Избранный. Часть 19
Радуюсь холодному, завывающему ветру, опустившейся ночи, когда удается, наконец, покинуть пещеру. Диаури временно примкнул к нам, разумеется, пока печать не будет уничтожена. Он величественно шагает, радуясь свободе, покачивая водяной голубовато-искристой гривой. Его вид наводит на меня ужас, поэтому, стараюсь держаться позади всех, но, даже когда встречаюсь с ним взглядом, на всякий случай, останавливаюсь, делая вид, что рассматриваю окрестности. Хотя, это бессмысленно, ведь он, скорее всего в курсе моих бушующих, не унимающихся, чувств. Глебу, со связанными руками, и частично ногами, пришлось завязать еще и рот, иначе нелицеприятные высказывания излишне раздражали беспокойного Артура.
Уставшие, измученные, покрытые царапинами и ссадинами, мы продолжали идти, возглавляемые Диаури. Он вел извилистыми тропинками, через лес, заставляя взбираться все выше и выше. Каждый раз, когда тяжелая лапа ступает на траву, приминая ее, из гривы выбивается пара водяных шаров, с заключенным внутри пламенем, они расплываются по лесу, притягивая иных мифических существ. Зрелище завораживает, одновременно пугая. Существа, разных размеров и особенностей, выходят или вылетают из потаенных уголков, следуя за своим предводителем. Так, что к концу пути, когда мы останавливается на самой вершине холма, мне страшно оглянуться. Неужели здесь собрались все мифические существа, живущие на земле? Мы расположились в центре, и везде, чего только мог касаться взгляд, мы видели тысячи живых, причудливых фигур. Тени шевелились везде – в лесу позади, вокруг нас, глубоко внизу, в долинах, даже там, куда уже не доставал взгляд. Симуран кружил в небе, изредка возвращаясь проведать раненную хозяйку. Рядом со мной возникло сразу несколько существ – маленький, ящероподобный дракон и большой, как целое дерево каменный человек. Он грозно осматривал меня, так что в страхе я остановился. Но, мой давний друг, подоспев вовремя, легко приземлился на мое плечо, издав грозный звук, распушив перья, угрожая великану. Витар был настолько непреклонен в моей защите, что существу пришлось отступить, потупив взгляд.
- Спасибо, - говорю ему, поглаживая сгибом пальца под клювом моего заступника.
Пока мифические существа продолжают стягиваться, обступая своего предводителя и нас плотным кольцом, мы осматриваем раны, подбадриваем друг друга.
- Как ты? – обращается ко мне Артур.
- В порядке. Здесь становится как-то не по себе.
- Диаури призывает всех существ. Без их помощи печать не уничтожить.
- А ты упрямый, долговязый, - толкает меня локтем в бок Арина, которая ни капли не смущена количеством странных созданий вокруг.
- Я бы никогда вас не бросил. Ведь вы – мои друзья.
Арина, помогает Динаре сесть, и я замечаю серьезную рану на хрупкой ноге. Приходится разорвать футболку, чтобы плотно обмотать ее. Пока я склоняюсь, продолжая перевязку, Арина продолжает говорить:
- Мы так поступили, надеясь защитить тебя. Но кто знал, что ты окажешься столь упертым. Но, если бы не ты, возможно, нас всех, ждала бы гибель...
- Прости, что все решили за тебя. Мы думали, что ты будешь в безопасности ожидать нас. И это было самым тяжелым решением, которое мне когда-либо далось, - подхватывает Артур.
- Может, хватит уже, - ехидничает Филипп, шумно приземляясь рядом с Динарой, прямо на траву, - Развели драму!
- Я рад, что встретил тебя в тот день, - тихо добавляю Артуру, и от переизбытка эмоций, он бросается обнимать меня, чуть не сбивая с ног. Динара тоже начинает плакать, примыкая к нам обоим, затягивая вместе с собой Филиппа.
- Выскочка, только тебя не хватает, - всхлипываю я, замечая, как руки Арины ложатся на наши спины, со словами «так уж и быть».
Диаури издает протяжный, льющийся эхом звук, оповещая нас о готовности совершить задуманное.
- Как можно уничтожить печать? – отрываясь от нас, обращается Артур, полный решимости к родителям.
- Думаю, что нужны сильные охотники на мифических существ. У нас есть – Артур, его отец и мать. Еще нужна Динара. Думаю, их силы должно хватить, - рассуждает Филипп, - Дина, ты можешь ходить?
- Мы ничего не сможем, - обреченно качает головой Виктория. Она всматривается в сына, и по щекам, вновь стекают теплые слезы. Слезы, матери, которая осознает, что единственный сын, был избран для того, чтобы уничтожить печать, - Как же я могу тебя отпустить?
- Есть ли другой выход? – обращается она с мольбой в голосе к мужу.
- Он справится, - успокаивает ее Дамир, нежно поглаживая и смахивая слезы.
- Да что происходит?! – злится Филипп, - Мне кто-нибудь хоть что-то объяснит?!
- Только глупец не догадался бы! – фыркает на него Арина, поясняя, - Видимо Артур единственный, кто сможет уничтожить печать...
- Ну конечно, мы проделали такой путь, а клеймо уничтожит он сам! Все, можно тогда домой лететь?! – продолжает возмущения Филипп, - А ты что молчишь, Кирилл?!
- Как бы ни хотелось это говорить, но Арина права. Артур – охотник, обладающий великой силой, который рождается один раз в пятьсот лет. Никому больше не под силу справиться с такой задачей...
Лицо Артура несколько минут напряжено, бесцветно, непроницаемо. Нужно время, чтобы осознание ответственности уместилось в душе, не вызывая реакции сопротивления. Яри за его поясом светится как никогда ярко, освещая глаза, что полные решимости. В них отсутствует даже намек на страх и сомнение. И, через время, он поворачивается к нам, широко и беззаботно улыбаясь, словно мы только что сдали экзамены и решили где-то перекусить, просто и без излишних объяснений, сообщая:
- Я готов.
Виктория, утирает слезы, она осторожно подходит, шепча одними губами «мой мальчик», касается щеки Артура.
- Все будет хорошо, мам. Мы вместе вернемся домой.
Он бросает на нас веселый взгляд, посылая короткий подбадривающий кивок Арине, и выходит вперед, где Диаури, уже ожидает его.
Клеймо Исаафа, водруженное в центре, на камне, теперь не кажется чем-то особенным, ценным. Будто простая вещица, оно мирно полеживает на боку, ожидая своей участи.
Когда Артур равняется с Диаури, порывы ветра стихают, любые звуки прекращаются, мифические существа замолкают. Мне слышно собственное дыхание, биение сердца. Динара поднимается, прихрамывая, крепко сжимая мою руку.
Артур вытаскивает Яри, трансформируя его в клинок. Его свет озаряет окрестности, освещая холм, траву, деревья поодаль. Диаури, мотает водной гривой, посылая длинный глухой звук, словно кит, своим соратникам. Тысячи водных пузырьков, что до этого мирно парили над каждым из мифических существ, оживают, пламя огня в них начинает мерцать ярче. Один из таких пузырьков повисает и над Витаром. Тот, пробудившись, потирается головой о мою щеку, словно прощаясь.
- Мы ведь скоро увидимся? – с надеждой спрашиваю его, но он не отвечает, взмывая вверх, а затем превращаясь, будто в дым, проникая в водную поверхность пузырька, озаряя его волшебным, голубоватым светом, растворяется.
Каждое мифическое существо, что совсем недавно находилось неподалеку, теперь заключено в водяных шарах. Достаю черную бусину из кармана, кладу на траву. Она медленно поднимается ввысь, так же, сливаясь с пустующим сосудом, заполняя его таким же, как и все шары, голубоватым светом. Черная оболочка растворяется, и падает на землю.
И теперь, когда каждый из наполненных пузырьков парит в воздухе, Диаури подзывает их. Они начинают проникать внутрь его гривы, заполняя ее волшебным светом. В какой-то момент, мне начинает казаться, что все не вместятся, но они продолжают вливаться, становясь, словно единым целым. И с каждым новым пузырьком, грива становится все ярче и ярче, пока все пузырьки не помещаются внутри.
Артур и Диаури, расходятся на приличное расстояние, так, что камень с клеймом Исаафа теперь находится ровно между ними. По взаимной договоренности, Артур начинает описывать хаотичные круги, его жесты отточены, руки напряжено сжимают Яри. Медленно, продолжая движения к камню, Артур начинает нашептывать слова, значения которых мне не известно. С Диаури начинает что-то происходить: свет гривы теперь напоминает дневной, затмевающий весь кругозор, он становится настолько ярок, что из глаз непроизвольно начинают стекать слезы. Но я упорно продолжаю смотреть на Диаури, пока тот, в конечном счете полностью не растворяется в ярком свете, набирающем обороты. Ярчайшей вспышкой, оставляя словно след от кометы, полоса света проносится и входит в Яри без остатка. Артур теперь совсем близко к клейму Исаафа и готовится нанести удар. Вобрав в себя всю силу мифических существ, Яри на миг потух, но, чтобы затем загореться с новой, немыслимой силой. Голос Артура дрожит от напряжения, и сдерживания силы, которую сейчас держит в руках. Каждая мышца выпирает буграми, на шее показались жилы. Теперь он не шепчет, а кричит. И вдруг, клеймо Исаафа словно оживает, начинает подрагивать, затем подпрыгивать. Не в силах больше сдерживаться, Артур тяжело и резко замахивается мечом, свет вновь усиливается, и мы больше не видим фигуры Артура. Он настолько ослепил нас, что даже собственные ладони теперь сложно рассмотреть. В следующее мгновенье, округу заполняет страшный звон, заставляющий схватиться меня за уши, пригибая к земле. Будто целая буря, в одночасье подняла ветер, заметая нас пылью, травой и ветками. Я не мог рассмотреть, что происходит впереди, но мне казалось, будто там, где предположительно находилось клеймо, теперь черное облако, и мерцающий Яри, сокрушимо наносит удары, кому-то неизвестному.
Мыс Филиппом прикрывает телами Динару и Арину, стараясь заслонить от пыли, чтонесет злой, поднявшийся ветер. Слышится крик Артура, мерцают тени, и чернаятуча впереди расплывается, отбрасывая нас всех назад, будто ударная волна, несяс собой осколки и камни. Всеми силами, стараюсь уберечь Динару, кутая ее вобъятия, пытаясь не разжать руки. Ударная волна откидывает нас о дерево, илишь, когда мы падаем на землю, мои руки непроизвольно раскрываются, выпускаятело Динары. Неожиданная боль пронзает грудь, расходится по телу, словно кто-тобольшой ужалил прямо в душу. Динара подползает ближе. Ее лицо вновь в слезах,пыли и грязи. Я рад тому, что она жива. Но чрезмерно сочувствующий взглядпугает. Что со мной? Почему она так смотрит? Непослушной рукой хочу коснутьсятого места, которое болит. Кожа прохладная и липкая. Что это? Хочу встать, ноДинара вновь что-то говорит сквозь слезы. Не в силах разобрать слов, злюсь, пытаясьотодвинуть ее, чтобы сесть. Моя рука красная. Кровь? Из груди? Но... РыданияДинары переходят в вой, перед глазами плывут кругом лица – Динары, Арины,Филиппа, Дамира, Виктории, но самое важное – Артура. Надеюсь, оно мне нечудится...