24. Старший
Полковник Мартин стоит на крыше ближайшего здания с усилителем голоса в руке. Вокруг меня мои люди нервно перебираются. В шаттле была невидимая линия, разделяющая людей, рожденных на Земле, от тех, кто родился на корабле. Теперь ученые стоят ближе всего к зданиям, а военные стоят ближе всего к лесу, захватывая моих людей посередине.
— Внимание, все члены нашей колонии, - говорит полковник Мартин. Мои губы изогнулись в горькой улыбке. Хитро с его стороны назвать нас одной колонией. Как будто мы едины.
— Для начала я обязан сообщить вам грустные известия. Вчера вечером два члена группы - земная и кораблерожденная - были обнаружены мертвыми.
Слова полковника Мартина заставляют шквал болтовни расти до тех пор, пока он не поднял руку, призывая к тишине. Новости об исчезновении Лорин быстро распространились среди моих людей, но слышать, что она мертва – совсем другое дело.
— Их смерть напоминает нам, что эта планета полна неизвестных опасностей. Что-то столь же простое, как обнюхивание цветка, может сделать вас больным; уход в сторону от группы может сделать вас жертвой диких зверей.
Я оглядываюсь вокруг. На всех лицах нарисован неподдельный страх. Интересно, знает ли полковник Мартин, что он сделал. Страх перед неизвестным - это величайший из всех страхов, и вот, он просто заявил, что всё на этой планете является неизвестной опасностью для моих людей.
— Мои военные будут соблюдать правила, - продолжает полковник Мартин, — комендантский час, рекомендации для тех, кто куда может пойти и так далее, - для вашей безопасности.
Я осознаю, что задержал дыхание. Возможно, мои годы со Старейшиным заставляют меня опасаться речи полковника Мартина, или, возможно, это всё борьба с Барти в эти последние дни, или, может быть, я знаю, что сказал бы Орион, будь он здесь сейчас. Но я не могу избавиться от беспокойства, крутящегося в моем животе.
— Мы смогли снова открыть шаттл, но если эвакуация и научила нас чему-либо, так это то, что неразумно всей колонии жить в таком замкнутом пространстве. Все наши яйца в одной корзине, так сказать. Поэтому с этого момента шаттл будет использоваться для хранения и научных исследований. Так что с этого момента каждый - и земной и кораблерожденный - должен переместиться в эти здания. Хотя мы все будем разделять данное пространство, всё же это даст нам гораздо больше уединения, чем если бы мы все жили в тесноте шаттла.
Я согласен с ним в этом, что первая ночь была убогой.
— Первая половина утра будет потрачена на перемещение. Принесите все необходимые вам вещи для повседневной жизни, когда вы вернетесь в здание, которое станет вашим новым домом. Мои люди будут раздавать продовольственные пайки в полдень, а вместе с ними и задания.
Я сужаю глаза.
— Каждый человек должен будет внести свой вклад. Нам нужны базовые вещи для нашего выживания, и мы все должны работать вместе, чтобы это получить.
Я не сомневаюсь в том, что он говорит правду.
Но я также не сомневаюсь, что это первый шаг пророчества Ориона.
Солдаты, предупредил он. Или рабы.
Когда военные направляют людей к шаттлу, я возвращаюсь в руины к полковнику Мартину. Я ловлю его, когда он покидает здание.
— Старший, вот ты где, - говорит он. — Я пытался поговорить с тобой до встречи, но не смог тебя найти.
Я догадываюсь.
— Как вы делите труд? - спрашиваю я.
Полковник Мартин протягивает руку, и Эмма, которая стоит за ним, вручает ему блокнот.
— Я разговаривал с твоим медиком, Кот...
— Кит, - поправляю его я.
— Кит. - Кивает Полковник Мартин. — Она сделала список, что было очень любезно с её стороны, с указанием трудовых навыков ваших людей. Я бы хотел, чтобы фермеры работали сразу - я думаю, что мы, вероятно, приземлились в летнее время на этой планете, но, возможно, ещё не слишком поздно начинать посевы.
— Звучит хорошо, - говорю я, удивленный подходом полковника Мартина.
— Другой труд унизителен, но необходим, - продолжает полковник Мартин. — Прочищение пути между руинами и шаттлом. Туалеты... туалеты в приоритете. У нас есть насос и водопровод, и я бы хотел, чтобы это началось, чтобы мы могли доставлять воду с озера сюда.
Я киваю.
— Я могу помочь распределить труд среди моих людей, - говорю я. — Но я хочу знать, что будут делать ваши люди.
— Основная миссия ФФС с нашей колонией заключалась в том, чтобы открыть новые ресурсы, поэтому я хотел бы, чтобы некоторые геологи присутствовали, когда уборщики будут рыть, - говорит полковник Мартин. — Другие ученые будут выполнять свои индивидуальные миссии, и военные будут равномерно распределены по всей площади, чтобы защитить всех нас.
— От тех, кого вы зовете "птерос"?
— Точно. - Полковник Мартин откидывается назад, приглашая меня продолжить, и я не могу не чувствовать, что каким-то образом он использует свои слова так же, как паук использует сеть.
— Но вы не заботитесь о том, чтобы защитить нас от тех, кто построил эти руины, в которых мы сейчас живем? - спрашиваю я.
— Напомню, что это была твоя идея поселиться в этих руинах, - гениально говорит полковник Мартин. — И это была хорошая идея. Но на данный момент у нас нет оснований подозревать, что жизненные формы, которые строили эти конструкции, в которых мы сейчас живем, несут нам какой-либо вред или вообще сейчас находятся на этой планете.
Я смотрю на него, ожидая продолжения. Но он не продолжает.
— Вам даже не любопытно? - спрашиваю я, не в силах сдержать недоверие в своём голосе. — Они имеют человеческий размер, они создают здания, которые идеально подходят под наши потребности, и от них нет ни единого следа. Вас это не заботит?
— Я забочусь, - говорит полковник Мартин серьёзным голосом, — о будущем колонии. Не об истории этой планеты.
— Значит, вы хотите туалеты и образцы грязи, - рыкнул я. — И я предполагаю, что не стоит ожидать, что кто-то из ваших людей сделает рытье.
Полковник Мартин останавливается.
— Мы можем предоставить инструменты, но у нас нет рабочей силы...
Я прервал его рукой. Я должен был это знать. В моих ушах звучат предупреждения Ориона.
— Значит, мои люди делают всю работу?
Полковник Мартин сдвигается.
— Нас всего сто... на самом деле, всего девяносто восемь...
— И все девяносто восемь из вас будут мочиться в туалетах, - огрызаюсь я.
— Мы поможем. Я попрошу некоторых из моих помощников заложить водопровод, и, как я сказал, геологи будут практиковаться, чтобы собрать образцы почвы для оценки. Мы должны работать вместе, Старший. - Полковник Мартин не говорит покровительственно; В его голосе есть настоящая забота, и искренний взгляд на его лице тот же самый, что Эми носила каждый раз, когда она давала мне обещание. Он действительно означает то, что он говорит.
Я вздыхаю. Был бы я настолько антагонистичным, если бы у меня не было слов Ориона, звучащих в моей голове? Если бы я не видел, как он умер менее часа назад?
— Я знаю, - говорю я. — Я понимаю. Мы вместе.
Я просто хочу сказать, что всё не так уж плохо.
Эми ловит меня, когда я помогаю раздавать пайки - одну порцию обезвоженной пищи, которая является одновременно сухой и безвкусной. Мои люди с благодарностью принимают пакеты пищи, и они съедают их, прижимаясь друг к другу и вставая в костях зданий, в которых мы теперь будем жить.
У неё в руках "Маленький принц".
— Давай поговорим с Кит, - говорит она в возбужденном манере. — Она работала с вайком с Доком; Возможно, она знает способ усилить твой, чтобы ты мог добраться до корабля. Если мы сможем просто поговорить с Барти или кем-то еще на Годспиде, возможно, мы сможем выяснить, где следующий ключ Ориона...
— Нет, - говорю я тяжело. Я закидываю мешок продовольственных пайков на плечо и пробираюсь к следующему каменному зданию. Эми следует за мной.
— Почему нет? - спрашивает она. — Стоит попробовать.
— Может быть, это и так, - говорю я, начиная раздавать пакеты следующей группе людей. — Но есть работа, которая должна быть выполнена в первую очередь. Я не могу позволить своим людям голодать.
— Старший! - Эми выглядит шокированной. — Ты не можешь позволить им быть пищей для птерос.
У меня нет сил спорить. Я просто продолжаю раздавать продовольственные пайки, и она оставляет меня раздражённого, забирая с собой книгу.
После обеда я следую за группой, направляющейся на работу по рытью туалетов. Было бы неправильно просить моих людей работать, не работая самостоятельно. Я хватаю кирку и провожу следующие несколько часов, выкапывая канавы, бросая каждую унцию разочарования во взгляде, которым одарила меня Эми. Сначала мои люди замирают от каждого неизвестного шума и тени, но по мере того, как день прогрессирует, и они понимают, что большая часть волнений вызвана геологами, которые там собирают образцы почвы, они перестают прыгать и, вместо этого, концентрируются, заканчивая работу как можно быстрее, несмотря на сильную жару.
Я, например, сорвал рубашку. Здесь душно, воздух тяжелый, как это было перед бурей. Пот льет с меня, когда я в следующий раз размахиваю своей киркой на желтоватую песчаную почву.
Но на этот раз топор не останавливается. Он погружается в грязь, и внезапно земля вокруг него отрывается, посылая меня и десять или около того других, копающихся поблизости людей, вниз в темноту. На мгновение мне кажется, что гравитация исчезла, как когда шаттл приземлился, но потом я врезаюсь в холодную, твердую землю внизу; пыль, вздымающаяся вокруг меня, цепляется за мою потную кожу, когда дыхание выбивается из меня.
— Что за чёрт? - спрашивает Тиеран, один из рабочих, что помогали мне. Мы оба смотрим вверх, а затем вокруг. Отверстие, которое мы копали для уборных, уступило место жутко большому туннелю.
— Старший? - зовут несколько фермеров, глядя в узкий туннель.
— Все в порядке? - кричит Земной инженер. — Кто-нибудь, позовите медиков!
Я быстро оцениваю ущерб. Трое из фермеров поранились при падении: у одного - плечо порезало лопатой, второй - хромал, а третий получил шишку на голове. Мы все в грязи, но воздух здесь благословенно холодный, а падение было меньше семи метров.
Все обращаются ко мне, их белки глаз отчетливо видны в тусклом свете.
— Мы все будем в порядке, - говорю я. Я смотрю вверх, и они следуют за моим взглядом. Уже сейчас люди над нами крепят веревку и организуют спасение.
Мои глаза поворачиваются к туннелю.
— Где мы, черт возьми? - бормочу я.
Тиеран прикасается к стене туннеля. Он поворачивается ко мне, широко раскрыв глаза в темноте.
— Я не думаю, что это должно быть здесь, - говорит он.
Я пробегаю руками по плотной земле вдоль стены. На ощупь она гладкая и прохладная. Над мной все кричат и кричат - за веревки, для врачей, для военных. Но туннель идёт дальше и дальше, в темноту и неизвестность.
— Что это сделало? - прошептал я.
Я шагнул вперед. Там так темно, как будто чернильная темнота поглощает свет. Потолок туннеля сделан аркой, но пол плоский, с толстыми канавками вдоль дна. Поскольку туннель шириной почти три метра, всё, о чем я могу подумать, это то, что существа, что создали такое, должно быть, были огромными. Мое сознание наполняется изображениями червей, в два раза выше меня или с длинными носами, с острыми когтями, все заросшие, которые могли бы съесть меня со щелчком их заостренных челюстей.
— Старший! - Голос пробивается сквозь тьму и хаос, и я щурюсь на полковника Мартина, всматриваясь в край обрушившейся дыры. — Кто-нибудь пострадал? - лает он.
— Некоторые! - Отзываюсь я.
— Мы спускаемся!
Прежде чем у меня появится шанс сделать больше, чем просто отступить назад, дюжина веревок бросается в туннель, и камуфлированные военные слетают вниз. Они идут сначала к трем раненым, но в этом нет никаких сомнений - они спешат вытащить нас из туннеля как можно быстрее. В первый раз я вижу настоящий страх на лицах военных. Их глаза беспокойно бегают, когда они обматывают веревки вокруг моих людей и начинают их вытаскивать.
Я игнорирую солдата, пытавшегося заставить меня подойти ближе, чтобы меня можно было вытащить обратно на поверхность планеты и, вместо этого, присев на корточки, гляжу на бороздки вдоль земли. Они вырезаны глубоко и прямо, почти так, как если бы колеса делали отметки, но когда я касаюсь грязи, я чувствую что-то ненормально гладкое. Я погружаю пальцы в грязь и вытаскиваю... что-то.
Это размером с мою ладонь, тонкое и прозрачное, как стекло. Я держу его на свету и вижу золотой блеск на поверхности.
Чешуя? Мне так кажется. По крайней мере, так оно и есть. Мой мысленный образ массивного червяка, врывающегося в туннель, заменяется чудовищной змеей с кристаллическими чешуйками.
Чешуя вырывается из моей открытой руки. Я собираюсь протестовать, когда один из солдатов дергает меня – Крис.
— Здесь не безопасно! - кричит он. Он затягивает веревку под моими руками и дергает за неё, чтобы сигнализировать людям на земле, чтобы начать тянуть меня обратно.
Когда я достигаю поверхности, я моргаю от яркого света солнц. Я увильнул от докторов Земли и добрался до Кит, которая быстро проверяет меня на травмы. Я не обращаю внимания на ее беспокойство и не смотрю на разрушенный туннель. Как только Крис возвращается, он идет к полковнику Мартину. Они коротко говорят, но я замечаю вспышку света, поскольку чешуя, которую я нашел, передаётся из рук Криса до полковника Мартина.
— Я очень рад сообщить, что серьезных травм нет! - Громко говорит Полковник Мартин, и толпа вокруг меня аплодирует. — Тем не менее, мы закрываем раскопки до конца дня, чтобы дать военным возможность проверить это... Необычное... Формирование земельного участка. Я не считаю, что это опасно, но ваша безопасность является нашей главной заботой, и мы будем следить за тем, чтобы не было угрозы, прежде чем мы продолжим.
Все мои люди счастливы разойтись на этом - копать канавы было тяжелой работой, и это невыносимо жарко, но я продолжаю наблюдать за полковником Мартином. Чешуйчатая вещь исчезла, спрятанная в одном из его карманов, и он не пытается скрывать военное участие, поскольку он приказывает группам людей вернуться в туннели, чтобы проверить, что там.
— Какое животное сделало бы туннель таким большим? - спрашиваю я его. Не думаю, что животные - в основном маленькие лесные существа, которые ускользали, прежде чем мы могли хорошо их разглядеть, - или птерос могли бы сделать туннели под землей. Кроме того, чешуя не была похожа на их ухабистую рептильную кожу.
Мой ум вспыхивает странными следами животных, которые мы обнаружили возле шаттла после того, как мы впервые приземлились. В этом мире нам ещё многое предстоит узнать.
Полковник Мартин смотрит на мужчин, спускающихся вниз в яму.
— Этот туннель очень близок к колонии, - продолжаю я. — Возможно, руины небезопасны. Может быть, нам нужно пойти куда-нибудь еще.
Полк полковника Мартина медлит.
— Это военный вопрос, Старший, - наконец говорит он. — Мы определим, есть ли угроза.
— Серьезно? - спрашиваю я. — Это все, что вы мне скажете?
Его глаза скользят по мне, но он не поддерживает зрительный контакт.
— Мне нужно, чтобы ты сосредоточился на своих людях, - говорит он мне. — И я сосредоточусь на земле.
Это не ответ, и мы оба это знаем.
С закрытым участком уборной единственное, что я могу сделать, чтобы помочь - это работа с группой, укладывающей водопровод. Они уже создали простой насос в колонии, и теперь это всего лишь вопрос подключения трубы от нее к озеру, нашему источнику пресной воды. Эта работа намного легче, и есть что-то нелепое в её однообразии. Мое тело сосредотачивается на том, чтобы тащить трубку и соединять кусочки, пока мой разум бежит, пытаясь решить тайны Центавра-Земли, странное молчание полковника Мартина.
Прежде чем я это узнаю, мы бежим из водопровода.
— Мы пойдем вниз и поможем мужчинам прокладывать трубу с озера, - рассказываю я инженеру Земфрон, который руководит проектом.
Он хмурится.
— Полковник Мартин сказал, что там никого не пускают.
Я поднимаю одну бровь.
— Там сейчас солдаты.
— Он имел в виду...
Он имел в виду, что ни один из моих людей не может находится там. Никто из нас не может быть допущен в туннель.
— Если мы все будем работать вместе, мы покончим с ужином, - говорю я.
Солдат со словом КОЛЛИНЗ, вышитом на патче на майке, делает шаг вперёд.
— Никому не разрешено ходить рядом с озером, - грубо говорит он.
— Почему бы и нет? - требую я.
— Небезопасно, - говорит Коллинз. Он не сдвигается со своего места, блокируя путь.
— Но мы будем с тобой.
— Не безопасно.
Я протягиваю руки, прося его перестать повторять.
— Я это понимаю. Но у вас там большой пистолет, и когда мы доберемся до озера, у нас будет по крайней мере полдюжины одинаково вооруженных солдат. Мы будем так же защищены, как и шаттл.
Коллинз снова качает головой. Я замечаю, как его челюсть сжалась, как он захватывает свое оружие. Он будет сражаться со мной по этому поводу.
— Это запрещено, - говорит он.
— Запрещено? - Повторяю я, сужая глаза.
— Да. - Коллинз на самом деле выглядит немного нервным. Хорошо.
Я понижаю голос.
— Ты знаешь, кто я?
— Да, сэр. И если у вас есть проблема, я предлагаю вам поговорить с полковником Мартином.
— Я сделаю это, - хватаюсь я. Затем я обращаюсь к своим людям и кричу: «Ранний ужин!»
Все радуются и начинают возвращаться к развалинам. Но я просто стою там, на краю луга, который стал невысказанной границей, одна мысль занимала мой разум.
Что пытается скрыть полковник Мартин?