58 глава сиротская скорбь (18)
Шэнь Цинцю, выслушав, тоже нахмурилась, но промолчала, словно о чём-то раздумывая. Когда силуэт старика Сана уже почти исчез в конце коридора, Шэнь Цинцю наконец заговорила:
— Идём за ним.
Это было не предложение, а констатация факта.
Сяо Муюй, очевидно, думала то же самое и без колебаний встала, направляясь вперёд. Шэнь Цинцю, глядя на её стройную и прямую спину, почувствовала странное щемящее ощущение в груди.
Она ускорила шаг, догнала её и, приблизившись, прошептала:
— Муюй, тебе не кажется, что мы становимся всё более синхронными? То, о чём я думаю, приходит и тебе в голову. То, что я хочу сделать, хочешь сделать и ты.
Сяо Муюй не остановилась, но в её глазах мелькнуло лёгкое замешательство, тут же исчезнувшее. Сухо бросила:
— Не кажется.
Шэнь Цинцю тихо пробормотала:
— Говоришь одно, а думаешь другое.
Сяо Муюй бросила на неё взгляд:
— Я хочу, чтобы ты заткнулась, но, похоже, ты этого не хочешь.
Шэнь Цинцю снова опешила, будто её перехватили на полуслове, и теперь она стояла с приоткрытым ртом и слегка расширенными глазами, что выглядело не ни соблазнительно, ни холодно, а скорее невинно и с лёгким упрёком. Сяо Муюй, отвернувшись, невольно тронула губы в улыбке.
Шэнь Цинцю, идущая сзади, пробормотала:
— Дело важнее.
Так она дала себе возможность сохранить лицо.
Они проследовали за стариком Саном до задней стены приюта, где неожиданно обнаружили железную дверь с большим ржавым замком, а рядом — небольшой домик.
Это было место, о котором Сяо Муюй и Шэнь Цинцю раньше не знали. Сейчас они прятались за деревом, наблюдая за
старым Саном и тем маленьким строением.
— Бум! Бум! Бум!
В тишине маленького домика внезапно раздались глухие удары, становившиеся всё громче и сильнее, будто кто-то яростно рубил что-то. Звук разносился в воздухе, вызывая мурашки.
Старый Сан явно тоже слышал это и, как могла заметить Сяо Муюй, был в ужасе. Но он словно оказался в железных тисках, его будто невидимая рука схватила за шею и потащила, как цыплёнка, к домику.
Сяо Муюй изменилась в лице и тихо сказала:
— Что-то не так.
Шэнь Цинцю напряглась, левой рукой достала кинжал, а правую высвободила из бинтов, готовясь к действию.
В следующий момент удары внезапно прекратились, и чья-то фигура, проломив деревянную дверь домика, вырвалась наружу.
При виде этого гигантского существа Сяо Муюй и Шэнь Цинцю остолбенели. Одежда на нём была изорвана в клочья, фартук едва держался на талии. Но это были не следы износа — ткань явно не выдержала и лопнула, потому что тело этого человека достигло высоты в метра.
В руках он сжимал огромный тесак, почти в человеческий рост, и без лишних слов занёс его над головой старого Сана!
Сяо Муюй мгновенно нажала на кнопку секундомера. Огромный тесак застыл прямо над старым Саном, который стоял неподвижно, с окаменевшим лицом, но страх в его глазах был очевиден.
Сяо Муюй хотела броситься вперёд, чтобы вытащить его из-под удара, но Шэнь Цинцю опередила её. Лёгкая и стремительная, как гепард, она рванула вперёд.
Шэнь Цинцю оттащила старого Сана в сторону, левой ногой ударила гиганта в колено, используя силу толчка, чтобы подпрыгнуть и, сделав сальто, ударить ногой в массивный подбородок. Огромное тело рухнуло, как двухэтажное здание под взрывом, а тесак с грохотом упал на землю.
В тот же момент кинжал в руке Шэнь Цинцю вонзился в коленный сустав женщины.
Тело, увеличившись, сделало и суставы огромными, и Шэнь Цинцю пришлось использовать обе руки, чтобы повредить его.
Она знала, что время дорого, и быстро вытащила кинжал, проделав то же самое со второй ногой. Как раз в этот момент истекли 15 секунд. Женщина на земле резко приподняла верхнюю часть тела, издавая рёв, а из её оскаленного рта брызнула вонючая слюна, от которой Шэнь Цинцю чуть не вырвало.
Теперь её лицо было хорошо видно — это была тётя Цзян, та самая, которая «упала и не могла готовить».
Её верхняя часть тела ещё могла двигаться, а ногти на длинных руках внезапно отросли, и она потянулась, чтобы схватить Шэнь Цинцю.
Сяо Муюй не медлила ни секунды, тут же нанесла удар ногой в грудь тёти Цзян, не давая ей подняться.
От силы удара Сяо Муюй сама отлетела назад, но успела перекатиться, чтобы смягчить падение. Тем временем Шэнь Цинцю, воспользовавшись моментом, пока Сяо Муюй отвлекала тётю Цзян, вывела из строя её вторую ногу.
Лишившись опоры и оружия, эта женщина, как бы яростно она ни билась, могла только беспомощно ползать по земле, размахивая руками.
Тётя Цзян уже была мертва, а теперь её тело, увеличенное в три раза, было всего лишь трупом, которым кто-то управлял. Поэтому, несмотря на всю её свирепость, Сяо Муюй и Шэнь Цинцю смогли с ней справиться.
старый Сан уже пришёл в себя. Его глаза были красными, и, глядя на обезумевшую женщину, он хрипло произнёс:
— Освободите её. Она и так достаточно настрадалась.
Сяо Муюй замешкалась, но, когда тётя Цзян начала бешено ползать по земле, заметила нечто странное. Она указала на макушку женщины и громко сказала:
— У неё что-то на голове!
Шэнь Цинцю, уворачиваясь, взглянула и действительно увидела выступ в спутанных волосах тёти Цзян, из которого сочилась белая жидкость.
Шэнь Цинцю сузила глаза, увернулась от очередного взмаха руки и, опустившись на колени, оказалась за спиной женщины.
— Муюй, придержи ей одну руку!
Сяо Муюй сняла куртку, перекатилась по земле и набросила её на левую руку тёти Цзян, изо всех сил стараясь удержать её. В тот же момент Шэнь Цинцю схватила правую руку женщины, наступила на неё ногой и со щелчком сломала.
Рёв снова оглушил её, но Шэнь Цинцю, едва сохраняя равновесие, подбежала и вонзила кинжал в выступ на голове тёти Цзян. Изо всех сил она вытащила оттуда предмет.
Это был деревянный гвоздь длиной около 20 см, покрытый шипами — ветка акации.
Шэнь Цинцю, сдерживая отвращение, бросила его на землю и тяжело дышала. Гигантское тело под ней внезапно затихло, а затем с жутким скрипом начало уменьшаться, возвращаясь к нормальным размерам.
Кожа, растянутая при увеличении, теперь сморщилась, став отвратительной и пугающей.
Шэнь Цинцю не смогла смотреть на это, отвернулась и подошла к старому Сану. Воткнув кинжал в землю прямо перед ним, она сказала:
— Объяснишь?
старик Сан дрожал, губы его тряслись, но он так и не смог вымолвить ни слова. Он качал головой и бормотал:
— Не могу… Не могу сказать… Они сбежали… Они сбежали…
Шэнь Цинцю поняла, что он на грани помешательства, и с недовольным видом посмотрела на Сяо Муюй.
Та уже хотела что-то сказать, но старый Сан внезапно толкнул Шэнь Цинцю и потянулся за кинжалом.
Сяо Муюй молниеносно схватила кинжал левой рукой, а правой ударила старого Сана по затылку, мгновенно отправив его в нокаут.
Шэнь Цинцю удивлённо подняла бровь, затем усмехнулась:
— Так жёстко?
Сяо Муюй бросила ей кинжал и встала:
— В таком состоянии он всё равно ничего не объяснит. Да и если бы рассказал всё сейчас, это было бы слишком просто.
— Тогда что будем делать? — Шэнь Цинцю согласилась с ней и взглянула на старого Сана.
— Кто-то хочет его смерти. Возьмём с собой, иначе этот «1» скоро станет «0».
Шэнь Цинцю недовольно скривила губы:
— Тащить этого здорового мужика одной — не слишком честно.
Сяо Муюй оглянулась на сморщенный труп:
— Трёхметровую великаншу ты одолела, а мужика ростом меньше 170 см — не можешь?
Шэнь Цинцю пожала плечами, обыскала поясницу старого Сана и вытащила оттуда ключ, который бросила Сяо Муюй, даже не глядя, поймает ли та его.
Затем она схватила старого Сана за воротник и потащила за собой, как мешок, следуя за Сяо Муюй.
Та поймала ключ на лету, обернулась на звук и, увидев волочащегося по земле старого Сана, дёрнула уголком глаза. Впрочем, чего ещё ожидать? Шэнь Цинцю точно не стала бы нести его на себе.
— Кстати, как ты определила, что выжил только один, да ещё и старик Сан? — Шэнь Цинцю до сих пор не обсуждала этот момент с Сяо Муюй.
Та, не оборачиваясь, равнодушно ответила:
— Ты мне подсказала.
— Что? — Шэнь Цинцю опешила.
— Из одиннадцати обитателей приюта тётя Цзян явно не человек, по крайней мере, с точки зрения игроков. А восемь детей… после игры стало ясно: восемь детей — восемь замен. Живым замена не нужна.
Кроме того, если в приюте погибло восемь человек, да ещё столько влиятельных, кто-то обязательно должен был это заметить.
В таких условиях здесь вряд ли оставили бы детей, а если бы оставили, за ними должны были присматривать официальные сотрудники. Но здесь их нет.
Шэнь Цинцю кивнула:
— Верно. Они, должно быть, знали, что дети — не люди. Но как насчёт Цюй Муси и старого Сана? Как ты определила?
— Я уже сказала: про старого Сана мне подсказала ты. Его реакция в столовой, когда ты бросила кинжал, была человеческой. Если бы он был призраком, увернуться от кинжала было бы элементарно.
Призраки в этом подземелье невысокого уровня, они редко скрывают свою истинную форму. Вряд ли он стал бы так старательно притворяться, вплоть до пореза на коже и выдранных волос.
К тому же по его словам и поведению видно, что он живой. А то, что тётя Цзян хотела его убить, только подтверждает это. Что касается Цюй Муси… а ты что думаешь?
Шэнь Цинцю пожала плечами:
— Дети к ней очень привязаны. Плюс красивая девушка из записей, которые нашли Чжан Янфэн и другие. Вряд ли человек, неоднократно появляющийся в ключевых доказательствах игры, окажется просто статистом.
Молодая женщина со стороны, пришедшая навестить детей, ставшая директором — это само по себе странно.
Ещё один ключевой момент: время смерти восьмерых мужчин, восьмерых детей и время, когда Цюй Муси стала директором. Если разобраться в последовательности, всё станет ясно.
Сяо Муюй улыбнулась: Шэнь Цинцю, как всегда, мыслила с ней в унисон. Действительно, временные рамки были ключевыми.
Во-первых, состояние тел восьмерых явно не было делом рук человека. Значит, это сделали призраки — либо Цюй Муси, либо эти восемь детей.
Во-вторых, дети, скорее всего, погибли раньше восьмерых мерзавцев. Потому что если бы ребёнок умер после них, он бы уже не мог умереть — он бы сбежал. И не остался бы в приюте.
То же самое касается Цюй Муси. Здоровый человек не умирает просто так. Кроме того, если бы прежний директор не умер, Цюй Муси не стала бы им.
Но тут возникает парадокс: если директор умер, а детей не осталось, как Цюй Муси стала директором?
А если Цюй Муси не умерла, то почему простая посетительница, не участвовавшая в издевательствах над детьми, оказалась заперта здесь и называет себя директором?
— Точную причину, почему Цюй Муси оказалась втянута в это, я не знаю. Но подозреваю, что она умерла и осталась в приюте, став в итоге «директором» для этих детей-призраков, — мрачно сказала Шэнь Цинцю.
— Верно. Поэтому дети зовут её «сестрой», а не «директором», — Сяо Муюй огляделась. Приют был небольшим, но, несмотря на весь этот шум, никто не появился. Видимо, они просто не слышали.
— Ещё кое-что. Я говорила, что не помню, как получила травму в начале. Сейчас вспомнила — это из-за неё, — Шэнь Цинцю кивнула в сторону трупа. — Как только я вошла, эта увеличенная тётя Цзян напала на меня. Упала здесь, во дворе.
Сяо Муюй удивилась:
— Значит, во дворе тоже что-то есть.
Но сейчас нужно разбираться с делами по порядку. Сначала — открыть шкаф.
Они дошли до комнаты старого Сана без происшествий. В конце концов Шэнь Цинцю, используя его ключи, открыла дверь. На стене висели ряды ключей разных форм, с потрёпанными надписями.
Среди них они нашли ключи от главного здания приюта: кладовой, кабинета… и, наконец, от той самой классной комнаты. Внутри действительно висел маленький ключ.
Сяо Муюй подумала и в итоге взяла ключи от спального корпуса. Некоторые ключи отсутствовали, но ключи от комнат детей на третьем этаже были на месте.
Шэнь Цинцю тем временем заметила на стене старинный ключ, который сейчас уже не встретишь. Она заколебалась, но потом вспомнила кое-что и тоже взяла его.
Сяо Муюй взглянула:
— От задней двери?
— Угу, скорее всего.
Старик Сан скоро должен был очнуться. Сегодня они и так зашли слишком далеко, поэтому Сяо Муюй не решилась действовать наобум. Быстро закрыв дверь и уложив
старого Сана, они поспешили к Чжан Янфэну и остальным.
— Получилось?
— Угу.
Неизвестно почему, но все были напряжены. Сяо Муюй на ходу торопливо сказала:
— Предупреждаю: с Цюй Муси что-то не так. Дальше опасность будет не только в игре восьми кукол «птичка в клетке».
Хоу Лян и другие занервничали. Они понимали, что Цюй Муси ведёт себя странно, но не знали, что именно происходит.
Вся группа поспешила обратно в классную комнату. Маленький ключ подошёл — щёлк, шкаф открылся.
Внутри, на самой верхней полке, лежала стопка тетрадей — работы детей.
Груда тетрадей, некоторые — совсем новые, другие — старые, всего около пятидесяти-шестидесяти, с разными именами.
— Это тетради прежних детей? — удивился Хуан Цзюньфэн.
Верхние восемь тетрадей принадлежали тем самым восьми детям.
Сяо Муюй открыла первую — Сяо Мэй. На последней странице было написано крупными, нажимистыми буквами:
«Я так хочу, как герои в книгах, иметь меч и силу, чтобы убить их!»
---
**Примечание автора:**
Теперь сюжет в целом ясен, осталось заполнить детали. После этого прогресс пойдёт быстрее.
Остающиеся неясными моменты:
— Странное поведение Цюй Муси: заставила троих войти и обнаружить тела, запах сигарет.
— Сяо Цю — ключевая фигура, причина уже упоминалась.
— Происшествие во дворе, откуда взялось воронье мясо, запертая умывальная на втором этаже.
— Выбор замены, соответствие кукол.
— Старик Сан то странный, то нормальный.
— Фраза Сяо Мэй.
~~~~
я рыдаю, работа и взрослая жизнь ужасны, касса ужасна, просто дайте мне тихо мирно расскладывать товары! целыми днями за кассой, я столько за весь год в шарашке не говорила, сколько за пару дней за кассой,плохо плохо очень плохо, у меня до сих пор в ушах пикаются товары и мне потом две ночи снилось как я пробиваю товары и этот пикающий звук——
поражаюсь Шэнь Цинцю и еë силе, но такими темпами, когда у меня появляется свободное время закончу читать только в сентябре когда снова начнутся пары.... на деле я уже забыла мелкие детали и что было в прошлых главах лишь смутно помню.....