Глава 16. Игра со смертью
Однако, если говорить о Небесном имени Тяньсу...
У Синсюэ повернулся к Сяо Фусюаню, поднял руку и провел пальцами по его шее за ухом.
Говорят, что меч бессмертного Тяньсу быстрее молнии, он может в мгновение ока отрубить голову непослушному человеку. Все демоны обходят его за десяток шагов, а обычным людям просто невозможно приблизиться.
У Синсюэ вспомнил эти слова когда уже поднял руку и понял, что уже поздно сожалеть.
Меч уже был в руке Сяо Фусюаня. Он слегка вышел из ножен, но сразу же опустился. Гудение, которое начало заполнять воздух, резко прекратилось. Все, от движения меча до его остановки, произошло в одно мгновение.
У Синсюэ был сбит с толку этой переменой. Сяо Фусюань наклонил голову и взглянул на его пальцы: «Что ты пытаешься найти?»
Его голос был глубоким, а кадык при разговоре слегка двигался.
У Синсюэ сжал пальцы и убрал руку: «О-о, а где твой знак «Избавление»? Кажется, его нет».
Сяо Фусюань бросил взгляд на соломенную хижину; людей было слишком много, он не захотел много говорить и ответил односложно: «Нет».
Это тоже нормально. Сяньду разрушен, Линтай исчез, бессмертных больше не существует, исчезновение имени, которое было даровано Небесами, тоже вполне естественно. У Синсюэ почувствовал себя неловко за свой глупый вопрос.
Он махнул рукой и собирался сменить тему разговора, как вдруг услышал от Сяо Фусюаня: «Раньше тоже был виден не всегда».
У Синсюэ одолело любопытство: «Не всегда был виден? Как так? Разве Небесная печать может появляться и исчезать?»
«Да».
«А как она исчезает и появляется?»
«...»
По какой-то причине Сяо Фусюань не ответил.
Он просто поднял руку и слегка сжал шею там, где должно было быть слово «Избавление», посмотрел на У Синсюэ и направился к соломенной хижине.
У Синсюэ: «?»
«Почему ты думаешь, что это направленный призыв?» — спросил Сяо Фусюань женщину в теплой одежде.
Рядом стоящий ученик попытался его остановить, но другой удержал, с недоумением глядя на выражение лица бессмертного.
«Потому что на шее появилось слово», — женщина подняла руку для жеста. Из-за толстой зимней одежды она была неуклюжей, а её покрасневшие глаза были печальными и ввалившимися.
На шее появилось слово?
У Синсюэ почувствовал, что она что-то недоговаривает.
К счастью, ученик не мог больше смотреть на это все и вмешался: «Это все довольно давно беспокоит людей с окраин Юйяна. Первым пострадавшим стал дровосек — очень хороший человек. Однажды он проснулся утром, а на шее у него вдруг появилось слово, как будто... как будто дар Небес. Оно появилось на коже и не исчезало, чем бы его ни оттирали».
Он скользнул взглядом по шее Сяо Фусюаня и быстро отвел взгляд: «Той же ночью дровосек пропал без вести, пропали также его топор и курильница, которая стояла на алтаре».
«Курильница?» — удивленно спросил И Ушэн.
«Да, курильница, — кивнул ученик. — Эта семья была обеспокоена, они искали повсюду, но ничего не нашли. Через семь дней вся их семья, от детей до стариков, увидела один и тот же сон».
«Им приснилось, что дровосек сидел на алтаре, скрестив ноги. В одной руке он держал топор, в другой — курильницу с благовониями, а на коленях у него лежала его собственная отрубленная голова. Кровь стекала из разрезанной шеи, заливая все вокруг. И голова заговорила».
«Что она сказала?»
«Дровосек сказал, что был призван чтобы стать бессмертным, и теперь он принесен в жертву на утесе в долине Великой Скорби. Сказал, чтобы семья помнила о нём и делала подношения».
«Когда они проснулись, то пришли к нам за помощью. Но, как всем известно, долина закрыта уже долгое время, никто не решался туда идти. Позже несколько старших братьев и сестер не выдержали и принесли пилюли безмятежного сна из клана Хуа, чтобы совершить одну поездку в долину».
«С лекарством старшие братья и сестры не пострадали. Но они спешили и не смогли найти дровосека, только подобрали его топор, весь в крови».
У Синсюэ при упоминании пилюль безмятежного сна от клана Хуа взглянул на И Ушэна. Тот опустил глаза, кивнул и подтянул шарф, закрывающий его рот и нос, так что большая часть лица оказалась скрыта. Выражение его лица стало печальным.
Все полагались на пилюли безмятежного сна чтобы избежать заражения в долине Великой Скорби, но их создатель не имел такой удачи.
Это было... нелепо.
«В общем, после этого многие семьи начали страдать от этого бедствия. У всех на шее внезапно появлялся знак, и той же ночью они пропадали без вести. Даже если их связывали веревками на кровати, и кто-то следил за ними днем и ночью — это не помогало. Наблюдающие всегда внезапно засыпали, веревки оставались на месте, но были пропитаны кровью. Это выглядело так... — ученик побледнел: — это выглядело так, словно человека разрезали вдоль веревок и унесли. Потом пропавшие всегда приходили во сне и говорили, что их призвали стать бессмертными, и что семья должна прийти в долину чтобы разжечь благовония и сделать подношение».
«Это — ещё одна пострадавшая семья, — он указал на женщину, — у нее обе дочери пропали. Мы пришли помочь ей с поисками. На самом деле ...»
Он слегка прикусил губу, как будто хотел сказать: «...на самом деле мы ничего не найдем», — но увидев красные глаза женщины, проглотил свои слова.
«Такое пугающее дело, а вас всего трое из вашего клана?» — удивился И Ушэн.
«Недавно же разрушился Северный Цанлан, — пробормотали трое учеников. — Большинство наших людей находилось там, вернулись лишь немногие. У нас небольшой клан и не так много людей».
У Синсюэ сначала просто хотел дождаться ночи в хижине, но услышав про Северный Цанлан, он немедленно развернулся и прошёл к повозке.
Он и забыл, каково это — быть осуждаемым всем миром.
Чем пугать этих чертят из никому неизвестного клана, лучше поспать в повозке, завернувшись в одеяло.
Он надеялся увидеть во сне что-то из своего прошлого, настоящего или привидевшегося, но он не увидел ничего.
Он не видел никаких четких сцен или людей. Вместо этого ему снился знак «Мянь», переливающийся мягким золотым светом так близко, что казалось он находится прямо перед носом...
У Синсюэ открыл глаза и увидел перед собой Сяо Фусюаня, который склонился над ним.
Он провел языком по пересохшим вдруг губам и схватил его за запястье: «Ты!..» — но не успев закончить фразу услышал лёгкий звон. Опустив взгляд, он увидел, что Сяо Фусюань держит кончиками пальцев пару серебряных колокольчиков, точно такой же был привязан к его запястью в ту ночь в павильоне для гостей клана Хуа.
«Что это? Зачем ты снова собираешься меня привязать?» — спросил У Синсюэ с недоумением.
Сяо Фусюань не ответил. Он позволил держать себя за запястье, а сам начал привязывать серебряные колокольчики к его поясу.
Когда он склонился вниз, его ухо оказалось очень близко от его лица. У Синсюэ непроизвольно посмотрел на то место, где должен был быть знак «Мянь».
«Небесные оковы нельзя снять. У меня есть только это», — произнёс он с тяжестью в голосе.
У Синсюэ заколебался и отпустил его руку.
Цепи нельзя снять, ясно... Но какое отношение это имеет к колокольчикам?
Прошло совсем немного времени, и он понял смысл этих слов.
За окном повозки солнце уже зашло за горизонт. Согласно словам тех учеников клана, пришло время перейти мост и войти в долину.
У Синсюэ вышел из повозки, следуя за Сяо Фусюанем, остальные уже подошли к висячему мосту.
К ночи в долине Великой Скорби внезапно поднялась снежная буря, и когда У Синсюэ подошёл к остальным, его цепи звенели на ветру.
Они были тонкими и невидимыми, но он чувствовал, как каждая из них пронзает его кости и душу, следуя за ним как тень.
«Что это за звук?» — пробормотали ученики, услышав звон. Они обернулись в поисках источника звука и их взгляды упали на У Синсюэ. Внезапно они насторожились, но увидев серебряные колокольчики на его поясе, тихо выдохнули с облегчением.
У Синсюэ заметил это и тихо сказал: "Ох...а я-то думал, зачем на меня вдруг повесили колокольчики», — он обернулся и увидел суровое лицо Сяо Фусюаня.
«Бессмертный? Ты...» — он посмотрел в глаза Сяо Фусюаню, но не договорил — тот поднял меч и слегка толкнул его ножнами в пояс, низким голосом произнеся: «На мост».
...Иду.
У тебя — меч, тебе и решать.
У Синсюэ пошёл по длинному веревочному мосту вперед. Впереди шли Нин Хуайшань и однорукий. Они пробежались по округе и вернулись обратно, не заметив ничего подозрительного. Только время от времени они напоминали: «Глава, все очищено от призраков. Когда войдете в долину, не отходите от нас слишком далеко. Вам не нужно с ними разбираться, мы сами справимся».
У Синсюэ ответил, глядя им в затылки: «Оу, это очень неплохо».
«Разумеется».
Ранее он слышал, что под мостом полно темных сущностей, и они могут быть разбужены. У Синсюэ размышлял над этим и осматривал землю под ногами. Однако он обнаружил, что под мостом пусто, там ничего нет. Они ошиблись? Или эти существа исчезли по какой-то причине?
Они спокойно перешли через мост, и это было очень странно. Даже ученики несколько раз огляделись с недоумением.
Место, где они сейчас стояли, было плоской скалой, на ней стоял храм со светильником внутри, который горел без посторонней помощи.
«Это храм долины Великой Скорби, пройдете через него и будет вход в долину», — сказали ученики и снова с недоверием оглянулись на мост: — «Будьте осторожны, выходя из храма, внизу есть могильник, его нужно обходить, иначе плита обрушится, и можно упасть».
Пока они говорили о том, что надо быть осторожными, кто-то уже упал вниз.
Неудачником оказался никто иной как У Синсюэ. А стащили его вниз двое его преданных подчиненных.
***
Так называемый подземный могильник представлял собой огромную пещеру со статуей бессмертного внутри. Казалось, он долгое время была заброшен, стены были покрыты мхом и спутанными лозами. По стенам пещеры было разбросано бесчисленное количество отверстий. Некоторые из них были темными и безмолвными, в некоторых других стояли светильники, которые тоже светились сами по себе, как будто это было мрачное служение статуе, начавшееся неизвестно когда.
Когда У Синсюэ упал вниз, Нин Хуайшань и однорукий исчезли из виду, он не мог даже предположить, в какой из расщелин они спрятались. В пещере слышался только мерный звук капающей воды.
У Синсюэ стоял рядом со статуей божества и осматривался вокруг. В следующую секунду десятки темных тварей набросились на него. Эти злобные духи были одним из видов темных сущностей, какие обычно появляются в местах скопления мертвецов.
Они имели человеческий облик, только руки и ноги были гораздо длиннее, а кожа была особенно белой, как воск в траурном зале. Когда они открывали рот, он мог раздвигаться до ушей, зубов не было видно, как будто это был чёрный провал. Их глаза имели только чёрные зрачки без белков, а при улыбке они напоминали два изогнутых отверстия.
Им нравилось высасывать души живых людей и грызть кости мертвецов. Когда их разинутые рты приближались к людям, можно было услышать в них плач бесчисленных умерших.
Это были те самые твари, что обычно лежали под висячим мостом. Нин Хуайшань и однорукий потратили больше часа, чтобы поймать несколько десятков этих существ и спрятать их в мешочках для ловли душ.
С этими призраками трудно бороться и ещё труднее убить, они напрыгивают, стоит чуть зазеваться. Лучший способ справиться с ними — либо использовать мешочки для ловли душ, либо накормить их досыта.
Нин Хуайшань и однорукий были уверены, что У Синсюэ — ненастоящий владыка демонов, и у него точно не было с собой мешочка для ловли душ. Они спрятались в расщелине и ждали, когда самозванец, осмелившийся выдать себя за главу, будет атакован и получит урок на всю жизнь.
Когда твари набросились на него под статуей бессмертного, они увидели, как глава опустил плечи. Он вздохнул и пробормотал: «Я действительно умею попадать в неприятности» — а затем выбросил из рукава курильницу.
Медный сосуд со звоном прокатился по каменному полу, и эхо запрыгало по стенам могильника.
Нин Хуайшань сжался и безотчетно пробормотал: «Конец».
Когда он снова поднял глаза, то увидел одну из тварей, которая напрыгнула на У Синсюэ с открытым ртом и была готова высосать его жизненную силу. В следующую секунду её плечо было слегка сжато рукой демона, два пальца зацепились за край разинутого рта.
Хрясь——
Раздался треск ломающихся костей — У Синсюэ оторвал твари голову.
Брызнула кровь.
Нин Хуайшань непроизвольно зажмурился.
Хруст не прекращался.
Этот звук ему был слишком знаком...
«Это конец», — Нин Хуайшань почувствовал как спина покрылась гусиной кожей.
Рядом однорукий тоже сходил с ума.
«Не может быть!»
«Это неправильно!»
Несколько десятков этих тварей были настоящей головной болью не только для обычных людей, но даже для учеников школы совершенствующихся. Иначе они не были бы так осторожны, проходя по тому висячему мосту.
Но для истинного великого демона они не представляли никакой угрозы.
Нин Хуайшань сглотнул. Когда он открыл глаза в очередной раз — все твари, которых они ловили целый час валялись на земле без голов. Пещера была залита кровью, красные ручьи струились повсюду и даже к той расщелине, где они прятались.
Он почувствовал запах крови.
А потом он увидел, как У Синсюэ схватил последнюю тварь за горло. Изморозь мгновенно распространилась от кончиков его пальцев, покрыла все лицо твари, а затем, покрывая льдом кровавый ручей, устремилась прямо к Нин Хуайшаню и однорукому.
Это произошло почти мгновенно.
Они лишь взглянули на замороженную кровь, а когда они снова подняли глаза, У Синсюэ уже стоял перед ними на расстоянии вытянутой руки.
«Прячетесь здесь? Я вас искал», — сказал он.
Нин Хуайшань замер!
«...Это конец. Я мертв», — с ужасом подумал он про себя.
Затем он увидел, как У Синсюэ поднял к нему руку——
В могильнике больше не было слышно хруста костей, остался только звук капающей воды. Каждая капля отдавалась в сердцах двух заговорщиков.
В итоге Нин Хуайшань и однорукий сохранили свои жизни, но были связаны длинной лентой. При внимательном рассмотрении можно было заметить, что это два пояса от их штанов, связанные вместе.
Конечно, маленького демона невозможно удержать пояском от штанов. Настоящая причина неподвижности была в лютом морозе, который их сковал их.
Последнюю тварь У Синсюэ не убил, а заморозил до полусмерти и притащил к Нин Хуайшаню и однорукому. Он снял два мешочка для ловли душ с неподвижных подчиненных, похлопал их по головам и с улыбкой сказал: «Эй, вы двое дали мне так много, я тоже должен сделать вам небольшой подарок, это ведь не будет лишним?»
Нин Хуайшань чуть не плакал: «Господин...»
«Уу-уу»
«Я ошибся...»
«Какой смысл плакать сейчас передо мной?» — сказал У Синсюэ, посадив и привязав тварь между ними.
Вскоре она начала постепенно оттаивать и оживать. Она повырывалась немного, поняла, что это бесполезно, начала злиться, но с обеих сторон находились живые существа с аппетитным запахом пищи.
Она сразу же обрадовалась, её чёрные глаза и рот изогнулись в улыбке, затем она потянула голову к однорукому слева.
«Чмок».
Однорукий «...»
Она закатила глаза от удовольствия и повернула голову к Нин Хуайшаню справа.
Нин Хуайшань: «Я... черт!»
«Чмок».
1. "что-то недоговаривает"— 没头没尾 mòtóu méiwěi –букв. «ни головы, ни хвоста».
2. "снежная буря" — 白毛风 bái máo fēng — букв. «белый пуховый/шерстяной ветер». В северных регионах Китая так называют метель/снежную бурю, когда земля и небо становятся белыми, а видимость — крайне плохой.
3. "тебе и решать" — 你说了算 nǐ shuōle suàn – «как скажешь, так и будет».
4. "светильники" — 油灯 yóudēng — «масляная лампа», «светильник».