Морна | 18+

«Память - это самое тяжкое бремя, что бывало на наших плечах.»

© Сэм Альфсен

Нью-Йорк, 2020 год.

Середина осени. Листья уже сменили назойливый зеленый цвет в яркие, будто наполненные солнечной энергией оттенки. Трава пожухла и сопрела, оголив беззащитную почву холодным ветрам. Перелетные птицы постепенно готовились отправиться в свое длинное и утомительное путешествие на юг.

Дженнифер любила осень. Она находила в ней что-то загадочное, чарующее ее сердце. Вся эта атмосфера, наполненная согревающими тонами и промозглыми ливнями, приносила ей внутреннее умиротворение. А горький запах опавших листьев, мокрой земли и прохладной свежести, что так и норовила набрать грудь полную воздуха, заставляли улыбаться.

Словно маленький ребенок, она тянулась к танцующим в воздухе красным пятнышкам, прыгала по лужам, не заботясь о том, испачкается ли ее новенькое пальто. И бежала навстречу дождю, как к чему-то родному и самому сокровенному, не прячась под зонтом, как это делали изнеженные прохожие, и не боясь его обжигающих холодом капель. Для нее они обладали особенным исцеляющим свойством.

Девушке нравилось сидеть возле окна, закутавшись в немного колючий клетчатый плед и, держа в руках чашку горячего шоколада, смотреть, как медленно кружатся в воздухе листья клена, пропадая в утреннем мареве. Такие пейзажи пробуждали в ней вдохновение. В голове всплывали слова, складывались в предложения, а те в свою очередь в текст песен. Процесс был интересным и расслабляющим.

Это время года, будто зеркало, отражало ее душу: яркую, ранимую, порою тоскливую и загадочную.

Но с того дня весь внутренний мир девушки приобрел совсем иные очертания. Осень, как и все остальное, потеряла для нее свои краски. Холод. Бескрайний и мрачный поселился внутри.

«- Исчезнет ли он когда-то? - задавалась Дженнифер вопросом, а спустя какое-то время сама же себе и отвечала: - Вряд ли. Может однажды от него останется не такой глубокий след, но он никуда не денется и всегда будет напоминать о случившемся.»

Этим утром было по-особенному мрачно на душе. Хотелось поделиться всем, что накипело за последние дни. В такие моменты она шла к ней, - теперь ее безмолвному слушателю. Прохладный ветер силился прогнать девушку прочь. Он цеплялся за штаны, тянул за темные кудри назад и грозно завывал над ухом; младшая Беккер из-за всех сил сопротивлялась его напору. Глубже зарывшись носом в вязаный шарф и приобняв себя руками, она петляла между гранитными плитами.

Вскоре девушка остановилась, и губы по привычке бесшумно прошептали:

«Скай Мэри Беккер»

Она присела рядом на ледяную твердую землю и возвела взгляд к чистому полотну неба. Первые минуты Дженнифер наслаждалась звуками природы: шелесту деревьев, пению утренних пташек, и мелодии ветра. И наконец-то проронила в пустоту осипшим голосом:

- У нас все хорошо. За отца не переживай, пить он бросил. У мамы все также случаются приступы, однако намного реже. Джуди больше не скулит, но по прежнему ждет тебя у порога. Не знаю, как ей объяснить...что ты больше не вернешься.

Последовала длинная пауза. Девушка прикоснулась к холодному гладкому камню, провела пальцами по выпуклым буквам надгробья с горькой тоской.

- Я скучаю. - в горле образовался комок, будто Дженнифер проглотила цельный сухарь. Он царапал гортань изнутри. Хотелось кричать и плакать, чего она сделать попросту не могла.

«- Не сейчас, не перед ней.»

В следующие слова ей понадобилось вложить все свои силы.

- Никакие терапии и сеансы с психологом не помогают мне справиться с этим опустошением внутри. Жгучей болью, что с каждым днем лишь растет как сорняк. Мне твердят, нужно набраться сил и закрыть дверь перед прошлым, иначе я упущу настоящее, навечно погрязнув в этом адском болоте. Знали бы они, насколько это трудно - отпустить того, с кем была неразлучна с самого рождения. Мне не хватает твоих колких шуток, задорного смеха, песен по утрам и бредовых затей. Можно ли надеяться на то, что эта боль со временем станет слабее?

Ответом стала воцарившаяся тишина. Она печально кивнула и поднялась.

- Отец принял решение переехать в пригород. Хочет начать все с чистого листа, считает, что у нас есть шанс на нормальное будущее.... Мне кажется, что он просто пытается сбежать от случившегося. Но я не виню. Мне самой сложно находиться дома: здесь все напоминает о тебе - каждый предмет, каждый уголок, каждый шаг приносят боль. Однако и оставлять тебя здесь одну я не хочу. Тяжело. - Беккер прошурудила носом ботинка мелкую гальку и печально добавила: - Но выбора нет. Остается смириться и плыть по течению.

- Смириться. - повторила она чуть тише, будто вынося себе вердикт.

Из-за линии горизонта показались первые лучи. Они мягко коснулись ее макушки и мимолетно пробежались по лицу. Дженнифер невольно сощурилась и судорожно выдохнула.

- Мне пора. - заключила девушка, поправляя белую розу в красивой керамической вазе.

Не прощаясь, она засеменила обратно. И теплый взгляд улыбающихся глаз был устремлен ей в след до тех пор, пока фигура не скрылась за поворотом.

«- Ты справишься, Джи-Джи.» - ласково изрекли бледно-розовые губы.

☽ ◯ ☾

Дженнифер упаковывает последнюю коробку и откладывает в кучу других. Поднимается, обводя комнату потерянным взглядом. Первое, что бросается в глаза - темно-синие стены, вернее рисунок на них. Девушка подходит ближе, касаясь пальцами гладкой штукатурки, проводит ими по линиям и изгибам, пытаясь сохранить точную картинку в своей голове. И в памяти всплывает тот самый день.

«- Джи-Джи, у меня есть идея! - неожиданно вскрикивает Скай, пугая тем самым сестру.

Она выкладывает ей свой маленький план, и они принимаются за дело. Следующее время из комнаты доносится тихий смех вперемежку с чьими-то грозными наставлениями. Девочки ловко орудуют кисточками и красками, создавая семейный рисунок прямо на стене. Вот немного кривая фигура мамы, рядом с ней, выше на голову стоит отец, а между ними силуэты поменьше. Они выглядят счастливо и крепко держатся за руки. Закончив, сестры победно воскликнули и рассмеялись, обнаружив, что с макушки до пяток испачкались в красках.

- Как думаешь, им понравится? - поинтересовалась Скай.

- Они будут в шоке!»

Воспоминание развеялось, словно дым от сигаретной затяжки. Дженнифер усмехнулась и стерла слезу в уголке глаза, вспоминая реакцию родителей. Она с хлопком открыла банку с краской, подготовленной для последних штрихов перед сдачей дома, и подняла с пола широкую кисть. Окунув ее в густую жидкость, хорошенько размешала. Комнату сразу задернул химозный запах, от которого хотелось машинально сморщится.

Конец кисти уперся в стену, по ней побежали тоненькие струйки. Предмет внезапно потяжелел в руке, не собираясь сдвигаться с места. Девушка прикусила губу изнутри и натужно повела его сверху вниз, перекрывая яркие узкие линии. Вскоре семейный рисунок исчез со стены, словно его никогда и не было.

Она обогнула коробки и, прихватив с собой парочку легких, вышла на улицу. Ветер встретил ее особенно радушно. Он проник в распахнутую куртку, пощекотал бока, затылок и упорхнул куда-то вдаль. Девушка поежилась и небрежно бросила вещи в кузов синего пикапа. Звук хлопнувшей двери заставил ее обернуться. Навстречу бежал золотистый ретривер, а за ним шел широкоплечий мужчина, чье лицо спряталось за громоздкой кучей коробок в руках. Дженнифер присела, лаская собаку, та счастливо виляла хвостом и облизывала хозяйку.

- Джуди, Дженнифер, не отлынивайте! - командным басом произнес отец, с тяжелым выдохом опуская вещи в багажник. Он очередной раз встряхнул головой, откидывая русые пряди с мелкой проседью с грубого лица. В такие моменты мужчина больше всего походил на Криса Хемсворта*.

- Есть, сэр. - недовольно пробубнила девушка и поплелась в дом за следующей партией барахла. Джуди трусцой побежала за ней.

Последние полчаса они загружали машину вещами. За это время кончики их носов онемели, а пальцы шевелились с трудом. Им хотелось все бросить и сесть у камина с горячей чашечкой чая, но нужно было отправляться в путь, чтобы прибыть в новый дом к концу дня. Когда с багажом было покончено, Дженнифер обернулась к деревянному фасаду дома. Тысяча воспоминаний пролетело перед глазами. На душе становилось гадко от мысли о том, что завтра здесь уже будет жить совсем другая семья. Но вместе с этим зарождалось чувство надежды на то, что тяготы прошлого останутся здесь, освободив ее от своих оков, и она вновь сможет почувствовать себя счастливой.

Сзади сильные руки отца обняли ее за плечи, но в них чувствовалось напряжение.

- Так...будет лучше, мотылек. - ласково заверил он, пытаясь убедить не только дочь, но и самого себя. - Я схожу за мамой.

Беккер коротко кивнула, не отрывая от их небольшого дворика взгляда. Цветы, что росли у низкого белого заборчика, мама посадила, когда они только въехали сюда. Женщина любила их большего всего на свете и каждый сезон порхала над ними как маленькая пчелка. Сейчас же от той красоты не осталось ничего. Некогда белые лепестки роз засохли и потускнели, словно сама жизнь покинула их. Вместе с ними почахла и сама Флоренс.

В груди похолодело, раньше эта клумба служила символом семьи Беккеров.

Чуть дальше, по правую сторону дома стояли покосившиеся качели. Взор девушки зацепился за железную конструкцию. Она вспомнила, как Скай постоянно резвилась на них, громко хохоча, со своим плюшевым медведем. Младшую Беккер же раздражал их металлический скрип, и всякий раз у нее начинала кружиться голова от этих монотонных движений. Поэтому девочка отказывалась подходить к качелям ближе, чем на десять шагов. Это всегда удивляло старшую сестру. «Ну же, попробуй, Джи-Джи, это ведь так здорово!»: говорила Мэри, на что ей сердито отвечали и убегали прочь.

На крыльце показалась невысокая фигурка матери. На ней был тусклый желтый кардиган, поверх которого лежала темно-коричневая шаль. Из под длинной юбки с пятном на подоле выглядывали замшевые ботинки. Флоренс двигалась медленно, словно еще не решила для себя, правильно ли все то, что они затеяли. Казалось, она оставляет воспоминания о Скай здесь, отвергает их. И чувство вины колотило в спину. Но миссис Беккер понимала: для них это единственный шанс на новое начало.

У нее было осунувшееся лицо, изрезанные глубокими морщинками уголки глаз, которых до этого не было и в помине, потерянный взгляд и болезненно-бледная кожа. Если бы год назад Дженнифер сказали, что это ее мать, то она в жизни не поверила бы этому индивидууму. Из жизнерадостного и энергичного человека миссис Беккер превратилась в жалкую серую массу, состоящую из скорби, печали и ненависти. Смерть одной из дочерей сломала ее на тысячу мелких кусочков, которые собрать в целый пазл было сложно.

Они сели в салон автомобиля, и машина медленно тронулась с места. Дженнифер не стала смотреть в окно, зная, что сделает себе только хуже. Она ясно ощущала, как оставляет часть себя далеко позади.

☽ ◯ ☾

Дождь смазывал черты города и нескончаемой дробью бил по стеклам авто. Поездка предстояла долгая, поэтому Дженнифер пыталась вздремнуть, чтобы срезать часть времени, но сон не шел. Видя настроение дочери, Луи включил радио. Из коробочки в салон ворвалась ее любимая песня - Smells like teen spirit*. Мужчина начал подпевать, приглашая дочь сделать то же самое.

Дженнифер по началу отказалась: у нее не было настроения для веселья, но спустя пару минут она незаметно для себя самой подхватила ритм.

Мужчина хрипло протянул слова песни, находя темно-голубые глаза дочери в зеркале заднего вида. Беккер пропела следующую строчку и слабо улыбнулась ему. Она наслаждалась музыкой, прислонившись виском к прохладному стеклу, и считала бежавшие по нему капли. Флоренс сидела тихо и почти не двигалась. Мутный взгляд был устремлен в никуда за окно, а пальцы бесцельно теребили бахрому шали. Луи хотел продолжить припев, но супруга внезапно дернулась, обрывая его на пол фразы.

- Прекратите! - крик прозвучал резко и раздраженно, словно лопнула струна.

Испугавшись своей реакции, она откинулась на спинку сиденья и схватилась пальцами за виски, бормоча что-то невнятное.

Мистер Беккер сухо извинился и бросил быстрый, полный беспомощности взгляд на Дженнифер в зеркало заднего вида.

Дженнифер сильнее прижала к себе собаку, обеспокоенно поднявшую морду, и сожмурила глаза. Поведение матери напоминало, что она не просто горюет, - она теряет почву под ногами.

Оставшаяся часть дороги пролетела в глухой тишине.

Дождь закончился, капли на стекле высохли, оставив после себя разводы. Беккер скучающе всматривалась в мелькающие за окном деревья, пытаясь разглядеть среди этой однообразной стены что-то новое. Все тело ужасно затекло, ноги будто пронзала сотня маленьких иголочек. Девушка заерзала на сидение, переставляя их в более удобное положение, и посмотрела на навигатор. Выделенная линия довольно укоротилась. Заметив метания Дженнифер, мужчина тихо произнес:

- Почти прибыли.

И правда, совсем скоро надоевший лес сменился могущественными золотыми горами, а дорога стала плавно уходить то вверх, то вниз. Трасса оживилась, вокруг зашныряли автомобили. Атмосфера наполнилась гулом и ревом их моторов. На обочинах один за другим появлялись одинокие дома, чем дальше они ехали, тем больше их становилось.

Впереди возник крупный белый баннер, рядом стоящие деревья отбрасывали на него тень. Дженнифер прочитала буквы, написанные от руки подтекающей красной краской: «Добро пожаловать в Джим Торп». Ее глаза предвкушающе загорелись. Всю дорогу она представляла себе, каким будет этот небольшой городок и сможет ли он очаровать их сердца.

Вдруг что-то уперлось ей в бедро. Девушка сунула руку в карман и достала оттуда брелок, подаренный Скай на четырнадцатилетие в виде электрогитары. Сестра вручила его со словами: «Когда станешь знаменитой, вспомни, кто в тебя верил». Она сжала его в ладони до побледневших костяшек и взглянула в окно. Нет больше ни "знаменитой", ни того, кто в нее верил. Пикап въехал на широкий мост, где внизу приветливо журчала темно-зеленая узкая река. Дженнифер опустила окно и вытянула руку. Скрепя сердцем, она разжала пальцы - и на миг передумала, но брелок уже исчез в воде без звука.

- Прощай...Нью-Йорк. - тихо прошептала девушка.

Машина вырулила на небольшую трассу, простилающуюся бок о бок с железной дорогой. Земля внезапно задрожала, и мимо пролетел пестренький поезд, выпуская серое облако в небо с жутким свистом. Джуди громко залаяла на него, оперившись передними лапами об дверь. Все проследили за удаляющимся вдаль транспортом, остановившемся у небольшой станции. Там стояла маленькая будка с билетами и здание с конусовидной крышей.

Дженнифер заинтересованно смотрела по сторонам, стараясь подметить каждую деталь. Джим Торп встретил их аккуратными кирпичными зданиями и домиками в викторианском стиле, запахом кофе и жареных каштанов, широко улыбающимися прохожими, которые никуда не спешили, создавая тем самым отличительную черту между Нью-Йорком, каменной башней с циферблатом напротив железнодорожной станции и даже каретой с пегими лошадьми, что шагали перед ними в полосе.

Антуражности придавали горы Поконо, словно высокие стены, они обступили этот городок, надеясь скрыть его от чужих глаз.

Теперь она понимала, почему этот маленький и уютный городок прозвали в интернете «Американской Швейцарией», ведьрасписанные осенью вершины, старинная архитектура и утонченная атмосфера спокойствия так походили на европейское государство.

Здесь тоже кипела жизнь, не такая бурная и насыщенная, более размерная и непринужденная. Но именно о ней и мечтали Беккеры. Было еще рано выдвигать суждения насчет этого городка, но то впечатление, которое он произвел на них с первого взгляда, подарило им трепещущее чувство радости и шанс вновь обрести свой дом.

- Ну, здраствуй, Джим Торп.

Крис Хемсворт* - австралийский актер и продюсер, прославился ролью в экшен-фильме «Тор».

Smells like teen spirit* - Nirvana.

https://www.youtube.com/watch?v=hTWKbfoikeg