Неоновые огни Орлеана. Преступление

— Ну давай, давай же, гребаный ты придурок!.. Черт бы тебя побрал!

Ветхий фургон латиноамериканца еле плелся у въезда на развязку. Хуже того, он занимал сразу две полосы, не давая «Мустангу» вырваться на эстакадную свободу. И тем ярче пылало раздражение Джона, не нашедшее выхода ни в недавней бандитской стычке, ни в скоростной езде.

Джон сигналил фургону и фарами, и клаксоном, и наконец драндулет соизволил посторониться. В ту же секунду «Мустанг» взревел, рванулся вперед, преодолевая земное тяготение, и словно охотничья гончая помчался по ночной эстакаде.

— Очнулся, твою мать!..

Впрочем, поток красочных ругательств быстро исчерпал себя. Миранда, сидевшая рядом, взглянула на Джона с любопытством ученого. Здесь властная Химера целиком и полностью отдалась в его руки, уступая главенство. В дороге ей хорошо думалось: ум блуждал в стратегиях и схемах борьбы с плутократами, находил верные решения и предсказывал будущее. Но конфликты Джона с другими нерадивыми участниками движения мешали ей сосредоточиться.

— Ты злишься не на бедолагу в фургоне, — сказала она. — Я же вижу, причина в чем-то другом.

Почти не сбавляя скорости, Джон невежливо подрезал элегантный красный седан.

В другом? О, да!

Не будь он за рулем, то наверняка бы что-нибудь сломал. Или даже кому-нибудь. Но катая Миранду по Орлеану, он совмещал приятное с полезным и гасил злость с помощью педали газа. Правда, сейчас этот хорошо проверенный способ помогал плохо.

— Я не понимаю, почему ты до сих пор оставляешь Криса в живых, — сказал Джон. — Это плохо кончится. Убила бы его, как Валериана, и дело с концом.

— Мой план лучше. Я его уничтожу, — ответила Миранда так, что воздух завибрировал от силы этого предзнаменования.

— Он пошел войной на Тимберлейн и вряд ли остановится. Если бы не мой братец, они бы всех поубивали и забрали Мэнди.

— Так вот оно что... Не драматизируй, Джон. Все под контролем и идет так, как должно быть. Мы отстояли Мэнди и сделали бы это и без Солимра. Мои люди справятся. Ты их недооцениваешь.

— А ты переоцениваешь.

Миранда снисходительно улыбнулась, устремила взгляд вперед и вновь растворилась в ускользающей в бесконечность трассе. Подорвать ее приподнятое расположение духа было непросто. Поджог приюта обернулся для Химеры выгодой, несмотря на потерю целого здания и партии Глизерфина.

— Зачем убивать, если можно дискредитировать? — заговорила она вскоре, следя за летящими мимо огнями. — Ривьер уже никогда не станет мэром и не ровен час сам себя угробит... Ты знал, что с некоторых пор его совет предпочитает проводить собрания без него? Занимательно, правда? Но мой личный фаворит это слухи о том, что у него кишка тонка, чтобы убивать. Он боится крови.

— Он отлично компенсирует кишку своими указаниями и кровожадными наемниками. Его не тормознуло даже то, что в пожаре могли погибнуть дети. Не окажись в приюте «крокодилов», даже не знаю... Одним только Глизерфином ты бы не отделалась.

Улыбка Миранды стала шире, а взгляд – довольнее.

— Я предвидела, что Ривьер психанет и отправит ко мне карателей, поэтому Глизерфин не повезли в приют. Грузовик был пуст.

До Джона не сразу дошел истинный смысл ее слов, а когда дошел, его нога со всей силы вдавила в пол педаль тормоза. Ремень безопасности врезался в плечо, из-под визжащих колес повалил дым. «Мустанг» натужно зашлифовал на бетонном покрытии и застыл, окруженный возмущенными сигналами клаксонов.

Джон с негодованием повернулся к Миранде, пропуская мимо ушей ругань водителей.

— Ты знала и побеспокоилась о Глизерфине, а людей оставила там? — не поверил он. — И детей? Я не ослышался?

— Им ничего не угрожало, и детей там не было...

— Ничего не угрожало?!

— Абсолютно. А ты думал, что это счастливая случайность, что мирные не пострадали? Увы, это все мой холодный расчет и предусмотрительность. О поджоге я не думала, но, тем не менее, мои люди были готовы к нападению. Это игра в Го, Джон. Я позволила Ривьеру совершить ошибку, и за его счет получила преимущество. Для Орлеана он теперь не кто иной, как последний подонок.

— А ты спасительница, значит?

Миранда слегка пожала плечами, хладнокровно выдерживая натиск его огненного взгляда.

— Мэнди назвала меня хранителем, так почему бы и не принять этот пост. Не то чтобы на него выстроилась очередь, не так ли?

Сталкиваясь с жидким металлом в глазах Химеры, Джон не в силах был направить гнев против нее. Одного ее взгляда всегда хватало, чтобы остановить его. Чтобы попросить, чтобы повелевать. Чтобы возбудить. Она достигла в этом совершенства: управляла окружающими своей энергетикой и голосом. Гипнотизирующим. Подавляющим. Здравомыслящим. И не было для Джона голоса роднее, даже если она тысячу раз не права.

— Ты сомневаешься во мне? — полу-утвердительно спросила Миранда. Ее потеплевший взгляд с сожалением блуждал по угрюмому лицу Джона. — Понимаю. Это твое право, и не ты один. Но я делаю то, что необходимо и что никто кроме меня не сделает. Ради будущего.

— Я не сомневаюсь, я просто не могу привыкнуть к твоим методам.

— За все приходится платить. Я освободила Орлеан от долгов, пожертвовав зданием, и думай что хочешь, но оно того стоило.

Миранда предпочитала оставаться реалисткой, и гипотетическая гибель людей оставалась для нее управляемой маловероятной переменной. Отчасти Джон был с ней согласен. Деньги по кредитам уплыли мимо кармана Криса, а его драгоценная репутация отправилась псу под хвост – не это ли событие, достойное переворота в людских умах? Возмущенные избиратели явно не будут носить Криса на руках, и никакая жалость к убитому отцу уже не добавит ему очков.

Да и с каких пор, в самом деле, Джона заботят проблемы Столицы убийств, которые наверняка никуда не денутся и через сто, и через тысячу лет?

Гнев Джона сменился на растерянность. Ему ничего не оставалось, кроме как снова запустить мотор и встречно выматерить недовольного таксиста.

Но «Мустанг», казалось, перенял его эмоции и спустя несколько минут издал громкий хлопок. Было похоже, словно кто-то стрелял, но оказалось, что это лопнуло переднее колесо. Машину перекосило, и Джон торопливо сбросил скорость. С тяжким вздохом он съехал к безлюдной обочине, вышел, со злости пнул сдутое колесо и полез в багажник за домкратом и запаской.

Спор был улажен, однако в глазах Миранды крутился иной вопрос. Не пугаясь дорожной пыли, она присела на отбойник и наблюдала за тем, как в свете фонаря Джон поднимал машину и откручивал у колеса гайки.

— Кто-то навел Ривьера на приют, — поделилась она переживаниями. — У меня в команде крыса.

— Ты ожидала, что он нападет на приют, а теперь говоришь, что кто-то дал ему наводку.

— Это был не просто поджог. Они знали, где висят камеры и где сидит охрана. Но главное – они целенаправленно пришли за Глизерфином и, устроив пожар, взломали грузовик. Немногие знают про транзитную точку в приюте. Ривьеру сообщил кто-то из своих.

— И почему ты так смотришь на меня?

— Я рассматриваю все варианты. Кармин в Европе. Естественно, не Финндо. Джи не лезет в дела с пассифлорой. Есть ты и Авелин. Она со мной с самого начала и не раз доказывала свою верность.

— А я нет? — грозно сорвалось с губ Джона. Он уставился на Миранду, но она не испугалась.

— Твоя верность священна. Но за тобой могли следить...

— Я бы заметил. Ставлю на Авелин, кем бы она ни была.

— Она мои глаза и уши в бомонде и скорее перережет Ривьеру горло, чем примкнет к нему. Из-за него она лишилась семьи, и кроме меня у нее никого нет.

Издав смешок, Джон установил запаску на место колеса.

— Брось, Мэнди, ты лучше всех разбираешься в людях. Сиротство это не гарантия верности, особенно, когда дело касается больших денег.

— Да, но я бы предпочла кого-нибудь иного. Вы оба дороги мне как сама жизнь.

Орудуя ключом, Джон заметил:

— Еще знал Ортега, а он с начала времен на тебя в обиде.

— Нет, Себа волнует только кайф, иначе он бы давно меня сдал.

— А Тайлер? Да и Мэнди могла проболтаться, она везде сует свой нос.

Миранда хмурилась все отчетливее.

— Для приговора нужны серьезные доказательства. Я не хочу швыряться людьми как Ривьер. Без них Химеры не существует... Ты уверен, что за тобой не следили?

От Джона не укрылось промелькнувшее в ней подозрение. Миранда не высказала обвинений, но определенно допускала мысль, что он мог быть перебежчиком. Это было разумно, логично и обоснованно, но чертовски выводило из себя.

Пока Джон менял колесо, у него было вдоволь времени на то, чтобы подумать, а пока они ехали домой – на то, чтобы принять решение. Припарковавшись в гараже и хлопнув дверью громче, чем рассчитывал, он нагнал Миранду у подъемных ворот, останавливая ее. Свет луны выхватил из темноты половину ее удивленного лица и обнажил кобуру с револьвером.

Джон взял руку Миранды и вложил в ее ладонь сигну вместе с ключами от «Мустанга».

Секундная тишина. Миранда все поняла, но попыталась уйти от неизбежного.

— Тебе не нравится машина?

— Хорошая машина. Спасибо, что помогла отремонтировать.

— Тогда зачем это?

— Я хочу уйти.

Досада и непонимание пробили ее хладнокровие.

— С тех пор как Хонда умерла... мне нужен в команде такой человек, как ты. Мастер руля. На постоянной основе.

Джон покачал головой.

— Нет. Мы договаривались о другом. Я передаю компромат на Криса, ты избавляешься от Темерсона. Все.

— Но я еще не выполнила свою часть сделки.

— Это неважно. Ты и не обязана. Я справлюсь сам.

— Обязана, — твердо возразила она. — Я обещала, а мы с тобой партнеры. Всегда ими были. Как раньше, помнишь? Чем еще тебе заниматься?

— Я найду, чем. Тем же, что и до тюрьмы: починкой и заказами. С меня хватит криминала.

Миранда выгнула бровь:

— Возить грабителей ювелирок и банков это тоже криминал.

— Не такой масштабный, как у тебя. — Джон вздохнул и потер глаза. — Слушай, Мэнди, я не потяну твой замысел. А ты делай, что должно. Уверен, у тебя получится.

Повисла тишина, только шелестела плакучая ива и лаяли в окнах виллы Баль и Куто. Ключи так и лежали в раскрытой ладони Миранды. Досада уступила место крошечной искре злости, поглощавшей Химеру незримо, но стремительно.

— Ты бросаешь меня, — бесцветно констатировала она.

— Нет. Я люблю тебя, но я не участвую в твоих делах и не состою в твоей системе. Я сам по себе.

Ироничная усмешка подернула ее губы:

— И что дальше? Ты взорвешься без адреналина.

— В том-то и дело. Я боюсь натворить дел, Мэнди. Меня все выбешивает. Гребаный Орлеан, Ривьер, стычки между вами... Конца края этому не видно, черт возьми, да и какой в этом смысл?

Миранде не понравились его слова.

— Ты не понимаешь. Я пытаюсь все изменить в том числе и ради нас, я хочу сделать Орлеан безопаснее. Создать мир, в котором ни одна мать не будет страдать так, как страдала я. Кто-то должен это сделать.

— Ну так сделай это без меня, — Джон начал всерьез злиться. — Я тебе не нужен.

— Нужен, еще как. — Глаза Миранды ужесточались в ответ. — Откуда этот страх, Джон? Не будь малодушным...

— Малодушным?! — одномоментно взорвался Джон. — Я малодушный?! Отсидев десятку за смерть нашего ребенка?

Обрушившийся с неба холодный ливень не подействовал бы на Миранду так, как его переполненный гневом крик. Ее дыхание застряло в горле, всегда сосредоточенный взгляд вдруг забегал по гаражу, и едва ли не впервые в жизни она не нашлась, что ответить.

Неуклюже проведя ладонью по животу, она отступила на шаг в тень, наткнулась на стеллаж, после чего беспомощно отвернулась в попытке спрятать свои чувства. Джон почти физически ощутил пронзившую ее боль, ведь она была так похожа на его собственную.

— Черт, Мэнди...

В один миг он оказался рядом и прижал ее к груди, вложив в объятие все сожаление и мольбу о прощении за то, что ковырнул рану, которая никогда не заживет.

— Он был еще жив. Тогда, в аптеке... — вдруг проговорила она ему в плечо каким-то чужим голосом, совсем не похожим на голос Химеры. — Когда они уже ушли... Клянусь, я чувствовала, как он толкается... Ножками и ручками...

Сердце Джона плюхнулось в мясорубку и на острых лезвиях разорвалось в ошметки. От накатившей волны ярости у него свело мышцы, и онемевшими пальцами он вцепился в Миранду, крепче прижимая ее.

— Ну, зато тот урод свое уже отчувствовал, — рыкнул он ей в макушку.

— И за это я буду вечно тебе благодарна...

Напряженные плечи Химеры поникли. Ослабла стальная воля и ушел самоконтроль. Джон видел, каким титаническим усилием она задавила в себе слезы. Другая бы разревелась, но не Миранда, нет. Она никогда не плакала. Даже по своему не родившемуся малышу.

Через несколько минут она отстранилась, разом уставшая, изнуренная, отражавшая острый недостаток сна. Влажные гранитовые глаза смотрели безжизненно. Но голос ее стал прежним, твердым и почти невозмутимым:

— Прости, Джон. Я понимаю, что я уже не та Мэнди, которую ты однажды полюбил. Но мое сердце с тобой навсегда. И если для тебя это все слишком, я не имею права тебя держать. Я попросту не могу просить тебя о большем. Ты и так сделал для меня невыполнимое... для нас. Машину оставь себе, — холодными пальцами она вернула ключи в его ладонь и накрыла своей.

Грудь Джона приподнималась и опускалась от тяжелого сердитого дыхания. Сердце болезненно ныло.

Он злился на самого себя.

Он чувствовал себя корнем зла.

Разве не он виноват в существовании Химеры? Ладно поступок чокнутого папаши, упрятавшего за решетку родного сына, но если бы он сам сдержался десять лет назад, если бы запихнул подальше свою ярость и боль, если бы задушил в себе кровожадность и не попал в тюрьму... Химера бы никогда не родилась. Он бы не позволил.

— Ты Мэнди. Моя Мэнди, — фыркнул он и поцеловал ее в лоб, вновь привлекая к себе. — И мы вместе навсегда, что бы ни случилось.

— Это неправильно. После всего, что было...

— Помнишь, что ты говорила? В любви нет рациональности. Мы просто любим и все.

Из груди Миранды вырвался хриплый смешок. В ее глазах сверкнула благодарность. Она хотела что-то сказать, но противное пиликанье нарушило идиллию. Старый мобильник Джона напомнил о сделке с ФБР, заставив его выругаться себе под нос.

— Надо отметиться, — проворчал он.

Миранда нежно коснулась его ключицы, где под кожей прятался трекер.

— Пора это прекратить, так или иначе.

Следующим вечером она перешагнула порог гаража, отрывая Джона от замены масла в «Мустанге».

— У меня для тебя сюрприз.

— Я не люблю сюрпризы.

— Этот тебе понравится. Хочешь попрощаться с Темерсоном? — Миранда взглянула на циферблат настенных часов. — Финндо уже ждет нас.

— Звучит как-то зловеще, — настороженно отметил Джон, на что она лишь подбадривающе улыбнулась.

Под покровом ночи они заехали в Грамерси, один из относительно благополучных районов Орлеана. Темерсон жил в съемной квартире в глубине тесного дворика с битой плиткой и вечно сырыми плетеными креслами. На лестничной площадке их поджидал Финндо, молчаливо караулящий проход. На вопросительный взгляд Миранды он ответил кивком в сторону двери и похлопал рукой по рюкзаку.

— Твой звездный час, приятель, — сказал он Джону и профессионально вскрыл замок.

Квартиру инспектора охватила та ленивая тишина, которая наступает глубоким вечером после тяжелого рабочего дня. Полумрак озарялся вспышками работающего в гостиной телевизора. Из открытого окна кухни долетало мяуканье драчливых уличных котов. Джон ожидал почувствовать запах табака и бренди, но вместо него уловил какой-то другой, странный кислый запах перегноя.

Миранда тоже почуяла его и нахмурилась.

— Это плохой знак.

На всякий случай Финндо осматривал другие комнаты. Раздавшийся из гостиной стон выдал Темерсона. Он лежал в кресле, закатав рукава рубашки и уставившись в одну точку. Его вены светились от токсина, на контрасте делая кожу еще темнее, чем она была. На внешние раздражители он не реагировал. Медпистолет с опустевшей ампулой Глизерфина выпал из его ладони, когда Джон попытался прощупать у него пульс.

— Еле бьется.

— Да. Он на пороге смерти, – сказала Миранда так, будто не была удивлена.

— Это...

Джон в смятении уставился на нее. Миранда прочла незаданный вопрос в его взгляде.

— Нет, это не я. Я знала лишь, что он зависим. Джи откопала это, когда искала на него компромат.

— Как давно он?..

— Незадолго до нашей с тобой встречи.

— А меня удивляло, почему он затих последнее время.

Пока Джон раздумывал, вызвать ли неотложку и чем это ему грозит, Темерсон вдруг забился в судорогах. Из его рта потекла пена, глаза закатились. Он застыл неподвижно.

— Это определенно не мой план, — нахмурилась Миранда. Но смерть, наступившая под боком, казалось, совершенно ее не заботила. Она опустилась в соседнее кресло, надела перчатки и пододвинула к себе открытый ноутбук Темерсона.

— Какого черта происходит? — вспылил Джон.

— У твоего инспектора замараны руки. — Миранда поясняла, не отвлекаясь от исследования содержимого. — С месяц назад на моем берегу пропал журналист. Я не придала этому значения, пока мы с Джи не стали искать, как освободить тебя. И тогда выяснилось, что Темерсон был с журналистом в хороших рабочих отношениях. Но близкое знакомство не помешало ему убить своего информатора. Финндо? — Миранда бросила побуждающий взгляд на здоровяка, и тот передал Джону планшет из рюкзака.

Полистав файлы, Джон увидел доказательства сказанному, прямые и множество косвенных: замеченный на отшибе автомобиль, фотографии встреч и нездоровая увлеченность Глизерфином.

— Я пришла, чтобы договориться с ним насчет тебя, но, как видно, в этом уже нет необходимости, — продолжала Миранда. Она вставила в ухо гарнитуру, а в ноутбук флешку. — Мы закроем твое дело. Джи?

Джи перехватила удаленное управление над федеральной базой. Джон ждал, почти не дыша и не веря в происходящее.

Пока Джи занималась досье, Миранда изучала файлы в ноутбуке.

— Что ищешь? — поинтересовался Джон.

— Причину убийства журналиста и то, что он передал инспектору перед своей смертью, — пробормотала Миранда, раскрыла засекреченную папку и вдруг отодвинулась от удивления. — Это... неожиданно.

Джон встал у нее за спиной и заглянул в экран. Увиденное лишило его дара речи и подняло брови на лоб.

— Ты говорила, что...

— Я никогда этого не утверждала, — оборвала его Миранда, не отрывая глаз от видеокадров с больничной палатой. Она позвала Финндо, и тот, присоединившись к просмотру, тихонько присвистнул.

Задержав на Миранде долгий изучающий взгляд, Джон хмыкнул и вынул сигарету.

— Что будешь делать?

— Думать. Это многое меняет. Что я получу, если наследник узнает об этом?

— У него окончательно поедет крыша, — полушутя предположил Финндо. Его внимание то и дело переключалось на щели в занавешенных окнах. — Мы засиделись. Пора уходить.

Спустя минуту Джи отчиталась об успехе. Миранда переписала данные с ноутбука и обратила свой взор на Джона.

— Готово. Ты свободен, — возвестила она с улыбкой победителя. — Улики на Темерсона не дадут ФБР ворошить это дело. Хорошо, что перед смертью он успел аннулировать твое задание, верно?

Джон принес с кухни нож и рукояткой вперед протянул его Миранде.

— Окажешь мне честь?

В ее глазах плескалось азартное возбуждение. Она поцеловала его в щеку, взяла нож и сделала аккуратный надрез на ключице. С неописуемой радостью Джон выковырял из себя трекер, бросил его на пол и раздавил ногой.

Темерсон не возражал. Сам ли он окочурился или стал очередной жертвой отравлений Химеры, доподлинно никто так и не узнает. Джону было неважно. В конце концов он был свободен.