Глава 25 Слово 'похоть' подобно ножу над головой.
Глава 25 Слово "похоть" подобно ножу над головой
Слово "похоть" подобно ножу над головой- Это значит, что если секс сделает вас глупым, он оставит в вашей жизни неизгладимые шрамы.( взято с Байду)
Цзо Шаоцин сидел у жаровни, его глаза были устремлены на Лу Чжэна, наблюдая, как он постоянно меняет свои жесты, чтобы выполнять упражнения для исцеления своих травм, и постепенно стал одержим этим.
Он не знал, насколько глубокими были навыки Лу Чжэна, но даже в десяти шагах он все еще чувствовал давление его ауры. Это определенно было не то, что могли сделать обычные воины.
Возможно, он также мог бы попросить Лу Чжэна в качестве награды получить полный набор внутренних навыков и умственных техник.
В любом случае, в семье таких генералов, как герцог Чжэнь, должно быть много секретов боевых искусств.
Просто возьмите копию, и вы сможете практиковать ее всю жизнь.
Пот стекал по шее и исчезал под одеждой. Тонкое среднее пальто влажно прилипло к телу, прикрывая его сильную фигуру на виду.
Глаза Цзо Шаоцина расширились, когда он посмотрел на него, тихо повторяя в своем сердце: похоть — это пустота, пустота — это похоть, а на слове «похоть» есть нож. Он подумал: «Все любят красоту, это просто взгляд, это не имеет значения.
«Ну...» Лу Чжэн внезапно нахмурился, его щеки скривились и подергивались, а меридианы в его теле, казалось, были живыми, бегали вверх и вниз, как признак одержимости.
Цзо Шаоцин проигнорировал его красоту и бросился к кровати, чтобы с беспокойством посмотреть на него.
Он знал, что люди, занимающиеся боевыми искусствами, больше всего боятся зайти слишком далеко.
Небольшая ошибка приведет к ситуации, которую невозможно исправить.
Но в этот критический момент он ничего не мог сделать, кроме как стоять в стороне и ничего не делать.
Это чувство бессилия было тем, что Шао Цин испытывал в своей предыдущей жизни.
«Пуф!» Лу Чжэн плюнул полной грудью черной крови, его лицо постепенно стало нормальным, он открыл глаза, и золотой свет заструился в его глаза, что было чрезвычайно ослепительно.
Цзо Шаоцин тупо смотрел, его разум постепенно засасывал золотой свет, и он не мог выбраться.
Лу Чжэн открыл и закрыл глаза и вернулся в нормальное состояние. Цзо Шаоцин пришел в себя и нервно спросил: «С тобой все в порядке?»
Лу Чжэн покачал головой и с отвращением посмотрел на свое среднее пальто, испачканное черной кровью.
Он поднял подбородок и сказал Цзо Шаоцину: «Пойди, принеси воды!»
Сердце Цзо Шаоцина упало, хотя он и не хотел этого делать, он все равно пошел за водой, несмотря на ветер и дождь.
На этот раз он не согрел воду , а прямо передал холодную воду Лу Чжэну.
Лу Чжэну было все равно. Он скрутил носовой платок и вытерся. С самого детства, за исключением травм и неспособности двигаться, он всегда заботился о своей повседневной жизни, и вокруг него не было горничной и слугам не разрешалось приближаться к нему.
Вероятно, это то, чего обычные люди не могут понять, но Лу Чжэн знает, что, только полагаясь на себя, он сможет минимизировать опасность.
Как и в этой атаке, если бы в команде не было предателя, он бы не попал в ловушку неподготовленным и чуть не погиб.
Сначала предатель ударил его ладонью в грудь, а затем его осаждали более сорока лучников.
Травма осталась при прорыве. К счастью, раны на его теле были ужасны только для простых людей, но для него они были всего лишь незначительными травмами, за исключением внутренних повреждений, требующих еще нескольких дней лечения, внешних повреждений недостаточно, чтобы представлять для него угрозу.
Ситуация снаружи неизвестна, так что лучше пожить в этой ветхой хижине и несколько дней наслаждаться спокойной жизнью.
Цзо Шаоцин вернулся в академию, чтобы навестить некоторых мастеров, и, сделав все возможное, чтобы показать свое лицо, отвел Ло Сяолиу домой.
Ло Сяолиу только что впервые стал героем, и все его тело сияло славой, и он даже ходил с чувством радости.
«Мастер, вы знаете, сколько нищих на юге города? Обычно мы видим на улице лишь немногих, но мы не ожидали, что в разрушенном храме проживает более 20 человек, а также несколько детей, болтливых и худых, только кожа и кости».
Цзо Шаоцин знал, что большинство этих людей были беженцами, которые бежали в город Юси в прошлом году, и им некуда было идти.
Те, кто был способен, остались полагаться на себя. Остальные были либо старыми, слабыми, женщинами и детьми, либо ленивыми и негодяями.
— Тогда тебе повезло, что ты вернулся не раздетым донага.
«Ааа... ты не думаешь, что они не хотят? Если бы раб не сказал, что принесет им еду завтра, было бы странно, если бы его не раздели донага!»
Я не понимал, почему Цзо Шаоцин вдруг захотел помочь этим нищим. В любом случае, он чувствовал, что это не может быть из-за мягкосердечия.
Цзо Шаоцин шел по улице с зонтиком, наблюдая за разными людьми, и чувствовал отчаянное чувство, что «не что нельзя назвать домом».
Семья Цзо, которую он когда-то истребил, принесла ему только ненависть и унижение. В новой жизни он думал только о мести и становлении чиновником, но никогда не задумывался о том, где будет его дом?
«Мастер... Мастер...» — Ло Сяолиу с тревогой несколько раз позвал Цзо Шаоцина, указал вперед и спросил: «Разве это не Второй Мастер? Давайте быстро сделаем крюк?»
Цзо Шаоцин пришел в себя и посмотрел в направлении его пальца. Разве это не его хороший второй брат?
Он все еще размахивал бумажным веером в холодную погоду. Он притворялся нежным, но вместо этого он выглядел как рыночный хулиган.