Вернувшись в дождливую ночь

Услышав шаги за своей спиной, Е Шуанцзин тут же обернулся. Опустив взгляд на Мэн Жое, он медленно моргнул, а после внезапно рассмеялся.

Мэн Жое невольно поёжился.

И опять же, он не видел ничего смешного.

Е Шуанцзин, очевидно, видел больше, чем он. Ему было так смешно, что он даже пролил вино из своей чарки, но сам того не заметил.

- Тан Чжу! - торжественно позвал он, всё ещё с трудом сдерживая смех, граничащий с истерикой. - Мой драгоценный ученик вернулся домой! Разве не должны мы по этому поводу выпить?

Тан Чжу ничего не ответил, вместо этого низко поклонившись и поприветствовав главу ордена в своём привычном сдержанном тоне.

Е Шуанцзин с отвращением скривил губы.

- Ты так старался, чтобы я наконец смог воссоединиться со своим драгоценным учеником, а теперь отказываешься от награды?

Голос Е Шуанцзина сам по себе был приятен, но сейчас, когда он был пьян и зол, он вызывал лишь желание закрыть уши и убежать как можно дальше.

Тан Чжу, однако, даже в лице не изменился, терпеливо поинтересовавшись, какую награду хотел ему даровать глава.

Е Шуанцзин холодно фыркнул. Он перевёл взгляд на Мэн Жое, но тот лишь спрятался за Тан Чжу.

Это действие сильнее разозлило Е Шуанцзина и, рассмеявшись, он внезапно спросил:

- А-Е сегодня ел?

Тан Чжу мягко вздохнул и дал честный отрицательный ответ.

Глаза Е Шуанцзина похолодели, но на его губах всё ещё была улыбка.

- Тогда почему бы не сварить из тебя суп и не покормить его? Должно быть весьма питательно.

Мэн Жое испуганно вздрогнул, отпрянув на шаг. Он хотел закрыть глаза и уши, спрятаться где-нибудь, но вместе этого полным беспокойства взглядом уставился на Тан Чжу.

Он... он не был уверен, говорил Е Шуанцзин в шутку или всерьёз.

В отличие от него, Тан Чжу был совершенно спокоен и, ещё раз глубоко поклонившись, с некоторой задумчивостью предположил:

- Боюсь, вкус будет не очень хорош.

Вновь с отвращение скривив губы, Е Шуанцзин махнул рукавом, приказав ему проваливать.

В этот раз Тан Чжу ничего не ответил и, коснувшись плеча Мэн Жое, чтобы привлечь к себе внимание, вместе с ним прошёл в восточное крыло павильона.

Как и раньше, Тан Чжу был спокоен и методичен, а на его губах была мягкая улыбка. Он помог Мэн Жое переодеться в одежду для сна, вновь обработал его раны, а после усадил его на кровать, сев за его спиной, чтобы расчесать для него волосы.

В сердце Мэн Жое, напротив, всепоглощающую пустоту сменили мелкие волны. Дело было даже не в том, что кто-то делал за него то, что он привык делать сам, а в том, что он словно хотел что-то спросить, но слова из раза в раз рассеивались, так и не коснувшись его языка.

- Я... - начал был он, но сразу после изменил весь вопрос: - Он... действительно мог сварить из вас суп?

Тан Чжу улыбнулся и, не особо задумываясь над этим вопросом, заключил:

- К сожалению, глава не умеет готовить. Это бы было немного сложно.

- Я спрашиваю серьёзно! - резко обернувшись и не обратив при этом внимания на боль у корней волос, Мэн Жое впервый за день проявил хоть какие-то эмоции. - Мог или нет?

Улыбка Тан Чжу не дрогнула, но он отпустил волосы Мэн Жое, сложив руки на коленях.

Он кивнул.

- Если бы захотел.

Мэн Жое поджал губы, в этот раз ничего не спросив.

Ответ Тан Чжу... его пугал.

Некоторое время они оба молчали, но стоило Тан Чжу вновь начать расчёсывать Мэн Жое, как тот не удержался от ещё одного вопроса:

- Господин Тан... В ордене Нэйсинь, чем вы занимаетесь?

- Я доверенный подчинённый главы. У меня нет определённых обязанностей, я делаю то, что прикажет глава.

- Даже если он прикажет сварить из себя суп?

- Да.

Мэн Жое нахмурился. По очереди он задал ещё несколько вопросов, и на каждый из них был один и тот же ответ - "да".

Разве не было это жестоко?

Внезапно вспомнив некоторые истории, которые рассказывал Го Чэн, Мэн Жое вновь повернулся к Тан Чжу и, после некоторых колебаний, всё же спросил:

- А если он прикажет вам сделать что-то неприличное вместе с ним?

Он не знал, зачем он это спросил. В конце концов, он знал, что и Тан Чжу, и Е Шуанцзин были мужчинами. Вероятно, он просто хотел хоть раз услышать "нет".

Однако Тан Чжу вновь ответил "да".

Во взгляде Мэн Жое отобразилось замешательство, и Тан Чжу, наблюдавший за ним, даже тихо усмехнулся.

- Молодому господину не следует волноваться. Глава в своих привязанностях постоянен и сдержан. Он не из тех людей, что заинтересуются человеком лишь потому, что тот не может отказать.

Мэн Жое не был уверен, что понимал, что имел в виду Тан Чжу.

- Когда я столкнулся с ним в прошлый раз, он показался мне совершенно другим человеком... - вздохнув, пробормотал он.

Тан Чжу улыбнулся.

- Можете не волноваться, молодой господин. Он станет таким.

Мэн Жое слегка нахмурился, в этот раз совершенно точно не поняв, что имел в виду Тан Чжу.

К сожалению, Тан Чжу не стал объяснять. Закончив расчёсывать волосы Мэн Жое, он посоветовал ему не ложиться слишком поздно, а после спокойно покинул его комнату.

Стоило Тан Чжу уйти, как все эмоции, которые Мэн Жое с таким трудом откопал в себе, будто были насильственно вырваны из его сердце.

Он вновь почувствовал болезненную пустоту и непередаваемую усталость.

Он хотел, чтобы Тан Чжу вернулся и утешил его. Однако, только он поднялся с кровати, как за дверью послышался звон бьющейся посуды, вынудив его испуганно вздрогнуть и остаться в комнате.

Мэн Жое долго стоял посреди комнаты, но так и не почувствовал сонливости. Он был немного голоден, но душевное опустошение и мысль о супе из Тан Чжу моментально рассеивали этот голод. В итоге, он просто подошёл к окну и, открыв резные ставни, выглянул наружу.

Высоко в небе, прямо под круглым диском луны, парил чёрный ворон.

Чёрный-чёрный, как сама бездна.

Мэн Жое медленно моргнул.

Он всегда думал, что этот ворон, парящий над его головой, был благим знаком. Он часто появлялся в самые удачливые дни или же составлял ему компанию, когда его постигала неудача.

Но в ночь, когда город потонул в языках пламенях... Этот ворон вновь лишь составлял ему компанию в его неудачи или же сам её ему принёс?

Мэн Жое слышал, как его двери коснулась чужая рука. И слышал, как Е Шуанцзин в конце концов убрал руку, так и не решившись открыть дверь.

Мэн Жое не уделил этому вниманию.

Ничему не уделил внимания.

Он просто смотрел на ворона, парящего в небе, не зная ничего.

Лишь то, что этот ворон за ним наблюдал.