Глава 6
В последнее время Теневая Звезда всё чаще звала Грозовника к себе в палатку — то обсудить границы, то тренировку учеников, то просто "пройтись по лагерю". Но оба знали — дело не в этом.
Она больше не казалась холодной. Наедине с ним — в её глазах жила мягкость. В голосе — усталость, которую она не показывала никому. Только ему.
— Знаешь, — сказала она как-то, глядя в сторону, — быть Предводительницей… это не сила. Это одиночество. Всё время — будто идёшь по льду. Все ждут, что ты не дрогнешь.
Он молчал, просто был рядом.
Она посмотрела на него, долго.
— А с тобой… я чувствую, что мне можно быть собой.
Он улыбнулся — немного горько. Он хотел обнять её. Не как предводителя. Как кошку. Как ту, что носит тяжесть на плечах и прячет свои слёзы под звёздами.
С тех пор они стали говорить больше. Иногда до самой полуночи. Сидели рядом, плечом к плечу, в её палатке, в чаще, у ручья за территорией. Она рассказывала о прошлом — о том, как стала воительницей слишком рано, как потеряла мать, как не простила себя за смерть бывшего наставника.
— Ты первый, кто не боится спорить со мной, — прошептала она однажды.
— Ты первая, кому я позволяю это, — ответил он.
Он начал замечать, как меняется её взгляд, когда он рядом. Как на миг замирает её голос, если он касается её шерсти. Как становится тише ночь, когда они уходят вместе за границу — будто сам лес хочет им дать тишину.
А однажды она просто сказала:
— Мне хорошо с тобой. Не как Предводительнице. Как… кошке. Женщине. Просто Теневой.
Он посмотрел ей в глаза.
Он знал, что любит её.
И знал, что любит Росинку.
И с каждым днём всё труднее было выбирать.
Это начиналось как обычные обходы. Но с каждым разом Грозовник понимал — Теневая Звезда зовёт его не за тем, чтобы следить за границами. Всё чаще они шли вдвоём туда, где их не могли найти. В чащу за старым пепельником, где даже ветер шептал тише.
— Ты ведь понимаешь, почему я выбираю тебя? — как-то спросила она, опускаясь в мягкий мох под листвой.
Он кивнул. Но на самом деле — не знал. Не понимал, как один кот мог быть нужен двум таким разным звёздам.
— С тобой я забываю, что должна быть сильной, — она говорила медленно, будто боялась спугнуть момент. — Мне не надо приказывать, доказывать, карать. Я могу просто говорить. Молчать. Смотреть на тебя, зная, что ты не боишься моего раннего пробуждения и позднего бессонного одиночества.
Она легла рядом. Их бока коснулись. Он не отодвинулся.
Каждая их встреча теперь была больше, чем просто разговор. Иногда она клала голову ему на лапы, иногда он гладил её хвостом по плечу. Они играли друг с другом, как юные влюблённые — не громко, не страстно, а просто… нежно.
Он чувствовал, как её дыхание выравнивается, когда она рядом с ним. Как становится мягче голос. И как, в один из дней, она прошептала:
— Я начинаю верить, что я не одна. Благодаря тебе.
Он не ответил. Просто приблизился и нежно прижался лбом к её щеке.
И с тех пор — днём они были вместе там, где небо было синим, где ветер не знал их имён, где тишина не осуждала.
И каждую ночь — он возвращался к Росинке.
И обе кошки ждали его.
И обе любили.
А он...
Он боялся дня, когда одна из них всё поймёт.
Солнце стояло высоко, когда они снова встретились — далеко за границей, у выжженного пня, где глушь казалась тёплой, укрытой, почти домашней. Теневая Звезда пришла первой. Её глаза были напряжёнными, хвост дрожал от сдерживаемых эмоций.
Когда Грозовник появился из зарослей, она не кинулась к нему, как обычно. Вместо этого — встала прямо, как перед Советом, и долго молчала.
— Я пыталась быть сильной, — тихо начала она. — Всё это время я думала, что контролирую себя. Что это просто влечение… Привязанность. Нужда. Но это больше.
Он подошёл ближе. Их носы почти соприкоснулись.
— Я не могу больше притворяться, что мне всё равно, что ты не важен. Я не могу... жить без тебя. — Её голос сорвался, и в нём прозвучала уязвимость, какую Грозовник никогда раньше не слышал от неё. — Я хочу быть с тобой. Всегда.
Он моргнул, растерянный. Его сердце забилось тревожнее, чем во время битвы.
— Тень, — он впервые осмелился звать её не по званию, а по имени. — Я тоже...
Он не закончил. Просто прижался к ней лбом, и они остались так — в безмолвии, в котором сказано было всё.
С того дня они встречались каждый день. Иногда ненадолго — пару слов, пару взглядов. Иногда надолго — с долгими прогулками, играми в листьях, тёплыми объятиями. Они были как две травинки, что переплелись на ветру — нежно, прочно, тайно.
Но каждый вечер, Грозовник всё равно возвращался в лагерь.
И каждую ночь его ждала Росинка.
А он всё сильнее чувствовал, как цепи любви начинают затягиваться.
Вокруг его сердца. С двух сторон.
Они лежали рядом в высокой траве. Листья деревьев лениво шелестели над головами, ветер носил запахи полевых цветов и хвои. Всё было будто бы спокойно — слишком спокойно.
Теневая Звезда вытянулась, положив голову на передние лапы, и долго смотрела в небо. Потом — заговорила, не глядя на него:
— Ты знаешь, когда я впервые поняла, что боюсь? — Она замолчала, ожидая. Грозовник не ответил, только посмотрел на неё внимательнее. — Когда ты однажды не пришёл.
Он вздрогнул.
— Я думала, что это всё. Что ты больше не вернёшься. Что всё, что между нами… исчезло. Я весь день ходила, будто у меня вырвали часть сердца. И тогда поняла: я не просто хочу тебя — я не могу без тебя.
Она повернулась к нему, глаза мерцали от чувств.
— Я не знаю, как быть. Я предводительница. У меня есть долг. Но у меня есть и сердце.
Грозовник медленно подошёл, потерся носом о её щёку.
— Я здесь. Я с тобой.
— И останешься?
— Всегда.
Они долго молчали, просто дышали в унисон, ощущая, как где-то, далеко за пределами племени, за законами, званиями и страхом, существует их маленький мир — где они могут быть просто котами. Влюблёнными.
Но в груди Грозовника уже звенела тревога.
Ночью его снова будет ждать Росинка.
И он всё сильнее чувствовал, что скоро ему придётся сделать выбор. Или…
…он разрушит всё.