Змеиные легенды

Что такое страх? Просто ли это опасение за свою жизнь или судьбу? Или это ощущение беспомощности перед грядущим? Или же это что-то иное, но такое же неизбежное?

Липкое «как бы что ни вышло», отдаляющее тебя от других?

Тамара сидела в своей комнате и рылась в компьютере, пытаясь найти точную дорогу в лес. Но почему-то никак не могла сосредоточиться на этом: в голову постоянно лез образ Махина.

После того, как его забрали, стало как-то... противно. Снова началась ругань. Четвергов шипел на Когтевого из-за того, что из-за него забрали Влада. Он винил его во всех грехах, а Марина согласно кивала.

Костя в ответ лишь морщился и высокопарно заявлял, что Махин сам виноват и вообще допрыгался.

Они, наверное, вечность бы ругались между собой, если бы вдруг Соня не сказала:

- Ну надо же, а я и не думала, что он может быть убийцей.

Это прозвучало так буднично и спокойно, что почему-то сразу охладило пыл спорящих. Если бы к ним прикатила кукла Чаки с кукурузового поля, то, наверное, и она бы не так поразила их как эта сентенция от Сони.

Миша уставился на нее так, будто видел впервые. А Даня и вовсе поджал губы.

- Он не убивал, - твердо произнес Четвергов, глядя на Пегову с отвращением даже большим, чем на Когтевого. Словно она была предательницей. Впрочем, в каком-то смысле, с учетом их коалиций, так оно и было.

- Но Костя, - начала было Пегова. На ее лице появилось очень странное, грустное выражение.

- Костя, - прорычал Миша, - дебил.

- Полный, - согласился Летемин. И так между ними был заключен хрупкий мир.

Впрочем, откровенно говоря, это была лишь его пиратская копия: все делали вид, что ничего не случилось, что все в порядке. Мол, отряд не заметил потери бойца.

Но при этом все же и косились друг на друга: быстро, мельком, чтобы никто не заметил.

Атмосфера была тяжелой. Тамара вдруг вспомнила ту, первую, ночь, когда умер профессор. Тогда они тоже вот так, исподлобья, смотрели друг на друга, стараясь не общаться. Тогда они думали, что среди них, возможно, есть убийца.

Это было не всерьез, так, словно бы полунамеком, но было же, было. Мысли отгонялись в сторону. У этого было много причин. Например, что только в кино убийцей всегда становится тот, кто рядом.

Но вот прошло время – и у них была полиция. И разве этого мало?

Подозрения, подозрения, подозрения. Убийца все это время жил среди них? Они ходили по тонкому лезвию? Или просто Костя – идиот, и Махин, на самом деле, просто жертва.

Ажовы молчали, не обсуждая произошедшее. Но этого и не нужно было делать – стоило только взглянуть на них, и все становилось ясно. Слишком ясно.

Тишина тяжелыми перьями легла им на плечи. Первой не выдержала Тамара. Она встала и, не обращаясь ни к кому конкретно, заявила, что уходит к себе.

Даня бросился было за ней следом, но она так мрачно уставилась на него, что он упал обратно в кресло. На его лице появилась смесь обиды и изумления. Но Тамаре вдруг стало плевать: ей хотелось уйти из этой мрачной атмосферы, где все подозревали всех и дулись друг на друга.

Где Ира мрачно поглядывала на каждого, а Костя вслух перечислял кто где находился, где Миша доказывал невиновность Влада и обвинял во всех грехах Когтевого. Где Даня смотрел на нее так мрачно, с таким пожаром в глазах, что у нее перехватывало дыхание. Глядя на него, она вспоминала об их двух недопоцелуях. И почему-то уже не знала, что чувствует по этому поводу.

От всего этого можно было скрыться лишь одним способом – побегом. И Тамара сделала это. Ретировалась. Самым трусливым образом. К себе. В оплот тишины, но не спокойствия.

Потому что тут была шкатулка профессора (странным образом, о ней никто не упомянул на допросе: ни следователь не спросил, ни ребята не вспомнили – будто все решили обходить эту тему), слезы Девки и мысли Тамары. А еще была дверь. А на двери был знак. И все это вместе почему-то заставляло плыть ее мысли в совсем неправильном направлении.

Она снова задумывалась о природе своих снов. И снова и снова каким-то странным образом приходила к мысли, что это все было о ней.

И это было совсем неправильно. Потому что весь жизненный опыт, вся логика говорили, что так быть не может.

Поэтому она старалась забыться в телефоне. Все искала место каменного цветка, созданного Ажовым. Но вот странное дело: сколько бы она ни вводила запросов, везде было одно и то же – никто не указывал точное местоположение цветка. Да и, если верить Интернету, мало там кто был. Просто не место, а загадка – пойди туда, не знаю куда.

И все же это неплохо отвлекало. Настолько неплохо, что Тамара не заметила, как наступил вечер.

Телефон издал противный звук вибрации. Тамара взяла трубку. Миша.

8-927-***: Ты там не уснула? Встречаемся через полчаса в условленном месте. Четвергов.

Тамара хмыкнула. Откуда у него ее номер? Она тут же начала набирать ответ.

Тамара: Откуда у тебя мой номер?

Четвергов: Секрет фирмы.

Тата задумчиво уставилась на телефон. Секрет или нет, но ей это определенно не нравилось. А Миша тем временем продолжил.

Четвергов: Осторожнее выходи на улицу. Тут бдит дракон.

Тамара: Какой дракон?

Четвергов: Ревнивый.

Это все больше напоминало шарады. Что за дракон? И почему он именно ревнивый? На секунду Тамара представила, как Ира Водова пристает к Четвергову в тщетных попытках отправиться с ним на поиски цветка, и захихикала. Нет. Такая компания ей была точно не нужна.

Она начала собираться. Первым делом поставила на беззвучный телефон. Тамара себя и свое везение знала: если ей нужно было не попасться, в самый важный момент ее телефон точно начинал подавать признаки жизни. Например, делая звонок от мамы. Так что лучше пусть пока будет на беззвучном. А объясниться она всегда потом сумеет.

Потом она медленно вытащила джинсы. Черные. А после достала джемпер – темно-зеленый, почти черный в темноте. И фыркнула. Перед глазами снова встала Водова. В том своем легендарном костюме грабителя банков.

В голову пришла озорная мысль одолжить у Иры ее балаклаву, но Тамара тут же отбросила ее как недостойную.

Стараясь не шуметь, она достала кроссовки (идеальная обувь для дождливой погоды, а дожди на Урале шли без пяти минут всегда), натянула их и на цыпочках вышла в коридор.

Ей даже пришлось перевеситься за перилла, чтобы посмотреть есть ли свет в рекреационной зоне, но там была чернота.

Пожав плечами, Тамара быстро спустилась вниз и, стараясь держаться в тени, подальше от фонарей, спрятанных в траве, добежала до калитки. Легонько захлопнула дверь – и оказалась на улице.

Лес встретил ее легким ветерком – словно нежно погладил по щеке. Приподнял прядь волос и опустил.

- Тамара, - проскрипел откуда-то слева голос, а потом от дерева отделился Миша.

Он тоже был одет в черное. Видимо, и ему в голову пришла мысль о Водовой. Наверное, и он решил не выделяться.

Парень протянул ей руку и тут же потащил в лес, мрачно поглядывая за спину – туда, где светом в окнах горел дом Skaz.

Смутная, неоформленная мысль мелькнула у нее в мозгу.

- Миша, откуда у тебя мой номер?

- Я же сказал: секрет фирмы, - отрапортовал Четвергов, все дальше уводя ее в лес. Он двигался так уверенно, словно знал дорогу. Тоже, что ли, провел вечер в Гугл Картах?

- Миша, - с легкой угрозой произнесла Тамара. Не то, чтобы ей это было интересно, но нельзя было давать ему слишком много инициативы.

- Узнал у Змейки, - признался он, сжимая сильнее ее ладонь. – Хотел в первый день создать чат в Телеге со всеми, но потом...

Потом он мог не продолжать. Тата и так знала, что было потом: Костя и Ира.

И все же, несмотря на логичное объяснение, что-то в его словах ее смущало. Она даже сама не поняла что, пока ее голос сам не выдал мысли подсознания:

- А написать с незнакомого номера можешь?

- Да, - удивился Миша, поворачиваясь к ней лицом. – Я же тебе написал. Номер был тебе незнаком. Поэтому я и подписался.

Тамара сглотнула. Не это она имела в виду.

- А с неизвестного? Ну, так, чтобы тебе позвонить нельзя было, и телефон не смог определить твой номер?

Миша поднял брови. Его горячая рука сжимала ее тонкую ладонь, уверенно ведя по тропкам. С помощью телефона он освещал путь вперед – в отличие от Махина, он не догадался взять с собой фонарик. Поэтому иногда он, а за ним и Тамара, умудрялся споткнуться то за корни, то за корягу.

- Это невозможно, - наконец ответил он. – Раньше было можно, но сейчас все стало сложнее. Нужно быть отличным хакером, чтобы создать программу, которая сможет зашифровать номер.

Тамара остановилась и мрачно уставилась на него. Четвергов, кажется, понял ее без слов.

- Я – не хакер, - добавил он, а потом с подозрением спросил: - А почему ты спрашиваешь?

- Просто хотела узнать, - пожала плечами Тамара.

- Фанаты донимают? – уточнил Миша таким тоном, будто был профессиональным психиатром.

- Типа того, - кивнула Тата. Она так и не поняла, было ли то странное сообщение от Четвергова или нет, но зацикливаться на деталях больше не хотелось. Либо он ничего не знал, и тогда в допросе не было смысла, либо знал, но скрывал. И тогда в допросе вдвойне не было смысла, потому что он мог спугнуть Мишу.

Вместо того, чтобы заострять внимание на этой теме, Тамара решила перевести беседу в другое русло:

- Ты так уверенно идешь. Ты знаешь дорогу?

Миша хмыкнул, а потом начал ей подробно рассказывать о том, как он весь вечер пытался втихаря найти путь, и как ему это удалось. Он вкусно и в красках описывал, как постоянно прятался, потому что ему вечно кто-то мешал, как ему из-за этого даже пришлось провести настоящую шпионскую операцию, в ходе которой он притворялся, что у него проблемы с желудком. И все это для того, чтобы кто-то его не заподозрил.

Тамара слушала его внимательно, иногда похихикивая над тем, как он картинно показывал то, как «мучился» с желудком. Но никак не могла понять, кто же его так донимал. Ощущалось, что за словами о «ком-то» прятался какой-то один конкретный человек.

- Неужели Ира так страшна, - наконец с улыбкой произнесла она, - что тебе пришлось прятаться от нее?

- Водова? – не понял Миша. – А при чем тут она?

- Ну... ты же писал про дракона.

Миша зашелся кашляющим смехом.

- Водова – дракон?! – фыркнул он, закатывая глаза. – Да, конечно, я знал, что вы, девки, те еще язвы. Но что вы так взаимно не любите друг друга...

Он покачал головой, оглядываясь по сторонам. Шаг его замедлился. И Тамара знала причину: они заблудились. Это было точно. Она в этом была уверенна. Потому что мимо этого дерева, стоящего рядом с поломанной березой, они уже проходили три минуты назад.

- Нет, - все же признался Миша. – Ирка таких сложностей не стоит.

Он провел рукой по подбитому глазу, и вдруг Тамара все поняла. Ее ладонь тут же выскользнула из его.

Даня. Он прятался от Дани.

Перед глазами тут же встало подбитое лицо Летемина, и их вчерашняя драка. Из-за девушки. Из-за Змейки.

Даня решил, что Миша идет на свидание с Настасьей? Поэтому он так отчаянно следит за Четверговым? А Миша из вредности не стал ему говорить, что намеривается пойти по совсем другому делу? Вдруг стало очень противно.

- Мы заплутали, - мрачным тоном произнесла она и остановилась. Идти куда-либо с Четверговым ей перехотелось.

- Да ладно, - хмыкнул Миша. – Ты ошибаешься.

Тамара закатила глаза. Она была раздражена. И даже не пыталась этого скрыть.

- Ты идешь по одному и тому же пути уже который раз, - ворчливо произнесла она. Как-то вдруг все начало ее раздражать. И спустить всех собак на Мишу начало казаться отличной идеей. – Нужно повернуть в другую сторону.

- Ну уж нет! – фыркнул Четвергов. – Мы идем правильно.

Раздражение красными точками ярости начало затапливать мозг, застилая глаза. Некстати припомнился сегодняшний сон. Но там ей пришли на помощь. А кто спасет ее здесь? Змей, ни золотых, ни черных, не было видно. Она словно оказалась в черной комнате, ища черную кошку, которой здесь никогда не было.

- Я не знаю, где правильно, - отрезала Тата, - но уж точно не там, куда ты меня ведешь!

Миша злобно заворчал. Видимо, и его нервная система страдала от перегрузов. День выдался тяжелым для всех. Или неделя. Или вообще вся жизни в Skazе.

- Тогда, может, разделимся? – с сарказмом произнес он.

Но Тамара не собиралась давать заднюю. Она прищурила глаза и злобно прошипела:

- Отличный план!

После этого она повернулась спиной к Мише и пошла куда глаза глядят – через бурелом и лес, наступая на кусты дикой малины.

План не был отличным. План был тупым. И поняла она это секунд через десять, когда споткнулась об очередную корягу. Шипя от злости, она обернулась к Мише, чтобы очень подробно донести до него, что все случившееся – его вина. Но Миши рядом не было. Он исчез.

Пройдя еще пару шагов, вернувшись, вроде бы, туда, где была, Тамара вдруг поняла, что оказалась совсем в другом месте. Она потерялась.

- Мииш? – слабо позвала она. Сердце набатом било в ушах. Как во сне. Она потерялась, как в том сне.

Четвергов не отзывался.

- Миша, это не смешно! – стараясь звучать твердо, пропищала Тамара.

Но Четвергов не отозвался и на это.

А она продолжала идти. И чем дальше шла, тем больше понимала, что потерялась.

Луна продолжала светить также ярко, из-за чего лес не был полностью черным. Его словно окутал полумрак. Из-за этого чувство страха будто притупилось. И Тамара решила идти дальше одна. Ну что ей будет? В лучшем случае дойдет до Цветка, в худшем – выйдет на тропу. А там, в любом случае, придет к людям.

Она достала телефон, чтобы открыть поисковик. И тут же остановилась. Благодушное настроение сошло мигом – словно кто-то мокрой тряпкой провел по школьной доске. Ей пришло сообщение. От неизвестного номера.

Неизвестный номер: Когда темнеет пустота, ты ищешь то, что ждет тебя. Хватаясь за ложные пути, должна ты в них себя найти.

Тамара судорожно сглотнула. Что-то ей это все не нравилось. Совсем не нравилось.

Кажется, человек, написавший ей сообщение, увидел, что она прочитала его. В мессенджере тут же пошел знак трех точек – он снова начал ей писать что-то.

Неизвестный номер: Так ты нашла содержимое шкатулки?

Это был он. И это было совсем не смешно. Одна в лесу. В темноте. Это было похоже на дурацкий фильм. Дурацкий американский фильм, в котором главную героиню убивали с особой жестокостью.

Но ведь она была не в кино, верно? И уж точно не была той самой сексапильной блондинкой, которую разрезают бензопилой в первые минуты экранного времени. Тамара начала набирать ответное сообщение.

Тамара: Кто ты?

Неизвестный номер тут же прочитал ее сообщение, а потом начал быстро набирать ответ. Сердце Тамары гулко забило в висках. Во рту появился противный привкус.

Неизвестный номер: Мы же уже это выяснили. Я - тот, с кем тебе придется увидеться.

Кислота во рту начала усиливаться, как и страх, простреливающий коленки. Сердце забилось еще сильнее – темнота леса, кажущаяся прежде почти романтичной, стала выглядеть мрачно и пугающе.

Но Тамара еще не теряла надежды, что все это – шутка. Шутка, которая еще не вышла из-под контроля.

Тамара: Миша, это ты? Заканчивай с этим. Это не смешно.

Неизвестный снова начал набирать сообщение. Секунда – и от его ответа похолодели ноги.

Неизвестный номер: Подумай еще раз.

А вот теперь стало реально страшно. Если это был реально Четвергов, решивший просто подшутить над ней, то это – одна история. Хотя и тут было, откровенно говоря, о чем задуматься: одна в лесу, ночью, с парнем, которого она знала две недели и не доверяла ни на йоту, и никто не знает, где она и с кем. Тамара мысленно выругалась. Какая глупая!

Но ведь и это было не так ужасно, как если бы это был не Миша, а реально какой-то псих из Интернета, решивший, что она – легкая добыча.

Вдруг в голову пришла уж совсем неприятная мысль: а что, если профессора в реальности убил не Махин (в невиновности Влада, впрочем, Тамара нисколько не сомневалась)? Что, если этот псих видел, что его первым нашла Тамара? Что, если...

Где-то недалеко хрустнула ветка – словно кто-то неловко наступил на нее.

Ноги среагировали на звук быстрее головы – только больно ударившись о дерево, Тамара поняла, что бежит. Кора содрала кожу, пятки, казалось, просчитали все корни, какие только можно. В темноте деревья вырастали словно призраки. Она шарахалась то от одного куста, то от другого – везде ей чудились выползающие фигуры.

Мысли бились нечетко, лихорадочно. Глаза еле успевали отличить одно дерево от другого. Она вдруг поняла, что так долго бежать не сможет – по незнакомому лесу, неизвестно куда.

Предательская кочка выросла под ногами внезапно. Тамара запнулась, поскользнулась и больно упала на колени, царапая ладони. Дыхание прерывалось. Она слышала его – тяжелое и хриплое, как у туберкулезника со стажем, и от этого звука почему-то становилось еще страшнее.

Телефон упал рядом и ярко осветил лес подсветкой экрана. Тамара задышала еще истеричнее. Она вдруг поняла, что технологии могут легко выдать ее.

Девушка с силой провела пальцем по экрану, максимально уменьшая яркость. Впрочем, это не помешало ей заметить еще одно сообщение.

Неизвестный номер: Так ты нашла содержимое шкатулки?

Тамара с силой сжала ладонью рот – из него начали выходить какие-то звуки, похожие на истерику. С неба начали капать легкие ледяные капли. Они были пока мелкими и редкими, но Тата знала – это не будет продолжаться долго. Скоро начнется настоящий ливень.

Она задышала тяжело. Надо вставать. Или ползти. Но в любом случае, надо двигаться.

Двигаться не хотелось. Ноги, словно каменные, вросли в пол. Говорят, на стрессовые ситуации люди могут реагировать тремя разными способами, в зависимости от того, какой у них темперамент: бей, беги, замри.

Как жаль, что до этого дня родители растили ее в почти тепличных условиях, и ей никогда не было страшно. Иначе она бы уже знала, что в моменты стресса ее мозг отключается, а ноги врастают в землю. Впрочем, помогло бы ей это знание?

Лес загудел. Кроны, подхватываемые ветром, зашумели. Тамара, добравшаяся в своей впечатлительности до уровня мнительного паникера, вдруг поймала себя на бредовой мысли, что лес недоволен ею.

Еще одна, уже крупная, капля упала ей на темечко, а потом ветер загудел сильнее. Где-то над ней раздался громкий треск, и не успела Тамара ничего сообразить, как рядом, в паре сантиметров от ее правой руки, с противным звуком упала огромная ветка. Шишки приветливо ухнули, россыпь иголок окатила ее коленки.

Тамара с ужасом повернула голову. До нее медленно доходило, что вот прямо здесь и сейчас она могла бы встретить свой конец.

Ветка выглядела большой, толстой и опасной. А за ней... Сердце Тамары снова учащенно забилось. Но это уже было от радости. Спасена! Спасена!

Чуть правее от нее, метрах в пяти, виднелся овраг, заметный только с ее угла – с других сторон над ним возвышались дикорастущие кусты. Если бесшумно доползти до него, то можно спрятаться и дождаться утра. А там и видно будет.

Мысленно благодаря всех богов, Тамара поползла к спасению. Ветки дикой малины больно царапали ладони, но она на это не обращала внимание. В конце концов, это было такой мелочью по сравнению с тем, что у нее появился шанс не сталкиваться лицом к лицу с психопатом.

Она тяжелым кулем свалилась за прикрытие, а потом огляделась по сторонам.

Да, место было неплохое: за кустами малины ее не было видно, зато ей открывался отличный обзор на дорогу. Если кто-то пройдет мимо, она обязательно увидит его лицо. Или хотя бы фигуру.

Места за обрывом было немного: чуть-чуть земли, на которой плотно переплелись корни деревьев, а за ними – еще более пологое место, уходящее куда-то вниз, в черноту, в неизвестность.

Тамара вдруг почувствовала себя Шерлоком Холмсом, вглядывающимся в бездну Рейхенбахского водопада. Впрочем, и на этом клочке безопасности было вполне уютно: можно было даже присесть.

Телефон снова прислал сообщение. Кажется, ее преследователь был решительно настроен на то, чтобы вытрепать ей все нервы.

Неизвестный номер: Ты уже нашла его дары?

Тамара вздрогнула. Его дары. Она, конечно, могла притворятся, что ничего не понимает. Что ничего такого нет. Но ведь что-то было.

Ее сны. Странные, логичные. В которых показана жизнь одного человека. Разве это не необычно? Кто может сказать, что ему каждую ночь снится сон про одного и того же человека? Словно ты закрываешь глаза и переносишься в другую жизнь?

Жизнь, в которой ты выглядишь также, где всех узнаешь?

А эти странные параллели с кольцом, таким же, как и в ее сне? А знак Полоза на ее двери? И на двери той, другой Тамары. Полоз... Сердце Таты предательски забилось еще сильнее. А ведь она в лесу, которому покровительствует Золотой Полоз.

Древние верили, что без его ведома и желания здесь ничего не происходит. И это чудесное спасение, этот внезапно появившийся заслон, который она заметила только благодаря тому, что рядом упало дерево. Это счастливое совпадение или... такая помощь?

Тамара задышала еще чаще. Мысль кружила голову своей нереальностью. Но что-то внутри словно подталкивало: да, так и есть. И к этому она пришла давным-давно.

Пальцы сами набрали жалкий ответ:

Тамара: История - настоящая?

Если он действительно что-то знает, если владелец неизвестного номера что-то подозревает, он поймет ее вопрос. Он поймет, что она спрашивает о сказках Ажова, об истории Девки. О том, что это всё может быть правдой. И тогда она сама узнает правду.

Если же он начнет ее спрашивать о том, что это за история, она тогда просто поймет, что сходит с ума.

Мессенджер показывал, что ей набирают ответ. Незнакомец был краток:

Незнакомый номер: А ты - настоящая?

Тамара вздохнула и откинулась на ветки деревьев, расположенные позади. Какой странный ответ. И что он значит?

Незнакомец больше ничего не пояснял. А Тамара не хотела отвечать. Вдруг где-то вдалеке зашуршали листья. Звук стал громче – шорох приближался.

От темных стволов деревьев отделилась фигура. Она шла осторожно, временами оглядываясь по сторонам, словно ища кого-то.

Сердце Тамары забилось так сильно, так часто, что она начала бояться, как бы охотник не обнаружил ее. Она не сомневалась: неизвестный ищет ее.

Он тихонько засвистел, словно подзывая собаку, а потом негромко засмеялся. В его руках неоном освещал дорогу смартфон.

Тамара осторожно, стараясь не дышать, не издавая ни звука, подглядывала за ним. Ее сердце начало жить какой-то своей жизнью, издавая странную ритмику: то останавливалось, то пускалось вскачь. Но Тамара не винила его – незнакомец стоял в полный рост, и он был ниже всех мальчишек Skazа.

На платформу набрали, если не считать Водову, красивых людей. Очень красивых. И если девушки были разного роста и комплекции, то парни, как на подбор – высокие и статные. Самым низким из них был Четвергов. Да и у того рост был 185 сантиметров.

Этот же парень с телефоном был, дай Боже, сантиметров 165.

Тамара, стараясь не скулить, молилась всем богам и Золотому Полозу: «Хоть бы это был не он, хоть бы это был случайный прохожий».

Но тут мужчина остановился, оглянулся по сторонам и, тихонько захихикав, провел пальцем по телефону.

Смартфон Тамары тут же отреагировал на это. На экране возник значок трубки, а под ним подпись - Незнакомый номер. Он ей звонил! ОН! ЕЙ! ЗВОНИЛ!

Обмирая от ужаса, Тамара заторможено наблюдала, как на экране двигается зеленая трубка. Пробираясь сквозь дебри подсознания, в голове тупо билась мысль: «Как хорошо, что я отключила звук. Как хорошо, что я максимально уменьшила подсветку экрана».

Все также тупо, словно сквозь толщу воды, до нее добиралась и с трудом оформлялась мысль: если бы она этого не сделала, то он смог бы легко ее обнаружить.

Незнакомец перестал насвистывать. Его звуки стали более злыми и резкими. Он нервно оглядывался по сторонам – и было видно, что он прислушивается к лесу.

Тамара видела своего преследователя. И, к собственному ужасу, понимала, что не узнает его.

Она опустила смартфон ниже, чтобы, не дай Бог, даже его темное свечение, такое яркое в полной мгле, не привлекло его внимание.

И тут поняла, что ее дела не просто плохи. Они - хуже некуда.

На ветках, сантиметрах десяти от ее руки, держащей смартфон, притаилась змея. Полностью черная. С тупой треугольной головой.

«Гадюка!» - мелькнула мысль узнавания.

Нет. Тамара не разбиралась в змеях. Она всех считала ядовитыми и потенциально опасными. Но эту узнала. Это была змея из ее сна.

Гадюка зашипела – и что-то зловещее было в этом свисте. Тамара не видела ее движений, но каким-то шестым чувством ощущала, что змея готовится к смертельному для нее, Таты, рывку.

Тамара оказалась в безвыходном положении. По сути, у нее было два варианта, одинаково скверные: заорать в надежде, что незнакомец найдет ее и придет на помощь (а потом тихо надеяться, что он все же не маньяк), или же молчать в тряпочку, смиренно надеясь, что змея проползет мимо.

И тот и другой вариант были потенциально опасными.

Телефон снова подсветился – это звонил неизвестный номер. Секунды растянулись в вечность. Тамара тяжело задышала, понимая, что в жизни не выдаст своего укрытия.

Черная змея зашипела, и Тата не столько увидела, сколько почувствовала ее прыжок. Она закрыла глаза, как во сне, ожидая укуса. Но боли не последовало.

Вместо нее слышалось еще более грозное и мрачное шипение. Будто змей стало больше.

Тамара открыла глаза – и просто обомлела. Прямо перед ней, поблескивая золотом в лучах лунного света, вытянулся на хвосте змей. Он шипел на гадюку и двигал головой в такт ее движениям. Словно предугадывая ее атаки и отражая их.

Дождевые капли падали все сильнее и быстрее, но рептилии не обращали на них внимание. Как и Тамара.

Ее пальцы взмокли. Это было как во сне! И змей, и змея, и лес. Как завороженная она смотрела, как ее защитник оттесняет гадюку, а та, шипя, отступает в лес. Туда, где стоял преследователь Таты.

«Вот его и кусай!» - злорадно подумала про себя Тамара, и вдруг замерла. Змей обернулся к ней. В отражении лунного света его глаза казались золотыми, а взгляд – умным и серьезным, как у человека.

Казалось, он приглядывался к Тамаре и пытался что-то понять. Ей хотелось поблагодарить его, но было страшно издать хоть звук.

Телефон снова засветился – преследователь не собирался ее отпускать.

Сердце сжалось. Не вполне отдавая себе отчет в действиях, Тамара медленно повернула смартфон в пальцах так, чтобы экран был направлен на змея. Он уставился на звонок и поднял голову на Тамару. Глядя сверху, она видела, как снова сошел звонок – и перед змеем предстала их пугающая переписка.

Рептилия серьезно уставилась на это, словно умела читать. А потом подняла на Тамару мрачный взгляд.

- Помоги, - одними губами прошептала она, боясь издать звук громче.

Змей еще несколько мгновений продолжал на нее смотреть, а потом уполз, скрывшись в траве.

Отчаяние затопило Тамару: с неба продолжала падать ледяная вода, в паре метрах от нее стоял преследователь, который, возможно, хотел ее убить, а единственная надежда на спасение вдруг исчезла в кустах.

Но на что она, собственно говоря, рассчитывала? Что он решит ее проблемы? Змей? Как?

Пожалуй, она была слишком впечатлительной. Сказки Скрябина не прошли для нее даром.

Тут над головой раздался треск. Обнаружена! С ужасом Тамара подняла глаза – и воздух с облегчением сорвался с ее губ. Змей. Не преследователь, а змей!

Он с силой забил хвостом по кустам малины – и корни деревьев начали трещать. Ветер поднимал эти звуки и растворял в шуме крон и дождя. Тамара непонимающе смотрела на эти маневры.

Вот змей с силой ударил по другому кусту – и тут земля под Татой начала опасно крениться. Она вдруг осознала, что стоит на корнях растений. Корнях, которые змей сейчас так беспощадно отрубал от кустов.

Тамара с укором взглянула на него. Ей хотелось что-то сказать ему, или хотя бы прошептать. Но тут земля окончательно пошатнулась и ушла из-под ее ног.

Падая в бездну, Тата успела лишь взглянуть в глаза змея. Они, горя золотом, наблюдали за ее полетом.