Глава 5
Прошло уже около двух недель. Хотела бы я сказать, что жизнь успела нормализоваться, но это было бы откровенной ложью, а одно из главных моих правил гласит: Ври друзьям, ври семье - ври всем, но будь честна с собой, иначе тебе не выжить.
И, знаете ли, это правило действительно работает.
На то, чтобы одеться и привести себя в порядок у меня ушло буквально пару минут, ещё десять секунд - и я уже на кухне раздумываю, что лучше приготовить сегодня на завтрак. Казалось бы, все практически вернулось в нужное русло, но это только снаружи. Необязательно, чтобы выглядеть спокойным и счастливым, быть таковым на самом деле.
Со дня, когда я порезала себе руку, прошло уже немало времени, но это уж точно не означает, что Линд снова мне доверяет. Каждую свободную минуту своего времени он старается приглядывать за мной, и хотя он, возможно, думает, что я этого не замечаю, я прекрасно знаю, что минимум 4 раза в минуту он поднимает на меня взгляд, секунду внимательно изучает и, убедившись, что я не представляю угрозы (в основном себе), продолжает заниматься своими делами как ни в чем не бывало. Сначала меня это раздражало, пару раз я даже выходила из себя и срывалась на него, но в конце концов смирилась. Пусть наконец поймёт, что я не собираюсь причинять себе вред, во всяком случае не таким образом. Но сейчас не об этом.
На завтрак я сделала банановые блинчики с карамельным сиропом и по чашке кофе с апельсином и корицей.
По началу Линд не подпускал меня к плите и кухонным ножам ближе чем на пол метра. Это не было необоснованным страхом или паранойей, ведь однажды я уже воспользовалась таким предметом не во благо себе, поэтому его можно было понять, наверное... Но это было, черт возьми, лишь однажды!
Недавно он сжалился разрешил мне иногда готовить завтраки - ужин всегда был за ним, а обедали мы каждый сам по себе в городе.
Как только мой друг сел за уже накрытый стол, я принялась следовать плану, разработанному ещё в прошлое воскресенье:
- Не люблю пустые разговоры, поэтому предлагаю приступить сразу к делу... - начала было я, но у него было своё мнение на этот счёт.
- Зависит от того, что за дело, - Линд тщательно пережевывал пищу и, наверняка, не менее тщательно обдумывал свой следующий ответ. - Если ты снова всю ночь составляла план по уговору меня на тренировки, то не вижу смысла тратить ни мое, ни твоё время. Мой ответ всё ещё «нет».
- И когда же ты успел стать таким противным? - Я поморщилась и сделала глоток горячего кофе.
- Наверное, тогда же, когда ты успела стать такой недальновидной и капризной.
- Вредина, - пробормотала я себе под нос.
Линд пожал плечами и тоже сделал глоток раскалённого напитка, а я уже собиралась вслух ответить на его колкость, как вдруг он его приборы со звоном упали на тарелку, кружка опрокинулась, а кофе пролилось на стол и остатки завтрака.
- Да в чем твоя проблема?! - Мой раздражённый голос было слышно, наверное, аж в самой столице.
- Апельсин с корицей? Серьезно?? То есть вот так ты решила мне отомстить за запрет на оружие? - Друг возмущённо развёл руками и посмотрел на испачканный стол.
- Не понимаю, что тебя не устраивает! Я люблю сочетание апельсина и корицы.
- Раны ещё слишком свежи, Эрия, - устало с неприкрытым разочарованием в голосе произнёс Линд и поднял на меня свои глаза серо-голубого цвета. - Увидимся, вечером.
С этими словами он покинул дом, напоследок хлопнув дверью.
«Раны ещё слишком свежи... Диана!» - поняла наконец я. Любимый напиток Ди, который она держала ото всех в секрете. Но как Линд узнал об этом? Впрочем, неважно. Не он ли не так давно предлагал мне «оставить прошлое в прошлом»? Лицемер.
Прибирать за ним то безобразие на обеденном столе я не собиралась чисто из принципа, а потому мне же ничего не оставалось, кроме как тоже одеться и покинуть Дом Лозы, а ныне и мой единственный дом.
Исходя из того, что теперь я больше не живу под одной крышей со своей семьёй, соотвественно, некому оплачивать все мои расходы и содержать меня, а садиться на шею бедному Линду я не собиралась, поэтому сегодня я в очередной раз иду на поиски работы в город.
На первых двух собеседованиях меня отшили в первые же пять минут. Похоже, что я не настолько талантливая лгунья, как я о себе думала. А насчёт таланта, его у меня нет от слова совсем. Ну что я могу? Метнуть ножичек в горло очередному недовольному работодателю? Кстати говоря, звучит как неплохая идея...
Так, нет! Нужно сосредоточиться на насущных делах.
Сегодня меня ждёт первый день моего испытательного срока в кафе «У Бетс». Отстойное местечко - кофе и чай подают холодными, а закуски почти всегда старые и зачерствелые. Хозяйка (она же Бетс и мой будущий босс - если повезёт) там, конечно, с прескверным характером, но ради работы я потерплю.
Сегодня меня ждал первый день моего испытательного срока в кафе старой грымзы Бетс, который я с треском провалила. Пожалуй, переоценила свои нервы на предмет крепкости и недооценила своё умение выводить людей из себя.
Подумаешь, разок нагрубила. Хотя даже не нагрубила, а просто выразила свою точку зрения. Один только раз! Ну может два... возможно, конечно, что все три, но что поделаешь; я такая, какая есть. Как она вообще посмела обвинить меня в неуважительном отношении к клиентам! Видела бы она, какие сальные взгляды кидал на меня тот старикашка, да и вкус на одежду у него, откровенно говоря, отвратительный. Когда Богиня одаривала людей чувством стиля и другими положительными качествами, она определённо его не заметила.
Весь персонал ходил с такими угрюмыми лицами, можно подумать, им платят за это. Негласный конкурс: отпугни своим видом наибольшее количество потенциальных клиентов - получишь премию!
Из оставшихся вариантов, которые мне были доступны, оставались, разве что, загрузка и разгрузка ящиков с продовольствием, доставленных из Силоса, или пойти работать служанкой-няней к ближайшим богачам. Первое - много сил и мало денег, второе - однозначно: нет; я слишком сильно себя люблю. По сути, ты устраиваешься рабыней-сопле- слюнеподтирательницей и бесплатной боксёрской грушей по совместительству. Нет уж, увольте.
Теперь, когда ясно, что я останусь безработной, необходимо было решить, как лучше сообщить эту «чудесную» новость Линду. Причём сообщить помягче, хотя я до сих пор злилась на него это глупое доминирование в последние дни.
С этими мыслями я вышла на папину тайную полянку, со всех сторон окружённую высокими деревьями. Линд хотел оградить меня от опасностей и запретил тренировки, но это глупо. Неужели он всерьёз думал, что меня это остановит?
Я закрыла глаза, вздохнула полной грудью и начала разминку.
Не было нужды беспокоиться, что меня может кто-то заметить - об этом месте не знал никто, кроме меня, папы и Дианы, даже мама была не в курсе.
Сегодня по плану были не ножи, а искусство южных единоборств.
Закончив разминку (классические упражнения на руки, ноги, шею и туловище), я приступила к основной части тренировки. В первую очередь стоило бы отработать приёмы для нападения, потому что в них у меня больше недоработок. Как правило, во время атаки у нападающего несколько слабых точек - слепых зон. Если это прямая атака ближнего боя, то лучше избежать лобового столкновения, нападая сбоку, сверху, со спины - да откуда угодно, только не спереди, где противнику ничего не стоит ударить в ключицу, например, или ребро, которое запросто проткнет лёгкое, если правильно нанести удар. Здесь много нюансов, их-то я и собираюсь убрать.
Я неплохо владею техниками дальнего боя, но именно ближний мне следует практиковать чаще. Загвоздка в том, что рано или поздно мои ножи закончатся, и придётся вступить в сражение один на один.
Уже на протяжении многих веков лучшими из лучших являются нивирийские техники, которые не выходили у меня никогда. Черт, да даже сейчас, выполняя наипростейшее упражнение, я не могу нормально ударить! Моя левая нога напоминает о каждом моём неудачном ударе неприятной ноющей болью в стопе. Из-за своей неподготовленности я практически лишилась колена, когда била в отмеченную точку на стволе дерева.
- Тупое дерево! Тупые упражнения! Тупая нога! Тупая Диана с её любимой нивирийской борьбой! Как же вы меня все достали, черт бы вас побрал!!!
В приступе агрессии и праведного гнева на весь этот «тупой» мир, я взмахнула кулаком и со всей силы с разбега ударила в дерево так, что от точки соприкосновения пошли трещины и ствол раскололся надвое, а я оказалась вся в щепках.
- Какого...
Не успела я закончить мысль, как сзади послышался шорох одежды и шелест травы (что-что, а звуки я различать умею). Меня это насторожило - гостей я не ждала. Следом последовали сначала осторожные, потом уже более уверенные шаги, и вот человек остановился, по моим подсчётам, где-то на расстоянии шести-семи метров от меня. И ждал.
«Чего он ждёт?»
Ничего не произошло.
«Что ж, пусть будет по-твоему. Я возьму все в свои руки» - мысленно решила я и, не поворачиваясь к нежданному гостю лицом, одним точным движением метнула в его сторону две толстые заточенные иглы длинной в сантиметров десять, что завалялись у меня в кармане брюк. Я молилась всем существующим богам, чтобы моя меткость сегодня меня не подвела.
Удача была на моей стороне. Всё произошло, как я и планировала, - обе иглы пролетели мимо незнакомца, едва задев его примерно в районе щёк с двух сторон, и упали под деревом позади.
- Неплохо, - произнёс властный женский голос с хрипотцой и, выдержав паузу, закончил: - Для неопытного ребёнка.
Я медленно развернулась и встретилась с оценивающим взглядом светловолосой незнакомки.
Первое, что мне бросилось в глаза: этот блонд - не её настоящий цвет, она явно осветляла волосы. Местами пряди были рыжеватыми, а немного отросшие корни и вовсе чуть ли не чёрными. Но ей просто-напросто не подходит этот цвет с её-то слегка прищуренными темно-карими глазами и смугловатой кожей. Часть волос была собрана в небрежный пучок на макушке, а остальная - большая - спадала волнистыми локонами по спине примерно до лопаток.
Она была одета в тёмные обтягивающие её ноги брюки, невысокие сапоги на небольшом каблуке и расшитую узорами тунику из темно-бордовой ткани, а на шее висела цепочка с кулоном, который прикрывал ворот туники. На левом запястье у неё был завязан ярко-красный плетёный браслет, такой же, как у нападавшего на площади в день казни, - это было второе, на что я обратила внимание.
Подняв глаза обратно к лицу девушки (по виду ей от силы лет двадцать-двадцать пять), я натянула на лицо наглую улыбку и постаралась максимально небрежно ответить:
- О нет, это ещё не все, - я кивнула на поцарапанные моими иглами виски девушки, на которых уже показались крошечные капельки крови, - мои иголочки всё же вас задели - а это главное.
Незнакомка недоверчиво подняла бровь, потом поднесла палец к одному виску и понюхала кровь на кончике пальца. Наконец догадавшись, она одобрительно улыбнулась, как обычно делают родители, когда хвалят своих детей за успехи в школе.
- Умно. Кураре, - не спрашивала, а утверждала она с какой-то гордостью в голосе, - яд, используемый уже много-много лет для поражения противника с помощью отравленных, как правило, стрел или игл (в твоём случае). Быстро парализует. При небольшой дозе лишь обездвиживает противника, но если увеличить концентрацию стрихноса в нем, то вполне можно ожидать быструю смерть, но только не в твоём случае. Я права?
Она вернула мне мою же наглую улыбку, что выбесило меня ещё больше. Она определила яд по одному лишь запаху? И почему она всё может двигаться? Да кто вообще такая эта женщина?!
- Ты, наверное, гадаешь, почему он никак не подействует на меня, - не дала мне ответить на её же вопрос незнакомка, правильно истолковав моё молчание. - Всё очень просто. Это называется митридатизмом. Я практикую его уже не первый год. Это...
- Я знаю, что это такое, - грубо перебиваю я. - Меня куда больше интересует, зачем вы здесь.
Улыбка мгновенно сошла с её лица и снова уступила место оценивающему выражению.
- Меня зовут Изайя Атерра (ударение на «е», не на «а», на «е», пожалуйста). Я представительница секретной организации Красные Браслеты. Меня сюда послали потому, что в прошлый раз одного из наших людей ты чуть не прикончила, когда он попытался помочь тебе там, на площади. Бедный Руф, он еще неделю мучился с вывихом руки...
- Ближе к делу, - у меня и вправду не было много времени для пустой болтовни - скоро Линд должен был вернуться к ужину, если судить по тому, что солнце клонится к закату. Мне стоило бы скорее пойти домой, иначе я рискую ненароком раскрыть свою «тайну».
- Нетерпеливая, значит, - Изайя прищелкнула языком и одарила меня очередным оценивающим взглядом. - А ты на неё похожа.
- На кого? - Меня это уже порядком начало раздражать, но я не решалась в открытую грубить этой девушке - кто знает, вдруг она ведьма. Такая вполне может наслать на меня проклятие - и не одно - за проявленное неуважение.
- Не внешне, конечно же, - продолжала рассуждать Изайя, проигнорировав мой вопрос, она словно не замечала моего присутствия, - Диана была красива, чего - даже при всём желании - не могу сказать о тебе.
В её голосе сквозил упрёк, но это было глупо и бессмысленно: разве можно было упрекать меня в том, что я не соответствовала её ожиданиям? Видимо, можно было.
Честно говоря, сейчас я уже сомневалась, что Изайе на самом деле около двадцати лет - в её глазах таилась какая-то старая, если не сказать древняя, сила и мудрость (понимаю, звучит странно, но это довольно сложно обьяснить, проще почувствовать), а глаза, как известно, - зеркало души.
Знаю, это прозвучит глупо, но рядом с ней я испытываю что-то вроде ностальгии или дежавю, как будто я знала её раньше, где-то в прошлой жизни.
Конечно, если верить теории Бессмертных душ, то вполне возможно, что наши души встречались в прошлом, но история и многовековые опыты доказывают: теория о том, что каждая душа после смерти возвращается в новом теле и в нем же ищет свои родственные души, всего лишь предположение, если не выдумка.
Я в неё не верю.
Я не сразу поняла, о ком говорит представительница Красных Браслетов.
«Диана».
Это имя. Оно звенело в ушах. Похоже, я ещё не оправилась после того злополучного дня. Но даже не это стало удивительным открытием для меня. Я думала, что моё сердце остановилось вместе с сердцем Дианы, оно умерло там, в пустом переулке под дождем. Той Эрии больше нет, я лишь её бесчувственная оболочка. Но... Когда имя сорвалось с уст Изайи, внутри что-то щёлкнуло. Это была вспышка боли. Старой боли. Но такой родной.
Пожалуй, я ещё жива.
Нет, не снаружи, а где-то внутри. Если это и впрямь так, тогда это всё меняет.
Богиня милосердная, я почувствовала боль! Даже физическую боль я не ощущала столь ясно, как эту вспышку. Возможно, ещё не всё потеряно.
Ни один нормальный человек не стал бы радоваться боли, но, как показывает опыт, я не подхожу под понятие «нормальная».
Если я смогла почувствовать боль, значит, где-то внутри, далеко-далеко внутри меня есть жизнь. Есть то, за что я должна бороться.
- Откуда вы знали мою сестру? - спросила я чуть охрипшим голосом с нотками нетерпения.
- Она тебе не сестра, - прошипела девушка, и меня удивила её быстрая перемена в настроении. Видимо опомнившись, она поспешила добавить уже более спокойным голосом: - Больше.
- Это не имеет значения, - пробормотала себе под нос, понимая, что она имеет в виду. - Вы так и не ответили на мой вопрос.
- Да, конечно, - Изайя продолжила прожигать меня взглядом, но всё же ответила: - Видишь ли... Диана работала на организацию. А если быть точнее, она была прямым потомком создателя Красных Браслетов. Как и ты. Кем-то вроде принцессы в нашем кругу.
В голове не укладывалось. Наша Диана? Которая воротила нос от любых мелких мятежников? Безумие какое-то!
- А мои родители, они тоже были замешаны во всем этом?
- Естественно. Но они пришли гораздо позже твоей так называемой сестры. Ты должна помнить Алию и её невыносимый характер. Любой осел бы позавидовал её упрямству. А... Питер, он всегда видел опасность даже там, где ей и не пахнет. Он, параноик, хотел уберечь вас Богиня знает от чего.
Хотя девушка говорила чистую правду (вероятно, она на самом деле знала моих родных), меня едва не передернуло от её тона. В моей памяти сохранились лишь тёплые и положительные воспоминания о семье. Особенно мне не понравилось, как она говорила о папе - пренебрежительно и неодобрительно, с плохо скрываемым отвращением. Мой отец был самым добрым и светлым человеком во всей Касприи, я в этом уверена. Он никогда бы и мухи не обидел. И если сестра воспринимала свою ангельскую кровь, как дар свыше, и охотно им пользовалась, то папа скорее считал эмпатию проклятием. Он ненавидел читать чувства других людей словно открытую книгу, для него это было всё равно, что лезть в ящик с чужим бельём. Ни разу не видела, чтобы папа использовал эту способность в своих корыстных целях.
Если Диана была маминой дочкой, то я - папиной. Я всегда буду его защищать, даже после смерти.
Подул северный ветер, а на улице значительно похолодало. Похоже, что Изайя тоже это заметила, потому что, не дав мне ответить на своё оскорбительное высказывание, поспешила сменить тему:
- Дорогая, уже холодает, так почему бы нам не продолжить этот замечательный разговор в более теплом и - как бы так правильнее выразиться - цивилизованном месте.
Ох, видят Боги, Святые или кому там молятся безмозглые фанатики, меня УЖЕ коробит от этой дамочки, что очень странно - я всегда отличалась терпением, это сестра была «легковоспламеняемой».
Всё же я не могла не отметить, что Атерра-С-Ударением-На-Е говорит дело; похоже я не заметила, как проголодалась, желудок поёт оперу, а за чашечку кофе с апельсином и корицей я вообще готова была продать душу.
Поправочка: продать душу всем: Изайе, Богине, Дьяволу - если он, конечно, существует - кроме Линда. Он уничтожил бы каждую клеточку моей души, причём, прошу заметить, без особых усилий, одним своим нытьём. Ах да, чуть не забыла, ещё и своими бессмысленными запретами. Какое он вообще имеет право решать что-то за меня?!
Почувствовав (иронично, не правда ли?), что начинаю закипать, я стала хлопать по карманам в поисках заветных успокоительных таблеток, на которых настоял Мистер-я-знаю-что-для-тебя-лучше.
Таблетки остались в ящике прикроватной тумбочки. Прекрасно.
Похоже, мне сегодня придётся не кофе, а что-нибудь покрепче, желательно, чтобы погрузиться в какой-нибудь летаргический сон примерно на ближайшие пару сотен лет; поспать мне бы не помешало.
Очевидно, последнее я произнесла вслух, потому что Изайя беззлобно усмехнулась и, повернувшись ко мне в пол-оборота, выдала:
- Значит, ты согласна. - И, немного помолчав, добавила: - Проблемы дома?
Да, всё же произнесла вслух.
- Можно и так сказать. - Всё ещё было ощущение, что вот-вот пойдёт дым из ушей и ноздрей.
- Не знаю, от злости или холода ты клацаешь зубами, но абсолютно уверена, что тебе поможет кофе... Со сливочным ликёром, - девушка игриво улыбнулась и двинулась в сторону города.
А мне не оставалось ничего другого, кроме как следовать за ней.
Может, она умеет читать мысли?
Не умеет.
Но это и неважно.
Изайя привела нас в свою любимую забегаловку «Четыре Королевы». Честно говоря, я совсем не ожидала, что окажусь в таком уютном и обставленном со вкусом месте. Если уж совсем быть откровенной, я бы скорее не удивилась, если бы она привела меня в темный вонючий подвал с крысами и пауками, а здесь такое милое кафе в приглушённых тонах с акцентом на тёмное дерево и клетчатую красно-синюю ткань обивки кресел и диванчиков.
Изайя выбрала дальний столик, который был неплохо скрыт от любопытных взглядов посетителей небольшим зелёным деревцем.
Это что, мандарин?
Что подозрительно - так это то, что Атерра, получив свою заветную чашечку крепкого эспрессо с каким-то сиропом, мгновенно преобразилась из злобной лесной ведьмы-людоедки в довольную кошку, наконец добравшуюся до банки сметаны. Клянусь Солнцем и Луной, на секунду мне даже показалось, что она вот-вот замурчит и выгнет спину от удовольствия.
- Ну, рассказывай.
Если бы она произнесла это секундой раньше, я бы, возможно, подавилась. А так мне оставалось только лишь смотреть на неё во все глаза.
- Что, простите?
- Девочка, я тебе подружкой не нанималась, но прежде, чем что-то предпринимать, мне необходимо знать, с чем я имею дело. Давай поможем друг другу, я же вижу - тебе нужно с кем-то поделиться своими проблемами.
Я недоверчиво подняла бровь и вложила в свой взгляд как можно больше искреннего непонимания.
- И поэтому вы предлагаете мне сейчас излить душу, открыть самые потаённые страхи и сомнения... Кому? Первому попавшемуся незнакомому человеку? Хорошая попытка, но мой ответ: нет.
В ответ Изайя лишь в очередной раз прищелкнула языком (это её фишка, что ли?) и вернулась к своему кофе. А я стала разглядывать вышивку на салфетках со стола.
Возможно, стоило бы довериться этой женщине, но какая-то часть меня, та что глубоко-глубоко внутри, воспротивилась этому порыву.
Меня будто парализовало. Неожиданно для самой себя я поняла, что, кажется, нашла человека, который может знать ответ на волнующий меня уже около двух недель вопрос. Перед смертью сестра пыталась мне что-то рассказать.
Она не выдержала и начала биться в путах, всё-таки это оказалось для неё слишком. Вот она боль, про которую говорила сестра. Слёзы катились по щекам и падали в лужу крови перед ней. Глаза покраснели, а щеки покрылись пятнами.
«Эрия! Я тебя очень сильно люблю, но я не унесу эту тайну в могилу, ты должна знать, что на самом деле ты..»
Договорить она не успела, палач занёс топор, и её голова скатилась к моим ногам.
- Изайя. - Я не знала, как бы тактичнее выразиться, а потому решала спросить прямо: - У моей... то есть, у Дианы была какая-то тайна, касающаяся меня, - я не стала говорить, что сестра сама призналась мне в этом перед самой кончиной. - Вы знаете что-то об этом?
Девушка заметно напряглась и устремила свой взгляд к узорам на салфетке, но постаралась сохранить непринужденный вид.
- Возможно. Я могла что-то слышать, - уклончиво ответила она, все так же не поднимая взгляда.
- Мне важно знать, что она скрывала. Вполне вероятно, что это может быть связано с... они могли умереть из-за этой тайны.
«Или за неё» - про себя добавила я.
Мне было тошно от того, что приходилось кого-то умолять, но я должна знать, что сестра пыталась мне рассказать.
Внезапно Изайя бросила на меня заинтересованный взгляд и.. мне не понравился этот огонёк в её глазах.
- Заключим сделку.
Меня начало мутить. В ушах звенели слова родителей о том, что ни с кем и никогда нельзя заключать сделки, особенно, если они предусматривают клятву на крови.
- Нет. Я не стану выкладывать вам всю подноготную моей семьи, - возмутилась я.
- Ты даже не выслушала. - Изайя цокнула и, тем не менее, продолжила: - Я не смогу вернуть твою сестру к жизни, чтобы она призналась тебе во всех своих грехах, но могу предложить кое-что получше.
Девушка заговорщически подмигнула, а я придвинулась поближе к ней.
- Месть.
Одно слово. Пять букв. И оно сумело перевернуть мою жизнь с ног на голову.
Моим первым порывом было воспротивиться, но я быстро заглушила это желание, оставив лишь фантазии о том, как я отомщу за смерть моих родных. Их казнили без причины. Он казнил. Синий король Касприи. Он и его семья заплатят за это. Дорого заплатят.
Я уже хотела было согласиться, когда вспомнила, что не знаю главного.
- А какие условия?
Изайя одобрительно кивнула. Опять.
- О, всё очень просто. Мы с тобой подписываем контракт, скажем, на два с половиной года. Ты учишься, развиваешься, работая на Красные Браслеты, а по истечении срока я отправляю тебя в заслуженный отпуск и предоставляю тебе всё необходимое для твоего скромного путешествия в столицу. Возможно, там ты сможешь найти ответы.
Я медлила.
Всё это было очень заманчиво, прям как сыр в мышеловке. Это напрягало.
Изайе выписали чек на «её компанию по производству ювелирных изделий», и мы покинули милое заведение.
Снаружи я завороженно смотрела на небо, окрасившееся в яркие тёплые тона лучами закатного солнца. Мне нравилось наблюдать за розовыми пушистыми облаками, но одно дело требовало завершение.
Напоследок, я повернулась к Изайе. Она сказала, что каким бы ни было моё решение, она ещё раз свяжется со мной через неделю на случай, если я передумаю.
Только вот я была твёрдо уверена, а потому произнесла заветные два слова, которые так и рвались наружу:
- Я согласна.