Смертельно одержим

Уже на следующий день она буквально ворвалась в лекционный зал, где у меня закончилась третья пара. Стоит отдать ей должное: гордость она сохраняла в течение четырех часов, прежде, чем сдалась. Неужели тетрадь так уж важна. Кто вообще в наше время заносит важные записи на бумагу, когда можно печатать на ноутбуке.

Вот же тупица.

Помещение гудело привычным послелекционным гомоном: кто-то хлопал папками, кто-то хлопотал с рюкзаками, собирая свои вещи, раздавались приглушённые разговоры, скрип обуви по линолеуму. Профессор как раз что-то сухо отвечал однокурснице с первого ряда, остальные студенты уже потянулись к выходу, готовясь свалить на перемену, когда в дверях появилась Лейни.

Волосы собраны в длинную косу, но несколько прядей всё равно выбились и лезли в лицо, подчеркивая, как она торопилась, и как чертовски нервничала по дороге. Она явно не рассчитывала оказаться в центре внимания, но невольно сразу же стала. Парни перестали втаптывать тетради в сумки и уставились на неё, как на актрису, появившуюся на сцене не по реплике.

Жаль, конечно, что сегодня она в обычных джинсах, закрывающих ее аппетитные бедра и стройные ножки. Зато голубая обтягивающая футболка с V- образным вырезом, компенсировала эту потерю, обтягивая не менее шикарную грудь. Она тянула на себя взгляд, как магнит.

Что не радует одно, то обрадует другое.

— Чего это она примчалась? — пробормотал кто-то из ребят.

Я и так знал, зачем она пришла. За своей невероятно важной тетрадкой. Поэтому вставать не стал, оставаясь сидеть, развалившись на скамье, с насмешливым выражением на лице. Смешливым, медленным взглядом провожал, как она топчется у дверей и не решается войти, но и уйти тоже не может.

В такие нелепые ситуации с девушками я еще не попадал. Обычно знакомства проходили сами с собой: познакомимся в клубе или на левой вечеринке, спишемся в Твиттере или инстаграме, столкнемся компаниями, да и просто девушки чаще сами подходят познакомится. Но с Лейни немного посложнее.

Она прикусила губу, как будто надеялась, что это придаст ей решимости. Щеки вспыхнули, покрывая бледную кожу красными пятнами. Девушка метнулась ко мне, лавируя между студенческими спинами, пропуская кого-то, кто уже выходил или намерено задерживался.

— Чего тебе, куколка? — почти лениво бросил я, поднимаясь, чтобы уравнять рост и нарочито издевательски посмотреть сверху вниз.

Она моментально скривилась.

— Прекрати меня так называть, — прошипела она, сдвигая брови и почти машинально сдерживая раздражение, едва заметив, как на нас уставились несколько парней.

Я уловил момент, когда она резко взяла себя в руки, сжала челюсть и выдохнула сквозь нос. Да, не хочет выглядеть истеричкой перед публикой и привлекать еще большее внимание. Девушки всегда так делают, и это их ошибка.

— Верни мне мои записи, — произнесла она тише, выровненным тоном, стараясь казаться хладнокровной.

Я усмехнулся.

— Значит, всё-таки передумала, куколка? Признала, что условия не такие уж и ужасные? Где и когда встречаемся?

— Хватит! — голос у неё дрогнул, и она резко схватила меня за руку.

Сука, я не ожидал, опешив, от ее железной хватки вокруг моего запястья, хотя она не могла обхватить его полностью, но злости в ней было достаточно. Она потащила меня за собой, практически выволокла из аудитории, не то чтобы я сопротивлялся, меня это даже заводило с одной стороны. Я то думал она тихая извращенка, а оказалось, что она извращенка с характером.

Сзади кто-то свистел и отпускал двусмысленные шутки. Мне хотелось обернуться и посмотреть на выражение лица Эндрю, он определенно сейчас злой как собака, но услышав смешки за спиной она вцепилась в запястье, впиваясь ногтями в кожу. Эта малявка была сильнее, чем выглядела.

— Ты идиот, что ли? — выплюнула она, как только мы вышли в коридор. — Я же сказала: никуда с тобой не пойду. Почему ты не понимаешь нормального обращения? Сколько раз я должна повторить? Я не собираюсь слушать от тебя очередной шантаж, даже не начинай. Просто верни тетрадь и оставь меня в покое!

— Извини, куколка, но я уже сказал тебе, когда отдам тво...

— Опять? Пойми ты уже... ты что придурочный какой-то...

— Мисс Ансворт, — строго прозвучало позади.

Мы оба обернулись. На нас смотрел профессор Кейн, который вечно вел себя так, будто в коридорах университета всё ещё действуют правила викторианской эпохи. Его взгляд был холодным, сердитым и одновременно обличающим, как будто он уже всё понял и осудил. Одним словом маразматик.

Лейни сразу отпустила мою руку. Плечи у неё поникли, а лицо приобрело ту самую покорную, виноватую маску, которую мы обычно носим в детстве, когда нас ловят за чем-то действительно дерьмовым. Какая ловкая смена роли. Поверить не могу, насколько легко она может из истеричной суки перевоплотится в милую робкую девушку. Моя мать, отдавшая годы сцене театра, точно бы оценила такую актерскую игру.

— Я дал вам, дополнительное время. Позволил вам готовиться. Закрыл глаза на такую непростительную ошибку. На такую халатность! А вы... вместо того, чтобы наверстывать упущенное, бегаете за молодыми людьми по коридорам, тратите моё и своё время, надеясь, что всё сойдёт с рук? Вместо вас я мог выбрать другого студента, который действительно заслуживает моего внимания и времени.

Как же я был рад, что этот выживший из ума старикан больше не преподаёт у меня. Я, не вмешиваясь, стоял и наблюдал за Лейни. Теперь это мое любимое занятие. Её взгляд был прикован к полу, она нервно шаркала носком голубой балетки и краснела, не просто щеки, а до корней ушей, до самой шеи. Всё её тело как будто сжалось внутрь, словно она хотела стать невидимой.

Ей действительно стыдно или это имитация вины?

— Невоспитанность ... неблагодарность. Нынешнюю молодежь сейчас ничем не исправить. Вы все принимаете как должное и не цените хорошего отношения, — продолжал он, ни на секунду не меняя тона. — Не ждите хорошей оценки, с таким отношением ко мне и моему предмету.

Он развернулся и, как будто потеряв к ней всякий интерес, ушёл по коридору дальше. Лейни по-настоящему испугалась и буквально кинулась за ним.

— Мистер Кейн, пожалуйста...

— Вы меня уже услышали, — отрезал он, не оборачиваясь, отмахиваясь от нее одним движением морщинистой руки.

— Мне очень нужна эта оценка! Я всё найду, или восстановлю! Пожалуйста, я буду готова к пятнице! У меня еще есть время. Половину задания я знаю наизусть, а остальное ...

— У вас теперь масса свободного времени, мисс Ансворт. Можете продолжать шататься по коридорам. Не доставайте меня и не усугубляйте свое и без того шаткое положение.

Преподаватель отмахнулся от нее, и она остановилась посреди коридора, замерев всего в десяти шагах от меня. Резко развернувшись, девушка подошла ко мне, глаза у нее блестели от бешеной злости и ненависти.

— Так ты вернёшь мне мою тетрадь или нет?

— Нет.

Виноватым я себя нисколько не чувствовал.

— Придурок, — выдохнула она, — это было индивидуальное задание. Оно могло всё изменить. Я бы исправила свою оценку и закрыла модуль. А ты, козёл, всё испортил.

— Я поставил тебе условия. Ты отказалась. Последствия твоя вина, а не моя. И следи за выражениями.

На миг в её взгляде мелькнуло желание по-настоящему ударить меня, или мне так показалось.

— Ты просто отвратительный человек. В тебе нет ни капли достойного отношения...

— Так да или нет?

Она ничего не ответила. Наградив меня последним взглядом полным ненависти и злости, она развернулась и ушла.

_________________________
я забыла, что у меня была одна отредактированная глава. Она получилась короткой, но зато следующие будут длиннее.