Тайна ( глава 18)
Окрестности Бухараста. Особняк Найры и Роана. 1700-е годы.
Я осталась стоять на балконе, прислушиваясь к эхо шагов Найры и Роана , стихавших в залитом светлом зале. Музыка снова заиграла — медленная, грациозная, как волна, катящаяся к берегу. Я еще минутку всматривалась в танцующие фигуры, до того как расслабленно спуститься вниз.Мраморная лестница холодила сквозь тонкую подошву туфель, а платье мягко скользило вслед за мной. В зале пахло вином, духами и разогретыми телами. Мужчины в темных фраках — хищники в шелке, женщины раскрыты для взглядов и желаний.Я шла медленно, почти бесшумно, разглядывая лица. Одни блестели в искусственном увлечении, другие — скрыто оценивали. У некоторых людей пульс под кожей бился так громко, что сливался с ритмом скрипки. Кто рассмеялся. Кто-то уже захмелел от чужого взгляда.Я словно бродила среди масок. Они улыбались, разговаривали, пили... а в их глазах светились разные желания. И при всей этой феерии — я чувствовала себя одинокой. Без Роана рядом. Без Найры. Только я и этот водоворот блеска и лицемерия.
Я уже собиралась уйти в сад, когда заметила странного мужчину в черном изысканном фраке.Он стоял у колонны — темный силуэт среди света и шелков, царивших в зале. Одет безупречно, но вовсе не в стиле гостей: у его черного фрака не было ни чрезмерного блеска, ни бального романтизма. Его не интересовали взгляды – хотя несколько женщин уже возвращались к нему с интересом, он игнорировал их. В нем было что-то опасное. Он смотрел прямо на меня.Его взгляд был не просто пронзительным — он был... страшен. Как холод, проходящий сквозь кости, как тень, касающаяся кожи. Волосы - цвета ночи, с синим оттенком, до плеч, кудри сверкали в свете свечей, в ухе длинная серебряная серьга. Глаза – буквально красного цвета, слишком странные для обычного лица человека. И что-то еще кроме красных глаз в нем выдавало то, что я и так знала: он вампир.
Я застыла, медленно повернув голову, словно случайно его заметила.Этот бал был только для людей.Здесь не должно быть таких, как мы.Не должно быть... таких, как он.И все же он был здесь. И смотрел только на меня.Он слегка наклонил голову – не как поклон, а как приглашение к игре. Его губы едва шевельнулись, вуаль улыбки — тонкая, насмешливая. Мое сердце — если оно еще было способно — сжалось.
"Кто ты такой? И почему ты здесь?"
Музыка и смех остались позади, когда я вышла в сад. Ночь была глубокая, с луной, которая стояла высоко, как серебряный часовой. Фонари сверкали мягким золотом между деревьями, но их свет не мог затмить густую тьму между кустами роз. Воздух был прохладный, и в нем чувствовался привкус крови, еще не пролитой, но желанной. Я пошла дальше, словно безотчетно, ведомая потребностью.Парень стоял наедине у фонтана, держа бокал вина. Его кожа была розоватая от тепла и алкоголя, взгляд — рассеянный. Он даже не слышал, как я подошла.
– Хорошая ночь, – прошептала я.
Он оглянулся, и в его глазах вспыхнул интерес, как только он увидел мое лицо. Люди такие предсказуемые. Особенно в состоянии легкого опьянения.
– Действительно... очень красивая, – сказал он, не сводя с меня глаз.
Я коснулась его руки – едва случайно. Достаточно. Он приблизился. И когда я наклонилась к его шее, его дыхание стало чаще, но не от страха.Мои клыки вошли легко.Кровь была теплая, сладкая, пропитанная вином и молодостью. Но с ней пришло что-то другое. Его воспоминания.
Сначала тьма. Потом... свет факелов на сыром каменном полу. Женщина — молодая, с растрепанными волосами, скованная цепями. Она шипит, пытается вырваться. Ее глаза мигают темно-красным – вампирка. Сильная. Сломанно сильная.
Я не могла узнать ее лицо, никогда ее не встречала.Она в этих воспоминаниях. Живая. В момент гибели.
Еще одна фигура выходит из тени. Высокий мужчина. Черно-золотой наряд. Улыбка растягивает губы, но в глазах – холод, от которого мороз по коже. Я сразу поняла что это был он, тот мужчина, которого я только что увидела в бальном зале.
– Твой дар – слишком ценен, чтобы оставить его тебе, – говорит он спокойно.
– Ты ничего не понимаешь... – шепчет она, ее голос дрожит. – Я вижу будущее.
— Поэтому ты и должна исчезнуть.
Резкое движение. Крик. Я почувствовала, как моя челюсть сжалась на шее парня и заставила себя отпустить. Он потерял сознание, тело опустилось на землю, но он был жив.
Я осторожно втерла губы, все еще слыша эхо крика в голове.
Итак, этот парень, вероятно, был слугой этого мужчины, он видел смерть этой несчастной женщины. Вероятно это воспоминание настолько сильное, настолько поразило его и запечатлелось в памяти юноши, что я увидела именно этот момент из его жизни.
Я стояла среди роз, в сияющей тишине ночи, с дрожащими руками. Все изменилось.Это уже не просто случайная встреча с незнакомцем на балу.Я еще не успела прийти в себя после воспоминания. Мои пальцы сжимали край скамьи, возле которой теперь лежал юноша — бледный, но живой. Сердце колотилось в груди. В голове все еще раздавался этот крик...
– Не каждая дама выбирает себе напиток прямо из источника, – раздался голос сзади.
Я повернулась резко. Он стоял в полутени между двумя мраморными колоннами беседки. Высокий, стройный, черные волосы с едва уловимым синим оттенком, свободно спадающими на плечи. Глаза такие темные в ночи, что казались уже не красными, а черными.
– Я... не думала, что здесь еще кто-то есть, – ответила я, медленно выпрямившись.
– Очевидно. Но мне удалось увидить интересное зрелище. – Он медленно прошел поближе, глядя не на меня, а на юношу на скамейке. – И интереснее всего, что ты увидела в нем.
Я замерла.
– Я не понимаю, о чем вы.
Он поднял взгляд – теперь прямо в мои глаза.
— Темный коридор, цепи, девушка которая кричала... Ты это видела. Через кровь.
Я шагнула назад. Это было нереально. Никто еще не чувствовал, что именно я вижу из-за дара крови.
– Кто Вы? – прошептала я.
– Ты не первая, кто видит слишком много, – сказал он мягко, словно с сожалением. — И потому... это делает тебя такой интересной.
Он приблизился легко, как тень. Остановился в нескольких шагах. Я почувствовала запах его духов – ночные цветы, что-то свежее, и... что-то совсем чужое, что не должно быть на мертвом теле.
– Как тебя зовут? – спросил он.
– А вы?
Его губы дернулись в почти-улыбке.
– Люциан.
Мое сердце остановилось на мгновение. Как будто что-то во мне дало трещину. Но имя ничего мне не говорило. Пока.
– А теперь – твоя очередь, – напомнил он.
Я заставила себя ответить:
– Велиса.
Он наклонил голову немного в сторону, наблюдая, показав клыки.
– Хорошее имя.
Тишина повисла между нами.
– Не волнуйся, я не скажу об этом ни слова, – сказал он, кивая на тело юноши. — Здесь много лицемеров, которые сами выпили бы его, если бы имели смелость. Но... будь аккуратна. Некоторые дары – как лампа в темноте. Они привлекают взгляды не только друзей.
И с этими словами он исчез в тени так же тихо, как появился. Лишь легкий холод остался после него. И тревожное предчувствие, никак не исчезавшее.
Я стояла, не двигаясь, глядя в темноту, где только что был он. Словно тень поглотила его — не просто ушла, а растворилась в воздухе, оставив после себя только странное эхо в груди и шепот
«Твой дар — не секрет для тех, кто видит глубже.»
Я не знала, как долго так стояла. Сердце е билось быстро, словно от укола адреналина или ощущения, что меня увидели насквозь.
– Велиса! — раздался голос с другой стороны сада.
Глухой, тревожный. Я обернулась — между деревьями появилась фигура. Роан.
– Вот ты где! – он быстро приближался. – Я тебя ищу. Что произошло?
Я повернулась к скамье - юноша еще лежал возле нее. Без сознания, но дышал ровно. Я коснулась губ – еще теплая кровь. Черт.
– Мне... стало душно, – ответила я, усилием выравнивая голос. – Я вышла на воздух. Здесь никого не было...
– Кроме него, – Роан уже стоял рядом, взгляд резко остановился на парне.
Его ноздри едва дрожали — он почувствовал запах крови. Но не стал спрашивать. Лишь добавил тихо:
– Я понимаю. Ты впервые на таком собрании. И еще не научилась... сдерживаться?
Я закрыла глаза на мгновение.
– Это было не только желание пить. Там... что-то было в его памяти. Ужасное. Я не смогла остановиться. Я хотела увидеть еще.
– Что именно? – голос Роана стал глухим.
– Девушка. Закована. Ее избивали. Он смеялся. И... я почувствовала, что это не в первый раз. Я просто...
Роан слишком быстро изменился в лице, кажется его кожа стала еще бледнее, он медленно сел на скамью . Он молчал несколько минут, а я просто смотрела на него не понимая, что его так сильно поразило в воспоминаниях этого парня.
– Роан, – прошептала я, – а ты что-то слышал о вампире... Люциане?
Взгляд, спокойный до сих пор, на мгновение потемнел.
– Где ты слышала это имя?
– Здесь. Только что. Он был в саду. И исчез... так, как исчезаешь ты.
Роан молчал несколько секунд.
— Его здесь не должно быть. Это бал для людей. Если он появился, значит, что-то изменилось.
– Ты его знаешь?
– Да, – просто ответил он. – Но надеялся, что ты никогда его не увидишь.
- Роан, я хочу знать, что тебя так удивило в том, что я сказала об воспоминаниях этого парня?
- Велиса... мне нужно время, я надеюсь ты поймешь, пока я не могу рассказать, но обещаю после бала, я постараюсь быть откровенным с тобой.
- Надеюсь на твои старания, я ничего не понимаю и меня испугал этот вампир не просто испугал, я ужасалась – сложа руки на груди отрезала я.
Роан.
Я сразу погрузился в воспоминания, мысли, сердце колотилось, в ушах шум, я не слышал и уже не видел Велисы, терял контроль. Не сейчас...
Люциан? Здесь?
Я мог бы возразить. Мог бы сказать, что это невозможно. Что Велиса что-то перепутала, что ее дар дал сбой, что это был просто сон в чужих воспоминаниях.Но я знал. Она не ошибается.
Она видела его. Впервые.
"И он ее тоже увидел..." - эта мысль заставила меня невольно напрячь челюсть.
Я помнил запах этого клана. Не крови – власти. Не жестокости – холода. Как лед, который не режет, а сжигает. Они никогда не действовали просто так. И если он здесь – на балу людей – значит, это часть игры, которую я когда-то проиграл. Когда-то. Когда верил, что любовь способна изменить все. Даже их.
Я закрыл глаза - образ все еще жив, словно зашитый во веки. Кровь на белом платье, крики в подземелье, ее пальцы - уже холодные - на моей груди. И я стоящий над телом, Люциан улыбается мягко, почти сочувственно:
"Ты же сам ее сюда привел."
Я тогда не ответил. Не проклял. Только исчез. На долгие годы.
"И вот опять он рядом с той, кого я должен беречь. Снова там, где не должен быть."
Я открыл глаза, посмотрел на Велису. Ее кожа еще светилась по следам силы, которую она не до конца понимала. Она мне доверяла. Смотрела с вопросом — но не давила.
Если Люциан заинтересовался ею... это не просто любопытство. Это намерение. И я должен выяснить какое.
Я заставил себя улыбнуться. Поднявшись со скамьи, я медленно взял ее за руку и повел в глубь сада, молча. Когда мы дошли до старой ивы, я повернул ее лицом к себе.
– Все хорошо. Я всегад говорил, тебе не стоит переживать.
Я провел рукой по ее нежной, словно фарворовой коже, я вдохнул и провел большим пальцем по ее губам.
– Я переживаю Роан, не только за себя, не поверишь, за всех здесь присутствующих, я чувствую, что он опасен, – она подняла свои янтарные глаза и смотрела словно внутрь меня.
Эти глаза.Эти невозмутимые, безграничные, теплые глаза.Будто у них не пустота – свет. Если бы свет мог быть черной дырой, он имел бы форму взгляда Велисы.
Я знал, что Люциан заберет любимую у меня. С первого взгляда. С первого "ты привел ее сюда".Тогда она смеялась. Молодая, горячая, упрямая. Она меня любила. И верила, что этот клан просто объединение одаренных. Что «все будет по-другому». Что они изнутри смогут что-то изменить. Она всегда была слишком хороша, слишком наивна.А я разрешил ей остаться. Я сам сказал "дай им шанс".
Мои шаги тогда отдавались в зале, как удары сердца - глухие, обреченные. Она лежала на мраморе, как кукла, брошенная посреди выставки. Рот немного открыт, шея как белая бумага, на которой кто-то оставил кровавую подписку.Они стояли. Наблюдали. Изучали, как я упаду на колени.И Люциан немного наклонившись, как гость, рассматривающий вино на дегустации.
– Это было неизбежно, Роан.
– Она жила, – хрипло ответил тогда я. – Жила. И была моя.
Тишина. И тот же голос:
– Она сделала свой выбор. А мы – свой.
– Она была не частью игры.
– Ты ошибся.
Их игры продолжались. Я больше не являлся фигурой на их доске. Я стал... напоминанием. Бывшим. Предупреждением.И теперь он снова здесь. Снова рядом с женщиной, которая не знает, с кем играет. Которая еще не почувствовала глубину пропасти в моих глазах.
Велиса не такая, как она. Сильнее. Но... он все равно найдет путь. Из-за любопытства. Из-за ее дара. Из-за ее ярости. Через кровь.Если он прикоснется – не руками, а взглядом, словом, присутствием – он уже закладывает первую нить своей паутины. И я не дам ей запутаться в нем. Не в этот раз.
– Не все истории хотят, чтобы их вспоминали, – сказал наконец я.
— Но ты вспомнил, как только увидел его. Люциана.
— Если он коснется тебя... если он откроет тебя — он не отпустит.
– А ты? Ты отпустишь? – шепотом сказала она.
Я молчал, мой взгляд остановился – на ее шее, на пульсе. Потом – на глазах. Она до сих пор не отвела взгляда.–
У тебя вкус прошлого на губах, – сказала она. – Я чувствую это.
Ее пальцы коснулись в ответ моего лица. Я не отступил. Поцелуй не страстный. Он... горький. Вязкий, как вино, настоянное на потере. Но в нем оба живы.Я не хотел торопиться.
— Я давно не видел ничего красивее тебя. И это не о теле... Это что-то другое. Что-то... ужасно живое.
Я медленно опустился на колени у ее ног. Она удивленно смотрела на меня сверху вниз, но не останавливала, ждала...что будет дальше.
Мои пальцы легко нашли подол ее платья, медленно приподнимая вверх. Мои губы коснулись ее лодыжки — осторожно, почти почтительно. Мои поцелуи медленные, безжалостные, дразня поднимались выше - до колена. Я чувствовал ее тяжелое дыхание, приоткрытые губы, точно чувствовал ее взгляд устремленный на меня. Ее руки зарылись в мои волосы. Я посмотрел вверх – в моих глазах не было спешки.
- Я никогда не касался кого-нибудь с таким страхом испортить, - признался я. – Но с тобой я хочу рискнуть.
Моя рука медленно поднялась к ее белью, я уже чувствовал какое оно мокрое. Так быстро. Ее реакция была мгновенной. Я продолжал целовать ее ноги, одной рукой держа ее за талию, а другой вырисовывая узоры пальцами по мокрому белью. Она дышала, медленно, глубоко, иногда тихо всхлипывая, прикрыв рот своей же рукой.
- Роан...
Я не хотел останавливаться, уже не мог, я сильнее прижал ее к себе, моя рука уже была ниже, я медленно снял с нее белье и резко прижался губами к ее чувствительной точке. Она вскрикнула. Да.. именно такой реакции я и ожидал, это доставляло мне колоссальное удовольствие, ее отдача, ее дыхание, ее рука до сих пор была в мотх волосах, она резко дергала меня за пряди. Но меня это не останавливало. Я долго рисовал круги языком, при этом погружая и нее свои пальцы один за другим.
- Ты очень вкусная - закончив смаковать ее произнес я, поднявшись на ноги.
Мои руки скользили по ее телу — медленно, уверенно. Платье упало с плеча. Ее дыхание оборвалось, когда мои губы коснулись ее ключицы. Потом – шеи.
– Не останавливайся, – просила она, помогая снять мне мою верхнюю одежду.
– Если ты сейчас остановишься – я сломаюсь.
Я и не собирался останавливаться. Уже слишком поздно.Я нежно снова поднял край ее платья, шелковистый материал скользил между моими пальцами, тени скользили по ее коже, легкие и холодные, словно сплетаются с ее кровью.
«Ты – больше, чем просто свет. Ты моя тень и моя страсть...»
Велиса чувствовала, как сердце бьется все быстрее, кожа жгуче реагирует на прикосновения теней, которые теперь как живые — они медленно окутывали ее плечи, шею, спускаются на руки...
Я продолжал целовать, медленно, каждое прикосновение, как огонь и лед одновременно, но я стал чувствовать ее страх.
Чего она боялась?
Мой голос снова проник в ее сознание пытаясь успокоить:
« Никто не увидит... мы в безопасности в этих тенях. Позволь им охватить тебя...»
Я медленно поднял взгляд – янтарные глаза горели, словно у них пылало пламя, и вместе с тем у них была тень непостижимого, манящего и одновременно пугающего.
– Позволь мне... – мой голос был низким, шепотом, разрезавшим тишину.
Мои пальцы слегка сжали шелковый край платья, медленно приподнимая его. Тени, словно живые, сползали с моих рук и обвивали ее ноги, слегка холодные, но в то же время теплые. Велиса вздрогнула, но уже не от страха — от расползавшегося по коже сладкого напряжения.
– Они - наше убежище, - добавил я, голос стал громче, но все еще нежным. — ... Оставайся со мной в тени.
– Я не боюсь, – прошептала она, еле слышно.
Я улыбнулся, нежно обхватил ее бедра, притягивая поближе.
– Тогда позволь мне стать твоей тенью.
Велиса почувствовала, как холод теней переходит в приятное тепло, когда я прижался к ней, ощущая каждый изгиб ее тела. Мое дыхание стало глубже, губы достигли шеи - я медленно поцелуями оставлял горевшие следы, как огонь на морозе.Я терял терпение, самообладание, член уже пульсировал, упираясь в нее.Ощущения становились острее, словно каждое прикосновение усиливалось пульсом, доносившимся внизу живота. Велиса почувствовала, как тени укрепляются вокруг нас, словно они единое целое. Наши тела двигались в гармонии – мои пальцы вплетались в пряди ее волос.Я почти срывал с себя остатки одежды, которые до сих пор мне мешали. Велиса наблюдала за мной без слов, глаза горели, а тяжелое дыхание было очень хорошо слышно среди тихой ночи.Я легко подхватил ее на руки, ее ноги сразу охватили меня без колебаний, я чувствовал ее как никогда.Мой член уже прислонился к ее входу, я посмотрел в ее глаза, но увидел там только принятие и покой.
Резкий толчок.
Велиса вскрикнула.
Не знаю чего она ожидала возможно нежности, медлительности, но это было мне не свойственно. Я не спрашивал все ли в порядке, сразу начал двигаться растягивая ее, чувствуя ее каждый миллиметр теплой, нежной кожи...Я был сильным, но я точно знал, что она не слабая, я был уверен, что она выдержит, что она желает так сильно, как я... Велиса быстро дышала, глаза закрыты, иногда тихий стон, иногда тихий всхлип, она не просила остановиться, только все крепче прижимала мое тело к своему телу ногами.Мои движения стали безумнее, страсть — почти неуправляемая. Но в этом бешеном танце оставалось что-то особенно хрупкое: доверие. Ее обнаженность. Она обнимала меня, впуская меня в себя, повсюду — и телом, и кровью. Тени вокруг нас дрожали, мерцали фиолетовым светом, стало так темно, что я больше не видел ее лица, ее янтарных глаз. Я уже чувствовал, что она близка к краю.
Я поцеловал ее, но поцелуй мгновенно превратился в легкий укус, заставивший ее тело вздрогнуть. Дальше я устремился глубже в ее шею — резко, но с почти обрядовой медленностью. Зубы прошли сквозь кожу, и Велиса почувствовала, как жар разражается в сердце, в груди, внизу живота. Ее кровь потекла в меня – и в тот же момент она почувствовала меня.
Мой голод. Мое наслаждение. Мои эмоции, сырые, обнаженные, как молния под кожей.
Тени вздрогнули, словно откликнувшись на этот древний акт. Они закружили сильнее, волнами темной магии, опутывающей наши тела. Сразу после этого я почувствовал, как она резко обмякла в моих руках, полностью потеряв силы, даже чтобы держаться за меня. Несколько толчков и я дошел до предела вслед за ней.Наши тела дрожали, я был таким голодным, ее кровь до сих пор стекала по моим клыкам и губам.
Велиса.
Когда я подняла глаза, я увидела, что в его глазах была почти благоговейная дикость.Я до сих пор оставалась в платье, которое немного сползло и обнажало только немного груди и плечи, нижнее белье валялось где-то рядом. Роан был полностью обнажен, его тело было таким красивым, я никак не могла оторвать взгляда. Он опустил меня на землю, накрыв поверх платья своей одеждой, а сам лег голым прямо рядом, прижав к груди. Я тяжело дышала, тем временем Роан уже был словно готов ко второму раунду.
Дикая, теневая страсть с Роаном стала для меня чем-то совершенно новым.
Трава под спиной была еще немного влажной от ночной росы, но тепло его тела, прижатого к моему, полностью меня согревало. Его одежда лежала на мне — пахнущее им. Я чувствовала пульс в коже, в груди, в бедрах.Дыхание понемногу выравнивалось, но внутри меня еще бурлил шторм.
Я медленно повела пальцами по его ребрам. Его грудь поднималась и опускалась, влажные волосы прилипли ко лбу, а на губах все еще была едва заметна улыбка — хищная, теплая, невероятно спокойная.
– Это было... – я замолчала.
Я не знала, какое слово подобрать. Разрушительное? Опасно?
- Дико? — сказал он, не открывая глаз.
– Нет. Больше, чем дико, - прошептала я, - Это было... будто меня полностью что-то раздавило.
Он наконец открыл глаза, те же янтарные, в которых еще тлело пламя. В них не было стыда, не было и победоносной улыбки. Только тихое, глубокое внимание.
– Ты позволила себе быть настоящей, – сказал он. – Это чувствуется.
Я улыбнулась горько, впилась взглядом в небо сквозь ветки.
– С Каэлем у нас было все по-другому. Осторожно. Верно. Как в пьесе, где я всегда знала, когда и что сказать. И как двигаться.
– И?
– Мягко, я никогда не задыхалась после. Никогда не хотела укусить его, пока он был во мне.
Тишина.
— Ты позволил мне быть... жестче. Голодной. Мной. И не испугаться, я хотела чувствовать силу, даже боль.
Он не ответил сразу. Просто взял мою руку и приложил ее к своему сердцу. Пульс был ровным. Сильный.
– Ты не убежала, когда я укусил тебя, не просила остановиться – прошептал. – не оттолкнула. Даже не дрогнула, тебе было больно?
— Иногда да, но я хотела этого. Тебя. Этой дикости.
Его пальцы скользнули по моей шее, к следу от укуса, мягко коснулись.
– Впервые я не хочу стереть это из памяти, – добавила я, совсем тихо. – Впервые я не чувствую стыда. Только... жажду.
Его глаза снова стали темными. Но у них был свет.
– Никогда больше не прячься, Велиса. Не от меня. И не от себя. – Ты испугалась себя или меня? – спросил Роан, не меняя тона.
Он говорил так, будто знал ответ.
Я вздохнула.
– Не себя и не тебя. Своих желаний. Своих пределов... которые я только что стерла.
– Это не пределы, Велиса.
Его слова обожгли. Не от злости – от того, что я знала: это правда.
Мы лежали еще несколько минут - молча, сцепленные телами, мыслями, дыханием. Было что-то почти опасное в этой тишине. Опасное и прекрасное.Я медленно коснулась его руки, которую он положил на живот. Его пальцы сразу ожили, слегка сжали меня, словно подтверждая: я здесь. Я держу. Я не скрылся.
– Что это было между нами? – прошептала я, не уверена, хочу ли ответ.
– Не знаю. Но это не просто секс. И не просто голод.
Его голос стал глубже.
— Это как... я вспомнил, что такое прикосновение. Что такое быть в чужом теле, не забывая свое.
Я усмехнулась.Он повернулся ко мне.
— Я хочу, чтобы это было не просто взрывом в темноте.
Я кивнула.
– Я тоже. Но...
Он затаил дыхание.
– Но?
— Мне кажется, я до сих пор не знаю себя, не знаю, могу ли любить снова или могу чувствовать... я ничего не понимаю, Роан...
Он вздохнул и положил лоб на мое плечо.
— Знаю, но все будет хорошо, как я когда-то говорил тебе не стоит беспокоиться ни о чем, я просто хочу видеть тебя здесь рядом. - Его голос был хриплым и тихим. – Прости. Я... не сдержался.
Я сразу поняла о чем он коснувшись пальцами места укуса. Капли крови не было - только тепло и странная, сладкая слабость.
– Почему? – прошептала я. – Почему ты захотел укусить меня?
Он молчал. Потом поднял на меня взгляд. В нем уже не было той безумной дикости — только глубокая, тихая страсть. Почти нежность.
— Это был единственный способ... прикоснуться к тебе еще глубже, чем телом.
Он провел пальцами по моему животу.
— Коснуться твоей сущности.
Я не знала, что сказать. Не потому, что у меня не было слов — просто они стали лишними. Мое тело само ответило: дрожью, дыханием, тем, как я еще ближе прижалась к нему.
Он продолжил: – Это не о голоде. Не о силе. Даже не о владении. Это... когда хочешь быть частью кого-нибудь. И впустить его в себя. Как ты впустила меня.
Его пальцы снова легли на место укуса.
– А еще... – он задержал дыхание, – ... потому что я хотел, чтобы в тебе что-то осталось от меня. Даже если ты уйдешь.
Я молча смотрела на него, в голове пульсировала одна мысль:
Я не хочу убегать.
Тени вокруг уже начали распадаться, становились легче, прозрачнее. Магия успокоилась, словно растворилась в воздухе вместе с нашими дыханиями.
– Нам нужно возвращаться, – сказала я тихо. – Еще немного – и нас начнут искать.
Роан осторожно поднялся, не отрывая взгляда от меня. Его тело снова было обнаженным, и он не спешил одеваться – в нем не было ни капли стыда. Только тихое достоинство мужчины, который уже не скрывается.
Я тоже встала, поправила платье — оно было скомкано, но выглядело... достойно. На мне все еще был его запах, его тепло, следовало повсюду.Он молча накинул рубашку, застегивая ее не до конца, и подошел поближе.
– После этого... ты разрешишь мне быть рядом? Не как союзник. Не как учитель. А просто – я.
Я посмотрела ему в глаза.
– Если ты позволишь мне быть рядом. Не как проклятие, не как надоедливая ученица, а как та, кто все еще живет.
– Ты даже не представляешь, насколько ты сейчас живая. В каждом прикосновении. В каждом движении. В каждом стоне.
Я снова невольно улыбнулась и мы пошли в сторону особняка. В тишине. Бок о бок. Обратно — к двери, к свету, к словам, которые не скажешь вслух.
Особняк встретил нас той же классической музыкой.
Когда мы вошли в центральный зал, несколько человек бросили быстрые, оценочные взгляды. Один из них - молодой, с бледными губами и тонкой улыбкой - посмотрел на мое платье. Оно было немного скомкано. Его брови едва заметно поднялись.
– Хорошая ночь для прогулки, – сказал он.
Голос был шелковый, с нотками сарказма.Я не ответила. Роан шагнул вперед.
— Если у Вас есть вопросы к леди, лучше задавайте их без намеков.
Улыбка не исчезла, но он виновато опустил взгляд.
— Нет, нет, не хотел обидеть леди. Тепло сегодня, особенно для двоих.
Мы прошли мимо, не останавливаясь и не отвечая. Но я почувствовала – он смотрел нам вслед.
Я замечала еще несколько взглядов женщин, которые смотрели то с завистью, то с восторгом, некоторые хихикали, опьяневшие от алкоголя. Далее в углу с бокалом я заметила Найру, как только она нас увидела вместе, ее глаза буквально полезли на лоб, но она быстро отвела взгляд и сделала вид, что нас не заметила. Думаю у нее будет много вопросов ко мне со временем.
До конца бала не было больше ничего не привычного, Роан продолжал вести светские разговоры, Найра танцевала в кругу людей, какой-то мужчина несколько раз приглашал меня на танец и наверное на 10 раз я таки согласилась разделить с ним танец. Он вел осторожно, что-то рассказывая о своих мастерских гончарства, рассказывал мне какая я красивая женщина, осыпая комплиментами. Я не слушала только потому, что мне было странно, не привычно, страшно, тревожно после ночи в саду, после странных воспоминаний того парня, после того, как поняла, что Роан что-то скрывает и наконец-то странный вампир - Люциан.
Его я больше не видела и не чувствовала, он исчез так же резко, как и явился.
Бал продолжался до самого утра, пока Найра и Роан провожали последних гостей я уже была в своей комнате, наблюдая за этой сценой из окна своей комнаты.
Я почувствовала себя слишком уставшей, наверное впервые за долгое время.В своей комнате я наконец-то осталась одна после того, как Каталина принесла одежду для сна. В зеркале - я, растрепанная, со слегка припухшими губами и странным блеском в глазах. Что-то во мне было другое.Но в то же время я чувствовала, как пробуждается страх. Не перед Роаном. А перед тем, что кто-то другой уже что-то понял.Когда я коснулась следа укуса на шее, в дверь постучали. Один раз. Тихо.
– Велиса. — Я... просто хотел убедиться, что с тобой все хорошо. - услышала я голос Роана за дверью.
– А с тобой? - Спросила я, не открывая.
– Я все еще помню тебя на вкус. – сказав это Роан открыл дверь в комнату. - Если кто-нибудь узнает, - прошептал он, - они используют это против тебя. Против нас.
Это было совсем не в тему, но во мне разгорелась настоящая жажда после ночи в саду. Она мучила меня несколько часов, никак не исчезала, я не желала кровь не человека, желала его.
– Я хочу укусить тебя, – прошептала я, не отводя взгляда от его глаз.
В голосе было что-то новое — не только голод, не только соблазн. Больше. Глубже. Как потребность.
Роан замер. Янтарь его зрачков блеснул в темноте — хищно, почти зверски.
– Ты не знаешь, что просишь, – тихо сказал он, почти с болью. — Это не то же, что с человеком.
Я наклонилась поближе, мои губы коснулись его виска.
– Тогда объясни мне.
Он отступил на шаг — не для того, чтобы уйти а чтобы объяснить. Страстный, нежный Роан, который был со мной в саду несколько часов назад, буквально исчез. Включился учитель, наставник. Я всегда удивлялась его умению мгновенно переключаться, прятать и контролировать эмоции. Наверное, в этом ему помогал его дар, контроль эмоций людей помогал ему контролировать себя. Это меня раздражало, удивляло...
– Есть два риска, Велиса. Два, которые не исчезнут, даже если мы этого захотим.
Первый – связь. Если ты будешь пить мою кровь часто или слишком глубоко — между нами образуется что-то... первоначальное. Инстинктивное. Ты будешь знать, когда я рядом. Можешь чувствовать мое настроение. Возможно, даже больше. Это связь, которая не всегда приятна и не всегда поддается контролю.
Я молчала. В глазах – не страх, а любопытство.
– А второй?
– Моя кровь старая. Сильная. Она может тебя изменить. Сделать быстрее. Сильнее. Но в тоже время... более голодной. Более агрессивной. Она вытесняет мягкость. Человеческие черты. Иногда навсегда.
Я взглянула на него, словно видела впервые.
– А ты... когда в последний раз давал свою кровь кому-нибудь?
Роан ответил не сразу.
Его голос стал шепотом:– Она умерла. Из-за этой связи.
Тишина между ними стала тяжелее ночи.Но я не отступила. Я подошла поближе, пальцы коснулись его лица, его шеи.
– Кто она?
И тогда, словно позволяя себе впервые не убегать, Роан наклонил голову, открывая шею.
– Ты хочешь знать? – спросил наконец. – Тогда пей. И я открою тебе ее. Только помни: память в крови – не рассказ. Это чувство. Это то, кем я был.
Мои пальцы осторожно коснулись его шеи, там, где кожа пульсировала над артерией. Теплая. Живая. Разрешена. Я вцепилась в него, как в спасительную правду, и впилась не глубоко, но с голодом, который был уже не о крови, а о сути. Когда первые капли коснулись моего языка, мир содрогнулся.
Темнота. Музыка струн. Легкий смех.Она стояла под старинной аркой, наполненной светом. Его рука держала другую - длинные пальцы, с доверием скользившие на нем. И эта другая – Элиссара – была светлая.
Ее глаза сияли, словно смотрели сквозь время, в самую душу Роана.Тонкая, почти хрупкая — будто создана из фарфора и лунного сияния. Ее кожа имела нежный оттенок перламутра. Волосы — длинные, прямые, светлые, с едва уловимым оттенком серебра, которое казалось живым в каждом движении. Они спадали каскадом по плечам и спине. Глаза... Они не были ни синие, ни серые — скорее цвета старого стекла, прозрачные и глубокие. Их взгляд был мягким, теплым, но пронзительным. Ее черты были изящны, с точностью мастера — аристократическая линия подбородка, высокие скулы, губы, словно созданные для поцелуев. Она не походила на вампира скорее на ангела. Чистого и невинного. Одетая в темно-синее платье из бархата, в волосах — серебряная булавка в форме перьев. На шее – простой медальон, внутри которого хранилось что-то невидимое, но важное. Может быть, обещание. Возможно, частица Роана.
– Ты никогда не станешь монстром, если я с тобой, – говорила она, касаясь его щеки.
— Я буду помнить тебя даже тогда, когда забудет мир.
Следующее воспоминание – крик. Ее лицо – в крови. Ее глаза полны ужаса. Чья-то рука отрывает ее от него. И он кричит. Зверь. Как будто его рвут пополам.
А потом пустота.
Я резко отстранилась, лицо бледное, сердце билось в висках.
– Они убили ее, – прошептала. – Кто?
Роан долго смотрел на меня. Его голос звучал как приговор:
– Клан, что захочет тебя. Или твой дар. То, что когда-то у нее забрали. Люциан, я его знаю, я был в этом клане, а он главный его лидер.
Я молчала в полном шоке, все еще чувствуя на языке привкус потери. Не крови – любви.
Мой интимный момент превратился в боль, в разочарование, непонимание, в воспоминания о другой женщине, которую любил Роан.