Дикая Душа: Пробуждение

Ночной ветер егозливо залетал под футболку, остужая разгорячённое тело. Капли пота прокладывали дорожки под тканью, отчего хотелось их смахнуть, вытереть. Аксинья сотрясалась, припадая к земле. Она била кулаками и силилась не взвыть от разочарования, истощающей слабости и усиливающейся боли. Новобранка скребла землю, которая мерзко набивалась под ногти и усиливала и без того сильное омерзение.

Судакова говорила себе, что должна это сделать, она должна суметь ради собственного благополучия, ради спасения. Но уговоры и молитвы никакой роли не играли. Ксеня ошибалась снова и снова, получая режущие удары по разным частям тела. Стерев очередные кровавые полосы из носа, она с хрипом прокашлялась. Лишь убедившись, что багровой жидкости нет, сделала очередную попытку. Выставив ладони друг напротив друга, она сомкнула веки. Воздух выскользнул из лёгких дрожащей волной, внешнемирку передёрнуло. Аксинья искала, искала и искала энергию Кэтсии, пыталась найти пути, но кроме тьмы ничего не видела. Мрак, казалось, нежно напевал о бедствиях, смертях и о том, как однажды схватит её за горло и не даст выбраться. Судакова отчётливо ощущала, что безуспешно ломилась туда, где двери даже не существовало.

Дыхание смерти в затылок, которая подкрадывалась ближе с каждым днём, заставляло продолжать отчаянные, но безуспешные попытки. Заставляло поверить в то, что Ксеня таки сможет сотворить чудо. Мочи терпеть нарастающую слабость и приступы, длящиеся всё дольше, уже не оставалось.

Тело тряслось от напряжения. Очередная провальная попытка затмила разум злостью. По венам побежали ледяные потоки, Аксинья снова затряслась от агонии и издала болезненный рык, пока её била дрожь, точно эпилептика. Она поздно поняла, что истощила себя до того, что тьма в глубинах души пожелала выбраться на волю. Пальцы бешено задёргались, а в глазах задвоилось, точно некто тюкнул её тазом по голове, а в придачу настучал молотком. Судакова постаралась сохранить спокойствие и сделала глубокие вдох и выдох. Всё обошлось, а Аксинья почувствовала себя раздавленной, как груз увеличивался в размерах на плечах и что сдерживать его не хватило сил.

Почему Кэтсия учила её, если собиралась уничтожить? Или всё, что совершало существо было только ради его блага, чтобы вновь присоединиться к Итенедони́мусу? Тёмный для этого собирает свитки?

Аксинья задумалась. Она вспомнила, как шипела тёмная девушка и как улыбался светлый юноша. Что если они способны провести Судакову куда нужно? Искать их ведь куда проще, чем настырного и вредного духа. Внешнемирка стёрла холодный пот дрожащей ладонью и вновь погрузилась во мрак. Едва почувствовав холод и одновременно тепло, пошла по их следу. По мере того, как она продвигалась, укреплялась в верности направления. Ещё шаг. Аксинья вынырнула из тёмной пучины и оказалась на границе между светлой и тёмной сторонами. Внимание новобранки привлекла дымка, что стала формироваться с обоих краёв. Из мрака появилась тьма, она хищно прищурилась и склонила голову из одной стороны в другую, а после продолжила этот странный ритуал, точно пыталась что-то рассмотреть в Ксене белёсыми глазами. Из вихрей света же возникла мужская фигура. Спаситель улыбнулся, взирая на посетительницу непроглядно-угольными очами. Обе фигуры оставались неподвижны и придерживались своих владений, не смея нарушить чужие территории. Аксинья рассмотрела под ногами неровную границу между сторонами и стала аккуратно продвигаться по ней.

Буйные злато-изумрудные потоки виднелись вдали, внешнемирка направилась к ним, но казалось, что она стояла на месте, сколько бы не сделала шагов. Отчаянно заметавшись на месте, Ксеня вновь окинула взглядом обе сущности. Предположение завертелось на подкорке сознания, но как его воплотить, она не имела никаких представлений. Судакова мысленно назвала противоположности шипелкой и лучиком, потому как эти позывные говорили сами за себя, да и самой внешнемирке становилось не так боязно от мыслей о них. Но судя по тому, как тьма неодобрительно шипела и смотрела на обладательницу тела, становилось понятно, что ей прозвище явно не пришлось по вкусу.

«Чтобы дойти до Кэтсии, неужели мне нужны эти двое?» — Аксинья с вызовом посмотрела на шипелку, та ощерилась, а после на лучика. Он на удивление кивнул и стал двигаться вместе с Судаковой. Владычица мрака устремилась за ними, казалось, что она думала, будто они собирались сделать без неё что-то интересное и потому преследовала.

К ладони внешнемирки потянулась магическая струйка зелёного, она закрутилась на ладони, а после прошла сквозь неё. Облегчение в тот же миг пробежалось по телу, мышцы расслабились, боль стихла, а слабость отступила.

Аксинья распахнула глаза и увидела, как махонький шарик сошёл с ладони и скрылся под землёй. Пусть победа и оказалось совсем незначительной, но теперь шансы на успех, как ей показалось, заметно возросли. Судакова по какой-то причине думала, что раз уж у неё вышло облегчить ношу, то получится совладать и с вздорным существом.

Она поднялась, достала кристалл, но и сделать ничего не успела, как раздался голос:

— Почему именно ночью тебе обязательно нужно что-то делать здесь? Чем не устраивают утро, день или на худой конец вечер? Мне тут что тебя сторожить теперь что ли? Или будку тебе сделать и привязать, чтобы не шаталась по ночам?

— Ну так... — Аксинья растерялась, когда увидела серьёзное лицо Андрея. — Девочки же любят под луной гулять. Раз собрался сторожить, ставь себе будку, чтобы далеко не ходить.

— Что на этот раз? Табрарум сорвался с поводка, ноготь сломала или все мозги растеряла на тренировках? — Орденовец убрал меч за спину.

— Не спалось мне, пришла воздухом подышать! А ты что в патруле сегодня?

— Зубы мне не заговаривай, вышла из дома и сиди во дворе воздухом дыши. Светлая Дева, натерпимся же мы с тобой.

— Да я уже собиралась уходить, вон кристалл достала, а тут ты, как чёрт из табакерки.

Андрей покачал головой.

— Слушай, я всё понимаю, гормоны и хочется на луну повыть, но если тебя найдёт кто-то другой, то так просто ты уже не отделаешься, понимаешь же? — Он уставился на неё и вскинул бровь, отчего неприятный табун мурашек побежал по спине.

— Ну, ладно-ладно, поняла я, хватит уже умника строить из себя и... — Судакова прервалась на полуслове и обернулась. Она готова была поклясться, будто слышала тревожный стрекот.

— Давай, лети домой уже, птичка. — Он махнул рукой и приготовился уходить.

Аксинья же замерла, вслушиваясь в звуки. Она чувствовала, что её кто-то звал, словно кому-то нужна помощь. Волнение побежало к шее от кончиков пальцев, а в грудь скользнула тревога, что подтолкнула внешнемирку идти на зов. Не сопротивляясь, Судакова уверенно зашагала к лесной гуще неподалёку.

— Не понял, ты не туда идешь, твой дом немного... точнее, вообще не там! — возмутился орденовец.

— Ты не подумай, я не сошла с ума, но там как будто кто-то зовёт на помощь. Я не... не знаю, как это объяснить. Сходишь со мной?

Андрей хмыкнул и упёр одну руку в бок, склонив голову. Он, похоже, не был в восторге от этой идеи. Однако потому как кривились его губы, стало понятно, что он раздумывал.

— Та́дыша мие́са нтях кц кцотэ́рь нтя́хми ситвэзе́са дрэёса штйим, — проговорил обречённо орденовец и приложил ладонь ко лбу.

Аксинья нахмурилась, недоумённо сузила глаза и вскинула палец, указав на спутника.

— Звучит так, будто ты меня послал или оскорбил.

— Нет, всего лишь сказал, что ты меня к корням сведёшь, — выдохнул Абектибус. — Но-но, не надо мне тут моськи строить, сама до греха доводишь.

Неопределённо кивнув, Судакова поджала губы и пошла вперёд. Она давно подметила, что у тех, кто живёт за завесой, есть привычка выдавать фразы на кувельском. Пусть и раздражало незнание языка, приходилось мириться с этим неудобством. Андрей подхватил её под локоть и притянул, чтобы шла рядом. Аксинья не стала противиться, да и не была против. В ответ она благодарно подтолкнула орденовца в плечо локтем и улыбнулась. Андрей скривился, но внешнемирка точно знала, что заметила лёгкий румянец на его щеках.

Средь гущи кустов и листвы деревьев послышался предупреждающий рык. Аксинья с Абектибусом остановились в обороняющейся позиции. Орденовец подхватил Судакову за запястье и плавно завёл себе за спину, а вот спутница, наоборот, почувствовала, что должна подойти ближе и рассмотреть того, кто издавал столь грозные звуки.

В голове зародилось беспокойство. Инстинкты самосохранения кричали об опасности, пока что-то другое толкало вперёд. Аксинья напряглась, ведь не до конца была уверена в том, что должна сделать

— Нам надо уходить, пока ещё можем! — настойчиво зашептал Андрей и поднёс руку к чрену меча.

— Постой здесь, ладно? — тень неуверенности скользнула в её голос, отчего сопровождающий возмущённо замотал головой.

— Ты хоть знаешь, что там? Я тебе скажу, что-то, что кишки вывернет или переломает позвоночник!

— Не утрируй! От капельки доверия не развалишься.

Аксинья высвободилась из хватки и стала медленно приближаться, игнорируя неодобрительные бурчания Андрея. Он беззвучно пошевелил губами, но напарница поняла, что он произнёс: «Какого чёрта».

Кровь будоражил адреналин, пока Судакова подбиралась к чьему-то логову. Сердце бухало, точно сова, усевшаяся в засаду на ветви. Внешнемирка опустилась на колени и заглянула в прикрытую листвой норку в холмике. Когда из тьмы сверкнули четыре глаза, она вздрогнула и чуть не отпрянула в испуге. Несмотря на буйную тревогу разума, Аксинья приблизилась и заглянула внутрь. По глазным яблокам пробежала малахитовая пелена, едва подсветившая радужки. Благодаря этому Судакова смогла рассмотреть двух животных, что жались друг другу. Они распушили небольшие хвосты, пока уши с кисточками двигались подобно локаторам.

Новобранка метнула взгляд за убежище и увидела пригорок, однако запоздало поняла, что это такое на самом деле. Выставив руку, Аксинья терпеливо ждала. Уже подумала, что никто из зверьков не осмелится выйти, да и лезть рукой внутрь желанием не горела, как никак дикие животные могли выкинуть что угодно. Но Ксеня от чего-то чувствовала, что должна добиться их внимания и подождать.

Распушив шубу и изогнувшись, выскочило первое существо и грозно цапнуло Судакову за палец. Та ойкнула, однако животное ослабило хватку и неожиданно присмирело. Существо по размеру оказалось чуть меньше кошки. Животное сощурило золотисто-жёлтые, точно солнечный диск, глаза. Мордочку огибали полоски, а тёмная шёрстка вокруг подчёркивала глаза, точно стрелки. Медно-кукурузная шесть дёргалась из-за спинных мышц. Зверёк внешним видом походил на рысь, но Аксинья готова биться об заклад, что это кто-то совсем иной. Пушистик прыгал перед своим домом и отважно фырчал. Внешнемирка предприняла ещё одну попытку и остановила руку рядом с животным. Оно, к удивлению, стало принюхиваться, хоть и настороженно, Ксеня же ощутила внутри волнения энергии и поняла, что и в этот раз Кэтсия приложила к этому руку, но как реагировать ещё не понимала. Рысь отвернула голову и коротко муркнула в сторону жилища. Оттуда несмело вышло ещё одно животное, того же размера. Новобранка заметила, что у второго шёрстка походила на клинок в лунном свете, такая же блестящая и серебристая, а грудка и лапки оттенялись более светлыми оттенками, нежели у первой. Зверёк недоверчиво сверкнул медовыми глазами, походившими на окроплённое водными каплями золото с алмазами.

— Это же — те́нликсы.

— Кто?

— Те́нликсы известны, как тёмные кошки или темнорыси, хотя последние два названия придуманы вивпамундами, — пояснил Андрей. — Они не очень расположены к общению с людьми, но осиротевших ещё маленьких тенликсов люди забирали к себе. Характер у них, конечно, вспыльчивый, но в остальном они верные и не дают причинить вреда хозяину, хотя скорее человека, с которым живут воспринимают больше, как сестёру или брата. Ещё я слышал они одни из немногих животных, обладающих способностями. Если я не ошибаюсь, они имеют склонность к импера тенебрису.

— Вот это да. А эти взрослые?

— Совсем ещё детёныши. Взрослый те́нликс достигает до двух метров в высоту. — Андрей задумался, рассматривая их мордочки. — Это вроде девочки.

— Как ты понял?

Орденовец гордо приподнял подбородок, когда на губах расцвела лёгкая улыбка.

— У мальчиков серебристо-чёрные усы, у девочек золотисто-белые.

Аксинья бережно подобрала темнорысей на руки, пока те рассматривали её во все глаза.

— Ты чего там удумала? Только мне говори, что...

— Да, хочу забрать их, — внешнемирка пожала плечами. — Ты же сам сказал, что они ещё дети.

Андрей негодующе провел рукой по лицу, взмахнул руками, выдохнул, снова взмахнул руками, точно вёл немой монолог сам с собой. Аксинья подумала, что выглядел он презабавно, когда так делал.

— А ещё матери очень преданы своим детёнышам и, если она их не найдёт на месте, будь уверена, она найдёт тебя хоть на другом краю канта по запаху!

Аксинья опустила глаза и погладила животных по головам.

— Нет у них никого.

— Тенликсы нашептали или ты научилась понимать язык животных? Способность на способности, невероятный ты человек, оказывается, — ответил саркастично Андрей и передёрнул плечами.

— За их норой лежит разодранный труп матери, — хмуро сказала Аксинья. — Нельзя их одних оставлять.

Андрей остудил пыл и замолчал. Шелест листвы и чириканье птиц ласкали слух. Ночная свежесть забиралась под одежду и остужала кожу, от чего Судакова поёжилась. Напарнику же казалось всё ни по чём. Смягчившись, Абектибус подошёл и положил руку на плечо новобранке. Аксинья почувствовала волнение, но изо всех сил старалась не показывать этого.

— Ладно, мать Тереза, пойдём уже. Только пусть твои подружки лапки свои пушистые при себе держат.

На слова орденовца рыжая темнорысь зашипела и махнула лапой, грозно ударив спутника Ксени по пальцам.

— Если они попытаются меня сожрать, я прикроюсь тобой, поняла? Не нравится мне её плотоядный взгляд. — Андрей указал на рысь с характером, в то время как вторая безучастно наблюдала за происходящим. — Лучше скажи, куда ты их девать собираешься?

Аксинья стала перебирать варианты. Она сразу отмела дом, поскольку мама заподозрила бы неладное, особенно когда они начнут расти. Да и старшая Судакова против животных, а в ордене... Судакова не думала, что командор обрадуется, если та подселит к ней под крышу опасных, по словам Абектибуса, существ.

— Пока не знаю.

— В орден только не неси. Там и своих фырчал хватает.

— Да, знаю я!

Уши тенликсов задвигались, когда орденовцы начали покидать лес и оживлённо завертели головами за спину Судаковой. Аксинья украдкой бросила взгляд в лес и заметила, как фигура в плаще крадучись пробиралась меж стволами, скрываясь при удобном случае. Новобранка беспокойно приблизилась к провожатому.

— Андрей, — прошептала она.

— Я знаю. — Меж его пальцев блеснуло остриё кальфера.

Орденовец резко развернулся и метнул нож. Тот врезался в дерево, где прятался преследователь и чуть не прорубил кору насквозь. Незнакомец бросился бежать. Он почти сразу пропал из виду, когда забежал в гущу леса.

— Это, что был тенада́сер? — Тревога впила когти в голову Ксени и сдавила так, точно пыталась выжать сок.

Мелькнула леска, протянутая от руки Абектибуса. Он потянул её странными подёргиваниями и кальфер, вырвавшись из ствола, вернулся к хозяину.

— У них форма выглядит иначе, они плащей не носят. Да и не стал бы тенадасер в одиночку по лесу шастать.

***

Проказливый ветер качал занавеску, пока в комнате царил беспорядок. Обложив кровать вещами из портфеля, Аксинья устало выдохнула. Она осмотрела отвергнутую тенликсами еду и готовилась взвыть. Животные не ели ничего из предложенного, зато пили воду. После очередного отказа, Судакова повалилась на спину и стала рассматривать потолок. Чем кормить придирчивых животных идей совсем не осталось. Она молниеносно взвалила на себя ответственность, но как её вывозить не имела представлений.

Накрыв глаза рукой, новобранка пыталась понять, что же произошло с утра. Она помнила, как начала слепнуть прямо перед выходом из дома, как тело ослабло и как пришлось запереться в комнате. Главной проблемой показался не приступ, а то, что последовало за ним. Пока она изнеможенно лежала на полу, в воспоминаниях прибавились новые картины. То, как она сидела в пателансе. Обрывок. Чей-то крик: «Вивпамунд не суйся! Пе́грьил пеготэ́ дрэ́ас дрэи́лми е́сайн угэрьотэ́кц1». Звук столкновения.

Аксинье не составило много времени догадаться, что это отрывки памяти с задания с капитаном, но по-прежнему не понимала, как причастна к тому, что пострадал орденовец. Если Кэтсия что-то сделала во время боя, то что именно?

К своему удивлению, Судакова поняла и то, о чём сказали кастоды на кувельском, хотя подозревала, что причиной тому Кэтсия, которая язык, наверняка, знала. Внешнемирка воссоздала ход событий и пришла к выводу, что фразу бросили либо до травмы Армекса, либо после. Может Аксинья и могла бы выбросить эту ситуацию из головы, но ведь отряд Ирастуса при случайных встречах смотрел на неё так, словно она прокажённая.

Вспоминать то, где она по факту и не присутствовала, казалось до одури глупым и абсурдным. Новобранка повернулась к тенликсам. Её забавляло их дурачество, когда они, подобно котятам, урчали друг на друга и размахивали лапками. Аксинья смотрела на их мягкую шёрстку и проводила глазами по линиям окраса, как вспомнила, что днём ранее подбирала им имена.

Судакова предложила больше двадцати вариантов одной только Аише, которая недовольно фырчала и отворачивала голову. Тенликсу с персиково-рыжей шубкой и вспыльчивым нравом, Аксинья подобрала имя Аиша. Она посчитала, что благодаря значению, оно являлось идеальным вариантом — «энергичная». А спокойную, которая словно зрила точно в душу и казалась умнее сестрички, получила имя Вега — в честь пятой по яркости звезды.

Аиша с Вегой кувыркнулись и коснулись новобранки, та почувствовала, что-то странное. По коже побежали мурашки, а пространство словно посерело, точно на него напала тьма, остудившая оттенки. Перед глазами заплясали картины, то из отражений, то глазами самого существа, но все эти воспоминания приходили обрывками: Кэтсия наградила капитана раздражённым взглядом, пока он напряжённо маневрировал между тёмными тварями. По связи донеслись голоса отряда, а дух кошки любезно предложил помощь. Инлиса бешено выкрикнула:

— Вивпамунд не суйся! Пе́грьил пеготэ́ дрэ́ас дрэи́лми е́сайн угэрьотэ́кц.

Армекс налетел на тебрарума во время манёвра, врезался в дерево и перевернулся.

— Бедная черепашка, так напряглась, что перевернулась, а сама подняться не в состоянии. До учителей ещё не доросли, щенки, — фыркнула Кэтсия в ответ.

Инлиса яростно рыкнула, но ничего больше не сказала. Существо подвигало пальцами, точно убеждаясь в работоспособности тела и потянулось к пульту управления. Коротко нажало несколько кнопок под удивлённое бормотание Ирастуса, поднялось с кресла и выставило ногу через защитный купол, а затем ловко выпрыгнуло наружу, выцепив кинжалы.

Кэтсия бросилась к перевернувшемуся пателансу с орденовцами. Они не успели даже пикнуть, когда на «машину» набросился тебрарум, замолотивший лапищами по корпусу. Массивные когти с раздражающим визгом полосовали металл царапинами. Тёмное существо в какой-то момент так сильно ударило, что пробило небольшую дыру из-за чего внутри что-то заискрило, а защитный купол наполовину спал.

Существо в теле Судаковой проскользнуло под одной из тварей и оказалось позади буйствующего тебрарума. Ноги и руки неохотно слушались новую хозяйку, а потому она промахнулась и попала в плечо твари. Рассвирепев, тень бросилась на Кэтсию и выдрала клочок плаща, когда та уклонялась. Взмах клинками и тварь рассыпалась.

Воздух рассёк удушливый вскрик. Другой тебрарум выдрал Армекса с сидения и швырнул о дерево, предварительно припечатав головой к земле с такой силой, что показалось Ксеня ощутила эту вибрацию.

Кэтсию окружило по меньшей мере четыре твари. Они хищно начали бросаться на неё. Существо извернулось и заметило подлетающего капитана Ирастуса. Воспользовавшись моментом, она подскочила, оттолкнулась от тёмной фигуры и запрыгнула в устройство передвижения. Ноги непослушно дрожали, но она сумела забраться на сидение, вовремя уцепившись за небольшой поручень под панелью управления.

Инлиса бросились на помощь раненому товарищу вместе с другим кастодом. Они усадили пострадавших на пассажирские места позади и резво развернулись, чтобы не напороться на лапы тёмных существ. Капитан отдал отряду приказ заманивать тебрарумов первой команде, чтобы вторая их уничтожила. Кэтсия опустила глаза на испорченную форму и недовольно цыкнула, убрав кинжалы в кобуру.

Аксинья часто задышала, подскочила и приняла сидячее положение. Она с ужасом осознавала, как немощно себя чувствовала, пока наблюдала за действиями глазами Кэтсии. Задаваться вопросами вроде: «Почему существо помогло ордену?» или «Почему даже не попыталась оттащить раненого, когда отступала сама?» не приходилось. Судакова услышала одну из мыслей, которая опасливо нарезала круги. Древнему духу необходимо испытать тело и его способности. И ей это удалось. Страшнее показалось то, что она чувствовала себя полноправной хозяйкой, а саму владелицу посчитала надоедливым паразитом.

***

Утро началось с неожиданного сюрприза. Лена стояла у дверей университета и нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. От её нервного вида, не по себе стало и Аксинье. Как выяснилось уже на месте, Бергамотова ждала Судакову, отчего вторая растерялась на первых парах, поскольку первая игнорировала существование подруги больше недели. Говорить по началу оказалось неловко, даже странно. Они мялись у прохода, совсем как школьники у доски.

Аксинья ощущала себя виноватой перед Леной. Как никак, а к Андрею у неё ёкало. Не хотелось признаваться в этом из-за Бергамотовой, но и себя обманывать тоже долго не вышло. К удивлению Судаковой, Лена извинилась за своё поведение, но не преминула упрекнуть тем, что подруга сама довела её. В конце концов, Бергамотова сказала любимую фразу: «Кто скалится, тому глаз вон». На этой радостной ноте, они решили, что разговоры об Андрее сведут к минимуму и больше не станут ругаться из-за подобных глупостей. Да и неправильно это, чтобы подруги ссорились из-за того, кто в их сторону и не смотрит.

Полностью согласившись, Аксинья не поверила собственному счастью. Хоть что-то хорошее, наконец, случилось в чреде провалов и круговерти проблем. Тем не менее жить со спокойной душой не выходило, да и как? Неурядицы валились на голову ворохом, точно молния ударяла в одно и то же место. Судакова ненароком подумала, что к ней привязали магнит. Вот она и отдувалась за кого-то.

День проходил спокойно. Ленка снова прибегала в аудиторию к Аксинье, весело болтала, жаль только пары оживлённее не становились. Вот бы праздник настал, отпусти преподаватели студентов домой. Бергамотова пошутила о свободном посещении, а Судакова поймала себя на мысли, что и так появлялась в университете через раз. Как долго это получится проворачивать и что произойдёт если узнает Варвара? Конец света, наверняка, покажется обычной шуткой.

После обеда сонные как мухи студенты едва не засыпали. Кто-то выглядел довольным, набив желудок, а кто-то из последних сил старался держать глаза открытыми. Аксинья же маялась скукой, пока соседка по парте рассказывала о каких-то сплетнях и новостях. Не преминула и пожаловаться о том, что Судакова вечно куда-то уходила, а ей приходилось искать для себя другого болтуна. Слушая в пол уха, Аксинья посмотрела в телефон, пока глаза не закрылись.

Сначала она просто лежала и слушала, что происходило вокруг, а после начала засыпать. Пришлось проснуться из-за навязчивого пика. Преподаватель, вошедший в класс, дал команду отключить мерзкий звук. Аксинья поскорее полезла в сумку и обнаружила тэбъюл. Тот пищал, точно взбесившийся. Выключив звук, Судакова напряглась, как только заметила красный индикатор. Студентка чуть не упала со стула, когда следом появился голографический алый восклицательный знак.

Новобранка встревожилась. Она знала, что экстренное оповещение, означало срочный сбор. Её беспокоило и то, что одногруппники могли обнаружить причудливую технологию, а потому под шумок выбежала из класса, пока преподаватель отвлёкся, как и говорливая соседка.

Аксинья забежала в туалет, скрылась за дверью кабинки и достала тэбъюл. Высветившийся экран приобрёл рубиновые оттенки. Внешнемирка принялась бегать глазами по строчкам. Срочное оповещение гласило о том, что все кастоды обязаны собраться к четырём часам в пункте стратегических обсуждений, что отряды, находящиеся на миссии, должны вернуться, ради предстоящего общего задания.

***

Перевод с кувельского:

«Пе́грьил пеготэ́ дрэ́ас дрэи́лми е́сайн угэрьотэ́кц1» — «Преподадим ей урок».