Предательство. Часть 16
Петля вскрывалась, точно бабушка распустила вязание, выпутывая нить, переделывая изделие, в котором допущена ошибка. От переизбытка эмоций, я бы и сам лишился чувств, но обязательство вернуть нашу подругу домой, обременили ответственностью. С трудом припоминаю, как нес тело, радовался ощущению тяжести, веянию ветерка, шелесту крон деревьев и скрипам сухих веток.
Не знаю, сколько прошло времени, проведенного во сне, но, проснулся я на широкой кровати, одетый в тоже, что и накануне, а за окном дневное солнце красноречиво подтвердило догадку о том, что я в реальном мире.
- Где Арина?! – вбегаю в красную гостиную, застав всех друзей за мирным чаепитием. Мое вторжение нарушает идиллию, и голос отлетает от стен, разносясь дальше по коридорам.
- Думаешь, за два дня, я могла впутаться в другую неприятную историю, долговязый? – отвечает она, шутя, стоя возле окна, делая глоток чая.
Ее опрятный вид, причесанный и ухоженный, говорит о том, что она давно пришла в себя.
- Я спал два дня?!
- Мы уже начали переживать, - улыбается с дивана Дина, - Хочешь чай?
Подхожу к окну, желая убедиться, что точно вижу Арину, и это не мое воображение.
- Спасибо за спасение, - говорит она одними губами, - Остальных я уже успела поблагодарить.
- Я хотел извиниться, за то, что не смог помочь...
- Ты не виноват. Все позади, - отмахивается она, не желая дальше обсуждать это.
Динара подносит блюдце с чаем, кротко улыбаясь.
- Куда теперь отправимся? – принимаю чашку с благодарностью, ощущая тепло и аромат.
- Трофим выяснил кое-что об артефакте.
- Однажды, когда мифические существа, не прячась, обитали в природе, люди начали вырубать леса, осушать болота, строить города. Живший тогда царь, нанял на службу охотников, что способны были прогнать или убить существ, стоящих козни, мешающих осуществлению планов. Но, столкновение двух сторон, перешло в войну, в которой люди явно уступали неизвестному противнику. Тогда, царь Исааф, приказал всем охотникам объединиться, пожертвовать каждому по части от своих магических мечей и копий, и выковать клеймо, что будет обладать великой силой, способной одним прикосновением подчинять любое мифическое существо. Металлы сплелись, образуя новый, невиданный вид оружия, названного «Шестигранное клеймо Исаафа». Царь не только подчинил мифических существ, используя их в собственных целях, а затем, уничтожая, его рассудок помутился, и он захотел повелевать миром. Поняв, что совершили ошибку, охотники, объединившись с мифическими существами, смогли изъять печать, убив царя, но, предатель, верный ему охотник Крамовский, выкрал клеймо, спрятав в надежном месте. Разумеется, затем он был схвачен и казнен, но местоположение предмета так и не назвал. Затем обе стороны заключили мир, установили правила, которые сохраняются по этот день.
- Крамовский, - повторяет Артур, - Где я мог слышать это?
- Глеб? Это его фамилия, – хмыкает Арина.
- Получается, что он потомок.
- Вполне возможно, что у Крамовского осталась семья и дети. А теперь, спустя много лет, потомки решили отомстить за его смерть и отыскать клеймо.
- Вот только, если им это удастся, то история повторится. Весь мир в опасности.
- Кстати, а где Трофим? – ищу его глазами по сторонам.
- Его вызвал Совет часовщиков...
- И что с ним будет?
- Его лишат способностей...
- Мы в этом виноваты.
- У тебя синдром виноватого человека, долговязый. Уж кто и виноват в этом, то только я.
- Лучше так, чем провести вечность в том неприглядном месте, из которого мы вернулись несколько дней назад. Забыли? – напоминает Филипп.
- Забудешь такое...
- Ты, между прочем, пиццу обещал, - обращается он позднее к Артуру.
- Я говорил, что мы можем пойти и поужинать пиццей.
- Нееет, ты обещал, а теперь отказываешь от своих слов.
- Я никогда не отказываюсь от собственных слов! – противостоит тот.
- Давно они так? – шепчет Арина так, чтобы смог услышать только я, и я киваю в ответ.
Их спор прекратился лишь тогда, когда мы добрались до ближайшей пиццерии и заказали добрую половину списка из меню. Пожалуй, только за ужином, колкие реплики и едкие высказывания в адрес друг друга, были отодвинуты на второй план. Мы кушали, шутили и смеялись. Оглядывая присутствующих, я старался запомнить этот день, чувства единства и собственную значимость на пути к общей цели.
Через несколько дней, мы вновь отправились в опасное и тяжелое путешествие, уповая на благосклонность судьбы и собственную зародившуюся дружбу. Пожалуй, теперь я даже нелицеприятное прозвище «долговязый», сношу без неприязни, по-прежнему отвечая адресату «выскочка». Это скорее забавно, чем обидно.
Трофим успел к нашему отбытию, но не решился отправиться в путь. Его бледный, болезненный вид напугал присутствующих, но мы тут же были заверены, что опасности здоровью нет, и что спустя время он сможет прийти в былое устойчивое состояние духа. Элли, взявшись за руку отца, и не отпуская ее до самого конца нашего прохода контроля к самолетам, нежно хлопала ресницами, стараясь унять накатывавшие на глаза слезы.
- Вы сами за себя. В долине я вам не помощник. Да и вообще, теперь я мало что могу. Такова моя цена за любовь к вам, - слышатся прощальные слова в адрес Филиппа и Арины от Трофима.
Они обнялись, как полноценная семья, напоминая мне о доме, о матери, не знающей в каких приключениях успел побывать ее тихоня-сын, и какие еще события ждут его впереди.
Мы заняли места в зале ожидания, просторном, сером, сплошь утыканном окнами. Артур и Арина дружно переговаривались, под пристальным взглядом Филиппа. Динара что-то писала в блокноте, возможно даже рисовала (был замечен за ней такой талант), временно отрываясь, поглядывая на экран с расписанием вылетов, иногда бросая взгляд на меня, а затем, вновь принимаясь выводить шариковой ручкой фигуры.
Все в жизни бывает впервые. Пройдя через опасности, проделав дальний путь, я оказался в зале ожидания посадки самолета, который отнесет нас на край земли, где Трофим предусмотрительно договорился, что нас встретят, и даже оплатил для нас личный вертолет, способный доставить всех в Кроноцкий государственный природный биосферный заповедник. Это должна стать последняя точка нашего приключения. Теперь судьба ведет на восток Камчатского полуострова. Но, оказаться там не так страшно, как осуществить впервые полет на самолете, а затем на вертолете. Пожалуй, даже в замкнутой временной петле я не ощущал себя в большей опасности, чем при посадке в самолет. Неожиданно, мы выяснили, что я боюсь высоты, боюсь летать, и пребывание в воздухе, превращает меня в умалишенного, раскачивающегося в кресле человека взад и вперед. Способ Филиппа повлиять на меня оказав давление, не получил успеха. Он то и дело повторял «Соберись!», «Успокойся», «Ну что ты, в самом деле!», а, как известно, слово «успокойся» добавляет волнения и нервозности (тем более произнесенное не один раз), означая, что что-то идет не так и повод для волнения все же есть, но успокоиться нужно именно тебе. Вскоре, его сменил Артур, оторвавшийся от Арины. Но тоже потерпев неудачу, уступил место Динаре, чье тонкое чутье натуры, моментально взяло верх надо мной, стало преобладать и разум ненадолго, но покорился и поддался на рассуждения о человеческое природе, философии и другим вещам, которыми она перетянула нить внимания со страшного на интересное.
Позднее, когда я набрался смелости сидеть ровно, дыша свободнее, друзья уговорили взглянуть в овальное оконце, иллюминатор. Вначале, вид крыла самолета вызвал сердечную дрожь, передавшуюся всему телу. Динара накрыла мою руку своей, и я отважился вновь вернуть взгляд, устремляя его дальше, разглядывая немыслимых форм белейшие облака, настолько нереальные, перьевые и воздушные, скрывающие от меня твердую (хоть и далекую!) поверхность земли.
Полет длился вечность, поэтому к середине пути, мне порядком надоело волноваться, и я предпочел отвлекаться самостоятельно, уткнувшись в книгу с зельями. Перечитывая строки по нескольку раз, прочно вбивая смысл в голову, я не мог не заметить, как Дина заглядывает в каждую страницу, как Артур и Арина перешептываются о чем-то веселом, а так же, грустного лица Филиппа, наблюдающего за ними. Его чувства к ней, напрасно были восприняты мной, как обязательство перед опекуном, а имели твердое основание, и интуиция подсказывала, что они с Артуром еще успеют побороться за внимание этой девушки.
Самолет тряхнуло. Пальцы непроизвольно вцепились в подлокотник. Приятный голос объявил о посадке. Пожалуй, посадка взволновала меня сильней, чем весь полет. Рука Динары, спасительным жестом вновь опустилась на мою, словно говоря, что я не один. Город и постройки внизу были близки, и я сосредоточенно наблюдал за снижением, словно оказался в кабине пилота и теперь пристально контролирую его действия. Хотя посадка и была мягкой, самолет я покинул последним, часто вздыхая, убеждая себя, что все позади. Минут десять я несказанно радовался всем серым и унылым постройкам вокруг, аэропорта, захудалым магазинчикам и побитым дорогам. Любая земная мелочь доставляла глазам удовольствие, пока в голову не пробралась мысль о том, что завтра, нас ожидает полет на более не внушающем доверие судне – вертолете.
Город Елизово готовился принять нас на ночлег. Погода оказалась теплее, чем я предполагал, хотя мы захватили ветровки, шапки и теплую удобную обувь.
Местный житель, щуплый парень, с татуировками на обеих руках, проводил нас к пятиэтажному дому, вручив ключи от съемной квартиры. Особенных указаний он не давал, лишь напоследок добавив:
- Корякский, Авачинский и Козельский. Сами разберетесь!
Мы не сразу поняли, о чем шла речь, да это было не так уж важно, пока не поднялись наверх. С обычной лоджии, которая имелась в моем родном доме, открылся вид на горы. Внушительные, громадные, не действующие вулканы (как я уточнил позже), восстали, окруженные лесной полосой, ограждая город от себя. И только сейчас, мы поняли, что незнакомые слова, произнесенные провожатым, означали названия вулканов. Как настоящее и прошлое, зеленые верхушки деревьев контрастировали с белыми пиками горбатых пик, далекий снег которых, спускался вниз, будто вены, выступившие на сильной руке. Размах, которого раньше не видели глаза, потрясал, приковывал, заставляя каждого из нас ежиться, ощущая собственную незначительность. Но, вся красота не шла ни в какое сравнение с тем, как преобразились вершины на закате. Это было волшебство, впервые не связанное ни с мифическими существами, ни с заклинателями времени. Это то, что заставило сердце биться быстрее, напоминая, что я мог никогда здесь не побывать.
Мы не стали тратить время на сон, достаточно нескольких часов. Вместо этого, устроившись на лоджии с горячими напитками, вместе обсуждали стратегию борьбы, а потом и вовсе перешли на легкие, бессмысленные дружеские беседы. Я занял место рядом с Диной, чтобы казаться благодарным за поддержку в самолете, но, через время, стал задумываться, действительно ли я сделал это лишь из чувства благодарности...
Витар разместился за окном на выступающей антенне, Симуран и Лео, поджав хвосты, умостились в ногах. Филипп приободрился, удостоенный вниманием Арины.
- Как ты себя чувствуешь? – улучив момент, спрашивает он, пока Артур и Дина ведут философский спор о возникновении Симурана.
- Я могу выдержать что угодно, но неизвестность пугает. Кто знает, что ждет нас там?
- Если ты передумала, мы можем вернуться... Охотники долины – жестокие, подчинившие себе самых сильных мифических существ, привлекшие на свои сторону способных добровольцев.
- Не передумала. И никогда не передумаю. Но родители здесь не при чем... Я обязана быть рядом с друзьями.
- Тогда ты должна понимать, что на этот раз, мы не сможем остановить время, чтобы помочь им. Смогут ли все остаться в живых? – его слова подействовали на нее. Гордо откинув прядь черных волос, лицо стало задумчивым, затем взгляд метнулся, остановившись на моей персоне. Она знала, что я слышал все. Выдержав пристальный взгляд, она перевела нить разговора на другой предмет, но я остался в сомнениях, что за мысли родились в ее голове в тот момент. Что она задумала?
С рассветом, от бессмысленного лежания в постели оторвал телефонный звонок. Беспокойный голос Анна Васильевны Винной заполнил тишину в динамике.
- Ты должен знать, что я обещала твоей матери, что ты вскоре вернешься домой. Целый и невредимый.
- Я понимаю, что вы несете ответственность за меня...
- Не понимаешь, - перебивает она серьезным тоном, - Твои друзья обладают способностями. Артур освоил книгу мифических существ, и теперь его сила возросла, но это не означает, что он сможет справиться со всем, что готовит судьба.
- Что вы хотите сказать?
- Тебе нужно остаться в Елизово и дождаться друзей, если они действительно дороги тебе.
- Считаете, что я обуза за них?
- Всего лишь хочу донести до тебя мысль, что это может быть смертельно опасно, - повисает молчание в трубке.
- Думаете, я не знаю?
Слышится лишь тяжелый протяжный вздох, вслед за которым сигналят оконченным разговором короткие гудки. У меня не было мыслей, что я должен остаться. Их не появилось и после ее звонка.
Проснувшись, друзья маячили по квартире, сталкиваясь в узких коридорах, сонно зевая и прикрывая рот ладонью. Скудно обставленная квартирка ожила, жизнь закипела в ней на несколько часов, затем оборвалась, когда мы вышли к подъезду.
- Держи, - протягивает мне ключи, Артур.
- Зачем они мне? – но мой вопрос остается без ответа. Остальные переглядываются, стараясь не смотреть на меня. Чувствую подвох всю дорогу до площадки.
До вертолетной площадки мы добрались быстро. Узкая тропинка привела нас к зеленоватому покрытию, стелящемуся на возвышенности. Небольшой прямоугольник, в центре которого разместился, будто игрушечный, удлиненный вертолет, белый с красными полосами, чернеющими лопастями и шестью крошечными окошками вдоль борта. Трое мужчин, один из которых доставил нас сюда на машине, мирно беседовали в стороне. Иных желающих отправиться в заповедник, кроме нас, не наблюдалось. Один из них, в черной мешковатой толстовке, такого же цвета брюках и кепке, приблизился к нам:
- Грузим вещи. Взлет через пять минут.
Пока друзья принялись выполнять приказанное, Артур мешкал, нарочно делая вид, что не торопится.
- Подожди, - удержал он меня, когда я собирался вместе за всеми.
- Что-то не так?
- Не хотел говорить тебе раньше, но ты не полетишь с нами, - слова вылетают твердо и решительно, означая, что это решил не один он.
- Но это мой выбор...
- Нет. Аренда квартиры продлена на четыре дня, водитель отвезет тебя и Лео прямо до подъезда.
- Я полечу вместе с вами!
- Не полетишь! Мы все решили это вчера.
Обернувшись, понимаю, что остальные уже погрузили вещи, ожидая, когда Артур закончит разговор. Вовсе нерадостные лица заставляют поверить в сказанное моим другом, иначе я бы решил, что это какая-то шутка. Но, одно из них более выразительное, Арины, печаль на котором беспросветная, граничащая с виной.
- Это ты подговорила его? – обращаюсь к Арине, в надежде, что она заставит всех передумать.
- Да.
- Это из-за того, что я не смог защитить всех на Побережье? – слышится, будто со стороны собственный голос, полный обиды.
- Кира, послушай, - продолжает Артур, - Она здесь не при чем. Так будет лучше.
- Как лучше?!
- Все мы обладаем способностями, которые помогут в битве против охотников. Витар и Симуран за теми холмами, ждут, когда взлетит самолет, чтобы нагнать нас. Ты не можешь рисковать жизнью.
- Но я нужен вам! Сколько раз, я помогал, выручал?!
Мужчина в черном делает жест, приглашая на посадку, друзья виновато склоняют головы, усаживаясь в крылатого белого жука, Артур делает несколько шагов прочь от меня, но я следую за ним, не желая сдаваться.
- Вы не оставите меня здесь! Я нужен вам!
- Нет! – резко оборачивается Артур. Его кулаки сжаты, скулы играют, виски пульсируют. Во взгляде нет злобы, скорее холодность, которую раньше я не замечал.
- Не нужен. Ты... там... не нужен.
- Я не нужен вам? – поступает ком к горлу, слова теряются на подступе, а глазницы наполняются слезами. Не моргаю, чтобы они не стекли, обнажая беспомощность, хотя она и так сквозила в моей мольбе.
- Нет, Кира. Уходи, - жестоко говорит он, и я не могу поверить в услышанное, - Уходи!
Его решение не брать меня в заповедник окончательное, практически уничтожившее меня в этот момент. Хочется сбежать, покинуть это место, укрыться там, где никто не увидит слез, бессилия, злобы из-за собственной незначительности. Ноги сами пускаются в бег, унося за ближайший холм.
- Кира! – кричит вслед, видимо выскочившая из вертолета Динара.
- Оставь его, он вернется в Елизово позже, - последнее, что слышится от Артура.
Бездушный ветер продувает насквозь, скупые слезы мешают бежать, и вскоре, я падаю за холмом, обхватывая ноги руками, не веря в то, что произошло. Как мог он быть так жесток?! Как... он... мог?
Внутренний холодок превращается в метель, раздуваемую тысячами мыслями о предательстве и дружбе. Недалеко раздается хлопок, и мерное жужжание приведенных в движение лопастей. На несколько минут отвлекаясь, смотрю, как за холмом, поднимается вверх стальной жук, вращая черными крыльями описывающими круг. Он отдаляется, унося тех, кто стал дорог, прочь. Был ли я им другом?