Возвращение в реальность.Часть 20
Чудится родной запах дома, переживающе-сочувственный голос мамы. Мама! Она говорит с тем, чей голос мне не знаком. Нет сил открыть глаза. «Мама» – шепчу ей.
- Он очнулся! – ощущаю ее ласковые руки, поглаживающие кожу. Это точно руки мамы!
- Он еще слаб. Ранение не серьезное, но некоторое время ему лучше больше отдыхать и меньше нервничать.
- Не понимаю, как он мог натолкнуться на этот ржавый штырь, когда возвращался домой.
- Ничего удивительного, когда рядом с вашим домом стройка. Все будет хорошо. Присматривайте за ним.
Ржавый штырь? Рядом стройка? О чем говорит этот голос? Хотя, это похоже на меня. Но как же Артур, Арина и ребята? Где они? Или ничего этого не было?
Я вновь хочу открыть глаза, но веки так тяжелы, что не поддаются. И сон вновь окутывает меня.
Снится Хужир с ночным небом и чистым воздухом. Ощущаются лапки Витара на плече. Яркое надоедливое солнце пробуждает. Когда я открываю глаза, то не сразу понимаю, что нахожусь, дома в собственной постели. Ночные шторы широко распахнуты, позволяя дневному свету наполнить комнату жизнью.
Осматриваю себя: грудь перевязана, немного тяжело двигаться.
- Как я сюда попал?
- Проснулся, наконец, - впархивает мама в комнату, обеспокоенно-нежно присаживаясь рядом, - Как ты себя чувствуешь?
- Что случилось? – будто не доверяя себя, спрашиваю я.
- Ты возвращался вечером домой, мимо стройки рядом с нашим домом, и, оступившись, напоролся на торчащую арматуру. Хоть рана и не серьезная, но ты так напугал меня! – показываются слезы на ее лице.
- Прости, мам, - произношу сочувственно и одновременно озадаченно, - Но, откуда я возвращался вечером?
- Ты что, ничего не помнишь? – усиливается ее переживание, - Вы с друзьями вернулись в город раньше, чем планировали, и ты хотел сделать мне сюрприз. Проводив друзей, ты шел домой, как произошел несчастный случай. Помнишь?
- Конечно, помню, - стараюсь успокоить ее.
Мне и самому начинает казаться, что все было именно так.
- А где Артур и Арина?
- Они все время сидели возле тебя, пока ты спал, обвиняя себя в том, что произошло. Но, мне пришлось их выпроводить. Не обижайся, но своим виноватым видом, они изрядно действовали на нервы. Родители Артура тоже приходили, такие хорошие сопереживающие люди! Сразу видно – биологи.
Последние слова заставляют меня улыбнуться.
- Я так скучал по тебе! – не могу скрыть слез.
Она обнимает меня, точно в детстве, крепко притягивая за шею.
Несколько суток я больше проводил во сне, каждый раз, бодрствуя, стараясь припомнить каждую деталь нашего путешествия. Мама без устали пересказывала все, что узнавала о нашем времяпрепровождении от бабушки Артура. Поэтому. Спустя пару дней, я уже почти поверил в то, что мифические существа, хранители времени, охотники и клеймо Исаафа – это всего лишь сон или галлюцинация, которые преследовали меня после ранения. Зато, благодаря маминым рассказам, я будто бы точно помнил, как посещал дворец культурного творчества в Хужире и даже играл там роль в местной постановке.
Но, всякий раз, когда я старался прогнать из мыслей наваждение и великой дружбе и нереальных приключениях, приходило страшное, разъедающее чувство разочарования, вновь напоминающее мне, что я обычный ничем не примечательный мальчик.
Сегодняшнее утро прибавило разочарований, когда, проснувшись, я окончательно убедил себя, что слишком обычен для того, чтобы пережить подобные приключения, и слишком труслив, чтобы отправиться на немыслимый остров, спасать друзей.
- Кого я обманываю. Если бы это все действительно произошло со мной, то едва ли я проявил хоть малейшую долю отваги. Не говоря уже о том, чтобы освободить самое опасное мифическое существо на планете.
Вставать с кровати не хотелось. Апатия окутала все тело. Мама еще раньше ушла на работу, попросив меня не забыть развесить белье, как встану с кровати. Потому долг превысил чувство жалости над собой, и быстро справившись с ее заданием, я вновь не знал чем себя занять. Нужно заниматься хоть кем-нибудь, лишь бы не думать о том, что я вспоминаю то, чего никогда со мной не случалось.
В глаза бросился неразобранный рюкзак, видимо в заботе обо мне мама оставила его в моей комнате и не успела достать вещи. В надежде найти там ответы на многочисленные вопросы, масштабно рождающиеся в моей голове с каждым новым днем, я распахиваю змейку. Первое, что достаю оттуда, это старая книга. Я знаю, что это за книга – о зельях, что дала мне бабушка Артура. Вспоминаются живые картинки, где я спасаю Артуру жизнь, при помощи этой книги, где ловлю маленького человечка, в надежде, что он подскажет путь, как найти Арину.
- Это был не сон! Все реально было?
Шум кастрюли на кухни заставляет насторожиться не сразу, только после того, как приходит осознание, что мамы нет дома, и она ушла на работу еще утром. Что-то продолжает греметь и шкрябать, пока интерес не берет верх. Осторожно, стараясь не выдать присутствие, захожу в комнату: все вещи на своих местах, кроме одной. На полу, в самом центре, перевернуая кастрюля, под которой кто-то живой. Он шумит, позвякивает о стены кастрюли и передвигает ее ближе ко мне. Но, услышав мои шаги, тут же успокаивается, замирает.
- Надеюсь, я прав, и ты тот, о ком я думаю! – поднимаю, не без страха, кастрюлю, из-под которой мгновенно вылетает синеватая птица, грозно ругаясь, но, заметив меня, приземляется на плечо и начинает тереться о щеку, что есть мочи.
Забавно, я не разбираюсь в его посвистывании, но знаю, что он говорит.
- Я тоже скучал, - отвечаю ему.
- Тебе не за что извиняться. Я сам виноват, - продолжаю говорить с Витаром, радуясь, что все, что мне казалось нереальным пару часов назад, оказалось бывшим приключением в моей жизни.
- Да, я тебя почему-то понимаю, - вновь отвечаю на его вопросы, - Ты прав, раньше не понимал... Не вижу ничего странного. Где Артур?
Витар переселяется на стол, и очень долго рассказывает мне обо всем, что произошло.
- То есть ты хочешь сказать, что Артур и ребята, не приходят меня навестить, потому что им стыдно? – спрашиваю я, птица кивает, - Значит, судя по тому, что ты тут, тебе не стыдно?
Он начинает оправдываться, а я смеяться. И все же, странно, что я начал понимать его...
Звонок в дверь, прервал наши дружеские посиделки. И, не успел я ее распахнуть, как несколько крепких руки, моментально заключили меня в объятия. «Прости», «Живой», «Прости, что так долго не приходили, но твоя мама....».
- Ну, ты и соня, долговязый! Проспать столько дней! – как и всегда, бесцеремонно усаживаясь на стол, возмущается Арина.
- А что, кстати, ранило меня? – перемещаю взгляд по лицам собравшихся, что подозрительно переглядываются.
Арина, Филипп, Динара и Артур, словно скрывая что-то, не желают говорить.
- Скажи ему, - просит Динара, - Он имеет право знать.
- Что случилось? – не понимаю я.
- В тебя попал один из осколков клейма Исаафа, когда я разрубил печать, - вздыхает Артур.
- Но ведь сейчас, все хорошо, верно? – беспокоит меня их скрытность.
- Ты себя нормально чувствуешь? – спрашивает в ответ Артур.
- Отлично! Да, что не так?!
- Артур очень переживал, что этот предмет может как-то повлиять на тебя, ведь нам не удалось извлечь его сразу, иначе, ты бы истек кровью. Поэтому, пришлось побороться за твою жизнь, - поясняет, наконец, Арина.
- Все в порядке, - отмахиваюсь от них, - Я жив и здоров. Правда, я чуть не поверил в то, что все пережитые приключения – это все лишь сон.
- Мы рады, что ты здоров! – подхватывают друзья.
Витар, заботливо присаживается на плечо, и повторяет то же самое, что и они.
- Он говорит, что тоже рад, - поясняет мне Динара.
Пожалуй, сейчас не лучший момент, чтобы рассказать им правду о том, что теперь я понимаю Витара. Стоит самому попытаться разобраться в этом...
Добрая часть лета прошла в тихих заботах, вечерних прогулках, дневных походах на речку. Мы полностью отдали себя дружбе. Родители Артура, временно решили поселиться в городе, поэтому возможность видеться чаще, радовала нас обоих. Арина, Филипп и Динара, пробыл несколько месяцев у меня в гостях, все же решили посетить родные места, на радость моей маме (которая без устали заботилась о гостях, и была рада возможности побыть без них). До начала нового школьного года, оставалось немного, когда Артур с родителями, все же приняли решение побывать в Хужире, чтобы примириться с Анной Васильевной. Лишь Витар, продолжал оставаться моим спутников, стараясь не покидать меня и не оставлять одного, даже ночью. Отчего-то, это переживания за мою жизнь возросли, и он превратился в курицу-наседку. Когда я говорю ему об этом, он злится, ероша яркое оперенье. Наверное, мы оба ощущали, что во мне что-то переменилось, хоть я это и продолжал отрицать.
Моидрузья вновь покинули меня, чтобы вскоре вернуться. Начало учебного годаобещало вернуть моего соседа по парте, и так же, новую ученицу, переведенную кнам из Казахстана, которую в глубине души, я ждал оставшуюся часть лета.