Вернувшись в дождливую ночь

Оказавшись в павильоне Жуе, Мэн Жое первым делом одёрнул руку, а вторым вдохнул свежего воздуха, пахнущего цветущим жасмином и не содержащего никаких посторонних примесей.

Он всё ещё был раздражён и даже немного зол.

Сняв с себя маску, он кинул её на стол и посмотрел на Е Шуанцзина, немного тяжело дыша, но ничего не говоря.

Е Шуанцзин вздохнул, и без слов прекрасно понимая значение этого взгляда.

- Они нарушили правило, - лениво напомнил он. - Впрочем, это правило не определяет наказания, и я могу назначить его по своему усмотрению. Но я не вижу причин, почему мне не выбрать в качестве наказания смерть.

Мэн Жое зло выдохнул.

- Разве это не просто парное самосовершенствование? Должно ли оно быть наказано смертью?

- Парное самосовершенствование двух ян? Не смеши. Действия этих двоих были продиктованы исключительно похотью.

Опустив взгляд, Мэн Жое в этот раз не ответил сразу.

Пусть и чисто теоретически, но он хорошо понимал, что из себя представляло парное самосовершенствование. Он также знал, что такое возбуждение и мог понять концепт любви. Что же до похоти...

Го Чэн, что очевидно, не любил эту девушку, и раз у них обоих было янское основание, парным самосовершенствованием он с ней заниматься не мог. В таком случае, смысл его действий не был понятен Мэн Жое.

Если ты возбуждён, но человек рядом с тобой не может дать тебе ни вызывающего эйфорию чувства влюблённости, ни выгоды, не лучше ли сделать это самому?

Тем не менее, даже если смысл действий Го Чэна был Мэн Жое непонятен, а сами действия казались отталкивающими, это не значило, что он считал, что они заслуживали смерти.

- Даже если это похоть, разве это так ужасно?

Е Шуанцзин безразлично пожал плечами, сказав, что она просто раздражала его.

Мэн Жое зло выдохнул.

- Вы, учитель, меня тоже раздражаете. Так что же теперь?

Услышав это, Е Шуанцзин в миг замер, немного ошарашенный таким заявлением. Впрочем, его оцепенение длилось недолго, вскоре сменившись заливистым смехом.

На самом деле Е Шуанцзин смеялся очень красиво, и смех делал его благородный облик лишь более привлекательным. Сейчас, когда в его смехе не было привычных немного истеричных ноток, это было особенно заметно.

Мэн Жое, однако, почувствовал разве что как его раздражение возрастает.

Чего столь смешного было в его словах?

Прошло некоторое время, прежде чем Е Шуанцзин отсмеялся и, с улыбкой и лучащимися солнцем глазами посмотрев на него, вскинул руки, в одной из которых держал сложенный веер.

Мэн Жое чувствовал, как весь павильон Жуе затягивает защитным барьером.

- Давай, - мягко, но от того не менее провокационно позвал Е Шуанцзин. - Если раздражаю, то зачем держать это в себе?

Мэн Жое тихо хмыкнул.

Действительно.

Он ничего не сказал, вместо этого плавно выхватив меч из ножен и направив его на Е Шуанцзина. В момент, когда остриё почти коснулось нежной кожи шеи, золотой веер внезапно распахнулся, блокировав его и силой духовной энергии оттолкнув нападавшего назад.

Дабы избежать столкновения со столом, Мэн Жое быстро наклонился и проскользнул под ним, сразу после этого перепрыгнув через него и попытавшись ударить вновь.

В этот раз Е Шуанцзин не стал блокировать его удар, а вместо этого легко увернулся, при этом выхватив меч из его руки и направив на его спину.

Е Шуанцзин, хоть и использовал обычно веер, с мечом обращался очень хорошо. Лучше, чем Мэн Жое. И, тем не менее, он не ставил себе цель победить Мэн Жое, скорее играя с ним, чем действительно сражаясь.

Мэн Жое нравилась такая игра.

Не дожидаясь, когда Е Шуанцзин атакует его, он подпрыгнул в воздух и, зацепившись за карниз крыши южного крыла, запрыгнул на неё. Спрыгнув с другой стороны, он вернулся через открытые главные двери.

Как он и ожидал, Е Шуанцзин предвидел его действия и уже развернулся, направив на него новую атаку.

Этот удар, лишь слегка коснувшийся шеи, но даже не поцарапавший кожу, Мэн Жое принял, но вместе с тем прикрепил к широкому рукаву Е Шуанцзина обездвиживающий талисман.

Кого-то вроде Го Чэна этот талисман бы парализовал на пару дней, но Е Шуанцзина он мог лишь на мгновение замедлить.

И всё же, этого мгновения хватило Мэн Жое, чтобы вернуть себе меч и отскочить на безопасное расстояние.

Вот только... С Е Шуанцзином сложно было найти расстояние, которой бы было безопасным.

Ухмыльнувшись, Е Шуанцзин взмахнул веером, создав очень сильный поток ветра. Мебель, удерживаемая защитным барьерам, даже не шелохнулась, но вот Мэн Жое этот невидимый удар сбил с ног, вытолкнув в открытые двери.

Едва успев зацепиться за карниз, Мэн Жое вновь оказался на крыше, но в этот раз Е Шуанцзин последовал за ним, обмениваясь ударами и позволяя использовать различные талисманы и техники.

К сожалению, павильон Жуе был не очень большим и не особо подходил для сражений, а потому, даже с защитным барьером, они оба не могли разойтись. И, тем не менее, Мэн Жое всё равно ощущал чувство эйфории от звона металла, сталкивающейся между ними духовной энергией и столь прекрасной возможности как выплеснуть свои эмоции, так и заполнить освободившееся место чем-то другим.

Он любил сражаться, а особенно любил нападать.

Его дыхание было немного тяжёлым, а сердце билось очень быстро. Всё тело, не раз атакованное техниками Е Шуанцзина, горело, а влажные у корней волосы липли к лицу.

Он не очень любил тренироваться с Е Шуанцзином, но именно в сражениях с ним получал самые сильные эмоции.

И чем сильнее становились эти эмоции, чем безрассуднее становились его действия.

Добившись нужного положения, он использовал технику Построения тысячи игл, даже зная, что все они потоком ветра будет возвращены ему. Ему просто нужно было секундное прикрытие, и...

Е Шуанцзин действительно отразил его атаку, но прежде, чем иглы коснулись Мэн Жое, тот внезапно растворился в воздухе, а в следующий момент оказался прямо перед ним, прижав меч к его сердцу и хитро улыбнувшись.

- Учитель, - тяжело дыша, выдохнул он. - Я победил.

Разумеется, он знал, что победил лишь потому что Е Шуанцзин не дрался в полную силу, но эта победа всё равно вызывала в нём нечто близкое к восторгу.

Е Шуанцзин улыбнулся и, прекратив атаковать, покорно принял столкнувший его с крыши удар ладони в плечо.

Стоя на краю крыши, Мэн Жое смотрел на то, как Е Шуанцзин беззвучно падает на землю во внутреннем дворе, не отрывая при этом взгляда от его светлых глаз. Алые одежды устлали землю, а рассыпавшиеся по ним длинные волосы мягко отливали бронзой в лучах заходящего солнца.

Это было прекрасное зрелище и Мэн Жое хотел посмотреть подольше, вот только...

Он кое-что не учёл.

Только что он использовал талисман перемещения, чтобы добиться желанного результата. И хотя расстояние было совсем небольших, он всё ещё не был достаточно сильным, чтобы свободно использовать настолько энергозатратный талисман.

Не устояв на своих ослабевших ногах, он тоже повалился с крыши.

Легко поймав его, Е Шуанцзин мягко рассмеялся и откинул в сторону как его меч, так и свой веер, вместе с тем взяв его за запястье, чтобы проверить пульс.

Мэн Жое поморщился, ощущая лёгкое головокружение.

Ему всё ещё было чертовски жарко, но при этом он чувствовал, что все его силы были истрачены на этот талисман перемещения. Он не был уверен, что у него получится, но он хотел встать и пойти ополоснуться.

Вот только не успел он даже попытаться встать, как Е Шуанцзин внезапно сжал его талию, фиксируя на месте.

- Не двигайся, - предупредил он.

Мэн Жое непонимающе посмотрел на него и даже слегка вскинул брови, будто ожидая объяснения.

Е Шуанцзин кивнул вниз.

Опустив взгляд, Мэн Жое и сам замер.

Ах, прекрасно! У него встал.

Не у Е Шуанцзина, а у него самого.

Наблюдая за тем, как Мэн Жое сжимает губы в плотную линию, при этом медленно, но очень ярко краснея, Е Шуанцзин не сдержался и громко рассмеялся.

Он и подумать не мог, что это так смешно!

- Чего смешного?! - возмущённо выкрикнул Мэн Жое, которому, напротив, смешно не было. - Это, это!..

Он так и не нашёл в себе силы продолжить, но зато нашёл силы подняться. Стараясь не касаться лежащего под ним Е Шуанцзина, он подскочил и быстрым шагом ушёл в свою комнату, хлопнув дверьми и благополучно забыв, что планировал ополоснуться.

Даже не проводив его взглядом, Е Шуанцзин продолжил хохотать, катаясь по земле и совершенно не волнуясь о том, что его длинные волосы уже испачкались и наполнились бамбуковой листвой.

Ему было слишком смешно, чтобы волноваться о таких мелочах.

Прошло немало времени, прежде чем он наконец хоть немного успокоился и, перестав смеяться, просто лёг на спину. Его дыхание, сбитое продолжительным смехом, было немного тяжёлым, а ясные глаза отражали предзакатное небо.

На небе, под первыми росчерками заката, бесшумно парил чёрный ворон.

Улыбка Е Шуанцзина постепенно померкла, а после и вовсе пропала с лица, вместе с собой забрав и тепло в его глазах.

- Ещё не насмотрелся? - безразличным тоном спросил он, продолжая лежать на земле и глядеть в чёрные глаза ворона.