Stepfather

Иногда по ночам мне кажется...

...что продолжать все это не имеет смысла...

Тэхен отпустил Чимина на ночь к себе домой, заверив, что чувствует себя гораздо лучше.

Тот покосился недоверчиво, но возражать не стал. Наверное, почувствовал, что сейчас Тэхена лучше оставить одного.

Ким не просто так не хотел пускать даже своего лучшего друга в комнату. Ему нужно было многое переосмыслить.

Поднявшись с кровати почти что рывком, Тэхен открыл занавески, впустив в темную комнату солнечный свет. Приведя себя в порядок, Тэхен снова, как всегда умел, ухмыльнулся собственному отражению. Страдания официально были закончены. Хватит уже. Не пристало королю школы ныть столько дней подряд. Позор чистой воды.

Мама и папаша вместе что-то готовили на кухне, негромко переговариваясь. Тэхен постоял так некоторое время, прислонившись к косяку, потому что головокружение от слабости снова дало о себе знать. В горле запершило — Тэхен кашлянул и тем самым привлек к себе внимание. Оба были явно удивлены.

— Тэхен? — первым, как ни странно, заговорил Намджун.

— Доброе утро, — ответил Тэхен, еле моргая тяжелыми веками. Горло все еще неприятно першило, а нос был заложен, из-за чего тэхенов голос стал еще более глубоким, чем был. Обеспокоенная мама сразу же подскочила к сыну, приложив руку тыльной стороной к его лбу. Тэхен только усмехнулся слабо и отнял мамину руку от лица, заверив, что чувствует себя прекрасно. Мама явно не верила, как и Намджун.

— Присядь лучше, на ногах еле стоишь, — Намджун шокированно поднял брови, когда не то что не услышал в ответ оскорблений, а увидел, как Тэхен послушно садится на небольшой диванчик. Мужчина поспешил отвернуться, чтобы его удивление не было неправильно истолковано. Мама же поспешила сделать сыну горячий чай с лимоном, вручила витаминку и вернулась к готовке. С Намджуном они больше не разговаривали.

Через пару минут перед Тэхеном опустили тарелку с дымящимся омлетом, и он набросился на еду, что было не удивительно — он ничего не ел со вчерашнего дня, его желудок уже переваривал сам себя. Чои и Намджун молча опустились рядом, принимаясь завтракать. На кухне повисло неловкое молчание, супруги были удивлены поведением Тэхена и не знали, как им стоит реагировать. Все-таки это подросток, а с ними так сложно...

Быстро расправившись со своей порцией, Тэхен упер локти в столешницу, обхватив ладонями уже не такую горячую кружку, и медленно потягивал чай.

— Извини, — вдруг произнес он, уставившись куда-то в одну точку перед собой. Пара вздрогнула. Голос Тэхена в тишине прозвучал неожиданно громко. Намджун недоуменно переглянулся с Чои, после чего та осторожно спросила, стараясь заглянуть Тэхену в глаза:

— О чем ты, сынок?

— Извини, Намджун. — Добавил Тэхен, но понятней от этого никому не стало. — Спасибо за завтрак, — он поднялся из-за стола, подхватывая посуду.

— С-сынок, постой, — Чои растерялась. Она не знала, зачем окликнула сына, и теперь молчала, как и Тэхен, развернувшийся на месте и вопросительно уставившийся на мать. В его взгляде не было ничего. Возможно, эта пустота и сбила с толку Чои. — Если тебе лучше, то, может, сходим сегодня куда-нибудь... Все вместе? — последние два слова она произнесла совсем тихо, не зная, как на них отреагирует Тэхен. Но тот лишь поставил посуду в посудомоечную машину, слабо улыбнулся, разогнувшись, и произнес то, чем окончательно поверг и мать, и Намджуна в шок:

— Звучит отлично. Я пошел собираться. — И ушел. С круглыми глазами Чои повернулась к мужу, который своего удивления не показывал — на лице застыла каменная маска.

***

Намджун совершенно запутался. Он не мог понять такие разительные перемены в поведении Тэхена по отношению к себе. Еще пару дней назад тот обходил его седьмой дорогой, огрызался на любые фразы в свой адрес, а сегодня он спокойно идет с ними по парку чуть впереди, улыбается солнышку и не грубит.

Разумеется, это все слишком подозрительно. Возможно, это последствия его болезни, а если нет, то Намджун уже не знает, на что можно спихнуть. Слишком много вопросов к этому «новому» Тэхену, но Намджун сейчас даже смотреть на него не может. Слишком уж все... Правильно. Так не должно быть. Сейчас, когда Тэхен такой, Намджун не может уверенно стрельнуть в него колкостью и посмотреть прожигающим насквозь взглядом. Мальчишка заставляет его чувствовать беспомощность, что совсем непривычно для взрослого мужчины.

Это не Тэхен.

К слову, эта новая личность, облокотившись о перила мостика, с улыбкой смотрит на уток, поедающих хлеб, который он сам же им и бросает. Черт же дернул его повернуться...

Тэхен имеет удовольствие наблюдать одну из самых омерзительных картин в своей жизни: эти двое стоят за его спиной и бесцеремонно целуются. Как дети малые, честное слово. Неужели вот это было обязательно?

Тэхен бесшумно фыркает, кривясь, и сдвигает со лба на нос солнечные очки, отворачиваясь обратно и глядя вдаль. Через пару минут он чувствует на своем плече мамину руку и давит в себе дикое желание сбросить ее, если не оторвать совсем.

Прогулка действительно проходит по-семейному. Они едят мороженое, спокойно прогуливаясь по ярко-зеленому парку, стреляют в тире (Намджун выигрывает маленькую мягкую игрушку-лисичку), после чего Тэхен замечает уличных танцоров, к которым тут же присоединяется. Мама немедленно достает телефон, стремясь запечатлеть момент на видеокамеру, но Намджун ее опережает — и они вдвоем, обнявшись, наблюдают за ним через экран.

Тэхен дает харизматичному танцору пять и не может не улыбнуться ему в ответ. Уж больно красивая и широкая у парня улыбка, даже ярче, чем у Чимина, хотя Тэхен и думал, что такой не найти.

Во взгляде Тэхена все еще нет ничего, но Намджун по-прежнему ему не верит.

Своими догадками с Чои Намджун делиться не стал, он уже предвидел, что та скажет, поэтому направился сразу в комнату Тэхена, когда они, поужинав, занялись своими делами.

Тэхен, стоя к нему спиной, запихивал учебники и тетради в школьный портфель.

— Тэхен, я... — и вот снова. Вся смелость, уверенность уходит, оставляя лишь смущение и нервозность. Намджун по-настоящему теряется от вида такого Тэхена. Почему он не рычит на него? Почему не прогоняет? Что с ним такое?

Намджуну стыдно даже допускать мысль о том, что парень его пугает.

— Да? — Тэхен оборачивается, когда продолжения не следует, и вопросительно смотрит на неловкого мужчину, даже не глядящего в ответ. Тэхен улыбается. Ну, надо же, действительно, как ребенок. Тэхен не ошибся тогда, в парке.

— Я, наверное, задам очень глупый вопрос... — мямлит Намджун, подняв таки на него глаза, — но что с тобой случилось? — кое-как заканчивает.

Тэхен приподнимает бровь, и Намджуну хочется провалиться сквозь землю от неловкости. Он уже жалеет о своем вопросе, о том, что зашел сюда и вообще начал говорить с Тэхеном.

— А что со мной случилось? — спрашивает он вполне логично. Намджун трет лицо, «ну, ты вроде как не злишься на меня» бормочет, и Тэхен закатывает глаза, цокая языком. — Сперва тебе это не нравилось. Я поменял к тебе отношение, но и это тебе не понравилось. Слушай, я не понимаю, — тон спокойный совершенно. Он проходит мимо Намджуна, доставая с полки очередной учебник, — чего ты хочешь от меня тогда? — и в глаза смотрит. Намджун взгляд в сторону отводит и осознает, что все хлипкие аргументы кончились. Тэхен прав повсюду.

— Да... Да, прости меня, — он звучит действительно виновато, и Тэхена бы это проняло, но не в ближайшие несколько лет, нет. Он снова идет к столу и добавляет немного звука играющей песне, но Намджун слишком узколобый, чтобы принять подсказку. Вместо этого он лишь приобнимает Тэхена за плечи и, довольный тем, что им наконец-то удалось наладить отношения, произносит: — Ты прав, я просто был сбит с толку. Теперь мы обязательно поладим.

Он выходит из комнаты, а Тэхен так и застывает в этой позе, глядя с ядовитой ухмылкой в окно и вслушивается в песню.

— Oh no, it's not what you thought, — проговаривает он одними губами и почти дьявольски смеется под музыку.

***

— С выздоровлением, мой соулмейт!!! — орет на всю улицу Чимин, пока бежит к другу навстречу, размахивая небольшим букетиком ромашек. Тэхен распахивает объятия, совсем не обращая внимания на косящихся в их сторону прохожих, и ловит запрыгнувшего на него Чимина, подхватывая его под ягодицами. Он тоже рад его видеть. Пак почти пищит другу в ухо ультразвуком, так сильно радуясь тому, что Тэхен снова в строю.

— Блять, Чимин. — Тэхен, не выдержав пронзительного голоса друга, разжимает руки, и Чимин, знавший, что так и будет, приземляется на ноги, заходясь в хохоте.

— Держи цветочки, моя любимая зайка, — Чимин впихивает несчастные ромашки другу в руки и смачно чмокает того в щеку. Тэхен морщится, вытирая мокрую щеку тыльной стороной ладони, от чего Чимин только сильнее смеется.

— Где ты их вообще достал? — Тэхен приподнимает бровь, глядя на цветы. Он почти уверен, что Чимин их где-то спиздил...

— Кто ищет, тот всегда найдет, — торжественно говорит Пак, после чего берет Тэхена за руку и тащит в сторону школы. Теперь Тэхен точно уверен.

Они снова ничего не говорят о семье Тэхена. Чимин знает, что тот, если надо будет, расскажет все сам. Он, честно говоря, и не хочет копаться в чужом белье, там, куда, по сути, не должен носа совать. Он и не сует. Но если другу нужна будет поддержка, плечо, чтобы поплакать, и все такое, то Чимин, конечно же, поможет.

Школа приветствует Тэхена радостными вздохами влюбленных девочек, что так рады его видеть после болезни. Несколько самых смелых подходят к ним, передают Тэхену шоколад и апельсины, признаются, что скучали страшно, и заслуживают крепкие объятия от Кима и теплые слова благодарности.

В класс Тэхен заходит с полными руками подарков и непрерывно улыбается — разумеется, он рад, что его так ждали. Будучи в эйфории, он не сразу замечает, что Чимин немного отошел от него и сейчас, забросив руку на плечо какого-то парня, громко его приветствовал. Да, настроение сегодня Чимину ничем не испортить, ведь его друг наконец-то снова рядом и в полном порядке.

Парень закрывает ухо, в которое орет Чимин, и отталкивает его от себя свободной рукой. Тэхен вмиг опускает уголки губ и подходит ближе. Да как он посмел так с Чимином обращаться? Схватив парня за руку, которой тот оттолкнул Чимина, он басит:

— Какие-то проблемы? — и играет в гляделки с парой холодных черных глаз. Парень с каменным лицом поднимает бровь и, боковым зрением заметив, что Чимин хочет уже объяснить, жестом показывает ему помолчать.

— Проблемы у твоего гиперактивного друга, парень. — Он опускает глаза лишь на секунду, а потом хмыкает язвительно: — Милые цветочки.

Тэхен кривится, а Чимин снова смеется, в процессе ударяя парня по плечу.

— Это я подарил, — он прикрывает ладонью рот, не прекращая заливаться. Парень недовольно морщится и наконец вырывает руку из чужой хватки, тут же потирая пострадавшее плечо.

— Ты можешь перестать меня бить? — обращается он к Чимину и фыркает на его довольное «неа», отворачиваясь обратно к доске и старательно вытирая ее тряпкой, которой грозится Чимину «заехать по еблищу». Тэхен смотрит на это все с высоко поднятыми бровями. «Перестать»? Это уже не в первый раз?

— Что происходит, блять? — не выдерживает он, разводя руками. Ему не нравится, что он не осведомлен о странных отношениях Чимина и этого странного парня, которого Тэхен впервые видит.

— Тэ-Тэ, это мой кореш, Юнни, — Чимин закидывает руку на плечо «Юнни», а в следующую секунду уже хохочет, уворачиваясь от мокрой тряпки и злобного, шипящего «хватит меня, блять, так называть!». Чимин перехватывает руки парня и стискивает в объятиях бедолагу, уже смирившегося с сегодняшней тактильностью Чимина — он сразу перестает барахтаться в руках напротив, только зыркает недовольно на Тэхена и руку протягивает, скрючившись в три погибели.

— Мин Юнги меня зовут, — его слова чуть заглушает ткань чиминовой рубашки. Тэхен недоуменно пожимает протянутую ладонь, представляясь в ответ. Что тут вообще творилось, пока его не было? Какой кореш? У Чимина новый друг?

— Мы с Юнни вчера защитили наш доклад на пятерки! — гордо сообщает Чимин, и Тэхен окончательно теряет суть. Юнги недовольно стонет, видимо, от боли, снова вырывается, и Чимин на этот раз его отпускает, наконец объясняя Тэхену, что произошло в его отсутствие.

— Я, конечно, ни разу не ревнивец или что-то вроде этого, — Тэхен складывает руки за спину и тихо шепчет Юнги на ухо, когда Чимин отходит к их парте. Юнги не оборачивается, а продолжает вытирать доску, не перебивая. — Но если ты его у меня отнимать станешь, твой труп найдут разлагающимся в лесу. — Он наклоняется ближе, чтобы быть максимально близко к чужому уху, и добавляет уже чуть громче: — Лет так через пять.

Он уже потерял семью. Потерять еще и лучшего друга Тэхен не намерен. Уступать его этому червяку Тэхен не будет тем более.

Юнги вдруг звучно усмехается, и Тэхен стискивает челюсти, хмурясь. Он смеется над ним!

— У твоего друга есть мозги, — он оборачивается, снова пронзительно глядя в глаза, — а у тебя вот, кажется, нет. Хотя изначально я считал иначе. — Тэхен задыхается от возмущения. — Он тебя так ждал, даже сраные цветы тебе принес, — Юнги усмехается, глядя на Тэхена как на величайшего дурака в мире, — все уши тут одноклассникам про тебя прожужжал. О том, как скучает и волнуется. — Гримаса злости спадает с лица Тэхена. Юнги презрительно фыркает, ухмыляясь, и добивает: — И все для того, чтобы ты тут тратил время на пустые угрозы тому, кого он один раз обнял, радуясь, на секундочку, твоему приходу, вместо того, чтобы сидеть и болтать с ним обо всем? Молодец.

Юнги качает головой, посмеиваясь, и слегка толкает Тэхена, освобождая себе дорогу.

Звонок.

Тэхен и правда чувствует себя дураком.

***

Тэхен бесится, срывает злость на всех подряд, а все из-за одного шибко умного пацана, пристыдившего его. Хорошо хоть, что это никто не слышал, иначе в классе на одного ученика стало бы меньше... Почему-то так и подмывает схватить Чимина за запястья сильно-сильно, пригвоздить к стенке, завязать ему глаза, чтобы ни на кого не смотрел, и рычать ему злобно в ухо: «Никому не отдам!». А в следующую секунду Ким потирает переносицу, морщась от внезапной вспышки ревности.

Они с Чимином дружат столько лет... А тут вдруг какой-то сопляк появляется на горизонте и всего за пару дней увлекает Чимина за собой. Раздражает. Парень-то не дурак, как бы ни хотелось это отрицать, поэтому риск того, что у Тэхена уведут друга, возрастает только с каждой секундой.

— Дерьмо, — шипит Тэхен, сжимая волосы у корней. Но вдруг он вздрагивает, как молнией простреленный, и быстро лезет в свой портфель. Так и есть. По лицу снова расползается дьявольская ухмылка. Он встает с места и подходит к кучке одноклассников, увлеченно о чем-то беседующих. — Хэй, — Тэхен подавляет в себе желание добавить «отбросы». — Кто из вас хочет развлечься?

Парни переглядываются между собой, снова смотрят на Тэхена, который больше Сатану сейчас напоминает, чем их короля школы, и все как один хихикают, кивая.

***

Конец третьего урока. Время. Сейчас план Тэхена начнут приводить в исполнение. Чимин увлеченно рассказывает о вчерашнем матче их любимой баскетбольной команды, жестикулируя, а Тэхен даже не допускает мысли о том, что не слушать лучшего друга некрасиво. Он просто расслабленно улыбается, глядя на Чимина, подпирает голову рукой и украдкой посматривает на время.

— Парни, у нас для вас сюрприз, — ехидно улыбаясь, проговаривает один из шайки, незаметно подойдя к ним.

Ну вот, наконец-то.

Чимин мигом меняется в лице. Чуть повернув голову, он стреляет убийственным взглядом в одноклассника, холодно чеканя:

— Не смей меня перебивать.

Парень вдруг бледнеет и почти дает деру — уже пятится назад, выставляя руки перед собой и что-то мямля в ответ, — как вдруг Тэхен легко смеется и кладет руку на плечо Паку, чуть сжимая.

— Чи, пожалей бедолагу, у него нет столько денег, чтобы оплатить больничные счета, — Чимин только фыркает, отводя взгляд. — Пошли лучше посмотрим на его сюрприз.

— Надеюсь, он не просто насрал на полу и украсил это бантиком, — глубоко вздыхает Чимин и поднимается с места. — Мой желудок этого не выдержит.

— Не переживай, я посмотрю первым и сразу выбью ему зубы, если это так, — Тэхен приобнимает Чимина за плечи, и они вместе двигаются за изрядно пошатывающимся от волнения парнем, который ведет их... Прямиком в школьный туалет.

— Кажись, я был прав, — бормочет Чимин, когда видит конечную точку путешествия. Тэхен, как и обещал, заходит первым, сразу за парнем, который их привел.

— Чим... — неуверенно зовет Тэхен. Чимин заходит в туалет и застывает на месте.

Сразу трое парней держат Юнги, который всячески пытается вырваться, но не может — трое против одного. Шансов нет еще и потому, что его глаза и рот завязаны какими-то широкими лентами или тряпками. Чимин не успевает даже дернуться — четвертый вдруг берет с подоконника банку с краской, невесть откуда у них взявшейся, и выливает прямо Юнги на голову. Чимин с широко распахнутыми глазами смотрит на этот ужас, не веря, что такое могут творить в старшей школе. У Тэхена, стоящего рядом, не дергается даже мускул на лице. Он просто стоит и спокойно смотрит на то, как измазанного в белой краске, отчаянно что-то скулящего Юнги держат эти мерзко хихикающие твари.

— Сюрприз так сюрприз, — хмыкает вдруг он равнодушно и, развернувшись, покидает уборную.

Парни, видя, что Тэхен ушел, тоже мигом теряют к Юнги интерес, и отпускают его, напоследок пнув под коленями — Юнги сразу же падает на пол.

— Что же вы, блять, творите, — бормочет Чимин с опущенной головой, сжав руки в кулаки. Его голос дрожит от нарастающей в нем ярости и, в конце-концов, вырывается одним звонким: — Ублюдки!

Чимин набрасывается на первого попавшегося под руку, сразу пинает коленом в живот — тот падает на пол, корчась от боли. Второму прилетает в челюсть с правой — он отлетает к ближайшей стенке и кашляет от крови, заполнившей его рот. Кто-то успевает проскочить мимо разгневанного Чимина и смыться, но Пак на это уже не обращает внимания. Он подбегает к Юнги, пытающемуся подняться с пола, и вблизи уже отмечает, что того изрядно избили до того, как они с Тэхеном пришли. Дрожащими руками Чимин снимает с его глаз и рта повязки — Юнги на него даже не смотрит.

Еще чистой стороной ткани Чимин стирает краску с лица Юнги, а потом плюет на все и просто снимает свою рубашку, оставаясь в одной майке. Он закидывает портфель Юнги себе на спину, заметив его валяющимся недалеко, в углу. Юнги пустым взглядом смотрит в пол и не реагирует до тех пор, пока Чимин не пытается его поднять. В его уши, заботливо очищенные Чимином от краски, вдруг попадает звук.

— Так, сейчас, аккуратненько, — таким же дрожащим голосом шепчет Чимин, закидывая руку Юнги себе на плечо, а второй обхватывая его за талию.

— Не надо, — шепчет Мин. Жалость к себе душит сильнее, чем резкий запах краски. Ему противно настолько, что он хочет сдохнуть прямо тут, на полу школьного туалета, в луже вонючей краски. Достойная смерть для такого жалкого сопляка, как он. Отец бы согласился. — Оставь, — рот кривится, подбородок дрожит, а глаза застилает пелена слез, — просто не трогай меня! — он срывается на отчаянный крик и заходится в сухих рыданиях.

— Т-ш-ш, все будет хорошо, Юнни, — Чимин покрепче перехватывает его руку и поднимает наверх. — Думаешь, я оставлю тебя? Не дождешься, — как всегда переводит все в шутку, пытается отвлечь, хотя самому хочется обронить пару злых слез.

Слава богу, они на первом этаже, поэтому лестница хлопот не доставляет. Только пару ступенек у входа в школу, но их они преодолевают достаточно быстро. Чимин не спеша ведет Юнги к себе и не обращает внимания на разрывающийся от звонков телефон в кармане.

***

— Чертовы придурки. Вот встретятся они мне еще раз, отметелю так, что единственное, чем они смогут дышать, будет жопа, — рычит Чимин, со второго раза открывая дверь в дом. Он заводит обессиленного Юнги в ванную на первом этаже, закрывая входную дверь. В ванной Чимину приходится отпустить Юнги, и тот сразу же скатывается вниз по стене.

— Так-так, сейчас найдем... Где-то же был, блин, я точно помню... Здесь, что ли, — бормочет Чимин, открывая все шкафчики подряд. — Ага! Нашел, — наконец издает он победный вскрик, доставая из очередного шкафчика бутылку. Похоже на кондиционер для белья.

— Что это? — чуть слышно бормочет Юнги, все еще держась за живот. Но сейчас он хотя бы разговаривает, уже хорошо.

— Растворитель, — отзывается Чимин. — Полезная штука, как раз для таких случаев. Значит, сейчас отмоем кожу, а потом замочим в нем одежду. — Командует он сам себе.

Чимин становится на коленки сбоку от Юнги и сдергивает с батареи сухую тряпку, смачивая ее в растворителе.

— Знаешь, а тебе даже идет белый цвет волос, — Чимин снова улыбается, оттирая тряпкой краску с лица Юнги. Тот снова не реагирует, и улыбка с лица Чимина сползает сама. — Но мы ее тоже отмоем, ты только не переживай, ладно?

Юнги снова молчит. Он ощущает самый сильный стыд в своей жизни. Стыдно перед Чимином, стыдно перед Тэхеном... Юнги бы не хотел, чтобы кто-то видел его в таком состоянии. Какой же он жалкий, просто невероятно. Даже постоять за себя не смог. Теперь все об этом узнают, и он будет так выглядеть в глазах каждого. Больше в его сторону не будет боязливых взглядов и влюбленных вздохов, будут только презрительные смешки и искривленные в отвращении рты. Ну, зато хоть внимание обращать перестанут...

Чимин вертит его лицо в разные стороны, оттирая то тут, то там засохшее пятнышко краски, и даже словом не упоминает больше о произошедшем. Очистив лицо, он принимается за остальные открытые участки тела, которых, к счастью, не так много, и вскоре заканчивает. Держась за стену, он становится на затекшие ноги, и просит немного подождать. Вихрем проносится мимо Юнги на второй этаж, в свою комнату, хватает из шкафа чистую одежду и так же бегом спускается вниз. Он кладет вещи на стиральную машинку и помогает Юнги подняться.

— Будем отмывать волосы. Тебе нужно наклониться над раковиной, можешь? — Чимин опасается, что Юнги может быть больно в таком положении, а стоять придется долго. Благо, что не вся краска на волосах успела засохнуть, а только на концах.

— Тебе уже приходилось... Сталкиваться с таким? — вместо ответа спрашивает Юнги, наконец посмотрев на Чимина. Тот сначала приоткрывает в удивлении рот и распахивает глаза, а потом усмехается с болью и мягко произносит:

— Лучше тебе не знать.

Юнги послушно наклоняется над раковиной, и Чимин принимается за его пострадавшие волосы. Аккуратно намыливает шампунем, бормочет что-то вроде «заебали выдумывать тупые запахи» и отставляет его в сторону. Растирает прядки между пальцами, вычесывает краску гребешком — и через полчаса волосы Юнги возвращают свой природный цвет.

— Все-таки с белым тебе идет больше, — ехидничает Чимин, глядя на пристально смотрящего на свое отражение в зеркале Юнги.

— Родители бы не одобрили, — ухмыляется Мин, зачесывая мокрые волосы руками назад.

— Так-с, — задумчиво тянет Чимин, оглядываясь. Наконец он находит небольшой пластмассовый таз и ставит его пол. — Раздеваться при мне не будешь?

— Обойдешься, — кивает Юнги. Чимин тут же поднимает руки в жесте «сдаюсь».

— Просто уточнил. — Он наливает растворитель в таз, — закинешь тогда сюда одежду, пусть отмокает. Вот в это переодеваться, — тыкает он пальцем на чистые вещи, — полотенца висят, гели, шампуни вот тут, на полке. Может, тебе все-таки помочь? Больно же... — Юнги закатывает глаза и разворачивает Чимина на месте, схватив за плечи. — Да все-все, ухожу я. — Он ставит растворитель в уголок ванной и правда уходит, закрывая дверь. Юнги усмехается и спешит раздеться. Не терпится принять душ.

— Юнни! — через пару минут в дверь скребется Чимин. Юнги в это время уже намыливает тело гелем для душа и даже не успевает откликнуться — Чимин сам продолжает: — У тебя есть запрет на какие-нибудь продукты? Аллергия там или личные предпочтения?

— Нет, — отзывается он и сразу слышит удаляющиеся шаги. Юнги быстро смывает пену с тела, насухо вытирается полотенцем и натягивает чистую одежду Чимина. У них одинаковый размер, поэтому все сидит идеально.

— Я знаю. — Слышит он уже на подходе к кухне, откуда и раздается рычащий голос Чимина. — Иначе я бы не просил помощи. — Юнги неслышно входит в кухню, наблюдая за спиной Чимина. Тот что-то периодически помешивает лопаткой в сковороде правой рукой, а левой вдруг сильно сжимает телефон, зло матерится и сбрасывает звонок.

— Кто это был? — Чимин вздрагивает от неожиданности, резко оборачивается на Юнги и спешит ему улыбнуться.

— Да так, никто, — он откладывает телефон в сторону и выключает под сковородкой огонь.

— Ты сказал, что просил помощи, — не обращает внимания на его слова Мин. Он присаживается за стол, рассуждая вслух. — Мама или папа?

Чимин вдруг смеется, раскладывая еду по тарелкам.

— Да будет тебе известно, Юнги, — Мин вдруг вздрагивает от своего же имени. Как непривычно теперь слышать от Чимина не приевшееся дурацкое «Юнни», а полноценное «Юнги». — У меня в телефонной книжке даже нет их номеров.

Чимин ставит тарелки на стол, садится напротив Юнги, и не выглядит ни задетым за живое, ни злым. Он просто такой же, как и всегда: улыбается легко, смотрит с теплотой... Не такую реакцию Юнги ожидал. Именно поэтому он и решает продолжить:

— А почему?

Чимин подцепляет палочками жареный рис и пожимает плечами, отправляя его в рот. Юнги, глядя на то, как Чимин ест, начинает сам испытывать голод и спешит последовать его примеру.

— Скажем так, мы с ними типа разбежались, — неуверенно давит из себя Чимин, не зная, как сформулировать мысль. — Ну, то есть, не то чтобы мы разъехались по разным домам, а мы просто редко видим друг друга.

— Но как это... — недоумевает Юнги, откусив от острой курицы. — Вы же живете в одном доме, как можно редко видеться?

— Я тоже так думал сначала, — Чимин снова хихикает. — Но все гораздо проще, чем ты думаешь. Ночью они работают, под утро приходят домой, отсыпаются почти весь день, а потом уходят к друзьям.

— А как же ты? — хмурится Юнги. — Каждый день к друзьям ходить? Разве они важнее, чем ты?

— Не они, — улыбка Чимина вдруг превращается в горькую, он откладывает палочки. Юнги против воли напрягается, переставая жевать. — Алкоголь.

Всего одно слово. Одно слово, которое раз и навсегда разрушило семью Чимина. Все началось как-то внезапно, Чимин даже не успел это заметить. Просто вдруг по вечерам (а иногда даже днем) в их доме стали появляться разные люди. Их могло быть трое, могло быть около десяти — всегда было по-разному. Неизменным оставалось лишь их времяпровождение. Маленький Чимин, конечно, никак не мог повлиять на толпу взрослых, «отдыхающих» от работы, и он это понимал, поэтому выдвинул ультиматум.

— Родители все заработанные деньги отдавали на алкоголь, совсем не думая обо мне. Я же не хотел умереть с голоду или по другой причине... — Чимин, не моргая, рассматривал блестящую столешницу. — Поэтому потребовал открыть мне доступ к их счетам в банке и с каждой их зарплатой просто снимал себе какое-то количество денег. Будь моя воля, я бы, конечно, все снял, — Чимин усмехается, глядя на Юнги, и снова берет палочки. — Но я же не совсем дурак. Если я так сделаю, все повторится. А так я теперь при деньгах и без пьяниц перед глазами. Пригрозил им однажды, что полицию вызову, так они сразу же и перестали ходить сюда. — Закончив, Чимин отправил в рот очередную порцию риса.

— Офигеть, — только и смог из себя выдавить Юнги. Ему нечего было добавить — Чимин и так все знает. Знает, как приготовить завтрак, обед, ужин, как прожить на совсем ничтожные деньги, как оплачивать счета и удалять краску с волос и тела. Он знает, как выжить. Он знает, как выжить в этом жестоком мире, где каждый считает тебя зазнавшейся выскочкой, купающейся в роскоши. Не плачет и не сбегает от таких людей, а отвечает колкостью, затыкая, прогибает под себя и подчиняет. Настолько он силен. И Юнги чувствует только восхищение, глядя на сильного Чимина. Он хотел бы быть таким.

***

Отмокшую от краски одежду Чимин запихивает в стиральную машинку и говорит, что через два часа ее уже можно будет снова надевать. Только тут Юнги спохватывается и смотрит на время. Он совсем забыл о главном. Они ушли с уроков. Чимину-то ничего не будет, а Юнги дома прикончат...

— Твою мать, — Юнги закрывает лицо руками и делится переживаниями с Чимином. Тот снова смеется только, выливая растворитель в раковину, и говорит, что и с этим вопросом справился.

— Я позвонил директору, он нас отмажет. — Чимин споласкивает таз под струей воды и ставит его на место. Только он разворачивается к Юнги лицом, как тот налетает на него, обнимая со всей силой. Чимин издает писк и мгновенно затихает, когда слышит тихое, но такое искреннее «спасибо». Он улыбается и обнимает Юнги в ответ.

Мин настойчиво просит экскурсии по дому, и Чимин не видит причин отказывать. Он показывает ему зал, спальню родителей, потом ведет на второй этаж, и Юнги естественно застревает возле настенных фотографий, рассматривая каждую. На втором этаже комната Чимина и балкон.

— Мне было бы стремно оставаться одному в таком большом доме. — Говорит он, когда они спускаются на первый этаж.

— Я привык, — пожимает плечами Чимин. Юнги, оказавшись в коридоре, все оглядывается по сторонам, еще раз заходит в спальню родителей Чимина, в зал, пока Чимин не спрашивает, что случилось.

— Чимин, — Юнги переводит на него взгляд. Его брови нахмурены в недоумении.

— Что? — приподнимает левую бровь Чимин.

— Почему в доме, кроме ванной, больше нигде нет зеркал? — Чимин вздрагивает и бледнеет, распахивая глаза. Даже Тэхен этого не заметил...

— Чимин? — еще больше удивляется Юнги его странной реакции.

— Хватит откровений на сегодня, — он нервно улыбается, но Юнги сейчас это начинает раздражать. Он хватает уже идущего в сторону зала Чимина за рукав кофты и повторяет вопрос. На середине его прерывает дверной звонок, и Чимин выдергивает руку из хватки, спеша открыть.

На пороге стоит Тэхен с двумя портфелями — своим и Чимина.

— Ох, так вот ты где, — он притворно удивляется при виде Юнги и проходит внутрь. — А я уже половину школы оббегал. Ты почему не отвечал на звонки, Минни? — он укоризненно смотрит на друга, виновато почесывающего затылок.

— Прости, я тут Юнни в порядок приводил, — он забирает свой портфель из рук Тэхена. — Надо будет задушить тех отморозков нахрен! Так, я сейчас вернусь. — И убегает в свою комнату.

Оба пялятся друг на друга с минуту, как дикие коты, готовые вот-вот набросится. Конечно, Тэхен не выглядит по-настоящему обеспокоенным, поэтому Юнги все сразу понимает.

— Знал бы Чимин, что ему придется задушить своего лучшего друга, — наконец со злостью выговаривает Мин.

— А ты у нас сообразительный мальчик, получается, — облизывает губы Тэхен, прислонившись к стене и засунув руки в карманы.

— Ага. Жаль только, Чимин не догадался. Как думаешь, когда ему стоит узнать? — наигранно удивляется Юнги, приложив палец к губам. Тэхен тут же к нему подлетает, схватив за горло.

— Только попробуй. — Шипит.

Юнги скалится и выплевывет ему в лицо:

— Не обосрись от натуги. Я не крыса, сдавать не буду.

Больше они не успевают ничего сказать друг другу — на лестнице появляется Чимин.

— Юнни, вещи высохли, — торжественно оповещает он.

— Ох, уже? — Юнги переводит взгляд на настенные часы. — И правда. Мне уже пора домой.

Чимин кивает и зовет Юнги за собой. Он приносит Юнги портфель, пока тот переодевается в его комнате, и внимательно его осматривает. Краской не заляпан, повреждений нет, о чем он и сообщает Юнги, вышедшему из комнаты.

— Спасибо, — улыбается Мин, накинув портфель. Подойдя ближе, он аккуратно обнимает Чимина, и добавляет тихое: — За все.

На первом этаже он не смог бы этого сделать — там Тэхен коршуном будет вокруг ходить и руки ему отбивать, как только те потянутся в сторону Чимина. В принципе, Юнги понимает причину его ревности. Если бы у него был такой лучший друг, то он бы тоже жадничал.

Чимин снова только улыбается.

— Я же обещал, что мы еще сочтемся, — снова шутит. А Юнги шутка в ступор ставит.

— Эй, ну что вы тут застряли? — недовольно спрашивает невесть откуда взявшийся Тэхен. Они вдвоем с Чимином провожают Юнги до двери и прощаются. Тэхен напоследок показушно Чимина сзади за талию обнимает, утыкаясь носом в его мягкие волосы, и с вызовом Юнги в глаза смотрит, мол, я так могу, а ты нет. Юнги только разве что глаза не закатывает.

Он бредет по дороге, подпинывая маленькие камешки, и думает только о последней фразе Чимина. Они рассчитались, а что теперь? Чимин больше не будет с ним общаться? Он общался с ним только ради того, чтобы потом «рассчитаться»?

Если это так, то Юнги готов повесить на Чимина еще пару долгов.

***

— Чимин, а чего ты за него так зацепился? — Тэхен все-таки не сдерживается, делает то, что и хотел: хватает друга за запястья и прижимает к стене, глядя прямо в испуганные глаза. Чимин и правда его сейчас боится, но Тэхен так зол, что его это не останавливает. — Он тебе не собака бездомная, чтобы за ним ухаживать. Отстань от него.

— Ты что такое говоришь? — дрожащим голосом шепчет Чимин, пытаясь успокоиться, но сердце стучит как у зайца, а слезы почти собираются в уголках глаз.

— Я не собираюсь с ним делиться тобой. — Скалится Тэхен. — Он не заберет у меня лучшего друга.

К горлу подступает паника. Чимин уже не уверен, что сможет контролировать себя дальше, поэтому почти что сквозь слезы шепчет:

— Я думаю, тебе лучше уйти... — он не смотрит на лицо разгневанного Тэхена, не слушает, что он ему говорит, потому что это сейчас не его друг.

— Ах, вот так, Чимин! — рычит Ким. Чимин вздрагивает и зажмуривает глаза. Он и правда думал, что Тэхен его ударит. Но тот лишь всплескивает руками, отпуская чужие запястья, и продолжает распаляться: — То есть, тебе дороже какой-то сопляк, который за себя даже постоять не может?!

— Тэхен. — Теперь злится Чимин, резко стрельнув в друга глазами. Ему надоел этот цирк обиженного мальчика. — Ты вообще слышишь, что несешь? По-моему, нет, так что иди и проспись дома. Потом поговорим насчет твоей ревности.

— Чимин! — возмущенно произносит Тэхен, собираясь еще что-то добавить, но Чимин только хватает друга за плечи и толкает к выходу.

— Уходи, я сказал! — повышает голос Пак. Тэхену ничего не остается, кроме как последовать его приказу. Напоследок Чимин добавляет: — И заодно вспомни о том, сколько мы с тобой дружим. Ну, это так, вдруг поможет. — И громко захлопывает за ним дверь.