Поединок за Элесиль

Поединок назначили на четвертый день после прибытия делегации Элесиля. Он должен был пройти в виде конной схватки — двое всадников пытались поразить друг друга копьями. Так решила Мариэль. Как оскорбленная сторона она выбирала время и оружие. Эйден согласился на ее условия, хотя никогда прежде не участвовал в подобных дуэлях.

В это утро Эйден собирался отправиться на старое ристалище, чтобы начать тренировки. Но не успел он облачиться в свой черный доспех, как на пороге его комнаты появился адъютант лорда Рейнера. Король вызывал его в свой кабинет. Эйден внутренне подобрался. Кабинет Рейнера часто называли залом советов. Там его генералы планировали ход войны. Но Эйден был слишком молод, чтобы принимать участие в военных советах. Значит это касается предстоящего поединка.

Адъютант провел его до места назначения, открыл перед ним дверь и оставил одного. Эйден вошел внутрь. Он оказался в просторном зале. В центре находился круглый стол, окруженный задвинутыми креслами. На столе лежала расстеленная карта. Дюжина человек могли разместиться в зале советов, но сегодня присутствовали всего двое.

Лорд Рейнер стоял у окна и наблюдал за поднимающимся солнцем. После вчерашнего приема он сменил парадный доспех на черный гвардейский мундир с нашитым львом на плече. Грива медных волос казалась огненно-рыжей в солнечных лучах.

Король молчал, и Эйден подошел к столу. Глаза с интересом заскользили по карте. На ней красовались многочисленные пометки, флажки, стрелки и фигурки, означавшие перемещения армий Содружества и столкновения с вражескими ордами. Он не мог не заметить армаду белых флажков, теснящих черных. Ледяная Колдунья усилила напор. Пока Альтея бессонными ночами пыталась отыскать заклинание, способное остановить ее, враги маршировали все глубже в территории Содружества. Эйден оторвался от созерцания карты и посмотрел на широкую спину лорда Рейнера.

— Вы хотели меня видеть, мой лорд? — спросил он, опустившись на одно колено.

— Твое поведение на приеме было непозволительным. После дуэли твой титул будет упразднен, — без приветствий и вступлений сказал лорд Рейнер.

Если бы Эйден не стоял на колене, то точно пошатнулся бы. Он ожидал наказания за свою выходку с Мариэлью, но потерять все, чего он добился, в бою защищая Содружество от Ледяной Колдуньи? Больше всего его задел спокойный голос лорда Рейнера. Король словно говорил о погоде. Игнорируя разгорающийся зуд в переносице, Эйден произнес:

— Ваше право. Но я сделал то, что должен был. Я поклялся защищать Альтею на вашем имени. Я не мог позволить этим трусам увезти ее.

— Встань, — сказал лорд Рейнер. Эйден повиновался, и король продолжил: — Это решение Альтеи и только ее. Она должна была принимать его самостоятельно, но ты отнял у нее это право.

— Хотите сказать, если бы не я, вы бы позволили им забрать ее?

Лорд Рейнер отвернулся от окна и подошел к столу. Его огромная тень заслонила половину карты. Он оперся обеими руками на спинку кресла, склонив голову.

— Да, — промолвил он. — Если так пожелает Альтея, я не стал бы препятствовать ей. Хоть это едва ли имеет значение после твоей выходки.

— Значит, если я проиграю, Альтея вернется в Элесиль?

— Разве не об этом был твой уговор с Мариэлью? Поединок чести священен для элесильцев. Как я смогу оспорить его результат?

— Альтея ваша подданная. Если вы прикажите ей, она...

Стул в руках лорда Рейнера громко скрипнул. Эйден замолчал.

— Я ни за что не сделаю ее выбор еще тяжелее. И ты не стал бы, если понимал бы его до конца, — сказал король.

Напоминание о том, как мало он знает об Альтее ужалило Эйдена в грудь. Она теперь принцесса, особа королевских кровей. Почему она хранила это в секрете столько лет? И рассказала об этом Рейнеру, но не ему. Он полагал, что волшебница доверяет своему защитнику, но, похоже, грубо ошибался.

Взгляд Эйдена опустился на карту. Флажки, фигуры и стрелки, означающие атаки Ледяной Колдуньи. А на самом деле прикрывающие сожженные города и тысячи погибших.

— Если Альтея уйдет, что будет с нами? Кто сможет противостоять Ледяной Колдунье, как не она? — спросил он.

— Значит, нам придется справляться без нее, — ответил лорд Рейнер.

— Значит, все это падет, — Эйден показал на расстеленную карту. — Мы проиграем эту войну. Вы готовы пойти на это, лишь бы Элесиль получил назад свою принцессу?

— Разве ты не слышал леди Мариэль? Если Альтея останется здесь, а ее отец умрет, Элесиль поглотит война за трон. Вся история этого острова — кровавая череда междоусобиц, династий, прерванных кинжалом убийцы, и жестоких тиранов-узурпаторов. Ты хочешь повторить это? Хочешь, чтобы Элесиль сгорел в гражданской войне?

— Пусть сгорит! — внезапно прошипел Эйден. — Пусть это будет платой за годы мира, купленные нашей кровью. Пусть они узнают, что чувствовал я, когда их дом сгорит дотла!

Брови лорда Рейнера подпрыгнули вверх. Эйден прижал к переносице пальцы. Шрам пульсировал напротив холодного металла перчатки. Злоба в собственном голосе неприятно поразила его. Он судорожно выдохнул и сказал:

— Прошу прощения, мой лорд. Мои слова... я жалею о них.

— Я знаю, что ты потерял, Эйден. Мы все потеряли многое, — произнес Рейнер, коснувшись своего шрама на щеке. — Это случилось из-за Ледяной Колдуньи. Не из-за Элесиля.

— Конечно, я не хочу смерти невинных элесильцев, мой лорд. Но они стояли в стороне все это время. Без Альтеи вместо них погибнут наши люди. Почему мы должны умирать за них? Чем их жизни ценнее?

Лорд Рейнер отпустил кресло и выпрямился, сложив руки за спиной. На фоне взошедшего солнца его лицо казалось совсем черным.

— Поэтому ее выбор столь непрост. Теперь ты понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Эйден и после паузы добавил: — Разрешите идти, мой лорд. Мне нужно тренироваться.

— Ступай.

Когда он выходил из кабинета, король произнес:

— Постарайся не погибнуть. Я и так потерял слишком много отличных людей в этой войне.

— Я тоже, — ответил Эйден.

Дверь зала советов захлопнулась, оставив его одного. Теперь он понимал. Не только судьба Альтеи зависит от его меча, но и судьба всего Содружества. Он не имеет права проиграть. А значит, нельзя терять ни минуты.

После разговора с Рейнером Эйден отправился на старое ристалище, что располагалось в нескольких лигах от замка. Во время войны мало кто посещал его кроме конюхов, ухаживающих за лошадьми. Но лучшего места для тренировок было не найти.

Там Эйдена поджидал Севил, его оруженосец. Севил придерживал за узды Ворона, красивого вороного жеребца, которого подарили Эйдену после его посвящения в рыцари. В бою темная магия Ледяной Колдуньи сводила животных с ума, и воины Содружества обычно сражались пешими. Но традиция иметь рыцарского коня сохранилась еще с древних времен. Эйден перебросился парой слов с Севилом и потрепал Ворона по загривку. Его посетила невеселая мысль, что после дуэли у него не будет ни лошади, ни оруженосца. Оперевшись на стремя, он запрыгнул в седло.

После первого часа скачек Эйден еле слез с лошади. Он полагал, что основная сложность будет в отвыкшем от хозяина Вороне. Но умный жеребец не забыл своих тренировок. Проблема была в самом Эйдене. Он никак не мог удержать равновесие на спине лошади и несколько раз падал с седла, когда Ворон ускорялся во время маневров. Несмотря на ушибы и синяки, Эйден не собирался сдаваться.

От рассвета до заката он нарезал круги по ристалищу и делал перерывы лишь для того, чтобы сменить уставшего Ворона на другую лошадь. Севил всегда был рядом. Он подавал Эйдену копья, вбивал в песок манекены или выступал в роли противника.

Иногда понаблюдать за тренировками приходили другие рыцари, но проку от их советов было немного. Даже самые старшие воины не имели большого опыта битвы верхом. Для Эйдена же куда важнее было научиться уверенно держаться в седле и попадать копьем в цель. Остальные хитрости и маневры конного боя он отбросил, как ненужное. В конце концов, он доказал свою доблесть в настоящем бою. Со стареющей элесилькой он справится без труда, неважно сколько наград она получила.

Под конец дня Эйден уставал настолько, что оставался ночевать в конюшнях. Но даже самые изматывающие тренировки не могли прогнать мысли об Альтее. Чем ближе становился день поединка, тем чаще он думал о ней.

Правильно ли он поступил, приняв вызов Мариэли? Ведь она была не последним человеком для волшебницы. Обвиняющий взгляд карих глаз преследовал Эйдена. Мысль о том, что он сделал Альтее больно, остро отзывалась в груди. Возможно, лорд Рейнер был прав, и он не должен был вмешиваться в ее выбор. В такие моменты поединок казался Эйдену полнейшей глупостью. Но потом он напоминал себе, что делает это ради нее. Ради нее и всего Содружества. Тогда Эйден запрыгивал на коня и продолжал тренироваться.

Три дня пролетели незаметно. В утро перед дуэлью Эйден в последний раз проверял сбрую Ворона. Его черные доспехи покрывал слой пыли и песка. На них красовалось несколько вмятин, которые он получил свалившись с коня на полном скаку. Но Эйден был доволен прогрессом. Он уверенней держался в седле и научился сносно обращаться с кавалерийским копьем.

У входа в конюшню послышались шаги.

— Ну что там еще? — спросил Эйден, думая, что за ним пришел Севил. Но тут же понял, что такая мягкая походка может быть только у одного человека.

— Привет, — раздалось за его спиной.

Эйден обернулся. Напротив ворот конюшни стояла Альтея. Солнечный свет очерчивал ее хрупкий силуэт. Талию облегало скромное розовое платье, на плечи наброшена темная накидка. Разглядывая ее, Эйден отстраненно подумал, как смог визит элесильцев испортить для него любимый цвет волшебницы.

— Леди Альтея. Чем обязан вашему визиту? — спросил он официальным тоном.

— Я пришла просить тебя, — сказала Альтея.

— Я слушаю.

— Извинись перед Мариэлью, и мы с лордом Рейнером попытаемся отменить поединок.

— Нет.

Альтея едва слышно вздохнула. Она шагнула в прохладную тень конюшни, и Эйден смог разглядеть ее лицо. Под глазами волшебницы пролегли темные круги, улыбка исчезла с нежных губ. Словно Эйден все три дня будил ее с рассветом. Он едва подавил желание броситься к Альтее и обнять ее. Но остался стоять рядом с Вороном.

— Рейнер не сможет отменить поединок. Дуэль чести священна для элесильцев. Ты же это знаешь, — сказал Эйден.

Альтея вскинула на него глаза.

— А знаешь ли ты, чем заканчивается такой поединок?

— Если ты волнуешься о своей Мариэли, с ней ничего не случится. Дуэль будет до первой крови. Рейнер настоял на этом.

— Мариэль не единственная о ком я волнуюсь! — вспыхнула Альтея. — Ты никогда не дрался на таких поединках, но я в Элесиле насмотрелась на них предостаточно. Дуэль чести заканчивается смертью. Всегда.

— Но Рейнер настоял на первой крови. Это было его условием, — удивился Эйден.

— Твой уговор был не с Рейнером, — волшебница шагнула к нему, вызывающе смотря в глаза. Ее голос звенел, как напряженная струна. — Если хочешь победить, капли крови недостаточно. Тебе придется убить Мариэль. Сможешь сделать это? Сможешь сразить ее и оставить мертвой на песке?!

Альтея сорвалась на крик. Она прижала руку к груди, пытаясь совладать с эмоциями. Пальцы теребили край накидки. Эйдену было достаточно посмотреть на нее один раз, чтобы знать ответ.

— Да. Я сделаю это.

Волшебница отшатнулась. По его глазам она поняла, что Эйден не лжет.

— Ты готов пойти на это... лишь бы я осталась в Содружестве и не вернулась домой? Почему?

— Потому что эти трусы тебя не заслуживают! — сорвался Эйден и ударил стальным кулаком по перегородке между стойлами. Альтея вздрогнула, а Ворон заржал, напуганный криком хозяина. Эйден сдавил пальцами переносицу. Проклятый шрам с каждой секундой зудит все сильнее. Выдохнув, он сказал: — Ты нужна нам. Лорду Рейнеру, Содружеству. Нужна мне.

Альтея спрятала лицо в ладонях. Ее плечи дрожали. Казалось, она едва стоит на ногах.

— Нужна? Ты должен ненавидеть меня, как и остальных элесильцев, — произнесла она тихо.

— Я не ненавижу элесильцев, — ответил Эйден.

— Но я скрывала от тебя правду все это время...

— Альтея, это ничего не меняет. Ты покинула свой дом, чтобы помочь нам, решила сражаться, а не прятаться. Ты сделала свой выбор, и я восхищаюсь им.

Волшебница оторвала руки от лица и посмотрела на него.

— Он был не совсем мой, — сказала она.

— А чей?

— Мариэли. Она вдохновила меня. Когда началась война, совет старейшин почти единогласно решил не вмешиваться в нее. После стольких лет междоусобиц они хотели мира. Я же чувствовала себя виноватой за бездействие моего народа. Я верила, что должна помочь Содружеству. Мариэль верила в тоже самое. Говорила мне следовать за моим сердцем и поступать так, как считаю правильным. Она помогла мне сбежать. Ох, Мариэль моя, почему я послушала тебя тогда?

— Неужели ты жалеешь что пришла к нам на помощь? — ошеломленно спросил Эйден. — Что спасла тысячи людей от Ледяной Колдуньи?

— Может, останься я дома, то спасла бы гораздо больше, — сказала Альтея. — Если бы я пыталась убедить старейшин, разжечь в их душах ту же веру, что и в моей, Ледяная Колдунья никогда не принесла бы столько смертей. Но я сбежала. Бросила мой народ. И теперь из-за меня может начаться новая война, уже в Элесиле.

Эйден был поражен горечью в словах Альтеи. Все бессонные ночи последних дней отразились в них.

— Значит ты решила? Ты возвращаешься? — едва выговорил он.

— Эйден...

— Скажи мне. Сейчас. Скажи, что ты выбрала, и я откажусь от поединка.

В его глазах Альтея прочитала что-то, что заставило ее сделать шаг вперед. Затем еще один и еще, пока не оказалась вплотную к нему. Ладони чародейки прижались к стальному нагруднику. Эйден, казалось, мог чувствовать исходящий от них жар.

— Я не могу выбрать, — призналась она. На ее измученном лице появились слезы. — Я пыталась отыскать какое-то решение, но... Я знаю, я не могу остаться. И не могу вернуться. Не могу выбрать между Содружеством и моим домом. Но сейчас я молю тебя, откажись от поединка. Я не хочу потерять самых дорогих мне людей.

Смотря в глаза Альтеи, Эйден вспомнил день их первой встречи. Вспомнил каждое утро, что он стаскивал ее с кровати, каждую битву, что они сражались плечом к плечу. Все их моменты промелькнули перед ним, словно отражения в бриллианте, и скатились маленькой слезой по щеке волшебницы.

— Альтея, всех дорогих мне людей я потерял из-за Ледяной Колдуньи. Но тебя я не потеряю никогда, — сказал он и отвернулся.

Руки волшебницы соскользнули с нагрудника. Ногти царапнули металл доспехов. Одним движением Эйден подхватил шлем, затянул ремень и вихрем взлетел в седло Ворона. Ударив коня пятками, он галопом поскакал к распахнутым воротам. Фигурка Альтеи промелькнула справа и исчезла. Ее крик потонул в свисте ветра. Эйден опустил взгляд и увидел на пыльном нагруднике следы ладоней волшебницы. Чувствуя, как горит его сердце, он накрыл эти маленькие отпечатки рукой.