Глава 5.
Ранним утром следующего дня один из стражников, дежуривших на той стене крепости, что была ближе всего к морю, заметил появившийся на горизонте парус, состоявший из узора из красных и белых полос, после чего немедленно позвал капитана Геккона. Поднявшись на стену, Геккон с живым интересом присмотрелся к этому кораблю. Корабли такого типа были ему хорошо знакомы, да и парус этот ему тоже точно уже приходилось видеть, вот только эти десять лет жизни на суше все же сделали своё дело, и теперь капитан Геккон уже не мог вспомнить, кому принадлежит это судно.
- Судя по всему, это не военный корабль из Радинара, так что, скорее всего, это, как и мы, пираты или же купцы, - произнёс начальник стражи, глядя на всё приближающееся к крепости судно. – Ладно, я думаю, что стоит пойти к Манте и доложить о неожиданных гостях. Впрочем, этим я займусь, а ты пока что следи за тем, чтобы количество кораблей на горизонте вдруг резко не увеличилось, и в случае чего поднимай тревогу. Тебе ведь ещё ни разу за всё время службы не приходилось этого делать, насколько я помню?
- Не приходилось, господин капитан, но в данном случае я более чем уверен, что и теперь этого делать не придётся, - ответил юный подчинённый Геккона, который в этот момент так же, как и его командир, пытался рассмотреть первый корабль, который за семь лет показался рядом с этим побережьем.
- Вот не хватало только нам сейчас, чтобы это сейчас оказались легионеры из нашей родной Радинарской империи, - обычно сдержанный капитан Геккон на этот раз выглядел на редкость встревоженным. – Не исключено ведь, что этот корабль буквально заполнен радинарскими солдатами, но при этом он замаскирован под торговый или пиратский. Хотя подобным образом они, как правило, не поступают, предпочитая, к слову, плавать целыми флотилиями, а не поодиночке, как судно, которое мы видим. Да и цвет этого паруса, между прочим, показался мне знакомым, состоящий из красных и белых полос, вот только я сейчас никак не могу вспомнить, где я мог до этого его видеть.
- Вы не боитесь разбудить Манту, капитан? – задал ещё один вопрос этот молодой, стройный и шустрый рыжеволосый стражник, которого за его умение везде оказываться первым и за осведомлённость почти по любому вопросу все товарищи называли Грачом. – Вы ведь прекрасно знаете, что он не любит, когда нарушают его покой. Вам может и прилететь за то, что Вы его побеспокоили, даже если новость и в самом деле окажется важной.
- Не переживай так за меня, Грач, - преспокойно ответил ему Геккон, который уже направился в сторону главного здания. – В первую очередь, это слишком важная новость, чтобы Манта разгневался на меня за то, что я потревожу его, а кроме того, он давно уже не спит. Я с полчаса тому назад заходил в его кабинет, а он там всё с картами возится, как всегда новое в них ищет.
С этими словами капитан стражи направился прямиком в кабинет своего повелителя, а Грач продолжил наблюдение за приближающимся парусом с узором из красных и белых полос. Молодой стражник тоже не сомневался в том, что этот корабль вовсе не принадлежит радинарскому военному флоту.
Что же до первых доводов капитана Геккона, то начальник крепостной стражи оказался прав, и радинарских легионеров на этом судне не было, но вместо них на борту корабля были пираты. И, подобно адмиралу Манте и его многочисленным подчинённым, эти морские разбойники были выходцами из Радинара, которые далеко не первый год скрывались от имперского правосудия, проводя большую часть года в открытом океане.
Здесь стоит сделать небольшое отступление и рассказать о пиратах, которые в своё время были объявлены врагами Радинара. Далеко не все из морских разбойников объединялись во флотилии, подобно подчинённым Манты, потому как многие пиратские капитаны не признавали адмиралов и вели независимый образ жизни, лишь изредка образуя союзы с пиратскими адмиралами на выгодных для обоих условиях. Именно такой путь избрал и капитан Тритон, чей корабль сейчас стремительно, на всех парусах, двигался к берегу, на котором располагалось владение Манты.
- Что там прямо по курсу? – обратился капитан к вперёдсмотрящему, матросу по кличке Кайра, сидящему в бочке на мачте. – Земля, вроде бы, уже скоро должна показаться, разве не так? Мы же взяли курс на материк, что лежит по ту сторону Рубинового океана, насколько мне известно?
- Прямо по курсу земля, капитан. Скалистый берег, и, похоже, там идёт очень даже крупное строительство, такое, что вполне возможно, что это будет то ли порт, то ли береговая крепость, - ответил Тритону юный матрос, который в этот миг пристально глядел в сторону берега. – Мне и самому будет весьма интересно узнать, откуда оно взялось? Сколько раз, капитан, мы со всех сторон проплывали мимо побережья этих земель? И никогда здесь не было ничего похожего на порт или крепость, только две пристани, одна из которых находится к востоку, а вторая расположилась к западу отсюда.
- Кайра, так ты хочешь сказать, что на этом побережье ты только что заметил строящуюся крепость или порт? Это же, по идее, Гарудия, так что я никак не понимаю, откуда здесь крепости? Тут государственности никакой нет, а что до местных племён, то они грамоты не знают, - не на шутку удивился Тритон, ранее часто посещавший эти земли. Но с другой стороны, в последний раз этот пиратский капитан бывал в этих землях лет восемь назад, а потому он осознал, что многое за это время могло измениться, и здесь вполне могло появиться нечто, что было бы хоть немного похоже на цивилизацию.
- Ну да, именно стройку я здесь и вижу, - с минуту подумав, ответил молодой вперёдсмотрящий, который в тот момент, когда его капитан напомнил ему, где они находятся, сам сильно удивился. – Эти земли, как мы все тут знаем, населены множеством ещё диких племён. Но вряд ли хотя бы одно из этих племён способно на постройку огромного здания, тем более, из камня, а не из дерева, из которого, насколько я помню из не только Ваших рассказов, но и рассказов моих старших товарищей, эти люди строят свои избы.
- Наверное, матрос, ты не видишь с этого расстояния, но, может быть, над строящейся крепостью и флаг есть? – Тритон знал, что он будет далеко не первым из радинарцев, кто высадится на берегах Гарудии, но в этот момент он начинал подозревать, что в этих местах успели побывать не только купцы, о которых он давно знал, но и такие же, как и он сам, морские разбойники.
- Флаг есть, но я почти ничего не вижу из того, что на нём изображено, за тем исключением, что флаг синего цвета, - изо всех сил напрягая своё зрение, отозвался Кайра на вопрос Тритона. – Капитан, неужели, у Вас уже сейчас есть мысли по поводу того, чья это может быть крепость?
- Начинаю думать, что наши же земляки её и сооружают, причём, вполне возможно, что, это пираты, как и мы, - Тритон, отвечая на этот вопрос своего подчинённого, задумывался ещё и над другим. Он думал о том, кто из известных ему морских головорезов мог позволить себе взяться за столь крупное строительство, при этом осознавая, что, вероятнее всего, крепость эта принадлежит пирату, который носил именно адмиральский ранг.
С этими словами капитан сам дошёл до носа корабля, после чего попробовал присмотреться к стройке на скалистом берегу. Но, само собой, на этот раз Тритон, так же, как и Кайра, так и не смог ровным счётом ничего разглядеть на флаге, за исключением, разве что, уже увиденного им основного цвета замеченного матросом полотнища, однако он заметил, что тот говорит чистую правду насчёт размеров увиденной им строящейся крепости.
- Изображение на этом флаге уже начало понемногу проясняться, капитан, и к синему цвету прибавился жёлтый, - спустя несколько минут подал голос вперёдсмотрящий, который в этот момент вспомнил, что ему приходилось слышать об использовании подобного флага. – Вижу, что на этом полотнище рисунок, который изображает не кого иного, как огромного ската.
- Значит, говоришь, скат на нём изображён? – капитан всё так же задумчиво и медленно повторил слова матроса. – Я знал всего лишь одного человека, который носил знамя с таким рисунком. Я уточню у тебя ещё раз, Кайра, скат на этом флаге, как ты только что сам сказал, какого цвета?
- Это жёлтый скат на синем фоне, - Кайра как можно громче повторил свой недавний ответ, после чего перевёл свой взгляд на капитана, потому как реакция Тритона была ему интересна. – К тому же, этого ската изобразили просто огромным, я даже удивлён, что сразу не смог его разглядеть.
- Да, похоже, я не ошибся в своих догадках, - ответил матросу Тритон, после чего в его голосе послышались нотки не то благоговения, не то некоего страха перед владельцем этого флага. – Это, если ты не знаешь, один из самых известных в Радинаре пиратов и, пожалуй, самый неуловимый и самый загадочный из всех крупных пиратских флотоводцев.
Капитан Тритон был пиратом с невероятно богатым жизненным опытом и столь же богатым был его опыт на океанских просторах, которые он бороздил почти с самого детства. Внешне это был далеко не молодой, но ещё достаточно крепкий и сильный мужчина с длинной черной бородой, в которой мелькала обильная проседь. При взгляде же на лицо этого морского разбойника бросались в глаза два параллельных друг другу длинных шрама, проходящие по всей его правой щеке. Он провёл в море уже более сорока лет и прошёл тяжёлый путь от матроса до капитана пиратского корабля, каковым он был последние двадцать лет, и, пожалуй, не было во всем Рубиновом океане пирата, который не знал бы этого старого головореза.
Разумеется, капитан Тритон был знаком и с самим Мантой, однако они не виделись вот уже двенадцать лет. Не виделись потому, что именно в те годы адмирал отправился искать нетронутые цивилизацией земли, и ведь он их нашёл, а вот Тритон лишь только теперь сумел в этом убедиться.
- Знаешь что, Кайра, пожалуй, мне, так же, как и всей нашей команде, стоит встретиться с хозяином этой крепости, - пришёл к выводу Тритон, после чего сразу же обратился к надсмотрщикам. – А вы в это время велите всем рабам грести как можно быстрее, потому как мы направляемся к берегу!
Корабельные рабы под ударами надсмотрщиков были вынуждены отчаянно налегать на весла, Тритон же, взойдя на капитанский мостик, задумался о предстоящих вскоре переговорах с этим хорошо знакомым ему хоть и весьма умным, но столь же коварным и непредсказуемым пиратским адмиралом.
«Изначально, нужно выяснить, какие у Манты цели. Ведь наверняка он не ограничится постройкой этой крепости», - думал капитан, на ходу вспоминая о стремлениях этого пиратского адмирала. «Он же всегда стремился к власти и, судя по всему, не отказался от своих желаний, учитывая, какую крепость он построил на этом самом побережье. Рабов у него должно быть много, возможно даже, не одна сотня. А ведь столько невольников не каждый имперский патриций может себе позволить. Так что очень может быть, что он в скором времени подомнёт под себя все племена, что населяют материк, причём, сделает это успешно и быстро. Поэтому с таким, как он, крайне полезно иметь дело, да и вообще, похоже, прошли те времена, когда мне и другим капитанам стоило выступать против авторитета тех немногих, которые объявляли себя адмиралами. Наступают новые времена, когда в силах отдельных людей из числа морских разбойников изменить не просто нашу жизнь, но и ход истории. Что же до меня, то я, пожалуй, смогу с ним договориться, ведь все те, кто знал его, и я в том числе, твёрдо могут сказать, что выгоду адмирал Манта мог для себя найти всегда и во всём».
Тем временем, капитан Геккон вошёл в кабинет Манты и доложил о том, что видели он сам и один из его стражников. Пиратский адмирал, все эти годы делавший всё возможное для того, чтобы никто из радинарских пиратов не заметил его крепость, как ни странно, пришел в восторг от услышанной от начальника крепостного караула новости. Такая реакция хозяина крепости весьма сильно удивило Геккона, хорошо знавшего, чем отличаются капитаны пиратских кораблей, которые вели свободный образ жизни, от капитанов, что служили под адмиральской властью. Впрочем, не только Геккону, но и всем подчинённым хозяина строящейся крепости давно было прекрасно известно, что Манта по устоям своей жизни попросту не мог относиться с уважением к так называемым независимым пиратским капитанам.
- Интересно, кто же это может быть? – хозяин крепости сразу же бодрым и достаточно весёлым тоном размышлять вслух, и голос его весьма ощутимо подбадривал Геккона, несмотря на столь сильное удивление, которое в эти минуты испытывал начальник стражи. – Учитывая, что корабль один, скорее всего это судно принадлежит одному из независимых капитанов, как они сами себя называют, вот только которому? Вспоминая всех таких капитанов, я вот думаю, что это вполне может быть корабль капитана Сфирены, или капитана Макрели, или же капитана Саламандры. Впрочем, это может быть кто угодно из этих вольных капитанов, учитывая, что за последние десять лет мне ни с кем из них не довелось видеться. Хотя, постой, Геккон, у меня ещё одна зацепка нашлась, ведь ты сказал, что парус был, какого цвета?
- Парус состоял из красных и белых полос, господин адмирал, а ведь Вы сами понимаете, что это очень яркие паруса. И, что самое интересное, мне они тоже показались смутно знакомыми, - чеканным голосом отчитался Геккон, позволив, впрочем, себе поделиться мыслью со своим господином.
- Не ты один так думешь, Геккон, ведь такие паруса и вправду слишком уж сильно выделяются на фоне остальных. На моей памяти только лишь у одного из всех этих вольных капитанов были паруса с таким узором, а именно у капитана по прозвищу Тритон, - внёс ясность в разговор пиратский адмирал, который, никогда не жалуясь на память, всё же не сразу вспомнил об этом обстоятельстве, которое, однако, в памяти его сохранилось.
- Вы с ним были лично знакомы? – осмелился задать вопрос капитан Геккон, впрочем, этот вопрос явно был лишним. Капитан хорошо знал о том, что не было в море того пирата, о котором не знал бы сам адмирал Манта, а что же касается пиратских капитанов, то хозяин крепости не просто знал их всех поимённо, но и хотя бы однажды лично общался с каждым из них.
- Да, Геккон, я этого капитана знаю, вот только, как ты сам понимаешь, я не видел его уже более десяти лет. Сам по себе он человек не самый плохой, но надо сказать, что по причине своих взглядов он никогда мне особо не нравился, как впрочем, и другие вольные капитаны. Но сейчас я думаю, что есть смысл попробовать договориться с ним о возможных общих целях и интересах, да и новые люди мне нужны для осуществления моих планов, и не столь важно, кто эти люди будут. Да и Тритон этот, несмотря на эти свои взгляды, вроде как с головой всегда дружил. Так что, по крайней мере, общий язык мы с ним найти должны, - ответил хозяин крепости, из чьего голоса в эту минуту пропал весёлый настрой, уступив место задумчивости и осознанию того, что разговор с гостем может пойти не так, как хотелось бы.
- А если не получится найти с ним общий язык? – Геккон задал очень смелый, но в то же время очень глупый вопрос. – Если вдруг окажется, что у Вас с ним не будет никаких общих интересов и целей? Или Ваши условия этого Тритона не устроят, что тоже вполне себе вероятно? Я, правда, не представляю себе, что этого человека могло бы не устроить в той сделке, которую Вы хотели бы с ним заключить, но всё же, это запросто может случиться.
Геккон почти сразу же мысленно пожалел об этих словах, но Манта, как ни странно, лишь звонко рассмеялся в ответ. На этот раз у него и в мыслях не возникло вместо ответа накричать на подчинённого, который позволил себе такую глупость, и даже наоборот. Этот вопрос верного ему капитана скорее даже несколько поднял пиратскому адмиралу настроение, а заметив, что Геккон уже мысленно ругает себя за то, что задал своему господину подобный вопрос, Манта подмигнул незадачливому начальнику стражи.
- А на случай, если не получится, капитан Геккон, ты прямо сейчас займёшься тем, что как следует, подготовишь крепостную стражу к тому, чтобы она в любой момент могла начать действовать, - после громкого смеха вполне добродушно ответил адмирал, но затем задал свой вопрос, причём, задал его тоном, не терпящим возражений. – Я надеюсь, ты понял меня правильно, капитан, или мне будет нужно тебе ответить более подробно?
- Да, я Вас понял, господин адмирал, - Геккон, известный как достаточно отважный боец, поневоле задрожал перед этим тоном, потому как его господин всегда умел заставать своих подчинённых врасплох, в том числе и с помощью столь резкой перемены тона. – Я сейчас же всё исполню, точно так, как Вы требуете, и в этом вопросе Вы всегда можете быть уверены во мне и моих людях, да Вы и сами это прекрасно знаете. Перед тем, как эти люди успеют высадиться на побережье, я вполне смогу успеть проследить за тем, чтобы мои подчинённые были как можно более боеспособны.
- Тогда я стесняюсь тебя спросить, друг мой. Почему же ты, получив приказ со стороны своего господина, всё ещё находишься в его кабинете, вместо того, чтобы быть на крепостной стене? – довольно ласковым тоном спросил предводитель разбойничьей армии, после чего тон его снова кардинальным образом изменился, заставив, как и в прошлый раз начальника крепостной стражи покрыться мелкой дрожью. – Немедленно покинуть эту комнату и приступить к выполнению вот этого самого моего приказа, капитан!
Геккон поспешно выбежал из кабинета и немедленно направился к стене, на которой в это самое время как раз начиналась смена караула, что было весьма на руку командиру крепостной стражи. Теперь он твёрдо знал, что не подвёл своего господина, и что на страже к моменту прибытия нежданного гостя будут свежие и отдохнувшие солдаты, а не измотанные дежурством бойцы, чуть ли не спящие прямо на своих караульных постах, рассчитывать на которых было бы в то утро для капитана явно себе дороже.
- Всем быть готовыми к возможному бою! – Геккон на ходу отдал приказание своим подчиненным, поднявшись на одну из сторожевых башен, после чего он всё с тем же приказом обошёл все смотровые башни и стену, прекрасно зная, что его бойцы поняли его с полуслова и непременно будут готовы к худшему для Манты раскладу. Словом, спустя всего не более четверти часа каждый рядовой стражник Манты знал о поручении адмирала и на совесть готовился к возможному варианту встречи дорогих гостей.
И только после всей подготовки к предстоящей встрече Геккон позволил себе ещё раз осмотреть со стены южное побережье, на котором вскоре должны были высадиться нежданные гости. Капитан сразу же обратил своё внимание, что тот самый пиратский корабль заметно приблизился.
В отличие от крайне напряжённого состояния подчинённого пиратскому адмиралу капитана Геккона, настроение вольного капитана Тритона в это время заметно улучшилось, особенно после того, как он позволил себе трапезу, состоявшую из его любимых сильно прожаренных креветок и двух больших кубков крепкого красного вина. Это самое вино заметно ударило в голову, поэтому капитан пребывал в благодушном настроении и от души смеялся над шутками своих матросов. Однако, немного погодя, капитан все же направил настрой своей команды в нужное русло.
- Ну что, товарищи, думаю, пора нашей команде поговорить о делах более серьёзных, чем все эти шутки. Я, конечно, веселье ценю по достоинству, но сейчас нам должно быть не до него. Так вот, мне хотелось бы знать, как вы себе представляете встречу с самим Мантой? – Тритон поднял именно тот вопрос, который в тот момент оказался самым важным для всей команды.
Пираты на несколько минут крепко задумались. Данный вопрос оказался ощутимо сложным и явно непривычным. Особенно сложным этот разговор оказался для матросов, которые, надо сказать, были по большей части ещё совсем молодыми людьми и привыкли больше делать, чем думать.
- Вполне успешно она должна пройти, - крикнул Кайра, который всё так же смотрел, не забывая о своих корабельных обязанностях, в сторону крепости, всё увеличивающейся по мере их приближения. – Ведь вы же всегда могли найти компромисс когда угодно и с кем угодно, господин капитан.
- Ну а, в самом деле, он, что, не человек? – подал, наконец, голос ещё один из матросов Тритона по кличке Чайка, ещё совсем юноша, который явно не был обременён ни фантазией, ни умом. Однако природа наделила его силой, которая позволила ему быть не только отличным бойцом во время нападений на корабли, но и прекрасным работником в спокойное время.
Несколько недель назад Чайка блестяще проявил себя в успешной атаке на корабль купца из Дакорана, государства, что располагалось к северу от западного побережья Радинарской империи. Причём, как бы это ни было странно для соседних с империей независимых государств, Дакоран находился с могущественной державой в дружеских отношениях, в то время как все остальные государства Варунии, которых, кроме Дакорана, насчитывалось ещё восемь, смогли сохранить с империей в лучшем случае отношения равнодушные, если не совсем враждебные.
Да, несмотря на то, что империя явно превосходила абсолютно по всем признакам все эти восемь государств вместе взятых, некоторые из них вот уже не первое десятилетие не боялись находить причины для открытых конфликтов и войн с могучей державой. Причём, каждого нового полководца из враждебного Радинару государства никогда и нисколько не останавливал горький опыт его предшественников, ведь стоит ли говорить о том, что империя почти из каждого подобного конфликта выходила победителем и, более того, с наименьшими для себя потерями.
Собственно, именно это обстоятельство и спровоцировало пиратов под командованием Тритона, бывших врагами Радинара, напасть на этот купеческий корабль с целью наживы, потому как корабли государств, не ладивших с Радинаром, они, как и большинство пиратов, родившихся в империи, трогали крайне редко и обычно в случае крайней необходимости.
Так вот, после недавней атаки на купеческий корабль, в ходе которой Чайка всего одним ударом своего ржавого меча убил купеческого капитана и двух старшин, его собственный капитан уже начинал подумывать о том, как бы раньше времени повысить за такую доблесть этого отважного и ещё совсем молодого пирата до ранга старшины. Ну а в день атаки Тритон не мог не заметить, что все трое противников матроса, напротив, были вооружены совсем новыми и блестящими мечами, а потому после боя капитан позволил юноше взять себе любой из этих мечей в качестве награды за успешный и решающий шаг в ходе нападения. Надо сказать, что юный пират решил не ограничивать себя и позволил себе забрать меч убитого им капитана.
- Тут без подарка не обойтись, на мой взгляд. Вот что у нас имеется настолько ценного, что можно было бы подарить? – произнёс ещё один член команды вольного капитана по прозвищу Чибис. Это был старшина, обладающий на удивление блестящим красноречием и способный заключить успешную сделку практически с любым человеком, причём, ему часто приходилось вступаться за своего господина в ходе переговоров, и, вполне вероятно, что в предстоящей встрече вольного капитана Тритона и адмирала Манты старшине Чибису пришлось бы сделать это в очередной раз.
Вот только не ценил его Тритон, но если уж говорить совсем честно, Чибис в этом плане и сам был во многом виноват. Этот моряк, которому от роду было не больше тридцати лет, умевший красиво говорить, а если требовалось, и вести за собой толпы, был крайне ленив по своей природе, и это не могло не раздражать его капитана, ценившего более работящих людей.
- Ну что же, верно, мыслишь, Чибис, - пиратский капитан в тот момент высказал одобрение, но затем крепко задумался над тем, что бы подарить человеку такого уровня, как Манта. – Подарок, говоришь, нужно придумать для этого нашего возможного союзника? Помнится мне, недели три тому назад мы успешно атаковали торговый корабль из Дакорана, так вот я думаю, а не найдётся из этих товаров нечто такое, что не стыдно будет подарить нашему столь высокому собрату? Или, может быть, даже не из товаров, а из имущества павших моряков или пленного купца?
- Наверное, должно быть нечто подобное, - лениво отозвался обычно всегда разговорчивый старшина, неохотно, вспоминая о том, что они смогли взять с недавно атакованного купеческого корабля. – Там ведь и денег была тьма, и самоцветов не меньше, чем монет, а кроме того, ещё и ткани.
- Вот только давай без неточностей, Чибис. Нам, если ты ещё не понял, предстоит встреча с очень серьёзным и влиятельным человеком, поэтому всё должно быть идеально четко и ясно. И это ведь была твоя идея, поэтому было бы очень даже справедливо, если бы ты сам пошёл, сам спустился в трюм и сам же проверил наличие в нём таких вот ценностей, и желательно, чтобы ты сделал это как можно быстрее, - не терпящим возражений тоном велел старшине капитан корабля. – И я тебя очень прошу, не делай вид, что ты этого не слышал или, что тебя это не касается. Ты же прекрасно знаешь меня и знаешь, что уж совсем, в крайнем случае, я могу и заставить.
- Почему сразу я должен этим заняться? – старшине Чибису явно не хотелось утруждать себя этой обязанностью, которая совершенно не соответствовала его чину и должности на этом судне. – Это, так, между прочим, обязанность матросов, а не людей, которые занимают на таких кораблях, как наш, более или менее руководящие должности. И это известно всем, поэтому это самое указание следует возложить на одного из наших матросов, и раз уж сейчас Кайра занят, остаётся только один матрос. Ну, так что, Чайка, ты сейчас всё слышал, что сказал наш капитан, или нет? Если ты слышал всё, то пора бы тебе встать и бегом направиться на выполнение этого приказа!
Чайка, который, в отличие от старшины, никогда не утруждал себя спорами с теми, кто по статусу был выше него, сразу же вскочил со своего места и по привычке уже направился, было, в сторону хранилища неправедно добытых драгоценностей, но пиратский капитан, которого такой поворот событий совершенно не устроил, посчитал необходимым вмешаться.
- Да нет уж, Чайка, ты посиди, - остановил матроса капитан Тритон, которому поведение старшины явно успело надоесть. – Чибис, я ведь сказал тебе, что искать подарок Манте будешь ты, и точка. Твоя мысль, вот и будь так добр, довести эту самую мысль до конца. И завязывал бы ты уже с этой дурацкой привычкой перекладывать на других те дела, что я приказываю лично тебе, ведь мне это, знаешь, уже порядком надоело. А обычно, когда случается так, что мне поведение любого из моих людей надоедает, незамедлительно следует наказание, но вот для тебя, друг мой, я сделаю исключение, и на первый раз, пожалуй, всё же тебя прощу. И очень надеюсь, что после этого ты не станешь злоупотреблять моим терпением. Ведь ты же явно не хочешь оказаться в том же положении, что и прежний владелец ценностей, которые были на том торговом корабле? Ты ведь человек достаточно сильный и далеко не глупый, ты мне еще здесь понадобишься, так, что делай выводы.
Чибис явно хотел возразить, но после нравоучения его капитана он так и не посмел этого сделать, вероятно, по причине того, что к тому моменту у него попросту иссякли силы для спора. Он не спеша направился к трюму, при этом шёл он туда с крайне недовольным и злым видом, убедившись в очередной раз, что вовсе не замечает и не ценит его заслуги вольный капитан Тритон.
Тем временем, Манта выходил из крепости в окружении своих капитанов и ещё нескольких рядовых стражников. Он направлялся к не так давно построенной его рабами пристани для возможных гостей, которая находилась чуть дальше, чем торговые ряды для проходящих мимо купцов.
Дойдя до пристани, адмирал велел зажечь огни на причале, потому как то знаменательное утро выдалось пасмурным. А корабль, между тем, все приближался, и капитаны уже начинали заметно волноваться, так как слишком уж томительным было это ожидание и размышления о том, какие могут быть намерения у этих гостей. Большинство офицеров бывшего флота, а ныне сухопутной разбойничьей армии Манты, подобно своему господину, относились с большим подозрением к таким капитанам пиратских кораблей, как тот же Тритон, причём, по совершенно тем же причинам, что и адмирал.
- Варан, знаешь, что, сейчас сходи в подвал моего дома и позови тех двоих, что постоянно работают в моём огороде, - велел пиратский адмирал своему глупому и рабски покорному капитану. – И пусть захватят бочонок вина или даже два и вдоволь мяса, овощей и фруктов. Сам понимаешь, что было бы негоже с нашей стороны таких гостей встречать с пустыми руками.
Варан на этот раз исполнил приказ своего господина поразительно быстро, и уже вскоре Крив и Невзор, те два угрюмых невольника, которых сам хозяин крепости изолировал от остальных угнанных им в рабство людей, накрыли стол прямо на торговых рядах, после чего им обоим оставалось только ждать дальнейших указаний пиратского адмирала. Эти двое особенно ценились Мантой, но были ненавистны своим товарищам по несчастью, не говоря уже о доверительном отношении к ним. Ранее эти два брата, как уже было до этого упомянуто, довольно легко заслужили презрение со стороны своих соплеменников и представителей соседних народов, ведь в своё время они могли моментально предать любого доверившегося им человека, если видели в этом выгоду для себя, а кроме того, они не раз совершали кражи.
Что же касается того, что братья, по слухам, докладывали пиратскому адмиралу о любых провинностях своих товарищей по несчастью, то ни Крив, ни Невзор не были замечены в этом. К слову, Манта никогда не убивал провинившихся рабов, но иной раз применял к ним такие формы наказания, после которых смерть не только им, но и остальным невольникам казалась милостью, однако двух изгоев это нисколько не волновало.
Если быть точнее, их вообще не волновало ничего, кроме собственных потребностей и желаний, а Манта, в свою очередь предоставил им всё то, что они хотели, сочтя, что Крив и Невзор это заслужили тем, что с работой, которую адмирал давал им, они всегда справлялись действительно неплохо.
Остаётся только повториться в плане того, что никто ещё из числа других невольников так и не смог своими глазами увидеть, что доносы Манте поступают именно от этих двух изгоев, как впрочем, никто не мог и точно сказать, что Манта вообще получает доносы. Однако не стоит забывать и о том, что адмирал, редко являясь непосредственным свидетелем многих конфликтов на стройке, почти всегда безошибочно подвергал наказаниям именно тех невольников, которые действительно нарушали то, что пиратский адмирал и его люди привыкли называть порядком, и для многих невольников оставалась загадкой такая меткость Манты в предположениях.
По правде говоря, из остальных невольников вообще никто не видел, чтобы Крив и Невзор хотя бы просто загововарили с любым человеком из числа тех невольников, что были определены самим хозяином будущей крепости на строительные работы, поэтому слухи об их доносительстве, несмотря на вполне достаточную правдоподобность, продолжали оставаться слухами.
Эти два невольника, как уже упоминалось, жили не в общем загоне, а в жилом корпусе, причем, в том самом, в котором жили сам Манта и офицеры, но не на верхних этажах, а в подвале. Да и кормили их гораздо лучше, чем других рабов, прямо с офицерского стола. Собственно, это и было все, чего они хотели от этой жизни, и именно этого им больше всего и не хватало до того, как они, уже, будучи изгнанными из родного племени и брошенными на произвол судьбы, встретили людей Манты на своём пути.
В это время Чибис, хоть и был недоволен взваленным на него поручением, всё же без особого труда нашёл то, что посчитал достойным быть подарком для такого человека, как адмирал Манта. Это оказались два самых ценных сундука с разбитого дакоранского купеческого судна, один из которых был доверху наполнен чистым золотом, причём, это были не только монеты Дакорана и Радинара, но и некоторых полисов Куберии, в числе которых были Лакосия, Верания и Зицерия. Второй же занимали самые различные самоцветы, в числе которых преобладали, само собой, рубины, алмазы, сапфиры, и изумруды, но и это было не всё. Одним словом, камней с какими только названиями и каких только размеров не было в этом сундуке.
Дакоранский купец, хозяин атакованного корабля, в том роковом плавании тоже оказался на злополучном судне. Команда торгового корабля оказала яростное сопротивление, но вот купец в нём не участвовал, а вместо того, спрятался, как он считал, достаточно надёжно в одной из кают, однако таким уж надёжным укрытием эта каюта не оказалась.
Морским разбойникам по причине столь яростного сопротивления мирных моряков пришлось перебить почти всю команду, а потому живыми пираты смогли взять только купца и четырёх матросов, причём только сам купец сумел избежать серьёзных травм. Владельцу судна, к слову, в эти три недели приходилось весьма тяжко, потому как Тритон и его команда не уважали трусов, да и торговцев никогда не жаловали. Купца, как раба, заковали на нижней палубе и чаще других подвергали наказанию, ведь ни для кого не секрет, что надсмотрщики всегда находили за что. А вот его матросов, что остались в живых, ждала несколько лучшая участь, чем их столь трусливого, но при этом заносчивого по отношению к простым людям и, в частности, к подчинённым ему морякам господина. Эти матросы, надо сказать, подобно своим погибшим товарищам, яростно сопротивлялись, однако в ходе боя получили тяжкие увечья и не смогли тогда продолжать биться с морскими разбойниками, после чего, разумеется, последовало их пленение, а в данный момент ожидался их перевод на положение корабельных рабов.
Капитан Тритон после захвата корабля распорядился, чтобы их лечили, и лечили должным образом, даже несмотря на то, что они явно не желали сдаваться в ходе пиратской атаки. Все четверо были крепкими молодыми мужчинами, ну а кроме этих их достоинств, Тритон умел ценить мужество не только своих людей, но и своих врагов. Именно поэтому в это время они жили, в целом, в спокойствии, да и кормили их, гораздо лучше, чем бывшего хозяина разбитого, а затем сожжённого торгового судна.
- Капитан, можете ли Вы подойти сюда? – позвал старшина своего господина, который как раз шёл мимо хранилища. – Я как раз собирался Вам показать нечто такое, что, на мой взгляд, могло бы являться достойным подарком для адмирала Манты, и узнать насчёт этого Ваше мнение.
- Ну как, ты нашел то, о чём я просил? – не спеша, если не сказать, лениво подойдя к Чибису, поинтересовался пиратский капитан, знавший, к слову, о том, как высоко Манта ценил самоцветы. Это была широко известная страсть пиратского адмирала, о которой другие морские разбойники не забыли даже спустя десять лет, в течение которых Манта не давал о себе знать.
- Полагаю, что двух сундуков разного рода драгоценностей для пиратского адмирала будет вполне достаточно, - ответил этот весьма разговорчивый, но при этом столь же и ленивый старшина. – На мой взгляд, они оба того стоят, ведь они наполнены самыми изысканными драгоценностями под завязку, и я думаю, что такой человек, как Манта должен будет этот дар оценить.
«А не слишком ли жирно ему будет», - всё же мелькнула в этот момент такая непростительно дерзкая мысль в голове Тритона, однако вспомнив о том, с кем ему предстоит встреча, он немедленно эту мысль подавил, хотя подавил он её с ощутимой долей сожаления. Вольный капитан вовсе не забыл, как нелегко ему достались оба этих сундука. Впрочем, Тритон полагал, что у него будет возможность наверстать всё то, с чем сейчас придётся расстаться.
- Пожалуй, это именно то, что нужно, - вздохнув про себя, ответил Тритон, которому, конечно же, было не слишком легко расставаться со всеми этими сокровищами, но что же было поделать. Ведь речь на этот раз шла о переговорах именно с тем человеком, который стоял заметно выше этого вольного капитана в пиратской иерархии, и, возможно, о приобретении собственного земельного надела и, как следствие, о росте влияния.
- Я всё же надеюсь на то, что Вы не станете приказывать мне же их и тащить в эту самую крепость, господин капитан, - беспокойно спросил этот чересчур разговорчивый пират, который и без того был крайне возмущён довольно унизительным приказом своего капитана. – Я ведь всё же старшина на этом корабле, а такая работа полагается матросам, притом, самым молодым.
- А ты что, Чибис, не моряк? Или, может быть, ты родился сразу старшиной, и матросом никогда не был? – со смехом ответил пиратский капитан, хорошо помнивший, как лет, этак, восемь назад подобрал Чибиса, который тогда был совсем ещё юношей, куда более подвижным, нежели теперь, в трущобном районе столицы Радинарской империи. – Ты бы хоть молодость вспомнил, а то вот совсем себя запустил и форму тела постепенно теряешь.
- Вот зачем Вы так, капитан? – в ответ запротестовал, было, Чибис, пытаясь избежать столь унизительного приказа. – Я давно уже далеко не матрос, если Вы всё ещё не замечаете этого. Хотя, странно, что Вы этого не замечаете, так как Вы же меня в своё время до этого ранга и повысили.
- Знаешь, вообще, мне очень хочется именно это тебе, и приказать, но не прикажу, ты можешь не беспокоиться. Матросы вынесут их, ну а ты отдыхай, заслужил ведь, вот только умничать не надо, - Тритон не терпел на своём корабле болтливых подчинённых, но ещё больше он не любил тех членов экипажа, которые отлынивали от работ и его прямых приказов.
Корабль вскоре причалил, и Тритон первым шагнул на сушу, а за ним с судна сошли и несколько матросов под руководством Чибиса, которые прятали под одеждой короткие мечи и кинжалы. Эта группа матросов всегда следила за безопасностью своего капитана, когда он высаживался на побережье.
Следом за Тритоном шли Чайка и матрос по кличке Олуша, которым капитан и доверил нести эти два сундука. По тому, как они их несли, было прекрасно видно, насколько тяжелыми были эти два сундука, что, впрочем, было вовсе неудивительно, учитывая, чем эти сундуки были наполнены.
Манта и его окружение двинулось навстречу к морским разбойникам, и вот настал решающий момент, когда между двумя группами оставалось всего лишь несколько, не более десяти шагов. На некоторое время в воздухе зависла полная тишина, а два лидера, молча, смотрели друг другу в глаза, словно ожидая, кто же из них начнёт говорить первым.
- Ну что же, приветствую тебя, Тритон, - взял на себя инициативу начать этот непростой разговор пиратский адмирал. – Лет двенадцать прошло с нашей последней встречи, а ты, как я вижу, ничуть не изменился, всё так же океаны бороздишь, и тебя такая жизнь, похоже, всё так же привлекает.
- Приветствую и я тебя, Манта. Да, не меньше десяти или двенадцати лет прошло с тех пор, как ты столь неожиданно исчез, а сейчас оказывается, что ты в этих диких землях поселился, - живо отреагировал Тритон, в чьём тоне тут же зазвучали весёлые нотки. – К слову, я очень даже одобряю твой выбор места для обустройства и нахожу эту местность живописной.
- Благодарю за столь тёплые слова. Да, Тритон, как видишь, здесь мне в своё время очень понравилось, в особенности привлекли меня эти дикие земли, населённые множеством неграмотных племён. Одним словом, всё просто чудесно, а кроме того, никто не охотится за мной и не пытается покарать за всё то, что я делал не так, а к суше я привык. Знаешь, капитан, а я очень рад тебя видеть потому, как в последнее время я пришёл к выводу, что всё же нуждаюсь в помощнике, хотя раньше я был полностью уверен, что со всеми здешними трудностями я справлюсь сам. У меня на здешние дикие земли, знаешь ли, весьма грандиозные планы, - с долей восторга заявил адмирал Манта, и сложно было понять, лукавит он или же говорит искренне.
- Интересно, господин адмирал, какие же? – Тритон сделал вид, что слова адмирала несколько удивили его. – Если я правильно тебя понял, то одним таким роскошным дворцом ты не ограничишься? Чего же ты ещё хочешь, интересно было бы знать? Ты, никак, править здесь хочешь?
Манта громко и довольно расхохотался в ответ, ведь этот новоприбывший капитан оказался просто подарком. Пиратский адмирал уже с первых дней строительства крепости понял, что он, несмотря на то, что всегда хотел быть единоличным повелителем здешних обширных диких земель, всё же вовсе не отказался бы от союза с человеком, который имеет опыт командования настолько же богатый, насколько богат его собственный опыт в этом плане.
- Не ограничусь, Тритон, вот представь себе. Честно тебе скажу, что я желаю большего, да и всегда желал, - довольно высокомерно произнес пиратский адмирал, после чего взмахом руки показал на торговые ряды, где уже ждали накрытые столы для гостей. – Ну не всё же сразу, Тритон, ведь ты сейчас, всё же, являешься моим гостем, и я решил, что не сразу же нам, двум вполне уважаемым пиратским командирам, начинать деловую беседу.
Тритон, бросив лишь мимолётный взгляд на угощение, которое приготовили два личных раба Манты, не мог не заметить изобилия этих столов и сдержать улыбку, означавшую, что вольный капитан не просто доволен, но кроме того ещё и тронут таким гостеприимством пиратского адмирала.
- Ну что же, пройдёмте с нами, господа пираты, и присоединяйтесь к трапезе абсолютно все, кто желает, - высокомерный тон адмирала в этот момент уступил место тону добродушному. – Это застолье, так, к слову, давно уже ждёт как меня, так и тебя, Тритон. Как же я мог не подготовиться к встрече такого дорогого гостя, как один из моих старинных знакомых?
- Постой, Манта, видишь ли, у меня нет такой привычки, заявляться в гости к тем, кого я знаю, без подарка. Не желаешь ли ты взглянуть на дары, которые я и мои люди поднесли тебе? – после этих слов Тритон звонко щёлкнул пальцами, после чего матросы Чайка и Олуша не без труда поднесли прямо к торговым рядам оба тяжёлых сундука, наполненных драгоценностями.
- Что же это может быть? – немедленно проявил интерес Манта, после чего подошел к сундукам и открыл оба, и увиденное заставило его просиять от редкой щедрости новоявленного капитана. – Да только отвык я уже, от этого всего, честно говоря, так как местные племена относятся к этой роскоши равнодушно, если конечно они вообще о ней знают, и предпочитают куда более скромные дары природы. Но всё равно я тебе очень признателен за столь богатые и роскошные дары. И к слову, какие у тебя здесь цели, ведь ты же не просто так оказался в этих краях? Между прочим, из Радинара мы тут не одни, здесь ведь купцов имперских полно. Я и мои люди довольно часто покупаем у них различные ценности и провизию, а кроме того у них и многие другие полезные и интересные товары всегда имеются. Если честно, я и сам иногда не отказываю себе в удовольствии приобрести очередную диковинку, но обычно позволяю себе это не у наших земляков, так как у них редко бывают действительно интересные товары. Другое дело, Тритон, купцы из Куберии, Суринии или же Брахемии. Да, они тоже здесь иногда появляются.
- Вообще, если не лгать, я всего лишь проплывал мимо и увидел огромную строящуюся крепость, после чего я и моя команда всё же приняли решение разузнать, кто является её хозяином, - вполне откровенно ответил Тритон, как можно удобнее располагаясь за столом. – Так вот, когда я догадался, что хозяин здесь именно ты, а догадался я по рисунку на твоём флаге, я решил предложить тебе поддержку, если она тебе, конечно, будет нужна.
- После такого дара я уверен, что мы договоримся, Тритон, и, тем не менее, сейчас я предлагаю отвлечься от деловых тем на время застолья, да и вы, парни, тоже угощайтесь, не стесняйте себя, - последние слова Манты были адресованы матросам, что несли дары. – Вы уж точно эти блюда заслужили, вам же сейчас пришлось такие громадные сундуки волочить.
Спустя примерно полчаса оба лидера морских разбойников сидели за одним из столов на торговых рядах, делились друг с другом воспоминаниями о жизни на море и наслаждались изысканными блюдами, но затем они оба всё же сочли нужным перейти к планам на здешние земли.
- Так что же ты планируешь делать? – прямо спросил капитан Тритон, неспешно потягивая белое вино. – Буду честен и скажу, что я бы с радостью принял участие в твоих здешних начинаниях. Годы ведь неумолимо берут своё, и мне уже давно от моря отдохнуть хотелось, а глядя на тебя и на то, как ты тут удачно расположился и припеваючи живешь, это желание во мне, понятное дело, только усилилось, и притом, весьма ощутимо.
- Тритон, а ты уверен, что хочешь помогать мне? Ведь помнится, что на море ты всегда подчёркивал, что не зависишь ни от одного адмирала, да и вообще ты был бунтарём и гордился этим, - пиратский адмирал обладал достаточно хорошей памятью, чтобы не забыть об этой черте в характере капитана.
- Видишь ли, Манта, сама жизнь имеет довольно дурную привычку вносить свои поправки к нашим планам на неё. Ладно, мне сейчас остаётся лишь ответить на этот вопрос прямо. Да, я и мои люди готовы сейчас оказать тебе поддержку по мере наших сил, - голос Тритона всё так же выражал крайнюю заинтересованность в планах пиратского адмирала на почти неизведанные здешние земли и народы, что населяли их. – Людям моим, надо бы сказать, не меньше, чем мне, успела надоесть жизнь на океанских просторах и это постоянное укрывательство от властей нашего родного государства, для которого мы давно уже стали одними из злейших врагов.
- Прекрасно, и я рад новому союзнику, но в таком случае, Тритон, предлагаю тебе сейчас внимательно меня выслушать. В первую очередь, тебе и твоим разбойникам придется забыть об океанских просторах, и забыть о них, по крайней мере, на достаточно долгое время. Кроме того, мне, скорее всего, понадобятся твои корабельные рабы для продолжения строительства моей крепости, а возможно, также и будущих. И напоследок должен сказать, что ты и часть твоих пиратов поселитесь в моей крепости. Только часть, так как всех я здесь разместить не смогу, - на самом же деле, Манта с помощью последнего условия лишал своего гостя возможности отказаться от данного договора, если ему этого неожиданно захочется. – Я всё же надеюсь, что тебя устраивают эти мои условия, Тритон. Тут уж извини, приятель, лучших условий предложить пока не могу, ведь крепость моя, как ты сам видишь, строится ещё, и до ума, как следствие, пока что доведено далеко не всё.
- Разве у меня есть выбор, Манта? – вопросом на вопрос ответил капитан, который предполагал, что будет нелегко вести эти переговоры, потому как адмирал всегда славился своей силой и хитростью и мастерски умел ставить собеседника в крайне неловкое положение. И, стоит отметить, что именно такая приобретенная хозяином крепости ещё в юности черта характера позволяла ему почти всегда добиваться своего. В том числе, именно с её помощью он и сумел подчинить себе в своё время настолько огромный пиратский флот, какого не было ни у одного из других пиратских адмиралов.
- Да мне уже нравится иметь дело с тобой, - после такого вопроса пришёл в неописуемый восторг Манта, даром, что никогда не любил те моменты, когда вопросом отвечают на его вопросы. – Итак, здесь, друг мой, мы с тобой пришли к общему решению, а теперь не пора ли поговорить о моих планах?
- Конечно, я готов к обсуждению этого вопроса, Манта, и, если быть честным, то я жду этого с нетерпением, - настроение вольного капитана Тритона становилось таким же прекрасным, как и у адмирала, потому как расклад получался гораздо лучше, чем он ожидал. Если Тритон в эти минуты и жалел о чём, так только лишь о том, что с жизнью на море, судя по всему, придётся попрощаться, и притом надолго. Ему и его людям предстоял длительный процесс привыкания к жизни на суше, а ведь для старого пирата это было ощущением отнюдь не из приятных. Впрочем, как уверен был Тритон, это привыкание он всё же сумеет пережить, и притом довольно легко, так как планы, касающиеся этих земель, по его ощущениям явно того стоили.
- Ну не здесь же такое обсуждать, приятель, так что предлагаю тебе сейчас пройти со мной в крепость, - с этими словами адмирал встал и обратился с очередным приказом к двум изгоям. – А вы уберите здесь всё, и, пожалуй, погуляйте немного по двору моей крепости. Думаю, отдыха до полудня вам более чем хватит, после чего вы, как и всегда, приступите именно к той работе, к которой вы уже давно должны были привыкнуть.
Крив и Невзор принялись исполнять приказ, а адмирал и новоприбывший капитан неспешно направились в крепость. Тритон, к слову сказать, стал первым человеком, не принадлежавшим к армии Манты или же к его невольникам, которому было позволено пройти в строящуюся адмирала.
- Варан, теперь послушай меня внимательно, - на ходу обратился к своему личному лакею адмирал Манта. – Сейчас зайди к Василиску и скажи, чтобы он в кабинет ко мне зашёл. И будь добр сделать это как можно быстрее, так как я ждать не собираюсь, да и наш дорогой гость тоже не горит подобным желанием, насколько я понимаю. Очень надеюсь, что тебе всё понятно, и что мне не придётся сейчас тебя ускорять, как это часто бывает.
Приближаясь к воротам своей вотчины, адмирал в полной мере наслаждался страхом и презрением, которые испытывал Варан в отношении начальника разведки, направляясь во вполне приличную комнату, которую центуриону в своё время выделил сам пиратский адмирал. Сам же Манта всегда пребывал в прекрасном настроении от этого затяжного конфликта между двумя его людьми, ему вообще нравилось наблюдать за тем, как страдают другие.