Харальд Поттер. Огнем и стальюю

Глава 8. Игры

— Я жду от вас честной игры, — Хуч окинула приготовившихся к старту игроков. — Начали!

Свисток! И команды по квиддичу взмывают в воздух.

— Друзья, приветствую вас на первой игре этого сезона — матче Гриффиндор-Слизерин! — над стадионом разнёсся усиленный магией голос Ли Джордана. — В составе "львов" — Поттер, Спиннет, Белл, Джонсон, Уизли, Уизли, Вуд. "Змеи" — Флинт, Пьюси, Даггет, Крейг, Норман, Морган и новичок в команде Слизерина — ловец Драко Малфой... Итак, матч начался!..

Харальд привычно поднялся повыше и начал нарезать круги над стадионом, оценивая складывающуюся обстановку.

По опыту предыдущего года мальчик знал, что "змеи" — противник серьёзный. Пусть их команда не отличалась слаженностью работы, как хаффлпаффцы или изяществом игры, как когтевранцы, но зато слизеринцы играли грамотно, расчётливо и довольно грубо. Учитывая их традиционно чисто мужской состав — немалая фора.

Что бы там не утверждали феминистки, но женский организм по умолчанию не столь вынослив, как мужской. Не говоря уже о силовом противостоянии...

С другой стороны все слизеринцы в команде были как на подбор — крепкие и здоровые, поэтому накладываемые на их мётлы левитационные чары начинали "выдыхаться" при достаточно долгой игре. Поэтому Гриффиндор уже традиционно старался затянуть игру и получить некоторое преимущество...

Однако стоило признать, что гоночные 2001-е были всё-таки очень неплохими аппаратами. Даже учитывая их скверную манёвренность, они позволяли развить гораздо большую скорость. Пусть и не рывком, но игроки обычно и не висели неподвижно во время матча, а постоянно перемещались.

— Ещё один гол в кольца Гриффиндора! Слизерин ведёт со счётом тридцать — десять!

"Львам" требовалось время, чтобы подстроиться под изменившийся стиль игры слизеринцев, а это означало, что на начальном этапе матча они неизбежно оказывались в проигрывающих...

Спустя минут десять Харальд решил, что достаточно играть в наблюдателя и пора бы уже участвовать в игре наравне со всеми. Да, это был риск, потому что отвлекаясь на полевые действия ловец мог вполне прозевать снитч и фактически подарить победу противнику, но Поттер решил рискнуть.

Всё-таки Малфой — новичок, так что в первом своём матче он может поймать снитч разве что в силу случайности. Тем более что Драко никаких особых действий и не предпринимал, довольно индифферентно нарезая круги над полем в стороне от основных действий. Ему явно не улыбалось участвовать в силовом противостоянии за квоффл или получить шальным бладжером в холёную физиономию.

У Харальда же имелся иной взгляд на роль ловца. И этот взгляд в целом поддерживал и Вуд, который постоянно маялся от разного рода игровых инноваций...

Поэтому мальчик выждал, пока Даггет не выдал длинный пас Крейгу, а затем резко ускорил метлу и бросил её в крутое пике.

Раз! И квоффл уже в его руках.

Даггет с Крейгом аж опешили от такой неслыханной наглости.

— Вот это поворот! Поттер, оправдывая свою безбашенность, решает поучаствовать в игре в качестве полевого игрока!

К Харальду моментально рванул капитан слизеринцев — Флинт, но Харальд даже и не думал обрывать своё пике и провалился почти к самой земле, выровняв полёт лишь в считанных метрах от газона поля для квиддича.

Поискал глазами своих охотников — к нему уже во весь опор мчались Алисия и Кэти... А также трое слизеринцев.

Харальд заложил резкий вираж, свечкой уходя в небо. Крутанул почти самоубийственную в полёте на метле "бочку", но благодаря скорости он остался в седле, а не рухнул вниз. Зато разминулся с Пьюси, который уже нацелился было жёстко бортануть гриффиндорца и отобрать у него мяч.

Мальчик выровнял метлу и рванул к летящей ему навстречу Анжелине... Вжиххх! Девушка едва успела разминуться с пущенным в неё бладжером, однако пас теперь отдавать было некому и надо было разворачиваться...

На хвосте Поттера неожиданно повис Флинт, стремительно сокращая разделяющее их расстояние — всё-таки гоночная метла в этих условиях давала ему преимущество перед игровой...

Однако, почуяв, что его сейчас догонят и отберут квоффл, Харальд паниковать не стал, а даже напротив — радостно, хотя и не слишком хорошо, улыбнулся.

Он резко перенёс вес тела на металлический упоры для ног, которые располагались позади жёсткого сиденья метлы, махом гася скорость и отворачивая немного влево.

Флинта по инерции вынесло вперёд, а Харальд оказался за его спиной. Желание сделать подлянку оказалось сильнее разума, поэтому Поттер метнул квоффл вперёд, угодив слизеринцу в спину, отчего "змей" резко вильнул в сторону.

Гриффиндорец быстро поймал отскочивший мяч, рванул вверх и наконец-то передал его подлетевшей Алисии, которая размашистым броском зашвырнула его в левое кольцо "слизеринцев".

— Ловец Гриффиндора делает голевой пас, а Спиннет приносит своей команде ещё десять очков!

Харальд сделал Норману неприличный жест. Вратарь слизеринцев злобно взглянул на безмятежно улетающего вверх Поттера и с руганью подобрал упавший квоффл. Прозвучал свисток Хуч, дающей отмашку на ввод мяча в игру, и Норман резким броском швырнул мяч подлетающему Крейгу...

Точнее попытался это сделать.

Потому как Харальд в это время в довольно подлой манере зашёл с другой стороны вратарской зоны, а затем вылетел буквально из-за спины Нормана, перехватил мяч и бросил его пролетающей мимо Кэти... Она его, правда, не поймала, потому как её тут же оттеснил подлетевший и весьма злой Даггет.

Квоффл устремился к земле. Поттер рванул к нему... И в тот же момент что-то золотистое мелькнуло ему навстречу и унеслось куда-то в сторону колец Слизерина!

— Снитч! — не своим голосом заорал Норман, привлекая внимание Малфоя.

У Харальда были лишь несколько секунд на принятие хоть какого-нибудь решения — либо всё же поймать квоффл, либо плюнуть на него и рвануть за снитчем...

Поттер пожадничал и решил одним махом убить сразу двух зайцев.

Заложив резкий вираж, Харальд умудрился попасть прутьями своего "нимбуса" по мячу и запулить его в сторону колец Слизерина, а затем понёсся следом на сверкающим в лучах солнца золотым орехом.

Справедливости ради нужно признать, что ультрасложный "удар скорпиона" с забрасыванием мяча в кольцо ударом метлы, Поттер исполнить всё же не смог. Однако рядом оказалась Кэти, которая резко спикировав на летящий по параболе мяч, пинком забила его прямо в центральное кольцо. Норман не успел до него совсем чуть-чуть...

А теперь нужно было либо ловить снитч, либо хотя бы не дать поймать его Малфою...

Харальд заложил вираж, пролетая вдоль трибун, расположенных позади колец Слизерина... Драко ещё не успел набрать полную скорость, так что пока что отставал примерно на два корпуса...

Неожиданно древко "нимбуса" вильнуло вниз, и метла на мгновение чуть было не потеряла управление. Виски Харальда будто бы сдавили невидимые тиски, противно заныли корни зубов.

Метрах в десяти впереди мелькнула стремительная чёрная тень, врезавшаяся в трибуны. Громыхнул почти что натуральный взрыв, только без грамма взрывчатки — хватило энергии набравшего скорость бладжера. В стороны брызнули щепки и пыль от развороченной трибуны, в которую будто бы двухфунтовым снарядом попали. В воздухе повисли вопли зрителей — никого, вроде бы, не ранило, но испугало преизрядно.

Харальд пробил поднятое облако пыли, будто пущенное копьё... И успел услышать вопль Малфоя позади себя.

Драко буквально снёс с метлы почти что натурально рухнувший с неба второй бладжер. Новенький "нимбус-2001" отлетел в одну сторону, слизеринец — в другую, и от серьёзных травм его уберегли только наложенные на газон игрового поля чары подушки.

А обезумевший мяч-вышибала понёсся следом за Поттером, развивая скорость, будто бы в нём отказали сразу все заклинания-ограничители скорости.

Поворот, рывок влево, вверх, вверх, вниз, вправо — бладжер упрямо висел на хвосте мальчика, и постепенно нагонял его.

Харальд понявший, что дело явно не чисто, плюнул на всё и достал из-под игровой мантии волшебную палочку... Но в ход её пускать не торопился, уделяя больше внимания тому, что творилась впереди, а не позади. На таких скоростях, как сейчас, был слишком уж велик риск расшибиться в лепёшку, невзирая на все защитные чары. И отвлекаться для ретирадного огня означало лишь увеличивать шансы на аварию.

Поттер наугад метнул в сторону бладжера пару "фините инкантатем", однако прерыватели заклинаний были слишком уж длинны в произношении, да и попасть узконаправленным лучом в малоразмерную мишень — та ещё задачка...

Магическая сеть тоже не особо помогла — сумасшедший мяч просто замотался в ней, но ни скорости, ни ориентации в пространстве особо не потерял...

Тем временем Харальд лихорадочно вспоминал принцип наведения бладжера и возможные меры противодействия... Получалось не слишком весело, потому как наводился этот шар по магической ауре. Обычно по ауре волшебника или, в принципе, какого-нибудь артефакта... Соответственно дымовые завесы, облака из фольги, инфракрасные ловушки и прочие средства для сбития с толку средств нападения класса "воздух-воздух" отпадали.

И Хуч отчего-то медлила и не торопилась остановить мяч... Но ведь явно же видно, что с ним не всё в порядке — согласно правилам бладжер не может гоняться за одним и тем же игроком!

Словно подслушав мысли мальчика, судья дала свисток, останавливая игру, однако мяч-вышибала успокаиваться даже и не думал.

Поттер понял — на бладжере явно отказали все ограничители и сдерживатели. Почему? А пёс его знает. Но такими темпами Харальд скоро заимеет какую-нибудь поломку в своём в организме... Хорошо бы только не шеи, черепа или позвоночника.

Что делать? Поставить щит? Большой не выйдет, а объектовый бладжер обойдёт... Сбить? Тоже не вариант — попасть слишком уж сложно. Прыгать на землю и пытаться строить оборону же на ней? Нет гарантии, что при приземлении будет сохранена должная для сражения форма...

Харальд снизился и понёсся над полем на бреющем полёте, выходя к вратарской зоне Слизерина. Туда, где кончался аккуратно подстриженный газон и начиналась посыпанная песком земля. Песок — это хорошо, песок — это очень удобно...

Метла, повинуясь руке Поттера, клюнула носом и провалилась вниз, мальчик молниеносно метнул вперёд короткое заклинание, ударившее в песок, а затем пролетел над этим местом.

Спустя мгновение песок буквально взорвался, взлетев вверх и стремительно каменея. Неуспевший обогнуть неожиданно препятствие бладжер с разгона впечатался в приобретший на несколько секунд твёрдость камня песок и с коротким хлопком разлетелся на куски.

В следующий миг песок, вздыбившийся частоколом острых десятифутовых сталагмитов, вновь опал на землю, а почти у самого края игровой площадки приземлился едва успевший затормозить Харальд.

Отбросив метлу в сторону, он пошёл к месту уничтожения бладжера, держа палочку наготове.

Однако предосторожности оказались излишними — от мяча остались лишь шевелящиеся кожаные ошмётки и войлочный наполнитель, ещё немного светящийся от остатков магии.

— Никаких придурошных домовых эльфов по мою душу не приходило, — пробормотал Харальд себе под нос. — В чём тогда вся фишка?

Около мальчика приземлилась Хуч, лихо спрыгнувшая с метлы.

— Цел, Поттер?

— И даже невредим, мэм! — бодро ответил Харальд.

— Жив, цел. Орёл! — женщина хлопнула мальчика по плечу. Рука у Хуч была довольно-таки тяжёлой... — Так держать!

— Мэм, а вы не знаете, что это было? Никогда раньше не видел, чтобы бладжеры с ума сходили...

— А Мордред его знает, парень, — честно ответила женщина. — Я тоже такого раньше никогда не видела. Сломались, может? Хотя, чему там ломаться-то... Там же магия одна — как в часах моих.

Хуч похлопала по своему правому запястью, где у неё покоились наручные часы. Магические. Потому как иначе использоваться в качестве наручных часов простейшие солнечные в виде диска с цифрами и небольшого треугольничка, отбрасывающего тень — абсолютный маразм.

— Что за ерунда? — Роланда потрясла рукой, а затем постучала по гравированному металлическому циферблату.

Треугольник часов не отбрасывал тени.

— Сломались, может? — невинным голосом предположил Харальд.

* * *

Багровый туман непрерывно крутился вихрем внутри хрустального шарика.

— И так уже второй день, — пожаловался Невилл, демонстрируя напоминалку друзьям. — А я ведь уже и все домашние задания сделал, и бабушке написал...

— Может, всё-таки что-нибудь забыл? — предположил Рон. — Я вот всегда что-нибудь забываю...

— А, может, она сломалась? — задумчиво протянул Харальд, сидя на полу перед диваном с блокнотом в руке и грызя карандаш.

— Это очень простенький артефакт, — высунулась из-за очередного гигантского фолианта, проходящему по классу «лёгкого чтива», Гермиона. — Там запаса наложенных чар должно хватить лет на двадцать.

— Бладжер вообще-то тоже простенький артефакт.

— Кстати, что у вас там случилось-то вчера на матче? — спросила Грейнджер. — А то я тут немного увлеклась написанием эссе по астрономии и...

— Ты не была на матче? — возмутился Уизли. — Предательница!

Из-за фолианта высунулся кончик волшебной палочки.

— Ромуальд, помни об одиннадцатой заповеди — не нарывайся.

— Я и предыдущие десять-то не знаю...

Гермиона со вздохом опустила книгу на колени и наградила Рона жалостливым взглядом.

— Значит, тебя не было вчера на матче? — слегка прищурившись уточнил Поттер.

— Ну да, — Грейнджер невольно поёжилась под неожиданно колючим взглядом нахальных зелёных глаз. — А что? Мы проиграли?

— Мы не выиграли, — дипломатично заметил Уизли. — Случилась какая-то ерунда, после чего все пижонские слизеринские мётлы вышли из строя, а бладжеры сошли с ума.

— Хмм... И что это было?

— Хотелось бы знать, да... — промычал Финиган, ожесточённо рубясь в карты с Дином. — Прямо сгораю от любопытства...

— Я не помешаю.

Сказано это было без малейшей вопросительной интонации.

— Привет, Луна!

Девочка чинно уселась на диван, поправила повязку на глазу, платье и невозмутимо пододвинула к себе коробку с печеньем, которая стояла на журнальном столике рядом.

За минувшие дни гриффиндорцы уже даже привыкли к странной маленькой рэйвенкловке, которая регулярно наведывалась в гости к своей подруге Джинни и стихийному бедствию по фамилии Поттер.

О древнефакультетской традиции не пускать никого постороннего в башню никто благополучно не вспоминал, а гостям в башне были рады — всё же гриффиндорцы хоть и были шумными ребятами, но дружелюбными.

Точил зуб на Лавгуд только Перси, постоянно недовольно зыркавший на гостью, но подходить близко или тем паче делать замечания опасался. Ему вполне хватало «приветов от Пенелопы», который приводили всегда серьёзного и строгого старосту в состояние, близкое к панике.

Как уже успели разнюхать пронырливые близнецы, Пенелопа Кристалл являлась старостой Рэйвенкло и по совместительству подружкой Перси. И сейчас коварные младшие братья старосты Гриффиндора вынашивали планы, как это в будущем может спасти их от кляузных писем матери, которую они боялись пуще огня.

— В чём суть нашей беседы? — полюбопытствовала Луна.

— Обсуждаем вчерашнее происшествие на матче, — ответил Харальд.

— Ммм... Квиддич? Увы, я не присутствовала там.

— И ты тоже? — протянул Поттер.

— Я весьма прохладно отношусь к спорту.

— Ладно, суть не в этом... Но похоже, что вчера что-то произошло... что-то такое, из-за чего сорвало ограничители на бладжерах, начали выходить из строя мётлы, напоминалки и прочие артефакты...

— Благой Двор, — понимающе кивнула Лавгуд. — Их происки.

— А если не умножать сущности сверх необходимого? — фыркнула Гермиона. — Как по мне это был просто сверхмощный магический импульс, вызвавший сбои в работе многих наложенных чар... Примерно как электромагнитная вспышка.

— А кто это — электромагнитная вспышка?

— Не кто, а что, — Грейнджер снисходительно посмотрела на девочку. — Это физика, ты не поймёшь.

— Справедливо, — вновь кивнула Луна. — Ты вот тоже мало что понимаешь в истинной подоплёке событий и о роли Благого Двора в злодеяниях.

— Тебе часто говорят, что ты — странная? — слегка раздражённо осведомилась Грейнджер.

— Постоянно. А тебе?

— Никогда!

— Я буду первым! — оживился Рон, наконец-то получивший возможность вставить хоть слово. — Гермиона — ты странная!

В Уизли полетел ластик от которого тот с ухмылкой увернулся.

— Может, вернёмся к нашей вспышке? — предложил Харальд. — Что это могло быть, по-вашему?

— Происки Благого Двора.

— Природное явление.

Лавгуд и Грейнджер произнесли это одновременно.

— Пойдём долгим путём... — вздохнул Поттер. — Что именно за происки? Какое именно явление?

Девочки задумались.

— Ой, Луночка!..

— Милашка!..

— Огонь и сталь меня поберите, — на лице Лавгуд пронёсся целый вихрь эмоций, после чего она плюхнулась на диван, подгребла к себе подушку и спрятала голову под неё. — Меня нет. Нет меня.

— А почему ты не поздоровалась со своими сестрёнками? — к дивану походками львиц-охотниц прайда начали выдвигаться Парвати и Лаванда. — Мы скучали по тебе!

— Уйдите. Я единственный ребёнок в семье, — донеслось бормотание из-под подушки, а затем протяжное. — Джиневрааа!..

Из женской спальни первокурсниц высунулась лохматая рыжая голова Джинни Уизли. Затем исчезла, а в следующий миг в Парвати полетела подушка.

— Да отстаньте вы уже от неё, кобры!

— Зачем подушками-то кидаться?!

— О, — Луна высунулась из своего укрытия. — Точно. Оружие, не содержащее хладного железа.

Поднялась, задумчиво взвесила в руке лёгкую диванную подушку, а затем с невозмутимым выражением лица запустила её в отвлекшуюся Лаванду.

Томас и Финиган отвлеклись от карт.

— Война, — сказал Дин. — А мы?

— Мобилизация, — сказал Симус. — В бой!

— Вперёд, мои рыцари, — донесся позади них голос Рона. — Вы идите вперёд, а я за вас потом отомщу.

— А ну прекратить! — рявкнул появившийся в гостиной Перси. — Иначе...

Начавшуюся было потасовку, удалось пресечь в корне. Хотя, возможно, если бы здесь были близнецы, то Перси первым бы получил мягким снарядом в морду.

— Детский сад, — скривилась Гермиона.

— Предлагаю вернуться к научному диспуту, — произнёс Харальд.

Начали пересаживаться для пущей оптимизации.

На диване за спиной Харальда уселась Луна, использующая мальчика в качестве укрытия. Рядом с ней расположилась недовольно зыркнувшая на Лавгуд Гермиона. Также на диване расположились Дин и Симус.

Напротив уселись алчно сверкающие глазами Лаванда и Парвати, снаряжённые какими-то розовыми кофточками и чепчиками, которые они наверняка хотели напялить на Лавгуд. Правда с боков их подпёрли Рон и Невилл, а прямо перед ними уселась подошедшая Джинни с подушкой в руках, явно робеющая от близости к легендарному Мальчику-Который-Не-Помер, но преисполненная решимости защитить подругу от домогательств всяких малолетних фетишисток.

— Значит так, шутки в сторону, — серьёзно произнёс Харальд. — Есть подозрения, что в этом году кто-то попробует найти и открыть Комнату Тайн.

— Мозгошмыги нашептали? — ехидно заметила Грейнджер.

— А кто это? — моментально заинтересовалась Лавгуд. — Они хорошие?

— У них щупальца, клешни и жвалы.

— Значит они очень хорошие. Обожаю таких.

— Луна! Гермиона!— всплеснул руками Поттер. — Вы можете быть серьёзными?

— Это ТЫ МНЕ говоришь? — у Грейнджер отчётливо дёрнулась правая бровь. — А по-твоему очень серьёзно рассуждать об очередной школьной легенде?

— Это не легенда. Комната Тайн уже была открыта раньше, — неожиданно произнесла Луна. — Полвека назад.

— Да откуда ты...

— Мне дедушка рассказывал.

— Что же он рассказывал? — быстро спросил Харальд.

— Полвека назад в школе погибли три ученика, а одна девочка пропала без вести. Официальная версия — они пошли в Запретный лес и натолкнулись на оборотня. Как раз после этого все походы туда и были строго-настрого запрещены.

— Да ладно... — лицо Рона вытянулось. — Серьёзно?

— Серьёзно.

— Ну и почему все решили, что тут как-то замешана Комната Тайн? — спросила Гермиона.

— Были надписи на стенах в школе. «Комната Тайн открыта, грязнокровки умрут», «Не чините препятствий наследнику Слизерина», «Тот, кто пойдёт против меня останется в Комнате Тайн навечно».

— Довольно уныло, — прокомментировал услышанное Рон. — По стилю похоже на слизеринцев.

— В то время в школе как раз учился Тёмный Лорд, — напомнил Харальд.

— Тот-Кого-Нельзя-Называть учился здесь?! — ахнула Лаванда.

— Он был магом и британцем, — покосилась на блондинку Гермиона. — Естественно, он учился в одной из британских школ, а Хогвартс — крупнейшая.

— Какой ужас... — передёрнула плечами Браун.

— Надеюсь, он учился в этом слизеринском гадюшнике? — произнесла Парвати.

— Изначально в змеином факультете не было ничего плохого, — сказала Луна.

— Придурки есть на любом факультете, — проворчала Грейнджер. — Правда, на Слизерине их всегда было слишком уж много...

— Да, Тёмный Лорд учился на Слизерине, — кивнул Поттер. — Между прочим, был отличником и старостой.

— Личинка... — Рон покосился на сидящего в дальнем углу Перси. — Только не Тёмного, а Унылого Лорда. Всегда знал, что учёба до добра не доводит.

— Потому что, чтобы быть Тёмным Лордом кроме злобы нужны ещё и мозги, — хмыкнула Грейнджер.

— Ну, значит, среди нынешних слизеринцев Тёмный Лорд не заведётся, — рассмеялся Дин. — С мозгами у них определённо проблемы.

— Сёстры Гринграсс там умные, — не согласился Симус.

— Они же девчонки!

— Значит, просто вместо Тёмного Лорда будет Тёмная Леди, — подала голос молчавшая доселе Джинни. — Хмм...

— А... как погибли те ученики полвека назад? — спросил Невилл.

— Ну, их немного покушал какой-то зверь, — безмятежно ответила Лавгуд. — От одного, кажется, только левую руку и нашли.

Лаванда и Парвати обнялись и синхронно пискнули от ужаса.

— Хм, монстр... — важно заявил Уизли. — Возможно, все эти тайны — всё-таки ерунда, и заключённый в Комнате Тайн Ужас — это просто какой-то монстр.

— Мумия... — прошептала Патил.

— Гигантская крыса... — вздрогнула Браун.

— Скорее уж паук, — скривился Рон.

— Василиск же, — произнёс Харальд. — Ну, это же очевидно! Слизерин был самым известным змееустом, на гербе факультета змея... Логично же предположить, что он поставил в качестве охраны какую-нибудь редкую змею или другую рептилию. Желательно большую и сильную.

— Почему тогда не дракона? — спросила Грейнджер. — Для таких целей обычно всегда применялись драконы.

— Дракон — это слишком просто, — сказала Луна. — По крайней мере куда проще василиска. Василиск может жить тысячи лет. Он убивает одним лишь своим взглядом, может становится невидимым, а капля его яда может убить кого угодно. Его шкуру нельзя пробить ни заклинаниями, ни мечами. Он разумен, умён и опасен... А ещё он может вырасти в полторы сотни футов длинной.

— Мамочки!.. — ахнула Лаванда.

— А не маленький такой червяк, — протянул Рон. В отличие от пауков змей он не боялся совершенно.

— Одно но, — усмехнулась Гермиона. — Ты сейчас описала не просто василиска, а королевского василиска, основная масса которых вымерла во время последнего ледникового периода и всё что нам о них известно взято из легенд и исследований ископаемых останков. Обычный же василиск — это просто очень большая безногая ящерица. Максимум футов тридцать длиной, очень ядовитая, но и только.

— Салазар Слизерин не был добрым волшебником, но был силён и велик. Он творил великие дела. Да, часто совсем недобрые, но великие. Он мог бы и найти последнего на планете королевского василиска.

— А почему тогда сразу не Йормунганда? Тоже ведь большой, редкий и сильный змей.

— Это — морской змей. На суше не живёт.

— А ещё меня называют увлекающимся человеком, — вздохнул Харальд. — Господа!.. И я даже не побоюсь этого выражения, товарищи маги! Вношу на рассмотрение уважаемого общества вопрос: как в случае чего бороться с гипотетическим монстром?

— Лучше всего от гиперболического монстра будет слинять, — озабоченно произнёс Рон.

— Гипотетического.

— А я как сказал?

— Это трусость, — нахмурилась Джинни. — С опасностью надо бороться.

— Это логика, — Уизли постучал пальцем по лбу. — Мне двенадцать, и я скверный волшебник. Монстра я не завалю в любом случае.

— Я тебя поздравляю, Рональд, — ехидно заметила Гермиона. — У тебя всё-таки обнаружена высшая нервная деятельность... Правда в зачаточном состоянии.

— Чё?

— Ну, а я о чём, собственно...

— Между прочим, Рон прав, — неожиданно поддержал рыжего Поттер. — Ни смысла, ни чести в том, чтобы с зубочисткой идти на дракона нет. Поэтому если вы совсем уже ничего не можете — даже встать поперёк глотки, когда чудище будет вас есть, то бегите, избегайте боя. Есть трусость, а есть и такая штука, как тактическое отступление.

— А если убежать не получается? — осторожно спросила Лаванда.

— Ну, тогда остаётся только драться, — жизнерадостно произнёс Харальд.

— Гениально, — саркастически рассмеялась Гермиона. — Кулаком в глаз или пяткой в нос?

— Магия не подойдёт — это точно, — уверенным тоном заявил Поттер. — В школе мы не проходим настоящих боевых заклятий, да и энергетика у нас сейчас для таких слабовата будет. Так что только стиль! Только немагические средства поражения! Используем складки местности, маневрируем и ведём огонь по приборам наблюдения и ходовой части монстра.

— Не понял, — мотнул головой Дин.

— Аналогично, — присоединился к нему Симус.

— Прячемся, скрываемся, а в любой удобный момент стремимся попасть монстру по глазам или усикам, а также по лапам или брюху.

— С пистолетом под подушкой здесь спишь только ты. И бомбу из широких штанин достать можешь только ты.

— Ммм... Организуем хогвартский ландвер или гриффиндорскую милицию? — мечтательно предложил Харальд. — Я наделаю бомб... Пистолет трансфигурировать будет сложно, но можно будет сделать на всех арбалеты...

— Идиот, — Грейнджер со вздохом стукнула разфантазировавшегося Поттера извлечённой словно бы из ниоткуда свёрнутой в трубочку газетой. — Если где-то рядом будет настоящий опасный монстр, в первую очередь нужно будет позвать взрослых.

— К профессору Флитвику, думаю, можно будет в таком случае обратиться запросто... — задумчиво произнесла Луна. — Но вот профессор Спраут явно будет не слишком хороша в противостоянии с чудовищами. Да и с профессором МакГонагалл я не слишком уверена...

— Мисс МакГонагалл сильная волшебница! — с жаром возразила Грейнджер, защищая своего кумира. Локхарт за последнее время серьёзно сдал свои позиции, и нынче к нему девочка относилась достаточно прохладно. Поэтому вернулась к почитанию декана Гриффиндора — женщины во всех отношениях строгой и правильной.

— Ага, сильная, — насмешливо протянул Рон. — Особенно она сильна в снятии баллов. А вот как представляю себе, что ты, Пай-девочка, подходишь к ней и говоришь, скажем, "В подземелье василиск!"...

— И что?

— А ничего. Просто дальше у меня ничего не представляется. А особенно не представляется, как она говорит "Ждите здесь, мисс Грейнджер, а я пока защищу всю школу и заодно добуду себе материала на сумочку и сапоги". Скорее уже "Минус десять баллов с Гриффиндора за враньё".

— Ну всё, Ромуальд, ты допрыгался, — буднично произнесла Грейнджер, вставая с дивана и доставая палочку. — Выбирай — хобот или ослиные уши?

Правда, Рон к тому времени уже благополучно укрылся за своим диваном.

— Залог успеха настоящего стратега — вовремя слинять, — подал голос из своего незамысловатого укрытия Уизли.

— Гермиона, успокойся. Рон, вылезай.

— Я спокойна!

— Я не вылезу, пока она так спокойна.

— А вот думаю профессор Снейп — храбрый человек, — тем временем Лавгуд продолжала свои рассуждения, не обращая ни капельки внимания на происходящее вокруг. — Он бы наверняка смог сразиться с монстром... Главное, чтобы монстр был снаружи, а не внутри.

— Того монстра, который сожрёт Сальноволосого Гада я полюблю всем сердцем, — буркнул из-за дивана Рон.

— Насчёт храбрости не знаю, — признался Харальд. — Но специалист он классный. Хотя и преподавание — это явно не его стезя. Для хорошего преподавателя он слишком уж гадкий — ему бы больше пошло быть учёным.

— Безумным и злобным, — вставил рыжий.

— Может быть уже хватит обсуждать преподавателей? — разозлилась Гермиона. — Может поговорим о чём-нибудь ещё?

— Я уже не помню с чего мы начинали, — несколько смущённо произнёс Невилл.

— Мы обсуждали наши действия на тот случай, если по школе начнёт разгуливать монстр, — напомнил Харальд.

Грейнджер смерила его взглядом с головы до ног.

— Монстр уже на свободе. Отзывается на кличку Харальд.

— А если кроме шуток?

— Вот дались тебе эти монстры!

— Я чисто гипотетически, — невинным тоном заявил Поттер. — В качестве игры ума.

— Тебе лишь бы играться... — проворчала постепенно успокаивающаяся Гермиона. — Хорошо, давай рассмотрим это в качестве игры ума... По одиночке не ходить, с незнакомцами не разговаривать, от всего подозрительного держаться подальше и немедленно сообщать учителям.

— А что именно нужно считать подозрительным в волшебном замке? — спросила Луна. — Двигающиеся лестницы? Говорящие портреты? Призраков?

— Незнакомых людей, особенно взрослых, потому как их тут мало и все они нам известны. Незнакомых созданий — думаю, если ты увидишь идущего к тебе навстречу по коридору гигантского паука или мантикору, то это будет явно не слишком обычно.

— Звучит разумно, — Лавгуд поправила повязку на глазу.

— Слушай, давно хотел тебя спросить, Луна, а зачем ты носишь повязку? — полюбопытствовал Симус.

— Чтобы блокировать неблагое око, а то если постоянно смотреть на мир через него можно повредиться рассудком, — совершенно серьёзно ответила девочка.

— Ммм... Но ведь это так неудобно...

— И в учебное время ты выглядишь вполне нормально, — вставила Гермиона.

— Давайте лучше не будем об этом, — мягко, но настойчиво произнесла Лавгуд. — Хорошо?

— А, по-моему, повязка — это необычно и модно, — заявила Лаванда.

— Это... как его?.. Стильно, — добавила Парвати.

— Спасибо, — Луна слегка улыбнулась.

— Одного спасибо мало — примерь-ка лучше вот это...

— Спасибо, нет.

— Или вот это...

— Нет.

— Или тогда...

— Почему вы к ней постоянно пристаёте? — возмутилась Джинни. — Вы разве не видите, что Луне это неприятно?

— Почему пристаём? — недоумённо моргнула Браун. — А разве непонятно?

— Да вы только посмотрите на неё, — произнесла Парвати.

— Она ведь такая хорошенькая! — хором заявили они, указывая на Лавгуд.

— Хмм... — нахмурилась Грейнджер. — Неужели этого достаточно?

На неё уставились две пары абсолютно искренних и честных глаз — голубых и карих.

— Ну да!

— Благой Двор испытывает меня, — вздохнула Луна. — Тяжко.

Глава опубликована: 24.10.2013

Глава 9. Тайны василисков

— ...Итак, продолжаем изучать йети на примере моего бесценного личного опыта, — белозубо улыбнулся Локхарт.

Гермиона моментально отгородилась раскрытым учебником и отложила перо в сторону — очередной урок Защиты от тёмных искусств превращался в фарс.

После того злополучного занятия с выпущенными на свободу пикси Локхарт больше не рисковал и давал исключительно теоретический материал...

Ну, как давал? Выразительное чтение вслух описанных в его мемуарах событий, да бесконечные тесты из разряда "сколько раз в день я поливаю гелем свою шевелюру?"

Ни малейшего пиетета к Локхарту Гермиона уже не испытывала -в глазах девочки он уже полностью дискредитировал себя. Материалом не владеет, преподавать не умеет, подверг учеников опасности... Последнее, справедливости ради, было нормальным почти для всех преподавателей Хогвартса, однако они всё-таки могли справиться с плачевными результатами на своих занятиях. В отличие от некоторых, да.

Грейнджер с неудовольствием отметила про себя, что уже частенько подумывает отпрашиваться с уроков ЗОТИ по методу Харальда. "Разрешите выйти в туалет, профессор?"

Причём этот поход обычно заканчивался только аккурат со звонком с урока. Именно тогда эта наглая физиономия и решалась вернуться в кабинет. Поначалу Гермиона пыталась взывать к совести Поттера... Однако услышав, что на месте совести уже давно выросло растение крестоцветных, сначала отвесила подзатыльник, а потом задумалась.

Смысл-то в действиях Харальда был... Вместо этой чуши с литературными чтениями можно было и что-нибудь почитать, к примеру. Во всяком случае для учёбы это было куда полезнее. Главное — не читать Локхарта! Потому как сравнительных анализ его мемуаров с авторитетными авторами едва не вызвал у Гермионы истерику.

Его заклинания, видите, не пробивали толстую шерсть йети, однако свободно валили троллей! Хотя Гренджер лично была свидетелем того, как рядовая магия практически бессильна перед толстенной тролличьей шкурой.

Или светящиеся на солнце вампиры. Да-да-да, те самые, для которых был вроде как смертелен чеснок...

Однако ещё летом в поттеровской библиотеке Гермиона смогла прочитать довольно скучную, но познавательную методичку для работников Аврората по борьбе с вампирами. Первоначальный восторг перед Локхартом заставил девочку позабыть было прочитанное, однако на фоне критических настроений она всё-таки вспомнила его и ужаснулась.

Локхарт по суть описывал не просто средневековые методы борьбы с вампирами, а средневековые суеверия. Да — в беллетризированной форме, да — увлекательно, но до чего же всё это было безграмотно с наукомагической точки зрения!

Вампиризм — это же не просто проклятие, а нечто вроде волшебной инфекции. Заражение происходит при попадании слюны уже заразившегося в кровь здорового человека. Учитывая, что из-за прогрессирующей дегенерации внутренних органов вампира и, как следствие питания человеческой плотью и кровью, нападения были нередки, от полномасштабной эпидемии мир удерживало лишь то, что заражённый должен был выжить после нападения вампира. А те своих жертв обычно убивали.

Методика же борьбы с этим монстрами была довольно простой — поражение важных центров высшей нервной деятельности. Голова, позвоночник, ну и сердце ещё, хотя оно к нервной деятельности уже не относилось. При ранении иных мест вампир мог прожить ещё довольно долго, чтобы успеть прикончить незадачливого истребителя нечисти.

Но не разрешать вампиру переступать порог! Определять его по тому, что он не отражается в зеркале! Забивать в его сердце осиновый кол! А чего тогда не гадать по птичьим внутренностям вдобавок ко всей это ненаучной ереси?!

Между тем Локхарт продолжал вещать о том, как он охотился в лесах Йоркшира на йети...

Гермиона меланхолично отметила про себя, что эти существа не водятся там уже лет эдак под семь тысяч. И единственная достоверно существующая британская община древних родичей человека на Оркнейских островах.

Скука...

Девочка украдкой зевнула и огляделась по сторонам.

Решительно все маялись бездельем и прочей ерундой. На другом конце скамьи даже обнаружился что-то увлечённо чёркающий в тетради Харальд.

— Чем маешься? — Гермиона подсела поближе к Поттеру, заинтересовавшись его действиями. — Только не говори, что конспектируешь Локхарта.

— Профессора Локхарта, — ехидно поправил её Харальд, продолжая что-то калякать.

— Да какой он профессор... — поморщилась девочка. — Нам бы Хагрид больше полезного рассказал... Так что ты делаешь-то?

— Как обычно, Герми — строю планы по захвату мира.

Поттера моментально толкнули локтём в бок, но он ни капельки не огорчился.

— Я не понимаю твои каракули, — после некоторого изучения действительно корявых записей призналась Грейнджер. — Что здесь?

— Систематизирую имеющиеся данные о василисках. О королевских василисках в том числе.

— Ты действительно думаешь, что Комнату Тайн может охранять василиск? — вздохнула Гермиона.

С тем, что Харальд считал эту комнату реальной, она уже спорить не пыталась, три раза потерпев поражение в публичном споре за недостатком аргументов. Увы, на стороне Поттера была эта полуумная Лавгуд, которая, несмотря на все её чудачества, явно серьёзно увлекалась историей. Гермиону поймали на незнании истории древней Британии, объявили некомпетентной в данном вопросе и решили игнорировать её возражения в дальнейшем. Бить Поттера было сложно, бить Луну — жалко, поэтому Грейнджер затаила и решила для начала подтянуть знания по данному периоду истории... Однако с гуманитарными науками у неё никогда особо не складывались отношения, поэтому дело продвигалось с трудом.

— Я бы поставил именно василиска, — негромко прошипел на парселтанге Харальд. — Это стильно и концептуально.

Гермиона ненадолго удивилась тому, что в змеином языке существует такое слово, как "концептуально", но решила не заострять на этом внимания, а просто кинуться в очередной спор.

— Зная тебя, ты бы скорее поставил пару танков.

— Они не смогли бы продержаться в боеготовом состоянии тысячу лет, — вздохнул Поттер, вновь переходя на человеческую речь. — Опять же к ним экипажи требуются... Нет, я бы скорее пошёл по пути создания магических киборгов.

— Големами уже баловались и из этого мало что вышло.

— Просто раньше железо было слишком дорогим и скверного качества. А сейчас есть такие чудесные вещи, как легированная сталь, композитные материалы и сверхпрочные полимеры. Соответствующим образом созданный и зачарованный... ммм... макиборг был бы оптимальным решением.

— Избавь меня от твоих неологизмов, — поморщилась Грейнджер.

— Тогда вернёмся к василиску? — азартно предложил Поттер.

Гермиона задумалась. С одной стороны, это будет просто трёпом... С другой стороны, несмотря на все заходы Харальда, собеседником тот был неглупым и эрудированным. И поспорить с ним иногда было просто любопытно и познавательно.

— Но почему ты всё-таки уверен, что это василиск?

— Я хоть раз давал тебе повод во мне сомневаться? — ненатурально оскорбился Харальд.

— ДА.

— Гм... Зайдём с другой стороны — пусть я не раз давал повод сомневаться в своей адекватности...

— Я бы сказала — постоянно, — фыркнула Грейнджер.

— Ну, пусть постоянно, — не стал спорить Поттер. — А вот мои знания и информация?

— Гм... Ладно, пусть будет василиск, — теперь уже Гермиона не стала спорить. — Итак, что же тебя интересует в василисках?

— Их возможности. Повадки. Образ жизни и гибель. Как их можно убить.

— Ты словно к войне с ними готовишься, — натянуто улыбнулась девочка.

— Позволь мне не отвечать на этот вопрос.

— Твоё молчание и так уже более чем красноречиво...

— Итак, василиски, — Харальд решительно провёл в тетради черту. — Исходя из самого худшего варианта мы можем столкнуться с королевским видом...

— Как?

— Что — как?

— Как мы столкнёмся с королевским видом?

— А что если опять будут надписи типа "Сдохните грязнокровки!" и кто-нибудь натравит василиска на учеников во исполнение заветов Салазара нашего Слизерина по очищению крови?

— Весьма маловероятно, — категорическим тоном заявила Грейнджер. — Приблизительно равно шансу встретить на улице динозавра.

— То есть достаточно высокая.

— В смысле — высокая? Один шанс из миллиарда!

— Неа, пятьдесят на пятьдесят — либо встретишь, либо не встретишь.

— Демагог, — поджала губы девочка.

— От такой же слышу. Что тебе известно о василисках?

— Они большие и опасные.

— А... поразвёрнутее?

— Они очень большие и очень опасные.

— Ну, Гермиона, ну не дуйся... — сделал жалобные глаза Поттер.

Грейнджер про себя чертыхнулась — маленький возмутитель спокойствия и злостный нарушитель школьной дисциплины знал, на что нужно давить.

— Василиск — это волшебное создание, древняя реликтовая рептилия, являющаяся двоюродным родичем динозавров, произошедшая от общего предка незадолго до окончания Мелового периода. Современные представители вида, как считается — это деградировавшая форма королевского василиска (тавтология, кстати, потому что в переводе "василиск" и означает — "маленький король"). Ископаемые корвасы, обитавшие в Северной Америке и Евразии, действительно отличались крупными размерами. Не полтораста футов, конечно, но стофутовые скелеты находили. Самые древние экземпляры были обычными четвероногими рептилиями, затем они сначала потеряли конечности... Правда побочная ветвь этого рода их сохранила и сейчас известна под собирательным названием кокатриксов.

— Гермиона, — попытался остановить бодро тараторящую Грейнджер Харальд.

— ... Последний существовавший на земле вид — BasiliskusUltra имел на голове яркий хохолок из перьев, напоминающий корону, за что и был так назван. Вымерший несколько тысяч лет назад более мелкий ближневосточный подвид, описанный в «Естественной истории» Плиния, имел не хохолок, а белое пятно, похожее на корону или диадему. Считается, что василиск рождается из яйца, снесенного петухом и высиженного жабой на подстилке из навоза. Обладает ядовитыми клыками, когтями и дыханием, кроме того они способны убивать лишь одним своим взглядом...

— Гермиона! — Поттер подёргал девочку за рукав мантии.

— Ну чего тебе? — Грейнджер недовольно покосилась на своего приятеля. — Не видишь, что ли — я...

— ...увлеклась? — вкрадчиво предположил Поттер, едва сдерживая смех.

— Агхм...

— Меня вообще в первую очередь интересовали методы борьбы с этими созданиями.

— Нуууу... — протянула Гермиона. — Кажется, считается, что для них смертелен петушиный крик... Также их может убить животное из рода куньих — ласка, горностай, хорёк или росомаха. Ещё... ещё, кажется, их отпугивает рута...

— Записанное на магнитофон кукареканье? — тут же начал предлагать варианты Харальд. — Гигантский трансфигурированный хорёк? Разрывные пули с экстрактом руты, и он же, распылённый в виде аэрозоля? Зеркало или полные зеркальные доспехи?

— Надеюсь, ты шутишь? — подозрительно осведомилась девочка.

— Устраиваю мозговой штурм, — уклонился от прямого ответа Поттер. — Присоединишься?

— Кукареканье, скорее всего, бесполезно, — с показным недовольствием произнесла Грейнджер, хотя и этот разговор был ей явно более интересен, чем та чушь, что в настоящий момент продолжал задвигать Локхарт. — Рептилии крайне скверно слышат — у них максимум будет неприятная реакция на резкие звуки. Примерно как для человека скрежет металла по стеклу.

— Хммм... Нет, такое василиска скорее разозлит, чем убьёт... А хорька требуемых размеров я ещё года два при самом лучшем раскладе наколдовать не сумею.

— Живое трансфигурировать крайне непросто, — наставительно произнесла Гермиона. — Тем более таких размеров и для сложных целей.

— Да понял я, понял... Рута?

— Маловероятно. Я не помню в её составе ничего такого. Тут уж более эффективен будет вытяжка из бледных поганок или стрихнин. Скорее всего, просто суеверие, типа отпугивающего вампиров чеснока.

— Согласен. В сказку об убийственном взгляде я тоже не верю.

— И я. Правда о корвасах остались только лишь древние малодостоверные источники, так что точно определить природу этой их способности вряд ли возможно...

— Что-нибудь с менталистикой?

— Ммм... — задумалась Грейнджер. — Нет, вряд ли. Это скорее к сиренам с их гипнотизирующим пением. Тут что-то грубее... и сильнее. Типа природной магии. Такую зеркалом не отразить — если не расколет, так всю амальгаму расплавит.

— Короче, методы борьбы у нас как у средневековых драконоборцев, — вздохнул Харальд. — Используя численное преимущество и рельеф местности, забить врага как можно более нечестными методами...

— А почему сразу нечестными-то?

— Мистер Поттер!..

— А они обычно наиболее эффективны.

— Мистер Поттер!

— А? — спохватился Харальд.

Как оказалось, в пылу дискуссии они с Гермионой несколько, гм, увлеклись и начали разговаривать почти что в полный голос.

Что явно не могло обрадовать Локхарта.

— Мистер Поттер, — скорбно сложил руки на груди златокудрый. — Будьте так любезны повторить мои последние слова, иначе...

— Виноват, господин профессор, — бодро вскочил Поттер. — Только я вас не слушал.

Локхарт издал неопределённый звук — с такой наглой откровенностью он явно сталкивался впервые.

— Минус десять баллов с Гриффиндора, — ещё более скорбным тоном произнёс Гилдерой. — И отработка

— Есть, сэр! — бодро заявил Поттер, сел обратно на скамью и тут же начал дёргать Грейнджер за рукав мантии. — Как думаешь, Гермиона, а зрительный контакт для корваса важен? Что если поставить дымовую завесу?

— Три дня отработок, мистер Поттер.

* * *

Попадающиеся навстречу Харальду ученики исправно шарахались от него в сторону, но мальчик невозмутимо продолжал свой путь по замку.

Почему от него шарахались? Странный вопрос... А вы бы не стали шарахаться от признанного общешкольного хулигана, вооружённого самым натуральным каменным топором?

Поттер шёл и время от времени постукивал своим странным то ли оружием, то ли инструментом по стенам. Зачем? Тоже весьма странный вопрос — это ведь был Харальд Поттер. Делать что-нибудь странное и нарушать безобразия было в его привычной манере. Уже ко второму году большая часть его софакультетчиков привыкла к мысли, что делающий что-то непонятное Харальд — гораздо предпочтительнее Харальда затаившегося. Потому что затаившийся Поттер гарантированно замысливал что-то масштабное и недоброе.

В данный момент Харальд был занят делом в принципе мирным — он простукивал стены на предмет наличия обширных пустот. Конечно, в волшебном замке это было несколько бессмысленно, потому как многие законы физики здесь прямо или косвенно нарушали свой привычный ход... Однако Поттер верил в торжество науки. Причём безоговорочно, признавая магию лишь доселе неизученным комплексом объяснимых с точки зрения науки величин.

Судя по рассказам отца, василиск, которого могли выпустить в этом году, должен был перемещаться по проложенным внутри стен Хогвартса трубам. С другой стороны держаться этого пункта, как слепой стены, было чревато. Ещё в прошлом году мальчик пытался отыскать вход в Тайную комнату поочерёдно во всех школьных туалетах замка (за что пару раз был весомо бит и наказан, так как большая их часть была рабочими и имела посетителей).

Увы, но никаких признаков входа так и не было обнаружено!

Также не дала никакой информации и осторожная слежка за Джинни Уизли — дневника Волдмеорта при ней не обнаруживалось, да и вела она себя в целом абсолютно нормально. Ну, разве что приходила в тихую панику при виде Харальда и пыталась скрыться куда подальше, но Поттер списывал это свою славу Мальчика-Который-Выжил.

Сам Неубиваемый Мальчик, правда, относился к этой славе абсолютно равнодушно. Подумаешь, об него убился самый известный тёмный волшебник Британии! Харальд ведь этого даже не помнил и принял исключительно косвенное участие в столь эпохальном событии. С точно таким же успехом Волдеморт мог с разбегу убиться об стену. Интересно, оказывались бы ей столь же громкие почести или всё-таки нет?

Очень долго Поттер отказывался понимать, почему вообще всё слава низвержения Тёмного лорда приписывается ему. Собственно, официальная версия событий ведь не имела ничего общего с произошедшими в реальности. Отец не любил распространяться об этом, но Харальд вполне мог посоперничать с седоволосым в упрямстве.

Какова же была хронология событий?

Виктор Норд пребывает в Британию и первым делом решает навестить могилу одного из легендарных братьев Певереллов, что был похоронен в Годрикс-Холлоу. Учитывая откровенно странное мышление Норда, посещение достопримечательностей в охваченной гражданской войной стране было вполне в его духе.

Питер Петтигрю открывает вход в пространство Фиделиуса Тёмному Лорду и тот на радостях полностью уничтожает защиту изнутри. Такое даже неволшебники должны были заменить, учитывая колоссальный выброс магической энергии. Кстати, как раз на этот период газеты Южной Англии вовсю пестрели заголовками о наблюдавшемся северном сиянии...

Волдеморт накрывает дом Поттеров антиаппарационным барьером и успешно прорывается сквозь линии магической защиты. Пока Лили пытается взломать блокаду, Джеймс встречает тёмного Лорда и пытается его остановить.

Крайне смелое действие для двадцатипятилетнего аврора, хотя и абсолютно глупое. Что-что, а в открытом бою Волдеморту противостоять не мог никто, кроме, пожалуй, того же Дамблдора.

Тёмный Лорд даже не стал бросаться своей любимой «авадой кедаврой», когда разрушал холл дома Поттеров. Джеймс получил тяжёлые ранения и остался умирать на первом этаже, придавленный рухнувшей балкой.

Волдеморт неспешно поднимался наверх. Всё-таки он всегда был падок на некоторую театральность и картинность своих действий... Та же «бомбарда максима» в исполнении Тёмного Лорда могла без особых проблем разнести и дом, и ещё пару коттеджей по соседству. Однако Волдеморту отчего-то требовалось сделать всё лично...

Бой с Лили Поттер вышел для него даже тяжелее, хотя в отличие от мужа она не была аврором, а работала целительницей в военном госпитале Сент-Патрик. Однако нет ничего опаснее матери, защищающей своё дитя... В тот день бой Лили сделал бы честь любому штурмовику Аврората, однако и она не смогла сразить Тёмного Лорда...

Однако случилось непредвиденное.

Пущенная Тёмным Лордом «авада кедавра» — мощнейшее и неотразимое заклинание, которое, правда, уже полтысячи лет не применялось в качестве боевого, не убила Лили, а лишь отправила в глубокую кому. А вдобавок ко всему ещё и отрикошетила в самого Волдеморта.

В следующий момент в бой вступил подоспевший Норд.

Доказано — в ближнем бою среднестатистический боевой маг уступает бойцу, вооружённым холодным и огнестрельным оружием. Хороший боевой маг максимум может драться на равных. Волдеморту же, можно сказать, не повезло — Виктор хоть и полноценным магом не был, но демонстрировал вещи за гранью возможностей обычного человека.

Норд и Тёмный Лорд обменялись тяжёлыми ударами, получив серьёзные ранения, но Волдеморта в итоге выбили из дома. Он попытался вырваться из-за пределов им же поставленной аппарационной блокады, но его оттеснили на задний двор. Где, собственно, и прикончили.

Первым на место боя прибыл Дамблдор. Содержание его разговора с Нордом до сих остаётся тайной, но в итоге родилась официальная версия — Тёмный Лорд пал, по сути, от собственной же руки, не в силах справиться с ребёнком. Звучало это просто-напросто дико, однако уже отчаявшееся общество приняло бы и не такое. И поверила бы даже в то, что Волдеморта прикончил киборг из будущего или разумные грибы с Плутона.

Что из всего этого было правдой, а что нет — Харальд не знал. Однако слепо верить во всё без оглядки не торопился.

Согласно шутливому «Кодексу Норда», в котором по правде неизвестно чего было больше — то ли пафоса, то ли серьёзных мыслей, то ли стёба, «Здоровый ум — это недоверчивый ум».

«Время такое нынче...», — любил говаривать Виктор. — «Никому верить нельзя — даже себе... Хотя вот мне можно. Почти всегда».

И, конечно же, никогда слепо не придерживаться пусть даже и великолепно продуманного плана.

«Шахматная доска, мать её так... Весь мир — игра, и люди в ней фигуры. Кто-то пешка, кто-то ферзь, а кто-то король. Но их всех двигают — сами они не ходят. И к этому привыкли, что любопытно. Многие любят хитрые планы. У Волдеморта был план, у Министерства есть план, у Дамблдора особо забористый план... И это не обязательно хорошие планы, главное, чтобы они просто были.

Если я заявлю, что завтра от моих рук погибнет Министр магии, никто не испугается, кроме него самого. Если завтра я устрою серию взрывов на Косой аллее, но сегодня вывешу предупреждение, это опять же мало кого испугает, даже если будет куча жертв. Ведь всё идёт по плану! Пусть даже план и чудовищен.

Однако жизнь — это всё-таки не шахматная партия. И побеждают здесь не те, кто запомнил все возможные варианты событий, а те, кто могут адаптироваться к постоянно меняющимся условиям. Тебя пригласили на шахматную партию, а посреди игры смели фигуры и раздали карты? Не забудь о козырях в рукаве. Решили, что нужно отбросить игры и сойтись врукопашную? Срежь ударом на взлёте, подсеки ноги, сбей на пол, и будет тебе счастье.

Сила не в умении побеждать, а том, чтобы даже собственные поражения в тактической перспективе обратить в окончательную победу».

Нет входа в Комнату тайн в женском туалете? Нет дневника-хокрукса у Джинни Уизли? Не пришёл опасный спасатель Добби? Ну, и ладно! Значит, будем готовиться к чему-нибудь другому...

Бум!

Молоток, трансфигурированный из увесистого булыжника и крепкой палки, глухо бухнул при очередном ударе по стене.

— Полость? Тайный проход? Скрытая ниша? — начал вслух рассуждать Харальд, продолжая долбить стену. — Вряд ли что-то важное, но интересно, чёрт побери...

За этим занятием его и застала профессор МакГонагалл.

— Мистер Поттер!..

— Вечер добрый, мэм, — Харальд невозмутимо отошёл в сторону от терзаемой стены и попытался спрятать своё орудие за спину.

— Потрудитесь объяснить, что вы только что сейчас делали.

— Ммм... — мальчик несколько затруднился с ответом из-за его вопиющей очевидности. — Стучал по стене?

— У меня хорошее зрение, мистер Поттер — я видела, что вы делали. Объясните, зачем вы это делали?

— Клад искал, — ничего больше Харальду в голову сейчас просто не пришло.

— Минус десять баллов с Гриффиндора.

— И отработка? — с надеждой произнёс Харальд. — Вечером в четверг? Если так, то увы — у меня уже назначена отработка у профессора Локхарта...

— У Локхарта? — глаза МакГонагалл нехорошо блеснули. — По какой причине?

— Болтал на уроке и не слушал его рассказов о победе над йети в Йоркшире.

У профессора слега дёрнулась щека.

— Как ваш декан я отменяю отработку у Локхарта и переношу её к... ммм... к Хагриду. Сходите к нему и чем-нибудь помогите.

— А может, к мистеру Филчу? — обрадовался Харальд перспективе не встречаться с златокудрым.

— Мистер Филч пока что занят — пойдёте к Хагриду.

— Ура! Спасибо, мэм!

Глядя вслед уносящегося прочь Поттеру, Миневра меланхолично подумала, что определённо в чём-то обманула сама себя.

Глава опубликована: 29.10.2013

Глава 10. Монстр на свободе

Смеркалось.

Харальд топал к домику лесничего, находясь в превосходнейшем расположении духа. Он был лишён несчастья лицезреть эту лоснящуюся приторно улыбающуюся морду и уже втайне предвкушал, как пошлёт Локхарта... в... эээ... на... эээ... к! Да, к МакГонагалл! Когда он поинтересуется, а, какого собственно тролля, Харальд не явился к нему на отработку?

— Хагрид, привет!

Лесничего мальчик нашёл сидящим на крыльце своего домика. Тот что-то выстругивал кривым ножом из дерева.

— О! Привет, Харальд. Чегой ты это ко мне-то в такой час заглянул?

— На отработку, — бодро ответил Поттер. — Профессор МакГонагалл прислала.

— Ааа... — протянул полувеликан, но тут же задумался. — Эээ? Какая ещё отработка-то? И чегой-то ко мне? Я ж не профессор.

— Не знаю. Но говори, что надо делать — меня в помощь прислали.

— Хм, хм... В помощь, говоришь? Ну, ладно...

В итоге Хагрид притащил кучу выращенных у него на участке тыкв, и они вместе с Харальдом начали готовить их к близящемуся Хэллоуину, вырезая угрожающие морды. Поттер, призвав в помощь всю свою фантазию — отличную, но болезненную, разошёлся вовсю.

— Чо-то она у тебя больно страхолюдная, — озабоченно произнёс лесничий, глядя на нечто мегаэпическое, вырезаемое Харальдом на своей тыкве.

— Так в этом же весь прикол!..

Эта отработка была, пожалуй, одной из самых весёлых на памяти Харальда, ибо сидеть на крыльце, маяться какой-то ерундой, попивать ароматный травяной чай из гибрида кружки с ведром, и слушать рассказы Хагрида о всякой живности было просто здорово.

— А опасных зверей в Запретном лесу много? — спросил Поттер.

— Да полно! Оборотни, акромантулы, кентавры...

— Кентавры? Но они, вроде бы, разумные?

— Разумные, да. Но опасные. Что у них там в головах творится — сам Мерлин не разберёт. Про звёзды всё талдычат... Но чего они в следующий миг сделают — никто не знает. Непредсказуемые они, ага. Вот говорит кентавр что-нибудь, говорит... А потом — хлоп! Марс под градусом, Луна в домике, и за лук или дротики начинают хвататься. А стреляют они будь здоров...

— Но я точно знаю, что драконов в лесу нет.

— Отчего же нет? Есть, конечно. Только вот далеко... Это же лес — он, почитай, до самого моря тянется... Уж сколько я подле него живу, а один пёс только едва-едва по краешку прошёлся. Ам Монан — горы-то низкие, даже холмы, а не горы, но драконы к северу водятся. Обычные зелёные валлийские, но немало.

— А ещё рептилии какие-нибудь большие? Ну, змеи там или ещё что...

— Про Лох-Несское чудовище небось у маглов-то наслушался? — хмыкнул Хагрид. — Не, нету у нас иных больших ящерок — холодно слишком. Дракон — он же теплокровный, вот даже в Шотландии и водится. А змеи там большие — не, это не у нас... Хотя...

— Хотя? — Поттер моментально насторожился.

— Давно это было... — издалека начал Хагрид. — Полвека уже, почитай, прошло — я тогда ещё в школе учился... Зверушками разными уже интересовался — в Лес ходил, он ведь тогда Запретным ещё не стал. Просто Волшебным был. А потом как раз та история нехорошая приключилась...

— Какая?

— А, ну вы-то не знаете, конечно... Смутное время тогда было — аккурат ещё с Грин-де-Вальдом бились. Опасно, но война-то она где-то там, а у нас в Хогвартсе тихо всё было. А тут — хлоп! Троих студентов какой-то монстр пожрал, а одна и вовсе пропала.

— Монстр?

— Сказали — шальная стая оборотней, хотя у нас таких никогда не бывало. И другие звери в лесу в то время куда-то исчезли на время, будто боялись чего-то... И следы я потом находил — такие, как змеиные. Только змея та, походу, с дракона размером была.

— Так... — задумался Харальд. — А имя той студентки ты не вспомнишь? А то я про её исчезновение уже второй раз слышу...

— Ну, ты спросил! — хохотнул Хагрид. — Полвека же, почитай, уже прошло! А ты-то, небось, чем на той неделе завтракал уже не помнишь.

— Так это ж и не завтрак — можно запомнить.

— Гм, тоже верно... Как же её звали-то? В очках таких круглых, бледная с длинными чёрными волосами... Со Слизерина? Нет, с Рэйвенкло... Рэйвенкло, Рэйвенкло... Лунатичка? Точно, Лунатичка Миртл — так её звали! А имя... Эээ... Джессика? Дженифер? На «джей» что-то... Хоть убей, Харальд — не помню, сколько лет уже прошло.

Мозг Поттера работал на полную мощностью, но всё услышанное пока что в нём воспринималось с большим трудом.

— Хагрид, а можешь всё это с самого начала рассказать? — попросил мальчик. — Ну, историю эту, в смысле.

— Да мрачная эта история и неинтересная... Чего её рассказывать?

— Ну, пожааалуйста...

— Ладно, слушай... было это лет полста назад — я тогда ещё в школе учился, аккурат на третьем курсе.

— А ты не выглядишь на шестьдесят три года... Лет сорок, максимум...

— Дык, волшебники сами по себе медленнее маглов стареют, а уж великаны — тем более... Особливо те, что помельче ростом, ну как моя матушка, к примеру.

— Ой, Хагрид, я тебя отвлёк!

— Что? А, ну да... История, да? Слушай дальше, в общем. За проливом маглы друг с дружкой воюют, юг Англии бомбят, а у нас тут тихо-мирно всё... А потом — хлоп! Надписи кто-то начал рисовать на стенах в школе. Даже вроде как кровью... А там — «смерть грязнокровкам», «слава наследнику Слизерина»... Тьфу, гадость!.. А девчонка та — Миртл, маглорождённая была, но охочая до всяких странностей. И компания ей под стать была — все странные, что-то своё постоянно мутили... Её все Лунатичкой дразнили. А дружков её — лунатиками соответственно.

— А она?

— А она ничего так, нормальная ведь была. Ну со странностями своими каким-то, да... Но училась прилежно, вела себя скромно — хорошая девчонка была. Но, как все тогда говорили — решила вместе с друзьями найти ту самую Комнату Тайн и Наследника Слизерина. Ох, зря, конечно... Сейчас-то уже всем понятно, что им был Тот-Кого-Нельзя-Называть, но тогда...

— Тёмный Лорд? — уточнил Поттер.

— Бросил бы ты его так называть, — нахмурился Хагрид. — Так его только Упивающиеся звали...

— Если я буду называть его по общеизвестному прозвищу, то все вокруг будут икать и бледнеть, — резонно заметил мальчик. — Гарантированно. А если буду называть настоящим именем, это почти всем будет непонятно.

— Мне не будет... — вздохнул здоровяк. — Как-никак он почти в то же время в школе учился, что и я...

— И каким же он был в школе?

— Харальд, неохота мне это вспоминать...

— Ну, пожалуйста!..

— Ладно... — вздохнул Хагрил. — Каким был Сам-Знаешь-Кто в школе? Мордред его знает, каким на самом деле. Я на Хаффлпафе учился, он на Слизерине двумя курсами старше — слава Мерлину, не общались между собой. На Слизерине его явно не любили за то, что он был из магловского приюта, другие факультеты недолюбливали за то, что он — слизеринец. А так... даже и не сказал бы тогда, что из него такое чудовище вырастет. Ну, слизеринец. Ну, скользкий. Так их там большинство таких было, есть и будет.

— А Комната Тайн?

— А что Комната Тайн?

— Ты сказал, что теперь понятно, что это он её открыл. А почему понятно-то?

— Ну, дык больше-то и некому, — логика Хагрида была безупречной. — Кто ещё мог такое злодейство сотворить? Зверя на людей натравлять — самое же чернейшее дело, зверь — он же неразумный...

— Так... — собрался с мыслями Харальд. — Итак, эта Миртл с друзьями пошла искать Комнату Тайн... и пропала?

— Типа того. Они пошли в Запретный Лес... Ну, после этого как раз и запретили в него ходить без профессоров. Опасно, дескать. Хотя как по мне...

— А когда это произошло?

— Что — когда? — не понял Хагрид.

— Когда случилась эта история, — терпеливо повторил мальчик.

— Ну, из школы я ушёл после пятого, когда СОВ завалил... А это было, получается, за год до того... Да, я на четвёртом курсе был.

Харальд начал отчаянно ерошить волосы, приводя их в состояние полной анархии.

Картинка решительно не складывалась. Прямо абсолютно. Все предварительные данные о событиях 1992-1993 годов в школе Хогвартс стремительно сжимались в колбасные батоны и катились по Литлл Спасская-стрит.

— Хагрид, а ты не доучился в Хогвартсе, да?

— Ага, после пятого курса ушёл. Учёба мне никогда особо не давалась, да и отец к тому времени уже крепко хворал, вот и я пошёл работать. По заповедникам там всяким... К старости вот решил в школу вернуться.

Хагрида не выгоняли с третьего курса по подозрению в открытии Комнаты Тайн? Какая-то ерунда.

— Слушай, а тут акромантулы водятся в лесу?

— Водятся, куда ж они денутся-то. Правда, сейчас уже осень — их колонии сейчас к зиме готовятся, так что паучков сейчас почти и не встретить.

— А ты никогда не хотел иметь ручного акромантула?

— Королеву — да, — мечтательно зажмурился лесничий. — Рабочие-то не умнее пня будут, а вот королева — она почти как ребёнок думать умеет. Но её ж не будешь в одиночку держать — она обязательно колонию начнёт строить...

«Нет судьбы, кроме той, что мы творим», — с нотками грусти подумал Харальд.

Расклад менялся кардинальным образом.

Итак, вместо возможного боя в условиях замка, в случае чего придётся действовать в лесу. Чем это хорошо? Открытое место, больше пространство для манёвра. Чем это плохо? Открытое место — то же самое применительно и к противнику. Противник — василиск? Не факт. Но пока что можно ориентироваться на него, пока нет иных сведений. Или, что разумнее — на любого крупного и опасного монстра. Заклинаниями его не обезвредить. По крайне мере, двенадцатилетнему магу-недоучке. Даже если запулить в него «авадой кедаврой» или «бомбардой» толк вряд ли будет — разница слишком велика, всё равно что из пистолета по бронепоезду палить.

Взрывчатка. Тяжёлое вооружение. Учитывая тактико-технические характеристики Поттера, потребует помощи других лиц, потому как в одиночку он много не утащит даже посредством магии. Опять же кроме самопальной взрывчатки ничего и нет в наличии... Грусть.

Альтернатива — скрытное проникновение в логово под мантией-невидимкой и точечная операция. Правда, есть опасность, что монстр может и не купиться на оптический обман, предпочитая пользоваться обонянием, слухом или даже вовсе тепловидением.

Кто Наследник Слизерина? Теперь уже не всё так однозначно. Каждого на наличие подброшенного дневника-хокрукса не проверишь — подозревать придётся всех, даже самых неподозрительных.

С другой стороны, если вход в Комнату Тайн где-то вне стен Хогвартса — это значительно снижает угрозу для обычных учеников... Одно дело гуляющий по окрестным лесам монстр и совсем другое — тот же монстр, но бродящий по школе.

Но главное, с чем нужно определиться — зачем кому-то открывать Комнату Тайн? Допустим, ради той же пресловутой Тайны, Которую Нужно Именовать Не Иначе Как С Большой Буквы. Уфф... Первое правило раскрытия преступлений — ищи кому выгодно.

Кому могут быть выгодна находка древних бесхозных ценностей неопределённо-большой стоимости? Много кому. Кому может быть выгодны нападения на учеников и, соответственно, закрытие Хогвартса до лучших времён? Уже меньше. И наконец, кому выгодно воскрешение Тёмного Лорда посредством комбинации из хокрукса и спрятанных самим Слизерином знаний? Меньше, намного меньше...

Итак, принимаем за данность факт того, что некто из недобитых Упиванцев решает возродить своего хозяина посредством хокрукса... Увы, сам принцип функционирования этого артефакта так нигде и не был чётко прописан, так что просто примем за факт, что хокрукс нужно уничтожить. Пока что возрождение Тёмного Лорда не нужно абсолютно, пока Хитрый План ещё не подготовлен полностью.

Меры противодействия? В первую очередь, конечно же... не геройствовать самому. Без толку. Идти в логово монстра в одиночку — круто и пафосно, но, скорее всего, бессмысленно. Против Квирелла шансы пусть даже одиннадцатилетнего, но соответствующим образом подготовленного колдуна смотрелись предпочтительнее. Определяющим было то, что одержимый Квирелл в принципе не мог рассматривать первокурсника в качестве угрозы.

Монстр же, в отличие от очередной инкарнации зародыша Тёмного Лорда вряд ли будет недооценивать ребёнка, а скорее воспримет его как довольно доступную дичь. Разумность? Если там действительно сидит нечто вроде корваса — исключать нельзя. Согласно преданиям, они были ничуть не глупее тех же драконов. Однако можно ли будет с ним договориться? Не факт, далеко не факт... Тот же Волдеморт был настоящим Наследником Слизерина по крови, а вот Харальд таковым не был. И то же знание парселтанга передалась к нему, по-видимому, после той недоброй ночи... Как? Это уже совсем другой вопрос...

Одно время Харальд, изучавший все собранные отцом крупицы знаний о хокруксах, даже предположил было, что сам является хокруксом. Ну, мало ли, действительно, что тогда могло произойти...

Однако же нет — никакой чёткой ауры тёмной магии обнаружено не было. Так что оставалось придерживаться малонаучной версии, что при падении Волдеморта произошла какая-то непонятная фигня. Вот и всё объяснение...

С другой стороны, если брать...

— Наконец-то я свободна!..

— Прости, что? — вынырнул из своих мыслей Харальд, меланхолично ковырявший ножом тыкву.

— Ась?.. — непонимающе взглянул на Поттера лесничий.

— Так долго... Так голодна...

Мальчик помотал головой.

— Добыча... Еда!.. Не уйдёшь... Не уйдёшь!.. Так долго... Так голодна...

Голос.

Холодный, шипящий и совершенно нечеловеческий — даже в голосах змей и драконов было больше тепла. А это был словно скрежет ржавых шестерёнок, слов скрип перемалываемого в пыль стекла.

Он звучал на парселтанге, звучал как будто бы сразу отовсюду. Шипение — это ерунда, просто мерещащийся внешний атрибут. Парселтанг — это в первую очередь не звуковая, а ментальная связь, ведь рептилии крайне скверно воспринимают звуки.

И сейчас жуткий голос змееязычной твари расходился волнами откуда-то со стороны Запретного леса. Страшный. Страшно сильный. Обычную гадюку или ужа Харальд мог расслышать с расстояния в десяток футов. Питона или анаконду в зоопарке — с полусотни. До этой было намного больше.

— Кровь!.. Кровь!.. Кровь!..

Виски Харальд резко сдавило болью, в ушах зазвенело. Прямо как в тот раз, на матче...

Над Запретным Лесом разнёсся высокий крик, полный боли и отчаянья. На человеческий голос это было не похоже, как не напоминало и звуки зверя.

— Единорог? — нахмурился Хагрид, откладывая тыкву и нож в сторону. — Что-то недоброе чую...

И почти сразу же — далёкий, но отчётливый то ли рык, то ли вой, то ли... Это не было ни драконьим или тигриным рычанием, как не было и волчьим воем или кошачьим мявом. Но чудилось нечто древнее в этом звуке... Древнее и бесконечно злое.

— Монстр на свободе, — меланхолично произнёс Поттер. — И вряд ли он будет отзываться на кличку «Харальд».

Хагрид неторопливо поднялся с крыльца, вошёл в своё домик и вышел, цепляя на пояс ремень-патронташ с громадным тесаком и засунутыми в гнёзда патронами совершенно зверского калибра. На плече лесничего виднелась и слонобойного калибра старенькая потёртая двустволка.

— Знаешь, Харальд... Давай беги-ка лучше в замок, а я, наверное, схожу посмотреть, что там шумит...

— До свиданья и удачи, — мальчика не нужно было долго уговаривать. — Не теряй голову и другие части тела. Возможно это василиск или даже королевский василиск.

— Учту. Всё, давай, беги уже!..

* * *

На следующий день погожие деньки в октябре закончились, и началась натуральная мерзость. Хотя, по правде сказать, шотландская осень в этом году выдалась необычайно тёплой, так что было не особо обидно за ухудшение погоды...

Однако наступление промозглой осени всё равно никого не радовало.

Холод и сырость начали проникать в замок, из-за чего добрая половина студентов моментально подхватила насморк.

Ещё с утра все были более-менее здоровы, но к обеду число кашляющих и чихающих начало расти, как на дрожжах. Причём острому респираторному заболеванию было абсолютно плевать, что оно поражает хоть и юных, но в перспективе могучих магов, и не делало различий между маглорождёнными и чистокровными.

Увы, но волшебство всё-таки было не всесильно: в считанные часы срастить перелом или излечить лихорадку — да, для грамотного целителя это не составляло труда. Однако вот банальный насморк так и оставался непобеждённым...

Не миновали первые симптомы простуды и засидевшегося вчера на улице Харальда, но тот применил испытанный метод профилактики — раздобыл небольшой лимон.

— Что ты собираешься с ним делать? — подозрительно осведомился не менее подозрительно шмыгавший носом Рон, когда после обеда они сидели в гостиной. Уроков сегодня выставили меньше положенного, так что младшие курсы уже закончили учёбу и были вольны отдыхать.

— Съем, конечно, — недоумённо ответил Поттер. — Что ещё можно делать с лимоном?

— Ммм... Но я не вижу здесь чая с которым его можно есть...

— Лимон самодостаточен в кулинарном плане. Его можно есть и без гарнира.

В подтверждение своих слов Харальд, насвистывая что-то бодренькое, уселся на диван, достал перочинный ножик, очистил лимон от кожуры, начал разделять его на части...

А затем начал морщиться, но есть его. Сырым, естественно. Для пущей пафосности.

Лица окружающих прибрели цвет под стать кожуры поедаемого цитруса.

— Ударная доза витамина С, — выдавил Харальд. — Безотказное средство.

— Да я лучше неделю поболею, — Рона аж перекосило от такого зрелища.

— Это если не лечиться, то болеешь неделю, — авторитетно заявил Дин.

— А если лечиться? — спросил Симус.

— То всего семь дней.

В гостиную вошла Гермиона с объёмистой сумкой на плече, уличном плаще и с мокрыми волосами. Лицо у девочки было явно уставшим.

Повесив плащ на вешалку около горящего камина, она подошла к дивану, где сидели второкурсники, бросила сумку на пол и с наслаждением потянулась.

— Ух, и холодно же на улице...

— А чего ты на улице делала-то? — поинтересовался Финниган.

— В библиотеку ходила, — ответила Грейнджер.

— Так можно же и по северо-восточной галерее дойти?

— Там Филч с домовыми эльфами затеял какую-то масштабную уборку, — поморщилась Гермиона. — Я расслышала только дикие вопли о разбитом стекле и о грязи, грязи повсюду!.. Поэтому решила пройтись по улице...

Девочка принюхалась и наконец-то обратила внимание на сосредоточенно жующего Харальда.

— От Рона, что ли, тягой к обжорству заразился? — осведомилась у него Гермиона.

— Нет, все слышали, а? — быстро произнёс Уизли. — Она меня оскорбила. Обжорой назвала.

— Я не диетолог, чтобы следить за твоим рационом, — сурово произнесла Грейнджер. — Но забытый вчера на моём эссе сэндвич я теперь тебе буду долго припоминать.

— Ну, я же не нарочно...

— О, а если бы ты это нарочно сделал, я бы тебя вообще пришибла...

— Между прочим, у меня спина болит после того, как ты в меня сумкой вчера кинула, — пожаловался Рон.

— Обратись к мадам Помфри, — равнодушно ответила девочка. — И скажи спасибо, что в тебя не попала та ваза. А если ты в следующий раз будешь столь же небрежен со своей едой, то я буду точнее в своих бросках.

— Харальд плохо влияет на Гермиону, — рассмеялся Невилл.

— Харальд плохо влияет на всех, — вставил Рон. — Но это круто.

— Да я же душка, — выдавил Поттер, делая колоссальное усилие и сглатывая кусок прожёванной цедры. — Я очень хорошо на всех влияю. Честно-честно.

— Клоун, — вздохнула Грейнджер.

— Лимонную дольку, моя девочка? — максимально добродушным тоном произнёс Харальд, протягивая Гермионе кусочек цитруса.

— И не смей. Называть. Меня. Своей. Девочкой! — сквозь зубы процедила Грейнджер, начав колотить Поттера кулаком по плечу.

Окружающие дружно рассмеялись, поэтому осталось незамеченным тихо произнесённое Харальдом на парселтанге:

— Есть разговор. Чуть позже и не при всех.

— Опять ссоритесь, голубки? — из-за спинки дивана позади Гермионы вынырнула голова Фреда (а, может быть, и Джорджа).

— Муж и жена — одна сатана, — добавил вторая голова, высунувшаяся поблизости от Поттера.

— Две сатаны.

— Две сатаны — это уже толпа.

— Да что же это такое! — взмолилась Грейнджер. — Меня окружают сплошные шуты и паяцы!

— Тебя окружают, а ты окружаться не давайся — на прорыв иди, — посоветовал Харальд. — Тем более это же Гриффиндор, кузина — по статусу положено не сдаваться.

— Лично я считаю, что на нашем факультете должны быть храбрые и смелые студенты, — категорическим тоном заявила Гермиона, сердито тряхнув волосами. — А не безумные и отмороженные.

— Между прочим, ты тоже на Гриффиндоре, — напомнил Рон. — Так что ты одна из нас.

— Да не дай Бог! И почему я не на Рэйвенкло?..

— Хммм... — Уизли картинно наморщил лоб, возвёл очи горе и обхватил рукой подбородок. — Может, потому что Распределяющая Шляпа тебя туда не отправила?

— Между прочим, она предлагала на выбор Рэйвенкло и Гриффиндор.

— Выбор? — заинтересовался Невилл. — Никогда о таком не слышал.

— А она тебе не предлагала Хаффлпаф? — спросил Рон. — Ну, я просто всегда думал, что пока ты там так долго сидел она думала, куда тебя отправить... И Гриффиндор явно был бы для тебя предпоследним местом, после Слизерина.

— Да я сам до сих пор удивляюсь... — пожал плечами Лонгботтом. — Шляпа действительно очень долго думала, что я уже было начал бояться, что сейчас скажут, что я вообще не подхожу ни на один факультет, и мне нужно будет возвращаться домой. А ведь это так бы огорчило мою бабушку... Вот я и попросил отправить меня хоть куда-нибудь, хоть на Гриффиндор, хоть на... Ну, и не успел я перечислить другие факультеты, как Шляпа и сказала: «Гриффиндор? Возможно, возможно... Что ж, тогда будь по-твоему». И отправила сюда.

— Прикольно, — одобрительно кивнул Рон. — А мне она просто сказала «Уизли! Опять Уизли!» и тут же отправила в Гриффиндор.

— А мне она предложила в первую очередь идти на Слизерин, — безмятежно произнёс Харальд.

Все, кроме него и Гермионы рассмеялись.

— Хорошая шутка, — ухмыльнулся Фред.

— Кто сказал, что я сейчас шутил?

Смех резко утих.

— Иди ты, — вытянулось лицо Дина. — Тебя реально хотели отправить на Слизерин? Гарри Поттера хотели отправить на Слизерин?

— Ну да, — Поттер недоумённо обвёл всех взглядом. — Это ж была первая и самая простая проверка. Гермионе Шляпа наверняка сказала, что на Рэйвенкло она достигнет небывалых высот знаний. Мне, что Слизерин приведёт меня к вершинам власти. Не скажу за Герми, но я отказался потому что халява мне не нужна — то что без труда даётся, и теряется тоже без труда. Или ты делаешь себя сам, или за тебя всё делают другие. Выбор — или, или. Когда тебя ставят перед дурным фактом немудрено взбрыкнуться, а вот когда выбор практически равноценен...

— Это Гриффиндор и Слизерин — практически равноценный выбор? — недоверчиво хмыкнул Уизли.

— Для меня — да, — пожал плечами Харальд. — Не думаю, что стал бы сволочью только в силу того, что репутация факультета к этому обязывает. Те, кто только на факультетские шевроны и смотрят — вот настоящие сволочи. Вот Гермиона тебе, Невилл, помогала в поезде жабу искать — стал бы ты к ней хуже относиться, если бы она внезапно оказалась на Слизерине и продолжала бы относиться к тебе так же?

— Наверное, нет, — подумав, ответил Лонгботтом. — Но и дружить со слизеринцами всё-таки как-то...

— Во-во, — поддакнул Рон. — Брататься со змеями...

— А если бы я был слизеринцем? — спросил Харальд.

— Ну, ты — это ты. Ты же не можешь быть плохим, ты же — Мальчик-Который-Выжил.

— Правда, что ли?

— Ну да, — кивнул Уизли. — Но если бы ты и вправду попал на Слизерин... Честно — не знаю даже. Хуже бы, наверное, относился, чего уж там... Всё-таки Слизерин же.

— А ведь профессор Дамблдор говорил об этом и в этом году во вступительной речи, и в прошлом, — произнесла Грейнджер. — О дружбе и единстве между факультетами.

— А какое может быть единство с теми, кто считает всех кроме себя мусором? — резонно заметил Рон.

— Они тоже нужны, — сказал Харальд.

— Нужно сборище интриганов и сволочей?

— Именно так. Чтобы жизнь мёдом не казалась. Да и без таких сволочей иногда просто никак... А с нашим всегдашним отношением мы сами же толкаем их на тёмную сторону.

— Ты же сам только что говорил о выборе, — напомнил Рон. — Всякими Упиванцами они становятся сами, по собственному выбору.

— Если они с самого своего поступления в Хогвартс будут жить с презрением к себе, то естественно у них начнёт копиться злоба и комплексы, — подала голос Гермиона. — Харальд, может, и преувеличивает, но в целом прав. Мы привыкли считать слизеринцев исконным врагом, а они привыкают жить, зная, что все их считают врагами. Ну, и чего им тогда ловить на стороне света, если им здесь не рады?

— Да вы того же Малфоя в том году вспомните! — воскликнул Уизли. — Это вот к нему я должен был, по-вашему, относиться с симпатией?! Заносчивый сноб, который только и умеет, что хвалиться собственной родословной и деньгами...

— Ну, а ты чего? — возразила Гермиона. — Обзываться в стиле «сам дурак!» просто, но глупо. Подумаешь деньги — сколько знатных родов со временем разорилось, а сколько худородных — разбогатело.

— Первые Поттеры, соответствуя фамилии, были горшечниками, например, — вставил Харальд.

— Во-во. И кичиться своим происхождением может только невежда, который свою родовую историю как раз и не знает. Опять же, Уизли — они ведь наверняка ничуть не менее знатны, чем Малфои.

— Даже больше, — подтвердил Фред. — Они с материка всего лет триста назад прибыли, а наши уже минимум век к тому времени в Визенгамоте заседали.

— Отдельные проявления сволочизма не в счёт, — заявил Харальд. — Второй и первый курсы Слизерина ещё относительно вменяемы.

— Даже Малфой? — иронично произнёс Рон.

— Даже Малфой. Тот же Забини ходит с непроницаемой мордой, но никогда никого не подкалывал и не задирал — ему оно не нужно. Или Нотт. Тот да, всякие ехидные комментарии постоянно отпускает, но прямо никого не обижал. Гринграсс вообще нормальная — Лаванда с ней вполне по-дружески общается.

— Учитывая постоянные драки со слизеринцами в прошлом году, странно слышать такие миролюбивые речи от тебя, — насмешливо произнесла Гермиона.

— Молодой был, — ответил Поттер. — Глупый ещё. Сила — это здорово, но не всё можно и нужно решать силой. Всегда надо исходить из того, что союзник (союзник, но не друг) в будущем может стать врагом, а враг — если уж не другом, то союзником. Победить на этом этапе важно в первую очередь идейно и морально.

— Ты сказал — на этом этапе, — уточнил Уизли. — Будут и следующие?

— Конечно, друг мой Рональд. Моя идефикс — восстановление мощи Британской империи в зените её могущества...

— А тебе не слишком жирно будет? — осведомилась Гермиона.

— Я не жадный, — скромно ответил Харальд. — Согласен и просто на союзный договор с той же Индией.

— Какое нам вообще должно быть дело до магловских государств... — пожал плечами Уизли.

— Вот он — сегодняшний британский патриотизм, — с жалостью взглянул на рыжего Поттер. — У меня отец при всей его ненависти к Великобритании как к государству, больший патриот британского народа, чем большинство британцев.

Глава опубликована: 07.11.2013

Интерлюдия 5

«...всё ещё выясняются. Как заявил пресс-секретарь Министерства магии предварительная версия работающих на месте нападения следователей Департамента — Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть-Вслух погиб от собственного же смертельного заклинания, отразившегося от Гарольда Поттера. Несмотря на кажущуюся фантастичность, подобная версия была подтверждена и одним из ведущих учёных современности — Альбусом Брайаном Вульфриком...»

Раздался треск разрываемой газеты, а затем ещё и ещё.

Сидящая в кресле-каталке у горящего камина бледная худая женщина с длинными тускло-рыжими волосами и с перекошенным от ярости лицом разорвала газету на части.

— Старый урод! — её негромкий голос оказался больше похож на клёкот хищной птицы, чем на звуки человеческой речи. — Политическая шлюха! Да как он посмел!..

— Лили, тише, пожалуйста! — стоящий рядом высокий мужчина с седыми волосами, доходящими до плеч, бросился к ней. — Тебе вредно пока что так сильно нервничать...

— Тише? — женщина сорвалась на шёпот. Её буквально колотило. — Ты говоришь мне тише, Рем?

— Лили...

— Чёртов паук, — процедила Лили сквозь зубы. — Как он посмел использовать моего сына в своих интригах? Ему было мало того, что мы все плясали под его дудку? Ему было мало этого?!

В вечернем полумраке сверкнули ярко-зелёные глаза женщины — самое яркое, что сейчас в ней оставалось. Пожалуй, такие глаза как ничто другое подходили к образу ведьмы...

Ремус Люпин тяжело вздохнул.

Шокирующая радость от недавнего пробуждения от комы старой подруги уже давно сменилась в душе оборотня тревогой.

Да, Лили всегда была несколько... импульсивна... Но после всего, что ей пришлось пережить, она проснулась совершенно другим человеком. И Ремус пока что не знал, как именно стоит относиться к этой новой Лили — стоит ли её жалеть, пытаться поддержать или же... бояться?

— Когда уже придёт этот твой Норд? — буркнула Лили, со свистом выдыхая воздух сквозь плотно стиснутые зубы и пытаясь успокоиться. — Я хочу всё-таки увидеть своего тюремщика.

— Лили, он тебя спас... — без особой уверенности в голосе произнёс Люпин.

— Нда? — улыбнулась женщина. — Тогда почему я была здесь, а не где-нибудь в Сент-Мунго? И почему во всех этих жалких газетёнках меня считают погибшей? А, Рем?

— После нападения Сама-Знаешь-Кого тебе и Гарри могла грозить серьёзная опасность. На свободе ведь оставалось ещё немало Упивающих... Алиса и Фрэнк...

— Да, — лицо Лили помрачнело. — Лейстренджи? Всегда ненавидела этих придурков. Белла? Вот от нашей Мисс Аристократизм я такого не ожидала, да... Ну, ничего. Они ещё заплатят за это. Все заплатят!

— Знаешь, ты меня пугаешь, Лили, — всё-таки решил определиться с выбором Люпин. — Где та Лили, что я знал раньше?

— Где та Лили, спрашиваешь? — женщина неприятно рассмеялась. — А померла та Лили. Газетку дать почитать? Померла, доблестно пав в бою с самим Тёмным Лордом, защищая собственного сына!

— Хватит, — жёстко произнёс оборотень. — Я понимаю, что тебе...

— Понимаешь? — снова сорвалась на шёпот Лили. — Правда понимаешь? Правда-правда?

Люпина прошиб холодный пот. Вот этого он боялся больше всего с того момента, когда увидел находящуюся в коме Лили.

Что однажды она просто возьмёт и спросит «Дружище Рем, а где тебя носили черти всё это время? Почему обо и моём сыне заботился кто-то абсолютно посторонний? И где Сириус и Джеймс? Почему ты ничего не сделал для них, дружище Рем?»

От продолжения этой пытки Ремуса спасла открывшаяся дверь и шагнувшая из темноты улицы высокая фигура.

Лили повернула голову в сторону позднего гостя.

Высокий — даже выше долговязого Рема, мужчина. Молодой... Наверное. Потому что часть лица была скрыта длинной чёлкой, а вторая обезображена шрамами, среди которых недобро поблёскивал натурально алого цвета глаз. Седые волосы, просторный и длинный чёрный плащ с алой окантовкой.

Незнакомец сделал несколько размашистых шагов к сидящей у камина Лили, остановился и неожиданно галантно поклонился... Попытался, скорее, потому что складывалось впечатление, что это не человек, а деревянная кукла с плохо гнущимися суставами.

— Леди Лилиана, — хрипло каркнул красноглазый.

— Меня редко так называли, — женщина с интересом рассматривала гостя. — Зовите меня лучше Лили.

— Виктор. Виктор Норд.

— Думаю, что нам есть о чём поговорить, Виктор, — усмехнулась женщина.

— О, да, — кривая ухмылка исказила левую половина лица Виктора.

— Ну, я, пожалуй, пойду... — произнёс Люпин.

— Нет, Рем, ты, пожалуй, останешься, — не терпящим возражений тоном произнесла Лили.

— Да, так будет лучше, — кивнул Норд. — У нас нет друг от друга секретов.

— Правда, что ли? — слегка насмешливо произнёс Люпин.

— Рем! — возвысила голос женщина.

— Уточнение, — Виктор снова ухмыльнулся. — Нет такого, что я бы мог сказать только тебе, Ремус, или только вам, Лили. Но есть то, чего я не могу сказать вам обоим... Так. Я, наверное, присяду...

Норд пододвинул к камину поближе старое кресло, опустился в него, растягивая плащ, и с блаженством медленно вытянул ноги к огню.

— Я бы тоже не отказалась сейчас погреть ноги, — усмехнулась Лили, поплотнее закутывая колени клетчатым пледом. — Здесь довольно прохладно.

— Протянуть ноги вы всегда успеете, — усмехнулся Виктор. — Не долго вам разъезжать в этой карете, миледи...

— А тебе не кажется, что это довольно бестактно? — не выдержал Люпин.

— Рем, всё нормально.

— Может, и бестактно... — задумчиво протянул Норд. — Всё-таки в своё время я провёл значительно меньше времени и прикованным к кровати, и разъезжая в инвалидном кресле...

— Итак, Виктор... — начала Лили.

— Вас интересует зачем и почему я всё этот сделал?

— Да.

— Считайте меня психопатом, — любезно предложил Виктор. — Однако я считаю, что нынешнее правительство Магической Британии... да и немагической тоже ведёт нацию к вырождению. Знаете, я никогда особо не любил жителей Туманного Альбиона... Можно сказать даже ненавидел временами... Однако... нашёлся человек, который убедил меня, что ваша страна имеет право на существование, право на шанс... Шанс стать чем-то хорошим. Но для этого её придётся уничтожить, а затем создать заново. Разрушить этот паршивый грёбанный мир, и построить новый... И в этот раз я начну с Британии.

— Я не слишком поняла вас, Виктор, — напрямик заявила Лили. — Вы хотите революции? Диктатуры? Политической игры? Вас вдохновляет пример Тёмного Лорда или Дамблдора? Если так, то знайте — мне с вами не по пути.

— Мне плевать на Дамблдора, — рассеяно ответил Норд. — Мне плевать на Волдеморта. Чего я хочу? Меня часто спрашивают об этом. А я часть отвечаю, что просто хочу справедливости. Для всех. Сильным — право решать, слабым — защиту. Преступникам — наказание, мирным жителям — спокойствие...

— И как это соотносится с желанием разрушить старый и построить новый мир? — спросил Ремус.

— Я попал в вашу страну двенадцать лет назад, я прожил в этой стране двенадцать лет. Что я увидел за эти годы? Застой. Стагнацию. Общество, которое физически не способно НЕ рождать Тёмных Лордов. А значит что? Значит — законы социума неумолимы, и вскоре разразится новая война гражданская война... Признаюсь честно — двенадцать лет назад мне было плевать. Плевать на вас всех. Вы могли умереть, всё ваша страна могла кануть в небытие, а я бы просто сказал «вау». Ремус Люпин так бы и влачил жалкое существование страдающего приступами самокопаний оборотня, Лилиана Поттер погибла бы, Гарри Поттер вырос у сестрички Петуньи покорной марионеткой Ужирающегося Дольками, Сириус, Северус и ещё многие померли бы, а Волдеморт всё равно вернулся и в очередной раз нагнул всю эту бесхребетную толпу. В итоге померла бы куча народа, но великое зло снова забороли... И затем бы это повторилось вновь. Круто, верно?

— И что же изменилось? — Лили решила принять эту странную игру не менее странного человека.

— У меня не было причин враждовать с Волдемортом... — с неожиданной тоской протянул Норд, глядя в огонь. — Я ведь не рыцарь в сияющих доспехах, я просто оказался в неподходящее время и в неподходящем месте. Знаете, Лилиана... Знаете, я готов был позволить вам умереть. Кем вы были для меня? Никем. Набором букв на страницах... истории. И смертельное заклинание отразилось бы не от вас, а от Гарри, но Волдеморт всё равно бы пал... И всё стало бы так, как должно было идти. Что изменилось — вы меня спрашиваете? Ничего. И всё. Просто Джеймс попросил меня о помощи... Просто попросил. Он не знал кто я, и что я делал в тот час у вашего дома. Знаете, ему ведь тоже было всё равно... Всё равно у кого принять помощь. Знаю, тогда бы он без колебаний продал душу даже Сатане, лишь его семья осталась в живых.

— С чего это ты решил?

— Я бы продал, — ровным тоном произнёс Виктор. — За жизни любимой и сына — легко и просто.

— И тогда... — медленно произнесла Лили.

— И тогда я, как говорится, обнажил оружие и пошёл вперёд.

— Смело, но глупо, — серьёзно произнесла женщина. — Волдеморт был непобедим — это все знали. Никто не рисковал сойтись с ним в открытом бою.

— А я не знал и победил! — рассмеялся Виктор. — Это было непросто, но я уже как-то привык делать то, что все считают невозможным.

— Похвальба... — скривился Люпин.

— Необходимость, — лицо Виктора исказилось. — Вынужденная, мать её так, необходимость.

— Но, похоже, тебе это нравится.

— Можете считать меня мазохистом или идиотом, но к боли нельзя привыкнуть — её можно только принять, как самого себя. Думаете мне так нравится стрелять и махать мечом?

Норд расхохотался.

— Да! Чёрт вас всех побери, да! Мне нравится моя работа!

В его хохоте неожиданно прорезалась горечь и боль.

— Но при этом я так её ненавижу... Тебе хорошо, Ремус — тебе особо некого терять.

— Но мои друзья!.. — натурально зарычал Люпин.

— Брось, — устало отмахнулся Норд. — Ты оставил их, забившись в свою раковину, так что...

Подлетевший к нему оборотень легко выдернул несопротивляющегося Виктора из кресла и поднял за груди.

— Да как ты!..

— Положи где взял, а? — равнодушно произнёс Норд. — Ты можешь себе лгать, а вот я не стану. И я тебя сейчас стукну, после чего ты станешь фиолетовым. В крапинку.

— Рем, — в голосе Лили звякнул металл. — Какого чёрта ты творишь?

— Он посмел!..

— ...сказать правду?

Теперь обмяк уже Люпин, опустив Виктора обратно в кресло, а сам бессильно опуская голову.

— Лили, я...

— Не нужно оправданий, Рем. Старая Лили тебя бы не простила, новая не может позволить себе отвлекаться на подобное — у меня есть дела поважнее.

— Тебе тоже хорошо, Лилиана, — с горькой иронией растянулся в кресле Норд. — У тебя был муж, у тебя был сын... А вот я так и не успел произнести перед алтарём «Я беру её в жёны» или услышать, как мой сын говорит своё первое слово... Хреново, верно?

Виктор закрыл глаза.

— Всё изменилось, когда я взял Гарри на руки. Знаете, почему я не застрелился ещё двенадцать лет назад? Вовсе не потому, что придумал себе грандиозную цель в жизни. Просто у меня был маленький такой якорь в этом мире и стране, ради которого я всё ещё и живу... Я дал нам цель. Я придумал нам мечту. Я представил себе мир, где не нужно терять любимых, а у детей есть детство. Это мир Гарри Поттера. Министерство может подавиться своим золотом, Волдеморт может засунуть власть себе в задницу, Дамблдор может играть в политику до посинения. Мне это не нужно. Ничего из этого.

Комната погрузилась в молчание. Лишь негромкий ход старинных настенных часов нарушал тишину.

— Знаете, Виктор... — негромко произнесла Лили. — Вы не психопат. Или не более псих, чем я сейчас. Я спрошу только одно — что мы будем делать дальше?

— Самым разумным было бы где-нибудь затаиться, — хмыкнул Люпин. — Но нас никогда не оставят в покое. Другие люди или наши мысли.

— Всё очень просто, — будничным тоном произнёс Виктор. — Мы планомерно и методично уничтожим чужими руками сегодняшнюю Британию. Вам знакомо понятие Четырёх Всадников Апокалипсиса? Можете примерять на себя их одежды.

Глава опубликована: 31.12.2013

Глава 11. Приступить к расследованию

— Итак, о чём же ты хотел поговорить? — произнесла Гермиона, поправляя завязанный на шее шарф и рассеяно скользя взглядом по тёмной глади озера. — И почему ради этого нужно было тащиться ажно сюда?

— Начну с конца, — ответил мальчик. — Чтобы не вызвать ни у кого подозрений.

— Ты Харальд Поттер, уже после первого курса тебя нужно подозревать постоянно и во всём.

— Хм, пожалуй.

— К тому же как это может выглядеть неподозрительно, если мы с тобой вдвоём попёрлись чёрт знает куда?

— Ну, если что, то все просто подумают, что у нас свидание, — равнодушно пожал плечами Харальд, облокачиваясь на высокий и холодный каменный парапет.

— Кошмар! — пришла в ужас Гермиона. — Всё, я ухожу.

— Поздно, дорогая, — замогильным тоном протянул Поттер. — Трамвайчики уже спяяят...

— Можешь не пытаться сразить меня своим изощрённым юмором, — скривилась девочка. — Если тебе нечего...

— Ладно, шутки в сторону. Про вчерашнее слышала?

— А что было вчера? — проворчала Гермиона.

— Где ты была с девятнадцати до двадцати часов? — пристально уставился на девочку Харальд.

— Это что — допрос? — голос Грейнджер моментально заледенел.

— Вообще-то это вопрос.

— И к чему он? Амплуа безумного учёного тебе надоело и ты решил поиграть в детектива?

— Чего, так сложно ответить, что ли? — картинно надулся Поттер.

— Ты мог бы задать его нормальным тоном, а не корчить из себя Майка Хаммера.

— Извини.

— Ты слишком легко извиняешься! — возмутилась Гермиона.

— Нужно увеличить сложность извинения? — нахмурился мальчик, а затем просиял. — Да легко!..

Мальчик неожиданно бухнулся на колени прямо на холодные камни, шустро подполз поближе, обнял Гермиону за колени и запричитал:

— Простите меня, моя императрица! Простите же! Простите и ответьте! Где же вы были вчера с девятнадцати до двадцати часов!

— Уйди, уйди от меня! — Грейнджер запаниковала. — Да... Да отпусти же меня!..

На лестнице, ведущей к набережной, появились две фигуры в чёрных зимних плащах и ало-золотых вязаных шапках. Поняв, что это самые нежелательные персоны, которых только можно было вообразить (Браун и Патил), Гермиона запаниковала ещё больше.

— Вы разбиваете мне сердце! — Поттер тем временем начал возвышать голос, преданно глядя на Грейнджер снизу-вверх. — Дайте же мне ответ, не мучайте!

Подружки-сплетницы мило болтали между собой и пока что не замечали развивающееся рядом с ними сногсшибательное шоу, но Грейнджер поняла — ещё чуть-чуть, и на свет появится совершенно чудовищная и невообразимая сплетня.

— Да в библиотеке, в библиотеке я была! — затараторила девочка, пытаясь отцепить от себя Харальд. — Только отпусти меня и встань ради всего святого!..

— Да легко.

Поттер моментально угомонился, встал на ноги и с невозмутимым видом отряхнулся.

— А что читала?

— «Большой справочник рун»... — на автомате произнесла девочка, впадая в ступор... а затем натурально взрываясь. — Что это было?! Что это было, я тебя спрашиваю?!

— Ну, я решил вывести тебя из равновесия и посмотреть на твою реакцию, — хладнокровно произнёс Харальд. — Вроде бы не врёшь...

Гермиона попыталась пнуть Поттера посильнее, но тот увернулся и от пинка, и от последовавших за ним размашистых ударов руками. Но Грейнджер так увлеклась, что элементарно запнулась и потеряла равновесие. Хорошо ещё, что Харальд успел её поймать, предусмотрительно схватив так, чтобы она не могла его ударить. Пинаться у неё, правда, получалось, но мальчик это стойко терпел.

— Извини, а? — попросил Поттер. — Ну надо было, честно. Ты хоть и мой друг, но тут такое дело просто...

— Да какое такое ещё дело?! — рявкнула Гермиона.

— Тссс! Лаванда и Парвати почти ушли, то можешь привлечь их внимание. Совершенно тебе ненужное, верно?

Грейнджер моментально замолчала. Харальд её отпустил, и она отошла на пару шагов назад, настороженно глядя на этого мелкого психа.

— У тебя минута, — ровным тоном произнесла девочка. — Или ты мне всё объясняешь, или ты просто придурок, и я тебя сейчас убью.

— Есть подозрение, что в школу кто-то пронёс темный артефакт, — отрывисто произнёс Харальд, уже больше ни капельки не дурачась. — Из-за этого Комната Тайн может быть снова открыта и... Гермиона, пожалуйста, дослушай! Это действительно очень серьёзно. Я вчера когда был у Хагрида, то слышал в лесу крик... очень странный и опасный крик.

— В Запретном лесу много опасных существ — чему же ты удивляешься? — процедила Грейнджер.

— Я его слышал, Хагрид — нет, хотя слух у него очень хороший.

— Значит, тебе послышалось.

— Если бы один раз — то да, значит, просто послышалось. Но я слышал, как кто-то... что-то говорило несколько раз. Очень отчётливо слышал.

— Слышать голоса — это дурной признак даже в магическом мире.

— Некоторые голоса мало кто слышит, — прошипел Харальд на парселтанге.

— Опять ты опять о васи...

— Ещё кричал единорог. Кричал, как кричат в случае смертельной опасности. Вот это Хагрид уже слышал. И даже, взяв ружьё, пошёл в лес. Хочешь — можем пойти к нему, и он всё подтвердит.

— Хагрид может быть в сговоре, — фыркнула девочка.

— Хагрид и тайны — вещи несовместимые, — в тон ей хмыкнул Поттер. — Слушай, Гермиона, меня, конечно, часто заносит, но вот прямо сейчас я говорю всё абсолютно серьёзно. Даю слово!

— Ты меня не убедил, — на удивление безразлично произнесла Гермиона, отворачиваясь от Харальда и уходя прочь. — И мне уже надоели твои клоунады. Знать тебя больше не хочу, идиот.

Это решение далось Грейнджер нелегко, но в последнее время Поттер всё-таки стал совершенно невыносим. Если раньше он производил хоть какое-то впечатление серьёзности, то на втором курсе окончательно скатился в какие-то странные игры и увлечения. Либо он действительно всегда был придурком, либо слишком уж привык к придуманной для себя роли...

— Ну, тогда остаётся последний довод... — раздался позади уходящей девочки тяжёлый вздох.

Гермиону схватили за плечо и резко развернули назад. Харальд вцепился ей левой рукой в лицо, сдавливая средним и большими пальцами виски, а затем выхватил правой из-под мантии волшебную палочку, направил её себе в голову и что-то прошептал.

В глазах и внутри черепа словно бы полыхнула вспышка, что была ярче тысячи солнц, и девочка ощутила, что её словно бы парализовало. Тело стало невесомым, но одновременно почему-то начало падать на землю. Прямо перед ней на неловко выставленные руки упал Харальд, а Грейнджер рухнула следом ему на спину, погребая под собой. Толчок, и тут же голова просто начинает разрываться от невыносимой боли, которая сначала заволокла всё перед глазами туманом, а следом прорезала его короткими вспышками.

Вспышка.

— Наконец-то я свободна!..

— Прости, что? — я посмотрел на сидящего рядом Хагрида.

— Ась?.. — непонимающе взглянул он на меня.

— Так долго... Так голодна...

Я помотал головой.

— Добыча... Еда!.. Не уйдёшь... Не уйдёшь!.. Так долго... Так голодна...

Голос.

Холодный, шипящий и совершенно нечеловеческий — даже в голосах змей и драконов было больше тепла. А это был словно скрежет ржавых шестерёнок, слов скрип перемалываемого в пыль стекла.

Он звучал на парселтанге, звучал как будто бы сразу отовсюду. Шипение — это ерунда, просто мерещащийся внешний атрибут. Парселтанг — это в первую очередь не звуковая, а ментальная связь, ведь рептилии крайне скверно воспринимают звуки.

И сейчас жуткий голос змееязычной твари расходился волнами откуда-то со стороны Запретного леса. Страшный. Страшно сильный. Обычную гадюку или ужа я могу расслышать с расстояния в десяток футов. Питона или анаконду в зоопарке — с полусотни. До этой было намного больше.

Кровь!.. Кровь!.. Кровь!..

Виски резко сдавило болью, в ушах зазвенело. Прямо как в тот раз — на матче...

Вспышка.

...Изготовлять опасную субстанцию я решил не в замке, а в кустах по соседству с пока ещё пустующим стадионом для квиддича. В меру пустынно, но расположено достаточно близко, чтобы долго не идти. Плюс была здесь пара мест, где можно было спрятать взрывчатку на время, пока она не дойдёт до кондиции... Главное избегать влажных и сырых мест, а то ведь АСДТ очень уж гигроскопична...

Конечно, изготовлять взрывчатку заранее было не слишком удачным вариантом — АСДТ имело тенденцию к слеживанию со временем и потере взрывчатых свойств, но тут уже ничего не поделаешь. Может василиск вообще не нападёт, может, нападёт в конце года, а может — на следующей неделе...

Вспышка.

— Если ты услышишь голоса на парселтанге, — Норд расхаживал взад-вперёд по комнате. — Если появятся зловещие надписи на стенах, кто-то оцепенеет или даже погибнет. Это значит, в школе начал действовать Дневник, и василиск на свободе.

— Отец, да знаю я уже всё это...

— Знаешь, но не понимаешь! — возвысил голос Виктор. — Это вопрос жизни и смерти. Никаких игр — или, или. Это не игрушки. И это не как в прошлый раз — тогда философский камень был нам нужен позарез. Чёртов Дамблдор — «Николасу нужно время, Николасу нужно время...» Сказочник сраный. А я не верю, что попал в сказку и тебе не советую — в реальную жизнь мы с тобой вляпались, сын. Очень паршивую и опасную. По самые уши. И тут очень часто взаправду умирают.

Отец растрепал себе волосы — эту же привычку у него, кажется, и я позаимствовал...

— Я не буду нарываться, но буду держать ухо востро, — честно пообещал я. — И попробую в случае чего...

— Я не смогу просто так появиться в Хогвартсе, — устало произнёс Виктор. — Взрослые тебе, скорее всего, не поверят. Если не будет другого выхода, то тебе придётся делать всё самому. И самое главное...

— Постоянная бдительность. Сделаю, отец, — уверенно говорю я. — Можешь во мне даже не сомневаться.

— Но помни — только если не будет другого выхода. Ты не должен бояться, но и прыгать в пламя просто так тоже не должен! Ты...

Норд вздохнул.

— Я... Прости, я, наверное, ужасный отец. Я не хочу, чтобы с тобой что-то произошло, но...

— Со мной должно произойти немало, — успокаивающе произношу я. — Клинок будет выкован — мы же всё это обсуждали, верно?

Вспышка.

— И что теперь? — произнёс стоящий около кровати высокий волшебник в серебристой мантии, в очках-половинках, с длинными седыми волосами и окладистой бородой. — Думаете, что сможете справиться с ним?

— Миром правит любовь, nichtwahr? — криво ухмыляется стоящий напротив него молодой парень с коротко стриженными седыми волосами и с косым шрамом пересекающим лицо от лба до подбородка через правый глаз. Вместо правого глаза у него вставлен вороненый металлический шарик с алой точкой вроде зрачка.

— Ja, — усмехается старик. — Но, признаться, я всё-таки до сих пор поражён вашей идеей... И всё ещё не могу решить приводит ли она меня в восхищение или внушает ужас.

— Главное, что мы сделали первый шаг, herr Альбус. Шаг к победе и доверию.

— Да, после этого, думаю, я могу вам доверять... Но мне хотелось бы знать вот что...

— Слушаю.

— Что вам нужно, Виктор? Что вам нужно на самом деле?

— Справедливость, — криво ухмыляется одноглазый. — И счастье. Для всех. И чтобы никто не был обижен.

— Ваше понимание общего блага своеобразно... но вполне разумно. Хотя то, что вы подразумеваете под счастьем для всех...

— Он ещё ребёнок, и в нём нет греха.

— Согласен. Главное, чтобы он не повторил ошибок...

— Из волков вывели волкодавов. Волка победит волкодав, а не покорная овца.

— О, да, вы были весьма убедительны... — мягко рассмеялся старик. — Что ж, время всё рассудит за нас.

— Время решит за нас, — эхом откликнулся одноглазый.

— Ты идиот, Харальд... — простонала Гермиона, вяло ворочаясь на лежащим под ней Поттером. — Самый настоящий... Тебе ещё слишком рано пользоваться ментальной магией... Ты мог сжечь мозг и себе, и мне...

— Но ты видела? — вяло донеслось снизу. — Ты ведь видела?

— Что именно?

— А я тебе что, несколько воспоминаний передал?

— Несколько, — не слишком уверенно произнесла Грейнджер. Увиденное стремительно таяло в её памяти — оставались лишь самые яркие моменты из самых первых воспоминаний. — Но откуда?..

— Не спрашивай, — Харальд кое-как начал подниматься, попутно помогая Грейнджер тоже встать. — Меньше будешь спрашивать — меньше вранья услышишь.

— А ты не ври, — предложила Гермиона, буквально повисая на плече приятеля — увы, но волшебник-недоучка хоть и умудрился исполнить крайне сложное заклинание мыслесвязи, но исполнил его достаточно паршиво.

— Скажи, ты веришь в пророчества? — слабо произнёс Поттер, кое-как ковыляя в сторону замка фактически с подругой на себе.

— Нет, — фыркнула Грейнджер. — Предсказания как наука не внушают мне доверия.

— Я тоже. Но среди всего этого хлама, типа некромантии или хиромантии, иногда всё-таки попадается что-то дельное.

— И что же?

— Знаешь, почему Волдеморт пытался меня убить?

— Поттеры были одним из видных родов аристократии, которые не приняли идеи Того-Кого... Волдеморта, — заученно произнесла Гермиона, сильнее вцепляясь в мантию Харальда и вяло перебирая ногами. Во всём теле была страшная слабость, а голову то и дело простреливало вспышками острой боли. — Поэтому их... Прости.

— Истребили, — спокойно закончил Харальд. — Поэтому у меня нет ни бабушки, не дедушки, ни других близких родственников. Чёрное Восстание перешло в позиционную стадию, и всё стало зависеть от решения пока ещё держащих нейтралитет семейств. Министерство уговаривало и убеждало, Волдеморт — запугивал. Поттеры были выбраны в качестве показательной жертвы в акции устрашения. Но ты не думала, почему в тот раз Волдеморт попёрся убивать последних Поттеров лично и к тому же решил убить даже меня, чем вообще-то никогда не занимался? Да, Упивающиеся и их предводитель творили много преступлений, но умышленных детоубийств за ними до того времени не числилось...

— Гммм... — замялась Грейнджер. — Если честно — нет, не думала.

— Открою секрет — тебе открою. Будешь в числе тех, кто знает больше официальной легенды — таких в стране можно пересчитать по пальцам. И даже всего одной руки.

— И что же это за секрет?

— В отличие от тебя, о мой скептически настроенный ассистент, — хмыкнул Поттер. — Лорд Волдеморт верил в пророчества и прочую хрень. И существовало пророчество, согласно которому в конце июля родится ребёнок, который будет предначертан стать его смертельным врагом. Как там?.. "И ни один из них не сможет жить спокойно, пока жив другой".

— Какой идиотизм... — простонала Гермиона. — Великий и ужасный Тёмный Лорд поверил в такую чушь...

— Кстати, вообще-то пророчество можно было истолковать по-разному, и убивать меня или умирать самому для его исполнения вовсе не требовалось... Однако суть не в этом.

— А в чём же тогда?

— В том, что Волдеморт фактически своими же руками сделал пророчество РЕАЛЬНЫМ. Было сказано, что Тёмный Лорд сам отметит его как равного себе, то есть признает своим противником — и Волдеморт выбрал именно Гарольда Поттера, хотя кандидатов было несколько. Он выбрал противника и тем самым признал его равным себе. Было сказано, что один сокрушит другого — и древняя магия стала причиной падения Тёмного Лорда.

— Волдеморт поверил в пророчество, исполнил его, и из простого набора слов оно стало реальностью — это ты хочешь сказать?

— В принципе, да.

— И какое же это отношение имеет к происходящему здесь и сейчас?

— Можешь считать, Гермиона, что есть пророчество об открытии Тайной Комнаты и о высвобождении скрытого в ней ужасного монстра, который начнёт убивать.

— А если мы не поверим в это пророчество? — слабо усмехнулась Грейнджер. — Ведь если мы не поверим в него и не станем его исполнять — оно не станет реальным, верно?

— А мы здесь и ни при чём, — серьёзно ответил Харальд. — Это пророчество о Наследнике Слизерина, поэтому важно лишь то, что в него верит этот самый Наследник. Всё зависит от него.

— И кто же тогда этот Наследник? — спросила Гермиона. — какой-нибудь слизеринец? Малфой, например?

— Я уже ни в чём не уверен, — признался Поттер. — Прости, но сейчас даже ты под подозрением.

— Я гриффиндорка! — гневно возразила Грейнджер.

— Ты — змееуст.

— Ты тоже.

— Седьмая заповедь Рональда Нокса — детектив не может быть преступником. А я сейчас — детектив.

— Нда, тебе действительно надоело играть в безумного учёного и ты перекрасился в безумного детектива...

Несколько десятков футов юные маги прошагали молча.

— Что же нам тогда теперь делать? — наконец спросила Гермиона.

— О, так ты теперь мне веришь? — насмешливо поинтересовался Харальд.

— Я исхожу из худшего варианта, что тебе всё это не почудилось, так что лучше подстраховаться... Ну, что? Что будем делать?

— Мы должны понять, кто такой Наследник Слизерина и нейтрализовать его. Лучше с помощью взрослых, на крайний случай — сами. Уничтожим монстра или загоним его обратно в Тайную комнату и запечатаем её понадёжнее.

— Им может оказаться кто угодно... — тоскливо произнесла Грейнджер. — А я не люблю детективы...

— Аналогично, ассистент. Поэтому будем действовать как умеем — как учёные и как боевики.

— Звучит не слишком обнадёживающе...

* * *

— Хагрид, открывай! Харальд пришёл, — не рискнув стучать по монументальной деревянной двери, Поттер пнул её ногой.

— Не пинай, — поморщилась Гермиона. — И не ори так.

— Извини.

Головная боль у обоих волшебников так и не проходила, чему виной было крайне корявое исполнение непростого заклинания. Хотя они ещё легко отделались — магия памяти изучалась лишь на старших курсах, а всяким недоучившимся второкурсникам её не доверяли.

Если бы долгие разглагольствования, как и почти всё сейчас, не усиливали головную боль, то Гермиона ни за что не упустила бы такого шикарного шанса пилить и капать на мозги Харальду. Но, увы...

— Может, его дома нет? — вслух произнёс Поттер, ероша волосы.

— Может, и нет, — прогудели из-за угла.

Грейнджер от неожиданности ойкнула, Харальд отреагировал более конструктивно — отпрыгнул в сторону, достал палочку и заозирался по сторонам.

Однако тревога в целом оказалась ложной — это был всего лишь Хагрид. Оказывается, несмотря на крайне внушительные габариты, лесничий в случае чего мог двигаться на удивление бесшумно.

— Чего ходите? — не особо приветливо произнёс здоровяк вместо приветствия. — Лучше бы в замке сидели.

— А что, опасно? — моментально — даже быстрее Харальда, среагировала Гермиона.

— Гм, — полувеликан смутился, поняв, что сболтнул лишнего. — Да не... Ну, просто... Это... Как бы... А чего пришли-то, а? На отработку опять, что ли?

— А разве к вам присылают учеников? — спросила Грейнджер. С Хагридом она была знакома мало, но предпочла на всякий случай говорить вежливо.

— Ну, как выяснилось — могут, да...

— Я насчёт вчерашнего, — прямиком заявил Харальд, убирая палочку.

— Да нормально там всё, — отмахнулся лесничий.

— Это был единорог?

— Да нормально там всё.

— А кто второй был? Такой внушительный рёв был...

— Да нормально там всё, — как заведённый, повторил Хагрид.

— Хагрид, — лесничий сейчас мог вызвать подозрение у кого угодно, не то что у вечного скептика — Гермионы. — Вы что-то недоговариваете.

— Это... Ну, как бы, директор сказал никому не говорить. Вот.

— А мы никому и не скажем, — заявил Поттер.

Подобная логика явно поставила Хагрида в тупик.

— Да нормально там...

— А что именно там нормально? — подключилась Гермиона.

Здоровяк тяжело вздохнул.

— Ладно, пошли в дом.

Гриффиндорцы переглянулись и проследовали за полувеликаном. Как оказалось, дверь была незаперта, просто открыть её явно было не по силам двенадцатилетним детям. Да и двадцатилетним, наверное, тоже не особо...

От цепкого взгляда Харальда не укрылось, что от сброшенной с плеча двустволки лесничего отчётливо пахнет горелым порохом. А от взгляда Гермионы уже в свою очередь не ушло, что в доме Хагрида царил кошмарный беспорядок.

— Ладно, в общем так, — Хагрид присел на монументальный дубовый стул, который жалобно скрипнул, и блаженно вытянул ноги. — Может, так хоть всяких сорвиголов убережём. Запоминайте сами и прочим сорванцам передайте, вроде этих рыжих близнецов — в лес не соваться...

— Я не сорванец, — довольно вяло возразила Гермиона.

— А мы и так особо туда не ходим, — добавил Харальд.

— Думаю, и Дамблдор скоро всем об этом скажет, так что... В общем передайте, чтоб лишний раз по территории не болтались, а то...

— А то — что?

— Завелось что-то в Запретном лесу, — вздохнул лесничий. — Зверь какой-то — непонятный и большой.

— Единорог?..

— Померла. Не знаю даже, кто на такое злодейство способен-то... Единорог — он же зверь чистый и добрый, на него даже оборотень или дракон не покусятся. Его убить — грех большой совершить. А если крови выпить, то вообще навечно проклят останешься.

— Кровь единорога? — спросил Харальд.

— Единороги — одни из созданий, которые сильнее всего напитаны естественной магией, — произнесла Гермиона. — Их волосы идут на производство волшебных палочек, толчёный рог имеет огромное значение в алхимии. А кровь — это декокт невероятной чистоты. В древности многих смертельно больных поили кровью единорогов, что позволяло спасти даже смертельно раненых. Но взамен этого кровь начинала разрушать организм — человек на ней мог жить теоретически неограниченно долго, но страшно деградировал физически и морально...

— Кощунство это! — в сердцах грохнул кулаком по столу Хагрид. — Нельзя такие злодейства творить, никак нельзя!

— Значит, какой-то монстр убил единорога, — подытожил Харальд. — Кто бы это мог быть? Я не очень хорошо знаю магическую зоологию... Гермиона? Хагрид? У единорогов есть естественные враги?

— Человек, — ответила Грейнджер.

— А кроме? Человек даже сам себе — самый страшный враг.

— Нет таких, — мотнул головой лесничий. — Ну, или я о таких не знаю. И Сильванус, ну профессор Кетллберн — тоже. Но кто-то... что-то единорога всё-таки убило. Причём, ещё и...

Хагрида передёрнуло от отвращения.

— Ну... Как бы вам это сказать-то?.. Поели его, в общем.

— Сильно? — спокойно просила Грейнджер. — Отпечатки челюстей есть?

— Что-то большое и зубастое. Если б не знал, то сказал, что это кто-то побольше дракона. Может, какая-нибудь сотворённая образина ещё со времён войны с Сами-Знаете-С-Кем? Джагсона того же за его мерзости даже Мастером зверей звали... Обычный зверь, даже волшебный, на единорога никогда бы не напал.

— А если его заставили? — спросил Поттер.

— Это как?

— Ну, можно или нет так себе подчинить какого-нибудь хищника, чтобы натравить его даже на единорога?

— Ну ты и сказал, Харальд... Это ж какую силищу иметь-то надо? На какого-нибудь захудалого валлийского зелёного надо полдюжины неслабых волшебников, чтоб его успокоить. Или сонного зелья в него почти пинту влить...

— Ну, а всё-таки?

— Не знаю, — вздохнул здоровяк. — Я ж не шибко сильный маг, так что не знаю даже.

— Ситуация... — протянул Харальд, вороша волосы. — А можешь сказать, где ты нашёл мёртвого единорога? Чтобы точно знать куда не соваться.

— А ты точно туда не пойдёшь? — с подозрением в голосе осведомился лесничий.

— Да я ещё, как бы, пожить хочу. Я дурак, но не настолько.

— Полосу сухих деревьев знаешь в двух милях к северо-востоку?

— Там ещё валун такой здоровенный типа обелиска из земли торчит?

— Ага. Так вот от него и ещё пара миль вглубь леса.

— Не, я так далеко никогда не заходил...

— И правильно. Сегодня вот ещё сигнал кентаврам подал, чтобы, значит, встретиться и перетолковать — вдруг чего они знают?

— Ладно, ну мы тогда, наверное, пойдём... Да, Гермиона?

— Угу.

Глава опубликована: 31.12.2013

Глава 12. Дуэльный клуб

В Гостиной Гриффиндора сейчас находилось лишь двое студентов, что ещё не расползлись по спальным расположениям.

— ...неверно считать василисков змеями — на самом деле они являются куда более древним семейством, — монотонно бубнила себе под нос Гермиона, уткнувшись в книгу. — Наряду с крокодилами и ныне вымершими птерозаврами и динозаврами, они являются представителями архозавров. В качестве ключевого отличия василисков от змей можно назвать строение их челюстей, которые не являются раздвижными и усеяны десятками зубов, достигающих четырёх дюймов в длину... О, Боже!..

Грейнджер закатила глаза, вытянулась в кресле и надела раскрытую книгу себе на голову.

— Сейчас помру, — выдавила девочка.

— Рано нам ещё с тобой помирать, кузина, — философски заметил Харальд, что-то вырисовывая на листе бумаги. — Нам с тобой нужно ещё спасти весь этот мир... тьфу. Ну, в нашем случае — всего лишь магическую школу.

Гермиона не соизволила отреагировать даже на крайне раздражающую её «кузину».

— Одиночная особь столь крупного вида никак не могла прожить тысячу лет, — буркнула девочка из-под книги. — А более-менее крупную популяцию уже давно бы заметили.

— Скажи это фанатам Нэсси, — хмыкнул Поттер.

— Не люблю иметь дела с фанатиками. Кстати, ты как раз — фанатик, поэтому я и не люблю иметь с тобой дел.

— Но ведь имеешь?

— Так приходится же...

Книга съехала с головы девочки и плюхнулась к ней на колени.

— Может, пойдём к МакГонагалл? — тоскливо предложила Грейнджер. — Или сразу к Дамблдору?

— Ну, и что бы ты сделала на их месте, когда к тебе бы прибежала пара второкурсников и начала рассказывать о том, что школе угрожает монстр?

— Баллы бы сняла.

— Во-во.

— Мрак.

Гермиона устало потёрла глаза.

— Кстати, что за темномагический артефакт?

— Дневник, типа твоего, — ответил Харальд. — Чёрная кожаная обложка, пергамент внутри, имя «Том М. Реддл» — снаружи.

— Том Реддл... Подожди, подожди! Ты хочешь сказать...

— Тссс! — громко зашипел Поттер. — Не так громко. Давай называть его... Ну, допустим, Тор.

— А чего не цилиндр? — съехидничала Грейнджер.

— А Луна бы вспомнила не фигуру, а скандинавское божество, — заметил Харальд.

— Я — не Луна, — насупилась Гермиона. — Тор — потому что Том Реддл?

— Ага. Здорово, правда?

— Гениально, — кисло произнесла девочка. — Обожаю анаграммы. Но каким образом...

— Просто примем за данность, что, возможно, ещё с момента своей учёбы в школе Тор оставил кое-что мерзкое в этих стенах. И я говорю вовсе не о забытых в спальне старых носках.

— Как можно вычислить местонахождение этого артефакта?

— Он потребует носителя. Установит связь и начнёт высасывать жизненную силу. Чем сильнее будет становиться, тем больше возможностей получит. В итоге сначала начнёт время от времени подчинять своей воле носителя, а затем выпьет все силы и воплотиться в виде материального существа.

— Очень надеюсь, что ты это всё прямо сейчас придумал. Ну, или перед ужином.

— Потому что в противном случае это будет слишком опасно?

— Потому что в противном случае это будет звучать, как сценарий к дешёвому фильму ужасов, — отрезала Грейнджер.

— Ох уж этот мне скептицизм... — рассмеялся Харальд.

— Тем и выживаю. Ладно, будем считать, что это просто что-то вроде Кольца Всевластья — мощное, страшное, опасное и непонятное. Получается, он у Наследника Слизерина?

— Согласно моей теории, у кого он — тот и Наследник Слизерина.

— Поясни, — нахмурилась Гермиона.

— Ну, смотри... — начал объяснять Харальд. — Есть информация, что самым настоящим, но в то же время и самым последним потомком великого и ужасного Салазара Слизерина был именно Вол... Тор. Поэтому он и был Наследником Слизерина, который полвека назад нашёл и открыл Комнату Тайн. Но! Насколько мы знаем, у Тора детей или прочих кровных родственников не было. Так что теоретически род Слизерина должен был оборваться именно на нём. Но не оборвался. Поэтому я считаю версию о Кольце Всевластья очень верной — за неимением настоящего хозяина, кольцо пытается вылепить нового из подручного материала.

— Голлум был не особо похож на новое воплощение Саурона, — хмыкнула Грейнджер.

— Так он кем был раньше? Довольно слабохарактерным хоббитом. А представь, если бы Боромир действительно начал использовать силу Кольца? Ну, возродилась бы Тёмная Империя, только уже не с орками, а с людьми и столицей в Минас-Тирите...

— Во-первых, это просто твои фантазии, а во-вторых, как этот артефакт может... ммм... вылепить нового Наследника? Для этого в нём, как и в Кольце, должна быть заключена частичка самой сущности Сам-Знаешь... Волде... Тора.

— А если предположить, что это так?

— А тебе не кажется, что пока что ВСЕ свои рассуждения мы строим исключительно на подобных допущениях? — не выдержала девочка. — У нас же нет ни одного прямого факта — одни сплошные косвенные данные и прочая чушь!

— Вот поэтому и фантазируем, потому что нет прямых фактов. Но верь мне — мы на верном пути.

— И почему я должна тебе верить, Гарольд Поттер? — взвилась Гермиона, но почти сразу же угомонилась. — И почему я тебе всё-таки верю? Это же иррационально!

— Напротив, совсем напротив! — хитро подмигнул Поттер. — И, наконец, мы переходим к самому главному — личности Наследника.

— А как по мне, главное — это гипотетическая Комната Тайн. Найдём её — и Наследник должен будет непременно объявиться.

— А если мы этим лишь спугнём его? И подконтрольная злой воле личность продолжит разгуливать на свободе.

— Харальд, тебе не идёт высокий слог, — рассмеялась Грейнджер, но тут же посерьёзнела. — Хорошо, переходим к Наследнику... Кем он может быть?

— Да кем угодно, — тяжело вздохнул Поттер. — Причём, что наиболее вероятно — это такой же студент, как и мы. Ну, может, старшекурсник разве что.

— Почему не учитель? С точки зрения логики захватить более сильного носителя выгоднее.

— ...и тяжелее.

— Гм, пожалуй, — девочка задумалась. — Какие могут быть признаки того, что человек находится под чьим-то влиянием?

— Постоянный майнд-контроль был слишком заметен, думаю... Допустим, тёмная воля берет управление на себя лишь время от времени. Так что носитель должен либо страдать лунатизмом, либо испытывать провалы в памяти.

— В школе сотни человек. Тем более мало кто будет отвечать честно на такие странные вопросы. Может, попробовать засечь сам артефакт? Должен же он фонить тёмными эманациями?

— А если он хорошо экранирован? Не думаю, что Хогвартс не защищён от проноса чего-то откровенно подозрительного...

— Тогда, может, и никакого артефакта нет? — усмехнулась Грейнджер.

— Может, и нет. А, может, и есть — то, что мы не знаем о существовании подобного, вовсе не означает, что этого не существует.

— Какая-то иезуитская логика... — поморщилась Гермиона.

— Это называется Доказательством Дьявола. Я могу доказать другому существование Дьявола просто призвав его, а вот мой оппонент не сможет доказать его несуществование, потому что не сможет обшарить каждое место в мире, где Дьявол может прятаться.

— А, точно, вспомнила... Только вообще-то это называется не Доказательство Дьявола, а аргумент к невежеству. Наше незнание не может служить доказательством истинности или ложности какого бы то ни было явления.

— Ты рассуждаешь в рамках дедуктивной логики, в то время как у нас сейчас скорее судебное разбирательство. А презумпция невиновности — это как раз область корректного применения Доказательства Дьявола, ведь пока не доказано обратное, подозреваемый считается невиновным.

— Чего?! — вытаращила глаза Грейнджер. — Сейчас даже я тебя вообще не поняла! Ты где таких слов-то нахватался, а?!

— Гм, — смутился Поттер. — Сам не знаю. Нашло что-то, наверное... Может, вернёмся к дальнейшим нашим мероприятиям?

* * *

— Поттер, — недовольно поджала губы школьная медсестра, глядя на невинно топчущегося перед дверь в лазарет мальчика. — Что на этот раз? Порезы, ожоги?

— Вот, — Харальд показал абсолютно чёрную кисть левой руки.

— Мерлин Великий! — ахнула женщина. — Да где ж тебя угораздило подхватить этот ужас? Нужно немедленно сообщить директору...

— Мэм, — слегка смутился мальчик. — Да это просто новый состав несмываемых чернил... Может, хоть у вас есть чем это оттереть?

Мадам Помфри окинула Харальда ледяным взглядом.

— Иди за мной.

Поттер послушно потопал следом за медсестрой.

Собственно, изначально новый состав несмываемых чернил был экспериментальным вариантом невидимых чернил, которые можно было прочитать лишь при освещении их чем-то вроде магического «люмоса». Увы, но не все эксперименты Харальда проходили как нужно и давали ожидаемый результат...

Спустя минут пять Поттер сидел на кушетке, болтал ногами и оттирал тряпочкой, смоченной в какой-то едко пахнущей дряни, руку. Чернила, кстати, вышли на совесть и сопротивлялись дряни до последнего.

Попутно Харальд размышлял, где можно было бы применить своё новое изобретение. Пока что ничего более разумного, чем пометить этот суперской краской Локхарта в мозг не приходило. Ходячий гламур, покрашенный в радикально чёрный цвет... Мечта! Большому кораблю — адекватных размеров айсберг.

Неожиданно в лазарет ввалились полдюжины старшекурсников откуда-то с Рэйвенкло, если судить по шевронам на мантиях и их оторочке, которые тащили на себе пару находящихся в отключке софакультетчиков.

— А где мадам Помфри? — поинтересовался самый высокий и старший из них.

— У себя, — мотнул головой в сторону личного кабинета медсестры Харальд. — А что с вашими приключилось?

— Фиг знает. Нашли в коридоре в отключке.

— А «энервейтом» пробовали их в чувство приводить?

— Эй, малой! Не дурнее тебя будем. Подвинься, кстати.

На кушетку к Харальду были сгружены двое рэйвенкловцев, находящихся в отключке, а их приятели всё той же гурьбой зашагали к мадам Помфри.

Поттер бросил на бессознательных школьников рассеянный взгляд... Который моментально стал напряжённым прищуром.

— Лицевая мускулатура расслаблена... Отсутствие реакции на привычные реанимационные чары... — пробормотал себе под нос мальчик, вспоминая читанную когда-то методичку и оттягивая одному из парней веко. — Зрачки расширены, кровеносные сосуды увеличены... А не «обливэйтом» ли вас, братцы, приложили, случаем?

Кто-то орудует в школе мощным заклинанием, стирающим память? Это настораживает... Да нет — это до чёртиков настораживает и даже пугает.

Это следы Наследника, или же просто кто-то очень сильный, умный, но в то же время глупый, раз имеет неосторожность применять столь опасные заклинания в Хогвартсе?

Или всё-таки не глупый? Убийство или исчезновение привлекло бы куда больше внимания, чем кратковременная потеря памяти... Тем более, за сколько там рассеиваются следы обливэйта — меньше суток, кажется?

Обо всём этом нужно подумать...

— Да, определённо стоит обдумать всё это... Но в более располагающей обстановке, где не так воняет больницей, — вслух произнёс Харальд и заметил, что нечаянно оставил на лице рэйвенкловца чёрные следы от чернил. — И оттереться я тоже где-нибудь в другом месте смогу.

Но перед тем как слинять из лазарета не удержался и нарисовал пальцем обоим школьникам шикарные усы.

* * *

— Что за шум? — поинтересовался Поттер, подходя к толпящимся вокруг доски объявлений в Большом Зале школьникам. — И раз есть шум, то почему нет драки? Непростительная оплошность...

— Драка будет, — пообещал Симус — Смотри, Харальд! Вечером открывается Дуэльный клуб!

— Ммм... — Мальчик-без-Шрама задумчиво взъерошил волосы, вспоминая всё, что он знал о дуэлях. Кодексы там всякие... Геттисбергский или как там его?.. — И в чём прикол этого клуба? Мы будем там драться?

— Написано, что будут учить настоящей боевой магии... — взволнованно произнёс Невилл. — Почти настоящие дуэли там всякие...

— Боевая магия и дуэли? Хмм...

Харальд снова задумался. Что такое дуэль он знал и понимал. Что такое боевая магия — тоже. И соотносилось это примерно так же как современное спортивное фехтование на жестяных шпажках и средневековое рубилово с применением алебард, двуручных мечей и прочих прелестей ближнего боя.

Всё, что он знал, категорически заявляло ему, что дуэли — это спорт. А в настоящем бою никто не будет сражаться один на один. Твой товарищ сцепился с врагом? Бей врага в спину, пока он занят, и тем самым поможешь другу. Когда стоит вопрос жизни и смерти не до красивых, но глупых атак в стиле кавалеристов Лёгкой Бригады...

— Интересно, кто будет председателем? — спросил Симус. — Говорят, Флитвик в молодости взял несколько кубков на Чемпионате Европы...

— А может сам Дамблдор? — возразил Дин. — Он куда более сильный волшебник, чем Флитвик — это факт.

— Кстати, а на кой ляд этот клуб вообще нужен-то? — поинтересовался Рон.

— Если лень идти — так и скажи.

— Не, я не о том, — покачал головой Уизли. — Ну, сами смотрите — у нас же ЗОТИ есть для всякой там самообороны, так? А зачем тогда ещё и какой-то Дуэльный Клуб? У меня никто из братьев не рассказывал о таком.

— Ну, может, это что-то вроде факультатива...

— Факультативы — они ж для ботаников, кого профессора лично выбирают. А тут приписку внизу видали, а? «Первый курс не допускается. Для второго и третьего курсов — явка обязательна». Ерунда какая-то.

— А Рональд-то дело говорит, — протянул Харальд. — Действительно как-то оно странно...

Уизли моментально надулся от важности. В учёбе или спорте блистать не получалось, но и без этого можно было быть умным. И в отличие от всяких там зубрилок Пай-девочек не только в учёбе!

— Но заглянуть стоит, — вынес своё решение Поттер. — Думаю, будет весело. Кстати, никто Гермиону не видел?

— Неа, как уроки кончились, так она куда-то убежала... В библиотеку, наверное.

— Да был я там уже — нет её там, и не было сегодня.

— Может, у кого-то из учителей задержалась? — предположил Рон. Успех собственной мозговитости настоятельно требовалось развить и закрепить — это он из шахмат усвоил чётко. — В любом случае к шести вечера она придёт. Ну, не может же она пропустить мероприятие с пометкой «Явка обязательна».

* * *

И Уизли таки оказался прав!

Чем вызвал немалое оживление среди некоторых гриффиндорцев. Ну, как же! У Рональда обнаружились признаки наличия головного мозга! Правда, пока что в зачаточном состоянии... Но перспективы вырисовывались отличные. Маленький шаг для индивидуума, но огромный скачок для эволюции. Главное, чтобы этот малюсенький ганглий в будущем развился до полноценных полушарий...

— Сама ты ганглий, — обиделся Уизли, услышав всё это в свой адрес из уст Гермионы, которой он не замедлили похвастаться, что предсказал её приход. — Позорный.

— Не переживай, Рональд, — ухмыльнулась Грейнджер. — Не знать — не стыдно, стыдно — не хотеть знать.

— Я не знаю, что такое ганглий, не хочу этого знать и мне ни капельки не стыдно.

— Мне жаль тебя, — с показным сочувствием покивала девочка.

— Тссс! — шикнул на них Дин. — Начинается, кажется.

К шести вечера в Большом зале собрались ученики второго и третьего годов обучения в полном составе, плюс ещё некоторое количество зевак с более старших курсов. Причём даже обязательная явка не стала главным фактором популярности. Всем просто было интересно и любопытно, что ж будет-то... У всех при себе волшебные палочки, лица серьёзные...

Обеденные столы были куда-то убраны, а у одной из стен возведён широкий помост.

— Так кто же будет председателем клуба-то? — Невилл вытянулся на цыпочках, выглядывая из-за спин третье— и четверокурсников.

— Может быть, это всё-таки будет... — Гермиона помрачнела. — О, нет.

На помост забрался сияющий Локхарт, одетый в шикарную мантию лилового цвета. И насколько была ослепительной улыбка профессора ЗОТИ, настолько же был мрачен сопровождающий его Снейп.

— О, ты видишь то же, что и я, ассистент? — оживился Харальд, чувствуя, что пришёл сюда определённо не зря.

— Я вижу это, но желаю развидеть, — простонала Грейнджер. — Что опять? Снова йоркширские тролли или валийские баньши? Чему он нас может научить-то? Искусству укладки волос или актёрскому мастерству?

— Насчёт укладки волос... — Поттер наградил лохматую копну волос многозначительным взглядом. — Некоторым явно бы не помешало взять пару уроков... О! Нет, ты гляди, гляди! Так это ж прям как подиум! Может, он устроит показ мод? Всё-таки это то немногое, что он способен всем показать без массовых жертв и увечий.

— ...Подойдите поближе! Ещё ближе! Ещё! — вещал тем временем гламурный профессор.

— Ближе, бандерлоги, ближе, — тихонько прошипел на парселтанге Харальд, отчего Гермиона не сдержалась и тихонько фыркнула от смеха. Всё-таки Локхарт был последним, кто походил на Киплинговского удава Каа.

— Меня всем видно? Всем слышно? Прекрасно! Профессор Дамблдор любезно поручил мне организовать в Хогвартсе Дуэльный клуб. Посещая этот клуб, вы научитесь защищать себя, если вдруг потребуют обстоятельства. А мой жизненный опыт подсказывает, что такие обстоятельства не редкость... Подробнее выможете прочитать об этом в моих книгах, — белозубо улыбнувшись, вещал Локхарт. — А ассистировать мне сегодня будет уважаемый профессор Снейп.

По залу пронёсся неопределённый гул.

— Мечты сбываются, — глаза Рона радостно заблестели. — Надежды, что они поубивают друг друга нет... Но хотя бы от одной падлы мы сегодня наверняка избавимся. Ура, Дуэльному клубу и профессору Дамблдору! Великий человек...

— Насколько знаю, профессор Снейп немного разбирается в дуэлях, поэтому его помощь будет небесполезна, — продолжал тем временем Гилдерой. — Сейчас мы вам продемонстрируем, как дуэлянты дерутся на волшебных палочках... И не беспокойтесь, мои юные друзья, я верну вам профессора зельеварения в целости и сохранности.

— Не надо, не утруждайте себя, профессор Локхарт... — бормотал себе под нос Уизли.

Снейп мрачно посмотрел на своего "коллегу" и скривил губы в лёгкой усмешке.

— А если бы он на меня так посмотрел, то я бы уже был на пол-пути в Новую Зеландию, — нервно сглотнул Невилл.

Волшебники повернулись друг к другу и изобразили приветствие. Локхарт сделал реверанс, Снейп же ограничился коротким кивком.

— Задайте ему, профессор! — разлетелся по Большому залу восторженный вопль. — Мы болеем за вас, профессор!

Локхарт расплылся в широкой улыбке.

— Про-фес-сор Снейп! Про-фес-сор Снейп! — скандировал Харальд, вокруг которого начало образовываться пустое пространство.

Это было настолько дико, что все гриффиндорцы постарались сделать вид, что они видят этого психа в первый раз.

Ухмылка преподавателя зельеварения стала чуть шире.

Гермиона поспешно зажала Поттеру рот, преграждая путь потоку бреда, льющемуся из уст её приятеля

— Итак, обратите внимание, как нужно держать палочку на дуэли, — быстро взял себя в руки оконфузившийся Локхарт и продолжил свои пространные объяснения. — Вот так держим... Всем видно, да? А на счёт «три» произносятся заклинания. Смертоубийства, разумеется, не будет, но...

— Вообще-то, в первую очередь нужно поставить защитный барьер, — бесцеремонно перебил его Снейп, описывая кончиком своей палочки широкую дугу в воздухе. Вокруг помоста тотчас же замерцало призрачное серебристое сияние. — Иначе заклинание какого-нибудь...

Зельевар наградил Гилдероя уничтожающим взглядом.

— ...какого-нибудь... волшебника... Может нанести урон посторонним.

— Да, спасибо, — чарующе улыбнулся Локхарт. — Итак, на счёт "три"... Раз... два... три!

— Экспеллиармус!

Выпад Снейпа оказался ожидаемо стремительным и чётким. Причём в отличие от Гилдероя, который стоял прямо и не успел даже толком взмахнуть палочкой, зельевар успел сместиться с линии прицеливания, бросить одно заклинание и приготовиться нанести следующий удар...

Впрочем, этого не требовалось.

Палочка Локхарта валялась в одном конце помоста, сам Локхарт — в другом конце и имел довольно помятый вид.

Мужская половина школьником дружно взвыла от радости, женская тоже взвыла, причём, куда громче, но уже от ужаса.

— Он жив, или я могу надеяться на лучшее? — Рон начал подпрыгивать в попытке увидеть, что же там происходит.

— Отличный выпад, коллега! — жизнерадостно воскликнул Локхарт, кое-как поднимаясь на ноги и пытаясь пригладить взлохмаченные волосы, которые теперь торчали иголочками во все стороны. — Профессор Снейп применил простое, но крайне эффективное заклинание обезоруживания и, как видите, я лишился своего оружия... О, благодарю вас, мисс Патил! Как любой уважающий себя волшебник я без палочки, как без рук... Браво, профессор Снейп, браво! Разумеется, это был настолько очевидный ход, что я просто не мог его не предугадать, но ученикам было полезно увидеть...

Зельевар начал медленно, но отчётливо зеленеть.

— На этом показательная часть окончена, — поспешил закруглиться Гилдерой, понимая, что сейчас может произойти смертоубийство. — Итак! Переходим непосредственно к тренировке. Сейчас я разобью вас на пары... Профессор Снейп, не будете ли вы так любезны...

Профессор Снейп был настолько любезен, что быстро разбил всех на пары. Харальд даже опомниться не успел, как оказался напротив Теодора Нотта со Слизерина.

— Эй, Поттер, как насчёт дуэли? — ухмыльнулся смуглокожий и тощий мальчик.

— А почему бы и нет? — ухмыльнулся в ответ гриффиндорец, принимая одну из подсмотренных стоек.

Средневековыми наставлениями она предусматривала удержание волшебной палочки в одной руке, а меча или кинжала — в другой. Согласно современным методикам холодное оружие должен был заменять револьвер. На практике же огнестрельное оружие вышло из моды почти сразу же после окончания Чёрного восстания Волдеморта... Или его всё-таки вышли?..

— Палочки на изготовку! — с энтузиазмом произнёс Локхарт, убедившись, что все расставлены попарно.

Снейп отошёл в сторонку и возвёл вокруг себя защитный барьер. Судя по его лицу, находиться в одном помещении с несколькими десятками волшебников-недоучек, готовящихся засыпать друг друга заклинаниями — это было последнее, чего бы он желал в своей жизни.

— На счёт «три» попытайтесь разоружить противника. Только разоружить, никакого насилия! Раз... два... три!

Как настоящий слизеринец Нотт ударил сшибающим с ног заклинанием уже на счёт «два». Как несостоявшийся слизеринец Харальд ударил лишь на мгновение позже, но тоже не дожидаясь счёта «три».

Оглушающее заклинание Поттер посчитал чересчур опасным для такого скопления народа, поэтому также выбрал первым более лёгкую версию «ступефая», одновременно уходя с траектории огня противника. А следом кинул ещё и чары магических пут вдогонку.

Нотт, продемонстрировав завидную шустрость, тоже увернулся от первого заклинания, а вот второе зацепило и свалило его на землю.

Следующим в слизеринца прилетело парализующее заклинание, а затем в него прилетел слегка дымящийся Симус.

И это было несколько неожиданно, потому как Харальд немного увлёкся и перестал следить за текущей обстановкой.

— ФИНИТЕ ИНКАНТАНТЕМ!!!

Большой зал заволокло дымкой, над которой гремел голос Снейпа. На памяти Харальда это был первый случай, чтобы довольно хладнокровный зельевар так орал. Робкие писки Локхарта на этом фоне натурально глохли.

Когда дымка немного рассеялась, Поттер понял, что Хогвартс понёс существенные потери.

Примерно треть школьников пребывала в разной степени бессознательности, ещё треть демонстрировала последствия пущенных в ход разнообразных заклинаний. Благо, что магам-недоучкам не хватило ни знаний, ни сил на что-то действительно опасное, поэтому в ход были пущены в основном детские заклинания, типа чар щекотки, перекрашивания или чего-то в этом роде.

— Прекратить! Сейчас же прекратить! — безуспешно надрывался Локхарт.

Снейп же демонстрировал, что добрым (в его случае — не особо) словом и живительным подзатыльником можно сделать куда больше, чем просто словом.

Харальд решил не оставаться в стороне и тоже принять посильную помощь в ликвидации последствий. Для начала расколдовав Нотта, а затем приведя в чувство вырубившихся друг друга Симуса и Рона.

Следующими на очереди оказались Булстроуд и Гермиона, явно принявшие слова о дуэли слишком уж близко к сердцу. Обезоружили друг друга они явно довольно быстро, но на этом не остановились и сошлись врукопашную. Причём Грейнджер не остановило даже то, что её противница была на голову выше и раза в два шире.

Харальд кое-как оттащил отчаянно брыкающуюся подругу от лежащей на полу слизеринки, попутно получив пару пинков. Гермиона потеряла пару локонов, её причёска стала ещё более дикой и лохматой, зато на скуле у Булстроуд красовался свеженький синяк.

— Вставайте, МакМиллан! — бегал от одного дуэлянта к другому Локхарт. -Осторожнее, мисс Фосетт! Крепче прижмите, Бут, и кровь остановится... Пожалуй, лучше начать с защиты, да?

Гилдерой слегка растеряно посмотрел на Снейпа, у которого отчётливо начала дёргаться правая бровь.

Эти двое стояли чуть поодаль от школьников, поэтому последующий разговор слышали очень и очень немногие счастливчики.

— Послушайте меня, вы — жертва хаотической алхимической реакции, — тихо, но угрожающе процедил зельевар. — Инстинкт самосохранения — это базовый инстинкт, присущий любому существу... А если вы умудрились его у себя отключить, то нечего распространять бациллы идиотизма на всю школу. И я НАСТОЯТЕЛЬНО рекомендую прекратить всё происходящее. НЕМЕДЛЕННО. Пока кроме синяков и разбитых носов кто-нибудь не получил сотрясение мозга... В вашем случае — сотрясение вакуума.

— Но, коллега, по моему мнению... — робко пискнул Гилдерой.

— Коллега, — в устах Снейпа это слово прозвучало изощрённым ругательством. — В списке вещей, которые меня интересуют, ваше мнение находится где-то между проблемами миграции ушастой совы и особенностями налогообложения в Родезии. Я достаточно ясно выражаюсь?

— Вполне! — Локхарт прокашлялся и возвысил голос, сменив испуганное чириканье на свою привычную велеречивость. — На сегодня всё, мои юные друзья! Все свободны!

* * *

— ...Я — император Священной Британской Империи Харальд I Британский объявляю всему миру: Волдеморт сдался на мою милость! Теперь и «Дамокл», и «Фреи» — все принадлежит мне! Орден Феникса и Упивающиеся Смертью бессильны мне противостоять. Правители индийских и североамериканских доминионов уже явились ко мне с изъявлением своей покорности. А если они даже и попытаются бороться, то лишь познают мощь «Фреи». Моей диктатуре больше никто и ничто не препятствует! А значит, сегодня, в эту минуту, мир пал к моим ногам! Харальд Британский повелевает: ИМПЕРИО! МИР, ПОКОРИСЬ МНЕ!

— Ральд, на завтрак опоздаем, — донёсся из спальни голос Рона. — Ты чего там делаешь?

— Репетирую одну свою будущую речь, — ответил Поттер, подмигивая своему отражению в зеркале и выдавливая зубную пасту на щётку.