Поединок за Элесиль

Сильно хромая, Эйден спустился с крыльца замка. С утра он навестил в конюшнях Ворона. Рана оказалась несерьезной. Севил ухаживал за жеребцом, хоть теперь это не входило в его обязанности, и верный конь быстро поправлялся. Чего нельзя было сказать о самом Эйдене. Опорой ему служил костыль, а левая рука была замотана бинтами и удерживалась в согнутом положении с помощью жерди. После удара Мариэли там сместилось несколько костей. И это не считая множества синяков и ушибов, самый болезненный из которых расползся на ребрах. Всю прошедшую неделю Альтея донимала его предложением излечить полученные раны, но он неизменно отвечал отказом.

Придворная чародейка стояла неподалеку от крыльца, беседуя с Мариэлью. Остальная делегация Элесиля возилась с лошадьми у крепостных стен. Эйден вздохнул и поковылял вперед. Двенадцать ступеней крыльца стали настоящим испытанием, но ничто не сравниться с предстоящим разговором.

Палящая жара последних недель наконец уступила осенней прохладе. Солнце спряталось за тучи. Угрюмое небо разразилось ленивым дождем. Альтея сменила привычное платье на дорожный костюм и непромокаемый эльфийский плащ с капюшоном. Мариэль же была в своем доспехе, на котором еще виднелись царапины от меча. Шлем с поврежденным забралом она держала на сгибе локтя. На виске старейшины после заклинания Альтеи остался небольшой шрам. Увидев его, Эйден испытал укол совести. Пальцы неосознанно коснулись переносицы.

Мариэль заметила его первой. Она поклонилась Альтее и отошла в сторону. Эйден облегченно выдохнул. Ему вовсе не хотелось беседовать в присутствии старейшины, которую он едва не лишил жизни.

— Привет, — сказал он, поравнявшись с волшебницей.

— Привет, — улыбнулась она.

Альтея выглядела отдохнувшей и помолодевшей. Остатки бессонницы исчезли с ее лица. На губах играла прежняя невесомая улыбка, от которой у Эйдена потеплело на сердце. Взгляд чародейки упал на его забинтованную руку.

— Как ты?

— Уже не болит. Переживу, — заставил себя улыбнуться Эйден.

— Я рада слышать это.

— Полагаю, — он замялся, подбирая слова, — я должен извиниться перед тобой.

— Полагаешь? — усмехнулась Альтея. — А что стало с дюжиной остальных твоих извинений?

— Я просто не хочу, чтобы ты уехала, затаив обиду, — пробурчал Эйден.

— В таком случае, я прощу тебя при одном условии. Ты должен извиниться. Но не передо мной.

Взгляд Эйдена переполз с Альтеи на Мариэль и обратно.

— Нет, — попытался отвертеться он.

— Да.

— Пожалуйста... не унижай меня так.

— Я уверена, ты переживешь это, — заявила Альтея.

В ее глазах играли веселые искорки. Конечно, подумалось Эйдену. Конечно, она устроит из этого себе развлечение. Бормоча проклятия, он поковылял к Мариэле. Альтея держалась позади. Завидев их, старейшина удивленно подняла бровь. Она держала себя в руках, хотя Эйден заметил, как напряглось ее тело. Он остановился перед ней и склонился в поясе, насколько ему позволяла раненная нога.

— Леди Мариэль, — начал он сиплым от смущения голосом. — Мое поведение на приеме было недопустимым. Я недооценил воинское умение элесильцев и опозорил себя. Примите мои извинения.

— Вы победили в дуэли. Нет нужды извинятся, — ответила старейшина.

Эйден удивленно выпрямился. После поединка разгорелись яростные споры, решая кому принадлежит победа. С одной стороны Эйден победил по правилам лорда Рейнера, пролив первую кровь. Но так как оба дуэлянта выжили, элесильцы считали поединок чести недействительным. Признание его победы Мариэлью было... неожиданным.

— Нет, есть, — возразил Эйден. — Вы могли воспользоваться моментом и убить меня, но не стали этого делать. Своим мастерством и честью вы должны были одержать победу, а не я.

Мариэль помедлила с ответом. Ее пальцы помассировали белесую полосу на виске.

— Я так привыкла к элесильским турнирам, что забыла — на войне честь стоит немного. Но в Содружестве помнят об этом, не так ли? Поэтому вы выстояли против Ледяной Колдуньи так долго. А вскоре, надеюсь, уничтожите ее. Я буду у лошадей, Ваше Высочество, — сказала она, и повернулась чтобы уходить.

— Леди Мариэль, — остановил ее Эйден. — Надеюсь, в следующий раз мы встретимся друзьями.

Старейшина посмотрела на него и позволила себе легкую улыбку.

— Хорошая надежда, — сказала она и отошла к делегации.

Эйден смог облегченно выдохнуть. Он весь покрылся потом, несмотря на прохладное утро и дождь. Извиняться перед Мариэлью оказалось в сотни раз сложнее, чем спускаться по лестнице на одной ноге.

— Живой? — хихикнула Альтея из-за его спины.

— Если она и вправду была твоим воспитателем, ты сильно отбилась от рук в Содружестве, — произнес Эйден.

Волшебница рассмеялась, но быстро посерьезнела.

— Ну, мне пора идти.

— Альтея... — горло Эйдена внезапно пересохло. — Если ты захочешь остаться в Элесиле. И править там. Я все пойму. И не стану возражать.

— А ты хочешь этого? — Альтея заглянула в его глаза.

— Нет. Но это твое решение, в конце концов.

— Знаешь, я столько ломала голову, выбирая между Содружеством и Элесилем. И я забыла, что могу выбрать оба. Я возвращаюсь домой не как принцесса, но как посол Содружества. Я останусь, пока отец не поправится, и попытаюсь убедить совет старейшин выступить против Ледяной Колдуньи. А потом я официально отрекусь от престола. Таково мое решение.

Пока элесильцы спорили с советниками лорда Рейнера, кому принадлежит победа в дуэли, Альтея нашла компромисс, удовлетворяющий обе стороны. И Эйден, и Мариэль согласились с ее решением.

— Не думай, что я буду прохлаждаться во дворце, — продолжила волшебница. — Я не забыла о своем обещании. Жди меня с новым заклинанием, с которым мы разобьем Ледяную Колдунью.

— Я буду ждать. И думать о тебе каждый день.

Здоровой рукой Эйден взял ее пальцы в свои. Ладонь Альтеи тут же вспотела.

— Не могу поверить, что ты больше не будешь врываться по утрам в мою комнату, — пробормотала она.

— Как только вернешься... — начал Эйден и слабо улыбнулся: — Вот только я отныне не рыцарь и не твой защитник. Больше я не смогу будить тебя.

— Тогда давай просыпаться вместе?

На щеках волшебницы проступил яркий румянец. Эйден неожиданно подумал, что все же розовый навсегда останется только ее цветом. И Альтее он больше всех к лицу.

Он наклонился к ней и нежно поцеловал в уголок рта. Чародейка прильнула к нему, ответив на поцелуй. Ее ресницы дрожали, на лице читалась смесь восторга, смущения, мечтательной нежности и полдюжины других девичьих чувств. Эйден сам не сдерживал эмоций и даже не пытался.

— Вот, чтобы возвращалась побыстрее, — сказал он, когда они оторвались друг от друга.

Альтея кивнула. Собиралась что-то сказать, но, передумав, засеменила к Мариэли. Несколько раз волшебница оборачивалась через плечо.

Старейшина помогла ей забраться на лошадь, затем запрыгнула в седло сама. Элесильцы были готовы выступать. Вереница лошадей тронулась в путь. Альтея обернулась в последний раз и помахала на прощание рукой. Эйден помахал ей в ответ. Он смотрел вслед делегации, пока та полностью не скрылась за пеленой дождя. Потом он перехватил свой костыль и поковылял обратно к замку. Ему еще предстоит подняться до своей комнаты и не свернуть шею на очередной лестнице.