59 глава сиротская скорбь (19)
Первая часть этой фразы выглядела как наивная мечта ребёнка, не знающего жизни, но в сочетании с глубоко выцарапанными словами «убить их» в конце, она приобретала невыразимую шокирующую и ошеломляющую силу.
Детская речь и жажда убийства — всё это отразилось в одном предложении.
Все семеро чётко увидели написанное, и их лица несколько раз меняли выражение. Особенно Ян Жуй, которой внезапно вспомнилось задание, которое им предстояло выполнить.
Хоу Лян, не в силах сдержаться, взял ещё одну тетрадь, где небрежным почерком были написаны несколько строк, ничего особенного, но в последней строке значилось:
— Я хочу быть такой же, как сестрица Сяо Мэй, — красивой, с аккуратным ротиком.
— Это тетрадь Сяо Цинь? — спросил Чжан Янфэн, увидев содержимое.
— Угу, — кивнул Хоу Лян.
Тетради всех восьмерых детей были перевёрнуты на последней странице, где каждый из них написал своё желание.
Шэнь Цинцю взяла тетрадь Сяо Цзяо и передала её Сяо Муюй.
На последней странице почерк отличался от корявых букв Сяо Цзяо — он был аккуратным и явно принадлежал другому человеку, что-то знакомое.
— Это писала Сяо Мэй, — сказала Сяо Муюй. Там было написано: «Как бы я хотела, чтобы ты была поумнее и могла защитить себя».
Шэнь Цинцю изучила текст и после короткого размышления произнесла:
— Теперь я понимаю, почему Сяо Цзяо соответствует тебе, Муюй. Если говорить об уме, то кто здесь может сравниться с тобой?
— Значит, вы считаете, что соответствие основано не только на схожих чертах, но и на том, кем они хотят стать? — Лицо Лю Пэя, обычно бесстрастное, теперь выражало лёгкое напряжение.
— Вполне возможно.
Не у всех восьмерых детей желания были столь же сильными, но по ним можно было угадать их предпочтения.
— Кстати, вы помните, какие дети указывали на каждого из вас? — Сяо Муюй, вспомнив предыдущие события, решила напомнить.
— Помним, помним. — С её подсказкой все быстро нашли детей, которые на них указывали, и стали сверяться.
— Сейчас мы точно знаем: Сяо Мэй соответствует Шэнь Цинцю, Сяо Цзяо — мне, Сяо Мэй — Ян Жуй, Сяо Цинь — Лю Пэю, Сяо Янь — Чжан Янфэну, Сяо Юэ — Хуан Цзюньфэну, Сяо Хань — Хоу Ляну. Проверьте, совпадает ли это с их тетрадями.
Все изучили записи, и их лица выражали разные эмоции. Через некоторое время Хуан Цзюньфэн неуверенно произнёс:
— Вроде бы сходится.
Он взглянул на запись Сяо Юэ: «Хочу быть общительным». Неужели он считался болтуном?
Сяо Мэй, самая красивая из детей, обожала банты, что совпадало с прежними привычками Ян Жуй.
Полноватый Сяо Янь мечтал стать высоким и крепким — это соответствовало Чжан Янфэну.
У Сяо Цинь была врождённая расщелина губы. Все взглянули на Лю Пэя, и Хуан Цзюньфэн не удержался:
— У Лю Пэя и правда пухлые и симпатичные губы.
Лю Пэй злобно посмотрел на него, лицо его стало мрачным.
Остался только Хоу Лян, который молча смотрел в тетрадь Сяо Ханя. Там было написано: «Хочу иметь семью».
Поначалу эти слова не вызвали удивления, но если желания детей соответствовали их собственным, то фраза Хоу Ляна казалась неуместной.
Хоу Лян понял их недоумение. Он опустил голову и через некоторое время произнёс:
— Это не только его желание, но и моё.
Пока все смотрели на него с изумлением, он горько добавил:
— Я тоже вырос в детском доме. Меня никто не усыновил, и я жил там до окончания школы, а потом пошёл работать.
Когда-то он тоже писал подобные желания, наблюдая, как других детей забирают в семьи. Он не ожидал, что, попав в этот мир, снова столкнётся с отголосками своего прошлого.
— Ладно, теперь мы разобрались с главным вопросом и определили, какие дети кому соответствуют. Теперь ваши предыдущие наблюдения пригодятся.
— Ещё кое-что. Я обнаружила чернильное пятно на руке Сяо Цю — на левой. Вы помните, что прошлой ночью Цзя Вэньлун использовал чернильницу и оставил след на кукле Сяо Лю. Вы понимаете, о чём я?
Хоу Лян опешил:
— Ты хочешь сказать, что мы можем...
Шэнь Цинцю тут же подняла палец к губам:
— Тш-ш-ш.
Хоу Лян кивнул, остальные же выглядели то обрадованными, то встревоженными, уставившись на него.
Хоу Лян, видя их полные надежды взгляды, кивнул, давая понять, что всё в порядке.
— А как насчёт вашего задания? Есть какие-то идеи? — Чжан Янфэн, не в силах скрыть беспокойство, поспешно спросил.
Сяо Муюй задумалась:
— У нас уже есть некоторые зацепки, но нужны более конкретные доказательства.
Она бросила взгляд на ключ в руке:
— Нам нужно посетить ещё несколько мест.
Когда они уже собирались уходить, то внезапно заметили, что Цюй Муси стояла позади них. Резко обернувшись, они столкнулись с ней лицом к лицу, и все вздрогнули от неожиданности.
Хуан Цзюньфэн, стоявший сзади, незаметно закрыл шкаф, а ключ, который Сяо Муюй держала за спиной, был быстро взят Шэнь Цинцю и засунут в карман. За несколько секунд все приняли безразличный вид.
Цюй Муси молча смотрела на них, наконец остановив взгляд на Сяо Муюй. Её глаза изучали девушку так, словно та была вазой, выставленной для обозрения.
Такой взгляд был странным для такой красавицы, как Цюй Муси. Сяо Муюй невозмутимо спросила:
— Разве директор Цюй не укладывала детей спать? Почему...
Потому что сейчас перед ними стояли не только Цюй Муси, но и те самые восемь детей.
Цюй Муси улыбнулась, словно их присутствие здесь её нисколько не беспокоило:
— Детям так понравилось играть с вами, что они отказались спать. Я подумала, что вы, будучи такими отзывчивыми, не откажетесь составить им компанию. Раз уж они не хотят спать, давайте поиграем в игру.
При слове «игра» лица всех присутствующих побелели. Что она имеет в виду?
— Ка го мэ, ка го мэ... — Цюй Муси запела ту самую жуткую колыбельную.
Её низкий, мрачный голос заменил детскую нежность, отчего песня стала ещё более жуткой. Воспоминания о прошлой ночи мгновенно ожили, и Ян Жуй, не выдержав, ухватилась за рукав Чжан Янфэна. Тот тут же шагнул вперёд, прикрывая её собой.
Цюй Муси пропела несколько строк, затем с удовольствием наблюдала за их реакцией и томно произнесла:
— Вы слышали колыбельную «Птица в клетке»? Эта песня связана с древней игрой. Сяо Цзяо и другие очень любили в неё играть. Составьте им компанию, и они будут счастливы.
С этими словами восемь детей, словно марионетки, мгновенно переместились из-за спины Цюй Муси прямо перед ней и уставились на них.
Хоу Лян и остальные не выдержали, отшатнулись назад, дыхание их участилось.
Цюй Муси казалась невероятно довольной, её взгляд скользил по ним, но Сяо Муюй заметила, что та смотрит не на них, а на детей. В её глазах читались насмешка и торжество.
Затем она сделала шаг назад, хлопнула в ладоши, обошла детей и подошла к Сяо Муюй:
— В этой игре кто-то должен быть водящим. Ты так красива, что играть с тобой будет одно удовольствие, поэтому будешь им ты.
Её слова звучали неторопливо, но смысл их был смертельным.
В глазах Ян Жуй читался ужас, Хоу Лян и другие смотрели на Сяо Муюй с испугом и жалостью.
Но в этот момент их облегчение от того, что выбрали не их, перевешивало тревогу за Сяо Муюй.
Цюй Муси с интересом разглядывала Сяо Муюй, собираясь снова запеть «Птицу в клетке».
Но она не успела открыть рот, как порыв ветра пронёсся мимо, и перед её глазами вместо Сяо Муюй возникла Шэнь Цинцю. Та без лишних слов подняла ногу и со всей силы ударила Цюй Муси в грудь.
Удар Шэнь Цинцю был чудовищно силён. Цюй Муси, ростом в метр шестьдесят пять, отлетела к стенду, разбила его и рухнула на пол. Стенд треснул, как паутина.
Цюй Муси медленно подняла голову, её лицо выражало шок и недоверие. Но не только она была в замешательстве — у Ян Жуй и остальных отвисли челюсти.
Шэнь Цинцю наконец сбросила бинты, в правой руке сжимая нож, и холодно посмотрела на Цюй Муси. Та теперь напоминала деревяшку, резко поднялась с пола и уставилась на Шэнь Цинцю.
— Чтобы она была водящей? — голос Шэнь Цинцю был ледяным. — Я разве разрешала?
С этими словами она рванула вперёд, запрыгнула на стул и, прыгнув с него, направила нож прямо в горло Цюй Муси.
Та широко раскрыла глаза и мгновенно переместилась в противоположный угол. Но Шэнь Цинцю была быстра, как молния — её нож пронзил разбитое стекло и вонзился в стенд, проткнув фотографию.
Шэнь Цинцю оглянулась. Цюй Муси, наконец оправившись от шока, теперь смотрела на неё с ненавистью.
В тот же момент восемь детей повернулись к Шэнь Цинцю. Их глаза стали полностью чёрными, лица синевато-серыми, а губы — ярко-красными, словно окровавленными. Они оскалились, обнажив ряды острых, как бритва, зубов.
Остальные в панике отпрянули в сторону, лица их выражали ужас.
Только Сяо Муюй стояла на месте, внимательно следя за Цюй Муси и детьми, готовая в любой момент броситься на помощь.
Шэнь Цинцю усмехнулась:
— Я терпела достаточно долго. Кто ты такая, чтобы тут выёживаться? Ни на что не способная при жизни, и после смерти продолжаешь пакостить. А вы, восемь тупых демонят, закройте свои рты, выглядите отвратительно. У вас восемь пар глаз, а вы не видите, что это за тварь перед вами?
Её слова озадачили детей, особенно самую сообразительную Сяо Мэй, которая с недоумением посмотрела на Цюй Муси.
Шэнь Цинцю вытащила нож, подняла проткнутую фотографию и, глядя на Цюй Муси, сказала:
— Сколько ни притворяйся, как ни старайся, от тебя всё равно разит мразью. Пахнешь табаком, как помойка, а тут ещё и в женское платье нарядилась. Вот же ты! Вылезай, или я тебя сама вытащу!
Она швырнула фотографию в Цюй Муси и бросилась вперёд.
Та, оскорблённая словами Шэнь Цинцю, больше не могла сохранять прежний облик. Её лицо начало распадаться, рот растянулся, обнажая острые клыки, и она ринулась на Шэнь Цинцю.
Сяо Муюй замерла от ужаса, боясь, что дети набросятся на Шэнь Цинцю, и быстро сказала:
— Сяо Мэй, подумай хорошенько! Разве ваша сестра Цюй позволила бы нам троим готовить на кухне? Когда мы искали продукты, то нашли шкаф с трупами и случайно открыли его. Эта Цюй Муси — бывший директор, которого ты убила!
Чжан Янфэн и остальные, прятавшиеся в стороне, тут же подхватили:
— Да-да! Ваша сестра Цюй ведёт себя странно, не поддавайтесь системе, подумайте сами!
— Ходит не так изящно, как ваша сестра, говорит фальшиво и неестественно!
— Вспомните, с тех пор как она появилась в обед, всё пошло не так. Вы же не были с ней близки, разве не подозревали?
Сяо Мэй слушала их, и туман в её сознании понемногу рассеивался.
В следующий момент её полностью чёрные, без белка, глаза наполнились тьмой. Из них потекли чёрные слёзы, а когда она взглянула на Цюй Муси, её охватила ярость.
Она мгновенно очутилась между Шэнь Цинцю и Цюй Муси, раскрыла рот и издала пронзительный вопль, от которого стекла в классе затрещали и посыпались вниз.
Ян Жуй и остальные не выдержали этого ужасающего звука — они с криками упали на колени, зажав уши.
Шэнь Цинцю, оказавшаяся ближе всех, получила удар звуковой волной и отлетела назад.
Острая боль пронзила её уши, словно в них вонзили ножи и начали крутить. Шэнь Цинцю застонала, катаясь по полу и бьясь головой об пол.
Сяо Муюй, уже испытавшая подобную боль, прекрасно понимала её ощущения. Увидев, как мучается Шэнь Цинцю, она бросилась к ней, забыв о собственных ушах. Стиснув зубы, она прижала голову Шэнь Цинцю к своей груди, чтобы та не могла причинить себе вред.
Правой рукой она закрыла левое ухо Шэнь Цинцю, левой — своё, а голову крепко прижала к голове подруги, чтобы защитить её уши.
Ярость Сяо Мэй, обнаружившей, что в Цюй Муси вселился кто-то другой, достигла предела. Она сбросила все маски и выплеснула всю свою ненависть в этом крике. Прошло секунд двадцать, прежде чем он прекратился.
Лицо Цюй Муси исказилось, и из её тела вырвался клуб чёрного дыма, который в панике вылетел в разбитое окно и исчез.
Сяо Мэй закрыла свой растянутый до ушей рот, и крик прекратился.
Цюй Муси вернула свой прежний облик, но теперь казалась прозрачной и вот-вот должна была упасть.
Лицо Сяо Мэй исказилось от беспокойства, и она подхватила Цюй Муси.
— Сестрица Цюй! — не только она, но и Сяо Цзяо с остальными обошли крепко обнявшихся Шэнь Цинцю и Сяо Муюй и окружили директора.
Когда крик Сяо Цзяо стих, боль в ушах Шэнь Цинцю понемногу утихла, но в голове ещё стоял звон. Прошло немало времени, прежде чем она осознала, что кто-то крепко держит её.
Звуки ещё не вернулись, но её нос уловил лёгкий аромат, а щека почувствовала мягкость. Её хаотичные мысли наконец прояснились: Сяо Муюй, которая была в нескольких метрах от неё, теперь обнимала её, а её рука лежала поверх руки Шэнь Цинцю, прикрывавшей ухо.
**Авторский комментарий:**
Это была взаимная поддержка.
Сяо Шэнь: «Тронуть её при мне? Ни за что!»
Сяо Муюй: «...»
Сяо Шэнь: «Ты так спешила меня спасти — это же любовь, да?»
Сяо Муюй: «Нет, это страх, что ты оглохнешь.»
Сяо Шэнь: «Но это тоже любовь!»
Сяо Муюй: «Боялась, что оглохнешь и не услышишь, как я тебя дразню.»
Сяо Шэнь: «Исчезнет ли любовь?»
~~~~
ватпад снова выëбывается и не даëт выкладывать главы с первого раза, впн тоже выëбывается и не хочет грузить сайты с новеллой! иишка не хочет пахать нормально и обрывает текст в начале— включила впн вырубила впн включила вырубила туда сюда