Ася
За 1,5 недели до Змеиной ночи
Жизнь текла своим чередом. В случае Тамары это означало, что она продолжала принимать поздравления от тех немногочисленных жителей деревни, кто готов был ее поздравить, занималась повседневными заботами и старалась не думать о том, что ее ждет и ждет ли вообще.
Соседи, в большинстве своем, продолжали на нее косо смотреть. У нее была дурная слава.
Мало того, что приезжая, да еще и зазнайка: стоило какому жениху постучаться в ее калитку – сразу нос воротила. За это ее не любили ни парни, которым она отказала, ни девушки, которые могли бы быть на ее месте, ни их родители.
А уж когда аж сам Золотой Полоз почтил ее дверь своим вниманием, стало... совсем неловко. Большую часть соседей охватил праведный гнев: как она, живущая тут без году неделя, посмела протягивать свои загребущие лапы в сторону ИХ духа-покровителя?! Да не простого, а СЫНА самого Великого Полоза?!
Тамара на это только и успевала колко отвечать, что сама она ни на кого не претендовала. Впрочем, успеха ей среди местных это не добавляло. Только девки зло отвечали: «И не надейся! И не посмотрит он на тебя. Когда тут своих, деревенских много!».
Тамара только вздыхала и с надеждой смотрела на закат – там, где кромка неба соединялась с деревьями. В лес она больше не ходила.
Девушка в глубине души надеялась, что другие девчонки правы, что Полоз не посмотрит на нее, что он выберет кого-то другого. Ну а если не выберет... что ж, у нее есть Степан и его план.
Жалко только, что Степан уже несколько недель не выходил из дома. Тамара все как-то пыталась зайти к нему, что-то выведать, но он ей не отвечал и за порог не пускал.
А когда по деревне начали ползти злые слухи, что она, словно собачонка, бегает за мастером, Тамара и вовсе перестала к нему ходить. Нужно будет – сам придет.
Она вздохнула. Хоть бы пришел. Хоть бы получилось. При мысли о том, что ей придется жить среди змей, ей становилось дурно.
Она с грустью смотрела на свое отражение – в последнее время она часто это делала. И все еще надеялась, что Степан ей не понадобится.
Почти три недели назад отгремела Ночь костра: ночь, когда парни зажигают костер и просят духов позаботиться о них, указать дорогу; когда девушки плетут венки и опускают в воду, надеясь, что они приплывут к их судьбе.
Тамара сжала губы. Ее венок приплыл к берегу и разбился о камни. Но прежде чем он это сделал, она могла поклясться, что видела это, он ударился о что-то тонкое и золотое. Змей? Она старалась не думать об этом.
После Ночи костра шел Змеиный месяц. Тоже традиция. И деревенские ждали его с нетерпением. Считалось, что в течение этого времени жених в образе человека должен посетить свою избранницу, тем самым показывая, что она – та самая.
Через неделю после Ночи Анисья Соколова вдруг заявила, что Полоз приходил к ней. Тамара выдохнула. Но радость ее была ранней. Потом была Нюра, за ней – Годана, потом – Маруся...
В общем, если верить девкам, Полоз приходил к каждой. Ко всем, кроме Тамары. Она его не видела.
Все, как одна, говорили, что он красив, не таков, как здешние парни, и томно вздыхали.
Тамара с обидой думала, почему он не приходит к ней, но потом успокаивала себя: он – змей, она не хочет жить со змеями. Пусть вон Годана с Марусей живет. А хочет – пусть забирает их всех себе. Но только не ее.
В комнату вошла Ася. У нее было бледное лицо и такие же мертвенные губы, одни глаза горели красным – Ася много плакала.
С горечью Тамара вспомнила, что у Аси был жених, что ее тоже выбрали невестой Полоза. Наверное, она хотела замуж за сына Скряба, а не за змея. Но ведь и к ней он не приходил. Может, у них все обойдется?
- Ася? – тихонько позвала Тамара.
А Ася, стуча зубами, тут же выплюнула, словно боялась, что испугается сказать это:
- Ты должна его остановить.
- К-кого? – не поняла Тамара. Она вдруг с ужасом поняла, что Ася плачет. Не мелкими слезами, но крупными, навзрыд, отчего болело сердце.
- Степана! Ты должна остановить Степана!
- Степана? – не поняла Тамара. – Я не видела его целую вечность.
Ася подняла глаза. На ее бледном лице читалось странное чувство – почти ненависть. Но вот она сглотнула, и выражение исчезло. На его месте остался страх и беспокойство.
- Я тоже, - икнула она, а потом рукавом стерла собственные слезы. – Он заперся у себя в доме. Делает... З-змеиный цветок.
Сердце Тамары упало в ноги и отказывалось подниматься. Надежда горячей волной затопила ее. Но почему плачет Ася?
- Тамара, - словно поняв ее непонимание, прошептала подруга. – Он делает его из того малахита, что ты принесла. Для Гумешкиных...
Тамара выдохнула. Да. Плохо. Но как только все будет готово, она обязательно сходит на Медовую гору и принесет еще. Степан талантлив. Он успеет сделать работу.
Ася внимательно наблюдала за ней. Тамаре показалось, что она читает мысли. И правда. Ответила подруга ровно в том направлении, в каком она думала.
- Полагаешь, дело только в Гумешкиных? – зло прошипела она. – Дело в Степане! Он хочет пойти против Полоза! Ради тебя – против Полоза!
Тамара сглотнула. Да, это было страшно. Потом она развернулась к зеркалу и уставилась на себя. Ася разглядывала ее отражение зло, мрачно поджав губы.
Между ними словно натянулась нить. Натянулась – и оборвалась. Тамара не хотела выходить замуж за Полоза. Она вообще не хотела замуж. Тамара не хотела уходить жить к змеям. А Степан мог ей помочь. И если Ася этого не понимает, то это ее проблемы.
Вслух, впрочем, она сказала совсем иное:
- Еще не факт, что Золотой Полоз выберет меня. Слышала, девчонки говорили, что он приходил к ним. К ним, не ко мне...
Губы Аси презрительно скривились. Она с отвращением сплюнула:
- Врут, да и только.
Тамара кивнула. Ей почему-то тоже так казалось. Против воли в груди начал расцветать горячий цветок – ее тщеславие грела мысль о том, что Полоз пренебрег не только ею. Даже если он и вовсе ей не был нужен.
- Он так никому и не принес дары, - грубо добавила Ася, и спустила Тамару с небес на землю.
Ее сердце болезненно сжалось. Дары. Как она могла забыть?
Это была вторая часть жениховства – стоило только духу выбрать себе невесту по вкусу, как он, до свадьбы, должен был ее одарить: подарить красивые украшения неземной, духовой работы, тем самым показывая, что она его, только его.
Никто еще из девушек не получил украшения. Никто?
Тамара сглотнула. Смутными воспоминаниями согрелся правый палец кольцом, на мгновение перед ее внутренним взором встали малахитовые бусы и легкие серьги. Теплые, красивые, родные.
Кто-то все же получил дар. И кто-то его принял. Просто никому не сказал.
Ася внимательно разглядывала ее лицо. И кажется, поняла, к какому выводу она пришла. Возможно, она не все знала. Но их мысли шли в одном направлении. Ее губы дергались, а лицо приняло почти молитвенное выражение:
- Пожалуйста! Останови его! – Ася почти плакала. – Он выберет тебя. Он все равно заберет тебя. А Степан...
Ася осеклась, наткнувшись на ее холодный взгляд. Сама Тамара чувствовала подкатывающую тошноту. Да как ей не стыдно! Сама-то хочет к змеям?!
- Он будет заботиться о тебе, - грубым голосом все же продолжила Ася. Ее голос звучал с убеждением. – И заберет тебя. А Степан... Он не погибнет. Он будет хуже, чем просто погибнет.
Тамара резко обернулась к ней. Ася что, думает, что Золотой Полоз убьет Степана?!
- Разве ты не знаешь, - с горечью произнесла подруга, кажется, снова все поняв без слов. – Что за все в этом мире нужно платить? А за самое страстное желание – самой дорогой ценой?
Дорогая цена? О чем она? Тамара задумалась. У Степана не было денег. Только его приборы и мастерство. Полоз отберет их?
Ася грустно улыбалась.
- Живой Цветок создать можно, но это трудно, - горько произнесла она. – Для этого нужен настоящий Мастер.
Тамара кивнула. Она знала. Степан уже говорил ей это. А Ася продолжила мрачным голосом. И каждое ее слово, словно льдинка, впивалось в сердце Тамары:
- Для того, чтобы создать Цветок, нужен талант мастера. А для того, чтобы оживить, нужна его душа. Степан расплатится собственной душой, Тамара, чтобы спасти тебя.
Тамаре с ужасом обернулась к ней. Таким же страхом отвечали ей глаза подруги.
- Останови его. Останови, пока не стало слишком поздно.