Глава 17. Маска
На следующий день Мэн Жое заболел. На самом деле, у него не было ни жара, ни озноба. Но просто не имел сил встать с постели.
К счастью, Е Шуанцзин не стал настаивать на том, чтобы они позавтракали вместе, как раньше, и просто приказал Тан Чжу позаботиться о Мэн Жое и убедиться, чтобы он хоть что-то поел.
Тан Чжу был очень хорошим. Он не заставлял Мэн Жое есть и просто сидел у его постели, по памяти зачитывая ему какой-то трактат о талисманах.
Мэн Жое прослушал большую часть.
- Почему его сегодня нет? - внезапно заговорил он, перебив слова Тан Чжу.
Тан Чжу тут же перестал говорить, не выглядя ни злым, ни раздражённым от того, что его перебили.
- Кого?
- Ворона, - Мэн Жое вытянул руку, указав пальцем в открытое окно за спиной Тан Чжу, где не было видно ничего, кроме низких облаков. - Он обычно наблюдает за мной.
Тан Чжу обернулся, посмотрев туда, куда он указывал.
- Старший ученик Мэн, в окрестностях ордена Нэйсинь не водится воронов, - спокойно объяснил он, вновь повернувшись к Мэн Жое.
Мэн Жое поджал губы.
Но он видел ворона. И Е Шуанцзин тоже видел.
Но раз Тан Чжу не знал, он решил не объяснять.
Видя, что Мэн Жое молчит, продолжая смотреть в окно, Тан Чжу взял стоящую на табурете у кровати миску с жидкой рисовой кашей и протянул ему.
- Старший ученик Мэн, вы уверены, что не хотите поесть? Если вы будете плохо питаться, вы похудеете и ваше лицо осунется. У вас очень большие глаза, если вы похудеете, это будет выглядеть устрашающе.
Мэн Жое посмотрел на миску с жидкой рисовой кашей, поверх которой красиво лежало крабовое мясо и креветки.
Это была самая странная попытка уговорить его поесть из всего, что он слышал.
Обычно у Мэн Жое был очень хороший аппетит и, пока еда была вкусной, он мог съесть очень много и в уговорах не нуждался вовсе. Но, если еда была невкусной или он показательно обижался, его приходилось уговаривать. Тётушка Ли говорила, что, если он будет плохо есть, он станет слабым и болезненным. Отец пугал его тем, что позовёт матушка и та заставит его есть силой. Матушка... Собственно, заставляла его есть силой.
Впрочем, кроме последнего, Мэн Жое ничего не боялся. Но слова Тан Чжу, хоть и были странными, попали в нужное место.
Вчера Мэн Жое видел пугающе большие глаза на осунувшемся личике Ло Сяньсянь. Он не хотел выглядеть так же.
В итоге он сел в постели и согласился поесть.
Рисовая каша, приготовленная на курином бульоне, была вкусной и ароматной, а крабовое мясо очень нежным. Благодаря талисману, сохраняющему тепло, она всё ещё не остыла и была как раз идеальной температуры.
Но Мэн Жое вновь не могу получать удовольствие, когда ел её.
Ему казалось, что в этот раз он чувствовал себя даже хуже, чем в предыдущий.
- Почему я? - внезапно спросил Мэн Жое, когда на дне миски осталось совсем немного каши.
Тан Чжу поднял на него взгляд, уточнив, что именно он имел в виду.
Мэн Жое задумался. Он и сам не был уверен, что имел в виду.
- Почему учитель так относится ко мне? - в итоге спросил он, перефразировав свой вопрос.
Если верить в ложь Е Шуанцзина, то это было чем-то вполне понятным. Мэн Жое был единственным, кого он успел спасти. В сочетание с тем, что он и раньше хотел взять Мэн Жое в ученики, такое отношение было понятно.
Если верить в ложь Е Шуанцзина, то Е Шуанцзин просто был хорошим человеком и заботливым учителем.
Если не верить в ложь Е Шуанцзина, то это тоже можно было понять. Е Шуанцзин просто считал забавным обманывать Мэн Жое. Но, если так, то разве игра не должна была закончиться после того, как ложь вскрылась? Почему Мэн Жое всё ещё лежал под мягким вышитым одеялом и ел вкусную кашу с крабовым мясом, а не присоединился к остальным детям?
Если не верить в ложь Е Шуанцзина... То это просто не имело смысла.
- Вы очень важны и значимы для главы, - с тёплой улыбкой ответил Тан Чжу, забрав у Мэн Жое опустевшую миску и вместо неё протянув ореховое пирожное. - Разумеется, глава будет заботиться и опекать вас.
Мэн Жое поджал губы.
Иными словами, Е Шуанцзин был либо сумасшедшим, либо извращенцем. Что, впрочем, не было взаимоисключающими понятиями.
Ненадолго оставив Мэн Жое, Тан Чжу унёс посуду, а после вернулся с небольшим свёртком чёрной ткани.
В прошлый раз, когда он принёс что-то, Мэн Жое был очень заинтересован. Сейчас же он инстинктивно чувствовал, что вещь в руках Тан Чжу не была чем-то хорошим, а потому даже смотреть на неё толком не стал.
Тан Чжу, тем не менее, откинул ткань и поклонился, протянув вещь ему.
Это была маска.
Эта маска отличалась ото всех, что Мэн Жое видел до этого. Она не была ни демонической, ни улыбчивой, ни безликой. Она даже не скрывала всё лицо, только нижнюю половину.
Чёрная с серебряным узором.
Довольно красиво, но в большей степени устрашающе.
- Глава сказал, что с этого дня в пределах ордена вы можете ходить куда бы вам ни захотелось, включая запретную секцию библиотеки, - дождавшись, когда Мэн Жое всё же заберёт маску из его рук, Тан Чжу выпрямился, а после вновь сел рядом с его кроватью, добавив: - Но вы должны носить эту маску.
С большой неохотой Мэн Жое всё же примерил маску.
Немного большевата. Весьма неудобно.
К тому же, он был очень высокого мнения о своём лице. Он не хотел скрывать его под маской.
- А если я не буду носить маску? - поинтересовался он. - Я буду наказан?
Неожиданно, Тан Чжу покачал головой.
- Разумеется, нет. Глава не станет наказывать вас из-за такой мелочи, - уверил он. - Но те, кто увидят вас без маски, будут убиты без промедлений.
Глаза Мэн Жое широко распахнулись и он тут же вновь скрыл лицо за маской, немного испуганно уставившись на Тан Чжу.
Тан Чжу тихо усмехнулся, очевидно, сочтя его реакцию немного забавной.
- Можете не волноваться. Я доверенный подчинённый главы и имею право видеть лицо старшего ученика.
Выдохнув с облегчением, Мэн Жое опустил маску со своего лица и вновь посмотрел на неё.
По крайней мере... это всё ещё было лучше как страшных масок демонов, так и ужасающих безликих масок с узкими прорезями для глаз.
Он невольно задумался о том, что все в ордене Нэйсинь носили те или иные маски, разделяющие их на несколько крупных групп. Даже Е Шуанцзин, глава ордена, скрывал лицо за маской.
Раньше Мэн Жое никогда не задумывался о том, почему Е Шуанцзин носил маску. Маска Е Шуанцзина была золотой и блестящей, очень красивой. Он воспринимал её исключительно как украшение, прекрасно вписывающееся в образ, и не думал о том, что скрывалось за ней.
- Почему учитель носит маску? - Мэн Жое перевёл взгляд на Тан Чжу.
Тан Чжу улыбнулся.
- Полагаю, об этом лучше спросить самого главу, - заключил он.
- А почему ты не носишь маску?
- Полагаю... об этом тоже лучше спросить главу.
Мэн Жое вздохнул.
Неважно. Лицо Тан Чжу было до такого незапоминающимся, что ему и маска была не нужна.
- Старший брат Тан, расскажи мне об ордене Нэйсинь, - после некоторых размышлений, всё же попросил Мэн Жое.
За сегодня Мэн Жое задал чуть ли не больше вопросов, чем за предыдущие три месяца, но Тан Чжу оставался очень терпеливым и сдержанным, отвечая на них один за другим.
После того как Тан Чжу закончил говорить, Мэн Жое мог разве что вздохнуть.
В изменённой правде Е Шуанцзина были одни лишь изменения. Из правды осталось только то, что людей в масках демонов называли Бездушными, а в улыбчивых масках Безрадостными.
Была также третья группа людей - Безликие.
Количество человек в каждой группе было строго ограничено и не могло превышать определённое число. И, что немаловажно, всем этим группам было запрещено пересекаться. Особенно строго были запрещены пересечения между Бездушными и Безликими.
Безликие были учениками. Большую часть времени они проводили, тренируясь и выполняя мелкие поручения главы. Они жили хуже, чем Бездушные, но при этом практически любой конфликт интересов решался в их сторону. Хотелось бы сказать, что, вырастая, они становились Бездушными, но, на деле, всё было несколько сложнее.
Безликий становился Бездушным как только освобождался меч.
Кому достанется освободившийся меч решал глава.
Что же до Безрадостных, то они были в большей степени обособленной группой и действительно являлись служанками. В случае, если кто-то из Безрадостных умирал, ей просто находили замену среди детей города Ши.
Все эти три группы должны были беспрекословно подчиняться главе и даже не имели права на личные имена.
Мэн Жое вновь вздохнул.
Без лица, без души и без радости... Загляни в своё сердце, ты всё ещё человек?
- Старший брат Тан, а что насчёт меня? К какой группе отношусь я?
Тан Чжу улыбнулся.
- Старший ученик Мэн - любимый ученик главы. Разве может он относиться к хоть одной из этих групп?
Мэн Жое ничего не отвел. Продолжив слушать, как Тан Чжу рассказывает про правила ордена, он опустил взгляд на маску в своих руках.
Это казалось величайшим благословением, так почему он чувствовал себя проклятым?