Сталь

Центр Харгандера никогда не спит. Иногда создаётся впечатление, что стоит ему уснуть хотя бы на секундочку, как вся эта величественность и грузность разрушится, останется только город-приведение с озлобленными духами, которые будут слоняться туда-сюда, освещая пустынные улицы своими глазницами-безднами. 

Такую страшную ошибку город не допустит никогда, а зубастые акулы и дальше будут живиться несчастными людишками, так отчаянно пытающимися вырваться из этого болота.

Мужчина закатывает рукава своей белоснежной рубашки. Про таких как он говорят: «В крови по шею», только то, что отличает его от общей массы – эта фраза, применительно к нему, совсем не метафора. У него действительно вместо воды из душа - огромными вязкими каплями бежит ярко-алая жидкость.

Два чёрных поблёскивающих камня на месте глаз больше напоминают по своей глубине «Чёрную звезду Квинсленда» размером в тысячу карат. Если заглянуть в них, то любое сердце начнёт биться в четыре раза быстрее, желая как можно скорее продрать грудную клетку и избавиться от чувства затягивающего страха и мрака в нём таящегося. 

Волосы цвета чёрного янтаря уложены на затылок с помощью геля, но несколько прядок всё же спадают на лоб, слегка закручиваясь. Выраженные скулы и ямочки на щеках скрыты ото всех смольной бородой. Если бы мужчина решился отрастить бороду напять – десять сантиметров длиннее, то он ежесекундно обернулся бы в доброго дядечку-бармена из соседнего бара. Над носом с небольшой, едва уловимой,горбинкой поселился маленький шрам. А на переносице – никогда не разглаживающаяся глубокая морщина.

Он облокачивается на спинку кресла, переводя безжизненный взгляд на панорамное стекло, за которым, в паре кварталов от этого, виднелась высотка с ослепительной вывеской «FLOCK-G». 

Мужчина недобро покачивает головой, разворачиваясь на кресле и извлекая из стеклянного шкафа за спиной бутылку виски. 

Закон любой империи, включая его бизнеса: если она прекращает расширяться и побеждать – неминуемо гибнет. И Джеймсу Брэдли совершенно не импонировал такой расклад.

— Мистер Брэдли! — Без стука влетает в кабинет один из работников Империи. Мужчина медленно переводит на вошедшего обжигающий холодом взгляд, отчего молодой мужчина передёргивает плечами, тут же отводя перепуганные зрачки. — Это... Это очень важно! — лепечет он себе под нос, рассматривая чёрный пол, не смея поднять голову.

— Настолько важно, что можно чуть ли не сносить дверь моего кабинета? — Голос Джеймса тягучий, отравляющий всех, кто слышит его в радиусе мили.

— Это касаемо вашей дочери, сэр. — Парень всё же делает шаг в центр кабинета, но продолжает смотреть под ноги.

Ухо улавливает, как в стакан наливается янтарная жидкость, а сам мужчина прочищает горло.

Дочь. Он недобро посмеивается. Этот мальчишка допустил четыре ошибки в слове «сука». Раз уж она решила променять его на этого мерзавца Коршунова, то так тому и быть. Неизвестно ещё, кто из них двоих больший монстр.

— Ну, и? — Приподнимает жгучие чёрные брови Джеймс, ожидая услышать, что это сероглазое недоразумение отправилось вслед за другим никчёмным сероглазым недоразумением.

— Она, Локи Тайфер и Рэджинальд Хьюго прибыли в Харгандер. На данный момент перенимают руководство у Харрисона Тайфера. — Нервно сглатывает молодой человек, едва ли уворачиваясь от летящего в него стакана. Осколки хрусталя осыпаются на пол мерцающим дождём, не выдержав встречи с дверью.

— С каких пор Стаей руководят люди, кровно не связанные с Коршуновым или Тайфером? — зло шипит Джеймс.

Этот осёл не мог наплевать на кодекс Стаи без решающего голоса Волкири!

— Ваша дочь и её напарник, насколько нам известно, просто приставлены к отпрыску Тайфера, — поджимая пальцы на ногах, проговаривает он.

Значит... она всё-таки не успела...Хорошо. Очень хорошо.

— Что ж... — расслабленно выдыхает Брэдли, — продолжайте следить за ними. И, Прайс, — останавливает работника Джеймс, — в следующий раз, будь добр, стучись.

Молодой мужчина, скованный страхом, буквально вытекает из кабинета. Джеймс, усмехаясь, медленно поднимается с кресла, извлекая из шкафа ещё один стакан.

И когда же до его дочери дойдёт, что будь она рука об руку с ним, то получила бы весь мир? Хорошо, что никогда не поздно передумать. По крайне мере, ей разрешена эта интересная опция.

— Скоро ты поймёшь, моя милая, где твоё истинное место.

Янтарная жидкость наполняет стакан, мерцая в отблесках света.

Облокачиваясь тазом на массивный дубовый стол, Джеймс вытягивает ноги, любуясь на полустеклянное здание, переливающееся тёмно-синими и фиолетовыми оттенками вдалеке. Возможно, что сейчас там, на одном из многочисленных этажей, находится его дочь, планируя очередную поставку, которая наверняка отберёт у него кругленькую сумму денег.

— Знал бы ты, Локи Тайфер, что прилетев сюда, ты начал играть по моим правилам, — опасно ухмыляется Джеймс. —Твоё здоровье, пускай и недолгое. — Брэдли чокается со стеклом и осушает стакан. 

В этот раз он намерен пойти ва-банк.

Но Локи Тайфер знал только то, что ему по зубам тягаться с Империей. Более того, вырвать в этой войне победу. Только сражаться он привык один, без лишней подмоги.

Хотя, он не скрывал, что эта его «подмога» с пепельными волосами слишком хороша. Даже сейчас, стоя перед дверью квартиры брата, снова находясь в полном смятении, она была прекрасна.

В какой-то момент все клапана с крошечного гранитного камня внутри грудины разлетелись в разные стороны, образовав многочисленные тромбы внутри вен. А несколько часов назад он и вовсе предложил этой, ненужной ему, безделушкой украсить нежную шею, не сняв при этом отпечатков пальцев. 

Где это было видано, чтобы Дьявол отдал своё сердце? В зимнем саду его матери. Конечно, не райский сад Адама и Евы, но боли тоже предостаточно.

— Принцесса, чтобы дверь открыли, нужно позвонить, — хмыкает Локи над ухом, обжигая кожу.

Ноль реакции. От макушки до маленьких пяток бегут мурашки. Вовсе не из-за дьявольского дыхания, от биения собственного сердца. Оно оглушительно ударяется снова и снова о рёбра, стараясь вырваться наружу. Да, хоть куда угодно, только подальше от этого отравленного организма!

— Смотри, вот указательный палец, им нужно нажать на эту кнопочку. — Тайфер продолжает ломать комедию, только его тёмный взгляд серьёзен.

Да что с ней такое?

Всего лишь стрелка на её радаре плохого предчувствия зашкаливает, пытаясь пробить несчастной красной пластмассой калёное стекло.

— Тайфер, когда-нибудь ты не проснёшься, — тяжело выдыхает Валери всё же вдавливая кнопку подушечкой пальца.

— Аллилуя! Она ожила! — Тайфер возводит глаза к потолку, складывая ладони и прикрывая глаза.

— Что ты делаешь? — хмурится девушка, чуть поворачивая на него голову.

— Молюсь. Его Небесное Величество наконец-то удосужилось вложить тебе мозг в голову. Спасибо, Господи!

— Локи, она настолько тебя довела, что ты читаешь молитву? — Начинает смеяться Вильям едва ли показавшись за открытой дверью.

— Благодарю Всевышнего за Его разумные деяния, — всё ещё не открывая глаз бормочет Локи.

— Вильям! — Вэл счастливо улыбается, утягивая брата в семейные объятия. Брэдли, ещё раз посмотрев на лучшего друга, который едва шевелит губами, заходится в хохоте. — Он ещё молится? — Чуть отодвигается она от брата, даже не думая смотреть в сторону святоши.

Вильям не говорит ни слова бессильно тряся плечами и опираясь ладонями на колени.

— Вэл! — Слышится голос Клары, от чего Валери аккуратно ныряет в дверной проём, где тут же попадает в объятия черноволосой девушки.

— Клара, — улыбается уголком губы Вэл надеясь, что любвеобильность Рид не сломает ей пару рёбер.

— Боже, мне нужно столько тебе рассказать! — лепечет она, всё ещё не отпуская хрупкую фигуру подруги.

— Бог сейчас занят. Купается в моих словах благодарности, — довольно ухмыляется Тайфер, появляясь в коридоре вместе с другом. От этих слов успокоившийся Вильям снова не удерживается от смеха.

— Это чудище опять здесь? — хмурится Рид, но за этой напускной эмоцией прячется всего лишь безобидное желание подколоть.

— О, моя милая Клара, я здесь ради тебя, — Локи подмигивает девчонке, тут же получая локтём в рёбра от Вильяма.

— Пойдём от этих придурков, — добродушно закатывает глаза Клара, с готовностью хватаясь за ручку чемодана Вэл.

Черноволосая просто в восторге от того, что Валери теперь будет жить здесь.

А О'Коннор не остаётся ничего, кроме как состроить виноватую мордашку перед братом, и поплестись за его неугомонной девушкой.

Странное чувство уютности поселяется на кончиках пальцев лёгкими покалываниями. Может быть, то было не плохое предчувствие? Может, это всего лишь волнение, разъедающее бездомное сердце по возвращению домой? 

Сложно с этим разобраться, зная, что за пределами пентхауса уже во всю гремят взрывы кровопролитной войны. И это переживём, не так ли? Только бы не втянуть никого лишнего, чтобы, не дай Бог, рикошетом не задело. Она справится с отцом сама, без чьей-либо помощи. Без помощи Сатаны.

— Выглядишь прямо, как папочка, — усмехается Вильям, падая в кресло.

Локи вместо ответа облизывает губу, а затем обаятельно улыбается.

— Не начинай, прошу.

— Ты же стал тем, кем мечтал стать, — слегка хмурится Вильям, наблюдая за тем, как его друг закидывает обе ноги на подлокотник.

Да уж, что-то в нём не изменится никогда.

— Брат, давай не обо мне. — Переводит тему Тайфер, подкладывая руку под голову. — Я смотрю, Клара всё-таки решила переехать к тебе полностью. — Проницательный Локи всегда замечает мелкие детали.

— Да, совсем недавно, я не успел тебе рассказать, — чуть виновато дёргает носом Вильям.

— Ну, конечно! Променял меня на сиськи!

— А ты будто нет?

— А у Вэл их нет, — звонко хохочет Локи до тех пор, пока ему в голову не прилетает маленькая подушка.

— Так... вы вместе? — внимательно смотрит на лучшего друга Вильям, надеясь на положительный ответ.

Но вместо этого Локи резко меняет положение, опираясь локтями на колени. 

— Я хотел разорвать с ней эти недоотношения, — пальцы в крепкий замок, аж вены на руках вздуваются, — а вместо этого показал ей сад матери, то есть сад не причём я...

— Открыл себя, — тихо проговаривает Вильям, тяжело вздыхая. 

Кажется, он понимает, что имеет в виду его друг.

— Вокруг сплошное пекло, понимаешь? Мне плевать, что будет со мной. Изо всех смертей я заслуживаю самой ужасной. Но я не могу позволить у...уйти ей, — слово «умереть» не помещается на языке, — отцу, тебе, Кларе, да даже грёбаному Рэджи! Я затянул в это всех нас, понимаешь? — Локи усмехается, наклоняя голову вниз. — И выход отсюда только в могилу. — Сил на железный занавес нет, сейчас им служит затылок. 

Вы когда-нибудь видели Дьявола в раскаянии? Вильям вот уже второй раз.

В такие минуты Локи, в чёрных глазах друга, превращался в того мальчика, у которого Брэдли проводил всё своё свободное время. Вот она – та самая, настоящая сущность, к которой он позволил прикоснуться Валери, в которой живы самые светлые чувства и проявляются они не принося вреда.

Но Тайфер, не отсидев так и трёх минут, поднимает голову, облокачиваясь на спинку стула и закидывая ногу на ногу. Дьявол снова победил, скрыв озёра отчаяния и мольбы под толстым льдом. Только маленький мальчик, там внутри, поблёскивающий иногда в красном отливе, зажмуривается со всей силы, боясь причинить боль той, кому отдал остатки своего сердца.

— Ло...

— Я не хочу, чтобы ей было больно, если меня застрелят, — дьявольски ухмыляется Тайфер, словно наслаждаясь собственной болью.

— Тебя невозможно застрелить, ты же Локи Тайфер. Лучший из лучших. Всегда на три шага впереди, — ухмыляется Вильям.

— Здорово я был на три шага впереди, когда её подстрелил Вэрнард? — едко улыбается Локи, Дьявол делает новый надрез на запястье мальчика. — К слову о нашей мёртвой птичке. — Тайфер не позволяет и слова вставить другу, замечая, как тот выпрямляется при упоминании старшего брата. — С чего вдруг Джеймс устраивает похороны сейчас? А не два месяца назад? Не задумывался?

Вильям морально не готов к похоронам. Он привык жить с мыслью, что Вэрнард испарился, просто исчез, что Дьявол напротив и вовсе не причастен к внезапному исчезновению. 

Вильям так привык не замечать старшего брата, что не может смириться с мыслью о смерти. Не то чтобы у них были распрекрасные отношения, и он горевал. И близко нет. Страх похорон и того, что может случиться на них – вот что пугало. 

Бабушка и дедушка еле пережили смерть невестки, а послезавтра им придётся хоронить первого внука. Убийственное горе от потери – вот что по настоящему беспокоило Вильяма.

— Локи, я не понимаю... Что он собрался хоронить?

— Вэрнарда кремировали. На нём висело несколько сделок, которые бы в одночасье обанкротили этого ублюдка. Он решил скрыть смерть, кремировав его втихую. Вёл дела за него. С каждым разом скрывать смерть становилось всё тяжелее, он быстро уладил все дела и... вуаля! Похороны. Якобы сынок разбился на машине будучи обкуренным. Красиво, да? – усмехается Локи, глядя на то, как чёрные кристаллики друга опыляют всё вокруг себя ядом. Будто тёмно-серая кисть аккуратно окрасила некоторые грани, тем самым придав им мутности.

— Мразь! — Кулак Брэдли ударяет по подлокотнику. — Какая же он мразь! В нём вообще ничего святого нет... Я думал он... Изменился...

— Люди не меняются, — довольно ухмыляется Локи. — Он приходил к тебе тогда, в Лондоне, да?

— Да, — напряжённо выдыхает Вильям, в то время как ястребиный взгляд Тайфера внимательно изучает лицо друга. — Он хотел, чтобы я уговорил Вэл прийти к нему...

— Этого не будет! — резко вставляет Тайфер, поднимаясь с кресла. Только через его труп.

— Дослушай ты! Он хочет переписать всё на неё, как на единственную наследницу. Только Вэл говорила, что при этом, он хочет забрать и Стаю, говорил что-то о каких-то старых счётах. Он думает, что у неё нет никаких прав у вас, а потому предложил ей завалить всю верхушку. Это было давно, — тут же вставляет Вильям, пока Локи сдержанно кивает. До взрыва остаётся отсчитывать секунды. — Если бы она хотела вас убить – она давно бы уже радовалась вместе с Империей. Ты представляешь, что будет, когда Джеймс узнает об её правах на бизнес?

— И ты молчал всё это время?! — звериный рык друга забирается Вильяму под кожу. 

Всё это время распрекрасная Валери держала нож рядом с его сердцем?

— Это было давно, — тут же вставляет Вильям, пока Локи сдержанно кивает. До взрыва остаётся отсчитывать секунды. — Если бы она хотела вас убить – она давно бы уже радовалась вместе с Империей. Ты представляешь, что будет, когда Джеймс узнает об её правах на бизнес?

— Он не узнает. — Локи снова закидывает обе ноги на подлокотник. Пульс понемногу приходит в норму. — Как Волки поживают? — Переводит он тему.

— Без тебя сложновато, — хмыкает Вильям. — Ты собираешься возвращаться в команду?

— Я хочу, но у меня полный завал и тренировки не входят...

— В твой план. Тем не менее, подумай над этим. Кстати, ты же слышал, что главарь Аспидов теперь Фрай Далеон?

— Ага... У нас поговаривают, что он заключил сделку с Империей, — выдыхает Тайфер, закрывая лицо ладонями. — Я вас оставил на два месяца, Вил! На два! Может быть ещё Белл успела от меня родить?!

— При чём здесь Белл, чувак? — сдерживает улыбку парень.

— Да я уже полгода гадаю: с резинкой я её тогда отымел или нет. Бухой был в лоскуты, — смеётся Локи глубоким грудным смехом, который тут же находит отражение в раскатистом Вильяма.

— Я скучал по тебе, брат, — выдыхает сквозь смех Брэдли.

***

Клара беззаботно болтает ногами на, до недавнего времени, аккуратно заправленной кровати. Аквамариновый взгляд выжидающе наблюдает за подругой, которая небрежно раскидывает свои вещи по шкафам. 

Вэл в глазах Клары всегда была неприступным айсбергом, но сейчас ей казалось, что хороший слой ледяной корки ещё раз укутал хрупкую фигурку. Теперь даже проницательному Локи не попасть в эту пепельную голову.

— Твоих рук дело? — Валери не сдерживает улыбки, замечая огромный пушистый ковёр тёмно-синего цвета.

На широком подоконнике в алфавитном порядке были расставлены книги с маленькой запиской в начале: «Всё самое лучшее для лучшей». 

Валери медленно подходит к подоконнику, стараясь унять непрошенную дрожь в пальцах. Здесь были все самые любимые произведения Клары: английская литература, норвежская, американская, русская. Правда, в последней Рид очень предусмотрительно убрала «Преступление и наказание» Достоевского, заменив его на «Идиота». И пусть содержание с Локи связано не было, зато название, Фёдор Михайлович, не поверите как!

Черноволосая украдкой улыбается, а Валери, в который раз, подмечает почему именно эта девушка, распластавшаяся, как морской котик на её кровати, запала в сердце брата.

— Обещай это всё прочесть! В этих книгах ответы на все волнующие тебя вопросы. — Клара горделиво приподнимает подбородок, не ожидая, что в следующую минуту Валери свалится на неё с объятиями. — Кто ты?! Где та стерва, которую я люблю?

— Чего?!  — возмущённо протягивает Вэл, тут же скидывая девчонку с кровати.

— Слава Богу, что купила этот невероятно мягкий ковёр! — бухтит снизу Рид.

— Я в тебя сейчас ещё и книгами начну кидаться! — свешивает голову Вэл.

— Делай людям добро после такого!

— Клара, умрёшь от знаний!

Рид медленно поднимается с пола, выставив ладошки вверх в сдающемся жесте.

— А если я скажу, что у меня ещё кое-что есть для тебя? — хитро улыбается она.

— Та-а-ак...

Клара в два шага оказывается у рабочего стола, на котором она, к слову, тоже навела порядок. Теперь это было ни что иное, как красивая дубовая подставка для двух горшков с какими-то непонятными растениями. 

Интересно, а как быстро Вильям взвыл от «меняющей всё, что видит» руки Клары? 

Черноволосая открывает первый ящичек, беря небольшую фиолетовую папку и несколько маленьких деревянных прищепок.

— Тада-а-ам! — Она вместе со своим имуществом приземляется рядом с Вэл.

— И что это? — тёмные брови насмешливо изгибаются. 

Она собрала досье?

— Обещай, что ты меня не убьёшь!

— Нет.

— В смысле, я же твоя подруга, — неуверенно улыбается Клара.

— Ну, если ты будешь мёртвой, я всё равно буду с тобой дружить, — обнадёживает её Валери, мастерски скрывая улыбку. — Спиритические походы по магазинам, сплетничество со скелетом за чашкой чая...или, что они там пьют?

— Да ну тебя! — фыркает девушка, раскрывая папку и вываливая ворох фотографий.

Вот на этой: Валери сидела слегка ухмыляясь, глядя на брата в тот день, когда они все вместе смотрели фильм.

Вот чертовка Рид! Когда только успела?

Следующая фотография была дублирована: сначала в общем плане, где стояли все – Лисицы, Волки и они с Кларой; тот самый день, когда Валери так отчаянно пыталась вырваться из объятий Волка Тайфера и смыться из кадра; а вторая – крупный план Вэл и Локи. Неужели, у него всегда такая глупая улыбка, когда он смотрит на неё? Или это только в этом кадре?

Следующие несколько фотографий были с вечеринок - подумать только, сколько она пьёт, улыбается и общается с людьми!

— Я хотела сделать коллаж тебе на день рождения, но не вытерпела и решила подарить сейчас! — Клара виновато поджимает плечи поближе к ушам, чуть сверкая яркими радужками.

— Клара, не нужно было... — онемевшие губы пытаются улыбнуться, но выходит не очень хорошо.

— Подожди! Я знаю, что ты не хочешь ни к кому привязываться, что это не твоё и всё такое. Но фотографии – это память. Плохая или хорошая, но память! И я хочу, чтобы ты не становилась бездушной и не забывала обо всех самых хороших моментах, — пальцы Рид сцеплены, а веки опущены так, что парафиновые ресницы касаются щёк.

— Ох, Клара! — губы Валери всё же растягиваются в улыбке.

К сожалению, лицо пока не может распознать эту эмоцию, превращая аккуратные линии в болезненный надлом.

О'Коннор поднимается с кровати, начиная копошиться в сумке, а черноволосая начинает цеплять фотокарточки к гирлянде над изголовьем кровати, приняв этот вздох за согласие.

— Вот ещё. — Валери протягивает ещё одну фотографию, стараясь унять дрожь в пальцах. — Ничего не спрашивай, просто повесь её.

Клара забирает фотографию, не произнося ни слова, только слегка улыбаясь и кивая головой. Знала бы ты, Клара Рид, что своими действиями вскрыла подругу без ножа.

С фотографии на черноволосую своими светлыми, почти слепыми глазами, смотрела женщина. Её пепельные волосы были слегка завиты, а губы растянуты в счастливой улыбке. На левой щеке жили две родинки, в точности как и у Валери. Рид испуганно поднимает аквамариновые радужки на подругу, словно удостоверяясь, что тут на фотографии не она.

— Это... — не удерживается она от возгласа.

— Да, — совсем тихо хмыкает Валери, показывая всем своим видом, что не намерена говорить.

Валери чуть морщит нос, отворачиваясь к шкафу, упорно пытаясь вытеснить из головы накатившие воспоминания о матери.

Ты мой маленький лучик света и счастья в тёмной жизни, Вэлар.

Валери зажмуривается с такой силой, что раскрыв глаза её точно будет ожидать пятисекундная темнота. Этого несчастного отрезка времени хватит на то, чтобы увидеть, как женщина улыбается, сверкая алмазной крошкой ясных радужек.

Моя чудесная птичка.

Со всей силы прикусывает губу, стараясь сдержать едва уловимый стон. Остервенело складывает очередную футболку, бросая на полку, отчего ненужное усилие идёт насмарку. Подушечки пальцев яростно вжимаются в дубовую поверхность, будто это то единственное, что способно удержать, теряющую координацию девушку на плаву.

Твоя мать была наркоманкой, Валери. А разве любящая мама позволила бы себе такое, а?!

Отголоски прошлого принимают властную звучность голоса биологического отца. В тот день удушающая горечь сквозила в нём наперегонки с ядовитым равнодушием. А девочка с россыпью серебристых снежинок на волосах не понимала, почему имя всегда улыбающейся женщины по щелчку пальцев обратилось табуированным.

«Какая разница кем она была, если мне так её не хватает?!», - отчаянный крик маленькой девочки внутри отдаётся бешеным звоном в ушных перепонках Валери.

Она с силой захлопывает дверцу шкафа, оборачиваясь к Кларе с эмоцией, которую подруга не в силах разгадать. Поэтому Рид застывает с зажатой пальцами прищепкой в одной руке и фотографией в другой.

— Если ты не хочешь, то я не буду этого делать, — на одном дыхании выговаривает девушка.

— Нет, я хочу, — чуть дёргает уголками губ Вэл. — Клара, а расскажи мне что-нибудь...

— Что? — Рид смущённо улыбается, принимаясь снова нанизывать на прищепки фотографии.

— Что-нибудь хорошее. — Валери падает рядом с подругой, устремляя взгляд в белоснежный потолок.

Прежде чем воодушевлённое щебетание Клары наполняет комнату, стены квартиры содрогаются от хохота парней на первом этаже.