XVIII: Ритуал
Прежде чем Вэриан с Миртом явились по душу Лунетты, она успела заснуть, десять раз поменять платье, напечь кексов, купив ингредиентов в столице, и снова поменять платье, потому что готовка собственными руками ей удалась не с первой попытки в силу длительного перерыва. Она давненько сама ничего не выпекала, поручая все дела по дому куклам.
В любом случае, когда двое парней пришли доложить Лунетте, что готовы заключить злосчастный контракт, и что требуется её присутствие для успешного проведения ритуала, то застали её спящей на диване в гостиной, неподалёку от кухни. Добравшись до первой комната после коридора, они просто увидели, как девушка, свернувшись калачиком и закрывшись крыльями, дремала, в то время как её хвост валялся по всему помещению. Вэриан обходил как мог, но задача эта довольно сложная, учитывая, что в комнате оказалось темно, и они пришли поздно вечером, сразу после того как подготовили всё для ритуала.
— Луна-а-А-А! — алхимик правда старался не наступить на хвост, но в какой-то момент он всё же попал мимо и, стоило его ноге соскользнуть, с грохотом упал на пол. Мирт не сдержал кривой усмешки. Обойдя хвост, Мирт залез ладонью под крыло и легонько толкнул девушку. Та неохотно разлепила глаза и уставилась на него. Уже чудо, что она проснулась только от этого, и никому из них не пришлось устраивать танцы с бубном. Впрочем, если бы кто-то её спросил, проснулась ли она из-за Мирта, или же из-за вопля летящего на пол Вэриана, то она назвала бы второе.
Девушка тут же тряхнула крылом, пытаясь, видимо, убрать помеху, но Мирт заблокировал удар ладонью и пихнул крыло подальше. Тогда дёрнулось второе, зарядив парню в бок. Он, резко выдохнув, попытался оттолкнуть и это крыло тоже. Сложив их где-то за спиной девушки, он устроился на краю дивана, сев на другое крыло, но на нём лежала и сама Лунетта. По крайней мере, если она его не лягнёт, то шансов полететь вниз у Мирта почти нет.
— Нам нужно твоё присутствие для заключения контракта.
— Зачем? Это ведь не благословение на свадьбу, неужели без меня не справитесь? — девушка нахмурилась, напрочь забыв про данное не так давно обещание присутствовать для контроля процесса. На её взгляд, наиболее благоприятным был исход, где она продолжает дремать, а все дела вокруг неё как-то решаются сами. Лунетта дёрнула хвостом, и пытавшийся подняться с пола и не запутаться в нём алхимик упал снова, поскольку его руку сбили. Ему повезло, что он не разбил лицо, вместо этого просто поцарапавшись о чешую.
— Ты говорила, что будешь присутствовать и проконтролируешь всё, — Мирт всё продолжает сидеть рядом. Девушка неохотно садится на диване, трёт глаза и пытается понять, сколько она вообще спала, прежде чем эти двое явились. Она помнит, что провела в саду очень много времени, высушивая травы, которые, по её мнению, сейчас были в избытке, помнит, что в процессе много раз переодевалась, снова и снова смотря на своё отражение и пытаясь понять, почему ей не нравится ни один наряд, который она надевает. А потом она выпекла кексы, но, кажется, перепутала некоторые приправы и заправила их ядом, поэтому съела их все сама. Помнится, она выпекла ещё партию, но, никого не дождавшись, съела и их тоже.
— Ладно. Переносите меня.
Вэриан, стоило крыльям девушки исчезнуть на пару с хвостом, наконец поднялся. Кашлянув в кулак, он зачитал заклинание телепортации, и через мгновение все трое оказались в уже знакомой Лунетте лавке с книгами. Девушка обнаружила себя сидящей на полу, поскольку её переносили в полулежачем положении. Удивительно, что алхимик диван не захватил, ограничившись только сидящей на нём тушкой. Впрочем, Мирт тоже был в подобном положении, поскольку не успел встать до того, как заклинание активировалось. Да и не то чтобы он пытался.
Лунетта с Миртом поднялись, отряхнулись от пыли и грязи, покрывающей тонким слоем полы в лавке, прежде чем переглянуться между собой. Лунетта до сих пор не до конца проснулась, отчего в её голове даже не возникло вопроса о том, в самом ли деле этим парням удалось найти общий язык, или они делают это только из-за того, что она сама настояла. Вэриан повёл их вглубь здания, где всё уже было подготовлено: от магического круга на полу, до каких-то баночек с различным содержимым. Лунетта окинула взглядом круг. В символах ошибок нет, всё соблюдено верно, если верить собственным глазам. Она понятия не имеет, как он должен выглядеть на самом деле, но в том, что она прочитала, всё верно: связующий ритуал, объединяющий душу и кровь, обязывающий одну сторону беспрекословно подчиняться другой. Будет славно, если это прокатит с виверной, а не человеком, но Лунетта почти уверена, что не имеет значения, кто именно будет заключать сделку. Это немного отличается от того, что она находила в гримуарах, посвящённых фамильярам, но и Вэриана нельзя назвать полноценным духом, так что разумеется, что круги отличаются.
Это немного странно. Пахнет смешанной кровью монстров, немного травами, немного... плесенью? Кажется, Вэриан снова забыл про чайные листья в чайнике. А может, он достал какой-то крайне пахучий катализатор, но Лунетта впервые слышит о том, чтобы катализатором могла выступать плесень.
Встав подальше от круга, девушка проводила взглядом парней. Мирт неохотно прошёл в центр — он всё ещё сомневался в том, что стоит вообще это делать, но раз Лунетте это было настолько важно, то он готов уступить, даже если в конечном итоге пожалеет об этом. В любом случае, он уже и сам ничего не имел против. Где-то после третьей встречи Мирт осознал, что Вэриан, в целом, натерпелся даже побольше самого Мирта, и его желание стать чем-то бессмертным действительно можно оправдать тем, что он просто так и не смог пожить для себя, поскольку человеческий век короток. Однако отделаться от мысли о том, что он нарушил какие-то законы, было непросто, не говоря уже об игнорировании его смешанной ауры, где почти очевидным ощущается жертвоприношение.
Мирт даже с Лэйлин советовался по этому поводу, но эльфийка лишь развела руками, заявив, что подобная магия — не самое худшее, что она встречала в гримуарах. По крайней мере, она ничего не имела против алхимика, да и в отличие от Мирта, невзирая на его смешанную ауру, относилась к нему точно так же, как и к любому другому человеку. Сам парень понятия не имел, что за Вэрианом может стоять такая история. Тот подтрунивал над Лунеттой, и у него в некоторой мере было право обижаться на неё из-за того, что в час нужды она отказала ему в помощи. Причём отказала девушка тогда, вероятно, в пользу самого Мирта, поскольку, если верить словам самой Лунетты, они с этим магом почти ровесники. Где-то в том промежутке, в далёких воспоминаниях, парень с трудом может откопать силуэт гостя, прибывшего к матушке за помощью. Она, недолго думая, отвергла его. Вероятно, не поступи она так, сейчас этого парня перед ними бы не было.
Мирт тихо вздохнул. Ему нечего было сказать о Вэриане, как о человеке. Он узнал его ближе всего несколько дней назад, и сегодня же решился дать своё согласие, на что получил равнодушный ответ. Будто алхимику было в самом деле плевать, свяжет ли он свою жизнь с его, или же будет существовать самостоятельно, как прежде. Видимо, он не лукавил, когда говорил, что обязан Лунетте по гроб жизни и готов исполнить любую её просьбу. Так ли ценен тот перевод, чтобы алхимик прямо сейчас вставал в этот круг, окидывая символы оценивающим взглядом в последний раз?
Ритуал начался.
Лунетта скучающе сидела на полу, скрестив ноги. Она наблюдала, как Вэриан зачитывает заклинание. Слова, срывающиеся с его языка, приобретали форму, складывались в магические круги и заставляли символы на полу пылать. Его глаза сияли по-особенному, переливаясь, словно самоцвет на солнце. Отражая свет магических символов, они выглядели словно сокровище. Девушка поймала себя на мысли, что такой рубин она бы купила за любую сумму. Наверное, дело в её натуре. Драконы тяготеют к драгоценностям. Пускай, её человеческое сознание категорически против напрасных трат, она неизбежно обращала всё внимание на блеск золотых или серебряных украшений на руках алхимика.
В целом, никаких отклонений не было. Лунетта с уверенностью могла заявить, что ритуал проводится в верном направлении, и нет ничего, что испортило бы его прямо сейчас.
На мгновение у её уха раздался заинтересованный голос.
— Мало того, что использовал древнее заклинание для объединения всех душ и тела в одно целое, так ещё и теперь заключает сделку, как душа. Ну, тем лучше. Меньше работы.
Лунетта обернулась, схватившись за шею, на которой всё ещё ощущала фантомное дыхание. Позади никого не было. Да и голос, похоже, слышала только она.
Здесь не могло быть посторонних. Помещения, которые Вэриан использует для подобных целей в своей лавке, находятся под особыми чарами. Сейчас допуск сюда есть у единиц. У кого-то вроде неё, Мирта или Райенны, временами ночующей здесь.
Лунетту смущала фраза про душу. Нет, её в целом напрягал тот факт, что никто из присутствующих, кроме неё, не обратил внимание на странный голос, прозвучавший здесь в такой момент. Разве это не важно? Не сказать, что Вэриан прямо сейчас сможет прервать заклинание, но он должен был хоть подать знак, что что-то не так, если услышал голос тоже. Однако судя по его сосредоточенному лицу, он ничего не слышал.
Обернувшись обратно, Лунетта с мрачным видом уставилась на ритуал. Сложно сказать, чем обернётся вмешательство со стороны, кем бы ни был тот, кто пожелал это сделать. Скорее всего, если нарушить стабильность круга прямо сейчас — последствия мгновенно отразятся на Вэриане. В обычной ситуации маг, участвующий в ритуале, просто потерял бы много маны, но это касалось только Мирта. В случае Вэриана же... Он является душой, призванной из другого места. Скорее всего, если что-то пойдёт не так, то часть его души, слившейся с фамильярами, будет призвана туда, где она и должна находиться. Это равносильно смерти. Лунетта не планировала подвергать его такой опасности, но она была уверена, что с его-то навыками всё пройдёт, как следует. Девушка не брала в учёт загадочные голоса, которые способна расслышать только она.
Ветер, поднявшийся из круга и окруживший двух магов, когда Вэриан закончил произносить заклинание вслух, раздражал глаз. Мирт, вынужденный взяться кровоточащей ладонью за чужую, чтобы смешать кровь, лишь на мгновение покривил лицом — для него сама идея смешения крови весьма дурная, к тому же, существо, с которым он проводит ритуал, вызывает только отторжение самим своим существованием.
Лунетте очень хотелось развеять ветер, но он, видимо, являлся частью всего этого спектакля, так что она продолжила наблюдать до тех пор, пока потоки воздуха не утихли. Заклинания, написанные на полу и оставшиеся висеть в воздухе, сияли.
Девушка всего на мгновение почувствовала чьё-то присутствие — мягкое и тёплое, словно мимо пронёсся кто-то близкий сердцу. После себя оно оставило только дрожащий огонь свечей с благовониями, расставленных по всей комнате. Не было ничего, что намекнуло бы на то, что кто-то был здесь. Должна ли Лунетта, как только всё кончится, рассказать парням об этом? Это мог быть её сонный бред, в конце-концов. Спросонья и не такое привидится и прислышится. Особенно под воздействием маны с утра пораньше.
Вэриан поморщился, как только свет от символов угас, а круг — рассеялся, будто его никогда не было. Парень отпустил руку Мирта, снял, едва не содрав, с себя рубашку и с досадой сказал:
— Ну, теперь на моём теле вообще не осталось чистых участков.
Вследствие ритуала на его теле появилось порядка семи магических кругов — на том месте, где когда-то был тот, что отвечал за сделку с Миртом. Видимо, чешую он отдал, раз теперь на том месте красовались свежие, кровоточащие и опухшие, словно клеймо, круги. Это отличалось от обычного варианта нанесения кругов. Сейчас это больше напоминает шрам, нежели печать. Это метка, кричащая о том, что он принадлежит кому-то и служит ценой собственной жизни.
— Больно? — Лунетта смотрит на бледную, опухшую и покрасневшую вокруг узоров кожу. Вэриан фыркает, набрасывает рубашку обратно и застёгивает её. У неё ещё сохранились остатки приличия, поэтому щеголять полуголым он не планирует. Однако сразу после нанесения клейма вся его грудь жутко горит, и соприкосновение с тканью вызывает дикую боль. Терпимо, конечно, но всё равно на холодный пот прошибает.
— Конечно. Ощущение, что меня пометили, как кобылу.
Он так и спрашивал Лунетту взглядом «Стоило ли это того?». Точно такой же взгляд девушка получила и от Мирта, на шее которого тоже появилась небольшая печать, но она выглядела скорее как магический круг, а не то, что было на теле Вэриана. Похоже, алхимик в этом положении оказался потерпевшим. Нет, на груди у Вэриана тоже круги, но они куда более зловещие, и это не тату, а выжженное клеймо. Вся разница между двумя этими вещами была в том, что Мирт не испытывал боли от магического круга, в то время как его новоиспечённый фамильяр сейчас страдал от заклинания.
— Серьёзно? Дать тебе восстанавливающее зелье? — Лунетта продолжала сидеть на полу со скрещёнными ногами. Она догадывалась, что парень откажется, поэтому не торопилась вставать. Во всяком случае, Вэриан просто не хочет казаться в чужих глазах слабаком. Но позднее он обязательно примет пару-тройку восстанавливающих зелий, оставшись наедине с собой.
— Обойдусь. Всё равно оно никак не поможет.
Ну, примерно такого ответа девушка и ожидала. Она кивнула, про себя размышляя о том, действительно ли в такой ситуации не смогут помочь зелья. Это физическая, или всё же душевная травма, проецирующаяся на оболочку? Трудно дать правильное определение, не испытывав всего на себе. Будь она на его месте, точно смогла бы определить, возможно ли излечить травму зельем, или стоит использовать заклинание, ведь эффекты от применения отличаются, как и ситуации, в которых их используют. Даже душевная травма лечится при деликатном использовании маны. К тому же, это нельзя отнести к психологическому заболеванию, и всё это определённо попадает в разряд физической травмы души. А ещё...
— Тогда дальше, как ты и советовал, пойду в башню магов, — Лунетта сбивается с мысли. Она вдруг вспоминает, что у неё были ещё планы после ритуала, и вся её озабоченность чужим состоянием сходит на нет. Ей уже отказали, так что настаивать бессмысленно. Она слишком сильно углубилась в тему чужой травмы.
— А, забыл сказать. Если не хочешь, чтобы тебе постоянно бросали вызов, стоит... немного изменить облик, — Вэриан только сейчас вспомнил о том, что не рассказал в прошлый раз. — Разумеется, башня и королевство признаёт сильных магов, но они никогда в жизни не дадут доступ в скрытые библиотеки женщине. Считай это минусом по факту своего рождения, — алхимик скрестил на груди руки, но из-за ткани, соприкоснувшейся с воспалённой кожей, тут же поморщился. Больно. Мирт, стоящий рядом, чувствовал только лёгкую щекотку в области шеи — в остальном, никаких отклонений от нормы в его состоянии не было. Скорее всего, таким образом печать даёт ему понять, что с фамильяром что-то неладное, но у них ещё будет время разобраться в этом подробнее.
— Предлагаешь матушке превратиться в парня? Как ты это представляешь? — Мирт скривился.
Тот факт, что женщин в башне воспринимают предвзято, был известен не всем, но слух гулял ещё столетия назад. Связано это было с личными взглядами тогдашнего Архонта, ведь хорошая женщина-маг способна очаровать любого, а значит, стоит ограничивать её в информации, которой она сможет воспользоваться. Кто знает, что она откопает в богом забытых библиотеках? Вэриан не принимал эти слухи близко к сердцу, поскольку к нему они никакого отношения не имели. Ровно до тех пор, пока ему не оказали в посещении башни и он не осознал, что ему попросить о помощи некого, кроме Лунетты. На примете были Лунарис и Вауль, но оба знают слишком мало, чтобы им дали доступ в подобное место. Впрочем, Вэриан с трудом может представить себе, что из себя на самом деле представляет скрытая библиотека башни. Будет ли это свалка древних книг и свитков, или же просто то, что башня больше не преподаёт ученикам в силу неактуальности?
Лунетта думала некоторое время. Для неё кажется сомнительным тот факт, что женщину куда-то не пускают по праву рождения. Насколько она может доверять этой информации? Неужели предыдущему архимагу не дала какая-то магесса, сославшись на необходимость заниматься заклинаниями, и он таким образом перекрыл доступ к важным знаниям, чтобы лишить её возможности найти отговорку? Лунетта утрировала, но она не понимает, как можно было прийти к такому решению. Может, она судит со своей колокольни, но это тупое решение и привело их острова к тому, что никто не мог одолеть короля демонов. Мало того, что все пользовались сомнительными заклинаниями, так ещё и учеников не принимали. Сверху добило ещё и то, что библиотеки перекрыли женщинам, а ведь вреди них тоже рождаются великие таланты. Каждый человек может обнаружить в себе это, вне зависимости от пола.
Башня сама себя изжила. Будет славно, если новый Архонт окажется достаточно благоразумен, чтобы игнорировать устаревшую систему, и начнёт строить новую, более результативную. Впрочем, не сказать, что результатов у его предшественников совсем не было. Как результат, к примеру, в башню перестали поступать новые ученики, и она оказалась на грани распада.
— Заклинание иллюзии ведь сразу распознают, — Лунетта знала наверняка: нечто вроде стандартного заклинания для смены пола, используемого в основном для маскировки или побега, будет недостаточно. К тому же, оно очень легко отслеживается. Глупо полагать, будто её чары не распознают только потому что она достаточно поднаторела в заклинаниях. Опытный маг поймает её на горячем мгновенно.
— Верно. Но старые рецепты из алхимических записей вполне справятся с этой задачей. Разве у тебя не было зелья трансмутации? — Вэриан вскинул брови. Ему казалось, что у Лунетты примерно тот же багаж знаний, что у него, за исключением превосходства в знании магии — в этом она разбиралась значительно лучше.
— Я думала, оно годится только для превращения одной травы в другую, но когда я посадила в саду почти всё, что мне было нужно, то в нём отпала необходимость. К тому же, у него достаточно разновидностей. Что касается заклинания, то здесь дело гиблое — распознают мгновенно. И эффект у него никуда не годится, продержится пару дней от силы, даже с моими умениями.
Лунетта с трудом припоминает весь багаж имеющихся у неё знаний конкретно по этой области. Может, потому что обычно ей не нужны подобного рода зелья. Всё, что касалось алхимии или магии она помнила на удивление ясно, будто её голова или мозг только для того и были созданы. В теории, она припоминает, что у неё было нечто подобное рецепту зелья для трансмутации тела, но вот только она с трудом припоминает, варила ли она его в итоге, или же оставила эту затею, потому что у неё не оказалось необходимых ресурсов под рукой. То, что она изготавливала когда-то давно Мирту тоже относилось к разновидностям этого зелья, но тот рецепт она помнит, и он не подходит для изменения пола.
— Ну, зелье тоже обладает временным эффектом. Не знаю, сколько тебе придётся их приготовить, чтобы поддерживать облик, и как ты будешь его скрывать, но этой штуковины хватит максимум на месяц. Хотя с твоим телом... Не знаю, может, срок будет меньше из-за объёма маны. Хотя, может, не столько из-за него, сколько из-за твоей врождённой устойчивости. Есть предложение использовать артефакт, подавляющий ману, но я боюсь... Ты будешь против, — Вэриан явно размышлял, в каком виде всё-таки стоит отправить в башню Лунетту.
Проблема в том, что если слух о том, что девушек по-прежнему не допускают в библиотеки — правда, то весь план пойдёт коту под хвост. Алхимик не хотел лишний раз рисковать и тратить время и возможность впустую. Аура у мага не изменится, какое бы заклинание не было использовано. Её поймают на попытке поступить дважды, в случае, если ей придётся отправляться туда по-новой. Здесь обсуждать-то ничего не имело смысла — очевидно, что проще перестраховаться и сделать из Лунетты парня просто на всякий случай. К тому же, так она избежит предрассудков и лишнего внимания.
— Не думаю, что будет хорошей идеей подавлять мою ману. Твой артефакт попросту сломается, — Лунетта с сомнением относилась к подобного рода артефактам. Они могут вытягивать её ману сколько угодно, но рано или поздно они ломаются от перегрузки или перенасыщения поглощённой маной. Взяв больше, чем способны сожрать, они просто взрываются.
— Ну, насчёт этого я бы не был так уверен. Этой штуковине неизвестно сколько лет, и её откопали в подземелье. Она работала даже на высокоуровневых монстрах, способных использовать заклинания. Похоже, её создавали люди, которые существовали тысячи лет назад. Она настолько мощная, что мгновенно уничтожает волю существа и подчиняет его собственной воле. Слышал, таких на нашем острове нашли не больше трёх штук. Конечно, артефакт настраиваемый. Есть вариант не подавлять волю, но запечатать ману.
Очень удобно. Лунетту жуть берёт только от одной мысли, что эту штуку кто-то когда-то использовал по назначению. Разве в них не рабов одевают? Судя по описанию, эта штука идеально подойдёт любому желающему оказаться в таком вот положении тотального контроля. Было и ещё кое-что странное в этом всём плане.
— И как ты себе представляешь мага в башне магов с запечатанной маной? — Лунетта криво улыбнулась. Ей кажется, или глупо посылать её без маны туда, где полным-полно магов?
Вэриан, однако, на её слова только развёл руками. Он всем своим видом показывал, что был готов к этому вопросу, поэтому и подготовил ответ. Всё-то у него продумано.
— Там есть алхимики. Те, кто отвечают сугубо за зелья. Если у тебя не обнаружится таланта к магии, они отправят тебя туда.
Да, и тогда боязнь за то, что она случайно прочтёт какой-то запрещённый фолиант, тоже минимальная, так, что ли? Просто потому что в конечном итоге она не сможет им воспользоваться от недостатка маны. Допуск такого бездаря в любой уголок башни обеспечен. Хотя, как посмотреть. Она по-прежнему может передавать знания кому-то ещё, кто сможет использовать их по назначению.
— А они твой артефакт не узнают? — Лунетта сомневается, что в башне не найдётся достаточно осведомлённого об артефактах человека. Учитывая, как в последнее время расхваливают выходцев оттуда, скорее всего, едва завидев штуковину на её шее, каждый посчитает своим долгом выразить свои соболезнования обстоятельствам, в которые она попала. Нет, серьёзно, разве оттуда в последние годы не выходят исключительные личности? Она слышала и про то, что многие попросту отказываются покидать стены башни, оставаясь там жить. Удобно, однако. Тот ещё вопрос, как они там выживают и чем питаются, но Лунетта предполагает, что способный маг может прокормить себя, даже находясь в башне и не выбираясь за её пределы.
— Даже если узнают, снять они его не смогут. Просто поймут, что ты влипла в какие-то неприятности. Если Мирт сможет обставить всё так, словно ты его ученик и член гильдии — проблем не возникнет. Просто если тебя порекомендую я, высока вероятность, что тебе там жизни не дадут.
Вэриан опасался худшего. Он достаточно известен со своей лавкой, и каждый маг башни знает его, как сбрендившего тёмного мага, нарушившего все законы магии своим существованием. Слухи разошлись быстро. Стоило ему единожды появиться у порога башни, как любой маг, вышедший оттуда, тыкал на него пальцем, обсуждая, что же такого он с собой сделал, чтобы превратиться в чудовище. Это было обидно только первые два дня, после стало уже просто смешно. Алхимик не имеет ничего против предвзятости, учитывая, как он выглядит, но он и не то чтобы находится в активном поиске пассии, чтобы волноваться о таких вещах. Вместо этого он посвятил себя магии. На сегодня его всё устраивает.
— Показывай свой артефакт, — Лунетта предпочитает увидеть всё своими глазами. Как говорится, лучше один раз увидеть, чем сто — услышать. Сколько бы про эту штуковину ни наболтал алхимик, покуда она не протестирует артефакт, он в её глазах бесполезен.
Вэриан отправился в другую комнату. Совсем скоро он вернулся с металлическим ошейником из чёрного, гладкого металла с инструктированными внутрь камнями маны. Лунетта опешила. Она думала, что это будет что-то вроде браслета, но... Это действительно ошейник. В лучших традициях работорговцев. Мирт тут же покачал головой.
— Она такое не наденет, — парень выдал вердикт до того, как девушка успела собраться с мыслями. Да, она немного шокирована внешним видом артефакта, но не более.
— Почему? — вдруг спросила Лунетта. Её почти ничего не смущало в том, что она наденет ошейник. Это почти то же самое, что натянуть на злую собаку намордник. В любом случае, это упростит её попытки влиться в общество магов, хотя она и так неплохо справлялась с сокрытием маны.
Во всём следует искать плюсы. Даже если ей совсем не нравится идея носить ошейник, даже если она сравнивает себя с бешеной собакой, всё это ради благого дела. Ради новых знаний.
— Если что-то случится, ты не сможешь перенестись оттуда домой, — Мирт смотрел на ошейник, как на врага народа. Лунетта закатила глаза. Ей кажется, или Мирт возмущён ситуацией больше, чем она? А ведь именно ей эту штуку на себе таскать.
— Даже если у меня не будет маны, я всё ещё смогу отрастить чешую и когти, и ими кого-нибудь прикончить. Не такая уж я и беспомощная.
— Видишь? — Вэриан усмехнулся. — Подготовь бумаги для башни. У тебя всё равно в кабинете полно других проблем, так что хватит уже здесь торчать, — Вэриан помахал рукой Мирту, и Лунетта проводила взглядом парня, неохотно ушедшего в сторону выхода. Он лишь напоследок бросил взгляд на Лунетту, прежде чем уйти. — Итак, давай займёмся зельем. Оно необязательно должно быть большого объёма, но для того, чтобы оно успешно работало, нужно принимать его регулярно, каждые дней пятнадцать. Я опасаюсь, что даже с подавленными силами, оно не сможет долго действовать на тебе.
Лунетта кивнула. Проблем с этим никаких возникнуть не должно. В теории. На практике ещё предстоит выяснить.
— Дома у тебя всё есть. Я быстро перенесу себя туда и-
— Я сама. У тебя половину сил ритуал отнял.
Вэриан не хотел этого признавать. По крайней мере, он старательно скрывал своё состояние. Вся сделка с Миртом высосала из него подавляющее количество сил. Хотел он того или нет, ритуал вынуждал их делить ману на двоих, и часть парень выпустил просто чтобы активировать круг и само заклинание. Обычно такие ритуалы заключаются в спешке, потому что каждая проходящая секунда пожирает огромное количество маны. В этом случае никого призывать ниоткуда не пришлось, однако вместо этого потребовалось больше, чем следует, просто для активации. Скорее всего, ему бы хватило сил только для переноса туда-обратно, и после этого он слёг с переутомлением.
— Тогда я подожду. Встретимся уже в моей лаборатории.
— Я пошла, — Лунетта махнула рукой магу, прежде чем испариться из ритуальной комнаты. Вэриан, оставшись наедине с собой, скривил лицо, снял, порвав, с себя рубашку, отбросив её куда-то в сторону, прежде чем отправиться к лаборатории.
* * *
Вернувшийся в компании навязавшегося с ним Рокеля, Мирт зашёл в магическую лавку, не ожидая, что встретится с неизвестным гостем. Вэриан нашёлся в лаборатории, но рядом с ним стоял молодой паренёк с очень уж знакомым лицом. Больно миловидный даже для парня. Нет, дело не в миловидности. Впечатление, словно он взглянул в зеркало. На этом острове не найдётся больше одного человека с идентичным ему лицом.
— Мама? — Мирт вскинул брови. Он не думал, что пока он будет писать рекомендательное письмо в башню, Вэриан с Лунеттой уже успеют закончить приготовление зелья, не говоря уже о том, чтобы принять его.
— Как получилось? Мне кажется, надо подстричься.
Причёска оставалась прежней, но в остальном, Лунетта сильно вытянулась и стала больше походить на модель. Право слово, с неё можно было писать картины в любом из обликов. Смущало только то, что удалось замаскировать её некогда потерянный глаз. Он теперь выглядел как новенький, хотя, вероятно, видеть она им до сих пор не была способна.
— Это матушка? — Рокель в замешательстве смотрел на парня, который был ростом с Вэриана. Он слышал от старшего брата, что те что-то планируют, но он не думал, что ведьме наскучит жизнь в облике девушки, и она вдруг решит превратиться в парня. Впрочем, она выглядела не намного старше даже в этом облике. Возможно, дело было в гладкой коже без единой морщинки.
— Лунетта. Хотя теперь ей, наверное, стоит придумать мужское имя, — Вэриан окидывает взглядом получившийся результат снова и снова, но ему постоянно что-то не нравится. То ли тот факт, что очень уж Лунетта в этом облике походит на Мирта, ли то, что она в целом выглядит странно. Будто не выходец из простого люда.
— Я в рекомендательном письме оставил прочерк. Не знал, что вписать, — Мирт протянул свёрток Вэриану. Лунетта, встав рядом, заглянула в развёрнутый алхимиком документ. На месте её имени и впрямь оказалось пустое место. Она, выпустив когти, подстригала волосы покороче, размышляя, что лучше ей подойдёт, но в голову ничего не шло.
— Как насчёт имени в честь дедушки? — Мирт предложил самый простой вариант. Лунетта почти мгновенно его отклонила, покачав головой. Она знать не хотела, шла речь про Айрона, или же Микаэля, поскольку оба варианта ей не приглянулись. Хотя, правильнее рассматривать именно первый вариант, ведь Мирт никогда не встречался с Микаэлем, и знает он о нём только со слов Айрона, или же её собственных. В этот же момент она отсекла прядь у лица. Вэриан, видя этот процесс, вернул Мирту бумагу.
— Я схожу за зеркалом.
— Ты правда собираешься ходить в таком виде? — Рокель не мог поверить, что та миловидная ведьма вдруг перевоплотилась в парня. Он снова и снова бегал взглядом от брюк, которые ей явно одолжил Вэриан, до рубашки, где теперь совершенно точно были равнины. У Лунетты и так не было груди, но теперь она окончательно превратилась в парня. Он даже в некоторой степени ощущал сочувствие по этому поводу. Ловя его странные взгляды, Лунетта лишь вскинула брови.
— А в каком ещё? Мне сказали, что девушку в башне не пустят к некоторым библиотекам.
Вообще, видеть парня неписанной красоты Рокелю приходится впервые. Не сказать, чтобы Мирт был уродом, но Лунетта не шла с ним ни в какое сравнение, хотя в общих чертах они выглядели весьма схоже. Может, дело в ногах от ушей, или в том, что она стройная от природы. Хотя, Мирт такой же — в фигуре они скорее уж очень похожи, разница лишь в том, что у Лунетты немного шире плечи и уже талия. Ну в и длине волос: Мирт плетёт косы, а Лунетта предпочла избавиться от всей длины и отстригла себе всё до ушей. Из-за немного вьющихся волос это выглядело даже мило.
Но это не отменяло того факта, что у неё очень уж явно прослеживались обычные её черты. К примеру, уши её торчат в стороны куда сильнее, чем у Мирта, из-за чего она с такой причёской кажется ещё более лопоухой, чем обычно.
— Принёс, — Вэриан притаскивает круглое зеркало размером с собственную грудную клетку — не сильно крупное, но для стрижки хватит. Лунетта пригибается, чтобы взглянуть в отражение и, лишь ненадолго замерев, продолжает заниматься причёской, параллельно размышляя над именем. Её немного шокирует собственное отражение, но не настолько, чтобы она отложила все дела, и сидела, любуясь на себя часами.
— Раз ты Луна, то нужно что-то подходящее, — Рокель тоже думал над именем. — Как насчёт прозвища Лури? Оно короткое, да и это не его настоящее имя.
— Не думаешь, что меня мгновенно узнают? — Лунетта фыркает. Слишком много в таком случае будет совпадений. Если человек, очень похожий на Мирта, ещё может существовать, то вот совпадения в имени уже окажутся звоночком.
— А ты планировала скрываться? — Рокель удивлён. Вряд ли Лунетта пройдёт мимо Вауля или Лунариса, не говоря уже о том, что она вряд ли сможет контролировать своё поведение настолько, чтобы её не вычислили. Нет, серьёзно, у девушки просто отвратительные актёрские навыки, а её привычки ничем не вытравить, ведь она живёт с ними не одно столетие. — Сомневаюсь, что получится. Раз ты так выглядишь, то все, кто в той или иной степени имеют глаза, будут к тебе липнуть, —полуэльф пытается объяснить ситуацию так. Она и правда привлекает внимание, хочет она того, или нет. Мирт отгоняет всех своей аурой, но присутствие рядом Лунетты любым живым существом расценивается скорее как визит феи. Правда, звери и монстры такого мнения не разделяют — их чутьё подскажет им, что лучше держаться подальше.
— Если увидят ошейник — быстро передумают, — Лунетта подхватывает аксессуар со столика, где его оставил Вэриан. Она разглядывает его, и у неё паршивое предчувствие. Однако алхимик уже сказал, что настроил его, так что она сможет ощутить, разве что, лёгкую слабость из-за отсутствия сил.
— Так что с именем? — Мирт всё держал свёрток. Лунетта, защёлкнув ошейник, всего за мгновение ощутила, словно всё её море маны за мгновение иссохло до крохотного пруда.
— Ровен. Пусть будет это. Обойдёмся без того, что будет созвучно моему настоящему, — Лунетта пальцами поглаживает ошейник, немного хмурится, поскольку ещё не привыкла к холоду металла, и думает о том, что он достаточно тонкий, чтобы она раздавила его пальцами. Тем не менее, как выяснилось, он достаточно плотный, чтобы при попытке это сделать, ничего не вышло.
— Ты первое попавшееся взяла? — Рокель нахмурился, но, в целом, ему было плевать, как матушка себя будет называть. Для него она останется Лунеттой.
— Поскольку она под прикрытием, я создам ей новую личность. Маги могут начать копать под неё, если увидят талант, — Мирт вписывает в графу имени новое имя Лунетты. Он, немного подумав, дописывает что-то ещё, прежде чем вручить свёрток девушке. Открыв его снова, она видит своё новое имя.
— Ровен фон Тарвель?
— Графский род. У них был младший ребёнок в семье, который пропал без вести, но они не делали публичного заявления. Они тоже имеют в роду серебряные волосы, поэтому мне на ум пришли только они. Я встречусь с ними. Предстоят переговоры, но уверен, они пройдут не так уж и плохо.
— Надо же. Тебе прямо-таки нравится устраивать себе проблемы, — Вэриан фыркнул. Его от одной мысли о том, что Лунетту могут заделать потенциальным наследником, бросало в дрожь. Впрочем, всегда можно было обставить всё так, словно она рано умерла или нечто в таком духе. Тем не менее, для чего всё так усложнять? Трудно было что ли оставить её безродной простолюдинкой?
— Лучше пусть будет так. Не все маги считаются только с умениями. А раз её мана запечатана, пусть останется хотя бы страховка фамилией.
— У меня всё ещё есть когти, — вздохнув, напоминает Лунетта.
— Ты не сможешь ими там пользоваться, иначе возникнут проблемы и у тебя, и у Мирта, — Вэриан покачал головой. Вариант отвечать оппоненту ударом когтистой лапы, разумеется, в стиле Лунетты, но теперь придётся как-нибудь обойтись без этого. — Я выберу тебе одежду и соберу чемодан. В башне будут общие комнаты, будешь жить там какое-то время.
— Разве не будет лучше тогда послать Райенну домой? — Рокель задумался о том, что станет с домом, если Лунетты там не будет.
— Она разве не отплыла совсем недавно? — Вэриан спрашивал скорее Мирта, нежели Рокеля, видимо, не подозревающего об этом. Полуэльф не слышал об этом.
— Да? Это проблема, — Рокель всё не мог отделаться от мысли, что место, где он вырос, вдруг может стать заброшенным. Впрочем, Лунетта быстро его утешила.
— Дом сможет продержаться без меня сорок лет. Если я на год или два задержусь в башне, с ним ничего не произойдёт. Там довольно высокая концентрация маны, и она не зависит от моего присутствия там или запаса моих сил. Он не развалится за пару лет.
Лунетта отчего-то уверена, что ей в башне и года проводить не придётся. У неё достаточный объём знаний, чтобы провести там не более месяца. Вряд ли она узнает там что-то новое. Будет неудивительно, если все учителя начнут разводить руками, как только она начнёт рассказывать всю теорию, и даже то, о чём преподаватели сами не подозревали. У неё практики в этих областям побольше будет.
Эльф вздохнул с облечением — дом не развалится, и он не останется совсем уж бездомным в случае, если старшего брата одолеют его выходки и он решит выставить его из гильдии. Вэриан убрал зеркало в сторону, последний раз окинув взглядом изменившуюся Лунетту. Он не сомневался, что к ней прилипнет пара-другая девочек, и не столько из-за имени графа, сколько из-за внешности. Это почти идеальное лицо даже у него непроизвольно вызывает зависть. Мирт, бросив взгляд на алхимика, только покачал головой. Кажется, он прочитал это его желание. Оно и немудрено — у них теперь настолько паршиво-крепкая связь, что они чуть ли не мысли друг друга читают. И Мирт прекрасно осознает, что Вэриан рассматривает Лунетту как интересное существо и никак иначе, поэтому он уже решил, что злиться на него при всём его пустом флирте бессмысленно. Это были просто провокации.
То, что испытывает по отношению к Лунетте алхимик очень близко к отношению старых друзей. Пропитанные тоской, немного обидой и, может, благодарностью. Это то, что трудно сочетать, но Вэриан, как ни странно, ощущает именно это. Он относится к Лунетте без страха, но с уважением к её навыкам и усилиям, он ценит её вклад в переводы, а так же способность тратить время на подобные вещи, а не на развлечения в своё удовольствие.
— Как скоро я смогу отправиться? — Лунетта не знала, кого именно спрашивать. Вэриан думал недолго.
— До башни недели две пути. На карете доберёшься быстрее. Недели хватит. Может, меньше. Раз ты граф, то тебе выделят лошадей и повозку, но это скорее будет от лица Мирта и гильдии, нежели от лица семьи. Завтра он будет договариваться, и мы соберём вещи, а послезавтра уже можно будет отправляться.
Вэриан разгибал и загибал пальцы, пересчитывая в уме, что когда они должны будут сделать. Лунетта поняла сразу: при всей своей нелюбви к закрытой одежде, теперь в свободном платье не побегаешь.
— Молодой господин Ровен, для меня честь оказать вам услугу, — Вэриан усмехнулся, глядя на бумажку в руках Лунетты. — Буду ждать ваших писем.
Мирт скривил лицо, но хоть не напал. Лунетта кивнула. Обучать её этикету без толку — поскольку она самая младшая, вряд ли бы кто-то сильно заморачивался этим. Раз никто — ни Мирт, ни Вэриан — не сказал ей о том, что в этом есть необходимость значит, она будет вести себя как обычно.