"ДЖИНКО"
— Чего хмурая такая? — вопросила я у Акираби, что вернулась в гостиную с огромной миской попкорна.
Для нас подобные посиделки не редкость. Вечно то кино к себе зовёт смотреть, то в игры поиграть, то ещё как-нибудь время убить. Вот уж чем бессмертные существа точно не дорожат. Впрочем, чего уж таить, я сама часто напрашиваюсь и уже давно наловчилась читать восьмихвостую подруженцию как открытую книгу, благо она не Цуяко. И я без проблем подмечаю малейшие изменения в её настроении. Сейчас вот она явно не в духе...
— Да так. — плюхнувшись на диван, отмахнулась она и закинула в рот сразу несколько разорвавшихся зёрен. — С парнем проблемы, не бери даже в голову.
— Да ладно, мне-то можешь рассказать. А если что... Эм... — я попыталась взять попкорн, однако же моя рука просто прошла сквозь него.
— Блин. — цыкнув, поднялась кицунэ, унося закуску. — Опять про бацудан забыла.
Бацудан — это что-то наподобие домашнего святилища, а вернее сказать шкафа, оборудованного под святилище. Я, как призрак, могу вкушать только еду, принесённую в дар духам, то есть её сперва надобно возложить на алтарь. Но бацудан тоже подходит.
И минуты не прошло, а лисица вернулась. Меня всегда забавляло, как Нобуно распускает свои чёрные хвосты, находясь у себя дома. В пижамных штанах дырку проделает и всё, свобода! Но, может быть, их правда очень геморройно постоянно прятать, они к тому же ну совсем не маленькие.
— Ну так чё случилось-то? — не отлипала я, наконец добравшись до попкорна.
— Лаконично? — уточнила она, листая каналы. — В постель просится.
— А, ясно. — понимающе кивнула я. — Опять хвосты мешают жить?
— Да вообще! Ещё, блин, век бы вытерпеть и всё! Заживу ну просто ведь как захочу!
— Ну да... А Рюджин ждать сто лет не будет. — припомнила я имя её кавалера.
— Нет, ну как бы мы вдвоём уже два года и, казалось бы, у нас всё зашибись и мы по всем фронтам подходим, но... — с сожалением вздохнула та. — Во-первых, я же не знаю, как он отреагирует на хвосты. И на то, что его девушка — лисий дух. И во-вторых, я не очень-то хочу эти отношения развивать. Знаешь же, чем обычно кончаются отношения бессмертной со смертным, ага? Слезами да и только.
— Знаю. Тебе бы лучше с лисом замутить. Или как их там зовут-то?.. А, точно, джинко! Слушай, а реально, почему бы нет-то? Оба будете бессмертными и никаких секретов.
— Так-то да, но... — неловко протянула Акираби. — Мы не вступаем в отношения с сородичами. Это общепринятая норма этикета в лисьем обществе.
— Какая-то странная норма, ты не находишь? — в конец озадачилась я.
— Нет, тебе просто нужно кое-что понять. Смотри, ты когда-нибудь задавалась вопросом, а как кицунэ вообще размножаются? Сама подумай: между собой, как я уже сказала, мы отношений не заводим. А от людей рожаем только полукровок. Так откуда же на свет берутся чистокровные кицунэ?
— Эм-м-м... — чё-то я совсем запуталась. А правда, откуда они берутся? Что за вопрос на засыпку? — Не знаю...
— Ну вот сейчас и узнаешь. Хотя на самом деле всё предельно просто: мы вообще не рождаемся, мы такими становимся. Ты ведь в курсе, как кицунэ появляются на свет? Обычная лисица, состарившись, умирает, а её дух покидает плотскую оболочку и возносится до более совершенной формы. Пол при этом, к слову, абсолютно игнорируется, ибо внешний вид мы избираем сами, но зачастую всё-таки оборачиваемся именно девушками. К слову, спрашивать у кицунэ её подлинный пол — это тоже невежливо, так что в случае чего уйми, пожалуйста, своё любопытство. Итак, как видишь, сами мы не размножаемся. Размножение у нас происходит в животный период жизни, когда мы топчем землю в первозданной лисьей форме. Для нас это, ну... Что-то вроде младенчества, только куда более щекотливого, поскольку нами в это время движут исключительно звериные инстинкты. Собственно, по этой-то причине мы и не завязываем отношений — мы же знать не знаем, кем друг другу приходимся. Мамой, папой, бабушкой, дедушкой... Сестрой, братом, сыном, дочерью, да мы понятия не имеем, понимаешь? — неловко усмехнулась Акираби. — И потому-то мы и держимся такой вот простой схемы: все друг другу братья и сёстры. Мы уже не звери, чтоб инцестами страдать, а культурное общество.
(Примечание: здесь уже пошли додумки автора. В оригинальной мифологии факты расходятся: одни источники утверждают, что джинко — это человеческие мужчины, заколдованные лисьей магией, а другие — что это всё же просто вид кицунэ. Ни о каких инцестах речи не идёт, но мне приходится адаптировать некоторые мифологические факты под реалии произведения.)
— Да уж... — неловкую, однако, тему я тут завела.
— А так, конечно, жаль. Джинко такие красавчики, ты бы знала. — мечтательно прикрыла Акираби свои глазки. — А если у них белый мех, а значит и волосы тоже, так вообще на сказочных принцев смахивают. Вечность с кем-нибудь из них и в самом сладком сне не явится...
— Кстати. Я всё хотела тебя расспросить да постоянно забывала. Ну либо Цуяко была рядом.
— О чём? — вернулась лисица в реальность.
— О... Ну... — не знала я, как подступиться. — О Цуёко. Ты же его знала?
— Ох... — это было ожидаемо, но всё-таки она взгрустнула, отсутствующим взглядом вперившись в попкорн. — Знала. Жалко мальчика, какой хороший был.
— Если уж ты реагируешь вот так, то Цуяко я даже представлять не хочу. Извини, если я сейчас расковыриваю старые раны, но ты можешь рассказать о нём?
— Рассказать, да... — проговорила кицунэ и задумчиво помычала. — Ну, Цуёко был довольно добродушным парнем. По крайней мере по лисьим стандартам. А ещё скромным, хотя здесь, пожалуй, уместнее будет выразиться "неуверенным в себе".
— Неуверенным? — аж растерялась я. — С такой-то сестрой?
— В Цуяко как раз вся проблема-то и была. Она слишком многое на себя взваливала, неосознанно лишала брата личностного роста. Отсюда вылезали его комплексы неполноценности, внушение собственной слабости и внутренние загоны, мол, я ничего не умею. Цуёко был миленьким мальчиком, но мужчиной его назвать было нельзя. Цуяко-то небось описывала свою крохотную семью как идеальную, несказанно сплочённую и невероятно дружную, но поверь, проблемы у них были. Не между собой, разумеется, но были.
— Но Цуяко же такая умная. — проморгалась я, пытаясь отойти от услышанного. — Хочешь сказать, она не замечала отрицательного воздействия на любимого брата?
— Наверняка замечала, но ничего не могла с этим поделать. — Акираби пожала плечами. — Проблема ещё в том, что для неё Цуёко был не только младшим братиком, но и в каком-то смысле и ребёнком. Как она мне рассказывала, когда её дух наконец-то отошёл от тела, её глазам предстала трогательная картина. Перед её хладным трупом — лисьим, понятное дело — сидел какой-то другой лис, жалобно поскуливая с прижатыми ушками и периодически утыкаясь носиком в бездыханное тело. Но стоило Цуяко подойти к нему, как лис мгновенно ободрился и с тех пор всё семенил за нею по пятам. Несколько лет Цуяко заботилась о нём, хотя тогда Цуёко больше смахивал на простого питомца, а не на брата. Но тем не менее благодаря тому Цуяко сильно к нему привязалась, плохо это или хорошо. А когда погиб и он, то дух его буквально зародился у сестры в объятиях. В объятиях и гиперопеке... Цуяко наверняка видела его тоску, но просто была не в силах помочь. Это как замкнутый круг, понимаешь? Пытаясь разрешить проблемы братика, она их, собственно, и порождала. Ей нужно было отстать от него, позволить чего-то добиться самостоятельно, но просто не могла ударить себя по рукам. А когда Инари их разделило, Цуёко, будучи неподготовленным, оказался один на один с жестокостью жизни. Иногда я задаюсь вопросом, может быть мне стоило броситься на его поиски и приглядывать за ним вместо Цуяко?.. Но, признаться, какая-то доля меня даже радовалась такому раскладу событий, потому что Цуёко наконец-то получил возможность для саморазвития. Но... Как мы знаем, всё обернулось печально. Мальчик не справился...
— Вот оно что... Жаль, я представляла их семью более солнечной.
— Ну, такой её Цуяко подавала. Но если позабыть о комплексах Цуёко, то они и правда жили счастливо.
— Слушай, а меня вот кое-что смущает.
— Что именно?
— А с чего они вообще решили, что являются сестрой и братом? Может они были, ну...
— Супружеской парой? — сдержанно расхохоталась Нобуно. — Сомневаюсь, хотя чем чёрт не шутит. Но просто дело в том, что дикие лисы не заводят семей на постоянной основе. Конечно, зачастую один и тот же самец возвращается к одной и той же самке, но происходит это только в сезон спаривания. Потом они щенятся, самец пару месяцев помогает с детишками, а потом сваливает. И возвращается только к следующему сезону. А тогда, как рассказывала Цуяко, был далеко не сезон да и щенков было не видно. И ещё не забывай, что мы умалчиваем свой первоначальный пол, так что они оба могли быть самцами. Или самками. Спрашивать бесполезно, в этом никто не сознается. В общем, твои опасения имеют место быть, но всё-таки они довольно маловероятны. А в природе иногда случается явление, когда кровные братья или сёстры, даже будучи одиночными животными, действуют и живут сообща.
— Да? — удивилась я. — И такое бывает?
Ну а далее последовали шуточные замечания, мол, окончательно я закопалась в мифологию, а зоологию, видать, совсем не знаю. В итоге было принято решение смотреть аж не художественное кинцо, а что-нибудь документальное. Что ж, я не возражаю. Никогда не поздно открываться чему-нибудь новому.