Каракурт

Настя уже была готова на все, лишь бы вырваться из этого ужаса.

Ее преследовали видения. Жуткие. Временами добрые. Чаще - Катерина с маленьким Витольдом. Это обычные замыкания мозга или действительно что-то означают и даже способны помочь обрести свободу?

Впрочем, какой у Насти теперь выбор? Разве что пытаться расшифровать знаки, подаваемые иллюзиями.

И, кажется, у нее стало получаться...

Ничего ведь не теряет. Стоит попробовать. Ведь должен быть ключ ко спасению, так разве Настя его не использует?!

С каждым днем в подвале становилось все холоднее. Не сегодня - завтра она уснет и не проснется. Хорошо ли это? Конечно. Но что, если хоть на секундочку допустить мысль о возможном освобождении?..

Здесь явно не было отопления.

Настя подползла к стене и закуталась в кровавый полиэтиленовый тент, случайно оставленный здесь Витольдом после разделки очередной жертвы. Под этим тентом хотя бы не так холодно... Он согревал ее одеялом - пуховым, уютным и заботливым. Такое было у нее в детстве - с пчелками, несущими ведерки с медом. Настя одевалась в свою любимую зеленую пижаму и лежала под одеялом, прижимаясь пятками к горячей батарее, а потом обхватывала ступни ладонями и грелась. Слушала, как дождь лениво целует окно...

Она ненавидела отныне и плюшевого медведя, и город карликов, и женщину, парящую посреди комнаты в гробу... Ненавидела Катерину и мальчишку рядом с ней. Ненавидела, потому что все это было лживым. Ненастоящим.

И снова к ней приближался противный плюшевый медведь... Лицо его отныне добром не искрилось, а было искажено звериной гримасой.

- Уйди! - беспомощно закричала Настя. - Ты иллюзия!

Она чувствовала, как внутри ее кто-то раздирает. Ей отрывают сердце и выталкивают через рот прочь...

Настя вновь скорчилась на полу.

Вот опять на потолке висит смеющееся лицо Катерины...

- Сгинь! Ты иллюзия!

А вот к ней приближается Витольд с бутылкой воды...

- Исчезни! - завопила Настя. - Ты иллюзия!

- С ума сошла? - хмыкнул Витольд. - Почему воду не допила вчера? Куда мне ее теперь деть? Вылить?

Настя помотала головой.

Сейчас... Она может спастись, может! Нужно рискнуть... Она ничего не теряет...

- Вить... - осевшим голосом прохрипела Настя.

У него был обычный голос. Не бьющий по вискам, не кружащий голову, не отдающий искаженным эхом...

Этот Витольд был настоящим. Впрочем, в чем она может быть уверена?

- Так вот где мой тент! Снимай его с себя, мне он для работы нужен.

Настя сжалась.

- Мне холодно...

- Холодно?! - вспыхнул Витольд. - Так двигайся побольше, чтоб согреться! А то ползаешь тут да валяешься без движений. Конечно, тебе будет холодно!

Настя беспрекословно сбросила с себя тент.

Витольд подхватил его, поставил бутылку и развернулся к двери.

- Витя, подожди!

Он вымученно остановился и неспешно развернулся, словно оказывал сложнейшую услугу.

- Ну что еще тебе? - Витольд вздернул голову.

Настя, извиваясь, подползла к его ногам и прошептала:

- Помоги мне встать...

Он лишь усмехнулся и присел на корточки.

- Ты говори давай, что нужно, а то у меня дел куча.

Настя судорожно всхлипнула. Ледяной костлявой рукой накрыла его ладонь.

Витольд слегка опешил.

- Я... хочу поговорить с тобой... - прохрипела Настя и зажмурилась. Свет от открытой двери полоснул по ее глазам.

- Настя, у меня нет на это времени! - раздраженно крикнул Витольд.

- Но Вить, послушай...

- Иди к черту! - Он поднялся и развернулся к двери. - Знаю я, о чем ты сейчас попросишь. И ты наверняка догадываешься, какой я тебе дам ответ.

- Я не стану просить выпустить меня! - выкрикнула Настя.

- Это радует.

- Витя! Пойми, что это еще не конец! Ты погряз слишком глубоко, но ты еще можешь выбраться! Ты сможешь себя изменить, если захочешь этого!

Он резко остановился.

Настя подползла к нему ближе и обессиленно упала на пол.

- В твоем сердце еще есть светлые отблески! - возопила она. - Есть, и я вижу их временами!

Витольд молчал. К Насте так и не поворачивался.

- Ты еще способен их увеличить и заполнить ими сердце полностью! А можешь позволить мраку затопить его с концами. Выбор только за тобой! И это еще не конец! Ты все еще способен стать нормальным! Ведь ты... ты же человек! Ты человек, Витольд! Так не веди себя, как животное!

Он лишь тихо усмехнулся.

- А люди и есть животные. Только хуже. Я всегда тебе это говорю.

- Да! Да! Ты любишь животных, но ненавидишь людей! Но только что ты сказал, что люди - это и есть животные! Представь, что я... что я собака. Стал бы ты вот так измываться над псом?! Отрезать ему лапы и морить голодом?! Стал бы?!

Витольд тяжело вздохнул. Начал теребить цепочку на шее.

- У тебя вместе со мной было четыре девушки... - подавленно говорила Настя. - Ты ведь и сам не знал, чего хочешь от них - но не прекращал заводить отношения. Хотел жену? Едва ли. Питомца? Вряд ли. Игрушку? Нет. Ты... наверное, и сам не знал своих целей. Ты злился и на себя, и на них... А чего ты хотел на самом деле?

Витольд молчал.

Настя сама же ответила:

- Маму. Ты хотел маму. Женщину, у которой можно спросить совета. Которая поймет и поддержит. С которой можно поговорить. До этого дня я повиновалась тебе во всем. Выполняла все приказы... Но ни разу не пыталась тебя понять! Ни разу не пыталась поговорить!

Он неожиданно сжал руки в кулаки.

Бросил тент, резко развернулся, подошел к Насте и склонился над ней.

Провал... Кажется, она неправильно разгадала мотив его поступков. И иллюзии, значит, были неверны. Теперь конец. Катерина же говорила - аккуратнее, а Настя с ходу рубанула!

Она испуганно сжалась и закрыла глаза, готовясь к удару.

Неожиданно почувствовала, как Витольд бережно берет ее на руки и выходит вместе с ней из подвала.

***

Настя осторожно коснулась ошейника на горле.

Дача. Господи, та самая прекрасная и милая дача! Восхитительная дача Витольда! Где есть мягкая кровать с одеялом! Где не холодно! Где имеются фрукты! Где даже есть тетрадки и книги! Да что там - где присутствует телевизор, черт возьми!

Настя сидела на мягкой постели, укутанная в колючий пахнущий пылью плед.

Витольд тщательно пытался натиранием разогреть ее ноги.

- Стадия не последняя - бормотал он. - Ходить будешь. Сейчас, я тебе в тазу горячей воды принесу, и ты ноги в ней отпаришь. Босиком по полу ни в коем случае не ходи, он холодный! Сейчас я попробую тебе тапочки найти. Они, правда, тебе немного большеваты будут, но зато мягкие и теплые.

- Спасибо... - Настя шмыгнула носом.

Витольд, как и обещал, принес тазик с горячей водой и принялся растирать кипятком ноги Насти. Немного покалывало... Но одно хорошо - она стала их слегка чувствовать! А, возможно, она сможет даже ходить! Но это же чудесно!

- Так, отлично... - рассеянно говорил Витольд. - Сейчас вытереть, теплые носочки надеть... Вот так, хорошо... Ходить будешь, я тебе точно говорю. Я же врач.

Он надел ей шерстяные носки, помог лечь на кровать, укутал пуховым одеялом.

- Я заварю тебе ромашковый отвар. Ромашка стимулирует кровообращение... Тебе станет лучше.

Настя закрыла глаза. Как же хорошо... И цепь совершенно не мешает.

- Ты есть хочешь? - продолжал Витольд. - Я могу сделать салат. Я даже мясо тебе куплю, хочешь? Не человеческое, конечно - обычное.

- Не хочу мяса... - прошептала Настя. - Лучше дай один отвар... Я не голодна.

Витольд кивнул и исчез на кухне.

Да, ноги начинают сильно покалывать. Это хорошо. Еще б немного пожила в подвале - и пришлось бы ампутировать.

Он вернулся с дымящейся кружкой. Помог Насте сесть, положил ей под спину подушку, ноги накрыл пледом и вдел ступни в тапочки, а в ладонь бережно дал напиток.

- Ты не хочешь протез на руку? - неожиданно спросил Витольд и присел рядом.

Настя аж подавилась.

- А ты планируешь мне его сделать? - изумилась она.

Витольд вдруг подавленно опустил глаза и в смятении начал перебирать свои ладони.

- Мне... ужасно стыдно... - очень тихо сказал он. - Настя... Пожалуйста, прости меня... Я... как же... Как же я до такого дошел... Прости меня, Настя! Прости меня!

Его голос дрожал. Он потерянно спрятал лицо в ладонях.

Настя осторожно погладила его по плечу.

- Ты еще можешь измениться, - вполголоса произнесла она. - Но для начала выбрось из сердца всю жестокость! Злом невозможно добиться добрых целей! А цели у тебя добрые - благородство и бескорыстность народа. Любовь родительская и любовь к родителям. Ты хочешь, чтобы мир стал светлым и незапачканным клеймами пороков! Ты хочешь, чтобы люди умели любить так, как умеют любить звери! Но у тебя ничего не получится, если будешь действовать... такими методами. Тебе стоит стать добрее! А потом мы с тобой вместе придумаем, как по-настоящему можно вселить в людей любовь и беззлобность. Видения меня многому научили... Я видела твои разногласия с мальчишками, с бабушкой... Я хочу тебе помочь! Я пытаюсь дать совет! Я... готова... тебя понять.

Витольд горько усмехнулся.

Поднялся и неспешно отошел к окну.

- Стать добрее... - медленно повторил он. - Да не стану уже.

- Станешь, если захочешь! Выпусти меня для начала - это уже доброе дело.

Он лишь рассмеялся, но резко оборвал себя и отрубил:

- Не будет этого. Никогда. Слышишь? Никогда я тебя отсюда не выпущу.

Настя обреченно взвыла.

- Почему?! - воскликнула она. - Ну почему?! Ты ненавидишь людей - хорошо! Но что я тебе сделала плохого?! Разве это я тебя обижала?! Разве это я игнорировала тогда, когда тебе жизненно важна была людская поддержка?! Почему ты мстишь мне?! Только потому, что я человек?!

Витольд резко развернулся. Поджал губы.

Подошел к Насте и присел перед ней на колени. Медленно коснулся ладонями ее шеи...

Вдруг сзади что-то щелкнуло, и ошейник с цепью упал на кровать.

Витольд словно под гипнозом взял его и положил на стол, не отрывая от Насти взгляда.

Поднялся. Отошел к двери и открыл ее. Присел на стул, внимательно глядя в глаза.

Собак на пути не было.

Настя горько усмехнулась.

Отличный ход. Потрясающий ход. Умно же он проверяет, хочет Настя убежать или нет. Впрочем, она могла бы, но у нее не было шансов - ноги ходили еще очень и очень слабо, да и наверняка дача со всех сторон окружена псами.

Витольд, прищурившись, продолжал смотреть Насте в глаза.

Та медленно покачала головой.

Он почти незаметно кивнул и улыбнулся. Закрыл дверь.

Подошел к Насте, снова присел перед ней на колени и опустил голову.

- Ты ведь и сам понимаешь, что твои деяния - не есть выход, - растерянно произнесла Настя. - Иногда ведь... ты совсем не злой. Иногда... ты умеешь любить. А потом превращаешься в чудовище. Но ты пытайся просто держать себя в руках! Пытайся... контролировать...

Витольд поднял взгляд, и Настя с изумлением обнаружила, что он... плачет?..

- Пожалуйста, помоги мне! - срываясь, воскликнул Витольд и беспомощно положил голову на ее колени. - Помоги мне отыскать себя!

Настя растерялась.

Он дрожал, всхлипывал, жалобно просил помощи.

Забрался с ногами на кровать, уткнулся лицом в плечо Насти и прошептал:

- Пожалей меня...

Маленький мальчик.

Просто потерянный маленький мальчик, пытающийся казаться взрослым и привлечь внимание других.

Как бы не пытался он изображать из себя властелина, зверя, хозяина - в душе он хранит свою истинную личность: худощавого разбитого мальчишку, больше всего на свете желающего, чтобы его поняли. Чтобы дали банальный совет. Чтобы пожалели.

Настя укрыла Витольда одеялом и, прижав к себе, медленно стала перебирать его черные волосы.

Простит ли она его после всего, что он с ней сделал? Конечно, нет. Никогда не сможет, даже если Витольд волшебным образом поменяется. Может быть, жестокость к себе Настя бы и могла простить... Но как же Луиза? Анна и Николь? Вадик? Все те люди, которые попали к нему на обед?

Это его клеймо. Это простить невозможно - каким бы добрым человеком Настя не была.

Но она постарается его понять! Может, ей удастся отыскать пути к его исцелению? Может, он просто нуждается в элементарном собеседнике?

Настя готова пожертвовать своей свободой - лишь бы избавить мир от одного озверевшего каннибала.

А разве полностью нормальный Витольд станет держать Настю в неволе? Разве нормальный Витольд будет издеваться над ней?

Нужно лишь помочь ему встать на правильный путь - и Настя очень даже может быть свободна.

Все-таки права была Катерина. Может, это были обычные иллюзии - но все-таки очень полезные и верные иллюзии! Шанс на свободу есть, и он очевиден! Только очень шаток, и даже маленький прокол может стоить Насте жизни...