Охотник на мифических существ. Клеймо Исаафа

Когда представляешь берег с выброшенными на него кораблями, воображение рисует гигантские фрегаты, очутившиеся на суше, словно чья-то сильная немыслимых размеров рука, оставила судно, точно рыбу, умирать без воды. Но, стоило нам добраться на место, моих друзей постигло разочарование в виде не слишком масштабных, ржавых и исписанными привлекательными картинами граффити, кораблей, безобидно и вовсе не таинственно устроившихся среди брошенных строений и разваленных зданий. Я счел это место по-своему очаровательным, не лишенным привлекательности и удовлетворяющим ожиданиям, ведь ничего подобного ранее я не встречал. Пожалуй, лишь страницы книг ранее грели и питали мое юношеское воображение, и, оказавшись здесь, в реальном месте, я, хоть и опасался, но испытывал счастье.

Кажется, что на заброшенные суда Байкала вылилась вся фантазия авторов, временами, уходя от морской темы. Здесь находились картины и галактического корабля, расписанного всеми цветами космоса, и яркий скелет немыслимой рыбы с огромным глазом, и даже девушка в лодке с весьма странной собачкой.

- Ну и дыра! – протянула рядом Арина, оглядываясь.

- Крайне удивительная и живописная, - отвечаю я, желая, чтобы она научилась смотреть под другим углом на некоторые вещи.

Общение с ней больше не делает меня замкнутым, и не втирает в стену, заставляя перебирать лямки рюкзака от нерешительности, но Арина, не из тех, с кем просто. В привычной жизни, я бы не смел, сказать ей ни единого слова, а она, ни за что на свете не обратила бы на меня внимание, даже если дело приняло бы статус смертельной опасности. Нас объединяла лишь необъяснимая дружба с парнем, более странным, чем «пожиратель» книг, который разговаривал с необычными существами, и, чьи предки были прославленными охотниками на мифических существ. Пожалуй, если разобраться, то Артур не был единственным человеком в нашей команде, чье предназначение было связано с фантастическими способностями, Арина умела управлять временем, но лидерский жезл (пусть никто его и не назначал официально), без вопросов отдан лишь единственному из нас. Тому, кто осматривает уже второй по счету корабль, без особого страха заглядывая во всевозможные дыры и выемки, приказывая нам держаться подальше.

Мысль о том, что Витар мог бы пригодиться в здешних местах, наводит грусть, приводя на ум воспоминания птицы в клетке. Анна Васильевна наотрез отказалась выпускать его на волю, чтобы внук смог самостоятельно решить проблему с таинственным исчезновением местного скота.

- Интересно, когда Анна решит, что ты готов? – вопросительно поднимает вверх брови Арина, обращаясь к Артуру.

- На мой взгляд, все это, не слишком уж похоже на обучение, - отвечает он, осматривая очередной ржавый корпус, - Если честно, то я рассчитывал на поучительные монологи, полные житейской мудрости и ежедневные занятия, подобно тем, что проводят в школах каратэ, только с уклоном на углубленный мифологический словарь.

- У тебя хотя бы интересные задания. Долговязый нашел себе занятие, переводя страницы, а мне достались лишь хлопоты по хозяйству. В жизни не делала ничего подобного!

- Будто ты жила до этого в царских покоях, - стараюсь задеть ее, вновь услышав неприятное высказывание адресованное хоть и не лично мне, но упомянувшее меня вскользь.

Взгляд Арины тускнеет, и я понимаю, как глубоко и точно пришлась брошенная мной необдуманная фраза. Ведь мы с Артуром никогда не уточняли, где именно она жила ранее.

Если учесть, что до нашей поездки радости от использования телефонных приложений были мне недоступны, то не сложно представить, насколько я неумелый фотограф. Тем не менее, вооружившись телефоном, который выпросил у Арины, в обмен на глобальную помощь ей в хозяйственных делах (камера моего телефона не способна делать красивые снимки, превращая все в пару десятков размытых пикселей), отправляюсь на охоту, правда, связанную лишь с запечатлением прекрасного. Ловлю момент, когда Арина, лавируя, минует тонкие балки между двух ямок, раскидывая руки будто бабочка, держа равновесие, чтобы не упасть в грязь.

- Ты что сфотографировал меня? – она драматично хмурит брови и поджимает губы.

- Поймал отличный момент.

- Удали! И больше не делай этого.

- Почему? – отхожу дальше, видя, что она направляется ко мне с желанием выхватить телефон.

- Кому нужны такие моменты?! Мне нравятся фотографии, сделанные в каком-нибудь красивом месте, или на природе, например, в поле с подсолнухами, где светит солнце, и где я в созданном заранее образе, - она вновь аккуратно проходит между двух кораблей в надежде поймать меня, преследуя.

- А кому нужны твои постановочные фото, где нет эмоций, выставлен свет и подобран наряд? Смыл именно в том, чтобы поймать короткий момент, чтобы смотря на себя через много лет, в точности ощущать те же чувства, испытывать прямо такие же эмоции, как в этот день, который никогда не повторится. Тем более что ты отлично получаешься на фото, - последнюю фразу произношу скромно и тихо. Наверное, если посмотреться в зеркало, то можно увидеть порозовевший цвет лица.

- Удали! – рычит она, догоняя и серьезным выражением, будто от одной фотографии зависит ее жизнь.

Приходится убежать и спрятаться за одним из кораблей, наклонившимся на один бок, нависая ржавым железным полотном над моей спиной и головой так, что приходится пригнуться. У него острый нос и большая черная дыра в корпусе, так что если присесть возле нее и поймать правильный угол, в камеру попадет не только бок судна, но и откроется вид на граффити его товарища.

Из давно не видевший воды пробоины, вылетает птица, присаживаясь впереди, в метре от меня. Я не сразу осознаю кто передо мной, присматриваясь: маленькое, крылатое существо, с кожей мышиного цвета, длинным кошачьим хвостом, на конце которого две острые зазубрины, и вытянутыми передними лапками на которых лишь два пальца. Глаза большие черные, продолговатые, тянущиеся почти до самых лисьих, рыжих и пушистых, ушей, а рядом с ними два загнутых рога.

- Не тебя ли мы ищем, дружок? – дружелюбно спрашиваю я, пока зверек напугано осматривается, - Вряд ли ты хищник.

Стая его товарищей моментально проносится мимо, вылетая из пробоины, взмывая в небо, а затем, возвращаясь, хватая меня, за что только попалось и, утаскивая и сырую темноту корабля. Кричу, вырываюсь, отбиваясь от заносчивых недругов. Нужно было не рассматривать его, а звать Артура! Изворачиваюсь, падая на колени, избавляясь от тех, что тащили меня за воротник. Охватывает паника, воздуха не хватает, бессмысленно верчу головой в надежде увидеть хоть краткий блик света в темноте. Существа не устают нападать. Хватаю пустоту, и если удается поймать кого-нибудь, откидываю их назад, предположительно к стене, в надежде, что существа ударятся и больше не встанут. Хочу убежать, но вновь падаю, бьюсь, словно в конвульсиях, расталкивая стаю, что дружно тянет за штанину одной ноги, надеясь утащить добычу. С трудом удается освободить ногу, и следующим мигом, предплечье пронзает резкая острая боль. Мой рев, должно быть, разносится на километры, окрашенный болью, выразительной и сильной. Что-то светящееся мелькает в темноте и слышится голос Артура:

- Ты жив? Кирилл!

- Все в порядке. Чего ты так долго?!

- Держись за меня. Нужно выбираться!

Мелкие вредители нападают, цепляясь и присасываясь к нам, будто портные булавки. Отступая к отверстию, из которого проникает редкий свет, здоровой рукой успеваю отодрать от волос Артура пару разбойников, с силой запуская их в неизвестность. Мой, вовремя подоспевший друг, бойко размахивает клинком, не позволяя многим приблизиться. Однако, их так много, что едва ли удастся справиться. Они будто везде: и в волосах, и на спине и даже вьются вокруг ног плотным кольцом. Пришедшая на помощь Арина, успела вооружиться палкой, и теперь, отбрасывает пищащих зверьков, словно играя в лапту. Надежда на то, что они отстанут, когда мы выберемся на свет, угасла, стоило лишь толпе этих малявок вырваться на свободу. Упав на спину, передо мной открылось небо, на фоне которого с жутким гулом и писком приближается серая ушастая стая, готовая растерзать нас.

- Бежим! Что разлегся! – кричит Арина, пытаясь меня поднять.

- Что с моей рукой? Она словно онемела!

- Не сейчас! Вставай! Вставай!

Поднимаюсь, и мы втроем бежим прочь, прячась временно за разваленным зданием.

- Что это?! – негодующе восклицает Артур, осматривая мое плечо.

Пушистый рыжий хвост с зазубринами торчит в моем предплечье, а сам его обладатель, с придавленным крылом, устроился за спиной, ловко ухватившись за одежду.

- Иди-ка сюда! – кричит на него Артур, хватая маленькое тельце и осторожно вынимая орудие из моей кожи, откуда начинает сочиться кровь и мне становится дурно.

- Только не сейчас, Кирилл! – причитает Арина, воспринимая мое состояние, как близящееся к обмороку.

- Давай рюкзак! – приказывает ей Артур, и, расстегивая молнию, тщательно вталкивает в него зверька. Но тот успевает испустить тонкий писк, словно крик, полный боли, и стая, парившая недалеко в поисках нас, устремляется на звук.

- Нужно уходить, Кир! Давай же! – поддерживает меня под здоровую руку друг.

Я плохо помню обратный путь. Знаю только, что бежал, думая, будто больше никогда в жизни не остановлюсь. Но мне не было страшно, видимо яд расползся по венам, и теперь, все вокруг безразлично: и стая серых существ, периодически нагоняющих нас; и прилипшая из-за крови футболка; и голоса друзей. Я знал лишь одно – «Нужно бежать»...

***

Артур – первый кого я вижу, очнувшись.

- Вечно тебе не везет, - улыбается он напряженно, но с теплотой, сидя возле дивана в гостиной.

Чуть дальше него – Арина, чье бледное лицо выражает озабоченность. Уж не моим ли состоянием здоровья она обеспокоена...

- У тебя просто талант попадать в передряги, Кирилл, - говорит она мягко и сердечно, подшучивая.

- Есть проблемы серьезнее, - лавирую я, - Кажется, ты назвала меня Кириллом.

Они весело смеются, и, кажется, что смех вытесняет все, включая боль в левом предплечье.

- Тебе стоит полежать, - приносит поднос с бинтами Анна Васильевна, - Мне нужно поменять повязку.

Друзья удаляются, оставляя меня в распоряжении сильных рук, что со сноровкой оголяют кожу, где синими буграми вздымаются живые островки и воспаленными руслами рек, проступают мои собственные вены.

- Что произошло? – заставляю мозг работать, соображая, как именно я попал на этот диван и почему синим морем воспалилась рука.

- Екаты, - поясняет бабушка, как будто это слово должно для меня что-то значить, или многое объяснить.

- Существа, которых вы видели, - продолжает она, заметив мое замешательство. – Маленькие, но цепкие. Глупые существа – тащат все, что видят, без разбору.

- Артур не справился, - сочувственно произношу, припоминая, что одолеть стаю не удалось.

- Ничего. У него еще будет шанс. Артур не так беззащитен, как кажется. А вот ты – ходячее бедствие. Я ведь просила не подходить близко к кораблям.

- Простите...

- Тебе тоже нужны тренировки. Мальчик не должен быть совсем беззащитен.

- Едва ли мне что-то поможет.

- Выздоравливай. Яд Еката попал тебе в кровь. Я наложила повязку с вытяжками трав, это поможет, но нужен отдых. А я за это время подумаю, чем тебе можно помочь, - говорит она, заканчивая перевязку, - И еще – звонила твоя мама, я объяснила ей, что ты с друзьями отправился в дом литературного творчества на вечер стихотворений.

- Как она?

- Излишне переживающая женщина, - сообщает она, затем осекаясь, понимая, что я спрашивал не об этом, - Поверила. Ждет твоего звонка завтра.

- Спасибо, - успеваю сердечно добавить я, пока Анна Васильевна с подносом в руках покидает комнату.

За время моего выздоровления, у Витара появился не самый приятный сосед. В соседнюю клетку бабушка разместила, извлеченного с запозданием на день, Еката. Из-за меня, про него долго никто не вспоминал.

- Почему ты не отпустила с нами Витара или Дахута? – обиженным тоном спрашивает Артур, сидя за общим столом на обеде.

- Ты должен вытащить Витара самостоятельно. Ты ведь потомок охотников.

- Их целая стая! Как их поймать?!

- Но ведь одного вам все же удалось принести?

- И какой ценой? Мы думали, что не доставим Кирилла вовремя, - после этих слов все притихают, и я понимаю, что опасность была серьезнее, чем я полагал ранее.

- Все оттого, что ты слишком самонадеянный, а на деле – не отправил в иной мир ни одного существа.

- Но ведь одного-то я поймал! – возражает Винный, нарочито надувшись.

- Это долговязый его поймал, - смеется Арина.

- После обеда начнем обучение. А пока, подумай, что ты можешь сделать, чтобы поймать стаю.

Обучение Артура, проходившее на заднем дворе, больше походило на развлечение Анна Васильевны. К внушительных размерам колышку в центре, она привязывала Еката, который беспорядочно бросался на друга, хватаясь и цепляясь за все части тела, которые могли быть доступны ему. Пару раз, существо даже пробовало запустить в тело свои зазубрины, но, Винный, всячески избегал хвостовой части, поэтому разочарованный, но непобежденный зверек возвращался назад, в свою клетку, к тихому соседу. Так продолжалось несколько дней. Бабушка не участвовала в процессе тренировки Артура, не давала наставление или поучений, а лишь наблюдала, с периодичностью, тяжело вздыхая, в основном, когда дело заканчивалось неудачей.

- Ты смотришь, но не видишь, - говорит она не в силах больше сдерживаться, видя бессмысленные попытки Артура нападать.

- Спасибо. Ты очень помогла мне, - саркастическим тоном отзывается ее внук.

- Ты забыл, кто твои предки, и действуешь, словно обычный мальчишка. Как думаешь, почему именно мы стали охотниками?

- Откуда мне знать, это было бог знает сколько лет назад! – с удвоенной силой старается поймать существо, Артур.

- Так ты никогда не добьешься успеха, - махнув рукой, покидает нас Анна Винная.

Весь день и вечер, Артур не находил успокоения, отказавшись от ужина и слонявшись с клеткой Еката по заднему двору, наконец, найдя пристанище на ступенях. Желая выйти и поддержать друга, наталкиваюсь на грозный взгляд хозяйки дома, означающий, что его лучше оставить в одиночестве. Из окна, я видел, как Артур несколько раз доставал, светившийся зеленым светом, яри, модифицировал его, превратив в вытянутую палку с трезубцем на конце. Он установил закрытую клетку в центре двора, ловко орудуя трезубцем поблизости, проводя приемы атаки и защиты.

- В ловкости ему не откажешь, - распахнув дверь в мою комнату без стука, ко мне присоединяется Арина, устраиваясь на подоконнике.

- Думаешь, он поймет смысл слов, сказанных бабушкой?

- Как их понять? Это какая-то бессмыслица. «Вспомни, кто твои предки», - гримасничает она, изображая Анну Васильевну.

- Все же, смысл есть всегда, - выговариваю я, смеясь над гримасой, в точности, напоминающей оригинал.

Тем временем, Артур, приспособившись к длинной ручке оружия, останавливается в пяти метрах от клетки. Он изучающе смотрит, готовясь увидеть то, что не мог раньше. Пытливый взгляд устремляется на запертое существо. Он делает несколько глубоких вдохов, словно способных зарядить его силой, успокаивается, проводя одновременно ногой и рукой воображаемые круги и зигзаги. Повернувшись, он с силой ударяет трезубцем о землю, так, что серая пыль поднимается в высь, а от места удара, будто электрический разряд, бежит слабо светящаяся зеленоватая волна, направляясь к клетке. Стоит только лучам достигнуть железных прутьев, как та подпрыгивает, раскрываясь, выпуская не привязанный кошмар на свободу. Мы с Ариной вздрагиваем, словно секундой решаясь отправиться на помощь, но моментально отметая эту идею. Артур делает пару энергичных оборотов, манипуляций, мягко переплывая ногами, пока Екат злобно несется в лобовую атаку, приготовившись вонзить острый край хвоста в обидчика. Выставляя вперед яри, от него исходит вторая волна, менее яркая, едва заметная глазу, заставляющая зверька рухнуть без чувств, на высушенную дневным солнцем землю.

Наше удивление, граничащее с восхищением и восторгом, наполняет комнату победными возгласами.

- Теперь ты готов, - слышится голос бабушки, чья фигура скрыта от наших глаз под козырьком крыши.

На этот раз, Артур отправился один к заброшенным кораблям, попросив нас не переживать. Он объяснил, что многое осознал, например, что охотники на мифических существ никогда не были просто людьми, а всегда обладали даром, особенностью, которой могут управлять. Он покинул нас в добром расположении духа, отпуская шутки, улыбаясь, вовсе не опасаясь идти в одиночку. Мы с Ариной, даже пару раз пробовали сбежать и добраться до места погибших кораблей, чтобы хоть одним глазком убедиться во здравии нашего друга, но, Анна Васильевна, крепко запершая дверь, напомнила нам, указав на Витара, что бывает с ослушавшимися. Так что пришлось дожидаться возвращения Винного, в предвкушении подробного рассказа о его личном приключении.

Он вернулся спустя четыре часа, взлохмаченный, в пыльной одежде, но с широкой мальчишеской улыбкой на лице, и горящими огоньками в глазах.

- Я победил, - провозглашает он, переступая порог, и мы бросается обнимать его от нахлынувшего переизбытка чувств.