«Хроники закатного города»

Понедельник встретил город не просто осенней прохладой, а настоящим парадом безупречной, почти стерильной чистоты. Небо, вымытое ночным дождём, сияло холодным, ясным лазуритом, и каждый лучик солнца, падающий на мокрый асфальт и сверкающие стёкла новейших бизнес-центров, казался отполированным до бритвенной остроты. Воздух был свеж и прозрачен, словно его специально пропустили через гигантский фильтр, отсеяв все примеси городской суеты и оставив лишь запах влажной земли, опавшей листвы и далёкого, едва уловимого дымка из трубы какой-то котельной.
Для Сары это утро было окрашено в цвет лёгкого, но стойкого раздражения. Оно клокотало у неё внутри, как плохо сваренный кофе, и вырывалось наружу язвительными комментариями, которые она бросала вполголоса своей неразлучнице.
— Нет, ты только посмотри на это, — её голос, низкий и ровный, был идеальным проводником для сарказма. Она дёргала за край тёмно-синего пиджака, в который была втиснута, как в наручники. — Я чувствую себя либо участницей похоронной процессии, либо адептом тоталитарной секты, где главный бог — это устав. И то, и другое крайне сомнительно.
Армин, напротив, казалось, родилась в этой форме. Строгий пиджак с гербом школы на нагрудном кармане сидел на её подтянутой фигуре безупречно, подчёркивая плечи и талию. Белая блузка была безукоризненно выглажена, а тёмно-синяя юбка-карандаш до колена позволяла оценить её спортивную походку. Она лишь хихикала, поправляя свой собственный, идентично уродливый галстук.
— Ну, перестань ворчать. Ты же сама сказала, что брюки — это уже победа. Представляешь, если бы нас заставили надеть эти плиссированные ужасы? — она кивнула в сторону пары одноклассниц, которые с несчастным видом теребили складки своих юбок.
— Победа над ещё большим злом не делает текущее положение вещей хорошим, — парировала Сара, с отвращением разглядывая свои туфли-лодочки. — Это как выбирать между зубной болью и мигренью. И то, и другое — ад. Просто разной локализации.
Они стояли в актовом зале новой школы — том самом, чья идеальность и нарочитая новизна действовали Саре на нервы не меньше, чем форма. Всё здесь было слишком правильным: полы отполированы до зеркального блеска, стены выкрашены в умиротворяющие бежево-голубые тона, а с потолка мягко сияли сотни встроенных светильников, не оставляя ни единого теневого уголка. Даже воздух пах не старыми партами и мелом, как в их предыдущей школе, а дорогим пластиком, свежей краской и едва уловимым ароматом химической чистки. Это место напоминало не храм знаний, а престижный бизнес-центр, куда случайно завезли учеников.
Сегодня зал был полон. Весь их одиннадцатый класс, такой же неловкий и наряженный в униформу, толпился у сцены, создавая приглушённый, взволнованный гул. Причина ажиотажа была одна — сквозь главные двери вот-вот должны были войти те самые «гости по обмену».
— Ты его видела? — прошептала Армин, вставая на цыпочки и пытаясь выглянуть поверх голов. Её чёрные глаза, обычно спокойные, сейчас пылали любопытством. — Профессора?
— Нет ещё, — буркнула Сара, скрестив руки на груди. — И, честно говоря, не понимаю, чего все так всполошились. Сейчас войдёт два десятка таких же, как мы, несчастных подростков, которых нарядили в их собственные ужасные униформы, и один взрослый, который будет смотреть на нас с вежливой, профессиональной скукой. Это самый предсказуемый сценарий в мире.
— Ты просто неисправимая пессимистка, — вздохнула Армин, но не смогла сдержать улыбки.
В этот момент у входа возникла фигура их классной руководительницы, мисс Эвелин. Она нервно поправила очки и сделала знак директору, который уже занимал место на сцене у микрофона. Гул мгновенно стих, наступила напряжённая тишина, нарушаемая лишь щелчком каблуков мисс Эвелин по идеальному полу.
— Внимание, дети! — её голос прозвучал неестественно бодро. — Встречаем наших гостей из лицея №3 города N! И их сопровождающего, почётного гостя, профессора Кирби!
Двери распахнулись.
И первое, что увидела Сара, был он.
Профессор Кирби.
Он вошёл не спеша, с невозмутимым, почти царственным спокойствием, словно входил не в школьный актовый зал, а в собственный кабинет. И он полностью соответствовал описанию Армин, но на бумаге это звучало как сухая сводка, а в реальности это было… впечатляюще.
Мужчина средних лет, но в нём чувствовалась не возрастная усталость, а какая-то древняя, отточенная временем уверенность. Его седые волосы, уложенные с безупречной аккуратностью, и такая же аккуратная, коротко подстриженная бородка придавали ему вид учёного из старых голливудских фильмов. Костюм цвета горького шоколада идеально сидел на его подтянутой фигуре, а бирюзовый галстук был единственной яркой деталью в строгом образе. Но больше всего Сару зацепили два вещи: его осанка — прямая, без тени сутулости, плечи расправлены — и глаза. За стёклами круглых очков в чёрной оправе скрывался пронзительный, не по-учёному цепкий взгляд. Он не скользил по поверхностям, а, казалось, на мгновение останавливался на каждом лице, сканируя, оценивая, запоминая. Его губы были сложены в вежливую, но абсолютно непроницаемую полуулыбку. Прям как какая-то кукла, слишком идеальная и подозрительная.
Он был элегантен, загадочен и… неестественно безупречен. Сара почувствовала, как в ней разыгрался её врождённый скептицизм. Так не бывает. У людей всегда есть изъяны: мятый воротник, пылинка на рукаве, усталый взгляд. У него не было ничего. Он был как живая статуя.
За ним гуськом потянулись ученики. И тут картина стала гораздо более живой и предсказуемой.
Первым, кто привлёк внимание, был парень с вызывающе-уверенной походкой. Каштановые волосы с рыжеватым отливом были стильно уложены в причёску «андеркат», голубые глаза с вызовом окидывали зал, а на лице играла самодовольная ухмылка. Он был одет в униформу своего учебного заведения, но умудрился носить её с таким видом, будто это дизайнерский костюм, сшитый специально для него. Он нарочито замедлил шаг, давая себя рассмотреть.
— О, боги, — тихо прошипела Армин, — смотри-ка, павлин явился. Прямо на парад.
— Голубь, — безжалостно поправила её Сара, не отрывая глаз от новичка. — Обычный сизый голубь, который случайно нашёл на помойке пару цветных перьев и возомнил себя райской птицей. Смотри, как грудь выпячивает. Классика.
— Но… яркий голубь, — не унималась Армин, и в её голосе послышались нотки не столько осуждения, сколько весёлого азарта. — Интересно, он так же громко воркует?
Следом шла девушка. И она была разительным контрастом с «голубем». Каштаново-рыжие волосы, собранные в аккуратный хвост, открывали умное, сосредоточенное лицо с тёплыми карими глазами. Её униформа сидела на ней строго и правильно, ни на йоту не нарушая правил, но и не стараясь выделиться. В её движениях была собранность и лёгкая настороженность, будто она не просто осматривала зал, а проводила тактическую оценку местности. Она выглядела… адекватной. Что в данной ситуации было почти сверхъестественным качеством.
Позади этой пары — уверенного франта и серьёзной девушки — двигалась остальная группа. Два парня, казалось, были полностью поглощены своим миром. Один, рыжий и весёлый на вид, в точно таком же пиджаке, но как-то по-домашнему неуклюже надетом, улыбался, дружелюбно кивая направо и налево. Его сосед, с растрёпанными коричневыми волосами и в очках, уткнулся в экран смартфона, который он зачем-то умудрился пронести в руке, игнорируя всё происходящее. Его пальцы лихорадочно двигались по стеклу.
И вот тогда её взгляд упала на того, кто шёл чуть поодаль, почти замыкая группу. Парень. Высокий, стройный, с чёрными, слегка вьющимися непослушными волосами, падавшими на лоб. Он не улыбался, как его рыжий друг, и не строил из себя короля, как первый. Он… шёл. Его взгляд был направлен куда-то вдаль, поверх голов, словно он мысленно уже был не здесь. Его лицо, вполне симпатичное, с резкими, но мягкими чертами, выражало не столько скуку, сколько глубокую, отстранённую задумчивость. В его серо-голубых глазах читалась какая-то тень, лёгкая усталость, будто он не выспался или нёс на своих плечах груз, невидимый для остальных.
Он что-то тихо говорил своему уткнувшемуся в телефон другу, и при этом на его лице мелькала живая, быстрая улыбка — и тут же снова сменялась той самой рассеянной задумчивостью. Он вёл себя абсолютно нормально, как обычный ученик, но в этой нормальности было что-то… нестандартное. Какая-то глубина, которой недоставало его более кричащим товарищам.
— А вот этот… — негромко произнесла Армин, следуя за взглядом Сары. — Интересный. Смотри, какой взгляд. Будто он не здесь, а где-то далеко. Мечтатель?
— Или просто не выучил домашнее задание и сейчас лихорадочно пытается вспомнить таблицу умножения, — отрезала Сара. В нём не было пафоса, не было наигранности. Была какая-то тихая, внутренняя сложность, которая всегда привлекала её в людях. Или, по крайней мере, заставляла обратить внимание.
Церемония началась. Директор произнёс пламенную, полную канцеляризмов речь о дружбе народов, интернациональном сотрудничестве и расширении горизонтов. Профессор Кирби ответил кратко, вежливо и очень умно, ввернув пару изящных цитат на латыни, от которых у их учительницы литературы выступили слёзы умиления. Его голос был ровным, бархатистым и… идеально контролируемым. Ни единой лишней интонации.
Сара наблюдала за ним, и её внутренний детектив работал на полную катушку. Слишком гладко. Слишком безупречно. Так не ходят, не говорят, не смотрят обычные люди. За этой маской учёной сдержанности должно было скрываться что-то ещё. Что? Актёрство? Патологическая педантичность? Или…?
Её размышления прервала мисс Эвелин.
— Итак, для помощи нашим гостям в первые дни мы назначили наших ответственных и самых активных учениц! — объявила она, и Сара почувствовала, как у неё внутри всё сжалось в комок. — Сара Блэк и Армин Бэнет! Девочки, прошу вас!
Армин сияла, как новогодняя ёлка, и тут же ринулась вперёд, грациозно обходя одноклассников. Сара же почувствовала, как по её спине пробежала стая ледяных муравьев. Она ненавидела публичные выступления. Ненавидела быть на виду. Она метнула взгляд на директора, на сияющую Эвелин, на безупречного Кирби и на толпу приезжих учеников. Деваться было некуда.
С глубоким, внутренним стоном она заставила себя сделать шаг вперёд, затем ещё один. Её походка была прямой и уверенной — годы тренировок не прошли даром, — но внутри она проклинала всё на свете.
Они встали рядом, контрастное дуо: сияющая, как само олицетворение школьного духа, Армин и Сара — бледная, сжавшаяся в комок негодования, но с абсолютно каменным, ничего не выражающим лицом.
— Девочки будут вашими гидами по нашей школе, — продолжала мисс Эвелин, — ответят на все вопросы и помогут освоиться!
Сара скользнула взглядом по группе гостей. «Голубь» — Колин, как она позже узнала — оценивающе их окинул, и на его лице появилось выражение, ясно говорившее: «Ну, сойдёт». Серьёзная девушка — Кей — кивнула им с вежливым, но отстранённым интересом. Рыжий весельчак — Дейл — по-доброму улыбнулся. Его друг-геймер — Берни — на секунду оторвался от телефона, мельком на них взглянул и снова уткнулся в экран.
А тот, задумчивый парень — Лео — посмотрел на них. Именно посмотрел, а не просто уставился. Его рассеянный взгляд на мгновение сфокусировался. Он перевёл глаза с Армин на Сару, и в его взгляде не было ни оценки, ни любопытства. Был быстрый, аналитический интерес, очень похожий на её собственный. Словно он тоже в уме проводил сканирование. И затем он так же легко отвёл взгляд, словно удовлетворив своё любопытство.
Профессор Кирби тоже повернул к ним голову. Его взгляд из-под стёкол очков был тяжёлым, всеведущим. Он кивнул им с той же вежливой, непроницаемой полуулыбкой.
— Будем надеяться на вашу помощь, юные леди, — произнёс он, и его бархатный голос прозвучал так, будто он возложил на них великую честь.
— Конечно, профессор, — тут же, не смутившись, ответила Армин. — Мы сделаем всё возможное!
Сара лишь молча кивнула, чувствуя, как под отвратительным пиджаком у неё выступают мурашки. Этот взгляд… в нём было что-то древнее, чем должно быть у обычного учёного. Что-то… знакомое по старым книгам и её собственным, смутным предчувствиям.
Церемония подошла к концу. Гостей начали разводить по классам. Настало время импровизированной экскурсии.
— Ну что, поехали? — весело сказала Армин, оборачиваясь к группе. — Покажем вам наше царство разума и… о, боже, этих уродливых портретов бывших директоров в коридоре.
Первым к ним подскочил Дейл. —Привет! Я Дейл! — он протянул руку сначала Армин, потом Саре. Его рукопожатие было твёрдым и дружелюбным. — Крутая школа у вас. Прямо как в американских фильмах.
— Спасибо, — улыбнулась Армин. — Старались. Я Армин, а это Сара.
Кей подошла следом, её рукопожатие было кратким и деловым. —Кей. Приятно познакомиться. У вас действительно очень современное оснащение. Уже заметно по актовому залу.
— Да, нас недавно отремонтировали, — ответила Сара, и её голос прозвучал более ровно, чем она планировала. — Теперь пахнет не знаниями, а мебельными вещами из IKEA.
Кей удивлённо подняла бровь, но промолчала.
Берни, не отрываясь от экрана, пробормотал: «Берни», — и сделал очередной виртуальный выстрел. Колин же, медленно подойдя, окинул их снисходительным взглядом.
— Колин. Надеюсь, экскурсия будет… содержательной, — произнёс он с намёком на то, что содержание он видит не в школьных коридорах.
— О, не сомневайтесь, — парировала Армин, и в её глазах вспыхнули знакомые Саре огоньки. — У нас есть целых три этажа содержательных кабинетов и один очень содержательный спортзал. Уверена, вы там особенно блистать будете.
Колин смерил её взглядом, явно пытаясь понять, издеваются над ним или нет, и не нашёл ответа.
Лео подошёл последним. —Лео, — сказал он просто, и его рукопожатие было тёплым, но быстрым. — Спасибо, что помогаете. — Его глаза снова на мгновение встретились с глазами Сары, потом с глазами Армин, и в них не было ни капли пафоса или притворства. Только та же лёгкая усталость и искренняя, хоть и сдержанная, благодарность.
— Не за что, — автоматически ответила Сара. — Это наша… обязанность. — «К сожалению..» мысленно пронеслось в голове у Сары.
И вот они уже двинулись по бесконечным, сияющим чистотой коридорам. Армин взяла на себя роль весёлого и болтливого гида, сыпля фактами о школе, которые Сара и сама не всегда знала. Сара шла чуть позади, наблюдая. Она видела, как Дейл восхищался каждому огнетушителю или более современной электронной вывеске с именами примерных учеников, как Кей внимательно изучала расписания на стенах, как Берни наконец споткнулся о собственную шнуровку, чуть не выронив телефон, и как Колин критически осматривал каждую девушку, проходившую мимо.
А ещё она видела Лео. Он шёл рядом с Берни, что-то оживлённо обсуждая — кажется, последнее обновление в какой-то игре. Он улыбался, жестикулировал, был полностью вовлечён в разговор. Он выглядел абсолютно нормально. Но иногда, в паузах, его взгляд снова становился задумчивым, устремлялся в окно, в осеннее небо, и на его лицо возвращалась та самая тень. Сара ловила себя на том, что пытается разгадать эту загадку. Что могло так занимать мысли обычного семнадцатилетнего парня? Учёба? Девушки? Семейные проблемы? Или что-то ещё? Хотя это не её дело. Нечего лезть туда куда не просят.
И всё это время она чувствовала на себе тяжёлый, невидимый взгляд профессора Кирби, который шёл позади всех, молчаливый и всевидящий, как настоящий страж древних тайн.
Экскурсия только началась, но Сара уже поняла одно: предсказуемым этот день точно не будет. Скорее всего будет кошмарным.

P.s: могут быть некоторые состыковки в характере канон персонажей, но со временем постараюсь исправить эту оплошность.