Вернувшись в дождливую ночь

Чему бы ни принадлежал тот взгляд, больше Мэн Жое его не чувствовал. Можно даже сказать, что после этого общего собрания в зале Люся, на котором Е Шуанцзин официально представил Мэн Жое как своего драгоценного ученика, в ордене стало спокойно.

То же можно было сказать и про отношения Мэн Жое с Е Шуанцзином. Ни хорошо, ни плохо. Он перестал избегать Е Шуанцзина, и по мере того как его отвращение к самому себе ослабевало, ослабевала и его ненависть к Е Шуанцзину.

Как долго может существовать ненависть к самому себе? Довольно долго. Но, как показало время, ненависть Мэн Жое была вызвана лишь чувством вины, а чувство вины, увы, подобно хрупким бабочкам, которым не было суждено дожить до зимы.

На Новый год он даже принял предложенное Е Шуанцзином вино, но, не оценив вкуса, выплюнул его обратно в чарку.

Е Шуанцзин, к тому времени уже не очень трезвый, лишь рассмеялся и сказал, что сделал то же самое, когда впервые попробовал вино. Мэн Жое на это ничего не ответил, переключившись на тягучие рисовые пирожные, чтобы перебить жгучую горечь вина.

А потом они просто вместе сидели на ступеньках северного крыла и, сопровождаемые опустившимся на одну из крыш вороном, смотрели на ясное звёздное небо.

В ордене Нэйсинь никто не зажигал фейерверков даже в ночь нового года, а потому они могли смотреть лишь на звёзды.

В ночной темноте и абсолютном молчании могло показаться, что ты сидишь один, но человека, что очевидно, было два, а потому и чувства одиночества не возникало.

Ах, а ещё эта ощипанная курица. Мэн Жое всё ещё был не прочь сварить из неё суп.

Они смотрели на звёзды очень долго. Так долго, что к моменту, когда Мэн Жое, сам того не заметив, заснул на плече Е Шуанцзина, на небе уже появились первые росчерки рассвета.

Он смутно чувствовал, как Е Шуанцзин поднимает его на руки и относит в его комнату, укутывая в одеяло именно так, как бы он сделал это сам, а после долго сидит на краю кровати и перебирает его слегка сияющие в первых лучах солнца волосы. А когда лучи солнца почти коснулись глаз Мэн Жое, поднимается и закрывает ставни, прежде чем бесшумно уйти.

Мэн Жое проспал почти до полудня, но не то чтобы Е Шуанцзин был хоть сколько-то лучше. Они даже не стали заниматься после очень позднего завтрака, так и не покинув всё ещё почти полного стола.

Один читал искусство парного совершенствования клана Гу, в то время как второй графическую новеллу, по содержанию недалеко ушедшую.

Только когда пришёл Тан Чжу оба оторвались от своих книг, но если один радостно ответил на поздравление Тан Чжу с Новым годом, то второй лишь фыркнул и приказал ему убираться, дабы не портить этот самый Новый год.

Всё в этом мире было непостоянно, и лишь неприязнь Е Шуанцзина к Тан Чжу оставалась неизменна.

К счастью Е Шуанцзина, Тан Чжу просто поздравил их с Новым годом, а после ушёл.

Пара учителя и ученика вновь уткнулись в свои книги, и за таким времяпровождением поздний завтрак плавно перетёк в обед.

В этом году зима в окрестностях Нэйсинь выдалась очень тёплой. Большая часть деревьев так и не сбросила листву, а частые дожди были не очень холодными. Мэн Жое много гулял, пару раз даже получая от Тан Чжу предупреждение за попытку пересечь границы территории ордена. Из-за этого и слишком жестоких тренировок его отношение к Тан Чжу, по крайней мере как к наставнику, несколько охладело. Впрочем, с более нежным Е Шуанцзином он тоже не особо хотел заниматься, а потому часто тренировался один, либо же просто проводил время за медитацией и чтением книг.

Запретная секция библиотеки всё ещё была самым подходящим для этого местом.

Сидя на каменном полу единственного помещения запретной секции, Мэн Жое медленно поглощал сами к нему идущие потоки духовной энергии, вслушиваясь в звенящую тишину вокруг.

Его чувство осязания, распространившись за пределы его тела, мягко касалось холодных стен лабиринта, исследуя их одна за другой. Эти ощущения были очень смазанными и сильно уступали ощущениям тела, но Мэн Жое было любопытно, как далеко он мог пробраться таким методом, а потому он продолжал совмещать медитацию с одной из посоветованных Е Шуанцзином техник.

Внезапно, среди холодным стен подземного лабиринта его сознание зацепило что-то, что было куда холоднее камня. Почувствовав опасность, его сознание тут же отступило, не успев ощупать этот предмет, но и тот тоже не остался на месте, в спешке направившись к единственному выходу из запретной секции.

Его движения были быстрыми и ловкими, но даже несмотря на это находящийся за бесконечными поворотами лабиринта Мэн Жое мог расслышать, как чужое тело пару раз ударилось о каменные стены.

Сознание полностью вернулось в тело, и Мэн Жое резко распахнул глаза.

В кромешной темноте запретной секции он мог лишь смутно различить очертание круглой комнаты, в которой не было никого, кроме него.

С пару мгновений он сидел, вслушиваясь в звенящую тишину, что вновь опустилась на лабиринт коридоров, а после всё же поднялся и, не зажигая духовных жемчужин, направился в сторону звука.

То, что он только что почувствовал, ничем не отличалось от того, что он ощутил на том общем собрании в зале Люся.

Могло ли это быть тем неизвестным, с которым он однажды столкнулся у ворот ордена?

Мэн Жое нахмурился. Это было довольно давно и он уже не очень хорошо помнил, но, кажется, аура того неизвестного была в большей степени тёплой, вероятно, янской, в то время как это...

Было холоднее льда.

Мэн Жое прошёл весь путь, отмеченный этой ледяной энергией, но не нашёл ничего. Похоже, оставившее её существо уже покинуло подземную часть библиотеки.

Скривив губы, Мэн Жое, тем не менее, прошёл к единственному выходу и двумя пальцами указал вниз, ожидая, когда платформа бесшумно опустится и откроет ему путь наверх.

Он не особо торопился. В любом случае, чем бы ни было это существо, оно было быстрее его и, вероятно, уже сбежало.

Он не ожидал, что как только поднимется наверх, по всей библиотеке раздастся оглушительный грохот и звук падающих на пол книг.

Перестав медлить, Мэн Жое тут же побежал на звук, увидев в одном из залов... Плашмя лежащего на полу Гу Няньу, которого придавила лестница и всё ещё продолжающие падать на него с полок книги.

Гу Няньу тяжело дышал и, казалось, был до смерти испуган только что произошедшим.

Пару мгновений понаблюдав за ним, но не заметив никаких странностей, Мэн Жое просто прошёл вперёд и, ударом ноги оттолкнув лестницу, спросил, что произошло.

Всё ещё лежащий на полу Гу Няньу посмотрел на его стройную, но крепкую фигуру снизу вверх. Под маской его лицо из мертвенно-бледного тут же стало алым, и испуг быстро сменился смущением.

С такого положения красота и доминантность Мэн Жое лишь усиливались, давя на него стократ тяжелее лестницы.

- Я, ах... - хрипло выдохнул Гу Няньу, ощущая, что то прекрасное давление, оказываемое на него Мэн Жое, будто бы сжимает его шею, не позволяя не то, что говорить, но даже дышать. - Я... книгу...

Он ещё пару раз беззвучно открыл рот под маской, но так и не смог выговорить ни слова.

Мэн Жое и так понял.

Гу Няньу хотел достать книгу с верхней полки, но в итоге не удержался и вместе с лестницей упал на пол, зацепив при этом несколько книг. Хорошо хоть, что он не уронил при этом на себя весь стеллаж.

- Какую книгу ты хотел достать? - без особого интереса поинтересовался Мэн Жое, окинув взглядом созданный Гу Няньу беспорядок.

Гу Няньу, напротив, мог смотреть лишь на Мэн Жое.

Он... забыл, за какой именно книгой полез туда.

Мэн Жое не был удивлён. Гу Няньу отличался феноменальной забывчивостью и неспособностью учиться. Впрочем, при этом он был довольно усерден и очень послушен. Последнее время Мэн Жое было лень заниматься с ним, а потому он просто оставлял его в библиотеке на самого себя.

Протянув Гу Няньу руку, он помог ему встать, а после достал из рукава бумагу для талисмана и, духовной энергией вырезав на ней пару не очень сложных строк, кинул её на пол. Книги, валяющиеся на полу, одна за другой начали взлетать в воздух, в соответствие с указаниями Мэн Жое возвращаясь на свои места.

Наблюдая за этим, Гу Няньу стоял с открытым ртом, с трудом удерживаясь от того, чтобы упасть на колени.

Он, всё ещё не ушедший дальше создания световых талисманов, был слишком восхищён.

Закончив разбирать созданный Гу Няньу беспорядок, Мэн Жое повернулся к нему, окинув внимательным взглядом.

Если не брать во внимание то, что Гу Няньу был слишком нескладным и под его взглядом сильно сутулился, пытаясь стать меньше, не похоже, что он сильно ушибся при падении. Разве что...

- Что с рукой? - кивнув на его левую руку, спросил Мэн Жое.

Гу Няньу посмотрел на свою левую руку. Рукав тёмно-синих одежд был немного порван и испачкан кровью, что стекала по тыльной стороне его запястья.

- Это... - пробормотал он, сам не зная, когда успел пораниться. - Должно быть, зацепился за что-то...

Это было немного больно, но, на самом деле, рукав ему было жалко больше. Он не был уверен, что у него получится зашить это так, чтобы не было видно повреждения.

Мэн Жое задумчиво смотрел на его руку. Лишь когда пара капель алой крови упали на пол, он вздохнул и жестом приказал следовать за ним.

В библиотеке было запрещено практиковать большую часть техник и многие талисманы, но не все. Порой практика приводила к травмам, а потому в читальном зале были некоторые медицинские средства.

Усадив Гу Няньу за один из столов, Мэн Жое закатал его рукав и внимательнее посмотрел на рану.

Не очень глубокая, но довольно большая. Швов не потребуется, но нужно было что-нибудь останавливающее кровь и хоть какая-то повязка, чтобы избежать воспаления.

Под взглядом широко распахнутых глаз Гу Няньу Мэн Жое совершенно спокойно нашёл лекарский деревянный ящик и, пошарившись в нём, выбрал останавливающие кровь белый порошок.

- Руку, - потребовал он, открыв флакончик с порошком.

Гу Няньу тут же послушно протянул ему руку, а после тихо зашипел, стоило Мэн Жое высыпать порошок на его рану.

Это было немного больно, но возможность касаться обжигающе горячей кожи Мэн Жое того стоила.

Действия Мэн Жое были методичны и в них чувствовалось безразличие, но по коже Гу Няньу они разгоняли искры опаляющего огня, заставляя сердце биться так быстро, что начинала кружиться голова. Чувство эйфории, распространяющееся по всему телу, кружило голову не меньше.

К сожалению, Мэн Жое закончил очень быстро и, отпустив его руку, принялся складывать обратно ранее расставленные по столику лекарства.

Всё ещё ощущая его жар на своей коже, Гу Няньу едва дышал, глядя на него полными поклонения глазами.

Мэн Жое был почти на три года младше его и сейчас ему было пятнадцать. Он был скорее низким, на голову ниже его, но благодаря хорошему питанию и регулярным тренировкам выглядел очень гармонично. Более гармонично, чем он сам.

Можно было сказать, что Гу Няньу был действительно бездарен в учёбе. Однако это не означало, что он не мог запомнить ни одной из книг, что читал. Некоторые он запоминал... даже слишком хорошо. С месяц или два назад он случайно натолкнулся на дао парного совершенствования, которое после этого не мог выкинуть из головы.

Как он знал, у Мэн Жое была очень сильная ян. В то время как сам он обладал иньской энергией. Не очень сильной, но и не слабой. Откровенно говоря, чисто теоретически... Они могли заниматься парным самосовершенствованием и Мэн Жое бы даже смог получить с этого какой-то толк.

Вероятно, принять столь сильную янскую энергию было бы больно, но... Гу Няньу действительно хотел этого и даже пару раз видел это во снах.

Он хотел задыхаться под Мэн Жое, хотел подчиняться ему и испытывать на себе его жар.

Вот только не похоже, что Мэн Жое подобное интересовало.

Мэн Жое действительно не был заинтересован. Он не был идиотом и, разумеется, замечал как чувства, так и желания Гу Няньу, однако...

Не всем чувствам в этом мире суждено стать взаимными.

Гу Няньу следовало попробовать найти человека, который если и не будет воспринимать его как равноправного партнёра, по крайней мере увидит в нём личность.

У Мэн Жое это не получалось.