Дети Алой Стены

На войне не бывает храбрых. Есть только живые и мёртвые."-Затерянный голос

Прошло несколько дней, а небо над Алой Стеной всё ещё оставалось мрачным и серым. Однако даже в этой серости можно было разглядеть проблески надежды — защитники выстояли, а значит, у них ещё есть силы продолжить борьбу.

На разрушенном бастионе кипела работа. Обломки камней и расколотые балки заполнили двор, превращая его в поле руин. Солдаты, измотанные, но решительные, пытались восстановить повреждённые укрепления, а у самых ворот кипел особенно тяжёлый труд.

Харис стоял у подножия разрушенного пролома, внимательно следя за ходом работы. Его руки, как и у всех, были покрыты грязью и мозолями, но он не позволял себе отдыха. Рядом с ним находились Аргрей, Эвал и Лия, все они разделяли это время.

— Эти ворота надо поднять до наступления ночи, — строго произнёс Харис, осматривая пятиметровую конструкцию, которую они с трудом смогли вытащить из складов. — Без них мы долго не продержимся.

— Легко сказать, — пробурчал Эвал, вытирая пот со лба. — Даже если мы поднимем их, как удержим? Каркас весь в трещинах, и крепления не выдержат следующего удара.

Лия, присевшая рядом и осматривавшая повреждённые балки, кивнула:

— Братик прав. Мы можем подставить опоры, но это временная мера.

Аргрей, хмурясь, обернулся к Остеру, высокому и худощавому инженеру, который стоял в сторонке и, казалось, был полностью погружён в свои мысли.

— Что-то придумали? — спросил Аргрей.

Остер медленно поднял голову, и его усы были полностью выжжены.

— Есть одна идея, — сказал он, указывая на груды обломков и обрывки канатов. — Мы можем использовать рычажную систему.

— Рычажную? — переспросил Харис.

Остер кивнул.

— Берём длинные балки из разрушенных ворот, закрепляем их под углом, создаём опору на земле и подтягиваем ворота вверх, используя систему блоков. Это тяжело, но так мы сможем поднять их постепенно, вместо того чтобы пытаться справиться всей силой сразу.

— А чтобы укрепить сами ворота? — вставил Торвин.

— Временное решение, — продолжил Остер, уже обращаясь ко всем. — У нас есть металлические пластины из кузницы. Их можно прикрепить к треснувшим частям, а изнутри подпереть каменными столбами.

Харис задумчиво кивнул, затем хлопнул Аргрея по плечу.

— Слышал? Собирай людей, пусть делают всё, что он сказал .

Юноша повернулся к солдатам.

— Вы слышали! Разделиться на группы: одни вытаскивают балки, другие — блоки и канаты. Быстрее!

Работа закипела. Под руководством Остера из остатков разрушенного моста и деревянных обломков начали собирать рычажную систему. Аргрей с Эвалом лично руководили закреплением блоков и канатов. Солдаты натягивали канаты, скрепляли балки и устанавливали опоры, пока огромные ворота, с трудом, но начали подниматься.

— Медленно! — кричал Остер, следя за каждым движением. — Синхронно!

Лия, несмотря на усталость, помогала закреплять металлические пластины, её руки мелькали, быстро и ловко справляясь с инструментами. Эвал стоял рядом, страхуя её, и время от времени оглядывался на друга.

— Давай ещё немного! — выкрикнул Аргрей, когда ворота наконец достигли нужной высоты.

Солдаты подперли их временными каменными столбами и закрепили балки. Каждый чувствовал облегчение, когда работа была завершена.

— Неплохо, — произнёс Харис, осматривая укреплённые ворота

— Теперь эти твари так просто не пройдут.

Остер, всё ещё отряхивая руки, облокотился на стену, он смотрел на восстановленную конструкцию.

— Это временно, — сказал он, словно предупреждая, — но, думаю, до следующего удара выдержит.

— Что ж, — Харис кивнул, глядя на солдат, собравшихся вокруг. — Отличная работа. Но времени на отдых у нас мало. Они вернутся. И когда это случится, мы будем готовы.

После долгого труда по восстановлению стены воины разбили временный лагерь у её подножия. Внутри стены царил хаос: проходы были завалены обломками, а остатки укреплений требовали времени на починку.

Люди сидели у потухших костров, каждый погружённый в свои мысли. Недавняя битва, ставшая настоящей катастрофой, забрала не только их друзей и товарищей, но и оставила после себя множество загадок. Особенно всех тревожила загадочная роль Странников предела, чьё появление в самый разгар боя стало переломным моментом, но оставило больше вопросов, чем ответов.

Слова странника, произнесённые в разгар хаоса, пронзили Хариса, как клинок: «Вы будете повинны в долге, который ещё предстоит принять». С тех пор тревога не покидала его, разрасталась, как язва. Кто эти существа, что скрываются в тенях и говорят, как судьи? И почему они выбрали именно этот момент — когда Стена, казалось, вот-вот рухнет под натиском врагов?

Последние дни были словно один непрерывный кошмар. Харису всё ещё слышались крики погибших и грохот разрушенной  стены. Он не мог понять, что было хуже — увидеть конец всего или осознать, что они выжили лишь благодаря Странникам, о чьих истинных мотивах никто ничего не знал.

Небольшой шатёр, натянутый на почерневшие от копоти опоры, освещался тусклым, дрожащим светом лампы. В воздухе витал тяжёлый запах крови, пепла и пота, словно сама ткань пропиталась недавней бойней.

Воины собирались молча. Одни сидели, уставившись в стол, другие украдкой тёрли уставшие глаза. Каждый из них потерял кого-то важного. Но в этот раз их тревожило нечто большее, чем скорбь.

Харис обвёл взглядом собравшихся, задержавшись на каждом лице. В груди было тяжело, словно слова застряли в горле, как густой дым. Он глубоко вдохнул, с трудом находя в себе силы:

— Мне нужно услышать ваше мнение о Странниках. Их появление спасло нас... но какой ценой?

На мгновение никто не ответил. Наконец, старый инженер, сидевший напротив, провёл рукой по лысой голове и покачал головой.

— Странники... — он провел ладонью по столу, словно подбирая правильные слова. — Они всегда были частью легенд. Никто не знал, существуют ли они на самом деле...

Его глаза мелькнули тревогой, когда он медленно поднял взгляд.

— А теперь они здесь. И не просто так. Они пришли в тот самый момент, когда всё было потеряно.

Тихий, хриплый голос раздался от входа в шатёр:

Слишком вовремя, — хрипло заметил Сорен, стоявший у входа. — Я не верю в совпадения.

Харис медленно кивнул, постукивая пальцем по столу.

— Тогда что это было? Предупреждение? Угроза? Или сделка, условия которой мы ещё не знаем?

Торвин резко вдохнул, словно собираясь с мыслями.

— Мы не знаем их истинных намерений. Они не могли появиться случайно. И мне не нравится, что мы оказались в центре их внимания.

У стены шатра кто-то шумно выдохнул.

— Если бы они хотели просто уничтожить мраков, они бы сделали это сами, — голос звучал глухо, устало.

Эвал поднял голову, проводя рукой по лицу.

— Но нет, они выбрали нас. Помогли нам. А потом ясно дали понять, что когда-нибудь вернутся за долгом.

Он сжал кулак, словно пытаясь удержать ускользающую мысль.

— Это значит, что у них есть планы. И мы — их часть.

— И кто сказал, что нам понравится быть частью этой игры? — резко бросил Сорен, скрестив руки на груди. — Помощь? Ха. Я не верю в бескорыстных союзников, особенно в тех, кто приходит из легенд. Они спасли нас от мрака, чтобы использовать в своих целях. Его тон был жёстким.

Харис, не отрывая взгляда от стола, медленно потёр суставы пальцев.

— Если это игра, то в чём наша роль?

Голос звучал тихо, но тяжело, словно камень, брошенный в воду.

— И что будет, когда они потребуют своё?

Молчание повисло в шатре, гнетущее, густое, как ночной туман.

От дальней стены послышался низкий голос:

— Мы даже не знаем, кто они такие.

Аргрей сидел, глядя в пустоту перед собой.

— Откуда пришли. Почему существуют...

Харис повернул к нему голову.

— Как обстановка у портала?

Тот медленно моргнул, встряхиваясь.

— Стоит без признаков жизни. Никто не выходит. Видимо, они боятся Странников.

— Ясно...

Командир выдержал паузу, а затем поднял взгляд.

— Мы должны быть готовы.

Собравшиеся переглянулись. В их глазах читались сомнения, страх, но в глубине скрывалось нечто большее — упрямство, ярость.

— Странники вернутся. И когда они потребуют от нас долг, мы не сможем отказать.

Харис сделал короткую паузу, а затем, слегка наклонившись вперёд, добавил:

— Но мы будем сражаться до конца. За наш мир. И если цена окажется слишком высокой...

Он встретил взгляды собравшихся, давая им время осознать смысл его слов.

— ...Мы найдём способ защититься.

Ветер колыхал ткань шатра. Пламя лампы дрогнуло, отбрасывая длинные неестественные тени на лица командиров.

Никто не ответил.

Но в этой тишине звучала клятва.

***

Параллельно в столице маги, ученые и старейшины обсуждали таинственное вмешательство этих существ, и постепенно проступала мысль: могут ли Странники иметь свои скрытые цели?

В высоких залах замка в Альтессаре, среди каменных колонн и мерцания факелов, магистр Ашур и другие ученые собрались, чтобы обсудить то, что они знали о Странниках Бездны.

— Магистр Ашур , — начал один из старейшин с длинной белой бородой, склонившись к магистру. — Наши предки описывали Странников как нейтральных хранителей. Но теперь они вмешались в наш мир... и нам следует задаться вопросом — почему?

Ашур ответил глухим голосом, сложив руки на груди:

— Я изучил древние летописи. Странники Предела, как считают многие, следуют принципу равновесия. Они обитают на границах миров, удерживая мраков и других тварей из других измерений. Но если их цель лишь баланс, то вполне возможно, что они допускают хаос, только чтобы его подавить.

Каррел , сидящий на троне, нахмурился.

— Хочешь сказать, они сами выбирают, когда вмешиваться, чтобы избежать опасности для себя, но не ради нас? — спросил он, напряженно следя за магистром. — Может быть, мы для них — лишь инструмент, которым они готовы пожертвовать ради собственной пользы?

Ашур посмотрел на короля и коротко кивнул.

— Это вполне возможно, Ваше Величество. Если они помогли нам, чтобы позже что-то от нас потребовать, значит, их цели могут лежать далеко за пределами того, что мы можем себе представить.

— Что же они могут потребовать взамен? — прозвучал вопрос одного из генералов.

Ашур задумался, а затем, слегка понизив голос, проговорил:

— Если догадки верны, они могут попросить нас вмешаться в дела между мирами. Возможно, они призовут нас уничтожить нечто или кого-то, кто будет угрожать их «порядку». В этом случае наш долг перед ними может оказаться тяжелее любой войны.

***

Чуть позже, на Стене,троица друзей, глубоко обеспокоенные, обсуждали услышанное в шатре.

Ночь давила тишиной, нарушаемой лишь редкими порывами ветра. Стена была пропитана кровью, гарью и страхом — даже после битвы казалось, что тени  всё ещё бродят среди разрушенных камней.

Аргрей, Лия и Эвал стояли у края, глядя вниз на следы, оставленные врагами. Место, где умерли их друзья. Где никто не должен был выжить.

— Вы ведь тоже это чувствуете, да? — голос Лии был глухим, словно её мысли утягивала бездна. Она провела пальцами по застывшей земле, где ещё недавно кипела бойня. — Что-то не так. Этот «долг»... их слова...

Эвал задержал дыхание, словно пытаясь проглотить неприятное предчувствие. Его руки дрожали, и он быстро сжал их в кулаки, чтобы не выдать себя.

— Они вмешались... потому что им это было нужно, а не ради нас. — Он покачал головой, стиснув зубы. — Но зачем? Что для них эта война? И что мы для них?

Он резко разжал кулаки, раздражённо проведя рукой по лицу, словно пытаясь стереть невидимую пелену.

— Я не знаю, сестренка... но мне кажется, что для них мы просто ресурс. Что-то временное, несущественное. Наши жизни...

Эвал замолчал, его плечи напряглись.

— Они даже не смотрели на нас, как на людей.

девушка вздрогнула.

— Ты думаешь, они видят в нас... нечто меньшее?

Эвал медленно кивнул.

Аргрей закрыл глаза, глубоко вдыхая холодный воздух.

— Если они действительно такие, то мы лишь пешки в их игре.

Он устало опустился на край стены, закрыв лицо руками.

— А что, если мы просто отсрочили неизбежное? Что, если самое страшное ещё впереди?

Он медленно поднял голову, его глаза метнули тёмный взгляд в пустоту.

— Но если нам придётся встретиться с ними снова... — его голос стал твёрдым, почти чужим. — Я хочу знать, что мы не их рабы. Что этот долг — не повод сломить нас.

Лия обхватила себя руками, пытаясь согнать дрожь.

— Но если они оказались хуже, чем наши враги...

Ее барт хрипло рассмеялся, но в этом смехе не было радости.

— То у нас не осталось даже выбора, да?

Ночь оставалась безмолвной, но они чувствовали, что вопросов теперь больше, чем ответов.

***

Сорен сидел на краю стены, опустив голову и глядя в пустоту за её пределами. Ветер был пронизывающим, ледяным, но он не чувствовал холода. Всё, что было внутри него, остыло задолго до этой ночи.

Сначала жена. Потом сын. Теперь дочь.

Он даже не знал, что хуже — видеть, как их уносит смерть, или знать, что от неё не осталось даже тела.

«Разорвана. Исчезла в их пастях».

Перед глазами вставал тот миг, когда он потерял её навсегда. Крик, полный боли. Размашистый удар клинка, который ничего не изменил. Тьма, смыкающаяся вокруг.

Но слёз не было. Их не осталось.

— Ты ведь всегда говорила, что я слишком упрям, чтобы умереть, да, девочка? — голос был глухим, едва слышным, растворяющимся в ночном ветре. — Но, кажется, я просто не знаю, как это сделать.

Шаги за спиной он услышал сразу, но не повернулся.

— Сорен...

Харис.

Старый друг, с которым они когда-то стояли плечом к плечу. Тот, кто видел его в крови, в ярости, в молчании — но никогда таким, как сейчас.

— Она была твоей гордостью, — тихо сказал он, опускаясь рядом.

Сорен медленно кивнул, но не ответил.

Долгое время они просто сидели, глядя в темноту. Двое мужчин, потерявших слишком много, чтобы у них остались слова.

— Ты ведь знал, что так будет, да? — спросил Сорен, всё ещё не отрывая взгляда от горизонта. — Что мы все здесь умрём.

Харис выдохнул, но не стал лгать.

— Да.

Сорен закрыл глаза, но даже там видел лицо дочери.

— Знаешь, что самое страшное? — его голос был глухим, пустым. — Я больше не чувствую боли. Только пустоту.

Харис не нашёлся, что сказать.

Он просто остался рядом, потому что знал, что в такие моменты слова ничего не значат.

Ветер завывал над Стеной, унося с собой всё, что осталось недосказанным.