Глава 2. Жизненные уроки.
Ночь, прохладная, тихая, почти кромешная, давно вступила в свои права, укутала Листвянск чёрным покрывалом. Но, несмотря на поздний час, Владимир Алексеевич, смертельно уставший после рабочего дня, проснулся. Он не мог осознать до конца, что же именно его разбудило, но ощущение было странным. Тревожным.
- Да почему тут всё не слава Богу? - вздохнув, следователь встал с кровати. Он собирался открыть занавески, но в голове прозвучал голос давно умершей бабушки, и мужчина отдёрнул руку.
Татьяна Ильинична всегда говорила единственному и горячо любимому внуку, что по ночам в сторону кладбища смотреть нельзя. Пока он был совсем маленьким, старушка ничего вразумительного не говорила. А тот и забывал про это. Какая разница? Нельзя и нельзя. К чему ему кладбище, на котором из интересностей только каменная глыба на одной из могил и запертый склеп, ежели есть речка под боком, гурьба друзей-приятелей и дни каникул? Вот и вот. Но потом, когда Вовка уже повзрослел достаточно, бабушка все же ответила.
- Нельзя на приют мертвых ночью смотреть, дорогу с погоста им показывать. Заметят тебя — на свет пойдут, в доме поселятся и жизнь твою выпьют.
Бодров в это не сказать, чтобы верил, но Татьяну Ильиничну беспокоить не хотел. Она была очень уж суеверная. При этом набожная. Странное сочетание, если подумать, но присущее многим жителям этой страны. Вот и его бабуля одной рукой крестилась, другой домового прикармливала. Бабушки не было в живых уже много лет, но окна, выходящие в сторону кладбища, были зашторены почти круглые сутки. То ли из-за его рассеянности, то ли по привычке, оставшейся с детских времён.
Всё же желая понять, что же вырвало его из такого долгожданного сна, мужчина вышел в кухню и выглянул в окно. Сначала тьма была чернильно-чёрной, густой, словно дёготь или гудрон, но спустя минуту Бодров убедился, что это не так. У дома напротив, старого, опустевшего окончательно двадцать лет назад, виднелись какие-то светлые пятна. Когда-то там жила девочка, в которую Владимир был влюблён. Но когда он ушёл в армию, Алёна собиралась выйти замуж за другого. Начаться у них тогда ещё ничего не успело, но эта весть доставила следователю много боли. А уж когда он узнал о том, что жениха девушки убили прямо в день свадьбы в пьяной драке, а она сама утопилась в реке, то едва не полез следом. Он сбежал из части, где проходил службу, добрался до дома прямо к похоронам обоих.
Вспоминать то время мужчина очень не любил. Но вот сейчас, когда холодные вспышки плясали у старого, оскалившегося осколками стекла окна, почему-то вспомнилось. И то, как постройка стала ветшать после смерти тёти Насти, матери Алёны, и похороны самой похожей на куколку девушки. Мёртвое лицо, белое платье, синюшные пальцы.
Прикрыв глаза, стараясь отвлечься, Бодров отошёл от окна. Оно было открыто на проветривание, именно поэтому он услышал забытую за годы песню и женский голос. Высокий, звонкий, напоминающий звук колокольчика.
Пела Алёна. Которой не было в живых больше тридцати лет.
🌿
- Как давно ты знаешь? - первым делом спросил Рэй, когда напряжение немного спало. Он выглядел строго и внушительно, словно директор в школе. На вид мужчине было не больше тридцати, но в глазах была какая-то вселенская мудрость.
- Полгода, - девушка нервно покрутила в руках чашку, глянула на гостя, - Но впервые обратилась пару дней назад.
Брюнет кивнул, откинулся на стуле, открываясь её взгляду. Конечно, он чувствовал Лерино опасение, как и она сама его вежливый интерес. Если их с Арком понимание друг друга без слов было скорее исключением из правил, основанным на любви и привязанности, то с Рэем это было чем-то глубинным. Стайным. Неужели все оборотни так могут? С Тарой было нечто похожее, но Лисанская думала на кровную связь, но похоже, зря.
- Какие у тебя отношения с природой в целом и с лесом в частности? Насколько я знаю, ты отсюда родом, так ведь?
- Да. Отсюда. И природу я люблю. А лес, - девушка прикрыла глаза, вздохнула, ощущая запах листвы, дерева и мха, - Это мой второй дом. Он говорит со мной, показывает картины прошлого. Точнее, уже не так часто. Но раньше бывало.
- Что-нибудь ещё? Необычное, странное?
- Меня слушаются волки, - подумав, всё же сказала лисица.
Оборотень заинтересованно поднял брови, сверля ее зелёными, словно трава, глазами. Сейчас в них зажёгся огонёк интереса истинного. Так смотрят дети, когда им рассказывают захватывающую сказку. Весь вид Рейнхарта так и кричал: продолжай!
- Ну, - немного смущённо начала девушка, - Мне передали нож. И власть над стаей тоже, как оказалось. Раньше они просто не нападали. Смотрели, если встречались, но не более.
Писательница вспомнила серую фигуру, следующую за ними до края леса в день, когда нашли тело Люси. Потом вожака, стоявшего напротив библиотеки и проводившего их с Сангиным к Самохину. С тех пор он несколько раз подходил к девушке, садился рядом, позволял себя гладить. Остальные не приближались, оставались в стороне, но Лера видела и старых особей, и совсем щенков.
- Звериной крови мало для того, чтобы обращаться, - начал Рэй, разглядывая её лицо куда внимательнее, чем раньше, - Нужен ещё и заговоренный предмет, иногда обряды. Твои страхи понятны. И обоснованны. Поэтому я и здесь. Чтобы тебя научить, чтобы ты могла, если вдруг будет надобность, спокойно перевоплощаться без риска.
Лисанская теперь была куда осторожнее с людьми. Ей бы и хотелось безоговорочно поверить такому же, как она сама. Но в груди заныла рана, нанесенная Борисом Разиным. Глубокая, с неровными краями. Прикусив губу, она кивнула. Прикосновение хтонической лапы к спине немного успокоило.
- Ладно, пока привыкайте к этой мысли, - боюнет поднялся, достал бумажку с номером телефона и положил на стол, - Завтра загляну. Или можете сами. Я живу на Лесной. Дом пять, квартира шестнадцать.
Ребята переглянулись. Андрей Рейнхарт, едва слышно покинувший их дом, поселился в квартире Сони.
День был странным. Внезапно свалившиеся на голову Тёмная и оборотень, тонкости устройства Вселенной. Расскажи ей кто об этом всем год назад — у виска бы пальцем покрутила и послала бы в пешее путешествие прямиком до ближайшего психоневрологического диспансера. А сейчас уж и не пошлёшь, потому что тогда и самой придётся в палату с мягкими стенами прилечь, так как во все это веришь и знаешь, что правда. Странная, по-своему страшная, но уж какая есть. Не развидеть уже ни хтонической сути Арка, ни ожившей Сони, что теперь пила ее, Леры, кровь, ни Митрофана, ни чертей.
Этот мир неизведанного поглотил Лисанскую полностью, пророс насквозь, опутывая ростками сердце. Если бы ей предложили сейчас все забыть, вернуться к прошлой жизни — отказалась бы без раздумий. Потому что все произошедшее с ней стоило того. Ведь если бы они с Сангиным не полезли в это дело, не вышло бы поймать Бориса, узнать правду о событиях столетней давности, обелить имя Петра Шафрина. Нет, обратно Валерия не вернулась бы ни за что.
Однако, от обилия информации голова побаливала, поэтому работу пришлось отложить. И спать удалось улечься раньше. Лера лежала на груди Тёмного. Его пальцы скользили по ее плечу, вырисовывая узоры.
- Ты боишься. Это естественно. Но мы вместе со всем справимся, - сказал он. Судя по голосу, на грани сна он держится с трудом.
- Думаешь, это ещё не конец?
Ответом ей стал тяжелый вздох, затем последовал поцелуй в макушку.
- Жизнь устроена так, что конца и не будет. Спи, лисёнок. Кто знает, когда теперь будет возможность выспаться.
Аркадий оказался прав. Перед самым рассветом, когда сине-сизые сумерки разрывала светло-розовая полоса утренней зари, вдруг раздался грохот. Мужчина сразу выскользнул к источнику шума, окаменев в проходе. Обойдя человеческую оболочку, Лера, подумав, написала сообщение Геловой. На всякий случай, для перестраховки. Хотя, если честно, веры ей было мало.
Нарушителем покоя оказался мальчишка. Да, огромный, да, вооружённый, но мальчишка как есть. Сначала Лисанская напряглась, глаза сами собой загорелись, дёсна зачесались, будто вот-вот человеческие зубы сменятся звериными. Но вспышка прошла довольно быстро. Как бы ни сбивал с толку его рост в два с лишним метра, гора мышц и кинжал, Ларс оставался парнишкой, наивным и неловким. Синие глаза метались по помещению и всем присутствующим с отчаянием. Лера, мысленно себя ругая, ободряюще улыбнулась тому, кого Мегеровна назвала феем. Тот смущённо потупил взгляд, послушно сел на указанный стул, сложил огромные руки на столе, едва не перевернув его.
- Простите, - почти прошептал он, положив ладони на свои колени.
- Всё нормально, - сказал Арк, появляясь в кухне в нормальном виде. Ларс посмотрел на него широко распахнутыми глазищами шокированного кота.
Лисанская нервно хохотнула. То, что синеглазая гора вывалилась из кладовки, было для нее куда удивительнее, чем изменение Сангина в своё время. Почему-то сразу подумалось, что вскоре в Листвянске может появиться кто-то ещё. Этого очень не хотелось, если честно. Ведь, если верить рассказам инспектора, это могут быть куда менее безобидные гости.
- Это он, просто в другой форме, - писательница устало бухнулась на соседнее место, беззастенчиво рассматривая курчавого. Тому было явно неуютно и не слишком хорошо. По безупречной коже то и дело пробегали мурашки, он ёрзал на стуле, от чего тот жалобно поскрипывал. Слева от Лисанской устроился художник. Он то и дело поглядывал на кинжал, пристроившийся на поясе брюнета.
Тот взгляд заметил, замялся, а затем ловким жестом отстегнул ножны и, положив оружие на стол, толкнул его к Тёмному.
"Надо же. Какой хороший мальчик."
Честно сказать, Лера этот жест оценила. Оказавшись в чужом мире, Ларс отдал единственное средство защиты. Благородно, наивно. Глупо, возможно. Хотя кто знает, что умеет это нездешнее существо? Может, чтобы разорвать их всех на части, ему будет достаточно и голых рук?
- Так как ты попал сюда? - спросил Сангин и дернул плечами, будто пытаясь стряхнуть с них что-то невидимое и, судя по всему, очень неприятное.
- Я, - фей вздохнул, потер переносицу, - Я просто шел по Небесам. Меня отправили с поручением на некоторое время. Свою задачу я выполнил и собирался вернуться домой, но провалился в колодец. Его не должно было там быть, но природа порталов слишком переменчива и непостоянна. В общем, я просто упал и оказался здесь.
Гелова тяжко вздохнула, начала строчить что-то в своем блокноте с деловым видом. Зрелище это было комичным, Лисанской даже захотелось ткнуть пальцем в кончик ее вздернутого носа. Желание это было иррациональным и дурацким, но очень сильным. О Геловой они с Арком не знали вообще ничего, не понимали, друг она все же или враг. Тем сильнее хотелось спровоцировать ее, заставить показать истинное лицо. Будто почувствовав это, девушка-змея подняла глаза и прищурилась. Оборотень тут же отвела взгляд и посмотрела на синеглазого. Всё, что он говорил, было для нее дико. Небеса, колодцы. Пожалуй, она слишком устала для этих сказок, даже если они чистая правда.
- Я правда не хотел доставлять вам никаких неудобств, но от меня это не зависело, к сожалению, - в глазах Ларса было сожаление в смеси с отчаянием.
Лера положила ладонь на его плечо, вздохнула. Она представила себя на его месте и вздрогнула. Не позавидуешь, вот уж точно. И пусть настороженность никуда не исчезла, но если парнишка не врал, то его можно только пожалеть.
- Колодец пропал, - услышала девушка, поднявшись для того, чтобы приготовить чай со смородиной и мятой. В кухне витал конфетный запах барбариса, что шёл от кудрявого. Интересно, все феи так пахнут?
- Да, и может больше никогда не появиться, - кивнула Мегеровна, отодвигая от себя свой блокнот, - И сдаётся мне, кто-то решил над тобой пошутить, Ларс. Или напакостить.
Тот лишь тяжело вздохнул. Обречённо. Его, казалось, это утверждение и не удивило.
- Найти его не получится. Для это нужно особое виденье, а у меня его... Нет.
Лисанская поставила чашки на стол, разлила душистый чай. Смородиновый дух в переплетении с мятными нотами чуть приглушил барбарисовую сладость.
- Что же, - сказала она сочувственно, - Тогда добро пожаловать в Листвянск. Здесь не Небеса, но и не Ад. Вроде как.
- Но это не точно, - хохотнул Сангин.
Гелова закатила глаза и сказала очень серьёзно, обращаясь к фею.
- Я постараюсь тебе помочь, но гарантировать ничего не могу, сам понимаешь. Если эти дылды за тобой не явятся сами — ты пути из Среднего Мира не найдёшь. Так что, рыцарь, советую тебе начать привыкать к жизни здесь.
" Дылды? Какие ещё дылды?"
Тот горестно кивнул и сделал глоток чая, благодарно улыбнулся Лисанской.
- Я понимаю, - в глубоком голосе было смирение. Но желтоглазая знала, что в один момент Ларс взорвётся. Сама была такой.
- Ты можешь остаться в этом доме. Можешь рассчитывать на меня, - продолжил за Риту художник, - В этом мире много того, что тебе неизвестно и непонятно. Ты ведь здесь впервые?
Ларс кивнул. Его взгляд иногда скользил по комнате, замирал то на духовке, то на тостере. Должно быть, в его мире подобных приборов нет.
- Тебе нужно будет многому научиться, - тоже заметив это, сказал мягко Арк, - Но не переживай, ты не будешь один. Ты не человек. Мы тоже.
- А мы своих не бросаем, - улыбнулась Валерия и мягко сжала большую мягкую ладонь. Как бы громко в ней ни кричал страх разочарования, парню нужно было помочь. Наблюдать, чтобы ничего не натворил, приглядывать. Пока в голове шатенки роились эти мысли, произошло нечто. Фей замурчал, как огромный кот.
- Вот, я же говорила, что он котёночек, - хмыкнула Горыновна и поднялась. Костюм на ней даже не помялся, - Ладно, малышня, устраивайтесь. Завтра будем мозговать. А сейчас нам всем просто необходим отдых.
Ларс растерянно посмотрел на присутствующих. Наверное, думал, что его выставят ко всем чертям.
- А ты остаешься, - успокоил того Сангин. Лера была совершенно согласна. Деть такую махину, как синеглазый, было совершенно некуда. Екатерину Львовну инсульт от его вида хватит, а больше никому это дитятко доверить нельзя. Больно уж приметный.
Постелили мурчащему шкафу в гостиной. На втором этаже было пару комнат, но для начала там стоило прибраться, чем Тёмный решил заняться завтра. Вытащили все одеяла и матрасы из закромов, разложили и накидали подушек на пол. Синеглазый пытался отнекиваться, да куда уж там.
Вот оно, русское гостеприимство в действии. Кушай, гостюшка. Как не хочешь? А вот плевать, жуй, пока в глотку не запихнули. А потом в баньку. В смысле не надо тебе? Ещё как надо! После Небес своих воняешь мерзостью какой-то! Аж песком отскабливать придётся! А после баньки спатушки. А ежели и тут выпендриваться будешь, то тумаков тебе перьевой подушкой, укутать хтоническими лапами в одеяло и байки! Ишь тут!
Пока мужчины приводили себя в порядок и укладывались, точнее, Арк укладывал и увещевал смущенного Ларса, Лера отправилась оценивать масштаб бедствия. Бумаг в кладовке было много. Какие-то были там аж со времен строительства коттеджа. Лисанская собрала их, пристроила на полу. Дверь угрожающе скрипела, повиснув на верхних петлях, поэтому девушка старательно закрыла её и приставила стул, чтобы не упала. Да уж, веселый завтра будет денёк.
Солнце играло с занавесками в театр теней, когда шатенка покинула спальню. Благо, на часах было всего восемь утра. Приводить себя в порядок она всегда умела быстро, спасибо маме, что выдрессировала всех домочатцев ещё в ранние Лерины годы. Проходя мимо спящего Ларса, полностью одетая Лисанская улыбнулась. Фей спал полуголый, но накрытый до самого подбородка темно-синим пледом, свернувшись в позу эмбриона, от чего казалася-котом переростком. Шторы были плотно задёрнуты, чтобы пришелец из иного мира мог выспаться.
- Это какой-то сюр, - прошептала она, целуя Аркадия, проснувшегося ещё раньше, в щёку.
- А я говорил, конца не будет, - мужчина усадил желтоглазую к себе на колени, обнял, уткнулся в её шею, - Он как ребёнок. Хорошо, что сюда принесло не какую-то опасную тварь, а этого парнишку.
Лера согласно улыбнулась, забралась на его руки полностью, свернувшись в комочек.
- И что делать? Пусть остается с нами?
Сангин пожал плечами.
- Понимаю, ты опасаешься, но я оставался рядом с ним почти всю ночь, изучал. Нет в нем ни капельки тьмы, - Арк погладил ее по голове. Девушка кивнула.
- Тогда надо привести в должный вид мансарду. Слава богам там высокие потолки.
Оборотень взялась за приготовление еды. Сангин удалился наверх, чтобы оценить масштабы работ, оставив девушку в недоумении. Что едят феи, она не знала, поэтому решила опереться на более-менее логичный вариант. Настругав салат и поджарив бекон, она поставила в духовку противень с омлетом. Очевидно, белок в жизни Ларса присутствовал хоть в каком-то виде, иначе бы такой горы мышц не наросло.
- Доброе утро, - услышала она глубокий голос и обернулась.
Рыцарь был полностью одет и смотрел на Леру своими глазами-сапфирами не без смущения.
- Доброе, - девушка улыбнулась, - Ты как, выспался?
Ларс кивнул. Замялся на пороге. В проём он, вполне ожидаемо, не помещался. Лисанская вздохнула, шагнула к нему. Она решила довериться чутью своего мужчины и не терзать себя подозрениями лишний раз. Если парнишка останется, значит, нужно налаживать контакт.
- Иди сюда, - она раскрыла руки для объятий, - Не бойся, я не кусаюсь.
Фей несмело сделал шаг, протиснулся в кухню и, оказавшись рядом, склонился и позволил обхватить себя за плечи. Через несколько секунд напряжение из его огромного тела исчезло. Писательница ласково гладила брюнета по спине, чувствуя вибрацию. Ларс снова замурчал как самый настоящий кот.
- Вот так. Тебе некого бояться в этом доме. Не стоит так напрягаться, ладно? - шепнула она и вдохнула запах барбариса.
- Ладно. Ты не веришь мне, я понимаю. Но я правда не хочу никому вредить, - так же тихо ответил он, - У тебя вот-вот начнёт подгорать.
Лисанская отпрыгнула от мужчины и выключила газ. Совсем забыла про омлет.
- Спасибо, - она нервно улыбнулась и глянула на фея, - Не переживай. Чувствуй себя как дома, насколько это возможно.
Последние не слова вызвали к синеглазого болезненную усмешку.
- Что за шум, а драки нет? - спросил Арк, появляясь в кухне. Он дружелюбно похлопал Ларса по плечу и кивнул на стул, - Не стой, в ногах правды нет. Утренний ритуал в виде обнимашек исполнен?
- Да, товарищ старший лейтенант, - отрапортовала Лера со смехом и поставила на стол салат, - Так что готовься, Ларсик. Тисканья в этом доме обязательны. Как мера против стресса и для лучшего знакомства, как бы странно это не звучало.
- Я и не против, - рыцарь улыбнулся и голодными глазами уставился на тарелку.
Сангин улыбался так, будто фей был его ребёнком, и Тёмный очень гордился им. Лисанская просияла ещё сильнее. Похоже, синеглазый попал в правильное место.
🌿
Девчонка смотрела на Рэя с плохо скрытым ужасом. До этого в бархатистом голосе ему почудились издевательски-флиртующие нотки, но сейчас рыжая нервно ухмыльнулась и сделала шаг назад. Бледные изящные ладони дрожали на ремешке сумки, который она сжимала так, что костяшки побелели.
- Бывай, оленёнок, - хмыкнул он и двинулся в магазин, насвистывая мотив не слишком приличной песни из двухтысячных.
Думать о причинах стой резкой перемены настроения девушки не хотелось. Хотя, по правде, это немного задело. Ладно детей он пугал, те больше реагировали на его строгость и холодность, но женщин пока не доводилось. Обычно Рейнхарт вызывал куда более однозначную реакцию. Ну, или же просто раньше не замечал подобного. Кто поймёт этих женщин?
Следующим утром после пробежки по сонным улицам, приветливого кивка священника и контрастного душа Андрей отправился за лисичкой-систричкой. Ещё во дворе стало понятно, что в доме что-то изменилось.
- Есть кто живой? - крикнул Рэй, заглядывая в приоткрытую дверь. На втором этаже слышался грохот, а дверь кладовки подпирал стул. Заметив на полу лист бумаги, мужчина положил его на сидение и резко обернулся. В коридоре, ведущем в кухню, стояло нечто.
Рэй всегда считал себя огромным, но этот парень его обскакал, причем прилично. Что по массе, что по росту. Волк не смог сдержаться и свистнул.
- Здравствуйте, - сказало нечто, будто вылезшее из сказки. Синие глазищи, смоляные кудри, форма с кожаными ремнями и серебряными пуговками.
- Привет. Ты ролевик, что ли?
Парнишка замер, задумался, будто впервые слышал это слово. Именно он пах как конфетка-барбариска.
- Нет, он рыцарь, - сказала Лера, подходя к мужчинам. Следом спустился Арк, пожал руку Рэя.
- Откуда вы взяли этот леденец на ножках? - беззлобно усмехнулся мужчина, и синеглазый зарделся.
- Долгая история, - Лисанская махнула рукой.
- Я Ларс, - изрёк незнакомец. Волк протянул ему ладонь и ощутил крепкое рукопожатие.
- Рэй, - оборотень сжал в ответ так же крепко.
- Ну что, идём? - подала голос Лера, когда со знакомством было покончено.
Рейнхарт осмотрел ее джинсовые шорты, рубашку в клетку в коричнево-зеленой палитре и кивнул. От предложенного завтрака он отказался. Мужчине скорее хотелось оказаться в лесу.
- Нож возьми, - напомнил брюнет и кивнул Тёмному и этому... Ларсу, - Все, мы потопали. Не скучайте.
- К вечеру будет шашлык. Возвращайтесь, - сказал на прощание Сангин.
- Замётано, - Рэй зубасто улыбнулся и прикрыл дверь за выскользнувшей на крыльцо Лерой.
Несмотря на свой невысокий рост, ходила желтоглазая быстро. Рэйнхарту даже не приходилось её ждать, что было успехом.
Молодые люди прошли мимо старинной усадьбы, вышли в расчищенный парк. Даже несмотря на начавшиеся восстановительные работы, было ясно, что это место было связано с лесом не только территориально. Были и куда более прочные нити, окутывающие стены построек и тянущиеся к деревьям, земле.
- Непростое место, - тихо сказал зеленоглазый, коснувшись каменной плиты на дорожке. Она отозвалась волной тепла.
- Да. Этот дом построили в начале девятнадцатого века. И лесные обитатели сыграли в этом не последнюю роль, - Лисанская обвела взглядом свои владения. Несложно было догадаться, кому теперь принадлежит всё это. Здесь все пропиталось её запахом, духом Тёмного.
- Что ж. Есть здесь какое-нибудь тихое место, где никто не появляется? Желательно, чтобы рядом была вода. Для первого раза, - он принюхался, пытаясь самостоятельно понять, но не вышло. Вода если и была, то далеко.
- Есть, - девушка болезненно поморщилась, но быстро взяла себя в руки и пошла к воротам. Они, старинные, кованные и пострадавшие от времени, были укутаны в пленку и явно ожидали скорой реставрации.
- И всё же, где вы этого Ларса взяли? Странный он какой-то, - спросил брюнет, когда территория усадьбы осталась позади, и перед ними появилась недавно избавленная от лишней растительности дорога.
- Он сам взялся. Вылетел из кладовки сегодня ночью. Как оказалось, рухнул в портал в другом измерении, - вздохнула Лисанская, а Рэй на мгновение замер, но потом все же продолжил движение.
Гелова с малых лет рассказывала ему о существовании других миров, брешах и некоторых обитателях иномирья, но лично видеть подобного Рейнхарту не доводилось. Наверняка, если бы не довольно тесное общение с Марго, то и нечисть бы Рэй не встречал так часто. Ведь именно она познакомила еще маленького Андрюшу с Лешим, прикинувшимся большим кряжистым дубом, она устраняла последствия гнева домовых в соседних домах, она усмиряла разбушевавшихся духов. И парню нравилось быть частью этого мира, нравилось быть оборотнем.
- Ладно, с конфетным мальчиком будем разбираться по мере надобности, - зеленоглазый кивнул, - Пока топаем, расскажу об оборотничестве. Ты же знаешь, что есть такие как мы, те, кто родился с этим даром, а есть проклятые, или те, кто проводит обряды?
- Да, читала, - шатенка кивнула, - А много сейчас рождённых оборотней?
- Не особо. Нас в принципе осталось довольно мало. Люди живут всё сильнее отдаляясь от природы, поэтому звериная кровь во многих молчит. Но не только в этом дело. Должно совпасть множество факторов, чтобы человек мог перевоплотиться в кого-то другого, - Рэй разглядывал веснушчатое лицо, загорелую кожу, нос с небольшой горбинкой и жёлтые глаза. Пожалуй, он бы сильнее удивился, если бы Лера не была оборотнем. Слишком уж явной была её связь со звериной природой. Тихие шаги, привычка принюхиваться, прислушиваться, замирать, когда откуда-то сбоку раздавался даже самый безобидный шорох.
- Тебя ведь некому было учить, да? - спросил он, когда девушка заметила его пристальный изучающий взгляд. Настороженность из янтарно- золотисных глаз не пропала. Нет, Лисанская его не боялась. Она просто никому не верила. Разумно, если подумать. Что она знала о нём самом, о Геловой? Да ничего.
- Последний оборотень в моём роду умер в тысяча восемьсот восемьдесят седьмом году. Она же и исполняла здесь функции «ХК», - Лера перепрыгнула корягу. С проторенной дороги пришлось сойти, чтобы углубиться в чащу, - А у тебя?
Рэй помедлил, думая, что можно рассказать, а что нет. Он не любил говорить о себе, о своей семье.
- Дед и прадед по материнской линии. Только почему-то передавалось только мужчинам. Моя мать в принципе первая женщина, родившаяся за сто лет. Но ей дара не досталось. Только умение пожирать взглядом, - Рейнхарт ухмыльнулся. Именно этот взгляд помогал его маменьке в работе, но на сына он не действовал, что приводило женщину в бешенство.
- В моей семье тоже многие годы рождались только девочки. Но и родившийся прадед таким как мы не был. По крайней мере, наверняка я этого не знаю. Бабушка бы запомнила, если бы видела что-то подобное.
Они приближались к воде. Андрей слышал её, чувствовал запах ила и песка. Захотелось нырнуть, погрузиться к самому дну, в плен холодной бездны, но его отвлёк голос Лисанской.
- Как давно ты знаешь Гелову?
- Во время войны убили моего прадеда. Дед тогда был совсем крохой, и именно она нашла ему новую семью и помогла принять свою природу и при этом остаться в живых. Она часть нашей семьи, если можно так сказать. Или ты хотела узнать что-то другое? - обернувшись, мужчина увидел мрачную решимость на прехорошенькой мордашке.
- «Хтонь Контроль». Что он из себя представляет? Все действительно так бескорыстно и открыто, как она об этом говорила?
Рэй пожал плечами.
- За все годы знакомства и решения всех моих проблем меня впервые попросили о помощи пару дней назад. Поэтому я и здесь. А про устройство... Я знаком только с Ритой и слышал её разговоры по телефону. Это не то чтобы прям секрет, но я «не дорос», как Мегеровна периодически выражается. По крайней мере раза три она упоминала некоего Отче. А так мне больше нечего тебе об этом сказать, сестричка.
В задумчивом молчании молодые люди дошли до небольшого пруда. Мужчину никогда особо не интересовали дела Бабаевны, но после вопроса лисички вдруг стало интересно, почему же его никогда намеренно не знакомили именно с другими работниками структуры, а не с обычной нечистью.
"Как-нибудь нужно задать этот вопрос пионерке-пенсионерке."
Водоём оказался почти идеально круглым и мёртвым. В нём не водилось ничего, ни самой крохотной рыбешки, ни лягушечки. Даже насекомых не было. Никаких тебе комаров и мошек, водомерок и других гадов. Только толща ледяной воды с илом и белым песком. Подойдя ближе к берегу, Рэй почувствовал застарелый запах крови.
- Здесь умерла моя подруга, - тихо сказала Лисанская, ступая на песок в паре метров от берега, - А до этого ещё одна девочка. Но когда-то давно у Ведьминого зеркала повстречались мои предки. Это достаточно энергетически сильное место?
Андрей заглянул в воду, посмотрел на отражение девушки и кивнул.
- Пойдёт. Раздевайся, - сказал он деловито и стянул с себя футболку, обнажая загорелый торс. Девчонку это не впечатлило. Сложив руки на груди, шатенка изогнула левую бровь в недоумении, - Да не делай такое лицо. Ты не в моём вкусе, для дела надо.
В который раз бывший спортсмен убедился в том, что ничего не может так разозлить женщину, как утверждение, что она не входит в твой круг интересов. Фыркнув, Лисанская расстегнула рубашку, бросила ее на песок, куда вскоре полетели и джинсовые шорты.
- Достаточно или полностью? - цедя сквозь зубы, поинтересовалась девушка. Оборотень окинул её беззастенчивым взглядом, на что получил сухой веткой по голове. Один из клёнов или решил защитить лисичку, или просто так сложилось.
- Какой же ты придурок, - фыркнула желтоглазая, - Тебя что, волки растили?
Рэй оскалился и расхохотался.
- А как ты думала? Конечно, - он ещё раз оглядел стройное жилистое тело, обтянутую топом грудь, точеные плечи и шею, - Кроме шуток, ты в хорошей форме. Это на пользу.
Мужчина снял спортивные штаны и подошёл к ней сзади. Девушка замерла словно каменная статуя. Чувствовала его жар? Готовилась к нападению?
- Слушай внимательно и запоминай, - он коснулся кончиками пальцев солнечного сплетения, - Здесь центр. Именно из него и вылезает суть. Разгораться начинает в груди, а вырывается все именно из этого места.
Сердце лисички-сестрички билось ровно. На удивление, она была слишком спокойна. Чтобы разбудить её звериную суть, заставить лису высунуть нос из своей норы, Рэй прошептал ей прямо на ухо:
- Ты ничего, сестричка, но я люблю девчонок постарше. Больно уж ты зелёная и нервная. Да и грудь маловата.
От удара в грудь он увернулся чудом. Но яростно горящий взгляд вызвал на губах весёлую усмешку. Казалось, что сейчас Лера сможет перекинуться и без своего ножа.
- Вот оно! Запомни это чувство, - волк поднял руку, - Запомни, когда зверь особенно близок к тому, чтобы пустить в ход зубы. А теперь смотри.
Под пронзительным взором мужчина снял с себя амулет, кинул его на песок и приготовился к кувырку. Убедившись, что его ученица действительно смотрит, он оттолкнулся и перелетел через голову. Перевоплощения происходили с ним сотни раз, но, пожалуй, впервые за его жизнь это видел кто-то посторонний. Лисанская не отрывала от его сначала человеческой, а потом и волчьей фигуры глаз. Рэй тряхнул крупной башкой, подошёл ближе. Он был довольно крупным, доставал Лере до талии. Та склонила голову и потянулась к ножу.
Лисицей она была довольно крупной, но по сравнению с ним, конечно, крохой. Оглянувшись на Рейнхарта, лисичка-сестричка подошла к воде. В отражении желтоглазая была человеком, как и Рэй, впрочем. Они стояли у пруда несколько минут, общаясь без слов.
" Прогуляемся?"
"Давай. Только недалеко."
Далеко они и не ушли бы. Андрей помнил свои первые разы. После них было не очень хорошо. Но самое ужасное было после того, как он решил перекинуться тайком, без присмотра. Потом его три дня мутило и мучала мигрень от перенасыщения и перезагрузки. Марго потом долго бубнила недовольно и отпаивала его травами.
- Ну всё, на сегодня хватит, - сказал зеленоглазый и кивнул лисице на воткнутый в песок нож. Его амулет уже висел на шее, а сам парень был уже почти полностью одет. Лера разбежалась и перемахнула через костяную рукоять.
Приземление вышло не слишком удачным, но шатенка не расстроилась, приземлившись на бок. Заливистый смех полился из её рта.
- Ну вот, свихнулась. И как мне теперь тебя благоверному возвращать?
Лисанская швырнула в мужчину своей рубашкой и поднялась, натягивая шорты. Полуденная жара уже спала, хотя под сенью леса и так было довольно приятно и прохладно. Ему здесь нравилось. Приятное место. И город, и окрестности. Рэй не особенно любил людей, но в Листвянске было что-то сказочно-трогательное, по крайней мере на первый взгляд.
- Все, заканчивай свой стриптиз для нищих. Мне конечно пофигу, но вряд ли старушки оценят твои буфера, - оскалился он и накинул клетчатую ткань прямо на голову шатенки.
- Придурок, - хохотнула девушка и застегнула пуговицы. Рэй не обиделся. От Лисанской шли такие волны сестринской энергетики, что противостоять им было невозможно. Как можно дуться на младшую сестрицу?
- Пошли, лисичка-сестричка. А то совсем опьянеешь, - он придержал девушку за локоть.
- Почему такое странное чувство? - пробурчала она, когда они уже вышли к усадьбе. Клёны зашептали, встречая новую хозяйку дома, заскрипели десятками голосов.
- Потому что в прошлый раз ты была в зверином теле меньше и не успела толком ничего почувствовать, - дождавшись кивка, Рейнхарт продолжил, - Поэтому и нельзя сразу нырять в это. Осторожно, шаг за шагом, чтобы сохранить рассудок. Ты сильная, справишься быстрее меня, но несколько недель тебе все же понадобятся.
Лера ухватилась за его плечо пальцами и заглянула прямо в глаза.
- Спасибо, - ее голос был тихим и серьёзным. Несмотря на не слишком стабильное состояние и пьяный блеск в глазах, оборотень знал, что говорит девушка от всего сердца, - Спасибо за помощь.
- Своих не бросаем, сестричка, - хмыкнул мужчина и двинулся к спуску с холма.
Передав восторженно фырчащую девицу в руки ее парню и наевшись шашлыка до отвала, Рэй покинул гостеприимный дом. Ему было весело шутливо драться с Лерой, обсуждать починку своей машины, которая впервые за несколько лет отказалась трогаться с места. Договорившись с Арком встретиться завтра у его дома, оборотень, не растерявший желания нырнуть в нагретую за целый день воду, отправился к реке.
🌿
Решение уйти в отпуск теперь казалось Семёновой откровенно глупым. Ей предстояло две недели просидеть в Листвянске, вздрагивая от каждого шороха. Женщина боялась находиться в своём доме, выходить на улицу. Потому что в родных стенах завелась нечисть, а по городу разгуливал этот...
Взгляд мужчины, его запах ей не удастся забыть никогда. Как можно забыть такое? Как можно не узнать? А она сначала и не поняла, по привычке стала флиртовать, а потом уж стало поздно. Он её заметил и запомнил. Это читалось в травянистых глазах, в тоне. Он даже кличку придумать успел, надо же! Оленёнок. Как Марусю только не называли, но вот оленем ещё не доводилось.
Происходящее ей не нравилось. Очень сильно, но сидеть в четырёх стенах было невыносимо. Особенно сейчас, когда во второй половине дома, принадлежащей соседу-пропоице, начался концерт. Он время от времени собирал дружков, и тогда рыжая не могла заснуть от их заунывных фальшивых песнопений. Репертуар был до отврата разнообразный. От песен из советских мультиков до гимна Российской Федерации и СССР. Но чаще всего звучали «Батарейка», «Вахтёрам» и «Группа крови». Маруся любила эти песни, но слушать их в таком исполнении было выше всех доступных человеку сил!
Витиевато выругавшись, она надела сарафан, шляпу с широкими полами и, прихватив пляжную сумку, отправилась на пляж. Река была в пяти минутах ходьбы от ее жилища, и в свободное время Мари часто отправлялась туда, чтобы порисовать. Решив не изменять привычкам, учительница устроилась на покрывале, взяла скетчбук, простой карандаш и начала набрасывать старый причал. Народу было мало. Парочка подростков сидели в метрах тридцати от нее и лепили из песка замок. В воде кто-то нырял, но Семёновой было не до этого.
До какого-то момента.
Мужчина был высоким, загорелым. В предзакатных лучах его волосы отливали медным. Маруся разглядывала широкую спину, мощные плечи и руки непозволительно долго. Реакция эта была довольно странной. Она за свою жизнь и времена учёбы в художественной школе и училище повидала много тел. Мужских, женских. Но еще ни одно не производило на неё такого впечатления.
Мысленно она оглаживала каждую венку, каждую мышцу, поэтому не заметила, как прикусила губу. А объект ее восторга тем временем обернулся, демонстрируя взгляду безупречный пресс с чётко очерченными кубиками. Взгляд художницы поднялся выше, к шее. Так он блуждал до тех пор, пока не наткнулся на глаза.
Чёртовы зелёные глаза.
Тот, о ком предупреждала неведомая тварь с ледяной кожей и вертикальными зрачками в окружении ртутной радужки, смотрел на Марусю с недоброй ухмылкой.