Дикая Душа: Пробуждение

Интерес воспалился до того, что защемил рассудок, точно собачка молнии кожу на шее. Любопытство будоражило каждую клетку тела, наполняя их кошмарным зудом. Судакова готова была прыгать на месте, точно горная коза, лишь бы Гриша не молчал. Она чувствовала, будто внутри зудел рой пчёл, который требовал вырваться наружу. Однако Гриша продолжал копаться в тэбъюле и упрямо игнорировал существование каждого из орденовцев.

Хитас нетерпеливо постукивал пальцами по предплечью и бросал специалисту нетерпеливые взгляды, на которые второй никак не реагировал. Милит потерял терпение и направился к Грише. Аксинья невольно отступила, завидев свирепое выражение лица кастода.

— Эй, не от мира сего, что ты там нашёл?

— Внимание техническим специалистам! — На экране устройства Гриши появилось ещё трое специалистов, которых Аксинья осмотрела, но не узнала ни одного. — Причина нестабильной работы защитной конструкции — вот этот инородный чип. — Он приблизил находку к камере. — Я нашёл его закопанным в землю рядом с земпсидом, отвечающим за пропускную способность барьера. После извлечения, перезапустите защиту и поставьте новую блокировку от инородной техники с учётом функций вражеского чипа.

— Принято, — отозвались специалисты и исчезли с экрана.

От услышанного милиты впали в глубокие раздумья, Грапер приложил ладонь к подбородку и напряжённо посмотрел на извлечённый чип, желваки Хитаса же заиграли, а мышцы на спине напряглись. Остальные кривили брови, пока Судакова пыталась понять, почему атмосфера вдруг стала гнетущей.

— А теперь доходчиво объясни, что произошло, — заговорил лидер.

— Я обнаружил, что сеть защиты объединена между всеми сайдами по какой-то причине. На каждом земпсиде, отвечающем за пропускную способность барьера, отключена функция блокировки от воздействия посторонней техники. Подозреваю, что именно из-за этого блок защиты удалось обойти и оставить рядом «подкидыша», — Гриша разъяснил чуть ли не на пальцах.

— Иными словами, система защиты сайдов повреждена изнутри. Если я не ошибаюсь, то без ключа пароля невозможно даже прикоснуться к земпсидам, — фыркнул Хитас.

— У кого есть допуск к системам защиты? — Грапер едва прищурился, всматриваясь в специалиста по механике.

Гриша прищурился в ответ, но от негодования и напрягся. Выглядел он так, словно его оклеветали, а он готовился выхватить перчатку, ударить лидера ей по лицу и тем самым вызвать на дуэль. Гриша казался оскорблённым до глубины души.

— Только у отдела по техническим разработкам, — твёрдо ответил тот.

— Кто-то ещё может получить доступ или пробиться в систему? — продолжил напирать Грапер.

— Невозможно, — отрезал Гриша. — Пробиться в систему, не зная шифра и исходных кодов — пустая трата времени. И у каждого ордена своя база систем. Ты хочешь обвинить нас? Какой же мотив может быть у отдела разработок, а?

— Эй, умник! — грубо перебил Хитас со свирепым видом. — Ты сам только что сказал, что взломать или обойти систему нельзя, если не иметь к ней доступа. Напряги свои ненужные извилины и попробуй ими пошевелить. Кто-то из вас определённо тра́дмус! Ещё вспомним заглушенный сигнал из сайда «Открытой долины», где чуть не полёг целый отряд. Ты думаешь я шутить с тобой буду или докапываться до каких-то мотивов? Скажи, ты наглухо тупой?

— Нельзя бросаться обвинением о предательстве не имея доказательств, тем более что доступ, помимо нас, есть у всех капитанов и командора! Что, на них тоже кинешься или кишки хватает только на тех, кто ответить не сможет? — презрительно ответил Гриша.

Хитас широко улыбнулся и как показалось, даже успокоился. Однако он в один шаг преодолел расстояние между ними и ухватил специалиста за грудки. Холодное бешенство на лице говорило о том, что он готов нашпиговать беднягу мечами и подвесить отрезанный язык в назидание остальным.

Буйного милита усмирил товарищ, который, прочистив горло, заставил того смиренно отпустить бедолагу и отойти на прежнее место.

— Ты собрал всю информацию, которая понадобится для последующего расследования? — Дождавшись кивка Гриши, Грапер продолжил: — Тогда возвращаемся, нечего тут прохлаждаться попусту.

Орденовцы выдвинулись к пателансам, когда Хитас и Грапер стали вести себя странно. Милиты остановились, переглянулись и кивнули друг другу. Аксинью их действия насторожили и озадачили одновременно. Она осмотрелась по сторонам, но ничего подозрительного не заметила. Списав всё на личные дела, Судакова попыталась сложить паззл с земпсидами и защитой. Она не понимала, для чего было соединять всю сеть сайдов между собой и при этом оставлять устройства взлома земпсидов. Если защита объединена между собой, то не проще было бы оставить это устройство лишь у одного земпсида, чтобы воздействовать и на остальные? Что-то во всём этом не сходилось.

Она стала восстанавливать цепь событий. Новобранка пыталась сообразить: если тенадасерам понадобилось заполучить возможность запускать тебрарумов в сайды, то почему нападению подверглись именно четыре ближайших к ордену сайда, но при том находящихся на приличном расстоянии друг от друга? Покоя не давали и приспособления тенадасеров. Судакова вспомнила, как в сайд «Долин молчания» уже прорывались тёмные существа и как возвращались за подобием руководства, тогда какой смысл снова подставляться под удар?

Судакову осенило, и она поспешила к Граперу.

— Это ловушка! Всё спланировано, тёмным приспешникам нужны не сайды, а специалисты...

Лидер закрыл ей рот ладонью и предостерегающе зашипел, чтобы она молчала. Хитас цыкнул и снова осмотрелся. Тогда же Аксинья поняла, что они в курсе плана противника и просто умело подыгрывали ему, но для чего?

— Какая догадливая внешнемирка нам попалась. А теперь прикуси язык, пока тебе его не оттяпал я, — угрожающе прошептал Хитас. — Ты нас за слабоумных держишь? Мы знаем, что весь этот бардак нужен лишь для того, чтобы выманить специалистов отдела разработок из штаба и раздобыть данные.

— Получается вы используете их, как подсадную утку. — К троице подошёл Адикус со скрещенными руками и поражённой ухмылкой. — Ах, я понял, вы хотите убить двух зайцев сразу и найти в придачу предателя.

— У нас прямо отряд вундеркиндов с лишними языками, ты так не думаешь, Грапер? — Хитас прищурился. — А теперь делайте топ-топ ножкой и не срывайте нам задание. Я проверил, у нашего спеца тэбъюл на месте.

Милиты недовольно развернули обоих новобранцев и отправили к пателансам, а сами неспешно пошли следом.

«Тэбъюл?» — Аксинья же, наконец, осознала, что не имело значения, кто починит завесу, в любом случае милиты должны присматривать за специалистами и ждать прихода тёмных приспешников. Тогда тенадасеры надеялись заполучить тэбъюл предателя в бою, чтобы не выдать своего человека? Ведь если у кого-то он пропадёт, то это станет слишком очевидным для обнаружения. Да и вынести эту вещицу просто так не выйдет, ведь каждый из них оснащён специальным чипом слежения и перемещения, по крайней мере так объясняли ребята. В таком случае, если бы тэбъюл передали тайно при личной встрече, предателя бы сразу обнаружили, вот для чего вся эта шумиха. Милиты выяснили хитрый фокус с защитой сайдов, и решили устроить свою ловушку. А это значило, что последователям Итенедонимуса нужен доступ ко всем сайдам для дальнейших поисков? Вот почему они действуют вблизи ордена, вот почему воткнули четыре своих устройства, чтобы выманить своего человека и дать шанс передать им данные!

Пока Аксинья пребывала в раздумьях, Адикус подошёл к ней почти вплотную. Внешнемирка не сразу его заметила, но от безучастной гримасы стало не по себе.

— Итак, какого Тёмного тебе понадобилось в той комнате и как ты вообще смогла меня так быстро вырубить? Не ты ли наш засланник? — новобранец вскинул бровь, понизив голос. — Уж слишком много совпадений началось с твоего прихода. От неправильно переданного сигнала из сайда «Долины молчания» и до попытки проникновения в запретную комнату ордена. Не находишь всё это подозрительным?

Адикус выдвигал прямые обвинения с таким видом, будто в любой момент готовился выхватить меч и разрубить Судакову на части без промедления.

— Я не предательница! Такие же обвинения я могу выдвинуть и тебе, а где доказательства? Что ты сам делал в той части ордена?

— Шёл за тобой, — спокойно ответил тот, точно это было самой очевидной вещью. — Может по мне и не скажешь, но я пришёл сюда, чтобы стать кастодом-следователем. Так что я с тебя глаз не спущу, а как только найду что-то на тебя, не сомневайся, доложу командору.

Аксинья убедилась, что их никто не подслушивал и ответила:

— Я тоже тебе не доверяю. Копай под меня сколько влезет и до ненаглядного повышения никогда не доберёшься.

— Тем больше причин мне следить за тобой. Причастные преступники частенько пытаются отвести от себя подозрения.

Адикус напоследок предупреждающе посмотрел на неё и пошёл вперёд. Судакова поверить не могла, что к головной боли прибавился ещё и этот новобранец. Она с трудом удерживалась в бассейне насущных проблем, а Адикус словно обратил воду в клей, что напрочь сковал движения.

Вскрик Гриши привлёк всеобщее внимание. Специалиста обступили люди в одежде оттенка чёрной и непроглядной смолы. Их лица скрывал свободный капюшон и маска по самые глаза, однако из-за подобия клыков из тёмного металла, выглядели они так, точно скалились и походили на копию тебрарумов в образе людей. Нагрудная и наплечная защита имела острые элементы то ли шипов, то ли зубов. К пластинам на руках, от кистей и по самые локти, крепились откидные лезвия. Отблеск света на них походил на звериное око, что желало насытиться кровью. Но больше всего Аксинью поразила нагрудная защита, представлявшая собой рёбра, только не смыкающиеся спереди. Они крепились так, что между ними и телом оставался промежуток, позволявший приспешникам свободно двигаться. От клыков, костей и шипов исходили тонкие струи дымки, которая следовала за движениями тенадасеров и сбивала с толку на первых парах.

— Я уж думал вы не высунете пугливых морд! — Радостно зашипел Хитас и достал из-за спины меч, состоявший из двух лезвий, что соединялись не менее массивной рукоятью.

Судакова остолбенела на несколько мгновений. Тенадасеры впервые предстали перед ней, а из-за их внешнего вида в голове складывалась ассоциация с ядовитыми животными ярких окрасов. Так и приспешники, своим одеянием, предупреждали об опасности. Испуг зарылся под кожу на шее и понёсся галопом по спине. От грациозных движений и ярых ударов противников, кровь леденела в жилах. Казалось, что все пройденные тренировки по сравнению с настоящим боем просто ничто, глупость и детские забавы.

«Возьми себя в руки, возьми себя в руки, возьми себя в руки!» — дрогнув, Аксинья потянулась к кинжалам непослушными пальцами. Она повторяла себе, что справится, но на деле, просто пыталась убедить себя в этом. В голове без конца всплывали картины того, как тенадасеры перерезали ей глотку или вспарывали, точно охотники животину.

Хитас и Грапер вступили в бой вместе. Хитас вырвался вперёд с видом льва, готовящегося преподать урок обнаглевшим гиенам, на что лидер недовольно потёр глаза, выругался и пошёл прикрывать ему спину.

Аксинья увидела в них Кэлдоса и Абектибуса: первый эмоциональный шутник, что доводил напарника до белого каления и рвался в драку самым первым, в то время как второй, сосредоточенный и серьёзный, постоянно пытался его приструнить и угомонить.

Движения тенадасеров оказались до невероятного отточенными и быстрыми. Судакова даже не сразу сообразить успела, как орденовцы с той же проворностью отбивались и отвечали на атаки. А милиты так и вовсе, бились так, словно уже родились с мечом в руках.

Когда медлить больше не являлось возможным, новобранка обратила внимание на Грапера. Он каким-то чудом уклонялся от клинков четверых противников. Они атаковали до того скоординировано и быстро, что не давали орденовцу и шанса на ответные, однако клинки не щадили его и всё же оставляли кровавые отметины на теле. Аксинья сделала глубокий вдох и сосредоточилась на предстоящем бою.

Если спасует в этот раз, то так и будет отступать, и ждать, что все разберутся за неё. Приняв эту истину, она сорвалась с места, подпрыгнула и вбежала по спине одного из тенадасеров. Перегруппировавшись, Судакова ухватила за шкирки двоих и утянула за собой. Она мельком заметила, как лидер стал свободен в движениях и начал стремительно давать отпор. Как бы кастод не был силён, с одним-то противником сражаться тяжело, что говорить о четырёх. В конце концов и они не всесильны.

«— Всегда будь начеку» — в мыслях пронеслось наставление Андрея.

Тенадасеры злобно сощурились и в прыжке поднялись на ноги. Брать на себя сразу двух противников в миг показалось дурной затеей. Противники, не сговариваясь бросились в бой одновременно, тогда же Судакова поняла, что в фильмах сильно преувеличено, как толпа врагов поочерёдно нападала на героя, а тот подобно супермену раскидывал всех мизинцем. От первых атак Аксинья сумела увернуться. Уж чему-чему, а уклоняться и защищаться она научилась лучше всего, чего не сказать о нападении.

Саша не упускал возможности напомнить, что её защита хоть и превосходна, всё остальное сильно хромало. Во время тренировок новобранка и сама замечала, что путалась, как только пыталась сфокусироваться на всём сразу. Попросту терялась и переставала замечать самые очевидные атаки. Потому часто приходилось слышать: "Ты не сможешь защищаться вечно".

Из-за адреналина, Судакова не сразу почувствовала, как запылал бок, она отвлеклась, заметила кровоточащую рану и в тот же миг ощутила нарастающую резь, от чего зашипела и сощурилась.

«— И стойка... живот открыт».

Аксинья отпрыгнула и повернула корпус, чтобы закрыть его руками.

«— Какой бы сильной ни была боль, не закрывай глаза и не теряй врага из виду».

Вспомнив правила, она увернулась от удара первого тенадасера, но едва не напоролась на второго. Лезвие скользнуло по плечу, разрезало ткань и оставило за собой насыщенно багровую полосу. Ткань потемнела и стала выглядеть, точно измазанная грязью. Судакова сделала вид, будто собиралась прыгнуть и напасть, но сама ушла вниз, сделала подсечку и повалила одного из противников. Она уже было приставила лезвие к его горлу, как опомнилась и откатилась в сторону, чтобы уклониться от удара его напарника.

Сердце билось так чётко различимо и сильно, что казалось его биение можно рассмотреть за тканью униформы. Аксинья чуть не убила человека, она с ужасом поняла, что дрались они вовсе не на равных. Если тёмные приспешники нацелены на убийство, то новобранке в силах лишь ранить. Вот о чём ей толковали всё время: и на тренировках, и при поступлении в орден. Руки рано или поздно придётся запачкать чужой кровью, возможно врага, а возможно товарища или вовсе невинного человека. От подобных мыслей голова закружилась, а кожу точно обдало ледяным ветром. Её привела в себя серия ударов с обеих сторон, от которых она попыталась закрыться. Тенадасер подскочил, кувыркнулся и попытался уйти Аксинье за спину.

«— Не позволяй врагам разделиться».

Судакова ожесточилась, поскольку поняла, либо она, либо её. Внешнемирка, выхватила нож и пригвоздила первого противника к земле, проткнув кисть руки насквозь. Тот разразился оглушительным воем и судорожно забился на земле. Аксинья не растерялась и отпрыгнула в сторону, чтобы оказаться перед вторым и успела заблокировать удар кинжалом, но не заметила колено, которое со скоростью пули прилетело в грудь. Воздух залпом вылетел из лёгких, новобранка закашлялась и припала к земле.

Заметив, что второй противник вырвал из руки нож, Аксинья поняла, что защититься в таком состоянии вряд ли сможет, да и как? Она попыталась вдохнуть, но закашлялась с такой силой, что казалось ещё немного и внутренности вывалятся наружу. От болевой волны, глаза защипало, и единственное, что вышло сделать, перекатиться назад несколько раз.

«— Можно лишить их зрения».

Аксинья запустила руку в поясную сумку, выхватила бо́мфум, содрала ногтем тонкую нить и бросила перед собой. Шарик зашипел и стремительно начал разрастаться. Как только смоляной дым скрыл Судакову, она снова перекатилась назад и попыталась сдержать кашель. Из-за пульсирующей боли и невозможности вдохнуть, как следует, новобранка стала опасаться, что ей сломали рёбра.

В плане Аксинья не учла одного — она тоже оказалась дезориентированной из-за дыма. Она постаралась выползти из дымовой завесы, поскольку замечала, как тенадасеры бросались в её поисках. Но и тут прогадала. Второй приспешник уже поджидал её снаружи и яростно вцепился в волосы. Он задрал новобранке голову, и Аксинья увидела торжество и голимую ярость. Попытка высвободиться привела к тому, что она ощутила, как натянувшиеся волоски обрывались так, точно в кожу вонзали раскалённые иглы. Проигнорировав попытку высвободиться, тёмный приспешник рывком поставил её на колени и ударил с размаху коленом по лицу. Судакова почувствовала металлический привкус во рту и как скула налилась обжигающим свинцом.

«— Бей в болевые точки».

Как следует прицелиться она не могла, а потому стала махать кулаками, пока не ударила обидчика прямиком в пах. Аксинья опасалась, что перед ней мог оказаться и не мужчина вовсе, но возликовала, когда тот согнулся пополам и протяжно проскулил, выкрикнув явно бранные выражения. Бедняга скрутился и стиснул хозяйство, по которому нехило прилетело.

— Урэбра́х оэху́ лилэ́1!

Противники внезапно решили ретироваться, заслышав странную речь, которую Судакова не смогла разобрать, более того, слова не походили на кувельский, к которому она отчасти успела привыкнуть. Отступали тенадасеры до того спешно, что орденовцам оставалось только изумлённо хлопать глазами и наблюдать за тем, как враги вскочили на появившиеся из кубов доски и унеслись в противоположном направлении.

Хитас подлетел к Грише, схватил и без того побитого орденовца за грудки и зарычал в лицо:

— Если ты сейчас же не покажешь свой тэбъюл, я вскрою тебя через задницу!

Ошарашенный специалист по механике спешно показал ручку и прикрылся, чтобы не получить. Милит поднял Гришу, поставил на ноги и сделал вид, будто стряхивал с него пыль, а после хлопнул по плечу и устремился к Граперу. Лидер повернулся к нему с включённым экраном тэбъюла. Они понизили голос так, что расслышать их совсем не вышло.

— Что они говорят? — прошептала Судакова, обратившись к Кэтсии.

Существо вместо ответа поступило иначе, недовольно фыркнув.

— ...на них тоже напали и, похоже, эти ублюдки отступили одновременно, — злился командир элитного отряда.

— У кого-то пропали тэбъюлы? Я видел, как один из них улетал вместе с ним! — взбеленился разъярённый Хитас.

— Куда интереснее. Устройство видели у каждого из тенадасеров. — Грапер задумался и стал массировать виски одной рукой, как вдруг схватил Хитаса за плащ и притянул ближе к себе. — Что, если настоящий тэбъюл только один, а всё это спектакль?

— Хитрые ублюдки! Притащили муляжи, но во время битвы всё же получили настоящий от традмуса. — Хитас медленно, но, верно, зверел от злобы.

— Именно. Мы должны найти незарегистрированный тэбъюл. Отделу разработок веры нет. Пошли, нам ещё предстоит разговор с командором.

— Вот Тёмный, она с нас шкуру живьём сдерёт, — проныл Хитас и потёр лицо.

***

Судакова брела по ордену и размышляла над услышанным. После завершения миссии прошлым днём, Аксинья никак не находила себе места. Не покидала мысль о том, что в ордене появился лазутчик. Однако размышлять на эту тему совсем не хотелось.

С некоторых пор новобранка решила, что должна сосредоточиться на собственных проблемах. Однако везде, куда бы она не посмела свернуть, оказывался тупик. Мотивация утекала, как вода через пробоину в дамбе. Тоже происходило и с физическими, и с моральными силами. Приступы стали мучать дольше и чаще, терпеть их и стараться не выдать себя становилось тяжелее. Время от времени внешнемирка старалась выбираться подальше от посторонних глаз и выпускала крохотные частички излишков, но с каждым разом количество росло и выход энергии мало чем стал помогать. Последняя лазейка, и та, съежилась до размеров мышиной норки. Аксинья чувствовала, будто сотканное из вопросов одеяло обернулось вокруг неё и лишило движения, а внешнемирка усердно пыталась найти нити ответов, чтобы освободиться от пут или на худой конец их ослабить.

Месяц подходил к концу и этот факт пугал сильнее всего.

Аксинья зашла в комнату, подобрала тенликсов на руки и покралась обратно к двери. Кошки урчали и играли лапами друг с другом, а новобранка чувствовала, как волнение плавало по телу, точно встревоженная акула. В первый раз ей удалось проскочить незамеченной и дать Аише и Веге немного времени побыть снаружи, однако в этот день, как на зло, то и дело сновали орденовцы. И без того непростая задача превратилась в игру «Пройди незамеченным: выживание», а в случае провала, стояла угроза получить от командора лихой нагоняй. Тенликсам требовалась прогулка, поскольку пелёнки, которые Ксеня оставляла для них, оказались полностью изгажены, а о новых внешнемирка напрочь позабыла.

Выскользнув из-за укрытия, Аксинья стала красться вперёд и заглядывать за углы. Дошла до лестницы, как увидела пару кастодов, что вели разговор и направлялись наверх. Струсив, она побежала обратно. Новобранка понимала, что можно пройти и через жилой блок, но остерегалась, что там может оказаться ещё больше глаз. Тем не менее делать нечего.

Крадучись, она преодолевала одну комнату за другой, как услышала голоса и спереди, и сзади. Паника обрушилась на неё проливным ливнем, а каждая его капля обращалась в колкую ледышку при соприкосновении с телом. Она забросалась на месте, не зная куда себя деть. Она уже хотела просто сесть посреди коридора и сделать вид что что-то делает, чтобы закрыть тенликсов, но идея казалась глупой, да и едва ли два веретена станут сидеть тихо и неподвижно. Когда пик паники уже был готов вырваться через голову, подобно разрастающейся горе, Судакову подхватили за шкирку, закрыли рот и втащили в одну из комнат. Дверь закрылась перед самым носом.

***

Перевод ли́нбскура, языка Тёмного:

«— Урэбра́х оэху́ лилэ́¹!» ­— Уходим.