Глава 15.
Гремислав и Яромир спустя восемь дней пути прибыли в срединное селение племени Орла и теперь направлялись в дом вождя скального народа, решив, что не имеет смысла оставаться со свитой обоих вождей, а самое главное, не имеет смысла и откладывать важную беседу. Обоим нужно было поговорить о том, что они увидели, направляясь в земли родного племени Гремислава, и стоило бы сказать, что увиденное было далеко не из приятных, а что же до вождя племени Орла, то его увиденное вообще привело в ярость.
Проходя через восточное нагорье, границу между землями племен Орла и Филина, один из охотников из свиты Яромира обнаружил тело, лежащее в одном из многочисленных здешних оврагов. Был уже вечер, а овраг этот был весьма крутым, и спуск туда был, казалось бы, слишком опасен даже для тех людей, что прожили в этих горах всю свою жизнь. И, тем не менее, несколько наиболее опытных воинов из свиты вождя скального народа, рискуя жизнью, с помощью веревочных лестниц всё же спустились и подняли тело.
Гремислав Боянович, в свою очередь, разумеется, сразу же узнал, кому это тело принадлежит, а узнал он его по одежде. По одежде, которая, стоило бы отметить, очень сильно пострадала от когтей могучего хищника, но, как это ни удивительно, не потеряла изначальный вид. Именно это одеяние, а если быть точнее, красный кафтан и кожаные штаны, носил его этот слишком уж самоуверенный гонец, которому он сдуру и доверил отправку драгоценного кинжала в качестве подарка для своего близкого друга.
Одежда эта была на слишком уж уверенном в себе молодом человеке и в тот самый день, когда он, живо вскочив на своего сивого коня, умчался в речной край, увозя с собой заветную шкатулку. И к слову говоря, тот самый кинжал, что должен был быть передан вождю племени Осетра, в тот вечер так и не был найден ни в овраге, ни на тропе, ни в зарослях можжевельника, который обильно разрастался по обеим сторонам тропы.
- Почтенные вожди, мне есть, что сказать, - в этот момент подал голос один из телохранителей вождя скального народа, уже немолодой, суровый и закалённый в многочисленных боях и походах в интересах своего вождя рыжеволосый воин по имени Возгарь. – Я лично более чем уверен, что тело этого парня в этот овраг не само упало, это я имею в виду, в том смысле, что скинул его туда, скорее всего, человек, но уж никак не лев, потому как зверю не было бы надобности это делать. Да и, кроме того, мне уже далеко не один раз приходилось видеть подобное, вот и этот случай как раз из таких.
- И почему ты так считаешь, Возгарь? – тихим тоном, который обычно был ему совершенно несвойственен, спросил Гремислав, расстроенный тем, что драгоценное оружие, в отличие от тела его гонца, так и не было найдено.
- Да именно по той причине, Гремислав Боянович, что Вы и наши охотники, так и не нашли нигде поблизости искомое, - резонно ответил воин, который считался самым опытным человеком в свите Гремислава, да и среди людей Яромира ему по опыту равных не было. – Судя по всему, ещё есть в наших краях люди, вернее, нелюди, которые не гнушаются воровством у мёртвых.
- Не знаю, что и ответить на твои слова, - подобные догадки бывалого воина, как можно было легко заметить по выражению лица Гремислава Бояновича, повергли вождя племени Орла в ступор. – Знаешь, а мне уж очень давно не приходилось слышать о том, что среди моего народа могут найтись такие негодяи, способные присвоить себе вещь, найденную на мёртвом теле.
- Твой воин, возможно, абсолютно прав, - поддержал эту мысль Яромир Пересветович, при этом тяжело вздыхая. – Кроме того, ты только что и сам видел, что воины твои смогли спуститься в этот овраг и снова подняться из него лишь с помощью этих лестниц. А вот если бы твоего гонца и в самом деле сбросил туда лев, то он и сам потом, как бы ни старался, не смог бы оттуда выбраться, и тело его твои люди нашли бы рядом, но в овраге было найдено только лишь тело этого несчастного юноши.
- Кто же мог пойти на такой поступок?! – Гремислава в этот момент просто трясло от чувства праведного гнева. – Подумать только, выходец из моего народа додумался подобрать вещь с мёртвого тела, причём, не простую, а ценную вещь самого вождя, что было прекрасно заметно по шкатулке!
- На самом же деле, Гремислав, таких негодяев в наше время хватает, да ты и сам прекрасно об этом знаешь, - остудил пыл своего друга вождь речного народа, который уже привык к подобному. – Кто угодно мог бы решиться на такое, причём, вовсе не обязательно, что это мог сделать выходец из твоего, моего или чьего бы то ни было ещё народа. Вот, на мой взгляд, это запросто могли сделать изгои, торговцы, причём, как здешние, так и заморские, или же те самые странники, заходившие не так давно в земли наших народов.
- И ищи его теперь среди этой своры! – вскричал, поддавшись жуткой ярости, Гремислав, винивший, в первую очередь, себя. – Ну, ничего, я всё же уверен, что эта ценность однажды найдётся. А виновные в этой краже будут очень и очень жестоко наказаны, я лично об этом позабочусь.
- Найдётся, дружище, ты не переживай, - вождь племени Осетра сразу же принялся успокаивать вождя племени Орла. – Я лично уверен, что никак не может такая ценная вещь вот так безвозвратно и бесследно пропасть.
Гремислав Боянович снова задумался о том, кто же мог решиться на такой отвратительный поступок, как мародёрство. Он прекрасно знал, что простой люд скального края не может так поступить. Ведь слишком уж велико было уважение к нему, его братьям и племянникам со стороны его народа.
- Яромир, я вспомнил из событий тех дней, - подал голос вождь скального народа после недолгого раздумья. – О том, что почти в то же время через мои земли проходил купеческий караван, торговцы из которого, прибывшие из земель, что на востоке, шли из края племени Оленя, а шли они, насколько мне известно, в земли южных или же восточных народов.
- Так ведь эти самые купцы недавно и в землях моего народа побывали, и к слову, тоже не так уж и давно, - Яромир тоже вспомнил о торговом караване, который был слишком уж заметен. – Вот только знаешь, что, Гремислав, они оказались далеко не самыми лучшими людьми, так как обычно купцы, хоть и достаточно хитры, как им и положено быть, но чаще всего доброжелательны по отношению к другим людям, а вот эти торговцы, как это ни удивительно, оказались слишком уж грубыми и скрытными. А, кроме того, это тот самый случай, когда можно сказать только одно. Вот какие продавцы, такой у них и товар, и, между прочим, почти все те люди из моего срединного селения, кто имел такую неосторожность отовариваться у них, потом, каждый по своим причинам, горько пожалели о своих сделках с этими прохвостами.
- Да, между прочим, не только люди из твоего народа пожалели о том, что связались с купцами из этого каравана, - с азартом начал рассказывать при этих словах Яромира Гремислав. – Вскоре после этого я увиделся с вождём каменистого народа, Волибором, чьи подданные выменяли лучшие шкуры животных на несколько бочек этого вина. А после того, как они из этих бочек испили, у них началась жуткая лихорадка. Надеюсь, что хоть без жертв у них обошлось, этот народ и без того многим обделён. А что, друг мой, вот теперь я понимаю, что такие торговцы, как эти, и в самом деле запросто могли бы решиться на что угодно, и на кражу и мародёрство, в том числе.
- Пожалуй, это и в самом деле именно эти купцы виноваты, как по мне, такие люди, как они, хуже наших изгоев, - тут в разговор вождей вмешался Возгарь, который в своё время не стал связываться с ними. – Нам ведь они тоже сразу не понравились хотя бы за то, что к товару своему они относились, как это ни удивительно, равнодушно, зато так и норовили прихватить лишнего.
- Ладно, Гремислав, нам сейчас нужно продолжить путь, потому как, вот у меня, например, других мыслей нет, - Яромир всё же оказался в состоянии направить беседу в нужное русло. – Понимаю твою злость, но прямо сейчас мы точно ничего не сможем со всем этим сделать.
Гремислав Боянович, человек, как это давно было известно, резкий, буйный и вспыльчивый, как бы ни было это удивительным, тут же согласился с прямо противоположным ему по характеру, весьма спокойным, рассудительным и столь же степенным Яромиром Пересветовичем. После этих слов его друга вождю племени Орла ничего не оставалось, кроме как тут же поспешить занять своё седло и направить своего крупного и рослого гнедого скакуна в сторону срединного селения скального народа. Вождь же речного народа, восседавший на не менее могучем коне белой масти, ехал наравне с ним, остальные же племенные воины и охотники из обоих свит, как и полагалось, проследовали за своими вождями, стараясь при этом сохранять глубокое молчание и как можно внимательнее следить за дорогой.
От оврага, из которого люди вождя племени Орла подняли тело юного гонца, до срединного селения скального народа оставались примерно два дня пути или чуть больше, но на этот раз вожди и их свиты преодолели оставшееся расстояние почти без остановок и в основном, сохраняя полную тишину.
Ни у кого из племенных воинов и охотников во время того двухдневного перехода не было ни настроения, ни желания о чём бы то ни было говорить, ведь все они прекрасно знали, что Гремислав Боянович, человек и без того впечатлительный, вспыльчивый и раздражительный, сейчас жутко разгневан и как громом поражён случившимся. Конечно же, никому из сопровождения не хотелось нарываться на грубость вождя скального народа, а потому воины из разговоров между собой позволяли себе лишь изредка самые основные просьбы, а также, что случалось ещё реже, приказы.
Наконец, по истечении двух дней и одной ночи проведённых в пути от оврага до дома Гремислава, процессия вождей и их воинов на закате прошла мимо деревянного истукана в виде орла, бывшего своего рода указателем границы срединного селения скального народа. Гремислав и Яромир почти сразу же прошли в жилище вождя скального народа, которое, стоит отметить, было очень похоже на дом вождя народа речного и отличалось от него разве что узорами и росписью на бревенчатых стенах. И стоило им лишь переступить порог, как хозяин этого дома сразу же соизволил начать разговор, даже не присев с дороги, а продолжая ходить по горнице.
- Яромир, друг мой, пока не знаю, как ты, но я всё же намерен выбраться на охоту, раз уж мы оба находимся в моём доме, - похоже, что злость и печаль Гремислава, отступила, хоть и не полностью. – Потом ведь у нас обоих такой возможности долго не будет, ты это не хуже меня знаешь, ну а что же до поисков ценного кинжала, то они пока что всё же подождут, это ты тогда, у оврага, конечно, правильно сказал. Ну а на данный момент очень может быть, что мы ещё внесём свой вклад в поиски юношей, среди которых твой старший сын, а возможно, и поборемся за их жизнь и свободу, так что если и идти на охоту, то медлить с ней никак нельзя при таком раскладе.
- Я могу только поддержать эту мысль, - ответил вождь речного народа, осторожно присаживаясь на лавку, стоявшую рядом со спальным местом Гремислава, на которой, как он заметил, была весьма аккуратно расстелена необычно светлая шкура пещерного льва. – Ну а потом мы оба направимся прямиком на крайний восток, в земли берегового народа.
- Ты заметил, какого цвета львиная шкура? – весёлым тоном спросил вождь скального народа, сразу же обратив своё внимание на то, что его друг ведёт себя весьма осторожно, присаживаясь на неё. – Она слишком уж светла для обычного окраса этих хищников, не так ли, дружище?
- Да, друг мой, я, признаюсь, удивлён, - с широкой улыбкой, которая была полна восторга, ответил Яромир. – Никогда не видел львов с шерстью такого цвета, ведь эта шерсть почти белая, в отличие от тех обычных рыжих львиных шкур, которые я и мои племенные охотники привыкли видеть.
- Вот именно, Яромир, она почти белая, - в ответ на эти слова друга радостно и очень звонко рассмеялся Гремислав Боянович. – Я же сам добыл эту шкуру во время последней своей охоты. А вот те торговцы, которые нам обоим так не понравились, готовы были всё отдать за неё, когда увидели, как резко она отличается от обычных шкур львов. Вот только выгнал я их тогда, причём, я сделал это в довольно грубой форме. Ещё бы я отдал этим столь бесчестным людям то, что добыл весьма тяжким трудом. После того, как мы её сумели добыть, такая ценность должна быть моей! Между прочим, я и мои охотники преследовали этого зверя целых пять дней. И уж точно не для того, чтобы я эту вещь вот так отдал, да ещё и непонятно кому.
- Так всё же, как ты смог это раздобыть, Гремислав? – не без живого интереса спросил друга вождь речного народа. – Выходит, что всё ещё встречаются в наших лесах и горах белые львы, о которых мне за всю мою жизнь удавалось лишь слышать, да и то, только от старцев и бывалых охотников?
- Я тоже слышал подобные рассказы, но сам никогда в них не верил, пока вот не увидел этого зверя своими же глазами, - ответил вождь скального народа, всё так же любуясь своим трофеем. – Вышло так, что на этой охоте, когда мы искали, прежде всего, оленей, я вдруг заметил этого самого льва с шерстью столь необычного, белого цвета. Друг мой, видел бы ты, какой это был при жизни огромный и могучий зверь. Мне было даже стыдно требовать от моих товарищей, чтобы они присоединились ко мне в охоте на белого льва, я ведь не хотел рисковать их жизнями, многие из них были совсем ещё юношами, а у остальных были свои семьи. Но именно в тот самый момент, когда я сказал всем тем из своих людей, кто отправился со мной добывать оленей, что такая тяжёлая и рискованная охота будет делом чисто добровольным, и случилось самое удивительное, друг мой. Все эти люди, как один, сами двинулись за мной, потому как все хотели принять участие в охоте на дивного зверя.
- Гремислав, а ты скажи мне вот что, - с заметной долей иронии в голосе спросил вождь речного народа. – Из твоих охотников домой после столь опасной охоты все вернулись? Всё же, это же был пещерный лев, как всем известно, гроза одиноких путников. Я со своей стороны искренне надеюсь, что этот прекрасный, но опасный зверь никого не убил.
- Конечно же, нет, Яромир, я бы себе не простил, если бы среди моих людей были жертвы ради моей прихоти, - с долей возмущения ответил Гремислав Боянович, не ожидавший такого вопроса. – Да и охотники мои, знаешь ли, люди далеко не глупые, сами действовали очень и очень осторожно, ещё и поэтому жертв среди них не было. Зато как волнующе это было, наносить точный решающий удар копья. Ведь я не хотел бы, чтобы такое благородное создание умирало долгой и мучительной смертью. И всё прошло так, как надо, очень быстро и безболезненно. Это делал, разумеется, я лично, и мне, знаешь ли, не потребовалось наносить больше одного удара.
- В принципе, как я думаю, это была достойная и очень даже лёгкая смерть для столь благородного зверя, - ответил, выслушав этот увлекательный рассказ Гремислава, Яромир Пересветович. – И, может быть, ты сейчас мне ещё и расскажешь, на какого зверя мы пойдем охотиться, на этот раз?
- Знаешь, Яромир, после столь опасной, но в, то, же время и столь удачной охоты на белого льва во мне проснулась жажда опасных походов, поэтому в этот раз я хотел бы пойти на медведя, - ответил этот безрассудно храбрый и дерзкий вождь скального народа. – А ещё лучше было бы пойти на охоту не просто на медведя, а именно на медведицу с детёнышами.
Яромир поразился такой отчаянной смелости своего близкого друга, но всё, же не стал объяснять Гремиславу, насколько сильна опасность, которой он собирается подвергнуть себя и своих людей. Это ведь только раззадорило бы вождя скального народа, а потому вождь народа речного лишь улыбнулся, делая вид, что целиком и полностью одобряет планы Гремислава.
Кроме того, Яромир Пересветович, между прочим, имевший успешный опыт охоты на медведей, явно не горел желанием ещё сильнее огорчать отказом от подобной затеи своего близкого друга, который и без того был рассержен по причине утраты ценного кинжала, который он хотел ему же и подарить.
- А теперь, Гремислав, я хотел бы спросить тебя насчёт того, в какую сторону нам на сей раз предстоит путь? – после недолгого молчания задал вождь речного народа этот вполне справедливый вопрос. – Как ты смотришь на то, чтобы отправиться на восток, к границе с землями племени Филина?
- А ты почти угадал, Яромир, - вождь народа скального всё больше и больше оживлялся от предвкушения предстоящей охоты. – Но я считаю, что на этот раз будет лучше, если мы направимся несколько южнее, ведь невдалеке от границы с землями племени Змея места для охоты поистине великолепны.
- Значит, самым подходящим местом для охоты, на твой взгляд, будут те самые горные хвойные леса? – уточнил Яромир Пересветович, который уже давно не был в тех местах. – Ну, что же, дружище, я твой выбор целиком и полностью одобряю, знаю же, что ты выберешь для охоты лучшее место.
- Ну, вот мы и договорились, - рассмеялся Гремислав Боянович, ожидавший, к слову, что его друг будет спорить. – В самом деле, Яромир, должны же мы себя как бы то ни было развлечь, перед тем, как встретимся с Истиславом и Светозаром и начнём столь непростой разговор с последним.
- Да, это само собой, дружище, - ответил вождь речного народа с некоторой долей задумчивости и уже не так весело. – Да, разговор предстоит очень уж долгий и тяжёлый, но ведь расклад вполне может оказаться благоприятным для нас и вполне стоящим того, чтобы беседу эту провести, да и вообще, вот думаю, что со Светозаром давно уже стоило бы примириться.
- Яромир, дружище, давай мы всё же не будет пока что говорить об этом не самом приятном для нас деле, - попытался после этих слов перевести тему разговора вождь скального народа. – Охота, как ни крути, выглядит гораздо привлекательнее, чем предстоящая беседа, ты с этим согласишься?
- Конечно, Гремислав, в этом ты как всегда прав, - сразу же вернулся к теме предстоящего похода вождь племени Осетра. – Не сомневаюсь, что эта охота будет для нас всех удачной. Но и ты меня тоже пойми, друг мой, я же никак не могу оставить мысли о судьбе моего старшего сына.
- Конечно, я тебя хорошо понимаю, - вздохнул Гремислав, который перестал мерить шагами горницу и присел рядом с Яромиром. – Но вот что я тебе скажу, дружище, сейчас самое главное, чтобы ни Томислав, ни тот юноша, что приходится родственником Светозару, где бы они ни были, случайно не забрели на границу племён Лиса и Филина. Ты ведь должен знать, что очень многие люди говорят об этих местах? Есть там несколько великолепных озёр, только вот мало кто решается пройтись по их берегам в одиночку.
- Знаю, Гремислав, прекрасно это знаю, - снова впал в тоску вождь племени Осетра, не теряя, впрочем, при всём этом надежду. – Но вот в таком случае я могу быть полностью спокоен за Томислава. Я прекрасно знаю, что не было его там, так как путь его пролегал через земли совершенно других племён, но только бы не оказалось так, что второй знатный юноша, племянник вождя полевого народа, через эти вот эти самые озёра проходил.
- Да, это было бы очень печально, - вздохнул Гремислав Боянович, у которого не осталось и следа от его обычной дерзости и весёлого нрава после того, как Яромир упомянул подобную возможность. – Вот не знаю, почему, но всё же я думаю, что там не было ни твоего Томислава, ни второго юноши.
Два вождя вели речь о двух или трёх не очень уж и больших озёрах, которые отличались кристально чистой водой, и ни одно из многочисленных озер, что находились на землях Яромира, не могло сравниться с этими уникальными водоёмами по степени своей прозрачности. Вот только всякий одинокий путник, имевший неосторожность забрести к берегу любого из этих озёр, в особенности, в ночное время, бесследно пропадал. Лишь более или менее многочисленные группы людей, как например, торговый караван или свита племенных воинов, чувствовали себя в полной безопасности, проходя по берегам этих озёр, что говорило о том, что некая злая сила, таящаяся в этом безлюдном месте, не решается напасть на сплочённый коллектив.
- Между прочим, я тоже больше склоняюсь к тому, что оба юноши пропали не в этих местах, а гораздо ближе к океанскому побережью, к побережью Рубинового океана, если быть точнее, - задумчиво ответил вождь племени Осетра, пытаясь отогнать страх, который при упоминании этих чистейших озёр возникал даже у бывалых, пожилых людей. – Эх, друг мой, зачем же ты именно в этот момент напомнил об этом? Я ведь с самого начала, когда только обнаружилась пропажа старшего моего сына, тоже никак не мог избавиться от мысли о том, что Томислав пропал именно у этих озёр.
- Ну, вообще, надо бы отметить и то обстоятельство, что вспомнил я об этих озёрах совсем не просто так, Яромир, - вождь племени Орла после этого почувствовал себя немного виноватым и теперь пытался, как мог объяснить своё столь опрометчивое высказывание. – Всё же, ты и сам знаешь, сколько народу пропало именно там за несколько последних десятилетий.
- Конечно же, я об этом знаю, - понимающе кивнул Яромир, который в то же время погрустнел, если не сказать, разозлился. – Но на будущее, я бы тебя просил воздержаться от таких предположений. Ты просто представить себе не можешь, как тяжело мне это слышать. И ты уж прости, что я тебе об этом напоминаю, но у тебя никогда не было своих детей, и ты всё же не можешь понять, как это больно, потерять одного из них. Тем более что мой старший сын всегда давал мне повод гордиться им. Именно ему по праву должно было достаться мое место, он его всегда заслуживал.
- Так и хочется спросить тебя, друг мой, - Гремислав на несколько мгновений задумался, прежде чем всё же задать вопрос. – Но ты же и в самом деле не считаешь, что твой младший сын окажется совсем уж никудышным вождём?
- Нет, я так считаю, Гремислав, - с тяжёлым сердцем ответил Яромир на этот вопрос друга, который, несмотря на то, что был не слишком деликатным, но вместе с тем он был и достаточно важным. – Но знаешь, что, дружище, боли в душе от этого меньше всё равно совершенно не становится.
- Яромир, ты пойми, что не всё ещё потеряно, - тоном, полным не просто надежды, но надежды искренней, сказал вождь скального народа, стараясь любым способом прогнать тоску. – Возможно, что Томислав ещё сможет сменить тебя в качестве вождя племени Осетра. Не теряй веру в это, пока есть хотя бы небольшая возможность того, что твой сын жив.
- Гремислав, я должен сказать, что всегда буду благодарен судьбе за то, что у меня есть такие друзья, как ты, - произнёс Яромир, в голосе которого после слов его друга загорелся луч надежды. – Если нам со Светозаром удастся осуществить то, что у нас в планах, я лично позабочусь о том, чтобы ты встретил свою женщину и продолжил свою ветвь вашего с братьями рода, многие десятилетия правящего этим скальным краем. Просто как по мне, у такого, как ты, человека обязательно должна быть достойная спутница для того, чтобы разделить с ним все радости и печали этой такой, пусть и весьма непредсказуемой, но, всё же, прекрасной и интересной жизни.
- Да ладно, о чём тут речь, Яромир, - с ободряющей улыбкой ответил вождь племени Орла, похлопав Яромира по плечу. – Вот ты и сам, причём, как я полагаю, уже очень скоро, увидишь, что всё сложится хорошо, и Томислав вернётся на своё законное место. А сейчас надо устраиваться на ночлег, мы ведь всё же устали после двух дней и одной ночи не очень лёгкого, и, что самое главное, почти безостановочного пути. А на охоте мы провёдем, по меньшей мере, четыре дня, и там нам придётся потрудиться на славу.
Яромиру оставалось лишь согласиться со словами друга, потому как он, как, впрочем, и любой другой из тех людей, что составляли их с Гремиславом свиту, испытывал сильную усталость. Вождь речного народа, устраиваясь в тот вечер на ночлег, даже предположить не мог, насколько эта охота окажется удачной для него лично, причём, удачной она для него окажется вовсе не в плане добычи или же охотничьих трофеев, и сколько она принесёт ему такого долгожданного и такого искреннего счастья и облегчения.