Глава 24 Часто существует тонкая грань между романтикой и пошлостью.
24 Часто существует тонкая грань между романтикой и пошлостью.
Днем Цзо Шаоцин лениво откинулся на мягком диване перед окном, держа в руке книгу и глядя на увядшие листья за окном.
«Мастер, вы слушаете?» Ло Сяолиу говорил долго и увидел, что он не делает никаких движений и чувствует себя беспомощным.
Поза Цзо Шаоцина осталась неизменной, и он просто прошептал два слова: «Продолжай».
Ло Сяолиу дважды выщипал свои длинные волосы и продолжил: «Согласно вашим инструкциям я подкупил несколько сплетников в доме. Я узнал, что мать Цзычжу не собиралась поднимать большой шум. В конце концов, ее дочь умерла. Это позорно, и это выставит всю семью в плохом свете».
«Цзижу лишили девственности перед смертью. В этом нет никаких сомнений. Ее мать, должно быть, тоже хочет заработать для нее статус. Я призываю их поговорить об этом. Я думаю, что скоро будут результаты».
«Да», Цзо Шаоцин натянул на грудь толстое одеяло и сказал с усталым видом: «Не забудь убрать все следы».
«Этот раб знает».
Не знаю, сколько времени прошло, но за окном пошёл мелкий дождь, подул холодный ветер, и жара в комнате быстро рассеялась.
Лю Ма вошла и дважды добавила уголь, а затем нашла, у Цзо Шаоцина толстый меховой халат, который он носил на Новый год в прошлом году, и накинул его на одеяло.
«К счастью, моя тетя тайно сшила для меня это толстое одеяло в прошлом году, иначе эта зима была бы трудной».
Цзо Шаоцин протянул руку и коснулся вышивки на халате, и его сердце постепенно ушло в сторону. Тетя Жуань отсутствовала всего два месяца, но он не видел ее семь или восемь лет. Он лишь смутно помнил, что она была очень красивой, нежной женщиной, тайно кормила его вкусной едой и тайно кроила для него одежду.
Когда он подумал об этом, ненависть в сердце Цзо Шаоцина снова возросла. Он закрыл глаза и тихо крикнул: «Сяо Люцзы!»
«Да...» Ло Сяолиу опустил голову. Больше всего он боялся вызова Третьего Мастера. Это было бы плохо!
«Вы пойдете к мадам и скажите мне, что скоро приближается провинциальный экзамен. Я хочу пойти в академию, чтобы задать *господину(учитель) несколько вопросов».
«Хозяин... Госпожа очень зла, я не смею подходить к ней в такой момент».
«Чего ты боишься? Она не съест тебя живьем!» Цзо Шаоцин оглянулся на него, бросил книгу в руки и призвал: «Иди быстрее!»
Протест Ло Сяолиу оказался неэффективным, поэтому ему пришлось в страхе идти в двор Ухэнъ.
Госпожа Сюэ ругала свою старшую невестку в своей комнате, ругая ее за то, что она не может управлять даже небольшим двором, но может позволила людям бегать посреди ночи, что принесло позор *дяде(ее сыну).
Как он сможет доверить ей такой большой дом в будущем?
«Если ты злишься, просто сдержи это! Как ты думаешь, это твой дом? Ты не можешь справиться даже с мелочью!.. У какого мужчины нет маленькой проблемы?
Твой муж тоже не пошел дурачить и не заходил в комнату с вонючим запахом, Лиэр, ты должна быть благодарна, как он плохо с тобой обращался за эти годы?»
Глаза госпожи Хэ были красными и опухшими, а голова почти упала на грудь. Она не осмеливалась опровергать, несмотря на ругательства свекрови, но боль в ее сердце накапливалась мало-помалу.
Когда она впервые вышла замуж за семью Цзо, она действительно была счастлива. Ее муж был красивым, талантливым в литературе и известным талантом. Более того, у ее предков также был наставник, поэтому многие люди завидовали ей, потому что она вышла замуж в хорошую семью. .
Но хорошие времена длились недолго, и ее сладкая мечта постепенно разбилась вдребезги.
Ее свекровь считала, что ее семья слишком низкого уровня, и всегда смотрела на нее с высока, и он на самом деле...
Все думали, что она поднялась к особняку Цзо, но не знали боли в ее сердце.
«Мадам, Сяо Люцзы здесь». Госпожа Чжу открыла занавеску и вошла. Она поклонилась им двоим и тайно посмотрела на госпожу Хэ с жалостью.
— Что он здесь делает? Разве еще не наступил день?
«Говорил, что Третий Мастер послал его сюда».
«Хм, зачем беспокоиться, если ты не позаботишься о его травмах? Давай, позови его. Я хочу посмотреть, какие трюки этот ублюдок проделает на этот раз».
Ло Сяолиу вошел с дрожащими ногами и опустил голову. Он быстро передал слова третьего мастера, а затем тихо встал.
«Он собирается в академию?» Госпожа Сюэ внезапно повысила голос и сердито закричала: «Вы действительно думаете, что он попадет в рай после нескольких дней обучения? В этом возрасте он хочет сдать провинциальный экзамен, такой амбициозный.
Все в комнате знали о ком она.
«Ты вернешься и скажешь ему, что он может идти, куда хочет, но он должен помнить, что, если он умрет снаружи, не оставляйте это нам, матери и сыну!»
Ло Сяолиу тайно нахмурился и действительно не мог понять, почему госпожа Сюэ была так враждебна к третьему мастеру, но это было что-то вне его контроля, поэтому он поклонился и ушел.
Снаружи дул холодный ветер. Цзо Шаоцин хотел подняться на гору, чтобы посмотреть. Он боялся, что маленькая хижина протечет.
Даже если бы она не протекала, она не смогла бы защититься от ветра, если рана Лу Чжэна не зажила и он снова простудился, это было бы проблематично?
Как только Ло Сяолиу вошел в дом, Цзо Шаоцин не мог дождаться, чтобы положить руку ему на плечо и выйти.
Когда вокруг никого не было, он шел так быстро, как летал. Когда рядом кто-то был, он выглядел слабым и вялым, сделав три шага, чтобы отдохнуть. Глаза Ло Сяолиу дернулись, пока он смотрел.
Придя на рынок, Цзо Шаоцин ходил от магазина к магазину, чтобы купить одежду, перчатки и уголь, чтобы не замерзнуть.
По пути он также купил немного горячей еды, а затем отвел Ло Сяолиу к задней двери Академии Цинлу.
Цзо Шаоцин отвел Ло Сяолиу к скрытому дереву и спросил: «Много ли бездомных живет в разрушенном храме на юге города?»
Ло Сяолиу кивнул и озадаченно посмотрел на своего хозяина.
Цзо Шаоцин бросил ему несколько осколков серебра: «Возьми эти деньги и найди кого-нибудь с плохим лицом, чтобы договориться с ним в течение трех дней».
«Хозяин, вы хотите их использовать? Все эти люди умирают от голода. Если у них есть молоко, они — матери. Я боюсь, что если они не добьются успеха, они потерпят неудачу».
«Мы не просим их убивать людей или поджигать. Мы просто готовимся к чрезвычайным ситуациям».
Ло Сяолиу тайно вздохнул с облегчением, когда услышал это, взял деньги, развернулся и покинул академию через другую боковую дверь.
Цзо Шаоцин отнес свои вещи на гору. Когда он поднялся на склон горы, край его мехового халата уже был мокрым, а с хвоста его волос капала вода. Даже его средняя куртка была мокрой от пота, на улице было холодно, а внутри жарко. Когда дул ветер, у меня мурашки бегали по всему телу.
Открыв дверь, Цзо Шаоцин ясно почувствовал, что температура внутри комнаты ничем не отличается от температуры снаружи.
Он сразу же подбежал к тазу с углем и осмотрелся. И действительно, искр не было вообще.
«Разве я не просил тебя беспокоиться о добавлении древесного угля в таз?» Цзо Шаоцин был в ярости и кричал на человека, который делал упражнения, чтобы залечить свои травмы.
Лу Чжэн закончил свою работу и открыл глаза. Его темные глаза, казалось, были окрашены слоем золота и были особенно яркими.
"Без проблем!"
«Как это может быть хорошо? Что, если ты простудишься и у тебя поднимется температура?»
Лу Чжэн с любопытством посмотрел на Цзо Шаоцина, который выглядел так, будто он оскорбил его предка в восемнадцатом поколении, и не понимал, почему этого ученого вдруг не заботит его имидж.
«Не холодно!»
Цзо Шаоцин снова зажег горшок с углем и положил на него замерзшие руки, чтобы погреть.
Ему потребовалось много времени, чтобы понять, что Лу Чжэн был не с юга, а солдат, который провел китайский Новый год на покрытом льдом севере.
Вероятно, он был из города Юси. Зима для него теплее, чем весна.
Он внезапно почувствовал, что его прежние беспокойства были глупыми, и в плохом настроении скривил губы и сказал: «Я не знаю, что ты ел в детстве, почему ты так устойчив к холоду?»
Я до сих пор помню, что в те годы в Пекине зима была для него самым тяжелым временем. Он мог каждый день только прятаться в доме, завернувшись в толстое одеяло, и было слишком холодно, даже если он открывал окно.
Лу Чжэн посмотрел на его лицо, покрасневшее от серьезного восхождения на гору, и, к своему удивлению, обнаружил, что внешность этого молодого человека днем выглядела более изысканной, чем ночью, вызывая у людей ощущение ненадежности.
Цзо Шаоцин зажег таз с углем и подождал, пока он не почувствует немного тепла, прежде чем передать купленную еду Лу Чжэну. Он вернулся к своей обычной вежливости и сказал: «Я видел, что поздно утром шел дождь. Боюсь, что мой брат простудится. Затем я поспешил посмотреть.
Лу Чжэн не прокомментировал и не указал на его двуличное отношение. Он взял еду, не говоря ни слова, достал мясную булочку из бумажного пакета и засунул ее в рот.
Его образ еды не элегантен, его можно даже назвать смелым, но он не заставляет людей чувствовать себя грубыми, подумал Цзо Шаоцин: мужчины, побывавшие на поле боя, отличаются от мягких учёных, они полны мужественности. .
«Это приготовила Си Ши, самая известная мясная булочка в нашем городе. Говорят, что когда она была молодой, многие люди приходили делать ей предложение, но кто бы мог ожидать, что она выйдет замуж за мясника».
«Должно быть, в этом мяснике есть что-то особенное».
«Нет! Он высокий и толстый, совсем не нежный, и у него плохой характер!» Цзо Шаоцин наморщил нос, когда говорил о городском мяснике, и наконец стал похож на тринадцатилетнего мальчика.
Лу Чжэн некоторое время смотрел на него, пока Цзо Шаоцин не почувствовал себя некомфортно, а затем сказал: «Мужчины с плохим характером любят своих женщин».
«Какой смысл?»
«Сколько из тех ученых, которые утверждают, что они нежны и элегантны, не являются *романтиками?» (*романтиками-влюбчивые)
Это одна из причин, почему Лу Чжэн терпеть не может ученых. Они говорят о доброжелательности, справедливости и морали, но на самом деле они делают как все мужчины , которые принимают женщин и проституток.
Цзо Шаоцин сразу подумал о господине Цзо и кивнул в знак согласия: «Правильно, часто существует тонкая грань между романтикой и пошлостью».
Его поведение на мгновение ошеломило Лу Чжэна. Он подумал, что молодой человек перед ним, по крайней мере, защитит литераторов.
Похоже, не все потомки семьи Цзо столь педантичны, как Тайфу Цзо. Возможно, молодой человек перед ним вообще не унаследовал прямолинейный характер Тайфу Цзо.