Поединок за Элесиль

Эйден вылетел на ристалище. Пока глаза привыкали к яркому свету, он прикрыл лицо ладонью. Ворон остановился, ударив копытами о раскаленный песок. Эйден находился в огороженном прямоугольнике длинной в шестьсот шагов и шириной в двести. С обоих сторон возвышались трибуны. До войны с Ледяной Колдуньей сотни людей собирались на них, чтобы понаблюдать за поединками, скачками или учениями. Сегодня на ристалище присутствовала едва ли дюжина человек. Лорд Рейнер, исполняющий роль арбитра, сидел в окружении своих советников. На другой стороне трибун устроились члены делегации Элесиля. Других зрителей не было. Лорд Рейнер строго запретил превращать поединок в спектакль на потеху публике.

В гнетущей тишине Эйден проехал в свой угол, где стоял Севил. По спине уже бежали первые ручейки пота. Солнечные лучи жгли черную сталь доспехов. Эйден уповал на прохладный день, но, увы, сегодня на небе не было ни облачка. К тому же дуэль специально назначили в полдень, чтобы слепящее солнце никому не давало преимущества. Оставалось надеяться, что Мариэле тоже приходится несладко.

Старейшина Элесиля поджидала его в противоположном углу ристалища. Оруженосец проверял седло ее гнедой кобылы, одолженной у королевских конюшен на время поединка. Лицо Мариэли скрывало забрало шлема. Она была облачена в свои начищенные бело-розовые доспехи, но сняла наградные ленты и цепи. Без них ее броня казалось неполноценной, даром что сверкала на солнце, словно жемчуг.

Эйден принял от Севила копье и щит. Оружие обоих дуэлянтов было идентичным, но вместо розы Элесиля, на его щите был изображен золотой лев лорда Рейнера. Он застегнул кожаные ремешки щита на левой руке, копье положил поперек седла. Тронув бока Ворона, Эйден выехал на изготовку. Мариэль последовала его примеру. Противников разделяли двести шагов, отмеренных вбитыми в песок деревянными столбами. Когда оба всадника заняли свои позиции, лорд Рейнер поднялся с места.

— Я напоминаю, что дуэль проходит до первой крови. Или пока один из вас не признает поражение!

Под взглядом короля Эйден крепче сжал копье. Поединок чести всегда заканчивается смертью, вспомнил он слова Альтеи. Не взирая на указание Рейнера, исход будет один. Он посмотрел на маячившую вдалеке фигуру Мариэли. Будет ли она колебаться, прежде чем забрать его жизнь?

— Начинайте! — крикнул лорд Рейнер и опустился на трибуны.

Всадники одновременно пришпорили своих скакунов. Ворон сорвался с места, поднимая вихри песка мощными ударами копыт. Гнедая кобыла Мариэли замешкалась на старте, непривычная к наезднице, но быстро наверстала упущенное. Ветер ревел в шлеме Эйдена. Им овладела холодная решимость победить любой ценой. Он не будет колебаться. Он поднял копье и нацелил его прямо на глазную щель шлема противницы.

Двести шагов испарились за секунды. Эйден не успел рассчитать дистанцию, как Мариэль оказалась совсем близко. Опереться на стремена, прикрыться щитом, перенести вес тела вперед. Отработанные на тренировках моменты пронеслись в голове паническим вихрем. С грохотом, прозвучавшим оглушительно в безмолвной тишине ристалища, всадники столкнулись.

В последний миг Эйден успел заслониться щитом. Копье Мариэли врезалось прямо в голову золотого льва. Ворон поднялся на дыбы. Эйден с трудом удержался в седле. Ему почудилось, что его ударил тролль. Левая рука онемела, жестокая боль разливалась от локтя к плечу и по всему телу. Пытаясь совладать с ней, он припал к шее Ворона. Умный жеребец рысью поскакал дальше, обеспокоенно оглядываясь на хозяина. Копье, которое Эйден так и не выпустил из рук, волочилось за ним по песку.

Он обернулся в седле и увидел, как Мариэль выбрасывает треснутое копье. Севил уже спешил к ней с заменой. Добравшись до оруженосца старейшины, Эйден ослабил ремни и позволил щиту соскользнуть под копыта Ворона. При этом он едва удержался от крика, не желая позорить себя перед элесильцем. Левая рука скорей всего была сломана. Если бы это были боевые копья, Мариэль пронзила бы его насквозь вместе с щитом. По взмокшей спине Эйдена пробежал холодок. Его противница оказалась опытной наездницей.

Быстро он отбросил сомнения. Он не может проиграть. Кое-как приладив раненную руку в седле, Эйден швырнул копье на песок и выхватил новое из рук оруженосца старейшины. Ворон развернулся навстречу противнику. Эйден ударил его пятками, послав вперед. Тоже самое сделала Мариэль. Скача ей навстречу, он заметил небольшую вмятину на изукрашенном наплечнике. Его копье вскользь задело старейшину, и та не ощутила удара.

Вновь расстояние между всадниками сократилась за секунды, и снова они сшиблись со страшной силой под молчаливыми взглядами наблюдателей. В этот раз Эйден верно рассчитал скорость и не забыл о тренировках. Но, поторопившись, ударил слишком высоко. Мариэль пригнулась к спине лошади и избежала смертоносного острия. Извернувшись в седле, она с силой ткнула копьем в сторону Эйдена. Острие впилось Ворону в плечо. С громким треском древко в руках Мариэли преломилось пополам, и она поскакала дальше.

— Нет!!! — завопил Эйден.

Он едва успел высвободить ноги из стремян, как верный жеребец упал на передние ноги. Вылетев из седла, Эйден тяжелой грудой рухнул на песок. Сломанная рука пронзительно взвыла. Но Эйдену было не до нее. Он приподнялся на локте, ища глазами Ворона. Жеребец, прихрамывая, пытался сбежать с поля боя. Из его рта доносилось жалобное ржание, по темной шкуре струилась кровь. Севил со всех ног мчался к нему.

Взглядом, полным ненависти, Эйден посмотрел на Мариэль. Старейшина не стала тратить время, возвращаясь за новым копьем. Вместо этого она выхватила меч, развернула лошадь на половине пути и погнала ее прямо на Эйдена.

Его копье валялось на песку в нескольких шагах. Он пополз за ним, чувствуя как дрожит земля от ударов копыт. Используя копье как костыль, Эйден поднялся с песка. Левая рука висела плетью. На правую ногу было больно наступать, видимо, подвернул ее при падении. Но к счастью, все его раны были бескровными, иначе лорд Рейнер тут же остановил бы поединок. Эйден упер копье в землю и направил острие на приближающегося всадника.

Только безумец встал бы на пути скачущей галопом лошади. Но Эйден даже не дрогнул. Не дрогнула и Мариэль. Твердой рукой она направила гнедую кобылу на смерть. Копье вонзилось в широкую лошадиную грудь. Эйден ощутил, как трещит и гнется древко, как под сталью сминается плоть. Мариэль взмахнула мечом, но он отпрыгнул в сторону, избежав и смертоносной стали, и лошадиных копыт.

Агонизирующая кобыла поднялась на дыбы. С диким ржанием, она молотила воздух передними ногами. Старейшина пыталась удержаться в седле, но рана была очень глубокой. Гнедая кобыла рухнула на песок. Эйден обнажил меч и, припадая на раненную ногу, поспешил к сопернице.

Она выпуталась из стремян и пыталась стащить с головы шлем. Забрало было смято при падении. Но Эйден не собирался ждать. Воинским чутьем Мариэль ощутила его удар и успела подставить под клинок наплечник. Меч оставил на доспехах глубокую вмятину. Из под шлема раздался приглушенный вскрик.

Старейшина откатилась в сторону. Рывком сорвала с головы поврежденный шлем и вскочила на ноги, сжимая свой меч. Темная коса волос обвилась вокруг ее шеи, ко лбу прилип песок, а губы сжаты в напряженную полосу. Не давая врагу передышки, Эйден обрушил на нее град свирепых ударов. Несмотря на сломанную левую, его правая рука оставалась по-прежнему смертоносной. Может Мариэль и имела опыт рыцарских турниров, но свои награды и шрамы он получил в настоящей войне. Лицом к лицу, меч на меч — это его стихия.

Эйден исполнил сложную серию приемов, комбинацию из выпадов и взмахов. Мариэль не отступала. Он усилил напор, клинок в его руках превратился в размытое пятно. Элесильский меч не отставал от него. Тогда Эйден нанес резкий, калечащий удар, который должен был пробить оборону старейшины. Но встретил уверенный блок. Сталь лязгнула о сталь. Эйден пораженно смотрел, как на лезвии его меча появляется уродливая зазубрина.

Инерция удара отдалась сильной дрожью в рукоять. Он неловко отступил, перенеся вес на раненную ногу. Шипя от боли, он едва сумел парировать контрвыпад Мариэли. Теперь инициатива была на ее стороне, и уже Эйдену пришлось защищаться.

Несмотря на возраст, старейшина двигалась легко, словно двадцатилетняя. Ее стойка была близка к идеальной, такой, как ее изображают в учебниках по фехтованию. Она наносила удары с точностью скульптора.

Эйден призвал весь свой опыт, но все равно получил три глубокие царапины, где вражеский меч вскользь чиркнул по доспехам. Запоздало он понял, что Мариэль была такой же умелой мечницей, как и наездницей. Страх сдавил его грудь. Не за свою жизнь, но страх потерять все, прямо здесь, в этом поединке. И не сразу ему удалось подавить его.

Зрители, затаив дыхание, следили за поединком. Это был непрерывный танец двух воинов, полный финтов, уклонений, ложных выпадов и парирований. Танец, в котором соединились отточенный до совершенства, емкий и расчетливый стиль Мариэли и яростные удары Эйдена, не лишенные талантливой техники.

Неожиданно для себя Эйден обнаружил, что задыхается от усталости. Он отрезал старейшину широким взмахом и отступил. На солнце доспехи превратилась в жаровню. От жары плавилась голова. Сломанная рука немилосердно ныла, нога слушалась с трудом. Шрам на переносице горел, словно клеймо. Крепкие латы спасали его от ран, но пропущенные удары наливались болезненными синяками.

Поединок не прошел бесследно и для Мариэли. Она тяжело дышала, темная коса намокла от пота. Двигалась она уже не так быстро. Ее доспех, хоть выглядел изящным и вычурным, совсем не обладал легкостью эльфийской брони. Но в отличие от Эйдена, старейшина пропустила всего два удара — вмятина на плече и зазубрина на нагруднике, что, издеваясь, плыла перед глазами.

Эйден понял, что если не закончит поединок сейчас, то просто свалится на песок под весом раскаленной брони. Он прижал сломанную руку к телу, надеясь облегчить боль и сосредоточиться. Он не может проиграть. У него нет на это права. Судьба Альтеи... и Содружества зависят от него.

Собрав силы, Эйден бросился вперед и нанес два удара наискось. Старейшина отбила их и ответила молниеносным выпадом. Эйден предугадал ее движение и продолжил наступление, позволив клинку врага проскользнуть по лезвию его меча в сторону. Его следующий удар был направлен Мариэле в пах. Бесчестный прием, но он был на грани отчаяния. Старейшина уклонилась, и едва Эйден открылся, взмахнула мечом. Элесильский клинок кувалдой обрушился на его ребра. От боли Эйден едва не потерял сознание. Ослепительное солнце почернело. Воздух вышибло из легких. Он не мог ни вдохнуть, ни выдохнуть, только хрипел сквозь зубы.

"Прости, Альтея. Я подвел тебя."

Вот и все. Гибель от руки элесильки. Какой позор.

Он пятился назад, каждую секунду ожидая смертельного удара, а его естество выло и не желало мириться с поражением.

Наконец Эйден смог вдохнуть. В глазах прояснилось. Мариэль стояла с занесенным над головой мечом, который она остановила в последний момент.

Эйден покачнулся и упал на колени. Меч выскользнул из ослабевших пальцев. В глазах плыло, но он ясно видел тень приближающейся Мариэли. Эйден не знал, почему еще жив. Может честь старейшины Элесиля не позволила ей расправиться с беззащитным противником. Может жалость остановила ее руку, или она решила, что он сдается. Эйден не знал этого. Но знал, что Мариэль допустила единственную ошибку за весь поединок. Она пощадила врага, а на поле боя это непростительно.

Пальцы коснулись лезвия меча. Нащупали зазубрину на стали и сжались. Он не будет колебаться. По тени он считал оставшиеся шаги. Когда Мариэль приблизилась вплотную, Эйден рванулся вверх. Перехватив меч, как дубинку, он нанес сокрушительный удар изголовьем рукояти. Тяжелое навершие врезалось над левым ухом старейшины. Как срубленное дерево она повалилась на песок.

Инстинктивно Мариэль пыталась встать, но смогла лишь приподняться на локтях. Ее рот раззевался в немом крике. Темная коса волочилась по земле.

Эйден поднялся на ноги. Меч блеснул над его головой. Зрители на трибунах что-то кричали, но он не слышал их. Для него исчезло все, кроме поверженного врага и меча в его руках. На миг вместо Мариэли он увидел одного из бандитов Ледяной Колдуньи, что уничтожили его родной дом. Отняли семью. Отняли все. Шрам на переносице пульсировал, словно открытая рана, призывая убить ненавистного врага. Ради Содружества. Ради Альтеи.

— Я не позволю тебе отнять ее, — произнес Эйден и вдруг услышал слезы в своем голосе.

Каким-то образом оглушенная старейшина поняла его.

— Я любила Альтею. Как свою родную дочь. Поэтому помогла ей сбежать. Даже если это значило нарушить мою клятву защищать ее, — произнесла она заплетающимся языком.

Меч начал опускаться в руках Эйдена.

— Кто-нибудь остановите его! Он же убьет ее! — вопили с трибун.

— Лорд Рейнер, прекратите поединок немедленно!

— Эйден, хватит!

Последний крик заставил его обернуться. Это была Альтея. За ее спиной сияли эфемерные крылья из чистого света. Она взлетела с трибун и спикировала прямо к дуэлянтам. Едва ее ноги коснулись песка, крылья разбились на мириады искр. Волшебница подбежала к Мариэли и накрыла ее своим телом. Старейшина нежно посмотрела на нее.

—Я рада, что увидела тебя еще раз перед смертью.

— Никто не умрет сегодня, — горячо возразила волшебница, держа лицо Мариэли в своих ладонях.

— Дуэль чести всегда заканчивается смертью. Ты же это знаешь, Альтея. Он должен прикончить меня.

Последние слова были адресованы Эйдену. Но меч окончательно опустился в его руках, уткнувшись острием в землю.

— Я этого не позволю, — прошептала Альтея.

Мариэль закрыла глаза и обессилено уронила голову на песок. С виска по щеке струилась алая кровь. Из пальцев волшебницы вырвалось мягкое свечение, и рана затянулась на глазах.

Увидев кровь на руках Альтеи, Эйден испытал отвращение к себе. Он бросил меч и, не оглядываясь, поковылял прочь с ристалища. За его спиной громогласный голос лорда Рейнера объявил:

— Поединок завершен!