Старая надежда

Солнце только клонилось к закату, но под лесным пологом уже таились сумерки. Степан помог сесть, и Джек откинулся на землю, усыпанную прошлогодней листвой.

Морган растянул поверху маскировочную сеть «Мантии» и превратил узкую ложбину в опорный пункт. Можно не опасаться шпионских датчиков «Сигмы» и передохнуть. Не как на базе Неккар, но хотя бы в безопасности.

Голубые и тёмно-синие вспышки ещё искажали зрение Джека, превращали зелёный мох в сапфировый ковёр, но, всё же, угасали. Отступала и раздражающая слабость после использования «Ключа Амира» — сыворотки, что помогала управлять энергией Омеги. Инъекция в разы усиливала загадочные способности, но взамен изнуряла тело. Если бы не Степан, он не добрался бы до временного укрытия.

Двухметровый немой великан аккуратно, как ребёнка, снял со спины крупнокалиберный пулемёт, уложил на землю и развалился рядом, закинув руки за голову.

— Хорошо сработали, — Морган оторвался от голографического экрана и похлопал Джека по колену. — Благодаря тебе мы получили трёхмерную модель последнего сектора Велоны. Теперь можем отходить к Неккар.

Велона. Региональный опорный комплекс «Сигмы», затерянный среди лесов к востоку от Бельха. Через пару лет мосайды спилят деревья, выкорчуют пни, а потом засеют равнину пшеницей, разобьют сады, возведут фермы и теплицы. Со временем появятся городки и посёлки людей, ведь кому-то надо присматривать за армией машин.

Но сейчас посреди первозданной глуши высился лишь одинокий шпиль из стали и особо прочного бетона. Там, под охраной солдат и боевых дронов, укрыт сервер с инфо-кристаллом, на котором записана резервная копия базы данных Пирона. А в ней, помимо списков личного состава «Сигмы», карточек заключённых, анкет предателей, рапортов подразделений, донесений оперативников и прочих интересных Рейну сведений хранится информация об Эми.

По крайней мере, Джек на это надеялся.

Убедить командование в необходимости атаки на Велону оказалось непросто. Но план выглядел безупречно, а возможность узнать о судьбах военнопленных, и раскрыть личности внедрённых «Сигмой» предателей, стала для Рейна непреодолимым искушением. Командир задействовал неформальные связи и убедил Центральный штаб континента санкционировать операцию.

Начинать стоило с разведки. И кроме Джека с заданием не справился бы никто. Как сказал Рейн на прощание: «Не рискуй напропалую. Без тебя операция попросту невозможна».

В окрестности Велоны звено Моргана доставил винтоплан, и следующую неделю Джек наблюдал за базой «Сигмы». Вместе со Степаном и под прикрытием Кайла и Тары подбирался как можно ближе к защитному периметру Велоны. Принимал очередную дозу «Ключа Амира» и впадал в транс. Овладевал силой Омеги — воспринимал окружающий мир, невзирая на любые препятствия. Одновременно синхронизировался с Арией, которая оставалась в капсуле на базе Неккар.

Девушка принимала от него поток данных, распределяла между «сёстрами», а уже те миллиметр за миллиметром воссоздавали трёхмерную модель Велоны. Выверенное, словно кристаллическая решётка, переплетение систем безопасности, роботизированных огневых точек, башен охраны, ангаров, казарм, подземных хранилищ и серверных залов.

Для того чтобы составить детальную карту, отряд Моргана подбирался к Велоне с разных сторон. Несмотря на сыворотку, радиус действия способностей Джека был ограниченным. Впрочем, на порядки большим, чем при самостоятельном подключении к Омеге.

Приходилось несладко: в любой момент разведчиков могли засечь сенсоры боевых дронов. Но обошлось без приключений. И теперь Джек видел на экране не только планы внутренних помещений, но и сопутствующие данные: количество защитников, схемы постов и патрулей, даже график ротации подразделений, распечатка которого хранилась в ящике стола командира Велоны.

Ха, пусть «Сигма» считает базу неприступной крепостью, но на любой замок найдётся хитрая отмычка.

Тени на краю ложбины дрогнули. Из сумрака, словно призраки, выскользнули Кайл и Тара. Брат с сестрой прикрывали с фланга, а потому вышли к месту сбора позже остальных.

Девушка направилась к Моргану. Джек не прислушивался к разговору. Устроился поудобнее и вывел на экран планшета фотографию. Он и Тара. Кайл поймал их в одном кадре перед выходом на задание. Собранные, решительные.

Чёрт! На людях он сохранял невозмутимость, казался бесстрастным, но в присутствии Тары сердце всё равно колотилось быстрее.

Глупо.

Пора с этим заканчивать.

Девушка отвергла его чувства.

Не похоже, что успехи спецопераций в Куле, а теперь и здесь, повлияли на её решение. Неужели Таре безразлично: насколько возросло его могущество в обращении с Омегой?!

Может она и правда думает, будто он недостаточно взрослый для серьёзных отношений?

Джек перелистнул снимки и вывел изображение Арии.

Кайл сфотографировал их за болтовнёй на выходе из столовой.

Странно, но вот Ария никогда не считала его «незрелым».

Может из-за того, что они стали напарниками в экспериментах доктора Амира? Проводили бездну времени в лаборатории, а на задании доверяли друг другу настолько, что открывали мысли?

— Скучаешь по ней? — Кайл присел рядом и кивнул на снимок.

— Немного, — Джек задумался. — Странное дело, я вроде бы каждый день сливаюсь с её разумом в Омеге, передаю разведданные, но этого... как будто недостаточно.

Кайл промолчал, лишь хлопнул по плечу и закрыл глаза.

Да, самое время передохнуть. Через два часа отправляться домой. Сначала пешком по лесу, затем на винтоплане.

И Джек догадывался, кто именно ждёт его возвращения.

* * *

Ненавязчивая музыка как наркотик обволакивала сознание, пеленой спокойствия укрывала от проблем и расслабляла не хуже горячей ванны.

Они давно выключили свет, так что темноту разгоняли лишь отсветы голограмм, которые сплетались в неясные, но дополняющие мелодию образы. Лёгкий ветерок волновал шторы и наполнял комнату Арии смолистым ароматом соснового леса.

Отряд Стенли Моргана встретили как героев и закатили скромную пирушку, на которой Джеку досталась своя доля почестей. В конце концов, настолько детальные планы укреплений «Сигмы» впервые оказались в руках повстанцев.

Другие ещё веселились, но Джек с Арией незаметно ускользнули от всеобщего внимания и теперь валялись на диване, напоминая медуз, которые беззаботно дрейфуют по тёплым волнам в океане музыки. Команду доктора Амира разместили отдельно от курсантов, а потому Арии, как единственной девушке среди учёных, досталась не койка в общежитии, а собственная комната.

Грех этим не воспользоваться, особенно на военной базе, где с уединением всегда непросто. Поначалу разговор тёк бойко, как весенний ручей. Ария с интересом слушала о непростом пути к Велоне и обратно, но когда удовлетворила любопытство, включила музыку, и теперь они просто лежали рядом, думая о своём.

Ария повернула к нему лицо и первой нарушила тишину:

— Не знаешь, когда Рейн примет решение об атаке?

— Через неделю. Может через две. Сначала необходимо разработать план нападения. И дождаться подкреплений, обещанных Центральным штабом.

— А тебе этого хватит?

— В смысле? — удивился Джек.

— Не притворяйся. Я же знаю, доктор Амир запретил использовать Омегу до начала атаки на Велону. Приказал отдыхать и восстанавливаться.

— Ерунда...

— Нет! Не забывай, что переговоры учёных с Центральным штабом идут по каналам «сестёр». То есть через меня. В донесениях Амир упоминал о «непредвиденных изменениях», которые накапливаются в твоём организме после каждого слияния.

Чёрт! Подумаешь, ну переутомился он немного после многократного введения сыворотки в окрестностях Велоны. Но иначе отряд не добыл бы столько информации об укреплениях врага! И не приблизился ещё на шаг к спасению Эми. А он... отдохнёт и будет лучше прежнего.

— Знаешь ли, это личная информация, — проворчал Джек. — Её нельзя использовать... вот так.

— В других случаях — да, — Ария коснулась его ладони. — Но я не бездушный мосайд и мне не всё равно.

Джек промолчал. А что тут скажешь?!

Он покосился на девушку. Ария лежала рядом, смотрела в глаза и словно ждала чего-то.

Пора решать. Дальше так продолжаться не может. В глубине души Ария гордая и слишком «правильная», точь в точь как Эми. Такая намекнёт о чувствах, но скорее умрёт, чем сознается первой. Надо либо ответить, либо уйти и оборвать эти странные отношения.

Но он не хотел уходить.

От волнения Джек слегка прикусил губу. Взял себя в руки, подался к девушке и поцеловал.

Ария ответила застенчиво и, одновременно, торопливо, словно боялась показаться неопытной, но вскоре освоилась, и Джек потерял счёт времени.

Девушка покраснела как кленовый лист в октябре. Или это отсветы голограмм так отражаются от кожи? Видимо, Ария и в нём заметила нечто похожее. Вместе рассмеялись, а затем вновь нашли друг друга губами.

Позже, когда шёпот признаний затих, а первое смущение прошло, они обсудили границы дозволенного и пообещали уважать их хотя бы в течение года.

Впервые в этом времени Джек стал безоговорочно счастлив.

* * *

— Держись! — крикнул Рейн.

Яркие точки вспыхнули глазами змеи и развернулись лентами магмы, что текли к Велоне.

Джек ухватился за поручень. Через секунду взрывная волна качнула винтоплан, который тенью скользил над лесом.

Дороги к базе «Сигмы» превратились в винегрет из бетонных глыб, земли и вырванных с корнем деревьев.

Даже танк не пробьётся сквозь километровые баррикады. По земле враг подкреплений не получит.

Рейн склонился над голографической картой и отдал приказ.

Атака началась.

Опушка леса ожила, с трёх сторон к Велоне устремились стаи боевых дронов, набитых взрывчаткой как пироги начинкой. На тактическом экране они походили на пчелиный рой, который сжимал кольцо вокруг жертвы.

Рейну стоило немалого труда убедить Центральный штаб выделить столько беспилотников, но теперь любому ясно: расчёт командира оправдался.

Зелёные точки дронов-камикадзе гасли на экране одна за другой, но зенитки «Сигмы» не успевали сбить все машины, в память которых заранее внесли цели, оптимальные маршруты и схемы уклонения от встречного огня.

Да! Джек выдохнул с облегчением. Предварительная разведка далась нелегко, но стоила того. Отверженным не придётся умирать на подходах к Велоне. Атакуй они с наскока — не прошли бы и ста метров.

Первой рушится вышка связи. Кажется, будто невидимый гольфист сносит её ударом гигантской клюшки. Башни противовоздушной обороны разлетаются бетонным крошевом. Бункеры и огневые точки расцветают жаркими цветами взрывов. Тяжёлые боевые дроны «Сигмы» превращаются в стальное пюре.

Рейн словно пианист играет слоями тактической карты. Выводит схему минных полей.

— Запускайте «молотилки», — приказывает командир.

Беспилотники поднимаются с опушки, устремляются к базе, выстреливают по земле тысячи стальных шариков и уносятся в небо. За ними, как хвосты павлинов распускаются вихри пламени и раскалённого камня. На карте появляются три узких коридора, три прохода через минные поля к центральному шпилю Велоны.

— Вторая фаза, — командует Рейн.

Джек прикладывает руки к стеклу, пытается разглядеть хоть что-нибудь в отсветах пожаров и клубящейся пыли.

Где-то там, внизу, его товарищи. Наверняка сейчас Морган отдаёт последние указания, а Степан, Кайл и Тара сверяются с маршрутами на личных тактических дисплеях. У каждого звена своя роль. Свои приоритеты. Свои цели.

Это неправильно, постыдно, но по-настоящему он боится только за друзей. Начнёт переживать о повстанцах, которые готовятся к схватке — лишится разума. Ведь все они живые люди со своими мечтами и стремлениями, родственниками и детьми...

Нет, не смей так думать! Это лишь фигуры на шахматной доске. Они с Рейном двигают их во имя высшей цели. Тот ради блага Сопротивления, а он ради Эми.

Те люди сами выбрали путь борьбы. Те люди сами выбрали путь борьбы. Те люди сами...

— Джек! — Рейн встряхивает за плечо и возвращает к реальности. — Твой выход.

Шприцы с сывороткой поблёскивают на дне пенала. Джек пристёгивается к креслу, дожидается, пока винтоплан не зависнет над шпилем Велоны, и вонзает иглу. Содрогается, но Ария тут же подхватывает его сознание. Девушка находится в сотнях километрах от поля боя, но сейчас ближе, чем кто-либо другой.

Его мысли словно горный поток, но Ария справляется: разбивает бурное течение на мелкие ручейки и перенаправляет «сёстрам», а те превращают сырую информацию в изображения на тактических дисплеях. Повстанцы уже внутри шпиля Велоны и командиры звеньев видят всё, что необходимо в бою: за каким поворотом враги устроили засаду; где пулемётные ниши, а где поджидает мина-ловушка; чем вооружены штурмовики «Сигмы» и кто обходит с тыла.

Атака успешна, но противник не сдаётся. Отступать некуда и солдаты дерутся как гладиаторы, обречённые на смерть.

— Плохо, — Рейн бьёт кулаком по ладони. — Мы преодолели внешний периметр, но «Сигма» обороняется упорнее, чем я ожидал. Упускаем время. Если так пойдёт и дальше, то не успеем добраться до инфо-хаба.

— Три вертолёта на радаре. Наверняка подняли с соседней базы, — информирует пилот. Голос спокоен, но Джек использует Омегу и знает, с какой бешеной скоростью у того колотится сердце.

Собственная беспомощность убивает. Он видит всё, но слаб настолько, что не в силах изменить хоть что-нибудь.

Рейн колдует над картой.

— Ещё посмотрим, — бормочет командир.

В полукилометре от винтоплана два беспилотника повстанцев, не крупнее воробья каждый, встречают хищных птиц «Сигмы» самоубийственным тараном.

Небо озаряет вспышка. Затем другая.

Рейн хохочет.

Третий вертолёт заходит сзади.

Винтоплан ускользает с линии огня, отстреливает ложные цели, отражатели и генераторы помех. Первая ракета взрывается по правому борту. Машину трясёт, осколки рвут обшивку как бумагу. Вторую не обмануть.

Она приближается и смерть неизбежна.

Пилот мёртв. Рейн истекает кровью.

Как утопающий из последних сил хватается за обломок мачты, так и Джек касается ракеты, собирает энергию Омеги, пытается создать барьер...

Взрыв задевает правый двигатель. Тот пылает будто факел.

Винтоплан пикирует, словно горящее ядро врезается в шпиль Велоны. Хвостовая часть отламывается. Кабина прошивает стены как игла ткань, пробивает шахту лифта и камнем падает вниз.

Где-то на краю сознания кричит Ария.

Кровь заливает глаза и погружает во тьму.