Цугцванг

Милен решил не терять время: пока Эния приедет со своими проблемами, можно почитать. Он взглянул на случайно раскрытую книгу — ну что там? Его глаза пробежали по строчкам: «...существует слой психики, общий для всех людей, вне зависимости от культуры и личного опыта. Этот уровень, названный коллективным бессознательным, содержит архетипы — универсальные символы, образы и мотивы, встречающиеся в мифах, религиях, снах и творчестве разных эпох». Нелёгкое чтение. Стоит поискать что-нибудь попроще. Он наугад выхватил из шкафа ещё одну запыленную книгу. Но, только собираясь взглянуть на свой книжный улов, подпрыгнул от громкого стука в дверь. Милен поспешил открыть. На пороге стояла Эния — его начальница, недавно взявшая его под своё крыло. Не теряя времени, она схватила единственный свободный стул, бесцеремонно опустилась в него и сразу перешла к делу:

— Слушай внимательно. И, пожалуйста, не смейся — потом будет совсем не до шуток. Несколько дней назад к нам поступила странная жалоба: из зоопарка сбежал орангутан.

Милен терпеливо ждал. Эния продолжила:

— Сначала мы посмеялись. Но когда узнали, сколько стоит это животное, я решила разобраться. Оказалось, вечером кто-то оставил клетку открытой. Бывает, да? Теперь ищем обезьяну. И того, кто её выпустил.

В воздухе повисло напряжение — для шуток места не осталось.

— А в парке вы её не искали? — Милен с трудом сдержал улыбку, невольно представляя гроссмейстера по прозвищу Орангутан — с его могучей фигурой и низким лбом, бродящего среди деревьев.

— А ты её там видел? — удивлённо спросила Эния, откидываясь на спинку стула. Её голос стал ниже и резче.

— Вряд ли тот, кого я видел, сидел когда-либо в клетке, — сказал Милен. — Но ты ведь не ради беглеца ко мне приехала, верно?

— Тогда слушай дальше, — Эния устроилась поудобнее, сжимая в руках телефон, будто это была последняя нить, удерживающая её в здравом рассудке. — Сегодня я болтала с коллегой, который живёт за тысячу километров отсюда. И вдруг он говорит: «Хочешь, рассмешу?» — «Ну, смеши», — отвечаю. — «Представь, к нам поступила жалоба: из зоопарка сбежала огромная обезьяна. Кто-то ночью оставил клетку открытой — и она решила этим воспользоваться...»

Эния сделала паузу, словно собираясь выложить весь ком странностей одним дыханием.

— Потом я начала копать. Оказалось, на той же неделе вышел блокбастер «Жизнь среди обезьян» — он на удивление популярный, кинотеатры переполнены. В престижном научном журнале вышла скандальная статья о сходстве ДНК орангутанов и представителей затерянного племени. Учёные-зоологи по всему миру начали публиковать исследования о жизни крупных обезьян — как будто до этого им кто-то мешал. А в африканских новостях сообщают о вспышке насилия: туристы в джунглях всё чаще сталкиваются с агрессивными приматами.

— Достаточно? — спросила она, пристально глядя в глаза Милену, как будто проверяя, готов ли он вписаться в эту всё более абсурдную реальность. — Ты правда считаешь, что это всё — совпадение?

Милен задумчиво провёл рукой по подбородку, словно разгадывая ребус, составленный не людьми, а самой реальностью. Он не стал рассказывать о встрече с гроссмейстером — слишком уж она выбивалась даже из этой нелепой цепочки. Но чем дольше он слушал Энию, тем отчётливее чувствовал: это не мозаика случайностей.

— Ты серьёзно думаешь, что всё связано? — наконец произнёс он, хотя и знал: это не вопрос, а проверка на готовность услышать ответ.

— Эти инциденты происходят почти одновременно. Разбросаны по всему миру. И всё их связывает одно: крупные обезьяны.

— Это не просто сюжет блокбастера. Это волна — информационная, психологическая... а может, и гораздо глубже, — сказала Эния, выдвигая стул и опускаясь в него, словно занимая место судьи. — Возможно, мы наблюдаем пробуждение чего-то, что спало веками.

Милен бросил взгляд на раскрытую книгу. Фраза о коллективном бессознательном пульсировала в сознании, как сигнал: всё связано. А что, если весь этот хаос — не калейдоскоп случайностей, а тщательно выстроенный узор?

— Ты ведь не просто так ко мне с этим пришла? — спросил он, стараясь сохранить ироничный тон, но в голосе уже звучала тревога.

Эния пожала плечами. Но в её взгляде вспыхнула короткая, резкая искра — отчаяние, замешанное на надежде.

— Честно? Мы в тупике. Твоё имя всплыло не случайно. Ты — из тех, кто замечает трещину в стене, когда другие упираются в неё лбом. Может, это всего лишь шахматная задача... но если мы не найдём верный ход, проиграем не партию — потеряем куда больше.

Милен замолчал, заинтригованный.

— Расскажи всё. Даже самые, казалось бы, незначительные детали, — сказал он. — Особенно их.

— Хорошо, слушай, — Эния достала из сумки пухлую папку: заметки, фотографии, обрывки распечаток высыпались на стол. — Это всё, что мне удалось собрать. Нам нужно место, где можно разложить это безумие по клеточкам.

Она подошла к обеденному столу, на котором всё ещё лежала его случайно выбранная книга.

— Ты и вправду читаешь в каждой паузе? — усмехнулась она. — Что за источник вдохновения, прежде чем я его смету?

Милен рассмеялся — сухо, почти механически — и поднял бровь:

— Не поверишь, я даже не смотрел, что взял. Так что, пожалуйста, не рассказывай финал.

Но договорить он не успел — Эния внимательно посмотрела на обложку.

— О, Эдгар По. Старина-мастер мистики. Ну-ка, это «Убийство на улице Морг»?

Милен вздрогнул, будто по комнате пронёсся ледяной сквозняк.

— Помнишь, о чём оно?

— Конечно. В детстве зачитывалась... — сказала Эния, поёжилась, и в её голосе появилась тревога. — История молодого человека с блестящим умом, расследующего жестокое и загадочное убийство в Париже. В доме на улице Морг.

— А кто был убийцей? — перебил Милен, натянуто, словно голос — струна.

Эния нахмурилась, перебирая память, будто кадры старого фильма.

— Огромный орангутан... если не ошибаюсь...

Они посмотрели друг на друга. Воздух стал густым, тишина — ощутимой. Сердце Милена ударило сильнее. Он вдохнул:

— Показывай, что у тебя там. Нам нужно разобраться — и быстро.

Эния высыпала на стол кипу бумаг. Милен углубился в сообщения — каждое слово звенело, как гвоздь в крышку рациональности. Всё происходящее напоминало эпидемию: иррациональную, абсурдную, но пугающе логичную. Как будто кто-то заразил саму реальность.

— Нашли того, кто открыл клетку? — спросил он, пытаясь сохранить самообладание. Но в голосе — дрожь, как напряжённая пружина.

— Да. Проще простого. — Эния ответила слишком быстро. — Смотритель. Признался.

— Зачем?

— Он сказал, что почувствовал... неодолимое побуждение. Будто нечто внутри подтолкнуло его. Он был уверен, что это его решение. Тогда.

Милен уставился в одну точку, затем прошептал:

— А если... это решение было не его?

Эния резко посмотрела на часы. Губы сомкнулись, будто замок на тайне. Без лишних слов она взяла сумку, направилась к двери и бросила через плечо:

— Попробуй разобраться.

Дверь захлопнулась с глухим щелчком. Комната погрузилась в ту самую тишину, из которой рождаются разгадки... и проклятия.