Да
Вскоре из кухни раздался звонкий голос Джулии:
— Ребята! За стол! Всё готово! А то остынет, и будете холодное — как в студенческой столовой!!!
Даррел с Эмили спустились вниз. В столовой было уютно: мягкий свет от лампы над столом, аромат свежей выпечки, домашней пасты и чего-то пряного — всё вперемешку с лёгким смехом, доносившимся откуда-то с кухни, где возилась Эйвери.Стол был уже накрыт. Тарелки, салфетки, корзинка с хлебом, бокалы с соком, целая гора вкусной еды в центре — домашняя паста, овощи, соус, нарезки. В воздухе стояло то редкое ощущение, когда еда — это не просто еда, а ритуал семьи. Все расселись — Джулия у одного края стола, Эйвери рядом, Даррел усадил Эмили между собой и сестрой.Эмили сидела тихо. Она смотрела на блюда, на тарелку перед собой... и не знала, можно ли взять.В голове — резкий хлопок.
Флешбек.
Она — маленькая.Четыре года.Тянет руку к кусочку колбасы на тарелке.
— Ты чё, офигела?! Кто тебе разрешал?! — рычит отец, и в следующую секунду его рука сильно шлёпает её по пальцам.
Эмили ойкает, отдёргивает руку, не плачет — она уже научилась не плакать.На следующий день мама говорит:
— Мужчина должен есть первым. Ты — потом. Запомни это раз и навсегда.
Ей шесть. Отец бухой, еда на столе. Эмили тянется за картошкой, пока он спорит с кем-то по телефону.Он замечает — опять по рукам:
— Ты крыса. Жрать без спроса нельзя. Сначала взрослые.
Ей девять. Дома нет еды. Она находит на кухне банан, спрятанный под полотенцем. Голодная.Съедает половину.Вечером мать орёт:
— Ты это взяла?! Без спроса?! Это для отца было! Ты кто вообще, чтобы брать, что хочешь?!
Ночью её тошнит от страха.
Ей двенадцать. Они с Нейтаном уговаривают мать купить пачку макарон.Готовят вместе. Сидят на полу, делят порцию — из одной миски.Эмили смеётся, делает вид, что наелась. Но Нейтан знает, что это ложь. Он отодвигает к ней свою часть.Она не берёт. Боится. Он говорит:
— Ты не у меня просишь. Ты ешь свою порцию.Поняла?
Она кивает, но не понимает.
Настоящее
Даррел уже положил ей пасту, салат, тёплый кусочек чесночного хлеба.Он сделал это так легко, как будто это было само собой разумеющееся.Он повернулся к ней, улыбнулся, хотел что-то сказать, но вдруг замер.Эмили посмотрела на свою тарелку, потом на него и осторожно, почти шёпотом спросила:
— Правда можно?..
Даррел моргнул. Он не сразу понял.А когда понял — всё тело у него пошло мурашками.
Джулия, в этот момент подносившая вилку ко рту, замерла и выронила её прямо в тарелку.Вилка с глухим звуком ударилась о фарфор. Эйвери замерла с открытым ртом.Даррел посмотрел ей прямо в глаза:
— Конечно, можно...
Он говорил это спокойно, но будто в каждом слове был вес целого мира.Эмили не ответила.Только медленно опустила взгляд... и начала кушать..
Когда все поели, за столом ещё витала та тёплая, домашняя атмосфера: Джулия рассказывала какую-то забавную историю из молодости, Эйвери хихикала, Даррел с усталым блаженством откинулся на спинку стула, глядя на Эмили.И тут она встала первой.Молча, по привычке, аккуратно собрала свою тарелку, бокал и вилку и пошла на кухню.Даже не спросила — просто встала и пошла.Словно встроенная программа в голове говорила: «Ты поела — теперь отработай.»
На кухне включила воду, нашла губку, потянулась за средством — всё молча, механично.Пальцы чуть дрожали — не от страха, а от привычного внутреннего напряжения. Ей казалось, что если она этого не сделает, то будет виновата.
Из столовой раздался голос Джулии:
— Эй, солнышко, ты чего? Зачем? Я бы потом сама помыла,— в голосе — искреннее удивление и лёгкая тревога.
Но Эмили уже намыливала тарелку.Тогда встал Даррел.Медленно, без слов. Подошёл к ней, мягко взял у неё из рук губку, дотронувшись пальцами — впервые за весь вечер — и сказал тихо, почти шёпотом:
— Ты здесь гостья. Ты не должна этого делать.
Она хотела возразить, но он уже включил воду, начал полоскать тарелки.И добавил с усмешкой:
— Хочешь — стой рядом и командуй. Но мыть — это уже моя работа. Мой дом — мои правила.
Из столовой раздался голос Джулии:
— Вот это воспитание! Не зря я его сковородкой по голове пару раз шлёпала.
— Мам, умоляю... — пробормотал Даррел.
Эмили стояла рядом, смотрела, как он моет посуду — серьёзно, сосредоточенно, чуть неуклюже.И снова поймала себя на мысли: впервые никто ничего не требует, не осуждает ее и не считает, что она обязана.
После того как посуда была вымыта, а кухня сверкающе блестела благодаря усилиям Даррела (и немного — всё же Эмили, которая втайне помогла с сушкой), они вернулись в гостиную. Атмосфера была лёгкая, домашняя, почти непривычно спокойная для Эмили — и именно поэтому особенно ценная.Даррел растянулся на диване, потянулся, зевнул и, щёлкнув пальцами, повернулся к ней:
— Слушай, хочешь посмотреть фильм? У нас дома есть маленький кинотеатр. Не как в Голливуде, конечно, но экран большой, и кресла мягкие — клянусь.
Эмили слегка удивилась, приподняв брови:
— У вас дома... кинотеатр?
— Ну да, батя однажды купил всё оборудование на "чёрную пятницу", а мама до сих пор ему это припоминает, — усмехнулся Даррел. — Но теперь мы пользуемся. И пледов там полно. Хочешь?
Прежде чем Эмили успела ответить, Джулия, проходя мимо с полотенцем в руках, вскинула брови и сказала громко, не оборачиваясь:
— Только дверь держать открытой, ясно? Я ещё не готова к внукам.
Эмили тут же вспыхнула:
— Мы не...
— Да-да, я тоже "не", и вот Даррел родился, — отмахнулась Джулия. — Пледы — это, конечно, мило, но я вас знаю. Пубертатные существа.
— Мааам!.. — простонал Даррел, в очередной раз прикрывая лицо ладонью.
Эмили смеялась уже в голос, едва не уронив подушку, которую взяла с дивана:
— Она тебя реально не щадит.
— Она делает это ради удовольствия, поверь.
Он жестом пригласил её за собой, и они направились по коридору к нижнему этажу. Там, за массивной дверью, скрывалась уютная комната с большим проектором, двумя рядами кресел и полками с DVD-дисками, играми и целой коробкой попкорна.Даррел щёлкнул выключателем — и мягкий свет разлился по помещению.
— Выбирай. Любой жанр. Только не ужас, ладно? Я не хочу, чтобы ты запомнила этот вечер как "тот, где парень орал громче актрисы", — он подмигнул, уже копаясь в меню стриминга на экране.
Эмили подошла ближе, огляделась, села в одно из кресел — и с облегчением выдохнула:
— Ты в курсе, что живёшь как в кино?..
Даррел засмеялся, сел рядом и посмотрел на неё:
— А ты — в нём главная героиня.
Фильм они выбирали долго.Даррел с упорством пятилетнего листал каталог, каждый раз делая драматичную паузу перед каким-нибудь нелепым названием:
— "Атака акул-мутантов в космосе"? Ну это же шедевр, ты что.
— Прекрати, пожалуйста, — смеялась Эмили, подтянув к груди плед. — Я не переживу этот культурный удар.
В итоге они выбрали что-то лёгкое — старую тёплую комедию, без драмы, без стрельбы и слёз. Просто фильм, где люди улыбаются, влюбляются и всё заканчивается хорошо. Именно то, что Эмили было нужно, даже если она сама этого не осознавала.Они сели рядом, плед разделили на двоих, и Даррел то и дело комментировал происходящее:
— Смотри, вот сейчас будет поцелуй, зуб даю.
— Угу. Опять ты всё проспойлерил.
— Я просто предсказатель. Можешь спрашивать у меня, как закончится жизнь любого персонажа.
— А ты уверен, что у тебя нет второй карьеры?..
И чем дольше шёл фильм, тем тише становился смех Эмили, тем больше она расслаблялась. Она устроилась чуть ближе, тёплая ткань пледа скрывала её руки. Щёки порозовели, глаза стали тяжелеть. Она зевнула, уронила голову чуть вбок. Даррел почувствовал её движение, обернулся и увидел, как она почти спит:
— Эм... ты спишь? — прошептал он, почти не дыша.
Она не открыла глаз, только кивнула, очень медленно, как ребёнок, которому лень отвечать словами.Потом тихо, естественно, прильнула к его плечу и улеглась, уткнувшись щекой в его футболку.Даррел замер.Он не шевелился.Только мягко повернул голову и посмотрел на неё сбоку.Тонкое дыхание, тёплая ладонь, чуть прижатая к пледу. Она спала. Доверчиво, спокойно. У него на плече.Это был момент, который он не хотел разрушать ничем.Но вдруг её телефон завибрировал.Даррел вздрогнул от неожиданности, машинально потянулся, глядя на экран:
Нейтан.
Сердце ухнуло вниз — может, что-то случилось?Он осторожно взял трубку, быстро вышел в коридор и нажал «Ответить», понизив голос:
— Алло? Это Даррел. Эмили спит. Всё в порядке. Она у меня дома, я рядом.
На том конце было пару секунд тишины, а потом спокойный, чуть уставший голос Нейтана:
— Понял. Спасибо, что предупредил. Я просто хотел убедиться, что с ней все впорядке...
Пауза.
— Береги её, ладно?.. Я... доверяю тебе.
Даррел сжал телефон чуть крепче, выдохнул:
— Обещаю.
Он положил трубку, постоял пару секунд в тишине...и впервые по-настоящему почувствовал, что ему доверили что-то святое.
Даррел вернулся в комнату тихо, стараясь не скрипнуть дверью. Фильм шёл своим чередом, экран мягко мерцал светом, наполняя комнату тёплым полумраком. Эмили всё так же спала в кресле, её голова теперь слегка съехала в сторону, почти сползла с подушки.Он подошёл, аккуратно, с нежностью, взял её ладонь и осторожно положил её голову обратно себе на плечо, подоткнув плед под щёку, чтобы было удобнее.Она не проснулась — только чуть шевельнулась, что-то бессвязное прошептала и снова замерла.
Даррел сел, затаив дыхание.
И больше не двигался.
Два часа.
Два часа он сидел абсолютно неподвижно.
Он смотрел на неё, как заворожённый.На её закрытые глаза, на чуть приоткрытые губы, на бледные щёки, усыпанные веснушками.
Он не касался её — просто запоминал.
Каждую родинку, каждый изгиб, каждый выдох.Он не был уверен, как называется это чувство. Но оно точно не было лёгким увлечением.
Когда Эмили проснулась, за окном уже слегка темнело.Она медленно открыла глаза, чуть потянулась и тут же замерла, поняв, где находится:
— Ой... я уснула?.. — прошептала она, приподнимаясь.
Даррел всё ещё смотрел на неё, немного ошеломлённый, как будто оторвали от сна.
Он быстро прокашлялся, отвёл взгляд и пробормотал:
— А... да... Ну, бывает...
— Почему ты так смотришь?...Я... я что, храпела?.. — Эмили резко выпрямилась, глаза округлились. — Господи, какой позор... Извини. Я не должна была тут засыпать...
Она попыталась вскочить, сбивая плед, но Даррел мягко положил ладонь на её плечо:
— Эй. Стой. Ты ни в чём не виновата,—он улыбнулся чуть растерянно. — Если честно... это была самая милая картина в моей жизни.
Эмили покраснела.И опустила взгляд, не зная, куда деть руки.
— Пошли перекусим, а потом я тебя отвезу домой, — сказал Даррел, вставая с кресла. — А то, думаю, Нейтан уже начинает перебирать в голове худшие сценарии.
Эмили кивнула, всё ещё немного смущённая, и пошла следом.
Когда они вышли из домашнего кинотеатра, Эмили чуть щурилась от света в коридоре — после тёмной комнаты всё казалось слишком ярким. Даррел шёл рядом, чуть впереди, но постоянно оборачивался, словно не хотел терять её из виду ни на секунду.
На кухне их уже ждала Джулия.Она стояла у стола, разливая чай по кружкам — из старого керамического чайника с цветами. Рядом, на большом блюде, дымился домашний яблочный пирог. Он был только что из духовки — от него шёл сладкий аромат корицы и запечённых яблок.
— Ну надо же! — воскликнула Джулия, заметив их. — Наконец-то вылезли из берлоги! Я уже думала, звать спасателей.
Даррел закатил глаза:
— Мам... — протянул он с полным страдания голосом.
— Что "мам"? Я просто хочу, чтобы девушка моего сына не умерла с голоду. Ты, между прочим, вечно забываешь, что людям нужно есть чаще, чем два раза в сутки.
— Мы уже ели... — начал Даррел.
— Это было три часа назад. За это время можно влюбиться, расстаться и снова влюбиться. Проходите, пока пирог тёплый.
Эмили тихо улыбнулась и села за стол.
Даррел сел рядом, придвинул к ней кружку с чаем и кусочек пирога, предварительно обдув его, будто проверяя, не слишком горячо.
— Ты с ней как с младенцем, — заметила Джулия с прищуром. — Ещё ложечкой покорми. Только с самолётиком.
— Мам, ты можешь хотя бы раз не пытаться меня уничтожить при женщине?.. — простонал Даррел.
— Нет, не могу. Это часть моего материнского долга.
Эмили смеялась, уже не сдерживая себя.
Пирог был действительно вкусный, тёплый, мягкий, с лёгкой кислинкой — как из детства, которого у неё не было.
Они ели быстро, но с удовольствием.И пусть за столом звучали подколы, шутки и ворчание Даррела, это был тот редкий момент, когда всё казалось простым. Чай — тёплым, слова — безопасными, мир — не таким страшным.
И в этот момент Эмили поняла: она не хочет, чтобы этот вечер заканчивался.
Но всё хорошее не может длиться вечно.
Сказочные вечера, в которых тепло, запах выпечки и уютные объятия — они, как правило, заканчиваются.Реальность всегда настигает.А для Эмили реальность была не тёплым домом и не вечерним чаем.
Реальность — это дом, где тишина опаснее крика, и где каждое возвращение напоминает шаг в клетку.Она это знала. И всё равно ей не хотелось уходить.Но время тянулось, и внутри уже назойливо билось: Нейтан ждёт. Младшие, наверное, тоже. Надо идти. Пора.
Даррел, будто чувствуя её внутреннюю сжатость, посмотрел на неё — и его улыбка стала чуть грустнее. Он понял, даже если она ничего не сказала:
— Пора? — спросил он мягко, не давя.
Эмили кивнула. Медленно.Они встали из-за стола.
— Спасибо за всё, миссис Блейк, — тихо сказала она, подходя к Джулии.
— Ох, солнышко, какая я "миссис", просто Джулия, ладно? А ты — всегда желанная гостья. И не вздумай исчезать.— Она обняла Эмили крепко, по-настоящему. Без дежурной вежливости.— Если он тебя хоть на секунду обидит — звони мне первой, я знаю, где у него болевые точки.
Даррел вздохнул, подхватил куртку:
— Мам, я её отвезу и скоро вернусь.
— Ну смотри, а то я уже в "Пинтересте" ищу идеи для свадьбы.
— МАМ.
Они вышли.Дверь мягко захлопнулась за спиной, оставляя за собой тёплый свет и запах пирога.Снаружи было прохладнее, небо заволокли тучи, и в воздухе витало ощущение приближающейся ночи.Они сели в машину.Даррел завёл двигатель, посмотрел на неё сбоку:
— Хочешь включить музыку? Выбирай что угодно.—Он протянул ей свой телефон.— Доверяю. Даже если включишь что-то совсем депрессивное.
Эмили взяла телефон, провела пальцем по экрану, искала... и наконец нажала «пуск».
В салоне зазвучала музыка.Первые аккорды. Глубокий, плавный ритм. Знакомый голос. Тепло.
"We are the people that rule the world..."
Даррел приподнял бровь, немного удивлённый:
— Серьёзно? Это твоя любимая?
Она кивнула, глядя в окно:
— С детства люблю её. Не знаю почему. Просто... всегда будто даёт надежду.
Он смотрел на неё, и сердце в груди сжалось.Эта песня звучала сейчас иначе.
Потому что теперь рядом была она.И пока они ехали, сквозь холодный воздух и приближающийся вечер,Даррел знал:он должен сделать всё, чтобы она ещё когда-нибудь заснула у него на плече.Чтобы её реальность стала другой.Когда они свернули в знакомый ей переулок, мир будто снова поменялся в цвете.Асфальт стал неровным, фонари — тусклыми, воздух — плотным.
Двор был темнее, тише, словно пропитан тревогой.Старый дом стоял мрачной глыбой, как всегда. Никакого света в окнах. Ни одного признака тепла.
Даррел припарковался у бордюра.Двигатель заглох. Музыка оборвалась. Внутри машины стало слышно только дыхание и уличный гул где-то далеко.
Эмили уже расстегнула ремень безопасности, взяла рюкзак, натянула рукава свитшота до пальцев.Она повернулась к нему с тихой улыбкой — усталой, но благодарной:
— Спасибо... за сегодня. За всё. Правда.
— Эм... слушай. — внезапно сказал он. Голос чуть дрогнул. Он смотрел прямо на неё.
— Да?.. — Эмили остановилась, уже держа ладонь на дверной ручке.
Даррел поймал себя на мысли, что сердце колотится, как на старте гонки.Он не был трусом. Никогда. Но сейчас — всё сжалось внутри.И он всё равно выдохнул:
— Ты же завтра свободна?..
Эмили чуть прищурилась, будто не сразу поняла, к чему он:
— Наверное... а что?
Он собрал всю силу, что была в груди, посмотрел ей в глаза — быстро, уверенно, как прыжок с обрыва — и выдал:
— Ты пойдёшь со мной завтра на свидание?
Тишина.
Она моргнула. Лёгкая растерянность в лице. Словно не поняла или не поверила:
— Свидание?.. — переспросила она. Тихо. Будто слово было чужим.
Он кивнул.Она немного подумала.Взгляд опустился, потом снова поднялся. В ней читалась тревога, сомнение, что-то далёкое.
Но... она коротко и сдержанно кивнула.А потом, не давая ему времени отреагировать, быстро открыла дверь, выпрыгнула из машины и почти бегом рванула к дому, скрывая лицо в рукавах, будто спрятаться от самой себя.
Даррел смотрел ей вслед с широкой, искренней, почти детской улыбкой.Он откинулся на сиденье, выдохнул — как будто только что выиграл гонку.Потом, не сдержавшись, хлопнул ладонями по рулю:
— ДА!
...и случайно ударил по клаксону.
Громкий "БИП!" разнёсся по ночной улице.
— Ой... — пробормотал он, вздрогнув.
Усмехнулся сам себе, покачал головой.А потом снова улыбнулся.До ушей.
Потому что она сказала "да".
***
Эмили буквально залетела в дом.Дверь щёлкнула за её спиной, ботинки стукнули по старому полу — она едва не споткнулась, сбросила рюкзак прямо в коридоре и, едва не потеряв равновесие, проскользнула мимо кухни.
На кухне стоял Нейтан. Он наливал себе чай, всё было как обычно: старая кружка, слабый свет, полумрак. Но он успел краем глаза заметить, как мимо него промчалась его младшая сестра, влетающая как ураган, с каким-то странным светом в лице, с дыханием, сбившимся от бега.
— Эм?.. — он прищурился. — Ты чего такая? Все хорошо...?
Но она не ответила.
Пробежала мимо.
Просто махнула рукой, как будто он — ветер.
Она вбежала в комнату, захлопнула за собой дверь, бросилась на кровать лицом вниз, ударившись носом о подушку и... рассмеялась.Сначала тихо. Потом сильнее. Потом почти хрипло, задыхаясь — и не от шутки, а от счастья, которое её тело не умело держать внутри.
— Да, да, да, чёрт, свидание, это свидание, он реально пригласил меня... — пробормотала она, прижимаясь щекой к подушке.
И вдруг закричала в неё — глухо, долго, как делают девочки в фильмах, которых она никогда не понимала... до этого момента.
Это был её первый раз.Первое настоящее приглашение. Без грязи, без намёков, без давления. Просто... свидание.Она даже не знала, как себя вести. Но ей было всё равно.
Она улыбалась до боли в щеках.
Снаружи, из кухни, послышался голос Нейтана, слегка озадаченный:
— Сестрёнка?.. С тобой всё нормально?.. Ты точно одна там?..
Из комнаты долетел приглушённый, чуть надломленный, но счастливый голос:
— Да!.. Всё... просто... да!..
Он нахмурился, усмехнулся, потряс головой:
— Боже. Она как будто на наркотиках.
Но внутри у него стало чуть теплее. Такой он её не видел никогда.
Эмили вскочила, быстро переоделась в пижаму, спотыкаясь о собственные джинсы, запутавшись в свитшоте, снова хихикнула сама себе под нос, забралась под одеяло и плотно обняла подушку.А в голове крутилась одна мысль:
"Завтра. Он будет ждать меня. Меня."
И с этой мыслью она уснула.С улыбкой.