Глава 5 - Лес без Времени
Деревья в этом лесу не просто росли — они стояли, будто стражи. Их корни переплетались, образуя паутину под землёй, а кроны сплетались так плотно, что солнце не могло пробиться даже в полдень. Всё было серо-зелёным: трава, камни, воздух. И даже звук тут не звучал как надо — шаги казались глухими, шорох листвы будто приходил с запозданием.
Ая ощущала, как сама ткань времени внутри леса словно дрожит. Иногда ей казалось, что она уже прошла мимо этого поваленного ствола... а потом снова. И снова. Петля. Как будто кто-то наблюдал — и водил её кругами.
Она остановилась у старого тории — красного в прошлом, теперь почти чёрного. На нём были вырезаны символы, которые даже она не смогла прочитать. Ни один дух не шептал. Ни один не появлялся. Всё будто вымерло.
— Ты не пройдёшь, — раздался голос.
Он был низким, как рокот земли перед землетрясением. Из тумана вышла фигура — не совсем человек, не совсем зверь. Облачён в доспехи, на которых висели лоскуты старой ткани, обрывки молитв. Маска из обгоревшего дерева скрывала лицо, но глаза... были человеческими. Пустыми.
— Кто ты? — Ая не сдвинулась. Рукоять меча в её руке дрожала от напряжения, но не страха.
— Я — тот, кто остался. Тот, кто не умер, когда лес начал спать. Я сторож последнего пути. Ты не должна быть здесь.
— Я ищу ребёнка.
— Ты ищешь себя.
Он шагнул вперёд. Под его ногами не шуршали листья — они отступали сами, будто признавали власть. Он не доставал оружие, но в нём чувствовалась угроза. Странная, древняя.
— Ты несёшь свиток. Он пробуждает больше, чем ты понимаешь.
— Тогда скажи мне, что я не понимаю, — прошептала она.
И тут время в лесу... остановилось. В прямом смысле. Порыв ветра замер в воздухе. Птица, что вспорхнула с ветки, застыла в полёте. Капля росы, падавшая с листа, не упала.
Сторож поднял руку и показал на её спину.
— Этот свиток когда-то был частью мира. Но ты вырвала его. Разбудила ками. И теперь лес — это не просто путь. Это зеркало. Он покажет тебе то, что ты не хочешь видеть.
Ая оглянулась — и увидела себя.
Девочку. Маленькую. С глазами, полными страха. С руками в крови. С матерью, кричащей где-то за спиной. И с демоном, стоящим между ними.
— Я... — Она шагнула назад.
— Ты. Это ты. Всегда была. Ты думала, что всё началось, когда ты нашла свиток. Но на самом деле... всё началось, когда ты открыла дверь.
Лес загудел. Кроны задрожали. Воздух сгустился. И в этот момент что-то щёлкнуло — как будто треснула невидимая нить.
И сторож исчез.
Ая осталась одна. Только с собой. И с лесом, который теперь знал её настоящее имя.
Ая осталась стоять перед тории, пытаясь снова услышать хотя бы малейшее шевеление в листве, дыхание сторожа, но всё исчезло. Только её сердце билось в груди — слишком громко для этого места, как будто оно нарушало тишину, в которой жил лес.
Она шагнула вперёд. Под аркой. И в тот же миг что-то изменилось. Лес за её спиной затих окончательно — будто даже не существовал. Перед ней открылся проход: не тропа, а коридор из камней и искривлённых ветвей, вросших в землю. Их форма напоминала черепа животных, будто лес пытался изобразить смерть.
И вдруг — голос. Не шёпот. Не предупреждение. Песня.
Старая женская мелодия, простая, без слов, но такая знакомая, как будто её пела мать. Ая затаила дыхание. Эхо звучало отовсюду. Лес отзывался на каждый её шаг. Песня будто уводила её вглубь, а ноги сами несли — без разрешения. Она не шла. Она погружалась.
Тени сгустились, и наконец перед ней открылось... озеро. Тихое. Без ряби. Поверхность — как зеркало. Но в отражении не было её. Вместо Аи — девочка в красном кимоно, вся промокшая, с пустыми глазами и растрёпанными волосами. Она смотрела прямо на неё.
Ая медленно опустилась на колени. Девочка сделала то же самое. И тогда... она заговорила. Голос был детский, но неестественно спокойный.
— Ты — причина. Они не умерли от ками. Они умерли от тебя.
— Нет, — прошептала Ая, сжимая кулаки. — Это ложь.
— Ты принесла огонь. Ты привела их в храм. Тебе было страшно... и ты открыла двери. Это ты. Маленькая Ая.
Перед её глазами снова вспыхнули воспоминания: храм в пламени, крики, затопленные кровью ступени. Она плакала, звала мать. А потом — открыла потайную дверь, ту, которую ей запрещали трогать. И за ней был свиток. Он звал её по имени.
— Ты принесла свиток в мир. И теперь хочешь всё исправить? Поздно.
Ая вскочила. Звук её рывка заставил поверхность озера содрогнуться. Отражение исчезло. Но внизу, под водой, теперь дрожали сотни лиц — детских, взрослых, мёртвых. Все они смотрели на неё снизу вверх.
Она отступила. Но корни начали ползти из земли, как змеи. Хватать за ноги. Тянуть. Лес не хотел отпускать. Или — хотел заставить вспомнить всё.
И тогда она сделала то, чего давно боялась: достала свиток.
Развернула.
Ветер сорвался с мёртвой тишины. Озеро вспенилось. Лес взвыл. И в этом гуле — шаги. Сначала тихие, потом всё ближе. Она узнала их.
— Ты не должна была делать этого, — сказал голос позади.
Она обернулась.
И увидела своего отца. Хотя знала точно: он умер десять лет назад.
Ая не верила глазам. Он стоял перед ней, такой, каким она запомнила его в последний раз — с ровной осанкой, в старом, потёртом хакама, и с той самой лентой на запястье, которую она подарила ему, когда была совсем маленькой. Но в его взгляде было что-то не то. Не теплота. Не любовь. Только... пустота. Точно такая же, как в глазах девочки на озере.
— Ты ведь знаешь, что это невозможно, — сказала она, не отводя взгляда. — Ты мёртв.
— Да. И ты пришла туда, где мёртвые помнят слишком многое, — голос отца звучал спокойно, как будто он просто разговаривал с ней у дома, на крыльце, как бывало раньше.
Он подошёл ближе, и земля под его ногами не скрипела. Он не касался её. Просто шёл — как тень, как дух.
— Зачем ты принесла с собой свиток? — спросил он. — Зачем снова впустила то, что однажды уже уничтожило наш храм?
— Потому что я хочу это закончить, — голос Аи дрожал. — Я не хочу больше бежать.
Отец замер. Затем кивнул, будто это был ответ, которого он ждал. Или приговор.
— Тогда иди, — сказал он. — Но помни: свиток забирает дары. И если ты взяла силу, он заберёт что-то взамен.
— Я ничего не брала, — прошептала она.
Он снова посмотрел на неё — глубоко, проникая в самую суть, точно знал, что она лжёт. Или... нет. Что она просто ещё не поняла, что уже отдала.
Всё вдруг замерло. Озеро исчезло — как будто его и не было. Остался только лес. Старый, скрипучий, с полупрозрачными деревьями, между которыми стояли каменные статуи лисиц с выщербленными мордами. Они смотрели прямо на неё.
— Найди тех, кто держит стихии, — голос отца начал стихать, как будто его уносил ветер. — Без них свиток останется проклятием. Огонь. Вода. Ветер. Камень. Только они могут вернуть равновесие.
— А ты?..
— Я уже стал частью леса, Ая, — он улыбнулся — и на миг в его лице промелькнуло что-то живое. Настоящее. — Но ты всё ещё живая. Пока.
Он исчез так же тихо, как появился.
Ая осталась одна. Но теперь она знала: это был лишь первый шаг. Свиток не просто сила — это врата, запечатлённые в мифах. И теперь они приоткрыты.
В небе над деревьями что-то сдвинулось. Мгновение — и тьма побежала по листве, как капли туши по старому пергаменту.
Она двинулась вперёд. Туда, где за туманом начинался путь к носителю Огня.