«Сосновый бор»
Свет в прихожей погас, шаркая тапочками, бабушка ушла смотреть вечерние новости. За окном темнело, один за другим зажигались фонари в парке неподалёку. Откинув одеяло, я вскочил с кровати и принялся мерять шагами комнату. Джейн не хотела покидать мои мысли, слишком много вопросов она оставила после себя, хотя скорее и не в них было дело — за ней шлейфом тянулся ореол таинственности, затягивающий, словно воронка. «Женщины — существа загадочные» — твердили книги и мой дедушка, но никогда до этого дня не сталкивался с этой стороной их души. Джейн, Джейн… Кто же она? Действительно ли беглянка? А может… инопланетянка? Я закрывал глаза, и на веках оставался отпечаток её образа, но он размывался всё больше, стоило мне попытаться воспроизвести детали. Сегодня эта девчонка много чего мне рассказывала, но ни слова не проронила о себе, кроме имени, которое уже сейчас казалось выдумкой. Когда она разговаривала с бабушкой, то больше слушала, чем говорила. Предусмотрительно с её стороны, если скрываешь что-то. Правда, осторожность Джейн не была круглосуточной, она ведь позволила себе поболтать со мной. «Но ты всё пропустил мимо ушей!» — укорил я сам себя.
Прошло меньше двух минут с того момента, как Джейн покинула дом, я всё ещё мог её нагнать и проследить, куда она направилась. «А если заметит, скажу что провожаю. Вечером в Дартфорде может быть опасно» — подумав об этом, я прикоснулся к израненной щеке.
Фонари освещали стремительно пустеющие улицы, ночь опускалась на город быстро, и никто не хотел позволить ей застать себя врасплох. Никто, кроме одной единственной девчонки. Её волосы вспыхивали алым огнём всякий раз, как она попадала в яркий свет фонаря. Она уверенно огибала жилые дома, двигаясь к парку. «Неужели собирается там ночевать?» — мелькнула мысль, но Джейн шла всё дальше, игнорируя лавочки и уютные полянки, даже в искусственном свете поражавшие своей пленительно зелёной травой. Девчонка не замечала меня, смотрела себе под ноги и не оглядывалась по сторонам. Она походила на пребывающего в трансе, и я тоже начинал впадать в это состояние, загипнотизированный её ровной поступью.
Голова освободилась от мыслей, теперь я бездумно шёл за Джейн в глубь парка. Тонкие стволы клёнов постепенно сменились лесом, потом запахло хвоей, и лиственный лес стал бором, полным высоких необъятных сосен, упиравшихся кронами в звёздное небо. Тогда я впервые за всё это время остановился и стал смотреть. В непроглядной темноте каждый мерцающий огонёк горел ярким холодным неприветливым светом, мириады огоньков собирались в пламя, такое ледяное и безжизненное, но безмерно великолепное.
По полыхающей белизне вдруг поползли кроваво-красные полосы, они заглушали собой спокойное мерцание звёзд. Несвойственные жар и стремительность наполнили окрашенное алым пламя. Я зажмурился на секунду, а когда открыл глаза, передо мной появилась женщина. Её Сверкающая молочно-белая кожа, будто была выточена из тысяч мёртвых светил, струящиеся волосы, сотканные из этого пламени, окутывали всё её тело подобно древним одеяниям, а жёлтые глаза тускло блестели. Она парила в воздухе, улыбалась, протягивая к моему лицу руку. Она так и не коснулась меня, растворилась в небе, вернув звёздам их сияние.
Внезапно накатившая жуткая усталость подкосила колени, я растянулся на мягкой хвойной подстилке и провалился в сон.