29. Эми
Оказавшись внутри, мой первый инстинкт - дотянуться до света, и хотя моя рука касается стены, где обычно был выключатель света, мои пальцы ничего не находят, скользят по гладкой краске. Конечно, нет. Глупо было так подумать. У того, кто построил это, может и не быть электричества, как у нас... Тем не менее, у них есть что-то. Как только Старший закрывает за собой дверь, в потолке открывается небольшая панель, обнажающая мягко светящийся квадрат - что-то вроде автоматической плоской лампочки, которая освещает комнату так же эффективно, как флуоресцентная лампа, - но без шума электричества или мощности. Я моргаю в неестественно ярком свете.
— Ты действительно думаешь, что папа знал обо всем этом здесь? - спросила я тихим голосом. Старший не отвечает. Ему не нужно. Разумеется, папа знал об этом здании, все это было сложно. В противном случае, зачем ему приходилось останавливаться на этом?
Над дверью висит флаг. Два белых круга, один больше другого, сшиты в поле голубого неба. Более крупный круг немного от центра, а меньший - справа, под ним. Раньше я никогда не видела флаг с этим дизайном.
— Послушай, - вздыхает старейшина.
И там, выгравирован символ на табличке в верхней части панели управления в маленьком здании, который мы оба признаем.
— Это было сделано ФФР, - говорю я, забыв прошептать.
Старший наклоняется, проверяя его. Он читает крошечные слова, выгравированные под символом.
«На этом участке был обнаружен первый зонд, посланный первой межзвездной миссией с Земли в 2310 году н.э., предоставив информацию, необходимую для разработки первой успешной внесолнечной колонии, исследования, 2327 г. н. э. », - гласит старейшина. «Эта мемориальная доска является памятником погибшим на Годспиде. 2036-2336 гг. "
— Они думают, что мы вымерли, - говорю я.
Я указываю дату окончания - 2336. Вот когда должен был приземлиться Годспид.
Но мы не приземлились.
— Они нашли зонд, - тихо сказал старейшина. — Но не нас.
Я думаю о трубе гравитации и дискетах на корабельной технике, сделанной во время сна.
— Технология растет с экспоненциальной скоростью, - говорю я. — Мои дедушки и бабушки заплатили тысячи долларов за компьютер, который был больше моего телевизора, и у меня была небольшая часть пространства памяти моего бесхитростного сотового телефона. - Я бормочу, но, похоже, я не могу контролировать свой голос. — Мои дедушки и бабушки использовали компакт-диски для прослушивания музыки, а не для скачивания, у моих прабабушек и дедушек были кассеты, у моих пра-прабабушек и дедушек были пластинки.
Глаза старейшины широки и испуганы; он получает то, что я пытаюсь сказать.
— Первый самолет был изготовлен в начале 1900-х годов; первый человек приземлился на Луну в 1950-х годах.
Я сглатываю.
— В 2029 году моя бабушка взяла отпуск на лунном курорте, и к 2036 году мы с родителями были упакованы в лед и брошены через вселенную.
Технология движется все быстрее и быстрее.
Я осматриваю этот очень современный, очень ухоженный коммуникационный отсек.
Мы не были первой колонией с Земли, приземлившейся здесь.
— Мы опоздали на нашу собственную посадку, - говорит Старший. Он касается маленького мигающего света под налетом. — Самонаводящееся устройство. Такой же на зондах. Вот почему сюда приземлился шаттл.
Прямо в середине мира, который уже опередил нас.
Первый зонд был отправлен за двадцать лет до того, как Годспид приземлился. ФФР, должно быть, понравились данные, которые он передал, и они отправили более быстрое судно для колонизации до того, как мы прибыли. Руины - идеальный размер для людей не потому, что существовали существа, рожденные на Центавра-Земле, которые по совпадению были одного размера и имели те же потребности, что и мы... это потому, что люди создали руины. Первая колония - настоящая первая колония; колония, которая приземлилась перед нами - поселилась там.
Это случилось так давно, что теперь здания заброшены и опустошены.
А тем временем? Первая колония перешла к высокотехнологичному современному обществу, оставив за собой пыльные здания.
Я не должна удивляться. Это не означало, что они должны были прекратить разработку кораблей и ракет только потому, что Годспид отстал. К тому времени они разработали что-то хорошее, и когда они посмотрели информацию о пробнике и поняли, что здесь что-то есть, они захотели отправить еще одну колонию.
Зачем ждать, когда мы приземлимся, когда эта планета содержит ресурсы, которые Земля могла бы использовать?
— Вся наша миссия... бессмысленна, - говорю я. — Все, что мы сделали, все, что мы принесли в жертву, - все было напрасно. Земля уже завоевала эту планету. Они пришли, они увидели, они ушли. И теперь мы здесь. В одиночестве. Вся эта проклятая затея была напросной! - Я выплюнула эти слова. — Какая глупая, бессмысленная миссия. Конечно, более быстрый корабль был изобретен в течение столетий, пока мы путешествовали. За пятьсот лет до запуска корабля? Это чертовы шекспировские времена! Мы такие же древние на Земле, как ядреный Шекспир! Наш корабль - это эквивалент конного экипажа!
Старший хватается за мои руки, и только тогда я понимаю, что я маникально ими размахивала.
— Они не могли общаться с нами, - говорю я. — Связи были разорваны еще до того, как корабль даже попал сюда. Они, вероятно, видели, как мы прилетели, но поскольку они не могли разговаривать с нами, мы не приземлялись, они, должно быть, думали, что мы все мервы. - Я плачу. Я не знаю, почему, но я плачу. — Если вы молчите в течение пятисот лет, они думают, что вы мертвы. - Даже если на самом деле это не так.
Я помню это так ярко, как будто я только что проснулась - ощущение заморозки. Мой разум блокировал воспоминания так же эффективно, как если бы они были ни чем иным, как снами, но теперь, под звездным небом, которые сверкают, как глаза, все, о чем я могу думать, это то, каково это - чувствовать себя замороженным, быть живым, но неподвижным. Я думаю о тишине этого, о том, как ничто не трогало меня. Я думаю о том, как чувствовала себя пойманной в ловушку: быть в курсе, но не быть способной двигаться.
Я думаю о том, как все это ничего не стоило.
Впервые после ухода с корабля я чувствую себя в ловушке.
— Вопрос, который нам нужно задавать себе, - где они сейчас? - говорит Старший. Он просматривает окна, словно ожидая увидеть современный город по другую сторону стекла. — Если бы были люди из колонии, - продолжает он медленно, думая вслух, - они попытались бы связаться с нами. Они должны были видеть нас - землян, так похожих на них. Если они люди, если они сделали эту мемориальную доску, - он указывает на мемориал, встроенный над коммуникационным отсеком, — они хотели бы прийти к нам на помощь.
Но никто не пришел.