Убивают не ружья
Комната была наполнена нервной атмосферой ожидания. Это место казалось невелико, с облупившимися стенами, из которых сохранилось только некоторое бледное представление о былых декоративных обоях. Запах плесени и прелости беспокоил воздух, создавая ощущение вечной сырости. В углу комнаты стояла пожарная лестница, своего рода символ побега и надежды, ведущая к верхним этажам заброшенного здания.
Цикады собрались вокруг картины свечей, единственного источника света в помещении. Люди были одеты в потертую одежду, изрядно изношенную временем и выживанием. Некоторые чистили оружие, другие внимательно изучали карты и заметки, раскиданные на старом обшарпанном столе. В углу Ноа беззвучно молилась, держа в руках потрепанный медальон с изображением распятия — последний оплот веры в этом безжалостном мире. Бенджи же, едва вышедший из подросткового возраста, сосредоточенно заправлял обоймы, стараясь не дрожать от волнения перед предстоящей операцией. Двое обсуждали последние сообщения о движении зараженных и солдат, их голоса звучали приглушённо, словно они опасались, что звуки могли проникнуть через тонкие стены и предать их присутствие. Они говорили о необходимости обзавестись новыми запасами медикаментов и патронов, подчёркивая значимость каждой успешной вылазки для выживания всей группы.
Вдали, прислонившись на облезлую спинку стула, сидела женщина, вбивавшая иглу в свою руку, шепотом произнося слова, которые были скорее молитвой или заклятием, готовясь к своему следующему рискованному заданию.
Напряжение нарастало с каждой минутой. Цикады знали, что от успеха этой миссии зависит не только их свобода, но и свобода всего человечества от гнета жестоких оккупационных сил. Они были готовы сражаться до последнего вздоха, веря, что однажды смогут вернуть себе мир, отнятый у них.
Глем внимательно разглядывала карты, которые им передал Томас. Её взгляд, сфокусированный и рассудительный, скользил по маслянистой бумаге, изрисованной маршрутами патрулей и зонами потенциальной опасности. Среди прочих обозначений, можно было увидеть красные кружки вокруг особенно зараженных районов и проходов, которых следовало избегать, и зеленые метки на более безопасных тропах.
— Похоже, зараженных все больше...
— Значит, все больше людей побежит отсюда, — ответил Минхо.
Он со щуром вглядывался в отмеченные маршруты, пытаясь запомнить каждое перекрестие и поворот. Его пальцы следовали по линиям, задевая примечания Томаса карандашным шрифтом, оставленные внизу страницы. Минхо был сосредоточен и собран — годы борьбы закалили его, сделав бесстрашным бойцом сопротивления.
— Думаешь, они передвинули блокпост вот сюда? — спросил он, указывая на один из перекрестков, где старые знаки были заменены новыми, более свежими пометками.
Глем кивнула, губы её сжались в тонкую линию раздумий.
— Возможно, это их новая стратегия контроля зоны, — произнесла она.
В дверь коротко постучали, а затем показалась голова пацана.
— Что такое?
— Там информатор, — Тео кивнул в сторону улицы. — Хочет вас видеть.
Минхо мгновенно окинул парня взглядом, оценивающим и подозрительным, как у любого бывалого выжившего. Семнадцатилетний Тео был новеньким в их группе, и каждый хотел убедиться, что он знает, как действовать в таких ситуациях.
Глем подняла голову, отстраняясь от карт.
— Отправляйся обратно на свой пост. И никому ни слова об этом. Понял? — её голос был серьёзен, но не лишён заботы. Общение с информатором всегда было делом трепетным.
Тео кивнул, понимающе улыбнулся и скрылся за дверью так же быстро, как и появился.
Бойд, ответственный за эту операцию, протянул Глем свернутую карту.
— Похоже, нужно разобраться со всем этим.
Глем кивнула товарищу, аккуратно положив карту в сумку. Она подошла к Бойду и положила руку ему на плечо.
— Я уверена, что его прислал Томас. Идем, — сказала она решительно и направилась к двери.
Бойд с недоверием посмотрел вслед Глем, когда она решительно направилась к двери. В его взгляде читалось недовольство упоминанием Томаса.
Этот Томас, перебежчик на их сторону, вызывал у Бойда настороженность. Как можно было полностью доверять чужаку, пусть и разочаровавшемуся в прежних идеалах? Кто знает, какие демоны гнездились в его душе после всех тех лет службы в рядах угнетателей.
Бойд хмуро фыркнул, переводя взгляд на Минхо, словно ища в нем союзника в своих подозрениях. Эти двое повстанцев прошли немало сражений бок о бок, и часто у них складывалось единое мнение.
— Я не доверяю этому Томасу, — буркнул Бойд, нахмурив брови. — Он слишком долго был одним из них. Как Глем может так легко положиться на информатора, которого он прислал?
Минхо окинул Бойда цепким, изучающим взглядом. Тот был одним из лучших бойцов Цикад и имел право на сомнения. Да и сам Минхо иногда ловил себя на подозрительных мыслях по поводу Томаса.
— Я знаю, о чем ты думаешь, Бойд, — заговорил Минхо, в его голосе звучала непоколебимая уверенность. — Ты сомневаешься в Томасе из-за его прошлого в FEDRA, и твои опасения вполне оправданы.
Минхо отвел взгляд в сторону, словно погрузившись в собственные воспоминания.
— Но вспомни, как много раз я тоже сомневался, а Глем оказывалась права? Она всегда умела распознавать истинные намерения людей, даже если они были скрыты под маской. Для нее не существует полутонов — только черное и белое.
Он снова посмотрел прямо в глаза Бойду.
— Если Глем доверяет Томасу, значит у нее есть на то веские причины. Она никогда не стала бы подвергать нас опасности ради пустой блажи.
Минхо сделал паузу, давая своим словам отзвучать.
— Ты знаешь мою историю. Я бы давно уже не был жив, если бы хоть раз усомнился в ее суждениях на поле боя. Я доверяю ей безоговорочно, как и всем Цикадам. И Томас уже доказал, что заслуживает такого же доверия своими действиями и преданностью нашему делу.
Бойд молча обдумывал слова Минхо. Его друг был прав — слишком много раз он сам становился свидетелем правоты Глем, когда дело касалось оценки личностей. Она словно обладала особым чутьем на предательство.
— Ладно, — наконец проворчал Бойд. — Но, если этот Томас хоть... я собственными руками сверну ему шею.
Уголки губ Минхо едва заметно дрогнули в подобии улыбки. Несмотря на всю свою ворчливость, Бойд все же был надежным товарищем, на которого можно было положиться.
— Заметано, — кивнул он. — А теперь пошли, нас ждет работа.
Бойд ухмыльнулся в ответ, и они направились следом за ушедшей вперед Глем. Когда они шли по коридору к выходу, Минхо незаметно проверил своё короткоствольное оружие, задвинув его плотнее в кобуру. Глем тоже не забыла убедиться, что её ножи были великолепно заточены и в пределах легкого досягаемости. Они не носили с собой тяжёлого вооружения, желая сохранить мобильность на случай необходимости быстрого отступления.
Выходя на улицу, они заметили силуэт человека, стоявшего в тени обрушившейся стены соседнего здания. Несмотря на его мало заметное присутствие, Глем сразу оценила его как потенциальную угрозу и поэтому не изображала радости от встречи.
— Что у тебя есть для нас? — Её голос был сдержанным, но прямым и деловым, как всегда, когда речь шла о выживании в их сложных условиях.
Информатор опустил капюшон, открыв лицо, достал из кармана письмо и передал его в руки Глем. Она взяла письмо, его тяжесть в руках казалась предвестником тревожных вестей. Раскрыв его, она увидела знакомый жесткий почерк Томаса. Собравшихся охватило ожидание, взгляды приковались к бумаге. Минхо подошёл поближе, чтобы вместе переварить информацию.
«Плохие новости. Роберт дал нам под зад. Это он сдал информацию о базе силам FEDRA. Не знаю, что его подтолкнуло, но теперь они на наших хвостах и ищут его. Мы должны действовать быстро и тихо.
Нужно найти Роберта быстрее FEDRA. Он многое знает о наших операциях, а это делает его слишком опасным. Будьте осторожны.
Я найду вас, как только смогу.
Томас»
— Вот же крыса, — выругивается Минхо. — Зачем мы вообще связались с Робертом!
Глем с силой сжала письмо, глаза её искрились гневом.
— Мы не могли это предвидеть, — ответила она с холодной убеждённостью. — Но теперь уже не время раздумывать над прошлыми ошибками. Надо действовать.
Минхо кивнул, на лице его отражалась решимость и готовность к борьбе.
— Его предательство не останется безнаказанным. — он уже рассматривал наиболее вероятные места, где мог скрываться Роберт.
Глем согласно кивнула.
— Собери команду. Мы устроим ему охоту. Если FEDRA изучили наши методы, они и подумать не могут о наших новых ходах.
Минхо ушел, чтобы выполнить приказ, оставив Глем обдумывать дальнейший план действий. Их отношения с Робертом всегда были натянуты, а его поступок только доказал, что они недооценили его предательские наклонности. Теперь Цикадам предстояло исправить эту ошибку — быстро и беспощадно.
Через пару часов Глем позвала Минхо и Бойда в заброшенный склад, где они могли говорить, не опасаясь подслушивания. Они развернули перед собой изношенную карту, по которой Томас указал возможные места, где мог скрываться Роберт.
— Я знаю парня на черном рынке, — начал Бойд, поглаживая свои усы. — Он всегда в курсе нелегалов города. Ричард. Он тот еще плут, но информацию добывает надежно.
— Тебе придется с ним встретиться. Мы пока позаботимся о команде.
Бойд кивнул и быстро выскользнул в темноту. Минхо внимательно осматривал собранную команду, пока Глем заканчивала отдавать последние распоряжения перед отправкой остальной части группы в опасную вылазку. Перед ним стояли истинные ветераны сопротивления, прошедшие огонь, воду и медные трубы в борьбе против захватчиков и зараженных.
Он окинул взглядом Лео, бывшего военного с внушительным послужным списком. Он в совершенстве владел различными видами холодного и огнестрельного оружия, а его мастерство ближнего боя было непревзойденным. Лео обладал молниеносной реакцией и тактическим мышлением, что делало его незаменимым в любой схватке. На его жилистом теле можно было разглядеть шрамы от бесчисленных схваток. Лео держал наготове свой верный боевой нож, взгляд его глаз был устремлен вперед с ледяным спокойствием опытного убийцы.
Рядом стояла Сара, эксперт по взлому любых систем безопасности. Хрупкая на вид, она хранила в себе невероятный боевой дух и недюжинные технические познания.
Непревзойденного в рукопашной схватке Джека Минхо знал еще со времен первых лет пандемии. Этот широкоплечий детина, старый друг Глем, выглядел так, будто мог одним ударом проломить каменную стену. Однако его цепкий ум и смекалка не раз выручали команду в критических ситуациях.
Кейт, снайпер, держала свою мощную винтовку со сноровкой любовницы. Холодный, сосредоточенный взгляд выдавал в ней опытного бойца, чьи руки привычно находили упор для смертельно точного выстрела. Она олицетворяла собой безмолвного, но смертельно опасного ангела смерти.
И наконец, молодая, но пугающее бесстрашная и опытная Шерон. Охотница за головами с поразительными навыками выживания, которые не раз выручали ее в диких условиях. Шерон могла выследить кого угодно в любых условиях. Ее ледяной взор и профессиональная сосредоточенность вызывали невольный трепет.
Минхо удовлетворенно кивнул сам себе, обводя взглядом подобранных бойцов. Люди Глем по-прежнему оставались одной из лучших и самых отчаянных групп сопротивления режиму. Он был готов доверить им свою жизнь в предстоящей миссии.
Группа опытных бойцов собралась в старом заброшенном складе, ожидая прибытия Бойда со свежей информацией для очередной опасной миссии. Глен тепло улыбнулась, приветствуя старых друзей и боевых товарищей. Она давно не видела некоторых из них и была рада встрече.
— Рада снова видеть всех вас в сборе, — обратилась она к ним. — Похоже, у нас наметился очередной сумасшедший план... Джек! — воскликнула Глем, подходя к старому другу и крепко обнимая его. — Сколько лет, сколько зим. Как ты?
— Глем, рад тебя видеть! — Джек улыбнулся в ответ, похлопывая ее по спине. — У меня все по-старому, сама знаешь, наша работа не меняется. А ты как? Все еще в деле?
— А то. Разве ж я могу без дела сидеть? — подмигнула Глем.
Она тем временем подошла к Лео и Кейт, которые о чем-то оживленно спорили.
— Спорим, не попадешь в яблочко с 500 метров? — подначивал ее Лео.
— Замечтался! — парировала Кейт. — Спорим на 100 банок тушенки?
— Эй, — вмешалась Глем. — Давайте лучше к делу. Бойд скоро подойдет с информацией.
К вечеру Бойд вернулся с вестями от Ричарда.
— Он назвал заброшенный завод на окраине зоны. Ещё говорит, что FEDRA уже прочесывают район, — доложил Бойд, снимая куртку и опускаясь на стул.
— Так, перемещаемся тихо, без лишнего шума. Никакого геройства. Мы поймаем Роберта и получим ответы.
— И не забывайте про патрули FEDRA, — добавил Бойд, потирая уставшие глаза. — По моим данным, они усилили контроль в этом секторе после того, как Роберт слил информацию.
— Учтем, — кивнула Глем. — Лео, Сара, вы двое будете нашими глазами и ушами. Если заметите малейшее подозрительное движение — сразу сообщайте по рации.
— Поняли, — отозвался Лео, проверяя свой пистолет. — Я возьму западный фланг, Сара — восточный.
— Кейт, твоя задача — прикрывать нас сверху, — продолжала Глем. — Найди удобную позицию и следи за обстановкой. Если дело дойдет до стрельбы, ты наш главный козырь.
— Можешь на меня положиться, — уверенно кивнула Кейт, поглаживая свою снайперскую винтовку.
— Шерон, Джек, вы идете с нами внутрь завода, — Глем повернулась к оставшимся членам команды. — Будьте начеку и не лезьте на рожон. Наша цель — найти Роберта и вытрясти из него информацию, а не устраивать бойню.
— Я бы с удовольствием надрал ему зад за предательство, — процедил сквозь зубы Джек. — Но ты права, босс. Главное — добыть сведения.
— Мы справимся, Глем, — ободряюще улыбнулась Шерон.
— Хорошо, — подытожила Глем. — Выдвигаемся, как только стемнеет. И помните: мы одна команда. Прикрываем друг друга и не даем FEDRA застать нас врасплох. Встречаемся в условленной точке через час. Всем все ясно?
Команда синхронно кивнула, каждый мысленно готовясь к предстоящей операции. Они не раз оказывались в подобных ситуациях, но каждое новое задание требовало максимальной концентрации и слаженной работы.
Бойд окинул их внимательным взглядом и едва заметно улыбнулся. Он знал, что может положиться на этих ребят. Они всегда доводили дело до конца, что бы ни случилось.
— Удачи, — просто сказал он.
Глем в ответ лишь решительно сжала кулаки. Настало время преподать Роберту урок, который он не забудет. И заодно показать FEDRA, что с ними лучше не связываться.
План был четким, остальное зависело от их навыков и той ноты неопределенности, которую всегда с собой приносила война в разрушенном мире.
***
Томас тихо собирал снаряжение, стараясь не шуметь, чтобы не привлекать внимание Мэв. Он чувствовал, как растет напряжение между ними в последние недели, но ничего не мог с этим поделать. Двойная жизнь давалась ему нелегко, приходилось постоянно лгать и изворачиваться, чтобы сохранить свою тайну.
Мэв сидела за кухонным столом, рассеянно ковыряясь вилкой в тарелке. Она почти не притронулась к ужину, мысли ее были далеко. Казалось, что они с Томасом живут в разных мирах, хотя делят одну крышу над головой. Раньше они могли часами разговаривать обо всем на свете, смеяться над глупыми шутками и строить планы на будущее. Теперь же каждый ужин проходил в тягостном молчании, нарушаемом лишь звоном столовых приборов.
Томас закончил сборы и тяжело вздохнул. Он ненавидел врать Мэв, но альтернативы не было. Если она узнает правду о его связях с Цикадами, то их отношениям конец. А может, и самой Мэв будет грозить опасность. FEDRA не щадит предателей и тех, кто им помогает.
Он тихо прошел на кухню, мельком глянув на Мэв. Она подняла на него усталый взгляд, в котором без труда читались боль и разочарование. Томасу хотелось подойти к ней, обнять, сказать, что все будет хорошо. Но он не мог. Не сейчас.
— Я ухожу, — коротко бросил он, отводя глаза. — Срочный вызов от командования.
— Конечно, — тихо отозвалась Мэв, опуская голову. — Будь осторожен.
Томас кивнул и быстро вышел из квартиры, не в силах выносить давящую атмосферу. Каждый раз, покидая Мэв, он чувствовал, как частичка его сердца остается с ней. Но долг превыше всего. Он верил, что поступает правильно, помогая Цикадам. Даже если это означало потерять любовь всей своей жизни.
Мэв смахнула непрошеную слезу и принялась механически убирать со стола. В последнее время она часто плакала, когда оставалась одна. Ей казалось, что Томас все дальше отдаляется от нее, погружаясь в какой-то свой мир, куда ей хода нет. Она не понимала, что происходит и почему их отношения дали трещину. Но продолжала ждать и надеяться, что однажды все изменится. Что Томас снова станет прежним — ласковым, внимательным, любящим.
А пока приходилось довольствоваться редкими моментами близости и тишиной одиноких вечеров. И гнать прочь мысли о том, что, возможно, в сердце Томаса уже нет места для нее.
***
На мгновение все замерло, обретая призрачную статичность, когда последнее эхо вопля стихло, уносимое забытым ветром сквозь пустую, израненную комнату. Тело безжизненно рухнуло, и клубы пыли медленно поднялись в воздух, словно танцующие призраки, предвещая конец чего-то коренного, невозвратного.
Проникающие через разбитые окна лучи солнца озаряли сцену, отыскивая каждую трещину, каждый изъян на старых стенах, делая их существование еще более очевидным. Осколки разбросанного стекла отражали и переламывали свет, создавая мигающее панно из света и тени на полу помещения, выставляя напоказ безжалостность происходящего.
Лезвие скользнуло, оставляя за собой темную влажную полосу. Ткань джинсов жадно впитала в себя алую кровь, как если бы принимала в себя тяжкий груз истории, который за этой кровью стоит. Юкито чувствовала холодок, пробегающий по ее спине, даже несмотря на летнее тепло, проникающее в комнату.
— Что за дурная привычка? — войдя в комнату, Вивиан скрестила руки на груди, глядя прямо на Юкито. Её голос был строг, но в то же время пронизан нотками материнской обеспокоенности. — Ты же знаешь, как кровь плохо отстирывается.
Взгляд упал на свежий труп. Короткая улыбка Вивиан была наполнена непоколебимой решимостью, продолжением той же силы характера, которую она вселяла в Юкито.
— Молодец, — сказала она, подходя ближе к дочери. В её тоне слышалось не только одобрение ее действий, но и глубокое понимание тех качеств, которые требуются для выживания в их жестоком мире. Кровавые следы на полу были свидетельствами не просто убийства, но и уроков выживания, которые она передавала дочери.
— Ты отлично справилась, — продолжила она, пока ее глаза бдительно сканировали пространство, как всегда находясь в поисках потенциальной опасности. — Но впредь будь тише. Он заметил тебя и успел завопить.
Вивиан знала, что против зараженных — тишина была важнейшим союзником.
— Если бы в доме были еще зараженные, они бы сбежались на его зов. А выйти живой из толпы бегунов практически невозможно.
Ее слова несут в себе вес накопленного опыта, предостережения и знания, что любой звук может стать приговором. Юкито внимательно слушала маму, зная, что каждый ее совет — это шанс выжить в следующий раз. Звук смертельного вопля уже затих, но предупреждение останется с ней навсегда, как глубоко посаженный корень в ее инстинктах выживания.
В новом мире, где цивилизация пала под натиском мрачного будущего, возраст оказался не более чем числом. Для десятилетней Юки уже не было ни невинности детства, ни беззаботных игр. Вместо этого, детские руки уже держали оружие, и глаза, которые ещё совсем недавно смотрели на мир с широким восторгом, теперь скользили по тёмным углам в поисках опасности.
Мир изменил свои правила, стирая границы, которые раньше казались нерушимыми. Стены, призванные защищать и укрывать, теперь были пронизаны угрозой. Жестокость нового порядка не щадила никого, и уроки выживания становились жизненной основой, передаваемой от матери к ребёнку, от ветерана к новобранцу, в этой вынужденной военной готовности.
Юки, стоя перед своей матерью, с ножом в руке и следом крови на своих джинсах, была лишь одним из многих детей, чей инстинкт и обучение вынудили стать узником новой эры — эры выживания посреди развалин того, что однажды было названо «человечеством».
Вивиан провела последний взгляд по комнате.
— Нам уже пора идти.
Юки взглянула на мать, упаковывая нож в подсумок.
Выживание требовало постоянного движения, бдительности, и приспособляемости. Тщательно обученная матерью, Юки быстро окинула комнату внимательным взглядом, чтобы убедиться, что ничего не забыто, и подтвердила:
— Готова.
Вместе они вышли из заброшенной комнаты, мимо бледных тел на полу, которые когда-то были угрозой.
Взгляд Юки остановился на контурах матери, резко очерченных в свете заходящего солнца. Она сильно похудела. Штаны, прежде обтягивающие ноги, теперь свободно висели, а атласно бледная кожа рук, сжимающих пистолет, свидетельствовали о том, что с мамой происходит что-то плохое.
Шаги Юки становились аккуратнее, тише, когда она следовала за матерью, переваривая и осмысливая почему и как это произошло.
Эти признаки ухудшения здоровья матери не оставили в душе Юки спокойствия. Частые привалы стали не просто перерывом в долгом пути, но и свидетельством того, что Вивиан стала быстрее уставать. А ее головные боли могли значить множество вещей: от обычного переутомления до начала серьезного недуга, который в условиях апокалипсиса мог оказаться смертельным.
Проходя мимо трупа солдата, Юки подняла брошюру. Старый, потрепанный информационный лист, возможно, выпущенный в начальные дни распространения инфекции. На её страницах были изображения и описания стадий заражения по мере прогрессирования кордицепсной церебральной инфекции:
1. Бегун — Начальная стадия инфицирования. Лица заражённых начинают бледнеть, а глаза покрываются мутной пленкой. Поведение становится агрессивным и непредсказуемым. Заражённые ещё сохраняют человеческий вид, но поведение напоминает животное. Этап характеризуется пониженным уровнем самосознания и потерей контроля над импульсами.
2. Сталкер — Промежуточная стадия. Инфицированные начинают испытывать утрату чувствительности к боли и значительные изменения в восприятии. Они становятся более скрытными, используя засады для нападения на жертв. Лицевые черты источаются, и начинают расти грибковые разрастания.
Юки еще никогда не встречала сталкера и надеется, что не придется.
3. Щелкун — Продвинутая стадия инфекции. На этом этапе, лицо заражённого полностью скрыто грибковым наростом, который имеет жёсткую структуру. Заражённый лишён зрения, но развивает очень чуткое эхолокационное ощущение, издавая щёлкающие звуки для навигации в пространстве. Щелкуны чрезвычайно агрессивны.
Так же подробно описывалось, как избегать и защищаться от инфицированных на каждой из стадий, включая предостережения о бесполезности обычных звуков и движений как способов привлечения внимания на стадии щелкунов, и об особенной опасности этапа сталкеров из-за их предпочтения засад.
Юки оторвалась от чтения, когда услышала стон боли. Подняв голову, она увидела, как мама держится за голову и садится на землю. Юки мгновенно забыла про брошюру, сосредоточив внимание на матери. Её сердце заколотилось от страха, поскольку головные боли и обмороки могли быть признаками серьезной болезни.
Она быстро пришла на помощь, поддержав мать и усадила её поудобней, чтобы та могла прислониться спиной к стене.
— Мама, тебе плохо? Скажи, что могу сделать, — Юки пыталась сохранять спокойствие, хотя её голос дрожал от волнения.
Вивиан смотрела на дочь мутным взглядом, явно пытаясь сосредоточиться и преодолеть боль.
— Всё в порядке, Юки, просто головокружение... — Вивиан пыталась улыбнуться, чтобы успокоить дочь, но неудачно. — Пожалуйста, дай мне воды, — прошептала она.
Юки быстро нашла флягу и поднесла ей. Пока мать медленно пила, стараясь сосредоточиться на каждом глотке, Юки оглядывалась по сторонам, на всякий случай осматривая территорию на наличие угроз ради их безопасности.
Она помогла матери встать, и с новой решимостью в голосе объявила:
— Ты всегда защищала меня, мама, теперь пришло моё время защищать тебя.
С этими словами, поддерживая мать, Юки двинулась вперёд, полная решимости дойти до дома, или хотя бы найти безопасное укрытие, прежде чем темнота поглотит последние лучи света из угасающего дня.
***
Когда темнота смешалась с прохладой вечера, группа начала своё движение. Глем лишь однажды оглянулась на них перед тем, как потеряться в тени узких улиц, идущих к заводскому району.
— Не стрелять, пока не прикажу, — шепотом напомнила она всем. — Роберт нужен живым.
Лео и Сара растворились в тени, каждый ушёл на своё направление, чтобы окружить завод, а Кейт беззвучно взобралась по старой водосточной трубе на ближайшее высокое здание, оставив своих товарищей под защитой её снайперского прицела.
Глем и Минхо вместе с Шерон и Джеком оставались у главного входа.
— Началось, — вздохнув, произнес Минхо, когда им навстречу вышли несколько людей Роберта.
— Вы, ребята, разворачивайтесь и валите, если шкура дорога, — сказал один из них и вышел вперед.
— У нас не с вами разборки. Нам нужен Роберт, — Глем видит, как они достают пушки. — Даже не вздумайте.
— Развернитесь и валите, мать вашу, — сквозь зубы цедит от злости бандит.
— Без Роберта мы с места не сдвинемся, — чеканим каждое слово и кидает угрожающие взгляды на мужчин Глем.
— Сука, я тебе все мозги вышибу, но задницу ты отсюда уберешь!
Глем тихо щелкнула предохранителем своего пистолета, сигнализируя команде, что готова действовать. Напряжение достигло предела. Бандит явно не собирался уступать, но и Глем не привыкла отступать. Она знала, что времени мало — FEDRA вот-вот нагрянут, и тогда все пойдет прахом. Краем глаза Глем заметила, как Лео и Сара медленно расходятся в стороны, занимая позиции. Они были готовы действовать по первому сигналу. Джек и Шерон тоже напряглись, ожидая развязки.
— Шерон, Джек, готовьтесь, — тихо проговорила она. — Минхо, постарайся их задержать, сколько сможешь.
Минхо перешёл вперёд, и его тень падала на соперников, стоящих в заросшем травой входе. Смелость и выдержка его голоса дали понять противникам, что они имеют дело не с обычными искателями приключений.
— Сказано же, — ровно произнёс он. — Мы здесь не для бойни. Роберт предал наших людей. Сдайте его, и мы уйдём так же тихо, как пришли.
Но бандиты решили действовать иначе и как только пистолет в руке одного из них нацелился на Михно, Глем среагировала молниеносно и выстрелила.
Вспышка из пистолета Глем осветила мрачные тени, и прозвучал глухой выстрел. Он был точным и смертельным; противник, выхвативший оружие, рухнул на землю, не успев среагировать.
Грянул выстрел, и бандит, целившийся в Михно, отшатнулся назад, хватаясь за простреленное плечо. Его пистолет со звоном упал на бетонный пол. В ту же секунду завязалась перестрелка. Лео и Сара, заранее занявшие позиции, открыли огонь по бандитам, не давая им возможности прицелиться. Джек и Шерон тоже вступили в бой, прикрывая Глем и Михно.
Команда Глем вступила в действие, словно хорошо отлаженный механизм. Шерон, уже находившаяся в стратегической позиции, использовала элемент неожиданности и атаковала одного из противников, обезоружив его и отправив на землю. Джек, проворно переключившись на другого врага, схватил его за запястье, вывихнул руку и выстрелил, не дав сопернику шанса на ответный огонь.
Всё произошло в считанные секунды. Минхо, быстро собравшись, положил на место ещё одного противника ударом в горло. Тишина, снова окутавшая их, была нарушена только тяжёлым дыханием участников стычки. Дым от выстрелов все еще витал в воздухе.
— Всем смотреть по сторонам, — приказала Глем своей команде, подходя к телам, чтобы убедиться, что угроза нейтрализована. Её взгляд был холоден, но в глубине её глаз таилась горечь. Она ненавидела убийства, но знала, что в этом мире иногда это единственный способ выжить и защитить своих.
— Мы должны двигаться дальше, — продолжил Минхо, проверяя своё оружие, готовясь к следующему возможному столкновению. — Каждая секунда на вес золота.
Они продолжили свой путь вглубь склада, к заранее поставленной цели, каждый шум заставлявший их натягивать нервы в ожидании следующей битвы. Никто из них не знал, что ждёт их впереди, но они были решительно настроены выполнить миссию до конца.
Двигаясь сквозь тускло освещённые коридоры завода, Глем и её люди оставались на чеку, на каждом шагу ожидая подвоха. Роберт, хоть и был одиночкой, определенно нанимал себе приличное количество помощников, чтобы обезопасить убежище.
Переговариваясь взглядами и жестами, они подошли к тяжёлой металлической двери, которая, по всей видимости, вела к внутренним помещениям. Шерон подала световой сигнал Кейт, которая должна была обеспечить прикрытие с высоты. Получив подтверждение, потребовалась помощь от Сары, которая уже была готова к взлому любых замков.
— Это последний уровень, ребята, — шепотом напомнила им Глем. — Готовимся к чему угодно.
Всего через несколько моментов напряжённой тишины и слышимых только щелчков в замке, Сара тихо произнесла: «Готово». Дверь с грохотом отъехала в сторону, открывая тёмный простор за собой.
Команда медленно перемещалась, избегая прямых линий огня и возможных ловушек. Минхо шёл впереди, прижимаясь к стенам и проверяя каждый возможный угол.
Глем подала знак продвигаться вперёд. Шерон и Джек распределились по сторонам, покрывая фланги, в то время как Минхо с Глем шли, как точки прицела, нацеленные на центр комнаты. Каждый шорох, каждый вздох воздуха были тяжёлыми от ожидания противостояния.
Когда они приблизились к центру, из темноты появилась фигура, статная осанка которой была знакома Глем и её команде. Роберт, вооружённый и выглядевший решительно, встретил их своим холодным взглядом, полным выражения человека, который многое потерял и мало желал потерять снова.
— Вот же сучка, Глем, снова нашла меня.
— Как твое плечо? — без единого сожаления и сострадания спросила девушка. — Не болит?
— А ты как думаешь? — процедил Роберт, криво усмехаясь. — Твоя забота о моем здоровье просто умиляет.
— Не язви, — холодно отрезала Глем. — Ты прекрасно знаешь, зачем мы здесь. Ты чертова крыса, Роберт.
— Не ты ли говорила, что на войне все средства хороши? — парировал Роберт. — Я сделал то, что должен был, чтобы выжить. Как и ты.
Роберт напрягся, крепче сжимая оружие. Он быстро оглядел собравшихся вокруг Глем людей, прикидывая свои шансы. Их было значительно больше, и все они выглядели смертельно опасными.
— И что теперь? — хрипло спросил он. — Пристрелишь меня?
Глем покачала головой, не сводя с него пристального взгляда.
— Нет. Сначала ты расскажешь нам все, что знаешь о планах FEDRA. А потом...
Она красноречиво провела пальцем по горлу. Роберт побледнел, но быстро взял себя в руки.
— С чего ты взяла, что я буду с вами сотрудничать? — вызывающе бросил он. — Может, я лучше сдохну, чем помогу вам, ублюдкам.
— О, поверь, смерть покажется тебе раем по сравнению с тем, что тебя ждет, если ты откажешься говорить, — мягко произнесла Глем. — У нас есть специалисты, которые умеют развязывать языки. И поверь, их методы мало напоминают дружескую беседу.
По лицу Роберта пробежала тень страха. Он облизнул пересохшие губы и затравленно оглянулся по сторонам, словно ища путь к отступлению.
— Даже не думай, — предупредила Глем, угадав его намерения. — Тебе не сбежать. Либо ты сотрудничаешь с нами и, возможно, сохраняешь свою жалкую жизнь, либо... Сам понимаешь.
— Мне нужны гарантии, что вы сохраните мне жизнь.
Глем едва заметно улыбнулась краешком губ. Она знала, что загнала Роберта в угол, и теперь он будет вынужден играть по ее правилам.
— Не торгуйся, Роберт. Ты не в том положении. Говори, что знаешь, а там посмотрим. Пойдешь с нами... и прикажи своим людям опустить оружие, они уже на мушке.
Роберт побледнел. Как она узнала, что в тенях скрываются его люди?
— Роберт, — серьёзно продолжила Глем, — твой путь здесь заканчивается. У тебя есть шанс сдаться и остаться живым. Не затягивай, скоро нагрянут гости.
— FEDRA? Мои новые друзья?
Глем рассмеялась.
— Ох, Роберт, глупости тебе не занимать. Мы здесь только для того, чтобы FEDRA не убили тебя раньше нас. Мы знали о нападении, поэтому подготовились заранее. FEDRA наверняка сильно огорчились.
— С чего ты взяла? — нервно усмехнулся Роберт, но в его глазах промелькнула тревога. Он понимал, что если FEDRA действительно идут по его след, то дело плохо.
— Птичка на хвосте принесла, — хмыкнула Глем. — У нас свои источники. Так что советую не упрямиться и пойти с нами по-хорошему. Иначе будет по-плохому.
Роберт стиснул зубы, лихорадочно просчитывая варианты. Он был крысой, но не дураком. Связываться с Цикадами в такой непростой период — себе дороже. Но и сдаваться на милость FEDRA ему тоже не улыбалось.
Глем почувствовала поддерживающий взгляд Минхо, который тоже был готов действовать. Шерон и Джек напряглись, готовые броситься в бой при первом жесте.
— Ну, разве это имеет значение теперь? Мы оба знаем, как это закончится, не так ли? В конце концов, все мы делаем выбор. И мой выбор — выживание любой ценой.
Роберт понял, что его слова не оказывают на Глем особого воздействия, и его рука медленно двинулась к оружию.
— Никаких игр, Роберт, — прошептала Глем. — Ты сейчас решаешь, концом будет мирный арест или тело, которое мы оставим для зараженных.
На секунду в воздухе витало напряжение, и казалось, что время замерло.
— Конец игре, — прошептала она, только для себя.
В тот момент, когда она была готова выстрелить, в склад с громким шумом ворвался отряд FEDRA, начали стрелять без разбора, стремясь подавить сопротивление. Команда Глем мгновенно рассредоточилась, занимая оборонительные позиции и открывая ответный огонь.
— Назад! — крикнула она Шерон, которая мгновенно поняла свою роль и защитила тыл.
— Прорывайте выход! — громко распорядилась Глем. — Минхо с моей стороны! Джек, помоги Шерон обеспечить прикрытие!
Солдаты FEDRA были везде, привнося хаос в уже накаленную обстановку. Они были обучены, хорошо экипированы, и, что хуже всего, казалось, что их количество неистощимо.
Джек, двигаясь с лёгкостью, прикрывался взрывами, которые Сара устроила, создавая дымовую завесу для отступления. Минхо пробивал путь, как танк, отражая атаку за атакой, в то время как Глем охраняла их фланг. Все это время Кейт, как тень, прикрывала движение команды с помощью своей снайперской винтовки.
Среди этого хаоса, Роберт, этот змей, использовал момент и направился к ближайшему выходу, уходя с их поля зрения. Глем прокляла про себя, сообразив, что Роберт ускользает. Она целилась в последний его мерцающий силуэт, но звонкий свист пуль заставил её отвлечься и отдать приоритет безопасности своей команды.
— Он ушел, но мы вернемся за ним. Сфокусируемся на отступлении! — приказала Глем.
Пули свистели в воздухе, выбивая щепки из деревянных ящиков и высекая искры из металлических конструкций. Повсюду слышались крики раненых и яростные команды.
В разгаре перестрелки, отстреливаясь от напора солдат FEDRA, Глем оценивала ситуацию. В каждой линии ее зрения появлялись новые вооруженные фигуры, а количество выстрелов неизменно повышалось. Она ловко перезарядила свое оружие, но сердце ушло в пятки, когда увидела, что Лео лежит неподвижно на полу.
Глем замерла, не веря своим глазам. Он лежал в луже собственной крови, его остекленевшие глаза невидяще смотрели в потолок.
В груди клокотала боль пополам с ненавистью. Лео не заслужил такой смерти. Он должен был погибнуть в бою, в честной схватке, а не от подлой пули в спину.
Глем знала, что каждый из ее людей, воюющих на этом заводе, — это ценный человек, которого нельзя просто потерять из-за провала миссии или эмоций. Любой риск теперь выглядел неприемлемо высоким. Глем обернулась, чтобы поймать взгляды Минхо и Сары, в ее глазах читалось одно: пора уходить.
— Отход! — крикнула она. — Нужно выдвигаться, сейчас!
Сара, с трудом отделяясь от подавившего ее горя, собралась с силами и направила последний залп в сторону продвигающихся солдат, оттягивая их внимание от отходящей группы.
Минхо, инстинктивно распознав команду, протаранил ближайшего солдата и заступил, создавая барьер между FEDRA и его соратниками, пока они не отступят в безопасное место.
Джек и Шерон, покрытые пылью и кровью, но все еще стойкие, быстро согласились с решением Глем и начали отступать, прикрывая друг друга.
Каждый выстрел, каждый прыжок между укрытиями был исполнен с отчаянной точностью и желанием выжить. Каждый шаг, который они оставляли за собой, был отмечен потерями и невыносимой болью этой кровопролитной бойни.
Их спасало то, что люди Роберта тоже вступили в битву и солдаты направили больший огонь в их сторону.
Глем следила за каждым своим товарищем, обеспечивая прикрытие. В сердце поселилась странная пустота от утраты Лео и неуверенность в исходе их неопределенного будущего. Но она не позволяла этим чувствам овладеть собой. Она была лидером, и ее выбор сейчас — это вырвать оставшихся из лап неминуемой гибели. С тяжестью в душе, но и с надеждой на завтрашний день, Глем вела своих людей через разрушенный завод, к единственному возможному выходу на свободу.
В суматохе они выбежали на улицу, стараясь как можно скорее уйти с открытой местности. Минхо, выбирая путь в близлежащий переулок, тяжело дышал, ощущая, как каждая частичка его тела требует передыха. Наконец, когда они оказались в относительной безопасности, он притормозил и рухнул на землю, пытаясь восстановить дыхание.
Шерон удостоверилась, что за ними не следят, и тоже приземлилась рядом с ним, начиная осматривать остальных.
— Все в порядке? — ее голос беспокойно дрожал в воздухе теперь уже холодного и безжалостного вечера.
Один за другим члены команды подтягивались, стараясь скрыть свою усталость и боль. Сара подбежала последней, бледная и стиснувшая руку с кровоточащим плечом.
— Я в порядке, — произнесла она через стиснутые зубы, даже не пытаясь скрыть очевидное.
Шерон мгновенно переключилась на рану Сары, отбросив в сторону все остальное.
— Нужно скорее уходить, — оценив ранение, произнесла Шерон.
— Постойте, — вдруг выкрикнул Джек. — А где Глем?
Паника мгновенно охватила группу. Каждый участник команды стал нервно оглядываться, ища своего лидера. Минхо, оценивая окружение, почувствовал, как его дыхание учащается.
— Она была прямо за мной...- тихо отозвалась Сара. — а после я ее не видела.
— Сара, сможешь идти? — спросил Минхо, уже готовый отправиться на помощь Глем.
Сара кивнула, хотя боль от ранения оставалась очевидной.
— Ты пойдешь за ней? — растерянно спросил Джек, поддерживая Сару.
— Да, — решительно кивнул Минхо и проверил магазин. — Я не могу ее оставить. Вы идите, Саре нужна помощь.
— Мы прикроем тебя сзади, — настаивала Кейт, ее голос тверд несмотря на обстоятельства.
— Один я буду привлекать меньше внимания, и Саре нужна немедленная помощь, — решительно ответил Минхо. — Найдите безопасное укрытие и остановите кровотечение, а затем доберитесь до штаба. Я буду там, как только найду Глем.
— Мы справимся, — уверенно произнесла Шерон, обращаясь к Саре. — А Минхо достаточно силен чтобы справиться со своей задачей.
Минхо кивнул в знак благодарности, прекрасно зная, что каждый из них играет роль в этой сложной, но необходимой операции. Стиснув оружие в руке, он метнулся в темноту, исчезая из вида. Он лишь надеялся, что ему удастся найти ее прежде, чем будет слишком поздно.
***
Глем слегка пошатывалась, пытаясь удержать равновесие. Ее голова налилась свинцом после удара, и на мгновение весь мир закружился вокруг. Она вспомнила, как внезапно обрушился потолок, вызывая пыльную волну обломков, и как вслед за этим дверь, за которой скрылись ее люди, оказалась заблокирована.
Звуки перестрелки продолжали раздаваться, словно зловещая музыкальная шкатулка. Глем осмотрела себя — она была лишь со своим верным оружием в руках и остатком мужества в сердце. Ей предстояло принять решение, что делать дальше.
Она начала проверять пути отхода, надеясь, что все еще есть выход на свободу. Металлический вкус крови распространился по ее щекам, и она поняла, что удар мог быть хуже, чем предполагалось изначально. Двигаться приходилось медленно, чтобы не дать заметить себя и не усугубить возможную травму головы.
Метрах в двадцати Глем заметила дымовую завесу и слабые силуэты, двигающиеся на заднем плане. Она остановилась, прячась в тени, стараясь найти пути отступления. Глем прислонилась к холодной бетонной стене, пытаясь унять пульсирующую боль в голове. Кровь стучала в висках, мысли путались. Она осторожно ощупала затылок и поморщилась, нащупав внушительную шишку. Хорошо хоть кровь не идет, и сознание не теряет. Нельзя было позволить себе слабость, не сейчас.
Глем выглянула из своего укрытия, всматриваясь в клубы дыма впереди. Силуэты двигались хаотично, будто в замешательстве. Но это могло быть уловкой, попыткой выманить ее. Мысли лихорадочно метались, просчитывая варианты. Нужно было выбираться отсюда, пока FEDRA не прислали подкрепление. Она не могла рисковать, ввязываясь в новую схватку. Не в ее нынешнем состоянии. Глем начала медленно отступать, стараясь держаться теней. Каждый шаг отдавался вспышкой боли в голове, но она стиснула зубы и продолжала двигаться. Надо добраться до выхода, найти остальных. И придумать, как быть дальше.
Внезапно сзади послышался какой-то звук. Глем резко обернулась, вскидывая пистолет, готовая стрелять. Но это была всего лишь крыса, шмыгнувшая вдоль стены. От резкого движения голова взорвалась болью, в глазах потемнело. Глем пошатнулась и оперлась о стену, пережидая приступ. Черт, кажется, удар был серьезнее, чем она думала. Сделав несколько глубоких вдохов, Глем заставила себя собраться. Нет времени на слабость. Надо двигаться, пока дымовая завеса дает ей прикрытие. Она вновь побрела вперед, превозмогая боль и головокружение.
Впереди показался выход из лабиринта грузовых контейнеров, дорога к относительной безопасности. Глем заставила себя ускориться, игнорируя протесты измученного тела. Внезапно совсем рядом раздался окрик и топот ног.
Солдаты.
Они все-таки обнаружили ее.
Глем кинулась бежать, пригибаясь и петляя. Пули засвистели совсем близко, высекая искры из металлических стен контейнеров.
Боль в голове вспыхнула с новой силой, грозя поглотить сознание. Но Глем рвалась вперед из последних сил, понимая, что остановка будет стоить ей жизни.
Она нашла укрытие в скопе ящиков, притаилась, звуки стихли. Можно выдохнуть...
— Подними руки и выходи, — громко проговорил мужской голос.
— Блять.
Глем выпрямилась и медленно, без резких движений подняла руки. Ее сердцебиение участилось, а в голове мелькали мысли о том, какие последствия последуют за её обнаружением.
— Брось пистолет и очень медленно обернись, — продолжил голос.
Проклиная себя за возникшую ситуацию, Глем повернулась. Солдат FEDRA стоял с оружием, направленным на нее. Она подавила желание кинуться на него, ведь она знала, что внезапное движение может стать последним.
Глем стиснула зубы, лихорадочно просчитывая варианты. Сдаться? Нет, это верная смерть. Или того хуже — плен и бесконечные пытки в застенках FEDRA. Она скорее сама перегрызет себе вены, чем позволит им взять себя живьем.
— Я сказал, бросай оружие! — мужчина начал терять терпение. — Ты что, глухая?
— Хорошо, хорошо, — проговорила она, стараясь, чтобы голос звучал испуганно и покорно. — Я бросаю. Только не стреляйте!
Она узнала его по глазам, выглядывающим из-под каски. Капитан Винц. Вот уж не думала, что удостоится чести. Глем смотрела ему прямо в глаза, стараясь оценить его намерения и возможные сценарии действия.
— Ты одна? — спросил он, сверля ее взглядом.
Она умолчала. Нет нужды выдавать информацию о других, пока она не знает всех карт. Винц усмехнулся, не дождавшись ответа. Он явно не ждал от нее содействия.
— Молчишь, значит? Ну что ж, твое право. Будем считать, что одна. Руки за голову, и без фокусов! Шевелись!
Глем медленно подняла руки, не отрывая глаз от Винца. Сердце колотилось где-то в горле, но внешне она старалась сохранять невозмутимость. Мысли лихорадочно метались. В одиночку ей не справиться, это точно. Значит, надо тянуть время. Попытаться вывести его на разговор, насколько это возможно в такой ситуации.
— И что дальше, капитан? — спросила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Пристрелишь меня прямо здесь?
Винц хмыкнул и шагнул ближе, не опуская пистолет.
— А ты как думаешь? После всего, что твои дружки устроили, у меня полное право всадить тебе пулю промеж глаз.
Глем прикусила язык, сдерживая резкий ответ. Нельзя поддаваться на провокации. Сейчас главное — выиграть время.
— Ты же солдат, — произнесла она, глядя Винцу в глаза. — Разве у вас не принято брать пленных? Или FEDRA теперь расстреливает безоружных?
Винц прищурился, и на миг Глем показалось, что сейчас он и впрямь спустит курок. Но затем он опустил пистолет и хмыкнул.
— Хорошо играешь, девочка. Прямо создана для политики. Но у меня не то настроение, чтобы вестись на твои уловки. Я сказал, подними руки выше и иди ко мне, — его грубый голос вернул ее к реальности, и она почувствовала холодное прикосновение страха к своей спине.
Теперь ей пришлось двигаться, делая каждый шаг чересчур взвешенным. В ее сознании стремительно пролетали варианты плана побега, оценки окружения и решения, как может повести себя Винц. Смогла бы она использовать среду, чтобы свернуть бой или создать диверсию, дать шанс своим ногам и инстинктам вывести ее отсюда живой? Или же всё усугубится, если она попытается противостоять ему здесь и сейчас?
Шаг за шагом, Глем приближалась к капитану. Ее руки были подняты, но внутри ее кипела готовность защищать себя.
— Ты не ответила на мой вопрос, — повторил он, оставаясь настороже, но без видимых признаков агрессии.
— Нет, я не одна, — решила она с легкой улыбкой, отвлекая его. — Моя команда недалеко, и они знают, где я. Так что я бы на твоем месте задумалась, прежде чем что-либо предпринимать.
Мужчина немного помедлил, оценивая ситуацию. Глем не знала, поверил ли он ей, но она хотела использовать любую возможность, чтобы его отвлечь.
— Так, послушай, — продолжил он, — можно, конечно, верить на слово, но мы с тобой знаем, как обстоят дела. Есть два пути: ты идешь со мной, и мы разберемся спокойно, или же дело закончится другим образом.
Его взгляд не сводился, и Глем понимала, что каждая ее следующая фраза, каждый жест могут либо открыть ей выход, либо подписать приговор.
— Я предлагаю тебе третий вариант, — начала она, стараясь говорить уверенно, даже если внутри все было не так радужно. — Ты отступаешь, и мы с тобой разойдемся по домам. Никто не хочет лишней крови, верно?
Мужчина моргнул. Глем чувствовала, что капитан посмеется с ее грандиозной шутки.
— Шучу, — произнесла она, вдруг с легкой насмешливой улыбкой. — На самом деле, я понимаю тебя, капитан. Вести за собой людей не так уж и просто, а еще сложнее удержать уровень доверия к себе.
Винц на мгновение замер, пытаясь понять, в чем именно заключается этот ход Глем. Она, между тем, пыталась обратить внимание на его реакцию, ожидая хоть какого-то просвета в его бдительном взгляде.
— Зубы мне не заговаривай.
Глем поняла, что их игра слов начинает превращаться в опасное противостояние умов. Она не могла позволить ему заметить свое волнение.
— Ты абсолютно прав, капитан, — продолжила она, усиливая свою демонстрацию уверенности. — Выживание — основа. И у моей команды есть столько же шансов выжить, сколько у вас. Почему бы нам не договориться о перемирии? Разве это не будет выигрышным вариантом для обеих сторон прямо сейчас?
Капитан Винц сделал медленный вдох, словно пытаясь втихомолку просчитать следующий ход. Его взгляд все еще был подозрительным и оценивающим.
— Мы можем обменяться знаками доброй воли, — предложила она. — Оружие на землю. Это будет нашим первым шагом.
Она внимательно наблюдала за его реакцией, стараясь не показать, как высока ставка в этом покере на выживание. Пусть она лучше прикинется дурой, чем зароет себя, сыпя проклятиями.
Винц взвел курок, словно производя последнее предупреждение. Его глаза не сводились с Глем, и стало ясно, что ее слова лишь укрепили его уверенность в необходимости контроля над ситуацией.
— Пустые слова не стоят даже пули, — холодно бросил он. — Смотрю, ты умеешь красиво разговаривать. Но... у тебя пробита голова. Мне хватит одной пули в бедро, чтобы обезвредить тебя.
Глем понимала, что столкнулась с твердым противником, который не так легко поддается на ее игру. Он был опытен и знал, как выявить недостатки, использовать страх и сомнения в свою пользу. Но у нее были свои карты.
— Капитан Винц, — начала Глем, ее голос оставался спокойным и уверенным, несмотря на опасность. — Мы оба знаем, что конец еще не написан и у каждого из нас еще есть шансы вернуться домой... живыми.
Ее рука медленно опустилась к поясу, к месту, где она могла бы легко схватить нож, но вместо этого она медленно вытянула пустые ладони в сторону Винца, демонстрируя свою безоружность.
— Я остаюсь верной своему слову. Теперь очередь за тобой.
Внезапный выстрел разрезал воздух, отголоски его разносились по заброшенным коридорам. Как раз в тот момент, когда Винц на долю секунды отвлекся, пытаясь определить источник звука, Глем использовала момент неопределенности и сорвалась с места. Адреналин пропустил через ее вены дополнительную силу, и она стремглав бросилась к ближайшему укрытию.
Она мчалась, пытаясь преодолеть как можно больше расстояния, пока Винц оправлялся от неожиданного переполоха. Но он оказался на удивление шустр. Его боевая подготовка и инстинкты быстро переключились на погоню за Глем.
К моменту, когда девушка добралась до лестницы, видимо ведущей к выходу, краем глаза она увидела, как он приближается. Винц явно не собирался ее отпускать. Он настиг ее и схватил за руку, удар был таким сильным, что она едва не потеряла равновесие. В следующий момент она ощутила грубое давление о стену, когда он припечатал ее к холодным бетонным блокам.
— Ты думала сбежать? — его голос был суровым, а взгляд цепким и холодным. — Неплохая попытка, но тебе лучше сдаться.
Винц удерживал ее одной рукой, другой уже готовил наручники. В этот момент Глем понимала, что в ее руках есть лишь секунды, чтобы сделать очередной ход, способный изменить игру.
В отчаянной попытке вырваться, Глем собрала всю свою силу и головой ударила капитана в челюсть. Боль пронзила затылок, мрак на мгновение окутал зрение, плотная пелена боли завесила глаза. Но она стиснула зубы, отогнав в край сознания кричащую боль, и смаргивая мутность, нанесла ему ещё удар, уже коленом в живот.
Винц, ошеломленный таким рывком энергии и жестокости в ответ на ее превосходство, выронил пистолет из расслабившейся руки. Звук стали, ударившейся о бетон, довершил момент, и все обернулось ближним боем — борьба тел, инстинктов и воли.
Каждый из них использовал всю свою силу и знания по рукопашному бою, нанося удары и пытаясь нейтрализовать друг друга. Глем была меньше его ростом, но ее скорость и решительность в этот момент уравновешивали его физическое превосходство и навыки.
Гремучая смесь адреналина и выживания заставила Глем двигаться столь быстро и неожиданно, что даже Винц, опытный в боевых схватках, на мгновение потерял инерцию. Он попятился, пытаясь перехватить инициативу, но Глем уже швырнула его к земле, стараясь вырваться и найти путь к лестнице.
Она помнила установку: «Не трогать капитана, не причинять ему вреда». Только ради Томаса она сейчас не использует холодное оружие.
Капитан сплюнул кровь и поднялся. Глем выставила блок, дабы отразить последующий удар, но...
Минхо ворвался в потасовку с неожиданной стороны, сбив Винца с ног мощным толчком. Капитану не хватило времени оценить ситуацию, его тело среагировало резким падением на землю под неумолимым весом вторжения.
Глем, у которой наконец-то появился шанс отдышаться, взглянула на Минхо с благодарностью.
— Ты в порядке? — спросил Минхо, не сводя глаз с капитана под собой.
— Буду, как только мы свалим отсюда, — отрезала Глем, быстро осмотрев место и оценив возможности для стратегической отступления. — в сторону лестницы, идем.
Глем оцепенела, когда ужасающий звук выстрела разорвал тишину. Время будто замедлило свой бег, и она почувствовала, как горячие капли крови попали на ее щеки. Она повернула голову к Минхо, и ее сердце пропустило удар. Минхо смотрел на нее, его глаза были широко раскрыты, наполнены недоумением и шоком, а из маленького отверстия на его лбу медленно сочилась кровь.
— Нет! — Глем вскрикнула от безысходной агонии.
Ее вопль был настолько отчаянным и проникновенным, что он, казалось, полностью заполнил пространство вокруг. Она неосознанно двинулась к Минхо, но остановилась, когда вспомнила о Винце. Всё внутри её замерло, мысли, покрытые мглой шока и ужаса, вихрем проносились через сознание.
Глем быстро огляделась, ища источник смертельного выстрела. Солдат использовал момент и выхватил резервный пистолет. Теперь он смотрел на Глем с извечной безразличной жестокостью.
— Минус Цикада, — улыбался Гриз кровавой улыбкой, как будто его жестокость была искусством, который он совершенствовал веками.
Терять время на ужас или горе было роскошью, которую она себе позволить не могла. Теперь она была одна против него, на поле битвы, где жалость была столь же бесполезной, как и поджидавшая её смерть.
Глем должна была действовать быстро, если она хотела выжить и сохранить хоть каплю надежды на месть за Минхо. Сердце её билось в такт ошарашенной решимости, внутренний голос кричал о необходимости бороться.
— Даже не думай, — услышала она, когда рука уже потянулась к ножу.
Она видела холодное металлическое сияние ствола пистолета, направленного на нее. Это было чувство, известное всем, кто сталкивался с неотвратимым. Сознание пыталось вместить невместимое, понять, что пути назад уже нет. Но вместе с признанием безысходности пришло и странное спокойствие. Глем поняла, что она уже не боялась. Именно теперь, когда казалось, что все потеряно, она находила в себе силу противостоять.
Томас пришел неожиданно, словно появился из тьмы. Он опустил руку Гриза.
— Ее нужно доставить руководству, — твердо сказал он, его голос был решительным и не терпел возражений.
Гриз медленно опустил руку, уголь его ярости все еще тлел в глубине темных глаз. Он обернул голову так, чтобы встретиться взглядом с Томасом.
— Он прав, Гриз, все кончено, — поддержал его Винц, поднимаясь на ноги и оглядывая помещение, как будто искал подтверждения своим словам в окружающем пространстве. — Забираем ее и уходим.
Но Гриз не собирался так просто прощаться. С выстрелом в его глазах загорелось адское пламя. Томас поздно одергивает мужчину за руку и бьет в челюсть.
Окружающее пространство словно замедлило свой бег, когда Глем почувствовала, как пуля рвет плоть и вгрызается в ребро. Время плыло размеренно и медленно, когда она сообразила, что пуля нашла свою цель. Ее тело реагировало инстинктивно, пытаясь поддержать себя на ногах, но внезапная слабость подкосила, несмотря на попытки удержаться.
Рука, прижатая к боку, уже окрасилась в цвет её крови. Обездвиженная болью, Глем пошатнулась и сбалансировала до того, как в конце концов упала на холодный и бездушный пол.
— Что ты наделал? — огрызается он и швыряет мужчину в руки Винцу. — Уведи его, я проверю ее.
Томас, оставляя за спиной инцидент с Гризом, поспешил к Глем, чувствуя смесь вины и ответственности.
Девушка подрагивала, находясь в сознании.
— Глем, жива...тише, тише, я выведу тебя отсюда, — его голос дрожал, пытался успокоить её. Он осторожно поддерживал её, бережно прижимая к себе, стараясь облегчить её болезненные судороги.
Глем ощущала его поддержку — её дыхание было рваным, а каждый вздох пронизывал боль, но она старалась сосредоточиться на его словах, которые стали для неё маяком в бушующем море боли и страха.
— Не двигайся, — продолжил он, быстро осматриваясь в поисках наилучшего выхода из этой ситуации, продолжая одной рукой нажимать на рану, пытаясь остановить кровотечение. — Не закрывай глаза, Глем.смотри на меня, — Томас говорил, сохраняя контакт глазами с девушкой, его пальцы плотно сжимали ее кофту. — Просто дыши со мной, вдох... и выдох.
Спасти Глем стало главной его задачей теперь, и он был готов на всё, чтобы уберечь её жизнь.
***
— Какого черта ты творишь?! — взревел Винц, хватая Гриза за грудки и впечатывая в стену. — Ты совсем мозги растерял, кусок ты идиота?!
Гриз злобно оскалился, но не сделал попытки вырваться. В его глазах плескалось безумие вперемешку с яростью.
— Ты хоть понимаешь, что наделал?! — прорычал Винц, тыча пальцем в грудь Гризу. — Мы могли получить от нее информацию! Узнать, где прячутся остальные крысы! А теперь она мертва!
Гриз скривил губы в жестокой усмешке. В его глазах плескалось безумие вперемешку с ненавистью.
— Туда ей и дорога, — процедил он. — Как и всем этим предателям. Они заслуживают только смерти.
— Она была ценным источником! — рявкнул Винц. — Ты не имел права решать ее судьбу!
— Я имею право убивать наших врагов! — огрызнулся Гриз. — И я буду делать это снова и снова, пока не истреблю их всех до единого!
Винц на миг опешил от его напора, но быстро взял себя в руки. Он знал, что Гриз ненавидит Цикад всеми фибрами души. Но одно дело — ненависть, и совсем другое — безрассудство.
— Мне плевать на твои чувства, — отчеканил Винц. — Ты солдат и обязан подчиняться приказам. Ясно тебе?
— Ясно, — процедил Гриз. — Но и ты пойми одну вещь, капитан. Я не остановлюсь, пока не уничтожу их всех. Любыми способами. И если для этого придется нарушить пару приказов — что ж, так тому и быть.
С этими словами он развернулся и зашагал прочь, оставив Винца кипеть от бессильной ярости. Тот сжал кулаки, борясь с желанием догнать Гриза и хорошенько врезать ему, чтобы выбить всю дурь. Но это было бы непрофессионально. Винц должен держать себя в руках, как бы ни бесили его выходки подчиненных. В конце концов, Гриз — его лучший боец. Жестокий, безжалостный и абсолютно преданный делу. Вот только иногда его преданность заходит слишком далеко. Настолько, что превращается в одержимость. И Винц опасался, что однажды эта одержимость погубит их всех. Он тяжело вздохнул и потер переносицу. Голова раскалывалась от навалившихся проблем. Смерть Глем — серьезный удар по их планам. Без нее будет гораздо сложнее найти остальных Цикад.
Но выбора не было. Нужно действовать с тем, что есть. Прочесать город частым гребнем, перевернуть каждый камень. Цикады где-то там, затаились в своих норах. Но Винц был твердо намерен выкурить их оттуда. Чего бы это ни стоило. Он бросил последний мрачный взгляд туда, где скрылся Гриз, и развернулся, направляясь к командному центру. Нужно было срочно менять планы и придумывать, как разгрести то дерьмо, в которое они вляпались.
И, черт возьми, как же Винцу хотелось, чтобы рядом был кто-то вменяемый и надежный. Кто-то, кто не будет действовать у него за спиной, плюя на приказы. Потому что таких, как Гриз, к сожалению, в его отряде было предостаточно.
Это война, и на ней нет места сантиментам. Нужно быть безжалостным, хитрым и решительным. Иначе — смерть. И Винц слишком хорошо это понимал. Но понимать — это одно. А вот удержать в узде своих же бойцов, одержимых ненавистью и жаждой крови — это уже совсем другое. И именно с этим Винцу предстояло справляться. Он скрипнул зубами, до боли стискивая рацию. Что ж, пусть будет трудно. Пусть почти невозможно. Но он справится. Обязан справиться. Потому что отступать некуда. Потому что на кону — слишком многое. Судьба города, судьба всего чертового мира. И Винц не имеет права проиграть. Даже если для победы придется пожертвовать всем. Иного выбора у него просто нет.