Пропащие люди

Рина.

Главный праздник для грустных русских — Новый год.

Мы сидели у телевизора и играли в крокодила, вокруг валялись пока что полные пиццы коробки и уже полупустые бутылки пива. В духовке готовилась праздничная курица, а в холодильнике было припрятано дорогое шампанское, чтобы никто не притронулся к нему до двенадцати.

В комнате был выключен свет, горели только гирлянды на стенах, отливающие нежным желтоватым цветом. За окном слышались праздничный гомон людей, а у нас — смех и разговоры.

Я встала и попыталсь изобразить доширак. Крутила рукой, рисуя волнистые линии.

— Червяк! — крикнула Алекс, сидящая на ковре и сложившая ноги лотосом.

Я помотала головой в знак отрицания. Показала тарелку, сложив ладони к друг другу, а потом, как наливала туда воду.

— Цветок? — спросила теперь Кира, навалишаяся на диван.

— Да нет! — дурацкие карточки. Что за дебильные слова?

— Макароны, — утвердил Серый. Он, как самый умный, расположился на кресле.

— Близко!

— Дошик! Я снова угадала! — Алекс захлопала в ладоши. Она узнала Киру-русалку и Серого-космонавта, вдобавок теперь и меня.

— Ротик-то хорошо работает. — Кира толкнула Алекс в плечо, отчего та завалилась на пол.

— Завидуй молча, — ответила Алекс, задыхаясь от смеха, как, в прочем, и все мы. Девушки везде соперничали, даже в детской игре, а остальные каждый раз умирали со смеху.

— Мне надоело. Идиотская игра.

Кира сложила руки на груди и вздёрнула подбородок.

— Окей. Что делать тогда будем? — я присела рядом с девочками на ковёр.

— Давайте уже съедим эту аппетитную пиццу. Я чё, зря скидывалась?! — Кира потянула руки к коробке и взяла кусок, который тут же стала быстро уплетать.

Мы присоединились к ней и дружно начали есть, смотря телевизор. Показывали «Иронию судьбы».

— Оставьте только место для курицы. Если скажите, что не хотите, я её в вас силком затолкаю, — проронила я, не отрываясь от экрана. — Нет, я чё, зря готовила?! — и спародировала кирин голос.

Серый засмеялся, Алекс подавилась, а Кира возмущённо сказала:

— У меня не такой писклявый.

Полная идиллия. Не хватает только Димы.

В последний раз мы виделись недели две назад, и то, когда я засекла его около подъездной двери.  Спросила, почему он не выходил на связь, а он сослался на другие встречи и быстро зашёл домой.

Хотя Дима в общем чате обещал встретить Новый год вместе с нами, его пока не наблюдалось. Время подходило к десяти.

Все переместились на кухню есть Оливье и горячую курочку.

— Такая ты хозяйственная, просто не могу, — говорила Кира, дуя на кусок мяса на вилке.

— Мне как будто тридцать пять, я мать одиночка и у меня четверо детей, — проворчала я, одновременно с тем накладывая себе салат.

— Кстати, где четвёртый ребенок? — спросила Алекс.

— Не знаю, — я пожала плечами и начала есть.

Но тут стали звонить в домофон.

— Обязательно надо было приходить, когда я только села.

Противный звон домофона прекратился, послышался щелчок замка, который я открыла, и мои шаги в сторону кухни. Не буду его встречать, пусть сам зайдёт. Вроде и не хотела его видеть, но в тоже время соскучилась. Соскучилась по его щёчкам, глазам, смеху.

Почему его так долго не было? Чёрт, пусть окажется, что Дима работал, уезжал в другой город, гулял с другими друзьями. В общем, всё что угодно, но только не то, что он весь месяц шлялся по притонам и убивал себя.

Серый.

Кусок застрял в горле, когда я увидел Димона. Да не только у меня, походу.

Сильно похудевший, с гигантскими мешками под глазами и нервным взглядом. Он кинул рюкзак у порога и сел на свое место.

— Привет, — бросил Дима, поглядывая на стол. Его глаза бегали от одной тарелке к другой.

— Ну здравствуй, Иудушка. — Рина сверлила его взглядом, положив лицо на ладонь.

— А это кто? — тихо спросила Алекс у Киры, боясь нарушить атмосферу допроса.

— Я-то откуда знаю? — шикнула моя девушка в ответ, внимательно наблюдая за происходящим. Любила же она скандалы и интриги.

— Есть что-нибудь сладкое?

— Ага, мой кулак. Ты где был чёртов месяц, Дим?

Рина была в бешенстве. Такой её можно было увидеть крайне редко, и сомневаюсь, что это только из-за того, что Димы не было меньше месяца. Она знает обо всём либо догадывается.

Конечно, я был в курсе его зависимости. Наркоман наркомана узнает из далека, да? Я-то не наркоман, но всё-таки разбирался, поэтому разоблачить димину зависимость мне не составило труда.

Я спросил его, он ответил, мол да, колюсь, но хочу завязать. После я рассказал ему о коксе и прочей херне, которой баловался.

Когда вы в одной лодке, времени на осуждение нет. Вы понимаете друг друга.

— Рина, я... был занят, работал.

Она недоверчиво хмыкнула.
Какая знакомая ситуация, твою мать.

— Да ну? Не завирайся, в прошлый раз ты говорил о встречах с друзьями.

Дима посмотрел в холодные глаза Рины и, на удивление, просто пожал плечами.

— Ну ладно, насрать. Думай, что хочешь.

Все снова уставились на него в полной тишине, а Рина ошарашенно открыла рот.

Оставалось только посочувствовать ему, парень был в полной заднице.

Алекс.

— Я не понимаю, что между вами происходит.

Мы всей женской тусовкой стояли на балконе. Накинутые наспех куртки, зажжённые сигареты у меня и Киры.

— Он обещал мне слезть, но, как я поняла, всё стало ещё хуже.

Рина после резких слов Димы выбежала сюда. Мы пошли следом, оставив Серого разбираться одного.

— Так он торчит? — я удивлённо посмотрела на подругу.

— А по нему не видно? — ответила Кира, смахнув пепел и затянувшись. — Потеря веса, недосып, перепады настроения да та же резкая необходимость в сладком, — монотонно продолжила она.

— Воу. Откуда ты всё это знаешь?
Ты тоже принимала?

Кира, конечно, дама с закидонами, но не до такой же степени.

— Не я — Серый.

Девушка грустно улыбнулась, поправила свои густые волосы и посмотрела на небо. Оно было чёрным, без единого намёка на снег.

— И, похоже, до сих пор принимает.

— Ты ведь говорила, что он завязал?

Рина прижимала красные руки к груди, пытаясь согреть. Она была в очках, которые надевала, устав от линз. Они сползли на кончик носа, тоже покрасневшего от холода.

— Не понимаю, ничего не понимаю! — в сердцах крикнула Кира, однако успокоившись, устало потёрла веки. — Он говорит — завязал, но я вечно вижу его красные глаза, его нервозность и вспышки агрессии.

— Может, это из-за работы?

К сожалению, в этот раз наивность перестала агрессивно пахать на меня. Я сказала это из жалости, чтобы подбодрить подругу. Действительно, Кира стала моей подругой. Я сочувствовала ей, переживала за неё. Она как старшая сестра, а Рина — наша мамочка. Но, к сожалению, я не верила в собственные слова.

— Возможно.

Кира пожала плечами, посмотрела на падающий окурок, и повисло молчание. Рина внимательно изучала что-то на небе, созвездия, наверно.

— Рин, ты же понимаешь, что он это не специально? — я решила нарушить затянувшуюся паузу и высказать своё мнение. — Это героин, или что он там принимает, говорит за него. Ему нужна наша помощь, твоя помощь.

— Знаю. Просто не могу простить ему это. Я могу всё простить и забыть, но то, что он собственноручно убивает себя — нет.

— Вот кто бы говорил, дорогуша. Ты сама была на его месте. — Её отрицание очевидного раздражало. Тупая правда не ускользнула только от меня, походу. — Сама побежала умирать, когда было чертовски плохо. А почему плохо? Потому что никто тебе не помог и не поддержал! Сейчас, когда ты всё забыла или сделала вид, что забыла, в упор не видишь правды. Он в таком же дерьме, как и ты, дура!

— Алекс...

Рина прошептала, пытаясь объясниться или извиниться, не знаю, — я уже зашла в квартиру.

Если она не хотела помочь Диме справиться со всем, то это сделаю я.

***

Мы сидели на диване, ожидая боя курантов. Шампанское, бумажки, ручки и зажигалка были на готове.

Без понятия, что наговорил Серый Диме, но вёл он себя после этого вполне прилично. Я сидела рядом с ним, а остальные напротив.

Наш великий президент начал говорить речь, и мы приготовились писать желания.

И вот он, заветный и любимый всеми бой курантов.

Я своим куриным почерком вывела заветные слова на бумажке: пусть у нас всё будет хорошо. Аминь.

Быстро подожгла листочек, подождала и сунула его в бокал с шампанским.

— Пусть новый год будет лучше старого! — крикнула Рина, и все дружно выпили.

Ну всё, подошли шуточки про прошлогодний хлеб, друзья.

— Подарки? — с надеждой спросила Кира, доставая какой-то пакет.

— Ага, — проронила я, идя в коридор, дабы взять рюкзак, в котором лежал подарочек. Следом пошёл Дима, выбросивший свой рюкзак на кухне.

Когда мы вышли в коридор, я резко встала и повернулась на сто восемьдесят градусов, чтобы посмотреть ему в лицо. Времени придумывать что-то не было, поэтому я всё прямо выложила:

— Рина всё рассказала.

Он сощурил глаза и открыл было рот, но я его перебила, уже тщательнее подбирая слова:

— И я не корю тебя. Я знаю, что у тебя была тяжёлая жизнь, поэтому ты начал... но также я уверена, что сейчас ты не хочешь умирать. Просто это очень сложно — слезать, да?

Я нежно посмотрела на Диму, пытаясь взглядом убедить, что я его не осуждаю. Вроде получилось. Он убрал мои лохматые волосы за ухо и сказал:

— Да, нереально сложно. Но в любом случае спасибо.

Я встала на носочки и обняла его. Дима не ожидал такого поворота событий, но тоже обнял в ответ.

— Просо знай — ты нужен нам. Давай я позвоню в рехаб, договорюсь, чтобы тебя взяли. Не могу просто смотреть и ничего не делать!

Прошептала ему на ухо, потом отодвинулась. Я увидела на димином лице улыбку и улыбнулась в ответ.

— Хорошо, Алекс, я тебя понял. Если тебе не сложно, можешь позвонить. Я правда хочу завязать. Ради вас. — Дима уверенно посмотрел на меня. — И, кажется, я такое кому-то уже говорил. Ну ладно, пора дарить подарки. Новый год, знаешь ли.

— Ага, пошли. Эти засранцы, наверное, уже всё раздарили.

Я схватила свой рюкзак, Дима свой, и мы зашли обратно в зал. Все потягивала остатки шампанского, а рядом с каждым стояли красивые пакетики.

— Эй, а мне оставить?

Я возмущённо упала на своё место, открывая замок на портфеле. Достала оттуда свёрток алого цвета и положила его на колени.

— Сама застряла где-то.

Рядом с Кирой стоял ярко-розовый пакет. Я закатила глаза. Жопой чую, мой подарок находился в этом розовом воплощении ужаса.

Мы решили дарить подарки тому, кого вытянем, то есть в каком-то роде сыграли в «Тайного Санту». Мне выпал Серый. Долго гадала, что же ему подарить. В итоге мой выбор пал на этот милый свёрток и его содержимое.

— Вы готовы, дети? — Рина прошлась взглядом по унылым лицам, явно не собирающимся ей подыгрывать, и вздохнула. — Какие скучные. Давайте подарим друг другу замечательные подарки, которые мы приготовили! Кира, начинай.

Она взяла в руки этот кошмар и протянула мне.

— С праздником, малолетка. Это тебе от нервов и анорексии.

И вновь я закатила глазая: ну, раздражала она меня, что поделать. Взяла пакет, открыла его и ухмыльнулась. Там лежал кекс в пластиковой коробке и ромашковый чай. Прекрасно.

— В оригинальности тебе не откажешь, старуха.

Кира улыбнулась своей коронной ехидной улыбкой.

— Теперь ты, Алекс.

Я протянула подарочек Серому и слащаво улыбнулась.

— Счастья и здоровья.

Он быстро разорвал упаковку и вытащил оттуда красные шерстяные носочки с оленями.

— Так мило.

Все засмеялись. Никто не представлял брутального красавчика в этом чуде.

Серый натянул носки и сам рассмеялся.

— В них я ещё неотразимие.

— Обращайся.

Я подмигнула ему, а он протянул свой голубой пакет Диме.

— С новым годом, братан. Любви там, счастья, благополучия. — Мы с Кирой тихо засмеялись. — Откуда я знаю, что надо говорить? Вот, короче.

Дима взял пакет, по виду который был практически пустым. Он протянул руку внутрь и с удивлёнными глазами достал оттуда маленький бюст Ленина.

— Это что за херня, Серый?

Раздался новый взрыв хохота. Дима начал смеяться через секунду, а Серый сам ошарашенно смотрел на собственный подарок.

— Так вот что я бухой купил.

И только затихнувший смех раздался с большей силой.

— И ты потом даже не посмотрел?

Кира, яростно хватая ртом воздух, вопросительно посмотрела на Серого.

— Да я просто положил пакет в рюкзак и забыл про него, уверенный, что подарок есть.

— Думаю, приз за оригинальность переходит к тебе.

— Да ладно, нормальный подарок. Поставлю на полку, смотреть на него буду, пыль вытирать.

Теперь уже засмеялся Серый.

— Прости, братан.

Дима достал свою подарочную коробку. Она была неряшливо перевязана красной лентой, сама будучи белой.

— С новым годом, Рина.

Девушка аккуратно взяла коробочку и развязала ленту. Открыв крышку, она ахнула. Там лежала золотая цепочка с солнцем.

— Боже, спасибо огромное. Это очень дорогой подарок, ты уверен?

— Я просто не знал, что можно было подарить чай или бюст Ленина.

Рина улыбнулась, надевая цепочку, а после благодарно взглянула на Диму и достала свой подарок.

— Это тебе, Кира. Хотя, думаю, ты уже догадалась. — Она дала его Кире, а та, вытянув чёрную футболку с надписью «Sad squad», заулыбалась. — Я восхищаюсь тобой. Ты сильная и независимая, как бы банально это не звучало.  Продолжай оставаться такой же и в этом новом году, каким бы он не был паршивым.

— Ты же моё солнышко!

Кира накинулась на подругу с обнимашками, потом к ней присоединились и мы. Мы задавили счастливую Рину, смеясь и говоря, как сильно её любим. Не смотря на ссоры и мелочные обиды, я люблю её. Не представляю жизни без нашего лучезарного солнышка.

Когда мы наконец от неё отстали, Рината достала ещё три таких же пакета и дала нам.

— Вас тоже с праздником, дорогие!

Вот так у нас появились одинаковые футболки.

— Мы что, теперь команда грустных? — я надела новую футболку поверх синего топа. Она была широкая, длинная и очень уютная.

— Ага. Знаете, я подумала, что нашей компашке нужно название. У всех нас своя история. Нас связали именно наши проблемы. Надеюсь, мы уже не грустная команда, ведь я искренне верю, что каждый из нас стал хоть капельку, но счастливее.

— Конечно. — Все энергично закивали головами, вспоминая обстоятельства, при которых познакомились с Риной.

Рина рассматривала свой подарок, и я даже заметила, как она переглянулась с Димой, послав ему лёгкую улыбку. Он ответил ей раскаивающимся, но в то же время радостным взглядом.

Серый обнимал Киру, что-то нежно воркуя ей на ухо, отчего та смеялась.

В этот момент, под звук взрывающихся фейерверков и звон бокалов, а главное вместе, мы были счастливы.

Уже сегодня днём, когда каждый разбредётся кто куда, вся магия этого мгновения исчезнет. Мы с головой окунёмся в беспросветную тьму реальности и снова станем вечными «Sad squad».

Куда запропастилась моя наивность?