25. Эми
Я все еще смотрю на Маленького Принца, когда мама врывается в здание, в котором я пряталась. Я быстро закрываю книгу, но она даже не замечает этого.
— Пришло время! - объявляет она с тем же волнением, что испытывают маленькие дети, когда по телевизору на Земле объявляют Рождество.
— Для чего? - спрашиваю я.
— Для науки! - говорит она в своем лучшем воплощении диктора кино. Я смеюсь и подсовываю "Маленького принца" под спальный мешок, который мы с мамой взяли с шаттла. Может быть, Старший прав – я не могу тратить все свое время на поиски подсказок, которых, возможно, и нет нигде, а сейчас впервые у колонии, ключевые, критические дни.
Мама берет меня прямо к шаттлу, чтобы помочь с ее исследованиями. Крис сопровождает нас для защиты, но сейчас между шаттлом и руинами так много людей, что я не могу не думать, что таланты Криса лучше использовать в других местах. В небе почти нет птерос, и пока мы заметили проблески других мелких существ - размывание коричневого меха или темных перьев через ветви деревьев - шум рабочих и огромное количество людей здесь делают их незначительными.
Кроме того, у меня все еще есть пистолет. Папа дал мне кобуру, которая прикреплена к поясу вокруг моей талии.
Мама всё время болтает о «множестве образцов для изучения нового мира». Чем больше мама рассказывает мне о том, как она хочет, чтобы у нее был образец птерос для вскрытия, тем больше мне хочется, чтобы я была со Старшим, говоря о том, о чем, возможно, намекал Орион.
Область криокамеры в шаттле уже была преобразована в научную лабораторию. В лотках, в которых когда-то были замороженные тела, теперь хранятся научные материалы. Несколько металлических панелей на полу и стенах отсутствуют, выставляя области хранения, которые скрывают микроскопы, горелки и другие научные инструменты. Некоторые из биологов уже готовят поход в лес, чтобы сделать слепки следов животных. Интересно, могут ли они найти больше странных трехкогтистых отпечатков, которые Старший нашёл в наш первый день, и я разрываюсь между любопытством над тем, что может быть этим существом, и страхом, что что бы это ни было, это было очень близко к шаттлу, где мы сейчас.
Я открываю дверь в генную лабораторию для моей мамы и Криса. Криокамера, которая держала Ориона, пуста, высушена. Она выглядит зловеще, как будто ждет другую жертву, и я поворачиваюсь к ней спиной. Несколько других ученых уже находятся внутри - либо Кит, либо Старший, впустили их, или Старший снял защиту на биометрическом замке. Двое из них - доктор Энгл и доктор Адамс, которые оба работали с мамой годами, стоят перед огромными цилиндрами, которые поднимаются с земли рядом с теперь сломанной машиной Фидус.
Каждый из цилиндров содержит зародыши животных, которые ФФС считал самым полезным для нас в новом мире. Сельскохозяйственные животные, такие как коровы (обычные, а не странные гибриды, которые были на Годспиде), козы и свиньи. Хищники, в том числе дикие кошки, хищные птицы и лотки маленьких яичных пакетов, в которых, как я подозреваю, змеи или насекомые или что-то в этом роде.
Доктор Адамс использует специальный ковш для удаления плода из трубки. Доктор Энгл берет его у него, ставя маленькую фасоль, которая однажды станет лошадью в специально разработанную трубу.
— Что это? - спрашиваю я, указывая на ряд из двадцати трубок, уже вставленных в инкубатор.
— Собаки, - говорит доктор Адамс. — Большие. Мы стремимся к выбору животных, которые могут быть использованы для работы, или, в худшем случае, для еды.
Я действительно не хочу думать о том, чтобы съесть собаку или лошадь, но маленькие тюбики из фасолиных плодов и не очень-то похожи на них. Мои глаза скользят к другой трубке, одна с желтоватым слизнем внутрь. Тот, в котором есть десятки крошечных клонов Старшего.
— Эми? - Говорит мама, оторвав меня от своих мыслей. Она разговаривала с доктором Энглом. — Ты можешь нам помочь?
Я пересекаю комнату до последнего ряда цилиндров. Крис внимательно следит за мной. Я не думаю, что он когда-либо был в генной лаборатории раньше, - он широко раскрыл глаза, принимая во внимание все.
— Эми, ты дружишь с этим лидером корабля. Ты хоть представляешь, что это? - спрашивает мама. Я думаю, что на мгновение она говорит о цилиндре с клонами Старшего, но доктор Энгл вместо этого указывает на насос Фидус.
— Да, - мрачно говорю я. — Я точно знаю, что это такое.
— Это похоже на водяной насос, - говорит доктор Энгл. — Но внутри есть следы химического вещества, которое мы не можем идентифицировать...
Фидус.
— Это ничего, - говорю я.
Но, конечно, это ученые. Скажи им, чтобы они оставили что-то в покое, и всё, что они захотят сделать, это тыкать в это палкой.
— Это был водяной насос, - продолжаю я, вздыхая. — Один из предыдущих лидеров использовал его для распространения наркотиков людям на корабле. Старший сломал насос и прекратил раздавать наркотики. Это довольно токсичный материал; Вы должны просто оставить его в покое.
Доктор Энгл выглядит еще более заинтересованной, чем раньше.
— Какие наркотики? - спрашивает она. — Разработали ли они их сами? Какая-то болезнь была для них или предназначалось для рекреационных целей?
Мама обрезает доктора Энгла.
— У нас нет времени на такое, Мэдди, - твердо говорит она. В конце концов, она является ведущим ученым группы. — У нас есть другая работа, требующая нашего внимания.
Доктор Энгл неохотно кивает и идет помогать доктору Адамсу. Мама берет большой мешок с мешками для специальных ящиков для образцов и передает его мне. Мы почти вышли из лаборатории, прежде чем замечаем, что Криса нет с нами. Я возвращаюсь к нему и вижу, что он все еще стоит перед насосом Фидус, нахмурившись, как будто это головоломка, которую он не совсем понял.
— Пойдем! - Зову я, и он следует за мной. Он усмехается над моим волнением, и я не могу не заметить, что его нос морщится, когда он улыбается, освещая его странно голубые глаза.
— Что? - спрашивает Крис, и только после этого я замечаю, что смотрю на него.
— Ничего, - говорю, краснея.
Мама стоит на мосту, закрывая свои глаза от солнца, и улыбка играет на ее губах, когда она наблюдает за нами.
— Я хочу собрать как можно больше образцов, - говорит она. — Мне кажется увлекательным, что многие растения похожи на растения на Земле; Я бы хотела сделать некоторые генетические последовательности и определить, насколько они близки. И, конечно, если есть шанс поймать какую-либо животную жизнь, мы должны это сделать. - Глаза ее сияют; Я никогда не видела ее такой взволнованной. — Мы установили ловушки в окрестностях, и, как вы знаете, некоторые из других ученых ищут следы, но было бы здорово увидеть что-то в своей естественной среде обитания!
Мы с Крисом следуем за мамой по трапу и в лес. Она идет в противоположном направлении от руин, надеясь, что менее нарушенные участки дадут больше шансов на дикую природу. Крис держит перед собой винтовку с мощным прицелом, и я замечаю, что у него есть не только два пистолета (один на поясе, один в плечевой кобуре), но также он несет гранаты, ножи и мачете - и это только то, что можно увидеть.
— Эми! - Зовёт мама. Я уклоняюсь от деревьев, чтобы добраться до нее. Она вытаскивает фиолетовый струнный мох с одного из деревьев, и я вручаю ей один из маленьких кувшинов для образцов из сумки, которую я ношу.
— У нас есть уже несколько таких образцов, доктор Кард хочет посмотреть, сможет ли он воспроизвести нейротоксин, но я хотела бы извлечь клетки для более тщательного изучения.
— Это, - я невозмутима, — так захватывающе.
Мама вручает мне банку.
— Кто знает, что может рассказать нам ДНК этого маленького парня!
Я украдкой смотрю на растение. И хотя я знаю, что оно разворачивается цветком размером, как моя ладонь, прямо сейчас это не более чем пурпурная нить.
Мама возобновляет работу, очищая от мха и лишайника кору, потом кладёт в банки.
— Только один небольшой участок, и представьте себе, какое разнообразие жизни! - трещит она.
Я пытаюсь увидеть мир глазами мамы, как будто каждая вещь содержит в себе новое открытие, но потом я останавливаюсь на своем пути.
Страшный, влажный, хлюпающий звук ползет по краям дерева.
Сразу же, Крис ступает передо мной, бросая свою винтовку одним движением. Мама замораживается, ее глаза стреляют сначала ко мне, а затем к пистолету Криса.
Треск. Скрежет, как будто что-то тяжелое на сухих листьях.
Мое сердце так сильно бьется, что я чувствую, как оно стучит по моей грудной клетке. Что-то там, и оно большое.
Всё, что я хочу сделать, убежать, но Крис тихо проносится вперед, его винтовка поднята и готова. Я помещаю шумную сумку для образцов на землю как можно тише. Моя потная рука вытаскивает пистолет. Я позволяю себе в один момент почувствовать пистолет, тяжелый металл в ладони, силу за ним, а затем я держу его правильно, обеими руками, одним пальцем на спусковом крючке.
Мама качает головой, но затем останавливается, понимая, что нужно, чтобы я и Крис вооружились. Она следует за мной, когда мы движемся глубже в лес, и Крис оглядывается назад, сигнализируя ей глазами.
Из темного леса просачивается пронзительный звук.
Мы близки.
Шелест. Определенно животное.
Я наступаю на ветку, которая громко трескается, и вокруг опускается неестественная тишина. Животное, чем бы оно ни было, услышало нас.
Крис отодвигает ветку.
И тогда мы видим.
Доктор Гупта – что осталось от доктора Гупты – лежит на лесной подстилке. Птерос, намного меньше, чем тот, что напал на Старшего, взмахивает головой, глядя на нас, как будто с любопытством.
Он сгибает длинную шею, используя свои пильные зубы, чтобы вырвать кусок плоти доктора Гупты. Кровь и кожа прилипают к клюву птерос.
Доктор Гупта мигает.
Доктор Гупта мигает.
Он жив - он жив, и он чувствует - он может чувствовать - как птерос ест его.
Он жив.
Птерос снова склоняет голову к еде. Ужасный хрустящий звук вторит всему лесу, поскольку птерос разрушает бедренную кость доктора Гупты. Птерос качает головой, беспокоясь о ней, как собака о кости, пока нога не опустится.
Маленький звук, стон, почти заглушенный звуком хрустящих костей, ускользает от потрескавшихся губ доктора Гупты.
Крис и я, оба стреляем одновременно.
Моя первая пуля попадает птерос в крыло, вырывая кусок тонкой мембраны. Птерос бросает ногу доктора Гупты и смотрит на нас. Он открывает клюв – пена и кровь капают из его рта – и кричит.
Я снова стреляю.
Грудь птерос распахивается. Он падает на землю. Его кожаные крылья проваливаются, и он мертв - я знаю, что он мертв, но я все равно стреляю в него, прямо в череп.
Я тяжело дышу, когда опускаю оружие, запах пороха смешивается с металлическим запахом крови. Я смотрю на Криса и вижу, что он смотрит на доктора Гупту.
Я понимаю, что это был не тот птерос, в которого он целился, когда нажал на курок.
Маленькое круглое отверстие просачивается кровью вниз от черепа доктора Гупты.