Дикая Душа: Пробуждение

За окном заморосило. Капли дождя колко ударялись об окна и обиженные тем, что не могли прорваться внутрь, сбегали вниз. Однако они не переставали настойчиво стучать, требуя впустить их. Почва постепенно напитывалась влагой. Небо потемнело, а живность попряталась в лесах.

В зале стало неожиданно душно, после предложения капитана. Аксинье захотелось выбежать под дождь, чтобы остудить воспылавшую от волнения кожу. Мышцы на спине напряглись. Судакова не знала, что ответить. Не могла же она взять и отказаться. Да и Ирастус говорил тоном, не терпящим возражений. Новобранка расценивала предложение больше, как постановку перед фактом, нежели вопрос. Меньше всего она хотела становиться обузой. После миссии в сайде, Аксинья вообще боялась выходить на задания. Так зачем же капитану, который сам перечислил все её недостатки, не только брать под своё крыло, но и звать на задание?

Её тяготило множество дум, противоречий и вопросов, из-за чего молчание затянулось на гораздо больший срок, чем следовало. Однако новобранка продолжала спорить сама с собой. С одной стороны, ей сильно недоставало опыта и практики, которые она могла наверстать, но по этой же причине ей оказалось боязно высовываться. Даже если Ксеня понимала, что не может отсиживаться в стенах всю жизнь из-за страха, она боялась. Боялась и хотела пойти одновременно. Когда же перебарывать страхи, если не сейчас? Если не здесь, то когда? А выпадет ли ещё хоть один шанс?

— Молчание считается приемлемым ответом для старшего по званию? — сурово высказался наставник, продолжив сверлить Аксинью недовольным взглядом.

— Я... боюсь, что буду вам только мешать. Вы и сами знаете, что от меня пользы никакой, я ведь и не умею ничего толком, но и попробовать хочется.

Ирастус расхохотался, из-за чего Судакова вздрогнула и непонимающе воззрилась на него.

— Я зову тебя не сражаться. Нам понадобится твоя способность находить тебрарумов.

— Значит, вы приглашаете меня в качестве радара на теней? Но я не всегда могу их почувствовать, да и увидеть тоже, как оказалось.

— Ох, командор Долоклада бы отчитала за подобное своеволие в выражениях, — капитан смягчился. — Ты можешь гораздо больше, чем просто видеть их. Меня приставили к тебе, чтобы раскрыть весь потенциал.

Аксинья неожиданно воодушевилась его словами. Ей даже подумалось, что она сможет избавиться от Кэтсии, если достаточно разовьёт способность.

«Как бы от таких потуг пупок не развязался», — слова существа прозвучали с иронией, жалостью и насмешкой. Она неожиданно хмыкнула перед тем, как снова замолчать.

У Судаковой возникло ощущение, что та знала нечто важное и просто насмехалась над неведением «сосуда». Постоянная злость на этот факт всякий раз распаляла новобранку, потому она становилась ведомой этой эмоцией и также часто себя ругала за это. Голова должна быть холодной, но у неё не то, что тёплая, а постоянная раскалённая докрасна.

— Похоже, что выбора у меня всё равно нет.

— Ну, вот и отлично. Выдвигаемся в пять утра, — наставник улыбнулся.

Капитан залез в карман и стал что-то искать, недовольно бормоча.

— Достань свой тэбъюл.

Аксинья недоумённо уставилась на Ирастуса, не понимая, что он хотел сделать.

— Мы просто их свяжем, чтобы на случай непредвиденной опасности я мог помочь. Как никак я теперь твой наставник, и должен быть в курсе всего.

— Вот ты где!

Оля запорхнула внутрь и подхватила Аксинью под руку.

— Капитан, — поприветствовала орденовка и потянула новобранку за собой. — Простите, если отвлекаю, но она срочно нужна Сансэль.

Среагировать не успели ни Судакова, ни капитан, потому как светлая девочка, точно пуля, вылетела из зала вместе с подругой.

Аксинья с придыханием обдумывала слова наставника и не могла поверить в то, что может начать развивать способность. Вся история с импе́брисом напоминала русскую рулетку, только в барабане не хватало всего одной пули вместо того, чтобы быть заряженным единственным патроном. Однако теперь, когда Ирастус предлагал помощь, Судакова изнывала от нетерпения. Она должна стать сильнее и отыскать для себя наилучший выход, а раз судьба сама ей благоволит, то грех не воспользоваться этим шансом.

— Только не говори мне, что он позвал тебя на задание со своим отрядом? —настроение Васильевой переменилось в одночасье, пока она кривила губы в улыбке.

Аксинья беспокойно посмотрела на Олю. Глаза орденовки потемнели, а лицо стало спокойным до предостерегающего зуда меж лопаток.

— Да. Капитан Ирастус обещал помочь с освоением способности. — Воодушевление электризовало воздух, однако Оля его не разделяла.

Васильева свернула в слабоосвещенный коридор и затащила Аксинью в укромный угол, скрытый в тени от чужих глаз. Светлая девочка выглядела, точно ощетинившийся дикобраз. Аксинья совсем не узнавала подругу, точно перед ней стоял некто совсем чужой и незнакомый.

— Тебе нужно отказаться от этого задания прямо сейчас, — нервно затараторила орденовка.

— С чего это?

— В последний раз, когда капитан Ирастус занялся наставничеством, носитель импебриса пропал! Никто не знает, что случилось с тем парнем, понимаешь?

— Тот парень, может, ну ушёл из ордена, вы говорили такое часто случается! Да и мне не позволят просто так отказаться, ты понимаешь о чём просишь?

— Если бы он погиб или ушёл — одно дело, вместо этого о нём стёрли все данные, словно он никогда и не существовал!

Оля беспокойно посмотрела на часы и вздрогнула, когда издали послышалось эхо от шагов. Аксинья же от услышанного остолбенела, обхватила себя за плечи и потерянно установилась в пол. Её задор в мгновение ока обратился в леденящее беспокойство.

— Тёмный подери! Не смотри ему в глаза, просто запомни это! И не связывай с ним свой тэбъюл! Тебрарум бы побрал, просто не верь ему, поняла?

Судакова неуверенно кивнула и ощутила нарастающую дрожь на кончиках пальцев. Из-за тревоги, она ощущала, что ноги оплетали ядовитые лозы и вздумай она бежать, лозы неминуемо парализуют её. Почему снова всё шло наперекосяк?

Не успела Аксинья порадоваться подарку судьбы, как оказалось, что то и не подарок был вовсе, а настоящий капкан. Но так ли это? Сколько правды в словах Оли и кому Ксеня действительно могла верить? Она тяжело выдохнула, поскольку знала, что не могла верить даже себе, поскольку не знала, где начинались её мысли и мелькали мысли Кэтсии, или сколько из всех дум существо навязывало ей. Эта дверь лишь на мгновение появилась в сгущающейся темноте, как в то же мгновение исчезла, словно её и не было. Обманка это или же реальный выход, от которого пришлось отдалиться?

***

Новобранка ощущала усталость, пока надевала униформу. После накинутых Олей переживаний выспаться не удалось, внешнемирка вообще сомневалась, что поспала больше трёх часов. От переживаний сосредоточиться не выходило и вовсе. Веретено мыслей погрузило её настолько глубоко, что она опомнилась лишь когда оказалась в коридоре.

Аксинья обратила взгляд к окну и стала наблюдать за тем, как рассветные лучи облюбовывали поле светом, как заставляли листья переливаться и как птицы радостно кружили над опушками деревьев. Однако Судакова видела ещё одну картину: ночь и день словно боролись за право владения территориями. Первая из раза в раз проигрывала утру, а оно — вечеру, сумерки же гордо передавали права ночному союзнику, в то время как утро выгрызало свою власть и уступало дню. Ещё одна бесконечная война. Хотя внешнемирка подозревала, что сильно утрировала и стала видеть в мире больше негативного, нежели позитивного.

Кожу щекотали выбившиеся пряди из заделанного пучка. Капитан Ирастус дал чёткое указание собрать волосы, сказав: «Мы не в сопливом фильме про героев, где девочки бегают, распустив косы. Если волосы закроют обзор хоть на секунду, ты можешь оказаться мертвой уже на вторую, пока будешь пытаться их убрать». Сурово, но справедливо.

Нервно выдохнув, Судакова спустилась к месту сбора — к выходу. В коридоре уже толпилась группа орденовцев. Они выглядели до того безмятежно, словно собирались не на вылазку на тёмных монстров, а на базар за покупками. Ксеня удивлялась, как им удавалось сохранять хладнокровие, потому как сама вся извелась переживаниями. Хотя беспокойство кружило не только над темой миссии, но и того, как примет её коллектив, поскольку враждебно к ней настроенных из-за полученных привилегий с каждым разом становилось всё больше. Знакомых среди не оказалось, а потому новобранка осторожно встала позади и постаралась не привлекать внимание. Те даже не заметили её присутствия, продолжали вести беседы и спокойно ожидать появления капитана. Аксинью это нисколько не трогало. Уж лучше пусть не замечают, чем презрительно таращатся, думалось ей. Она нервно смотрела на ковёр и выводила на нём невидимые узоры, чтобы хоть как-то отвлечься и успокоиться.

— Тебрарум тебя дери! Какого хрена ты тут забыла? — разразилась орденовка.

Судакова опешила, когда поняла, что всё взгляды устремились на неё. Девушка со светлой косой, выступила вперёд и воззрилась на временного члена отряда со злобой. Внешнемирка содрогнулась, когда вспомнила, где уже встречала эту особу. Судакова вспомнила её благодаря тёмным корням. Это же та девица, что поливала её грязью!

— Нас, что, отправляют присоединиться к предкам! — Она осмотрела товарищей, гневно вскинув руки.

— Что? — вопросила Аксинья, скрестила руки и принялась царапать кожу на пальце.

От недружелюбных взглядов в венах стыла кровь. Аксинья ущипнула себя, ей казалось, что наваждение обязательно спадёт. Однако всё было реальнее некуда. В лицах орденовцев ей мерещились давние обидчики, они тыкали пальцами, кричали и глумливо смотрели на неё. За их взглядами скрывалось нечто, что разглядеть никогда не получалось, но та эмоция вгоняла в дрожь. Надрывные и улюлюкающие голоса бились в висках. Новобранка вжалась в стену, лишь бы не скатиться, лишь бы на неё больше не смотрели сверху вниз. Понемногу, она чувствовала, что задыхалась, как бы не твердила себе, что всё это глупости, что не стоит обращать внимания.

— Не прикидывайся сти́лпой, вивпамунд! Все, кому не улыбнулось быть на том задании, пришлось рвать задницы из-за тебя. Бэлп так вообще дольше всех отходила! — орденовка оскалилась, точно взбесившаяся овчарка.

Остальные молча наблюдали за происходящим. Пусть Аксинья смотрела на свои ноги, чувствовала кожей каждый жалящий взгляд. Она закусила изнутри губу и силилась не поддаться давней панике и подступавшей истерике. Обида и злость расползались под кожей подобно корням. Разве она не оставила позади все те взгляды и мерзкие выкрикивания в её адрес? Всё это уже давно позади, тогда почему она ощущала, что ничего никогда и не заканчивалось?

— Отлично, все в сборе.

Капитан появился как нельзя кстати. Ещё бы немного и новобранку разорвали на куски, по крайней мере ей так казалось.

— Как вы уже заметили к нам сегодня присоединился ещё один человек. Её способности заметно ускорят выполнение поставленной нам задачи.

Ирастус надевал перчатки и осматривал собравшихся.

— Нам предстоит отогнать тебрарумов от границ сайда «Долин молчания», их защита ослабела, пришло время заменить несколько зе́мпсидов. Ситуация усугубилась, когда тёмные твари стали стягиваться к нашей цели. Так что не будем терять время, давайте выдвигаться.

Капитан вышел первым. Аксинья решила, что лучше выйти сразу за ним, потому как не желала оставаться наедине с гиенами. Она вдруг повалилась на пол и тихо цыкнула. Новобранка попросту не успела вовремя среагировать на резко выставленную подножку. На спину навалилась чья-то нога. Над Ксеней нависла девушка с косой и её приятель, что придавливал Судакову. Орденовка вцепилась в волосы добычи.

— Лучше тебе не лезть под руку, кто знает, вдруг на мой меч напорешься. А это ой как больно, ране ведь ещё заживать придётся какое-то время. Но хуже придётся, если клинок будет отравлен. Какое совпадение, у меня именно такой! Так что будь осторожней, — спокойно, но в тоже время угрожающе сказала недоброжелательница и рывком ударила Судакову лбом об пол.

Обидчица разжала пальцы и удалилась вместе с другом. Аксинья поднялась, растирая корни волос наряду со лбом, что скулили от стальной хватки и удара, а после нехотя вышла из ордена, мысленно осыпая всех проклятиями и осознавая, что миссия не сулит ничего хорошего. Проглотив ком удушливой злобы, она вскинула голову, чтобы не показывать того, насколько её задела их выходка. Десять орденовцев разделились по двое в пателансы. Новобранке досталось место с наставником. Она не знала, что хуже: сидеть с Ирастусом или оказаться с кем-то из его отряда.

На голографическом экране над панелью рулевого управления появилось пять окошек. В каждом отображался орденовец, отвечающий за управление. Капитан проверил исправность связи, а после дал команду на вылет.

Пателансы поднялись в воздух и резво понеслись через поле. Аксинья наблюдала за разномастной листвой и в сотый раз прокручивала одни и те же мысли, чтобы выбросить из головы улюлюкания и кривящиеся в насмешке рты. Ощущение беспокойства нарастало вместе со страхом. Она вспомнила, как Мессор проткнул ей грудь, отчего лёгкие сдавило и воздуха хватало с натяжкой. Переживала из-за недоброжелательных орденовцев и старательно отводила глаза от наставника. Вибрирующий пол не расслаблял, как то было в первый раз, он словно раскачивал панику и усиливал поступь тревожности.

— Волнуешься? — спросил Ирастус.

— Я всё ещё не понимаю, что от меня требуется.

Вдали виднелся сайд, раскинувшийся меж цветочных холмов. Отливающая солнечными бликами река прокладывала путь прямо через поселение и разделяла его на две части. Крыши домов переливались на свету, а рослые деревья отбрасывали тень. Центральная улица пестрила вывесками и лавками, между которыми сновали жители, точно муравьи. Едва заметный купол покрывал сайд, походящий на грозного сторожа. Ксеню радовало, что больше ей не приходилось наблюдать за городом ужаса, омытым бурыми лужами и раскрашенным рябящими в глазах брызгами. Это различие с прошлым заданием дало передышку и переживания о Мессоре отступили на второй план, а то и на третий.

— Приготовились, мы на месте, — отдал распоряжение Ирастус и повернулся к пассажирке. — От тебя требуется определить количество и местоположение тебрарумов. Закрой глаза, — скомандовал капитан.

Судакова не сразу последовала инструкции. Она остерегалась наставника, но в итоге повиновалась, отбросив сомнения. В конце концов наверняка внешнемирка не знала, стоило ли быть настороже с ним или нет. Её заметно потряхивало и как бы она не старалась это скрыть, ничего не могла с собой поделать. Оставалось надеяться, что Ирастус всё списал на волнение перед миссией, если вообще обратил на это внимание.

— Как ты, наверняка, знаешь при использовании силы душу наполняет тёмная энергия. Однако у носителей обычных способностей, она через время возвращается к изначальному состоянию, а вот у тебя немного иначе. Поскольку импебрис — это способность управления тёмной энергией, то и душа ей заполнена больше, однако тебе это не сильно вредит. Носителям этой силы, не нужно бояться поглощения души тьмой, но у них есть риски посерьёзнее.

— Какие, например?

— Лишение рассудка, неконтролируемый выход силы и на худой конец полное поглощение тела. Другими словами, у тебя есть риск обезуметь и обратиться тёмным существом. И для этот риск гораздо выше, чем у других.

— Обратиться в тёмное существо? Тебрарума? Я думала, что их создаёт Итенедонимус.

— Нет, тебрарумы — это тебрарумы, а тёмные существа обретают больше звериную форму. Они сами по себе и никому не подчиняются, но от этого менее опасными не становятся.

— Но я не слышала о таком, — удивилась Судакова.

— Потому что эти сведения держатся орденом в тайне. Нам нельзя сеять панику среди населения, но мы стараемся с этим бороться и помогать жителям с первыми симптомами. Итак, давай начнём нашу первую настоящую тренировку. Чтобы пользоваться импебрисом, тебе придётся притягивать тьму к себе. Запомни! Ты тянешь её, не наоборот. Если сосредоточишься, то сможешь почувствовать тёмную энергию внутри, а дальше тяни. Попробуй, это не так сложно, как кажется.

Аксинья закрыла глаза. Темнота. Естественно, а что ещё можно увидеть с закрытыми глазами? Что вообще должно произойти? Она просидела в ожидании несколько минут, но не пришла ни к чему. Раздражение окатило подобно дождю из игл.

— Капитан, у меня не выходит.

— Ты что-то видишь или может быть чувствуешь?

Она пожала плечами в ответ, а когда хотела открыть глаза, то наставник положил ладонь поверх её лица.

— А что можно видеть с закрытыми глазами? — с сомнением спросила новобранка. — Есть небольшое ощущение холода, почти неуловимое.

— Так, отлично. Попробуй посмотреть вдаль, почувствуй источник холода и иди к нему.

Новобранка вновь хотела разлепить веки, но Ирастус слегка надавил в знак протеста.

— Нет-нет, не открывай.

— Глупость какая-то. Как можно смотреть вдаль, не видя ничего?

Мужчина выдохнул.

— Всмотрись в темноту, которая тебя окружает и включи уже голову. Нужно самой учиться искать двери, а не ждать, что кто-то придёт и укажет на них. Однажды рядом может никого не оказаться. Кто тогда даст подсказку, скажет куда идти или что делать?

Аксинья ощутила безнадёгу и почувствовала себя полным бездарем. Но сдаваться не пожелала и попробовала «посмотреть вдаль». Новобранка вертелась, крутилась. Она сосредоточилась насколько возможно и стала прислушиваться к ощущениям. И вот, холод стал усиливаться, а её точно потянуло вглубь. Однако Судакова не смогла окунуться дальше, на пути появилось препятствие, точно невидимая стена. Пред лицом воссиял барьер. Вереница из печатей заполоняла каждый сантиметр, предотвращая любые попытки проникновения. За ним же яростно извивались тёмные потоки, точно тысячи змей. Недолго думая, внешнемирка решила сломать преграду, создав для себя ту самую дверь, о которой говорил наставник. А чем не выход? А может и вход, или всё и сразу.

Аксинья замолотила руками, била по нему ногами что есть мочи, но тот лишь вспыхивал золотыми оттенками при каждом ударе, точно тем самым говорил: «Путь закрыт. Тебе не пройти. Уходи». По кайме струились иероглифы, а мрак разбавляло тихое и неразборчивое нашёптывание. От него Ксеня чувствовала себя неуютно. Словно этот некто пытался залезть ей в голову и задурить сладкими речами. Она даже успела усомниться в правильности разрушения барьера, но другого способа достать тёмную способность не находила.

Судакова постаралась прислушаться. Она не разбирала сплетающиеся меж собой предложений, но смогла уловить несколько фраз: «решительно рассеять» и «вспомнить свет». Однако подсказки ничем не помогли. Она потеряла счёт времени, пока пыталась проломиться.

«Это даже слушать жалко, не то, что смотреть. Хватит уже стучаться, ещё попроси разрешения», — раздражённо заявило существо.

Попытка. Ещё. Ещё. И ещё.

— И что я должна делать?

«А разве не понятно? — усмехнулась Кэтсия. — Его надо проломить».

Аксинья замерла, посмотрела на печать, когда вспомнила об услышанных обрывках нашёптываний. Она отогнала сомнения, настроилась и ударила со всей силы. Преграда прогнулась, точно батут и встала на место. Судакова воспряла духом и ударила ещё несколько раз. Шёпот затих, когда в барьере появилась первая трещина. Тем не менее её напрягало, что существо решило вмешаться и тут, но и воздействовать на это было не в её силах, хотя если бы умела затыкать ей рот, наверняка с удовольствием воспользовалась такой функцией.

«Давай! Будь решительной, нельзя сомневаться, иначе эту штуку не пробить», — внешнемирка выдохнула, когда рассмотрела на одной из печатей трещину. Она последовала к ней и ощупала, та проминалась заметно лучше, чем другие. Ксеня выдохнула, собралась с мыслями и нанесла удар. Трещина заметно увеличилась. Судакова возликовала и начала бить ещё ожесточённее, пока не нанесла сокращающий удар. Точно по взрывной цепочке лопнули и все остальные печати, осыпались на куски и растворились.

Не поверив глазам, Аксинья возликовала. Нельзя пасовать или ждать покладистости на пустом месте, роль хозяина нужно заслужить и внешнемирка смогла отстоять это право. Отринув волнения, она устремилась вглубь.

Осматриваясь, новобранка остановилась. Как призвать тьму? Удушливое отчаяние накрыло с головой. Судакова пробовала вытягивать ладони, крутить ими и размахивать. Раздражение накрыло её горло руками. Нечто леденящее коснулось её пальцев в тот же миг. Оно играючи переплетало тёмные потоки с ладонью, закручивалось у ног, точно приглашало следовать за ним. Когда развивающиеся, точно шёлк, потоки обласкали кожу холодом, из мрака проявились руки и сверкнули белёсые глаза.

Тьма поманила пальцем, пока змеящиеся волосы закрывали остальную часть лица. От ласковых касаний, тело стало двигаться ей навстречу, а Аксинья, точно одурманенная протянула руки.

«Человек, ты что творишь? — раздался усталый голос, разбавивший шипение. — Хочешь позабавиться в теле тёмной сущности? До чего же ты немощная, отвратительно. Коль хочешь распорядиться телом так, лучше отдай его мне».

Дурман, нахлынувший на Аксинью, стал рассеиваться, и она резко отпрянула, чему заманивающая тьма не обрадовалась. Охнув, Судакова начала судорожно стряхивать с себя тёмные путы. Если одни растворялись, то на их месте появились новые и так без конца.

— Убери от меня лапы! — вскрикнула Аксинья.

«Смотрела бы, да смотрела. Мне бы закусок с винами, но такими темпами затянуть может и меня, — Кэтсия разочарованно фыркнула. — Первое правило использования сил, червячок, притягивать их положительными эмоциями, либо с помощью света. А тут сколько не извивайся, не поможет, — хмыкнуло существо».

Становилось всё холоднее, а вырваться так и не удавалось. Эмоции притупились, когда мрак поглотил Судакову по пояс. Тело постепенно немело.

Аксинья завертелась. Свет. Где брать свет? Откуда ему взяться во тьме?

«Если только не вспомнить его!» — осенило новобранку.

Она прикрыла глаза и стала рыться в памяти. Долго искать не пришлось. Точно кинопленка, вокруг неё завертелась светлая материя, на которой мелькали радостные события. В груди разлилось тепло, а к пальцам скользнули светлые нити, отгоняющие тёмные путы.

Тьма зарычала, подобно демону и порвалась вперёд. Она сжала челюсти, благодаря чему показались заострённые зубы. Аксинья уверенно ухватила сияющие нити и расплылась в улыбке. Она смогла упереться и перехватить устремившуюся к ней руку. Потоки света начали оплетать предплечье тьмы и та, рьяно зашипев вырвалась. У Судаковой в руках танцевала дымка, точно пламя, но так буйно и рьяно, что она едва могла его удержать.

Внешнемирка нерешительно сверлила тёмный сгусток взглядом, после выпрямилась и почувствовала, как холод резко наполнил тело. В один миг она оказалась в более светлом пространстве, точно некто отразил мир в чёрно-белом негативе. Пред ней одна за другой начали вспыхивать угольные точки, что стремительно формировались в силуэты.

— Ну же, открывай глаза, — голос капитана звучал обеспокоенно.

Аксинья распахнула глаза. Она чувствовала, как кожу сковывал пот, пока сама прерывисто дышала.

— Двенадцать тебрарумов, но я... как же описать, где они находятся?

Ирастус нажал на экран и рядом с Аксиньей высветилась карта.

— Лучше покажи, — ухмыльнулся наставник.

Дрожащими пальцами Судакова отметила точки.

— Данные получены? — капитан осмотрел местоположение тёмных тварей. Орденовцы единогласно отозвались. — Вторая, пятая и первая команды задержите их. Третья и четвёртая летите менять земпсиды, ну а мы прикроем.

— Есть! — Вновь отозвались подчинённые.

Аксинья почуяла неладное, когда тело самопроизвольно задвигалось.

«Святая наивность, знала бы я, что будет так просто это провернуть. Ты что же, забыла, что за всякой помощью следует расплата?» — усмехнулась Кэтсия, пока Ксеня беспомощно пыталась пошевелиться. Он внезапно осознала, что разбить барьер и вырваться из тёмных пут, ей помогла сила Кэтсии, которую та незаметно подсунула ей, личной выгоды ради. Голова загудела, а мышцы затвердели. Судакова ощущала себя заложником в собственном теле и ничего не могла поделать. Её пробил озноб, стало клонить в сон и возникла небывалая лёгкость, точно она обратилась в невесомое пёрышко.

Ультразвук резанул по ушам и нарастал с каждым вдохом. Судакова испугалась, она не понимала, что происходило, но понимала, что не должна уступать, что должна бороться. Сонливость, подобно вязкому яду сковала её, а в голове вдруг стали проноситься странные образы.

Одичавший пожар в поселении. Парад планет. Бурные споры между женщиной и мужчиной. Звуки и картинки сомкнулись в воронку и нещадно швырнули Аксинью на дно, откуда доносился детский плач. Голова закружилась, хотелось кричать, зажать уши. Они до того громко и беспощадно надрывались наперебой друг с другом, что новобранке показалось, ещё немного и голову разорвёт. Она пыталась зажимать ушли, отползти, но воронка не пропускала её из круга. Стало совсем невыносимо, когда в плоть, точно въелись мелкие личинки, что нещадно кололи и рвали кожу. Огненные спазмы по всему телу начали до того яро распространяться, что Ксеня затряслась. К её удивлению, она была вовсе не в форме ордена, а в футболке и джинсах, талию опоясывала тёмная толстовка — та одежда, в которой она оказалась в переулке один на один с животным страхом.

Она пыталась расчесать кожу, чтобы выдрать невидимых паразитов, но вместо этого стала замечать, как руки начали украшать мелкие ссадины и порезы, появлявшиеся точно из неоткуда. Ошарашенно стиснув голову, она затрясла другой рукой, точно могла скинуть ранения, которые всё продолжали появляться. Какие-то мимолётно стягивались, пока из вторых стекали алые капли, оставлявшие за собой сочные дорожки. Из-за звона в ушах, Ксеня не могла нормально думать, ей даже захотелось отключиться, чтобы это прекратилось, но что-то словно не позволяло этому случиться.

В вихрь ворвался хлыст, а следом возникла дева в алом. Она ухватила Судакову за руку, рывком притянула к себе и стала нашёптывать. Пока кончики её острых когтей упирались в кожу из-за хватки, Аксинья пыталась высвободиться. Её сводил с ума подкожный зуд и следовавшее за ним жжение. Пока в один момент она не начала разбирать шепот алой незнакомки, который, как ей показалось, приглушил все прочие звуки. От услышанного, воздух выбило из лёгких. Постепенно водоворот стал растворяться, алая гостья расцепила хватку, отпустив Аксинью, но прожигала её сердитым взглядом. Вид её был до того суровым, точно она наставляла помнить её слова и ни в коем случае не забывать, точно от этого зависела жизнь.

Внешнемирку выбросило на поверхность. Она открыла глаза. Всё казалось прежним, пателанс, сменяющиеся пейзажи. Неужто она отключилась? Если так, то причина в использовании способности?

— Вот это да! Я, конечно, отметил, что ты ловкая ещё на тренировке, но даже подумать не мог, что сумеешь уложить тебрарума! — задорно сказал капитан. — Это ж надо было, а! Ты способнее, чем кажешься. Отлично постаралась!

Изумлённо наблюдая за капитаном, Аксинья не могла взять в толк о чём наставник говорил. Уложить тебрарума? Да разве она способна на такое? Да и как, если она выпала из реальности? Опустив глаза, Судакова удивилась ещё сильнее: на израненных руках красовались кровоточащие ссадины, плащ униформы и вовсе порвался в нескольких местах, а в штанах появилась небольшая дырка.

— Что замерла? А! Мандраж от битвы? Ха-ха! — он залился добродушным смехом. — Жаль, конечно, А́рмекса, но тут уж ничего не попишешь.

О ком говорил наставник, Аксинья не понимала и вовсе. Голова гудела, а в висках тикало. Судакова потерянно обернулась и поняла, что они уже ехали обратно. Два и два сложились, когда она обратила внимание на время. Часы указывали на двадцать одну минуту больше, а ведь Аксинья всего пару минут назад смотрела на них.

«Если так, то, вероятно, я ослабла после импебриса и её подсунутой силы, а Кэтсия воспользовалась моментом и выбралась. Вот почему времени стало больше, вот почему я не помню того, о чём говорит капитан Ирастус, и потому она сказала, что меня легко одурачить. Похоже, она перешла в наступление».

— Да, спасибо, я и сама от себя в шоке, — всё же выдавила ответ Аксинья.

Когда они добрались до ордена и стали расходиться, новобранка ловила на себе убийственные взгляды. Её захотелось помыться, лишь бы смыть их следы. Что же такого произошло, раз теперь они смотрели на неё не с приевшимся презрением, а откровенной ненавистью?