Вернувшись в дождливую ночь

Мэн Жое долго ворочался в постели. Однако, как бы он ни лёг, он не мог заснуть. Будь то история о предыдущем ученике Е Шуанцзина или же выбор, который ему сегодня пришлось сделать, всё это не давало ему покоя.

По самые глаза замотавшись в тёплое вышитое одеяло, Мэн Жое перевернулся с одного бока на другой, посмотрев на открытое окно.

Кажется, была растущая луна, но она скрылась за густыми грозовыми облаками, на фоне которых парил чёрный ворон.

Ворон...

Мэн Жое медленно моргнул.

Как Е Шуанцзин узнал о том, что ему рассказала Ло Сяньсянь? Не то чтобы Мэн Жое тешил себя глупыми мыслями, что переполненная энтузиазмом Ло Сяньсянь рассказала об этом лишь ему, но вряд ли она делилась этим секретом с большим количеством людей. Вероятно, ещё знали Го Чэн и сестру Шу. Го Чэн, как показала практика, был довольно труслив, но свою трусость скрывал за грубость и превосходящей остальных физической силой. Однако это не отменяло того, что, как и остальные Безликие, он ненавидел Е Шуанцзина и пытался свести любой контакт с ним к минимуму. Он бы не стал рассказывать. Сестра Шу, настроенная почти так же воинственно, как и Ло Сяньсянь, тем более.

Мэн Жое моргнул ещё раз.

Почему этот ворон всюду его сопровождал?

Мэн Жое не мог знать наверняка, была ли верна мелькнувшая в его голове догадка, но ему внезапно захотелось закрыть окна.

Ах, почему они вообще были открыты? Уже было довольно холодно. А его сохраняющие тепло талисманы, в общем-то, не сказать, что работали идеально. Ему не следовало целиком полагаться на них.

Таким образом, Мэн Жое поднялся с кровати и закрыл окна. В кровать он, однако, не вернулся.

Ему действительно не хотелось спать.

Он долго стоял посреди комнаты, пытаясь решить, что ему делать, а после накинул на себя верхние одежды и даже на всякий случай надел маску.

Когда Е Шуанцзин говорил, что Мэн Жое может ходить, где вздумается, он ничего не сказал про временные рамки. Это можно считать условным разрешением на ночные прогулки.

Он хотел прогуляться к утёсу.

На небе не было луны, а потому ночь была тёмной. Птицы, то и дело взлетающие с деревьев или из-за кустов, создавали немного пугающие звуки, но Мэн Жое не обращал на них внимания.

После того как он довольно долго провисел над бездной в ненадёжных объятиях Е Шуанцзина, он не видел смысла пугаться из-за таких мелочей.

Придя к утёсу, Мэн Жое некоторое время смотрел на погрузившиеся в объятия ночи реки и равнины, а после вздохнул и сел на землю в шаге или двух от края.

Взмахнув расшитыми серебром рукавами, он положил руки на колени и, прикрыв глаза, принял подобающую позу для медитации.

Чуть ли не впервые за всё время, проведённое в ордене Нэйсинь, он сел медитировать. Ранее как Е Шуанцзин, так и Тан Чжу не заставляли его это делать, а потому он легко игнорировал эту часть своего обучения.

Принято было считать, что медитация очищает сознание и успокаивает чувства, но что, если он не хотел очищать своё сознание и успокаивать чувства? Если он ещё сильнее успокоит свои чувства и очистит сознание, то останется ли хоть что-то?

Мэн Жое не хотел превратить пустоту в своём сердце в бездонную пропасть. Напротив. Он хотел её чем-то наполнить.

Сидя с закрытыми глазами на краю пропасти, он вслушивался в звук падающей с утёса воды, в дыхание земли и тихое сияние скрытых за облаками звёзд.

Он смутно ощущал окружающие его потоки энергии, но не находил в себе достаточного любопытства и интереса, чтобы попытаться коснуться хотя бы одного из них.

Впрочем, и без его участия некоторые из них всё равно касались его. Это было приятно. Словно в моменты, когда Тан Чжу или Е Шуанцзин вливали в его тело свою духовную энергию, чтобы вылечить головную боль или полученную при тренировке рану.

Мэн Жое довольно долго медитировал у края утёса, прежде чем ощутить знакомое чувство присутствия.

Выйдя из медитации, он обернулся и ожидаемое увидел Тан Чжу, ровными шагами идущего к нему.

- Старший брат Тан! - поприветствовал Мэн Жое.

Он не видел Тан Чжу уже несколько дней и был действительно рад его видеть.

Тан Чжу тепло улыбнулся и, подойдя ближе, низко поклонился, подобающе ответив на его приветствие.

- Старший ученик Мэн решил заняться медитацией? - не особо акцентируя внимания на том, что раньше Мэн Жое всегда отлынивал от этого, поинтересовался Тан Чжу.

Мэн Жое кивнул.

Он хотел задать ему пару вопросов о медитации, но внезапно осознал, что слишком плохо понимает общий концепт, чтобы понять, чего именно он не понимал.

Ах, это было немного сложно. Впрочем, кажется, у него получалось. Остальное было не столь значимо.

- Старший брат Тан, зачем ты пришёл сюда? Тебе не спится?

- Глава сказал, что вы гуляете слишком долго, и приказал мне привести вас в павильон Жуе, - спокойно объяснил Тан Чжу, совершенно не выглядя раздражённым из-за того, что ему приходилось даже ночью работать. - Уже очень поздно. В вашем возрасте вредно не спать по ночам.

Мэн Жое поджал губы.

В его возрасте было вредно смотреть, как убивают его родителей и решать, кому отрезать язык, а кому сохранить, но почему-то Е Шуанцзина это не останавливало.

Вместе с тем, слова Тан Чжу его немного заинтересовали.

- Учитель тоже не спит?

Тан Чжу подтвердил.

- Глава проснулся, когда вы уходили, и всё ещё не лёг спать.

Мэн Жое вздохнул.

Ах, конечно. У Е Шуанцзина был прекрасный слух.

- Я не хочу пока возвращаться, - честно признался Мэн Жое, а после уточнил: - Ты можешь немного посидеть со мной?

Он больше не делал жалкого личика, когда просил о чём-то. Возможно, потому что после всего, что произошло, делать жалкое личико казалось чем-то глупым. А возможно, потому что большую часть времени носил маску, за которой никто бы не увидел того, насколько жалким было его лицо.

К счастью, Тан Чжу был очень хорошим. Пока он мог, он никогда не отказывал.

Тан Чжу сел рядом с Мэн Жое, тоже посмотрев с утёса.

Некоторое время они оба молчали, а после Мэн Жое внезапно спросил:

- Старший брат Тан, как ты думаешь, если учитель упадёт с этого утёса, он сможет это пережить?

Мэн Жое не знал, почему спросил это. Возможно, дело было в том случае, когда Е Шуанцзин удерживал его одной рукой, стоя на самом краю утёса, а возможно ему всё ещё не давали покоя слова Ло Сяньсянь.

Тан Чжу тихо усмехнулся, словно вопрос Мэн Жое повеселил его.

- Здесь не очень высоко. Даже обычный человек может пережить падение, глава же уже достиг бессмертия. Ему ничего не будет, даже если он упадёт с высоты, в несколько раз превышающей эту.

Мэн Жое поджал губы.

Тан Чжу говорил, что было не очень высоко, но ему казалось, что падение бы заняло целую вечность.

- Как далеко до земли? - не удержавшись, поинтересовался он.

- Чуть больше десяти чжанов*.

*Один чжан - 3,33 метра.

Чуть больше десяти чжанов...

Мэн Жое казалось, что там около одного или двух ли.

- Старшего ученика Мэна беспокоит что-то? - поинтересовался Тан Чжу, заметив, что он выглядел несколько подавленным.

Вздохнув, Мэн Жое кивнул. Он наконец снял маску, обнажив своё лицо мягким дуновениям прохладного ветра, а после посмотрел на как всегда внимательного Тан Чжу. Так как Тан Чжу не спросил, что его беспокоило, позволив самому решить, рассказывать или нет, ему пришлось задуматься, а хочет ли он рассказать.

Вопрос был не только в том, хочет ли он рассказывать в целом, но и в том, что именно он хотел рассказать.

Он не был уверен.

Если Е Шуанцзин так хотел отрезать чей-то язык, зачем ему было вмешивать в это Мэн Жое? Если бы Е Шуанцзин просто решил сам, Мэн Жое бы чувствовал себя гораздо лучше, чем сейчас, когда Е Шуанцзин проявил редкую добродетель и дать ему выбор.

В итоге Мэн Жое ничего не сказал, вместо этого спросив:

- Старший брат Тан, ты можешь меня обнять?

Раньше, когда ему было грустно или когда он притворялся плачущим, отец и тётушка Ли могли обнять его и пожалеть. Обычно ему это не очень нравилось, но в этот момент он внезапно захотел, чтобы Тан Чжу его обнял.

Тан Чжу кивнул, действительно обняв Мэн Жое. Сложно сказать, насколько его объятия были искренними, но он был очень внимателен и аккуратен, удобство Мэн Жое поставив выше своего собственного.

И, тем не менее, его объятия было сложно назвать чем-то действительно приятным.

Тан Чжу, имевший очень сильную инь, был... холодным.

Оказавшись в его объятиях, Мэн Жое, на деле недолюбливающий холод, очень быстро замёрз.

Мэн Жое вздохнул, без проблем выпутавший из рук легко отпустившего его Тан Чжу.

И всё же, ему не нравилось обниматься.

Но после этих объятий ему стало немного лучше.