Глава 8.
Впервые за долгое время я проснулся в прекрасном настроении и с приятным похмельем, а не раскалывающейся головой. Вчера, после встречи с Инессой – моей невестой, я сразу же лег спать, хотя желал поговорить с Сицилией, но вот ублюдок Невио решил, что это лишнее.
Потянувшись, я перекатился к краю огромной кровати, и встал на ноги. Приняв душ, я уже был готов выйти из комнаты и найти в этом особняке кого-нибудь из членов своей семьи, как в дверь раздался стук, и я нахмурился.
—Тео, это я, открой, пожалуйста, - прозвучал голос Сицилии, и я, не раздумывая открыл, встречаясь с ее теплым взглядом.
Розовый шерстяной костюм смотрелся на ней более, чем идеально, а собранные волосы в пучок придавали элегантности. Я молча притянул ее к себе, и как когда-то давно, поцеловал в лоб, ощущая себя спокойнее, как никогда.
—Ты все так же пахнешь, - пробормотала Сицилия мне в плечо, проводя ладонями по спине, —весь дом еще спит, я знаю, что ты встаешь рано, поэтому пришла провести с тобой время, пока ты здесь.
—Я скучал по тебе, Сицилия, - сорвалось с моих губ, пока я чувствовал ее маленькое тельце в своих руках.
Хрупкая, нежная, теплая. Было нереально вырастить такую спокойную, утонченную и невероятно волшебную девушку в условиях мафии, но наша мама сотворила невозможное.
Я потянул Сици к кровати, и мы сели на край, смотря в глаза друг другу.
—Теодоро, я хочу объяснить тебе все на берегу, потому что по телефону ты не давал мне этого сделать, - начала она, и я не посмел перебить ее.
Она устроилась поудобнее, взяла мои огромные руки в свои маленькие ладошки и улыбнулась так широко, что в сердце что-то расцвело. Я был мудаком, был убийцей, был последней тварью с кем угодно, но не с ней. Сицилия была самым теплым солнцем в Антарктиде, самым холодным дождем в Африке и самым нежным цветком на скалах. Я улыбнулся ей в ответ, и оставил поцелуй на ее лбу.
—Я знаю, как ты любишь меня, и, наверное, нельзя так говорить, но я люблю тебя больше всех в нашей семье. Ты подарил мне лучшее детство, стал стеной, что защищала от всего, - призналась Сицилия, взволновано потирая тыльную сторону моей ладони большим пальцем, — и я хочу, чтобы ты простил меня, Тео. Простил за то, что я оставила тебя, за то, что заставила пережить. Может, я и не пыталась бороться, потому что не знала реалий мира, от которого вы меня берегли, но я смогла найти другой выход. Я правда здесь счастлива, и я не хочу видеть, как вы с Невио скалитесь. Вы сделали больно друг другу, но я знаю, что вы не хотите делать больно мне. Он мой муж, моя первая и последняя любовь, и я хочу, чтобы ты – мой близкий человек даже не думал злиться на него.
От ее слов, казалось, мурашки пробрались прямо под кожу. Я выдохнул, отводя глаза. Она не могла просить меня забыть о том, что Невио натворил. Я бы хотел спросить у сестры, что происходило с ней весь этот год, но, черт возьми, я боялся узнать правду. Ей стоило сказать мне только одну вещь: что Невио причинял ей боль, и ничто в этом мире не смогло бы меня остановить.
—Я буду злиться, Сицилия. Буду злиться и желать убить его до своего последнего вздоха, - собравшись с мыслями, сказал я, —он отобрал мой свет, понимаешь? Отобрал тебя. Я люблю тебя больше самого себя, а ты знаешь, насколько я самовлюбленный мудак. Невозможно простить такое.
—Андреа забрал у него тоже самое, - грустно прошептала Сицилия, смотря на меня исподлобья, и я выругался про себя.
Она говорила об Элизе. Блядство.
—Элиза не ты, - возмутился я, уже чувствуя, как начинаю выходить из себя.
Я находился на чужой территории, и вряд ли имел возможность перерезать пару человек, чтобы выпустить пар.
—Мы обе сестры Дона и консильери, Теодоро, только она знала с самого детства, кто ее семья, а я жила с розовыми очками, которые вдребезги разбились, когда Невио похитил меня. И ладно бы только разбились, осколки вонзились мне в глаза, и заставили увидеть то, что не каждая здоровая психика выдержит. Если ты хочешь сказать, что Элиза сильнее меня морально, говори, только теперь это не так, - вспыхнула Сицилия, и я по-настоящему удивился ее речи и тому, как горели ее карие глаза.
Теперь она походила на Андреа своим гневом в лице.
—Невио не обижает меня, он любит, по-своему, но любит, а я люблю его, и ты обязан это принять.
—Невио ублюдок, - рявкнул я, и Сицилия отдернула от меня свои руки, но не отодвинулась.
—А ты мясник, разрубающий людей, что с того? Я не перестаю любить вас обоих, хотя по-хорошему над вами нужно выпустить огромный красный флаг с надписью «не подходи, убьет», - ее брови свелись к переносице, а я опустил глаза.
Она знала все. Все, вплоть до моей деятельности.
—И раз мы дошли до правды, признайся, кто сделал это с тобой? – Сицилия отодвинула край рубашки и коснулась шрама на моей груди.
Я широко улыбнулся, вспоминая тот гребаный день, когда отец вогнал нож в мою плоть и прорезал эту линию, заставив меня задыхаться от боли и судорог.
—Я не хочу портить твои воспоминания.
—Говори, - строже сказала Сицилия.
—Отец, - выплюнул я, и на языке появился тошнотворный вкус, настолько я ненавидел гребаного покойника – Вито Романо.
Ее лицо в секунду изменилось, она слегка надавила на мой шрам, и вздох сорвался с ее губ.
—Папа.
—Мразь, что существовала на планете слишком долго, а не папа, Сицилия, - я стиснул челюсти, и взглянул в сторону окна, —а лев на спине Андреа прячет гребаные тысячи порезов, которые наносил я. Как тебе правда? Нравится?
—Он такой же, как Карлос, - выдохнула Сицилия, но не проронила ни слезинки, лишь переваривала информацию, сказанную мной, —наш отец был тираном, а я любила его, потому что вы молчали.
—Но ведь я, Андреа и Невио такие же ублюдки, - указал на факт, дабы развеять туман перед ее глазами.
Мы были монстрами, ублюдками, мудаками, что убивают людей, травят их наркотиками, продают оружие и разводят богачей на деньги в казино.
—Вы защищаете свою семью, а не калечите, - проговорила она уверенно, и я снова повернулся к ней.
Она правда верила в то, что говорила.
—И если кто-то из вас в будущем позволит себе обращаться с детьми так же, как обращались с вами, тогда я уж точно посчитаю вас тварями, а пока вы мои любимые люди. Не пытайся обратить меня против Невио, себя и старшего брата, - произнесла Сицилия, и поднявшись с места, крепко обняла меня, —я пойду, теперь мы сможем видеться когда захотим. Теперь мы рядом, Теодоро.
Я приобнял ее за талию, вдыхая родной запах, а затем отстранился.
—Я люблю тебя, и, если ты счастлива, я рад, - с частичной ложью сказал я, потому что знал, в ком хранится ее счастье.
—Увидимся за ужином, - она поцеловала меня в щеку, и буквально выпорхнула из комнаты.
Невозможно перестать любить ту, с которой провел почти всю свою жизнь. Невозможно перестать любить ее.
После общения с Сицилией, я скурил пару сигарет и решил просто расслабиться, попытаться подумать о том, что через два дня женюсь. В голову ворвались мысли об Инессе.
Она была невероятно красива. Длинные темные волосы, острые скулы и стройная фигура. Ее кожа была гладкой, белоснежной, а губы были полными и чувственными. Встреть я ее в баре или где-то на улице, явно обратил бы внимание и пожелал трахнуть. Но больше всего меня поразил ее цвет глаз. Они были голубыми, точно такими же глубокими и яркими, как у Амелии.
Я видел ее лишь раз в реальной жизни, но ее образ был так четко запечатлен в моей памяти, что я мог бы нарисовать ее портрет с закрытыми глазами. Инесса не была похожа на Амелию внешне, но ее глаза были такими же. И этот цвет вызывал во мне смешанные чувства. Страх, интерес, волнение.
Я также заметил, что характер Инессы частично похож на характер Элизы. Она была такой же сильной и независимой. Но в отличие от Элизы, Инесса казалась более спокойной и уравновешенной. Но вопреки ее спокойному внешнему виду, в ней было что-то такое, что говорило мне, что она не так проста, как кажется. В ней была какая-то скрытая сила и уверенность.
Мысли кружились в голове, не давая спокойствия. Еще одна особенность Инессы после цвета глаз и невероятной силы - болезнь. И она не просто немного недомогала, а серьезно больна. Сердце, психика. Я бы никогда не подумал, что с ней что-то не так. Андреа уже давно пытался предупредить меня, но я не хотел слушать. Теперь же я был удивлен, а еще и раздражен. Конечно, меня изумило ее спокойствие, слегка бегающий взгляд и отсутствие этикета при встрече гостей, но я списал это на волнение. Оказалось, все иначе.
Но еще больше меня раздражала ее собака. Доберман действительно красивый, довольно дрессированный, но ее защита Инессы меня бесила. Словно она чувствовала мою неприязнь и пыталась защитить ее от меня. Я не хотел делать ей больно, но и не хотел, чтобы этот брак помешал мне жить так, как я привык. Как только мы окажемся в Каморре, мне все же придется показать ей, как живут Романо, показать ей, что если ее жизнь изменится после замужества, то моя нет.
Завтрак в одном из ресторанов Джефф-Сити был не в моём вкусе. Слишком шумно, слишком много людей. Мы вернулись домой, и слава богу ублюдка Невио там не было. Андреа уехал по делам, мама болтала с Сицилией, и я оказался в компании Элизы и Неро, который трахал всем мозг своей неусидчивостью.
Особняк Тиара был громоздким, но и удивительно уютным. Стены были украшены старинными картинами, а в комнатах стояли шкафы из красного дерева, наполненные книгами. В воздухе витал аромат свежих цветов и кофе. Видимо, Сицилия навела здесь порядки перед нашим приездом. Она обожала цветы. Неро пробегал по коридорам, кричал и ударял по стенкам своими кулачками. Элиза пыталась его успокоить, но он был неумолим. Я почувствовал усталость, от которой не мог избавиться.
По особняку мы ходили почти в тишине. Только щебетанье Неро и шепот Элизы нарушали покой.
Я снова посмотрел на Элизу и Неро. Они были счастливы, не замечая моего душевного неспокойствия.
Когда мы оказались в гостиной, я решил заговорить с Элизой, и тема для разговора была максимально актуальной – свадьба и Инесса.
—Будущая невеста сказала мне стоимость нашей свадьбы, - проговорил я, обходя стеклянный столик, который Неро облапал со всех сторон, —шестьдесят пять лямов, серьезно?
—Да, - Элиза расширила глаза, подтверждая удивление, — одно платье Инессы стоит около миллиона.
Мои брови взлетели вверх.
—Оно из золота? – спросил я.
—Сделанное на заказ, украшенное бриллиантами, - ответила Элиза, и подхватив Неро на руки, сразу начала отчитывать его за безобразное поведение, —вся Ндрангета будет там, Инесса любит изыск и роскошь. Она росла в семье, где ей редко отказывали, готовься, твой кошелек будет разоряться.
—Меня не пугают траты, - хмыкнул я, —меня больше пугает, что она не такая, как все.
Элиза кивнула, и было бы глупо, если бы она не знала о болезни своей кузины.
—Она больна, - фыркнул я, плюхаясь в кресло.
Элиза обошла его, качая на руках Неро, что с самого детства был занозой в заднице.
—Психически, - уточнила она, —и она лечится. Не пытайся искать в ней изъяны.
Я нахмурился, ведь кардионевроз был связан с сердцем, но не стал это комментировать. Может, Элиза знает не все нюансы.
—Я и не пытался, она милая.
—У нее очень немилый брат, Теодоро, - предупредила вдруг Элиза, —не обижай ее, будут проблемы. Мы хотим остановить войну, а не ожесточить.
—Не пугай меня, - произнес я.
—Я не пугаю, но Лука сделает это.
Лука и правда выглядел опасным, но я давно уже не боялся тех, кто мог превышать мою физическую силу. Я знал, что Лука Тиара является тренером, которого зовут кровавым за глаза за его чрезмерную жестокость и умение ломать людей голыми руками, но и я был не слабым противником, хоть и любил орудовать ножами. Мне не нужно было причинять боль Инессе, чтобы доказать свое превосходство, у нас всего лишь фиктивный брак, и я надеюсь, что все пройдет гладко.
—Андреа говорил с Лукой с утра, - сообщила Элиза, с психом посадив Неро на диван.
Он же радостно улыбнулся и раскачиваясь спрыгнул с дивана. Я усмехнулся.
—Феликс и он хотят личную встречу с тобой, возможно, с Инессой. Если ты вчера сказал ей что-то оскорбительное, будь готов, они разорвут тебя на куски. Это Ндрангета, здесь никто не будет церемониться с тобой.
Я растянулся в хищной улыбке.
—Будет фееричная кровавая баня, - съязвил я, и Элиза подойдя ко мне со спины, уложила руки на плечи.
Я напрягся, но постарался выглядеть непринужденно. Мы еле наладили контакт в последнее время, но все еще могли сорваться и наорать друг на друга, выплескивая агрессию.
—Это нужно не только нам всем, но и тебе. Не заставляй Андреа разгребать за тобой чертовы проблемы. Сделай все правильно, и постарайся расположить Инессу к себе, она редко говорит с незнакомцами, но тебе сильно повезло, - проговорила она шепотом, а затем похлопала меня по плечу.
—Хочешь сказать, что она выборочно говорит с людьми?
—Да. Ее мать погибла, когда ей было тринадцать. Все проблемы оттуда, будь аккуратней, - предупредила Элиза, а затем тяжело вздохнула, отстраняясь, —Неро, честное слово, когда ты уже вырастешь, поставь гребаный цветок!
—Надеюсь, если ты родишь девочку, она будет более послушной, - выдал я, усмехаясь с того, как Неро бежал от Элизы вокруг дивана с лилией в руках, которую вырвал из букета на столике.
—Если я рожу девочку, всей Каморре придется забиться по углам, - пробормотала Элиза, и наконец поймав сына, стала ругать его и параллельно целовать в щечки, —Андреа вырастит из нее разбалованную королеву, которая затмит меня своим характером и влиянием на него.
—Не сомневаюсь, - покачал головой я, и решил набрать номер Андреа, чтобы уточнить по поводу встречи с семьей Инессы.